Часть 4 Глава 23

Глава XXIII
“Дела дней насущных”

- Милая, не пугай меня так больше! - глаза Морган казались больше очков, за которыми они прятались. - Что за чёрт!?

- Что-то случилось? - Алиса с трудом смогла понять, где она находится. Мысли пролетели мимо её головы сумасшедшим смерчем и, кажется, улеглись. Но надолго ли?

- Мы составили общую картину, а потом…

- Возможно, нам требовалось чуть более внимательно отнестись к тебе, - Люциус Грэбэлл выглядел озабоченно-вздёрнуто, его глаза казались чуть более нахмуренными, чем обычно. - Ещё внимательнее. Компьютер получил странные данные… Мы не можем увидеть, что видела ты, но некоторые факты нам объективно понятны. И это слегка напрягает меня, буду честен… Ещё эта история с распиской… Да и в целом желания Даркшейда… Подобное вмешательство в нашу жизнь… В жизнь людей…

- Люциус, можешь не быть занудой хотя бы сейчас? - Уильямс непривычно для себя беспокоилась. - Вместо того, чтобы болтать абы что, ты мог бы задуматься над тем, что случилось с машиной, и почему мы чуть не потеряли Элис.

- Алиса, нам точно нужно будет поразмышлять об этом на досуге, но пока что… - глава Агентства слегка приподнял левую бровь, такое случалось с ним, когда он очень глубоко задумывался. - Придётся вернутся к делам дней насущных… Не то чтобы я не хотел, но… Нас ждут суды. И эта встреча с кругом… Столько всего, подумать только… Возможно, тебе стоит пойти домой и отдохнуть.

- А как же карточка, ты сказал, что дашь ей пропуск! - не унималась Тэрри-Уильямс. - Ты сказал, что впишешь её в…

- Я сделаю это, но чуть позже… - голос Грэбэлла звучал глухо, слегка неестественно.

   Чуть позже.

   Совсем чуть-чуть позже.

   Тогда, когда она будет стоять на краю, и никто уже не успеет поймать…

   ...СВИИ, они же Galneflad, они же вершители судеб и палачи, они же совет волшебников и иных, устраивали очередное своё заседание, ничего не подозревая о том, куда выльется их нежелание общаться с Люциусом Грэбэллом. Они смеялись ему в лицо, они умильно махали своими ручонками, они выписывали бесполезные бумажонки, они кидались документами в друг-друга, как и всегда, как и обычно, но… Очередной скандал почему-то не остался незамеченным, и теперь все, в прямом смысле все, все представители всех фракций всех стран и материков, а так же главы почти всех направлений собрались в зале Юфербеллира дабы разобраться во всём самостоятельно, ибо почему-то, и это почему-то было ключевым, просто игнорировать всё, как обычно, верхушки мира сего и другого не могли. И не только Грэбэлла, он, хоть и считался многими основной причиной масштабного сбора, был далеко не ключевой фигурой в случившемся. Скорее отдалённой…

   ...Алиса шла вслед за загадочными молодыми людьми, облачёнными в алые робы. На шее у каждого красовалось украшение из какого-то камня, едва напоминавшего рубин. Сам камень было не видно — на спине его не было, однако то, что украшение присутствует на каждом из идущих было очевидно.

   Откуда-то из подсознания доносились странные инструкции. Голос, почти каменный, незнакомый, хотя вполне узнаваемый голос рассказывал Стардаст о правилах игры, в которую она уверенно вступает.

   Длинный коридор, полный колонн и древних резных картинок на камне, был едва освящён, но это не мешало Алисе видеть развешанные по бокам флаги. Флаги тех, кто собрался здесь сегодня, чтобы говорить. Чтобы решать. Чтобы казнить…

   Алый флаг, на котором красуется не менее алый, но отчего-то розоватый ромб, внутри которого четыре линии пытаются изобразить крест, но не касаются друг друга в том месте, где линии должны были стать перпендикулярны друг другу… Волшебники алого ромба Матиуса V-ого. Прибыли с востока Юрмилана, материка, где две столицы, Эштафот и Вагарод, два королевства, Амбрия и Юрлихэт, уже много веков воюют за клочки, за сантиметры земли, неплодородной, но отчего-то необходимой им. Из города Фалибэрис прибыли они, высокие и бледные эльфы с золотыми волосами. Утончённые и молчаливые, вежливые и практически невидимые, незримые среди остальных, более значимых гостей.

