Наперекор судьбе 3

                РАБОТА В РУДНИКАХ

Трех неразлучных друзей, а именно Билла Нэйсвилла, Джона Макрецки и Тома Йохансона вместе с другими невольниками, закованными в цепи, вывели по трапу корабля на пристань. На смену корабельным надзирателям пришли другие, еще более жестокие и бессердечные. Получив несколько ударов плетями и услышав ругательство, по сравнению с которым обычный мат казался детской шалостью, колонна, численностью в сто тридцать человек,   направилась в сторону одноэтажного барака. В ходе перехода эскадры через Индийский океан погибло не менее шестидесяти моряков, не считая заключенных.
 
Вся территория лагеря, в которой насчитывалось восемь бараков, была окружена высокой колючей проволокой, четырьмя сторожевыми вышками и часовыми. Охранники, сменившие корабельных надзирателей, были вооружены кнутами с металлическими шариками. Удар подобным кнутом дорого обходился его жертве: кожа, как правило, лопалась, а пострадавший обильно истекал кровью, уже после десятого удара такой плетью несчастный терял сознание, а после двадцатого и вовсе мог умереть. Но до этого, как правило, не доходило, надзиратели издевались изощренно, давая своей жертве небольшой отдых, чтобы затем опять продолжить избиение. Помимо надзирателей здесь находился отряд солдат регулярной армии вооруженный мушкетами и пистолями. В его задачу входила охрана всей территории лагеря от возможного нападения дикарей или морских разбойников.    
Накормив   узников  похлебкой,  состоящей  из  бурды – плохо сваренного горохового супа с требухой, кусками заплесневевшего хлеба и полусгнившими овощами, каторжан развели по местам, где они какое-то время находились на нарах.*
 
  *Первые концентрационные лагеря появились на территории английских колоний еще в 18 веке.
 
Уже скоро их вновь вывели во двор и построили перед бараком. Досмотр проводило несколько надзирателей: тыча в лицо пленника рукоятью плети, они требовали показать зубы. Но этим процедура не заканчивалась, и надзиратели заставляли заключенных раздеться догола, бесцеремонно разглядывали с целью обнаружить какие-либо физические недостатки. Наконец, спустя некоторое время, из строя были выведены молодые и здоровые люди: таковых оказалось до полусотни, в их число попали Билли и Джон, тогда как ослабевший Том оставался в строю. Билли попросил охранника включить в команду их товарища, на что тот ответил отборным матом, тем не менее, надзиратель потребовал Тома выйти из строя. Придирчиво оглядев его со всех сторон, заметил:
   - Клянусь всеми чертями, что твой приятель не стоит и ломаного гроша, и едва ли выдержит трех дней. Сейчас я испытаю его!
Неожиданно надзиратель ударил хлыстом заключенного по плечу, из рассеченной раны во все стороны брызнула кровь, причем несколько капель попало на лицо надзирателя, что еще больше привело стражника в гнев.
И все же Том устоял. Уже через минуту испытуемый к великой радости его товарищей, присоединился к ним. Тут же последовала команда, и отобранные невольники были отконвоированы в карьер. 

Работали до наступления сумерек: их деятельность каторжан заключалась в размельчении железорудной породы с помощью кирки, лома и камнедробительных приспособлений, с погрузкой ее на тачки и вывозу на соседнюю территорию для дальнейшей обработки. Работа была тяжелым изнурительным трудом, и блюстители порядка зорко следили за каторжанами, не упуская случая для наказания. Уже к исходу дня все невольники валились с ног. По истечению первых двух недель команда, в которой находились наши друзья начала распадаться: появились больные и травмированные; некоторые уже скоро нашли свой покой в этой забытой Богом земле, тогда как уцелевшие продолжили свой изнурительный труд во славу величия Британской империи.

   - Надо держаться друг за друга, иначе пропадем, - наставлял Билли, когда друзья после очередного трудового дня изможденные и уставшие попадали на нары.
   - А, мне все равно, надолго нас не хватит. Уж лучше сразу сдохнуть, чем мучится, - простонал Том.
   - Я случайно слышал разговор конвоиров, - включился в беседу Джон. – На днях сюда должна приехать комиссия Ее Королевского Величества с проверкой; говорили о послаблении труда, об улучшении питания, а некоторым даже предоставят ограниченную свободу с поселением на свободных землях.
   - Ага, с видом на барак! Нас, бедолаг, это вряд ли не коснется, - возразил Билли, и тут же погрозил кулаком в сторону надзирателей: – с каким бы удовольствием я размозжил череп этим ублюдкам!
В отличие от Джона и Тома, Билли не сломила неволя, казалось, что тяжкие испытания, выпавшие на их долю, только закалили его.

