Ленин и дети

Дочке моей было, как помнится, тогда года четыре. И изводилась она с буквой Р. Не давалась ей. Забираю я ее из садика.  А она идет рядом и тренируется:

- Рыба, рыба, рыба. 
Старается. Не получается, как надо. Огорчается.  Я ее успокаиваю:

- Не переживай. Научишься. Все это осваивают. Ну а если и не будешь ты какое-то время выговаривать, не беда. Некоторые взрослые не выговаривают. И ничего. Ленин вот букву Р всю жизнь не выговаривал, и Лениным стал.

Через несколько шагов ощущаю, что ребенка рядом нет. Оборачиваюсь.  Стоит дочка, - как я мгновенно поделил пространство на время, стоит именно на том самом месте, где она услышала от меня, что Ленин не выговаривал букву Р.  Стоит как громом пораженная.  Улица опрокинулась, течет по-своему. Большие синие глаза ребенка полны не недоверием, не тоской, -  полным отчаянием. И слезой. Жизнь кончена. Прожита напрасно, если Ленин Р не выговаривал.

- Неправда папа, - она, чуть не плача, встает на защиту дедушки Ленина, - Ленин все буквы выговаривал.

 Нужно уточнить, что моей дочке четыре года было в восемьдесят четвертом году. То есть в то время, когда Ленин оставался живее всех живых. И не просто живее, а чистым идеалом.  Без изъянов. И в том числе, человеком, произносившим букву Р отчетливее всех. Хотя в кино актеры, игравшие Ленина, малость картавили. Но такое послабление допускалось для взрослых, оценивающих ситуацию. А дети есть дети.

 Я не стал настаивать. Дети есть дети. Выговаривал так выговаривал. Зачем мне, чтобы ребенок утратил веру в светлое будущее?  Наверное, позже в какие-то лазейки внутри ее серого вещества прокралась еретическая мысль о дефекте вождя. Но это было позже. А тогда проблема разрешилась естественным путем, потому что дочка вскоре научилась произносить упрямый звук.
 
Прошло много лет.  Сменилось поколение. Новое поколение стало уже поколением людей не советских. Сменились векторы, лозунги. Подзабурели немного. Если с дочкой я возвращался домой автобусом в толкотне и давке, - да и то не к себе домой, а к теще, у которой мы с женой тогда жили, - то внучку я уже забирал по пятницам и вез на собственной машине в собственную квартиру.  С дочкой было договорено, что мы с женой берем внучку на субботу. Прямо из садика. Чтобы дочке в субботу отдохнуть.
 Жена, для обожаемой внучки жарила любимые ее котлеты. Но прежде, согласно ритуалу, мы с внучкой заезжали в Ленинский парк.  Этот центральный парк города как именовался при социализме Ленинским, так Ленинским и остался. Когда-то я и дочку туда водил. Только тогда детский уголок парка был примитивным: вагончик, кораблик, качели, - вот и все для малолеток.   Для юношества по другую сторону центральной аллеи: тир, большие качели, карусель, и комната смеха.
 Однако общество развивается. Внучку, на тех же самых площадях встречала уже дюжина аттракционов.  Нааатракционишься до изнеможения, а потом и к бабушке на котлеты.
Я между делом ее и спрашиваю.
- А ты знаешь почему парк называется Ленинским? – спросил из любопытства, думал, она знает. Но она меня удивила. Отвечает без тени смущения:
- Нет, не знаю.
Тогда я ей и подкидываю шараду.
- А как твою бабушку зовут?
- Лена, - говорит она, и чувствую, что странная мысль ей в голову заползает.
- Ну вот, - говорю, - Парк Ленинский и бабушку Леной зовут.
 - А-а, - говорит, - Не знала, учту.
 И почему-то даже не удивилась, неужели в честь бабушки парк назвали. Может быть, считала свою бабушку достойной того, чтобы в ее честь парк назвать.
  Так проходит земная слава.