   Фиолетовый крест, от которого в сторону расходились серые лучи, являл собой символ Пустоты. Всё и ничего. ВСИН были адептами, чуть ли не фанатикам, поклонявшимися идее полного уничтожения всего. Эта идея однажды посетила главенствующего адепта, вернее, тогда ещё просто эльфа фалионских гор, Ливениуса Солитрана, который лишился всего в одно мгновение. «Если Пустота заберёт всех нас, то кто я такой, чтобы гневить Богов своим недоумением? Если всё идёт к краху, то наша цель не остановить, а сделать длиннее и увлекательнее этот процесс...» Их считали пижонами, наживающимися на самой идее смерти, а так же наёмными убийцами, подсыпающими фиолетовые порошки в высокие бокалы шумной элиты. Их боялись и ненавидели, но ничего не могли сделать с их присутствием. Один из адептов, облачённый в многослойную робу и скрывавший своё лицо под маской, сделал странный жест в сторону Алисы. Она обернулась, но он ничего не сказал ей, после чего удалился.

   Круг. Голубо-синеватый, слегка серый. Он выбивался своей объёмностью, и если знаком Агентства была звезда, напоминающая собой букву А, и это имело минимальный смысл, впрочем, участия людей в сложной системе символов изначально не планировалось, поэтому в спешке была выбрана именно она, однако, всё же, если у Агентства была звезда, то у Преданных Древним Сказам был круг, внутри которого два треугольника формировали песочные часы. Что это говорило о преданных, возглвителем(главой) которых являлся Имма Торикус? Практически ничего. Преданные руководствовались древними архивными записями, истоки которых, по их словам, потерялись много веков тому назад, ещё до Смутных времён, так же длившихся неопределённое количество времени. Время, время… К нему преданные были привязаны так сильно, что Алисе показалось, будто они фанатики Времени, а не Древних Сказов.

   Очередной флаг, привлёкший Алисино внимание, был изумрудно-зелёного цвета. На нём едва был различим треугольник, основание которого было параллельно нижней линии флага. Высший Совет Богатейших, ВЫСОБАТ, являл собой сборище самых мерзостных представителей высшего сословия иных. Все, кто смог правдой и неправдой нажить огромные капиталы, решительно принимались в ВЫСОБАТ. Однако, чтобы выйти в верхушку совета, требовалось не только постоянно вкладываться значительными суммами в его повседневную жизнь, но и держать своё имя на плаву, а так же на слуху у других элитных и не очень иных. Репутация у данных представителей иных была дороже золота в буквальном смысле. Очень многие богатые, очень, чрезвычайно обеспеченные иные вылетали из совета, как пробки из шампанского, из-за каких-то своих пакостей, ставших известными общественности. Внебрачные дети, измены, алкоголизм, пристрастие к незаконным порошкам, потворство нэрлокам, Агентству, поклонение Магдайлу, убийства, воровство, шпионаж и шантаж… Список провинностей и пакостей был обширен и постоянно пополнялся. Новые пункты часто выбивали из колеи, например, какое-то время назад несколько лет подряд члены совета были вынуждены носить перстни исключительно на перчатках, на которых изумрудный символ ВЫСОБАТа был вышит в мельчайших подробностях блестящими нитками. Затем, отчего-то, так же внезапно, как был введён, этот пункт был уничтожен. Главой ВЫСОБАТа был никто иной, как Эльвентиус Даркшейд. Он вступил в должность незадолго до знакомства с Алисой, поэтому пари и бумага, в которой он выступал в качестве работорговца, да и в целом сама Алиса, которая всё никак не вписывалась в семейный круг, были для его репутации крайне губительными. Едва заметив знакомое лицо, Алиса спряталась за спину одного из волшебников алого ромба, и, кажется, Даркшейд её не заметил. Зато она заметила, что он слегка располнел и принял печально-озабоченный вид.

- Всё-таки, я уверен, что у них не будет вариантов, - сказал кто-то Даркшейду.

- У них есть то, о чём никто не должен узнать, - голос Эльвентиуса звучал необычно тихо. - Я не хотел бы, чтобы это стало достоянием общественности. Тем более мальчики…

   Следующий флаг, прервавший отдалённую речь Мастера Тёмного Квартала, ярко блестел даже при тусклом освящении. Священный орден Света, главой которого был Светлейший Аргнум Оториус, давно перестал быть синонимом добра. Уже много веков орден являлся прогнившей изнутри фракцией, влиявшей, к сожалению, на решение многих важных вопросов. Их мнением мечтали заручиться все, особенно обеспеченные слои общества. Пара сотен мешочков золота, и, быть может, один из самых младших в иерархии распишется в вашей невиновности, правоте или чём-то ещё. У каждой услуги свой ценник. Несмотря на мнимую добродетель, которая когда-то была истинной и главенствовала в ордене, святоши ордена уже давно позабыли слова милосердие, добро, принятие и терпимость. Они были ярыми сторонниками закрепощения нэрлоков, при этом всячески поддерживая освобождение более опасных видов иных — глотов и найткуиров. Просто вторые были выгодны одной другой фракции, и, дабы получить желаемое, эта безымянная фракция платила постоянные взносы, жертвуя во благо ордена приличные суммы. Жёлтый треугольник, носом смотрящий в пол, за которым были два треугольника — один, верхний, основанием был параллелен полу, а второй, прижимавшийся к нему, смотрел в него одной из своих вершин — был когда-то знаком искренности. Ныне же он был печатью смерти невиновных, печатью лжи и обмана. Светлые робы с не менее светлыми капюшонами очень ярко блестели, и от этого блеска начинали болеть глаза. Алиса увидела всего одну такую, но потом долго не могла избавиться от ощущения преследования. Всё-таки белые робы давно перестали быть признаком чего-то хорошего, и даже Алиса, практически ничего не знающая об этом, это чувствовала.