Действительно, через несколько дней, из Метрополии приехала комиссия, в составе которой было с полдюжины господ представляющих лейбористскую рабочую партию, которые осуществляли контроль по содержанию заключенных. В результате деятельности этой комиссии и был составлен надлежащий акт о действительном положении каторжан. Уже вскоре было сделано ряд послаблений: так, с некоторых каторжан, наиболее трудолюбивых и дисциплинированных, были сняты кандалы и вскоре они были переведены на другие участки, где занимались выращиванием тростника, овощей и фруктов. Другие подневольные, представляющие явную опасность для общества, были отправлены на отдаленный остров Норфолк, где условия труда были еще тяжелее, чем здесь. Иногда с этого уединенного острова приходили страшные новости, что тамошние заключенные практически обречены и уже никогда не смогут обрести свободу. Это заставило  наших друзей трудиться из последних сил. Тем не менее, частичные послабление придали сил и уверенности многим, но уже скоро у Билли произошел очередной конфликт с надзирателем, в результате юноша был тяжело избит.
   
Собравшись после очередного трудового дня, друзья обсуждали свое, казалось безнадежное положение.
   - Надо бежать отсюда и как можно быстрее! - с гневом произнес Билли, сжав при этом кулаки. – Я больше не потерплю издевательств!
Ему вторил Том: за последнее время юноша потерял в весе больше семидесяти фунтов и стал похожим на йоркширское привидение.
   - Ужасно болит все тело и эти гноящиеся раны, они совсем не заживают, боюсь, что никакой врач мне уже не поможет. Боже, за что нас так покарала судьба. Если бы я только мог...
Их товарищ Джон сам исхудал неимоверно и с трудом передвигался, он молчал но, как и его опальные товарищи, он готов был на все лишь бы скорее вырваться отсюда; находясь в этих нечеловеческих условиях, юноша не переставал думать о Генриэте. Иногда девушка представлялась ему нежным созданием, сродни порхающему в небесных кущах ангелу, а порой, когда Джон смертельно усталый возвращался в барак и в бессилии падал на деревянные нары, девушка являлась ему в образе коварной ведьмы. «Нет, только ни это!» - отчаянно вскрикивал Джон и тяжело всхлипывая, засыпал, проваливаясь в беспамятстве.


                ПОБЕГ

Однажды, когда заключенных вывели на работу, в одном из помещений барака загорелась крыша. Было ли это специальным поджогом или постройка загорелась от ярких солнечных лучей австралийского солнца, только многие пленники восприняли это, как призыв к действию. Пожар охватил сразу несколько бараков. Отовсюду слышались брань и вопли: кто-то взывал к помощи или к милосердию, только все чаще слышались призывы к отмщению и возмездию.
В тот момент, когда надзиратели метались по участку, пытаясь потушить огонь, невольники предприняли попытку к бегству: сломав дальние ворота и сбив с ног нескольких охранников, каторжане побежали в сторону спасительного буша, тотчас им в спину прогремело несколько беспорядочных выстрелов. Те, кто столкнулся с надзирателями, что называется нос к носу, схватились врукопашную. Ухватив попавшегося под руку надзирателя за горло, Билли начал душить его и непременно сделал бы это, если бы не другой надзиратель. В тот момент, когда охранник был готов обрушить всю силу плети на спину Билли, на помощь подоспели товарищи: ударив надзирателя камнем поголове, а затем свалив с ног, Том и Джон сумели обезоружить его. Скрутив обоих надзирателей ремнями, под прикрытием огня и дыма, беглецы сумели прорваться сквозь разрушенное ограждение. Впереди на всем видимом пространстве вплоть до самого горизонта простирался дикий буш, и это было спасением для наших героев.
   
