Обратный билет

Русская этнодеревня, единственное в своем роде учреждение на Земле, располагалась на самом краю Обитаемого пространства. Там, где когда-то был город Кострома, ныне вышедший в дым. Дальше неизвестность, дикое поле, откуда не возвращались даже роботизированные разведчики. После катастрофы люди селились на нескольких нетронутых радиацией клочках. Самые большие были в Австралии, Антарктике и Африке. В Европе их было всего три, каждый размером с бывшую Бельгию. Я сошел с геликоптера ранним майским утром в компании новозеландцев и нигерийцев, в кармане был обратный билет в Бенин. Стояла приятная прохлада, за посадочной площадкой начиналась березовая роща, по которой вилась грунтовая дорожка. Пройдя метров триста мы очутились перед неоновой надписью «Русь-матушка», к столбику рядом был прикован цепью бурый медведь, старый и облезлый, он широко зевнул, обнажив огромные желтые клыки. Я прошел между резными деревянными воротами и очутился в деревеньке. Рядами стояли бревенчатые избы, за ними был холм, на котором возвышалась пятиглавая белокаменная «церквушка» с золотыми куполами. Возле первого дома была табличка «Типичное русское жильё». Я постучал в дверь, услышал «Велком» и вошёл.
Креститься надо, - категорично заявил «мужик» в черных лаковых сапогах, красных штанах и белой рубашке с вышивкой по вороту.
Найдя глазами «иконостас», я перекрестился.
 - Пожалуйте к столу, гость дорогой! Отведайте хлеб да соль!
Под нос мне сунули блюдо с батоном и солонкой. Оторвав кусок горбушки, я круто посолил его и отправил в рот.
 - А вот и водочка запить! - протянул мне стакан «мужик». Во рту было солоно и сухо и я выпил предложенное залпом. Горло обожгло огнём.
 - Вот моя «баба» и детишки, мал мала меньше! - повел рукой «мужик». На длинной лавке сидела женщина лет сорока в «кокошнике» и отпрыски мужика от восемнадцати и до трёх сопливых лет. Младшие были в одних полотняных рубашонках.
- Не желаете «красну девицу», показал «мужик» на восемнадцатилетнюю. Та широко мне улыбнулась и призывно облизала губы. Но секс услуги оплачивались отдельно от тура и были запредельно дороги, поэтому я отказался. «Мужик» провел меня по жилищу, показал «палати», «печку» и стаи очень больших тараканов, накормил «борщем», это такой красный суп со свеклой и картошкой, явственно отдающий сырой землёй. Я поблагодарил за все и удалился. Из другого дома доносились звуки музыки. Зайдя, я обнаружил свадьбу. Жених и необычайно полногрудая невеста целовались под «образами». Свадебный музыкант играл разухабистые песни. Гости пили и ели сало, картошку в мундире и черный хлеб с луком. Пахло водкой и протухшими носками. Через каждые пятнадцать минут затевалась пьяная драка, затем танцы «вприсядку». Мне предложили невесту, я опять отказался. В следующих домах я выпил крепкого чая с баранками и вареньем, посмотрел как ткут рядно женщины на ткацком станке. В каждом жилище пил водку, которую мне подносили. Выучил присказку «Первая - колом, вторая - соколом, третья - мелкими пташечками». Последнее, что помню, это то, что плачу сначала в церкви, затем над обнажёнными грудями «красны девицы», потом рву обратный билет в клочья, решаю остаться и засыпаю в какой-то канаве. Проснулся в геликоптере, страшно болела голова, рядом стонали новозеландцы и нигерийцы. Один гид был трезв и подтянут.
Как же я попал сюда, я же билет порвал? - спрашиваю его.
- Все рвут, - отвечал он, - настоящий билет электронный, его не уничтожишь.
Я хватаюсь за трещащую голову и восклицаю:
- Проклятые русские!
Гид понимающе улыбается:
- Если бы не дерусификация, такой хаос был бы во всём мире! Возьмите аспирин, это подарок от компании и протягивает мне тубу в виде миниатюрной церквушки с золотыми куполами, при  одном взгляде на которую я обильно блюю на пол.