   Рыжий флаг с разомкнутым кольцом посередине много лет вызывал смех у незнакомых с его природой иных. Однако, стоило упомянуть лишь первые буквы названия, скрывавшегося за формой, как смех стихал, и начинался первородный ужас. Империум нельзя назвать организацией, фракцией или чем-либо ещё. Это империя дикости и хаоса, порождающая тёмных монстров и не менее тёмных почитателей. Почитатели молятся на Империона, который, иногда, посылает на них своё проклятое благословение — возможность получить силу любого порядка, высшего или низшего, но за дорогую плату. Каждый из почитателей вверяет Империуму своё тело и душу. Со временем, если верно служить империи, можно вернуть себе душу, а потом и часть тела. Однако, приносить «дань» всё равно придётся. Чаще всего эта «дань» отдаётся в качестве нескольких новорожденных чудовищ. «Откуда им взяться?» - спросит любой из неверных. А на что вам дано тело, отданное империи? Тело почитателей достаточно сильно, чтобы смочь выносить в себе плод хаоса, темнейшей из материй. Те, кто не справляются, умирают, принося себя в жертву Империуму. Те, кто справляются, и из года в год верно несут свою службу, а так же, со временем, приносят в мир больше чудищ высшего порядка, получают право называться князьями. Мелкий титул, почти ничего не даёт. Отличия от обычных почитателей малы, скорее, их нет. Но это начало пути в иерархии. Пути, который дано пройти не всем. Пути, который даже дан будет не всем. Немногим. Единицам… Стоит князю Империума провести в муках какое-то время, ведь служение империи нельзя назвать ничем, кроме череды страданий и судорог, как ему, наконец-то, удаётся получить малую часть того, что ему обещали. Став вверителем, тем, кто уже давно верует, тем, кто получает могущество, имперец отвоёвывает свою душу. Теперь, помимо возрастающих день ото дня обязательств, у него есть право на получение силы. Той, о которой он просил, становясь почитателем. На этом многие останавливают свой путь, со временем теряя титул, но не теряя способности. Империум возвращает данное ему тело больным, и на этом чаще всего всё заканчивается. Однако, истинные имперцы идут дальше — преодолев предел, это мера, которая показывает истинные вложения имперца с момента входа в статус почитателя, они получают ценнейший талисман — подвеску графа, и с ней соответствующий титлу. Подвеска представляет собой символ власти и покровительства самими Империоном. Графов не так много, не больше нескольких сотен, в то время как обычных почитателей миллионы. Подвеска — чёрная лента, переходящая в неблестящий тёмный камень — это не только непоколебимая значимость обладателя, но и важный артефакт, который граф может передать ближнему своему в знак защиты. Явиться в Империум, священное для имперцев измерение гноящейся плоти, с таким знаком — значит стать желанным гостем самого Империона. Впрочем, чаще подвеску используют в других случаях. Помимо ношения символа власти, графы частенько запугивают им своим недругов — загадочный посыльный, держащий в своей чёрной перчатки подвеску, это символ гибели. Мощный символ. Чуть ли не мощнее самого незавершённого рыжего круга.

- Слышали-то? - чей-то разговор донёсся до ушей Алисы, погружённой в свои мысли и в иерархию тёмной империи. - Говорят, что Даркшейд станет следующим графом!

- Я? - смешливо отвечал чёрствый голос. - Нет, я точно знаю, этому не бывать.

- Но народ говорит!

- Народ может выдумывать то, что желает. Я не собираюсь препятствовать этому, Гноктель.

- Но, отец…

- Тише! Такие вопросы лучше обсуждать дома. Чужие уши не будут слушать…

   Алису одёрнула тяжёлая рука.

- Вы так много видите и слышите, - произнёс голос, мгновение назад смеявшийся, а теперь уже наполнившийся жестокостью. - Вам это не пойдёт на пользу.

- Уже, - согласилась Алиса, разглядывая яркий перстень, красовавшийся на одном из пальцев руки, одетой в бархатную перчатку, чёрную, как ночь.

