Глава семнадцатая. Трилогия Детдомовец

  Спорт помог детдомовцам стать сильным, выдержанным человеком, воспитать волю, характер. Они научились разбираться в людях, искать и находить выходы из сложнейших жизненных ситуаций. Лёша Лежнин серьёзно занимался лыжами. В свободное от уроков и производственной практики время он брал лыжи и бежал за город, тренировался, взбирался на высокую гору у леса, прокладывал лыжню. Выбирал подъёмы покруче, делал крутые повороты, бесстрашные спуски-трюки. Алексей добирался и до известного пугачёвского дуба, с вершины которого якобы полководец крестьянского восстания и его сподвижники наблюдали за правительственными войсками в Казани. Исторический дуб с надписями посетителей и цепью, оставленной Емельяном Пугачёвым, рос и продолжал жить.
Алексей лыжные вылазки совершал каждый день. Имел спортивные разряды по лыжам, плаванию, по некоторым видам лёгкой атлетики.
Прошли два года. Тринадцать человек направили на работу в Братск. В поезде на питание выдавали по рублю в сутки. До Братска добирались долго. Привезли в трест «Ангардоржил строй» все тринадцать электромехаников вместе.
- Борис Всеволодович, - обращается Гасим к начальнику, - мы целую неделю не ели, выдайте нам денег. Он подозвал бухгалтера, тут же написал приказ о выдаче каждому по 600 рублей.
- Завтра отъезжаем, баржа стоит на причале, отплываем вечером. Это там, где сливается Ангара с Окой. Осмотрев с ног до головы своих будущих рабочих, спросил: «Неужели все тринадцать детдомовские?»
- Да, - дружно ответили юноши, выпускники ремесленного училища, тут же побежали в магазин. Набрали еды: колбасы, хлеба, масла, впервые в жизни наелись по-настоящему.
Вчетвером: Лежнины, Мергасим Диастинов, Анатолий Его- шин, детдомовцы из Вятского, - несколько месяцев жили в лесу, работали на подстанции недалеко от Братска. Всё делили пополам, жили по детдомовским законам. Была детдомовская семья. Миша Лежнин с первой получки, по разрешению семьи, приобрёл охотничье ружьё. Все четверо не забывали о рыбалке. Продукты питания добывали сами.
- Не съездить ли кому-то из нас в Заярск за некоторыми деликатесами? Мясо, рыба - у нас одно и то же. Можно на лодке переплыть Ангару. Хлеб нам привозят, надо купить, допустим, масло, фрукты, - предложил самый скромный из всех Анатолий Егошин.
- Кому?
- Сбросим спички.
- Миша Лежнин и ты, Диастинов. Диастинова нельзя. Он у нас самый умный, поэтому завтра, то есть в понедельник, насчёт жилья к начальнику идёт именно Мергасим Диастинов. Пожили в бараках - хватит! В детдоме и ремесленном условия жизни были гораздо лучше. Понастроили тут бараки для политзаключённых. Мы - детдомовцы.
- Нет уж, Алексей, идите вы с Толиком. Раз пустой конец спичек попался нам с Мишей, значит, за продуктами едем мы. Ангару до острова переплывём на лодке, затем до протоки пешком. Снова - на лодке. От берега до Заярска близко. К утру вернёмся, успеем на работу.
Действительно, до Заярска Гасим Диастинов и Миша Лежнин добрались быстро, как и запланировали. Закупили буженины, много яблок, три чекушки водки. Обратный путь оказался сложнее. До острова на катере парней довёз мужчина лет пятидесяти. Он предупредил, что лучше им переночевать в Заярске - утро вечера мудренее. Вечером лодки может и не быть. Пасмурнеет, ветер усиливается. В такую погоду на Ангару даже на катере никто не посмеет выйти. Диастинов и Лежнин посидели на берегу, покричали лодочникам - ответа не последовало. Уже стемнело. Развели костёр, достали провизию: буженины, по одному яблоку, а хлеба нет. Есть печенье.
- Замёрз даже у костра. Давай попробуем водки, - предложил Лежнин, - может согреемся.
Им обоим по восемнадцать лет, оба раньше не пили. Миша открыл водку, с горлышка, как воду, за раз проглотил. Гасим смотрит на друга - что же с ним будет? «Я так не смогу», - подумал Гасим. - Смотри, Миша, дыня! Кто-то оставил, давай почистим, сделаем чашку, и я выпью, смогу - замёрз. Вторую бутылку выпили вдвоём. Согрелись, стало веселее. Залезли в стог сена и проспали до утра. Снова на берег, но опять никого. Вода холодная. Что делать? В восемь утра надо быть на работе. Тогда Лежнин снял с себя верхнее бельё, сложил вместе с яблоками и бужениной в рюкзак, поплыл по реке. Двести метров до следующего берега. Мергасиму ничего не оставалось, как поплыть за товарищем. В ста метрах от себя мальчики увидели моторную лодку.
- Эй, смотри, перевези нас! - подняв вверх чекушку водки, кричит Мишка.
Мужик пловцов перевёз на другой берег.