К тому времени, как трое неразлучных друзей покинули злополучный лагерь, прошло некоторое время, за это время они сумели преодолеть несколько миль по бездорожью, минуя островки первобытного буша, заросли, состоящие из группы разнообразных деревьев и невысокие открытые солнцу холмы. Пробежав еще немного беглецы, не сговариваясь, рухнули на землю. Их легкие, казалось, неминуемо лопнут от напряжения: в висках лихорадочно билось, а сердце готово было выскочить из груди. Наконец, придя в себя, Билли радостно исторгнул:
   - Я ждал этого момента почти три месяца, и клянусь всем святыми, что никогда больше не стану узником этого проклятого лагеря.
Ему вторили друзья: уж лучше свобода дикаря, чем жалкое угасание в неволе.
   - Ужасно хочется пить, - пожаловался Том. – За один глоток я отдал бы сейчас все!
   - Надо искать, у меня такое чувство, что вода где-то рядом, -  предположил Джон.
В этот момент друзья обратили внимание на причудливые деревья, росшие неподалеку, внешне напоминавшие огромные бутыли неправильной формой с цветущими розово-красными цветами*.   Оглядев   со   всех   сторон    эти причудливые растения, они неожиданно увидели маленькую зверушку, сидящую на стволе. В тот самый момент, когда Билли попытался притронуться к ней, зверушка, ловко соскочив со ствола,

  *Бутылочное дерево.

бросилась в кусты. Преследовать ее никто не стал, поскольку все внимание теперь было приковано к месту, где минутой раньше сидела зверушка: сквозь гладкую кору странного дерева из небольшого отверстия медленно сочилась бесцветная жидкость.
   - Так вот в чем дело! – воскликнул Билли. – Это же настоящий резервуар чистой питьевой воды и мы сейчас вволю напьемся. 

Утолив жажду, молодые люди начали понемногу сознавать, что их положение не менее драматично, чем прежнее, поскольку оказались совершенно незащищенными. Помимо опасности исходящей от австралийских властей их окружали девственные джунгли древнейшего материка с многочисленными зверями и первобытным населением, от которых можно ждать чего угодно. Для уверенности Билл достал из-за пояса пистоль, который сумел в последний момент отнять у надзирателя. Целясь в воображаемого противника, он невольно представил себя на месте первооткрывателей, столкнувшихся с многочисленными дикарями и первобытной природой. И действительно, куда не кинешь взор, на сотни миль вокруг, простирались неизведанные джунгли; в бездонном небе парили огромные орлы и стервятники, которые время от времени снижались над землей, чтобы схватить намеченную жертву.
 
Неожиданно послышался вопль, отдаленно напоминающий человеческий. Это вызвало мгновенное замешательство у беглецов. Молодые люди никогда не видели дикарей, но довольно часто слышали про австралийских аборигенов, во множестве заселивших этот древний континент. Почему то всегда дикари представлялись им безжалостными каннибалами, этакими  монстрами на кривых ногах с дубинами в лохматых лапах.
Спрятавшись в укрытии из нескольких крупных валунов и подождав некоторое время, беглецы уверовали в то, что им никто не угрожает; кругом как и прежде возвышались исполинские деревья и пальмы, а из недр первобытного леса доносились причудливые голоса незнакомых зверей и птиц.
   
И, все-таки не смотря на все свои страхи, молодые люди были рады этой долгожданной свободе, этому вольному ветру и ласковому солнцу.
   - Надо подумать о том, что делать дальше, - твердо, на правах старшего, произнес Билли.
   - Можно попробовать наняться к какому-нибудь фермеру, а там видно будет, - предложил Том.
   - Тебе не кажется, что фермер сдаст нас властям со всеми потрохами при первой возможности, - возразил Джон.
   - И то верно. Тогда что? Не будем же мы вечно блудить по этим джунглям.
   - Тогда можно попробовать наняться на какой-нибудь торговый корабль, - робко начал Джон и тогда...
   - И тогда нас опять сдадут в лапы надзирателей, - возразил Билли. – По мне уж лучше к пиратам, а там что будет.
   - Связываться с бандитами?! – воскликнул Том.
   - А чем надзиратели и те, кто нас заточил сюда лучше пиратов? – продолжил Билл. – По мне  лучше свобода разбойника, чем каторга на рудниках или висилица на родине. Будь оно все проклято, если я когда-нибудь позволю этим подонкам издеваться над собой, довольно, натерпелись! 
   - Мы – пираты? – заметил Том, и тут удрученно склонив голову, произнес: - Уж лучше смерть, чем такой позор.
   - Не знаю, как для вас, а для меня - жизнь и свобода неразделимое понятие.
   - Может, хватит философствовать, сейчас сюда прибегут надзиратели с собаками и тогда нам никто не поможет, - напомнил Джон. - Так что предложение одно – ноги в руки и вперед подальше отсюда.
 