- А вы умнее, чем кажетесь, - рука развернула Алису. Продолжение руки, а именно её владелец, был выше неё, но не на много. Рыжеватый, с курчавыми волосами и длинным, измождённым лицом, в котором были высверлены два чёрных глаза. - По-крайней мере издалека. Чем ближе вы, тем страннее ваш облик.

- Такова реальность, - кивнула Алиса, почему-то заговорив с вандемарским оттенком.

- Именно. Реальность! Будущность и нынешнее существование. Как всё это… Шатко. Все эти маски, которые набрасывают озэрэс в попытке спастись, маски радости, маски оптимизма, маски безумия… Не находите?

- В этом совершенно нет смысла.

- Именно! Именно так! Вместо того, чтобы бороться за спасение, они борются друг с другом.

- И кто побеждает?

- Хороший вопрос…  Гноктель, милый, как думаешь?

   Великан, раза в два шире и выше хозяина руки, мрачно глядел то на Алису, то на её случайного собеседника. Наконец, великан зафиксировал взгляд на нём.

- Отец, ты издеваешься надо мной, хотя я из первородных твоих детей, - сказал Гноктель.

- Все дети мои равны, - не менее мрачно ответил неизвестный. - Все почитатели — дети мои, и те, кто выше них так же… Отчего ты думаешь, будто я ставлю тебя ниже других?

- С Умбрием ты не был так груб.

- Он далёк от меня, тем и нравится мне.

- А что же другие?

- Другие равны другим. Ибо так строится наше существование. И служение.

- Сколько же ещё мне нужно служить, чтобы ты обратился ко мне с уважением, отец?

- Тебе недостаточно моего внимания? Сегодня ты подле меня. Никто иной.

   Неизвестный резко перевёл взгляд с великана на Алису. Его левый глаз, до этого беспросветно чёрный, внезапно стал обыкновенным. Единственное, что отличало его от здорового глаза человека — отсутствие радужки и наличие крайне суженого зрачка. Тёмный глаз окрасился в светлый так неожиданно, что Алиса вздрогнула.

- Я задержал вас от других, остановив ваше движение, а теперь вы вынуждены слушать мой разговор с другим, я прошу вашего прощения, - вежливо произнёс владелец руки. Только сейчас Алиса заметила, что у него на шее красуется кроваво-красный камень, элегантно подвешенный на банте чёрной ленты. - Но вы так учтиво покорны…

- Люди странный народ, - невпопад сказала Стардаст.

- Да, не могу не согласиться… Ах, кажется я вас задерживаю попусту, идите же…

- Мне казалось, что вы хотели что-то сказать?

- Я… Уже нет. Прошу, идите. Можете считать себя свободной. Пока что.

- Благодарю.

- За что же?

   Девушка кивнула и, чуть ускорив шаг, продолжила идти по коридору. Когда-то он определённо должен будет кончится, так ведь? С ним кончатся все эти странные личности и флаги. Но один из них, тот что рыжий и низкого роста, по поведению и описанию своему напомнил Алисе, почему-то, именно Империона. Хотя, может ли Империон быть такого незначительного роста?

   Ярко-красный флаг, за который ухватился взгляд Алисы, был блеклой тенью того красного цвета, что красовался на шее неизвестного Империона-ли. Земная цифра 7 с точкой, так этот символ выглядел для человеческого взгляда. ВЧАР или Ишвичские магистры владели неким тайным знанием, и это знание считало данный символ значительным. Тайные знания ведьм, чародеев и варлоков, а так же колдунов и прочих магов, коими являлись магистры, были куда обширнее, чем многим казалось. Тем более сейчас, когда главным магистром была Бабэтт Ханриш, первая среди женщин-магов и седьмая среди мужчин. Бабэтт была строга, временами даже жестока, но её разум желал знаний, и доставал эти знания даже из под земли. Очень многие давно считавшиеся пропавшими навсегда записи были найдены в последние годы именно благодаря руководству Бабэтт. А те костюмы, что носила она — полу-робы-полу-броню, одновременно возмущавшие и женскую, и мужскую часть общественности. Слишком отрытый верх, переходящий в длинный фрак, а затем, и тут негодовали все, в облегающие брюки. Как такое можно простить! Даже те, кто колебался между мужским и женским мирами были не совсем ей довольны. Яркая, сильная, страстная… И абсолютно одинокая.

