За секунду до пробуждения

В конце лётной смены планеристы, если была такая возможность, выполняли посадку с перелётом, ближе к стоянке техники, чтобы меньше тащить потом планера по земле. Эти вещи выполнялись с разрешения руководителя полетов (РП) с учетом опыта экипажа. Нам молодым и неопытным, редко, но выпадали эти интересные элементы посадки. Полеты подходили к концу, я с Олегом Викторовичем заканчивал задание в зоне и слышал по радиообмену, что планеристы запрашивают заход на посадку с перелетом. Обернулся к инструктору. Олег кимарил, приложив голову к фонарю кабины и даже похрапывал. Вот же нервы у человека, или не боится, с такими как мы первогодками, спать в полете, или умаялся за смену. Не будить его что ли? Но барометр в голове у Сидоренко сработал видимо на заданной высоте, и он бодрым голосом поинтересовался.

- Что тут у нас, посадка?

- Олег Викторович, запрошу с перелетом?

- А справишься? Там вон с перелетом на поле уже два планера растележились, давай сразу на стоянку зайдем. Запроси, я покажу…

Я запросил, предвкушая адреналиновый заход. На стоянке, с одной стороны находились самолеты Ан-2 и «Вилги», а напротив были места стоянки планеров, в конце этого коридора была огромная лужа, а после неё, перпендикулярно стоянке, проходила насыпь дороги.

- 12-й к четвертому, заход с перелетом, на стоянку.

- 12- выполняйте.

- Так Алексей, смотри, будем рассчитывать в коридор между самолетами и планерами, остановиться нужно постараться до лужи и уж точно не въехать в бруствер дороги. Поэтому бери левее, чтобы четвертый подальше выполнить, высоты многовато.

- 12-й примите правее, за вами буксировщик с планером взлетает.

РП видимо не до конца понял наш замысел.

- Ну куда этот пень старый нас сдвигает? Ладно, давай я поуправляю.

Олег не отличался тактичностью и сдержанностью, зато решительности было хоть отбавляй. Принимаем вправо. Створ коридора, в который мы рассчитываем попасть находиться справа от нас почти под 90 градусов, и сильно внизу, а у нас большой запас и высоты, и скорости. Закрылки на такой скорости не выпустить. Интерцепторы уже выпущены полностью, но скорость не падает.

Дальше, всё происходит как во сне, или в замедленном кино, где я лишь впечатлительный зритель со вспотевшими ладошками.

Перевод планера резко в набор, скорость падает, выпуск закрылков, правую педаль вперед, почти поворот на горке, нос опускается вниз, доворот в створ коридора. Высоты всё еще очень много. Добавляем скольжение, левую педаль полностью от себя. Я такого крутого снижения на планере никогда больше не видел. Планер видимо тоже, он выпустил все, что у него было - интерцепторы, закрылки и колесо, да ещё и скользил левым полукрылом вперед, стараясь максимально сбросить скорость и высоту, он тоже, как и мы, не хотел въехать в бруствер дороги. После широченных просторов лётного поля у меня появились опасения, что мы не впишемся в узенький участок между стоянками, да ещё и ограниченный в длину. Планер гудел и поскрипывал, видимо представляя себя, как и я, палубным истребителем. По комментариям Сидоренко мне трудно было понять, уверен ли он сам в успехе нашей посадки.

- Что-то скорость так и не погасили. Леха, как коснёмся, сразу тормози.

- Хорошо…

Выходим точно в створ стоянки и довольно далеко, но скорость большая. Олег выравнивает «Бланик» и мы несемся на высоте метр. Боковым зрением вижу, справа промелькнул Ан-2, «Вилга», вторая. Наконец касание, я тяну рычаг тормоза, планер упирается носом понимая, что ему грозит впереди, но твердый грунт быстро заканчивается и мы, проваливаясь сантиметров на 30, плюхаемся в здоровенную, не высыхающую всё лето, лужу. Тугая волна грязных брызг летит во все стороны, даже перехлестывает через кабину. Сзади раздается победный клич.

- Йяа-ххаа!!!

Планер, растеряв остатки кинетической энергии, застревает посреди лужи. В наступившей тишине вода журчит, сбегая с кабины и крыльев, капли искрят в лучах заходящего солнца. Открываю фонарь, шум самолетов и ветерок в лицо, всё такое реальное, как будто это не сон, навеянный полетом пчелы вокруг граната…

- Лёха, молодец, нормально сели. Я побежал в штаб, а ты планер обмой чистой водой. Ну и швартуйте его. Вот, почти на стоянку сели, дотолкать 10 метров осталось.

Олег невозмутимо сиганул с борта планера на сухое место, я последовал его примеру. Пришел в себя за пару минут, сходил за ведром с водой. Подошли друзья-товарищи.

- Лёха, что это, было? Мы тут, глядя на вас охренели!

Артём с Женькой хоть и изображали переживание, думаю, завидовали мне по белому.

- А я там внутри так охренел, что, наверное, на всю жизнь запомню эту посадку. Сейчас расскажу, как было…

- Ну Олег, конечно, виртуоз. Это Цурик дал разрешение на взлет «Вилге», которая подрезала вас на посадке. Он Олега вечно достаёт…

- Думаю однажды это плохо кончиться, … для Цурика.

 Разулись, полезли в лужу. Затолкали планер на швартовочную стоянку. Я его закрепил и тогда уже помыл. Грязь к нему, как к ангелу из алюминия, не приставала и скоро он блестел как новенький.

Подтянули Газ-66-м остальные планера. Иду помогать друзьям швартовать уставших серебристых парителей. «Вилги», желтыми пчёлками сами заруливали на места стоянок, деловито жужжа напоследок, прокаливая свечи. Цурик возбужденно бегал между стоянками, искал Олега.

- Где Олег?

- Не знаю…

- Олега, кто видел?

- Гринько, что это вы вытворяете? Где Сидоренко?

- Посадка с перелетом… С разрешения РП… Туда к штабу пошел…

- Вот я вам покажу, я же не разрешал так, то есть разрешал с перелётом, но не внутрь стоянки… Опять он свой характер показывает.

Он что-то ещё говорил, непонятно кому, удаляясь к штабу. Мне показалось, что он найдет себе то, что ищет…