И действительно, едва беглецы успели подняться на холм, покрытый бесчисленным множеством самых разнообразных и ярчайших цветов, как со стороны лагеря в полумиле от них, показался вооруженные люди - это были охранники и солдаты с собаками. Молодым людям не оставалось ничего, как собраться с силами и бежать, бежать...
Это был сумасшедший кросс по местности, изрезанной глубокими оврагами и балками, поросший колючим и малопроходимым бушем; каждый прекрасно сознавал, что сойти с дистанции равносильно смерти. Несколько раз, пока бежали, они сталкивались с невиданными прежде животными: эти были рыжеватого окраса животные с непомерно длинными мускулистыми хвостами и оленьими мордочками, прыгали они на двух ногах, да так высоко, что дух захватывал. Неожиданно беглецы натолкнулись на очень крупных нелетающих птиц; последние завидев бегущих к ним людей, задали такого стрекача, что уже через минуту скрылись с поля зрения.
Беглецам удалось оторваться от преследователей и теперь совершенно обессилев, рухнули на землю.

Какое-то время они лежали на спине, широко расставив руки, подобно рыбам судорожно глотая воздух, их сердца готовы были выскочить из груди: в этот момент им было глубоко наплевать – найдут их или нет. К счастью опасность миновала, кругом стояла заповедная тишина, нарушаемая голосами таинственных обитателей бесконечно раскинувших свои владения джунглей.
   - Кажется, оторвались! – выдохнул Билл, и все глубоко вздохнули.
   - Действительно, ничего не слышно, - подтвердил Джон, вытаскивая из волос сломанную колючую ветку.
Рядом вставала густая полоса зарослей, состоящая из непроходимого кустарника и более разряженного, привычных пальм и древовидного папоротника, а также всевозможного вида акаций и огромного количество эндемиков, то есть растений, произраставших только на австралийском континенте. Это были причудливой формы казуарины, травянистые и чайные деревья, кипарисовые сосны и эвкалипты.
Неожиданно из глубины джунглей послышался глухой шум: он нарастал с каждым мгновением, казалось, что сюда идет невиданное существо. Разыгравшееся воображение рисовало чудовищного трехголового дракона, вооруженного огромными плотоядными клыками и многометровым змеиным хвостом с шипами, а что, простите, могли встретить молодые люди в этом заколдованном доисторическом лесу? Вот сейчас этот огнедышащий МОНСТР выйдет на поляну. Не придется ли вновь, и возможно в последний раз побороться за свою жизнь? Лица друзей побелели, как снег: сжимая в руке хлыст с пистолем, играя желваками, они готовы были дать последний и решительный бой этому таинственному  чудовищу...

В тот момент, когда неуемное воображение наших героев рисовало невиданного прежде монстра, на лужайку из плотной стены зарослей вышел довольно крупный неуклюжий зверь размером с носорога. Глянув своими близорукими глазками на людей, он спокойно направился к зеленеющему кустарнику.
   - Отлегло, слава тебе, Господи, этот монстр вовсе не опасен, - заключил Билли, пряча свой пистоль за пояс, и все с явным облегчением вздохнули.   
Пока животное пожирало листву, молодые люди могли изучать строение этого реликтового зверя. Это было массивный трехпалый гигант и, хотя внешне он напоминал упомянутого индийского носорога, что-то неуловимое подсказывало, что  этот толстокожий представляет собой неизвестное науке животное.*

   - Жаль, что мы не ученые, - произнес Билли, а то стали бы первооткрывателями этого существа.
   - Когда-то отец рассказывал мне, что Австралия  населена разными доисторическими зверями, не встречающие больше нигде, и выжили они здесь лишь   благодаря   изоляции   австралийского материка, - деловито подметил Джон и в этот момент все подумали о том, что здесь могут водиться и другие более опасные звери.
   - А что интересного рассказывал твой папенька, насчет  кровожадных  монстров  могут? – заинтересовался Том.
   - Помню,   он   говорил   мне,  что Австралия является родиной всех сумчатых, например прыгающий на двух ногах кенгуру.
   - Кажется, мы спугнули именно этих животных, когда бежали сюда? – заинтересованно произнес Билли.
   - Именно   так! – подтвердил  Джон  и  тут  же
продолжил свой рассказ: - Еще я слышал о прямоходящих ящерах величиной с небольшой дом, о нелетающих гигантских птицах, громадных гребнистых  крокодилах и гигантских змеях толщиной со слоновью ногу.
   - Довольно стращать, итак натерпелись! -

   *Дипротодон – самое крупное, а ныне вымершее сумчатое животное Австралии.