   Предпоследний из флагов, привлёкший Алисино внимание, был темнее остальных. На нём была изображена чёрная с коричневатым отблеском буква V, снизу в неё насквозь проникла полоса, которая, проходя через неё с обеих сторон, превращала букву в символ. Масочники, их Тихий Голос Забвения, ТИГОЗ, выводил из себя ВЫСОБАТ не только потому, что был его отражением, а ещё и от того, что постоянно вмешивался во всякие заседания, внося в него долю своего чёрного, как смоль, юмора. Верховный кукловод, Нэйдалон Арвианский, славился не только своей преданностью культу Эвалона Арлистоу, забытого эльфийского Бога времени, щупальца и глаза которого проникали всюду, где был и не был свет, но и ненавистью к Эльвентиусу Даркшейду. Он мечтал завоевать Квартал и сделать его лучше. Получалось из рук вон плохо, особенно в последнее время, когда чёрные норы, ведущие из Тёмного Квартала в Чёрный, стали закрывать под эгидой спасения. Меланхоличный, депрессивный, невыносимо слащавый и мерзостно льстивый, Арвианский всюду ходил с магом Саирусом, ныне возглавлявшим коллегию тёмных магов, почему-то не приглашённую на данное совещание всех и вся. Фигура его была не привлекательнее фигуры Даркшейда, а, напротив, более удручающей.

   Три белых кольца, переливавшихся всеми цветами радугами, были признаком Высших. Последний знак, символ, флаг, который Алиса увидела перед тем, как войти в голубовато-призрачный зал, «синий» зал Юфербеллира. Высшие — это эльфы. Эльфы, которые тайно владеют множеством земель и открыто являются советниками многих правителей. Однако, на самом деле они так же решают кто и когда взойдёт на престол, подбирая удачные партии всем имеющимся и всем новорожденным обладателям голубой крови.

   Наконец, голос в голове стал утихать. Алиса испытала странное жгучее ощущение чуть ниже затылка.

-  Раундэр позволит сдерживать их… - пронеслось где-то в воздухе. - Но они могут и возвращаться.

   Стардаст аккуратно проверила уши, вернее два камня, что должны были находится за ними — они всё ещё были на месте. Ещё на месте, значит уже на месте, значит не будет так, как было до этого, когда она падала в приступе нового видения, когда она билась, кричала, становясь одним из героев прошлого или будущего, значит пока что можно не бояться.

   Но что же это за жгучесть?

- Элис, мы тебя чуть не потеряли, - голос Морган вернул Алису в реальность.

- Чуть! Мы её потеряли! - ругался Фрай. - Что ты бродишь абы где, здесь небезопасно!

- Вообще-то мы даже если потеряли её, то точно не до конца! Иди сюда, моя хорошая!

- О! То есть если бы эти твари…

- Прекратите оба! - Грэбэлл нервно курил. - Не хватало ещё, чтобы вы подрались. Алиса, иди сюда. Здесь есть свободное место.

- Погоди-ка, товарищ агент, ты что посадишь девчонку возле себя? - Мартин озадаченно захлопал ресницами.

- Да.

- Вместо меня?

- Да. Алиса…

- Кажется мне, - Алан, которого не было видно за Морган, звучал грустно. - Что добром это не кончится.

- А здесь нет добра, - отрезал Грэбэлл. - Будьте серьёзными. Алиса — серьёзная, берите пример.

- Потерялась, это, по-твоему, серьёзная? - усмехнулся Мартин, плюхаясь на скамью между Морган и Аланом.

- Не потерялась, а слегка отстала, - поправила его Морган, не скрывая негодование.

- Наверняка это было не просто так, - Люциус старался свести к минимуму любые разговоры.

- И что же тебе удалось выяснить, Элис? - Дикенсон вынырнул из-за Тэрри-Уильямс и Фрая.

- Расположение сил здесь, сегодня, неравномерно, - Стардаст не думала о том, что говорит. Мысли её летали где-то над холодной водой Темзы, над водой отчаяния и боли. - Те, кого все ненавидят, на самом деле не самые большие злодеи. С кем-то из них можно даже поговорить… И договорится. А Даркшейд, судя по всему, боится потерять свою репутацию, изо всех сил пытается скрыть что-то. Это делает его уязвимым…

- Неплохое наблюдение, - кивнул Грэбэлл, слегка веселея. - И откуда данные?

- Из, собственно, наблюдения и разговора, одного.

- Неплохо, очень даже неплохо… Видишь, Мартин?

- Не слепой.

- Зато глухой! - Морган чуть не огрела коллегу своей мощной ладонью.

- Эй-эй!

- Ладно, замолчите.

- Замолкаем.

   Зал стремительно заполнялся, и трибуны, на каждой из которых висел флаг той или иной фракции, начинали превращаться в шумный рой. Рой мух, рой пчёл, рой ос или рой ещё какой-нибудь другой неприятной шумной массы, что не несёт в себе особого смысла, а мыслит лишь одной, больной головой.