Коля Коваленко занимался подводным плаванием, отрабатывал дыхание. Плавал, нырял, как рыба. Хорошо получалось плавание на спине. Бывали случаи, когда он засыпал на воде, лежа на спине. После окончания ремесленного училища, перед службой в рядах Советской Армии в Шадрине, небольшом уральском городке, Коля был у сестры Гали в Крыму. Он здесь проверил и доказал себе и другим, что подвластна ему не только река, но и рассвирепевшее во время шторма Чёрное море. Синоптики население и гостей города Саки по радио предупредили о шторме. В этой стихии было что-то торжественное и загадочное. Море вспенилось. Всё
кипело. Волна накатывает одна на другую. Коля и его племянница Лида, дочь сестры Гали, на берегу моря загорала, после работы в саду отдыхала. И вдруг услышала крик: «Помогите! Тонем!» Ни о чём не думая, Коля бросился в море. В волны попали две женщины. Они визжат, по очереди всплывают наверх и исчезают. Волны бешено неслись и бились о берег. Коваленко нырнул в одну из волн, она тут же его утянула - дыхание перехватило. Сделал вдох, поднырнул под вторую волну, а там третья идёт, с нею - женщина неистово визжит, просит о помощи. Коля встал под волну, схватил первую молодую женщину за волосы, тут же вторая вцепилась в него, не даёт развернуться. Он отпихнул от себя одну, нырнул за второй. Дыхание спёрло, но кинулся за ней. Она обняла его, но следующая волна отбросила женщину и ударила Колю по лицу. Он отдышался, не сдавался, успел схватить её за бюстгальтер, но та успела повернуться лицом к спасателю, обнять его за шею. Тяжело дышать. Что делать? На раздумывание не было ни минуты.
- Дура! Чуть не утопила меня! - успел сказать Коваленко и тут же оттолкнул от себя женщину, затем снова поплыл за ней, поднырнул под высокую волну - не видать и цвета воды. Увидел на берегу первую, живую, спасённую. От радости парень бросился спасать вторую, в поисках затерявшейся в пучине моря женщины поплыл дальше, нащупал, ещё раз вцепился за её волосы. Вытащил. Обеих спас.
Вылез из воды спаситель, скромный парень из Вятского детского дома Коваленко Николай. Через полчаса он стоял вместе с племянницей Лидой, ждал ближайшую электричку в Саки, к своей матери и сестре Гале. Племянница гордилась отважным дядей, совсем ещё молодым, красивым парнем.
- Гасим, пожалуйста, разыщи мне Толика Егошина, - пишет Таня Сенова из города Сим Челябинской области. - После окончания ремесленного училища я работаю на заводе. Жду ответа. Мы, Гасим, с тобой всегда были друзьями. Ты знаешь о моём отношении к Егошину, не могу я без него. Думаю о нём днём и ночью. Разыщи! Спасибо! Знаю, что ты мне на это письмо ответишь. У меня всё нормально. Живу пока в общежитии.
Гасим письмо адресату передал. Толик оказался рядом, он даже стоял с Гасимом вместе.
- Письмо фактически тебе. Бессовестный ты, Анатолий Его- шин. Бессовестный! Отберу я её у тебя, понял?
- Не отберёшь, я сам напишу. Давай мне адрес, а письмо себе оставь, - сказал и из правого кармана рабочего пиджака достал фотографию Тани Сеновой. Долго разглядывал, затем поцеловал её, завернул в лист бумаги, положил уже во внутренний карман. В это же время Толик и Гасим оба получили повестку из военкомата - службы в рядах Советской Армии всем четверым не миновать. Как спортсмен, здоровый, крепкий парень Алексей Лежнин был направлен на службу в самую южную точку Сахалина. Приходилось ему совершать марш-броски вдоль границы и зимой, и летом, в жару и жгучие морозы, в слякоть и весеннее половодье. Он своим друзьям-детдомовцам отправлял скупые письма, коротко сообщал о спортивных достижениях, «пограничных делах», скромных подвигах, которые он совершал при задержании нарушителей границы? Где он жил после Сахалина? Возможно, после окончания срока службы он постоянным местом жительства выбрал этот остров на Дальнем Востоке, прекраснейший уголок великой Родины. Где был все эти годы гордый мальчик-непоседа, сбежавший под Новый год от дяди-министра? Алексей Лежнин из маленькой деревни Удельное, воспитанник Вятского детского дома, выпускник Волжского РУ-2, перед Армией электромеханик Братска, небольшого города Заярска, расположенного на живописном берегу неспокойной сибирской реки Ангара?
Через день четвёрка распадётся. Кто куда. Почтальонка только что тройке детдомовцев вручила письмо от Лёши Лежнина. Он продолжает службу на Сахалине. Миша Лежнин едет куда-то в Забайкалье. Мергасим Диастинов - в Хабаровск. Почему не вместе? Расставание тяжёлое, у всех на душе очень скверно. Была детдомовская семья - и она разлетается, навсегда прекратит существование. Мишка сидит на своём чемоданчике - плачет, стыдно оттого, что он мужчина и плачет.
- Слушай, Гасим, я тоже с тобой поеду в Хабаровск, зачем мне Забайкалье? Может, мне на Сахалин?
Распалась детдомовская семья, притом навсегда! Кто бы подсказал, где теперь самый добрый на свете человек Миша Лежнин? Вместе ли Таня Сенова и синеглазый Анатолий Егошин? Однаж
ды мне, автору книги, пришлось ехать по Челябинской дороге между скалами Уральских гор, остановить сына - водителя у страшной пропасти над городом Сим и выйти в эфир в два часа ночи в холодное, тёмное время суток.
- Танька, где ты? Отзовись, милый, хороший человечек ты мой, соседка по кровати? Почему молчишь?
Нет ответа ни от Тани, ни от Мишки и Лёшки Лежниных, ни от Толика Егошина.