Письмо морячки

  Подводная дизель-электрическая лодка типа «Варшавянка» находилась в походе в северных широтах уже третий месяц, когда поступил приказ командования СВМФ, содержащий вводную – найти в северных широтах «укромное» и наименее контролируемое спутниками вероятного противника место, затаиться и ждать дальнейших указаний. (Как выразился в радиосообщении главком – в случае ухудшения обстановки, нужно иметь возможность «укусить противника через задний проход» высокоточным оружием).
 
  Трое суток подлодка ходила в океане галсами в поисках подходящего острова, в тени которого можно было бы затаиться. Такой островок удалось обнаружить. Он представлял собой подобие песчаной косы, длиной метров триста и возвышающейся над уровнем моря метра на три. В шторм волны перекатывались через гребень острова и существенно меняли его конфигурацию. Дно вблизи острова тоже было песчаное. Лодка, на глубине пятьдесят с небольшим метров, легла на грунт. Командир рассчитал верно, островок хорошо маскировал подлодку от всех видов локации.

  Уже подходила к концу третья неделя «засады». Раз в двое суток, по ночам, когда натовский спутник скрывался за горизонтом, лодка всплывала на поверхность, чтобы «подышать» и дать возможность размяться свободным от вахты матросам.

  Приказов с новыми вводными командиру все не поступало и экипаж томился от скуки. В один из таких, похожих друг на друга дней, в кают компании собралось человек пятнадцать. Некоторые читали книги или лениво обсуждали уже не раз просмотренные фильмы, кто-то играл в шахматы, кто-то больше «уважал» нарды, а некоторые любители резались в домино. В общем идиллия. Эту идиллию нарушил влетевший в кают компанию и громко гогочущий радист, предложивший зачитать письмо из дома одного из членов экипажа, принятое им в прошлую вахту.
«Давай, давай…» ; закричало большинство молодых матросов, предвкушающих некоторое разнообразие в своем монотонном существовании.

  Радист начал с выражением читать письмо, расставляя акценты в кажущихся ему смешными местах.

  Здравствуй, милый Ванечка. Несколько дней садилась писать тебе письмо, но каждый раз слезы заливали глаза, капали на бумагу и чернила расплывались… Сейчас пока креплюсь, может удастся письмо без слез закончить.

  Ванечка, мне очень плохо без тебя… Я все время вспоминаю твои нежные руки, поцелуи, объятья. Вспоминаю нашу поездку в Питер в медовый месяц, когда по потемкинской лестнице ты меня на руках нес из-за сломанного каблука. А ночами ты мне часто снишься, такой большой, красивый, теплый и такой ласковый. Просыпаюсь, ищу тебя рукой, а нащупать рядом не могу… И так грустно сразу становится, что долго потом не могу уснуть…

  И Петенька все время спрашивает: «Когда папа из командировки вернется?» и хныкать начинает, когда я отвечаю, что не скоро… Он тоже очень по тебе скучает.
 
  А третьего дня Петенька пришел домой с синяком под глазом. Спрашиваю: «С кем подрался?», а он отвечает, что мол с мальчиком из садика, за то, что тот меня дурным словом обозвал. Как же, все-таки, злы люди, ведь и повода даже никому так говорить не давала, а вот поди ж ты… Не стала даже Петеньку ругать за драку, обняла только и сказала, что настоящий защитник у меня растет…

  Насчет денег ты не переживай, перечисления с аттестата приходят регулярно и нам с Петенькой хватает. Вот вчера даже купила Петеньке курточку, из старой он уже вырос, ручки чуть не по локоть торчат, а себе трусики, правда без кружавчиков, эти подешевле… Надо бы Петеньке ещё ботиночки новые купить, старые ему уже маловаты, особенно когда шерстяные носочки надевает, но это уже в следующем месяце, дорогая что-то стала детская обувь.

  В садик Петенька ходит с удовольствием, и воспитательница его хвалит. Вообще с воспитательницей Петеньке повезло, хоть и молодая, но детей любит – и похвалит, и по головке погладит. А еще хорошо, что кормят в садике, Петеньке еда нравится, все съедает, а выпечку, особенно. Это, наверное, потому, что обеды привозят из портовой столовой, там повара пожилые и по старым рецептам готовят. Ну, да ты и сам знаешь, не раз говорил, что вкусно готовят.