- Интересно, - подумала Алиса. - А ведь, наверное, в землях иных должны быть сборы глав королевств или вроде того…

- Обязательно должны быть, - ответил ей чей-то голос в её голове. - И они есть. Эштафот последнее время совсем редко бывает на них. Впрочем, скоро их учёные всё докажут. Вот тогда-то мы и посмеёмся!

- Мы?

- Да, и ты тоже. Все мы…

- Кто «мы»?

- Ты, да я.

- Я знаю, кем являюсь. Хотя бы примерно. А кто такой «вы»?

- Вы? В смысле «ты»… Что же… Это ты узнаешь чуть попозже. Или уже знаешь.

- Я не знаю вашего имени. И почему вы говорите со мной в моей голове?

- Твоя голова — великолепный приёмник. Впрочем, к чему задавать такие вопросы сейчас? Пока мы шли и смотрели на флаги…

- Так это тоже были вы?

- Я.

- Кто я?

- Судьба.

- Чья судьба?

- Это словно имя. Не думай об этом… Лучше наслаждайся спектаклем. Мы ведь в театре… Сейчас начнётся первый акт, не отвлекайся, смотри!

Спектакль, где же быть тоске?
Когда на сцене шут без короля,
Когда дрожит родимая земля,
Как голова, но где же быть тоске?

   Алиса удивлённо вглядывалась в лица присутствующих. Откуда-то, из какого-то неведомого радио, транслировавшего свой эфир исключительно ей в голову, раздавалось пение. Увертюра. Но к чему?

Как город, что сгорел в его руках.
Как девушка, что ждёт его в руинах…
И время всё стирает в прах,
И смысла нет в его мотивах.

Когда-то жил Король Магдайл,
Империю хотел построить,
И чтобы прочих не расстроить,
Однажды всем он им сказал:

«Хотите жить спокойно, люди,
Птицы, звери, эльфы, все вы?
Так принесите всё на блюде -
Земли, города, заветы…

Тогда я дам на всё ответы -
Закон мой будет твёрд, как чернь,
И позабудете вы беды,
Зачахнет старой силы пень...»

   На сцену, вернее в центр зала вышел представитель адептов Пустоты. Его маска, абсолютно безжизненная и пустая, кажется, скрывала ухмылку.

- Присутствующие здесь иные и прочие, - начал он громко. - Сегодня на повестке дня стоит так много вопросов… Так много вопросов! И один из них, кажется нам крайне важным. Что до вашего мнения — его мы вскоре услышим. Итак, о чём бы хотелось поговорить в первую очередь…

Народ, волнуемый обетом, что дан был Богом Королю,
Искал вновь сокровенно способ вдруг прекратить его войну.

- ...О том, что вам совершенно безразлично состояние, царящее в нынешних империях и попытки совета объединить то, что должно быть порознь, нам известно. Лишних слов об этом не будет. Что будет? Будет разговор о том, что кажется нам первостепенным.

Искал и ведал — будет бойня, бороться будут над рекой,
Магдайл и конь его, волнуясь, готовы были принять бой.
Но эльфы были непреклонны — отдаться просто не могли.
Так гибнуть гибли всё под Рэдаготом все сухопутные их корабли.

- Уже было сказано много, например о том, что большинство из созванных присутствующих против введения ограничения во всех частях материка Вантаро, а так же на сопутствующих материках и выходящих магических территориях, часть которых ведёт на Землю. Часть думает, что это часть предзнаменования, что ведёт нас к мысли о том, что…

   Я вернусь из гибели своей от сих минут…

- ...Вызвано это всё ничем иным, как...

   Я вернусь, чумой и всеми теми, кто служил мне правдой и неправдой.

- Возвращением Магдайла.

   Зал ахнул.

- Именно так, именно так! Откуда столько шума? Уже было сказано об этом и не раз. Мы лишь повторяем слова, что звучали уже на…

   На этой сцене.

- Мы всего лишь повторяем…

- Успокойтесь!

- Хватит!

   Искал и ведал — будет бойня…

- Прошу вас! О Магдайле мы имели в виду лишь одно — часть считает это действительным, другая же верит, что всё неверно, третья хочет созыва собора с приглашением на них фанатических культов, которые отслеживают циклы возвращения Тёмного Лорда, четвёртые говорят, что это невозможно. Пятые же, и их отчего-то больше всего, верят, что если же чума и сопутствующие беды вызваны Магдайлом, то решить их может лишь куб Фротэрра, названный квэсалис. Однако, хранительницей его была Февр Арлиониум. Дочь семьи Арлиониум. Семья, напомню всем присутствующим ещё раз, отказывается действовать в пользу расследования дела Ребэкки Свон. Именно этот суд мог бы помочь найти куб и разобраться в точности с тем, что происходит. Но не будем об этом… Дела Агентства — дела чужие. Нам так не кажется, но будем верны словам вашим…

   Люциус нервно ухмыльнулся. Алиса заметила это, и спектакль в её голове слегка сбился.