заметил Билли и потянулся за пистолетом. - Эх, с  каким удовольствием я всадил бы сейчас этому уродцу пику в брюхо, ужасно есть хочется.
Тем временем животное приблизилось на расстояние нескольких шагов. Похоже, что его совершенно не смущало присутствие незнакомцев.
   - Едва ли мы одолеем зверя одним выстрелом – слишком велик, а вот с этими справиться проще, - и Джон указал в сторону: на тропе показалось несколько  приземистых животных  серого цвета похожих на медвежонка*.
Вооружившись камнями и палками, молодые люди
тотчас же направились навстречу, в то время как массивный уродец продолжал спокойно пастись на лужайке. Друзьям сразу же показалось странным, что эти «полузвери», совсем не бояться человека; стоило им подойти ближе, как животные тут же оскалили пасти, обнажив внушительные резцы.
   - Сразу видно, что эти твари хорошо вооружены и умеют обороняться, но выбора у нас нет, - и Билли, размахнувшись дубиной, нанес сокрушительный удар по голове самого крупного из них, друзья тут же, последовали его примеру; уже скоро на траве осталось лежать несколько окровавленных тушек.
   - Фу, бойня окончена! – выдохнул Джон.
   - Все это понятно, но есть сырое мясо, я категорически отказываюсь, – пробурчал Том, его поддержал Джон.
   
Тем временем Билли, полностью игнорируя мнение товарищей, взяв в руки острый камень, сделал широкий надрез на животе и шее поверженного  животного,  затем поддев пальцами темно-серую ворсистую шкурку, начал стягивать с убитого зверя кожу. В тот момент, когда  друзья хотели поинтересоваться, где он раздобудет

  *Вомбат – сумчатое травоядное животное.
 
огонь, Билли невозмутимо впился зубами в мясо. Откусив небольшой кусок, он смачно начал жевать его, уже проглотив, выразил явное  удовлетворение.
   - Нет уж, - категорично заявил Джон. – Поищу что-нибудь другое, например орехи или ягоды.
   - Ну да, чтобы отравиться. Пока не поздно, советую   приступить   к   трапезе, - нравоучительно произнес Билли. – Выбора у нас нет, к тому же силы наши на исходе.

Поколебавшись с минуту-другую, друзья последовали примеру товарища. В этот момент надо было видеть их физиономии: сплюнув несколько раз и сморщившись от брезгливости Том с Джоном, тем не менее, приступили к трапезе. Уже через полчаса они завершили ее, набив желудок сырым мясом.
   - Боюсь, что меня сейчас вырвет, - пожаловался Том. – И тут же, вскочив, опрометью побежал к ближайшему кусту.
   - Неплохо бы заесть все это какими-нибудь фруктами, - высказал пожелание Билли, сделав при этом сильную отрыжку.
   - Может вам, сэр, еще пирожное с грогом подать? – сострил Джон.
   - Не отказался бы, но сейчас я хотел бы вздремнуть хотя бы на пару часов, а то, какая-то слабость в ногах и голова кружится.
   - Это дело! – согласился Джон. – Было бы неплохо, как следует выспаться.
   - Поступим следующим образом, ты, Джон, – начал было Билли.
   - Я все понял, Билли, и первым заступаю на вахту вместо часового, очень надеюсь, что в середине ночи меня кто-нибудь сменит.
   - Совершенно верно приятель! Вот только подходящее место для отдыха надо подыскать, а то не ровен час явится какой-нибудь сумчатый кабан и затопчет нас да еще на рога поднимет.
   - По-моему ты спутал кабана с быком, - поправил Джон и впервые за последнее время улыбнулся.
   - А, все равно, лишь бы остаться живым и невредимым, - в тон товарищу отозвался Билли. Его левый глаз по–прежнему слезился и плохо видел, но Билли не унывал, надеясь в скором времени вырваться отсюда. - Том, дружище, как ты там?
   - Уже легче... Тьфу, какая мерзость. Уж лучше я буду питаться травой с листьями, чем этим, - пожаловался Том, и новый приступ рвоты заставил его бежать в ближайшие кусты.

                Продолжение следует...
                http://proza.ru/2022/05/18/569