  Меня, как встречу на улице бывших сотрудников, зовут вернуться на старую работу, но я все сомневаюсь. Опасаюсь – буду ли успевать и в магазин за продуктами после работы забежать, и ужин вкусный приготовить, и Петеньку накормить, да позаниматься с ним немного, книжку, хотя бы, почитать.

  Джек наш вырос в огромного пса и таким сильным стал, что я на прогулке часто его удержать не могу, тащит меня за собой на поводке чуть ли не весь квартал. Люди встречающиеся смеются, конечно это со стороны выглядит, наверное, смешно… и непонятно – кто кого выгуливает… Но защитник – удивительный, ни один пьяный не приблизится, когда Джек басом зарычит. Не любит он пьяных очень, на улице издалека у него шерсть на загривке дыбом встает, приходится прямо двумя руками за ошейник держать… И ревнует меня, похоже, к мужчинам.

  Однажды, возвращаемся с Джеком с прогулки, а на лестнице встречается сосед со второго этажа (не помню как звать, тот, от которого жена ушла) и просит меня завязать галстук, мол на работу собирается устраиваться. Я узел завязала и только хотела ему по голове померить размер петли, Джек ткнулся носом ему между ног и так зарычал, что сосед затрясся весь, аж перила задрожали, и быстро-быстро в свою дверь шмыгнул.

  В другой раз, вернулись с прогулки, а дверь открыть не можем, ключ заело. Я позвонила соседу по площадке, Виктором кажется звать, и попросила помочь. Он немного повозился, но дверь открыл, проверил как ключ её закрывает и открывает. Я его чай пригласила попить, надо же как-то было отблагодарить. Но вот только он ногу через порог хотел перенести, так Джек громко зарычал, хотя до этого момента сидел рядом со мной спокойно. Ну сосед и отказался от чая и быстренько к себе ушел.

  Но, похоже, Джек не только меня к посторонним ревнует, но и тебя… Каждый раз, когда спускаемся по лестнице на прогулку, он поднимает заднюю лапу и брызгает на дверь соседки с первого этажа, это которой ты телевизор когда-то налаживал. Надо же память какая у собаки, года полтора уже с того момента прошло. А соседка каждый вечер приходит ко мне и скандал устраивает, что мол собаку плохо воспитываю. Да, где же плохо-то, если он обо мне заботится и охраняет. Но все равно приходится спускаться с ведром и мыть дверь с хлоркой, да извиняться ещё…

  Ну, вот опять слезы закапали…
……………………………………………………………………………….
……………………………………………………………………………….
 (далее буквы расплываются, прочитать невозможно – приписка радиста базы)

Ванечка, миленький, а можно…
………………………………………………………………………………..
………………………………………………………………………………..
(опять разобрать невозможно – приписка радиста базы)

Ответ адресата был лаконичен: «МОЖНО».

  Молодые, еще не женатые матросы, находившиеся в кают компании в это время, при чтении письма громко хохотали, а кто постарше, да семейные, лишь улыбались…

  Несколько минут после окончания чтения письма радистом, висела «мертвая» тишина, все как-то осмысливали услышанное, вспоминали свои семьи, примеривая ситуации в отношении своих близких.

  Мичман Иван Бурлыга, которому и было адресовано письмо, сидел с хмурым лицом, катая желваки на скулах и сжав в кулаки крупные руки, лежащие на столе.

  Выдержав паузу Иван медленно поднялся, подошел к радисту, приподнял его за грудки, и тихо спросил: «Ты хотя бы теперь понял, что совершил подлость?». Затем резко отпустил его и вышел из кубрика…


  Через некоторое время, слух о «нештатной» ситуации в кают-компании, достиг ушей командира подлодки. В результате, мичман Бурлыга получил устную благодарность командира (капитана третьего ранга) за проявленную сдержанность, сохранившую на судне благоприятный психологический климат. Радист же «удостоился» трех нарядов вне очереди и был несказанно рад такому завершению своего «хайпа». Правда, пошла ли эта наука ему впрок, история умалчивает.

  А мичмана Бурлыгу, после этого случая, за глаза стали именовать: мичман «МОЖНО»…

март 2022