- Опять будут говорить о том, как мы виноваты, - пробормотал он. - Эх… А ведь теперь мы больше вплетены в их историю, чем они в нашу. Или так кажется? Хм… Плохи дела.

   Адепт продолжал свою проповедь.

- Дела же наши — наши дела состоят в том, чтобы спасать невинных. Я не говорю о материке Юрмилан, что горит уже многие века от споров и войн. Нет! Говорю я о том, как безрассудно и невежливо распоряжается совет и прочие свободой. Свободу — глотам. Свободу — найткуирам. Свободу! Свободу! А нэрлоков всё ещё продолжают резать на юбки с носками! Ох, не смейтесь, не воротите нос! Одежда и мебель, обувь и оружие — любой товар на ваш кошелёк из срезанной с живого тела кожи… Лучшая чешуя, аж блестит — взгляните на Аманду Свифт. Новое платье на завидной невесте — какая откровенность, спина и руки, шея и ножки, всё облагается кожей… С блестящей чешуей. Доколе будет это продолжаться?

- А доколе Грэбэлл будет топтаться в наших угодьях?

- Чей голос слышен мне? Неужто это Анатоль Джэрокс? Противник всех, защитник немногих? Вы хотите сменить тему? Считаете свобода нэрлоков не стоит и гроша? Их органы дороже?

- Я вовсе не считаю так. Я лишь хочу вернуть вас в реальность! Всё и ничего уже давно потеряли путь.

- Ох! Ох!

- Да даже Верховный Судья скажет вам то же самое!

- Судья? Уважаемый Канталион…

- Перестаньте, - раздался с трибун третий голос. - Мы не в суде, и власти моей нет над вами, но то, как вы перебиваете друг друга, словно базарные вороны, не соответствует тому, каким должно быть ваше поведение, особенно в этом зале. Прошу же, продолжайте, адепт.

- Благодарю вас, уважаемый Канталион…

   Кричавший, издалека он был виден плохо, сел на своё место, недовольно фыркнув.

- Джэрокс как всегда в своём репертуаре, - донеслось со стороны Дикенса.

   Адепт же всё продолжал.

- Мы выступаем за свободу тех, кто не виновен. За свободу тех, кто обижен. Мы против свободы тех, кто опасен. Мы за справедливость. Прошу рассмотреть данный вопрос в ближайшем заседании или взять его на особый контроль, в зависимости от…

   Алисина голова начинала идти кругом. Не то чтобы это было для неё новым впечатлением, но каждый раз это сбивало её с толку. Радиоспектакль, стихи, какие-то голоса, мысли, обещания, предсказания, гам, шум, какие-то мысли… Всё сбилось в кучу, и теперь в зале было два, если не три, роя.

- ...А я требую! - внезапный крик развеял один из них. Шума стало меньше. - Требую!

   Это был всё тот же кричавший, Анатоль Джэрокс. Он был слегка похож на Даркшейда — высокий, блондин, но причёска его была длиннее причёсок Мастера Тёмного Квартала, невыносимая гордость, дорогие костюмы… И ненависть, то, что объединяло их точно, ненависть, направленная в сторону Люциуса Грэбэлла и, кажется, всего человеческого рода.

- Требую взять это на контроль! - и как только он не сорвал себе голос. - Требую! Это попытка вмешательства! Это… Это…

- Алиса, как думаешь, кому стоит выйти на встречу с этим сумасшедшим? - шепнула Морган.

- Я могу, - ответила Алиса.

- Уверена? - Грэбэлл был готов пойти на подобное.

- А что это изменит?

- Выйдите, давайте, ну же! Ну! Выйдите и скажите мне в лицо!

   Алиса медленно поднялась и, с трудом определив нужное направление, пошла вниз по ступенькам, а затем и в центр каменной сцены.

- Вы! Ах, я вас ещё не видел, - вблизи крикливый Джэрокс выглядел слегка неопрятнее, быть может оттого, что слишком активно кричал. - Что вы готовы предложить совету? Какие слова, какие доказательства?

   Все замерли в ожидании — Алиса ещё была им в новинку, они видели её впервые, оттого слегка переживали.

- Данные, о сохранности которых вы так волнуетесь, - когда Алиса говорила, она говорила свободно и даже спокойно, ведь её голова была далеко не на её плечах, и бояться ей было нечего. - Уже давно продаются направо и налево в Чёрном, а то и в Тёмном квартале за гроши.

   Ещё один громкий «ох» разнёсся по залу.

- Все вы говорите о том, что Империум и Адепты, к ним же относите и Агентство, что странно — Агентству до них ещё нужно дорасти, но всё же… Вы говорите о том, что перед вами всеми столько опасностей — от Империума до Адептов, от чумы до Магдайла, от кражи данных, а именно документов и крови, до конца света. Но никто из вас не хочет решать проблемы, которые так смертельно опасны. Почему?

- А как же их решить? Вы имеете в виду дело куба?

- Да, взять тот же куб — чтобы получить информацию о нём, нужно договориться с семьёй. А семья — часть расследования Агентства. Почему же не завершить расследование, а затем уже…

- Ха-ха! Вы пытаетесь склонить суд в свою сторону!

- Суд? Мы не в суде.

- Какая разница. Это манипуляция с целью…

- Что может дать нам кровь иного, которая под роспись даётся без возможности извлечь из неё магическую энергию? Что могут дать архивные документы, которые вам негде держать и сжигать? Что могут дать они, кроме простой человеческой осведомлённости?

- Как вам не стыдно!

   Алиса говорила, но говорила по сути не она. Какая-то спокойная, очень устойчивая фигура говорила за неё или вместе с ней… Разве это была Алиса? Разве могла это быть она?

- А несчастные нэрлоки? Что сделали они вам такого, что вы, избрав своим путём «гуманность», терпимость и принятие, не исполняете своих же указов?

- Я… Да как вы… Да как вы смеете! Даже если казни нэрлоков продолжаются, то проходят они в крайне… Да это же даже не больно!

- Что же, пусть кто-нибудь принесёт сюда инструмент, и вы сами на себе продемонстрируете...

- Зачем же?

- Так значит, всё-таки это не безболезненная процедура? А если да, то чего же вы боитесь, как огня?

   В воздухе начало витать мнимое одобрение. Внезапно в шумный диалог ворвался третий.

- Прошу вас, - он был уже знаком Алисе, именно с ним она имела страннейший разговор в коридоре. - Империум, и я думаю, Адепты, поддержат Агентство, если вы возьмётесь доказать всему миру несоблюдение принятых законов. Особенно, если это будет касаться нэрлоков.

- Ну и ну! - Анатоль развёл руками. - Что же это? Пари?

- Пари? - донеслось с трибун. - Вы что, хотите сыграть с ними в игру?

- А почему бы и нет, уважаемые! - Джэрокс одичал. - Давайте так — вы докажете нам, ха-ха, вы решите вопрос с нэрлоками, и тогда мы дадим вам провести свой суд, а если уж и его вы выиграете, ха-ха, то все остальные ваши вопросы, с кровью и документами, а так же с какими-то тестами родства будут разрешены. Будете делать, что хотите. Ну и мы, быть может, магдайловцев позовём… Ха!

   Хохот, зверский топот и вой, отчаянные крики радости и дикие прыжки туда-сюда… Так закончилось собрание.

- Алиса, - Морган бросилась ей на шею. - Ты — мой герой!

- Я ничего такого не…

- Да что ты! Нам не удавалось и меньшего все эти годы!

- Умеешь брать на слабо, - грустно признал Фрай. - Но, это лишь начало…

- Собрать доказательства — вот наша новая задача, - кивнул Дикенсон. - Без них это достижение ничего не стоит.

- Она справится, - не сдавалась Морган. - Я по глазам вижу, что справится!

- Я тоже в этом уверен, - Грэбэлл выглядел взволнованно, слегка помято, но скорее радостно.

- А там и документики… - не унималась Уильямс. - Ты же обещал!

- Да, чуть позже…

- Тогда она станет настоящим агентом!

- Позже… Позже…

   Представители Агентства мгновенно вплыли в толпу уходящих прочь.

   Алиса на мгновение осталась одна. И этого мгновения хватило, чтобы к ней подкрался Эльвентиус Даркшейд.

- Ты думаешь, ты так легко улизнёшь из моих рук? - прошептал он, склоняясь над ней. - Думаешь, я позволю вам проводить свои расследования? Смешно! Никто не подпустит вас к тюрьмам нэрлоков и на пушечный выстрел. Ты проиграешь мне… Как бы хорошо ты не умела заключать пари, играя на нашем азарте… Путь твой недалёк.

   Лишь сейчас в её теле пробежался заряд страха.

   Впрочем, и он мгновенно угас.

- Ты станешь их погибелью! Я уничтожу их! А ты… Станешь моей дланью…

   Если дальше — пустота, если всё кончится уже сегодня, нет, или завтра… Чего боятся?

- Помяни моё слово! Даже та жалкая расписка сыграет против тебя!

   Если за тобой мост, впереди тебя воздух, а снизу бесконечность воды?

- Не вижу страха в твоих глазах, неужели наконец-то ты признаешь...

   Остаётся лишь сделать решительный шаг.

   И прыгнуть.