Западный ветер. 4 глава

Я и не заметила, как уснула. Мне снился мой безымянный гость, который жадно протягивал ко  мне руки. Рот его превратился в огромную воронку, и оттуда раздавался низкий, утробный, требовательный рык – «Дай!»
  Проснулась я от  стука  распахнутой створки окна. Холодный  ветер сменился на тёплый, пахнущий  весной,  а с неба   глядели в открытое окно первые  вечерние звёзды. Одна, особенно яркая, подмигивала розоватым глазом, то пропадая за голубоватыми облаками, то выскальзывая из под них. Я поёжилась, закрыла окно – и пошла готовить ужин, пытаясь понять, была ли беседа с безлицым гостем плодом моего воображения,  сном – или  чудной явью.
  Прошла неделя. Бесконечная выматывающая работа и домашние хлопоты выбили из меня остатки воспоминаний о произошедшем. В редкие выходные я  с трудом доползала до леса, бродила с замиранием по первым зелёным проталинам, выискивая  серо – коричневые извилистые шляпки первых строчков  и хрупкие, ярко – зелёные побеги  черемши.
  Теплело медленно, но неотвратимо. Уже попадались на листовом  опаде первые неразумные бабочки, слишком рано очнувшиеся от зимней спячки. Скованные утренними заморозками,  они позволяли фотографировать и даже трогать свои нежные крылышки, замерев в томительном ожидании первых солнечных лучей, которые согреют – и дадут силы взлететь.
  Ждала солнышка и я. По старушечьи шаркая ногами в огромных тяжёлых ботинках, спотыкалась на кочках, не в силах поднять ногу выше, шмыгала замёрзшим носом , опираясь рукой на проплывающие мимо смолистые стволы старых ёлок. Тонкий ледок на застывших лужах хрустел и проламывался – и я погружалась по щиколотку в ледяную воду,  почти не чувствуя её обжигающих прикосновений. Я была уверена, что жизнь почти кончилась, и кроме этих кратких мгновений единения с просыпающейся  землёй,  ждать от неё чего – то светлого и радостного не стоит. Ещё немного – и моя непосильная работа согнёт меня крючком, вытравит последний блеск из глаз, потускневшие волосы выпадут, а суставы станут жёсткими и скрипучими. И тогда я упаду между этих деревьев ещё одним  отжившим своё стволом – и  раскину свои уставшие руки – ветви  по листьям и мху. На мне вырастут огромные трутовики, мелкие бледные поганки, кустики кислицы, а потом, когда моё тело станет мягким и трухлявым – через него прорастут молодые ёлочки и рябинки. 
 Так я шла, покорно и безнадёжно, глядя себе под  ноги, и тут вдруг с неба прямо мне в лицо ударил сноп ослепительных  лучей. Он вмиг согрел мои замёрзшие руки,  растопил лёд на лужах,  и высветил крошечные шляпки строчков в едва проклюнувшейся траве.
   Мне стало жарко. Куртку я расстегнула, а потом и совсем сняла и принялась резать грибы, опустившись коленями прямо в мокрый изумрудный мох. Капли талой воды переливались на нём драгоценными  камнями.
Пакет мой был уже полон, когда я наконец разогнулась и посмотрела вокруг. Лес ожил. Он звенел и трещал сотнями птичьих голосов,  тянул к солнцу раскачивающиеся маковки  лесных трав  - и даже бабочки,  согревшись  наконец, поднялись в воздух, сияя радугой в солнечных лучах.
  Я выпрямила плечи, посмотрела  на  солнце не щурясь  – и пошла  прямо к нему. Через рассвет.
    Полный пакет приятно оттягивал руку. Я мечтала, как   войдя домой, выложу свою добычу  на стол, полюбуюсь на неё, потом бережно вымою каждый грибок, отварю их, потом пожарю с ложечкой сметаны и чесноком – и как выйду с тарелкой на балкон. Как буду наслаждаться вкусом весны – и тишиной леса подо мной, внизу.
  « Поживём ещё!» - сказала я  орешнику у тропинки – и задорно подмигнула. И тут  с неба посыпался снег. Мелкой, жёсткой белой крупой. За снегом налетел ветер – ледяной, злой.  Ударил в лицо,  засыпал волосы.
  Но солнце не сдавалось. Оно топило крупинки снега на лету, побиваясь сквозь ледяной холод ветра. Не сдавался и ветер – жёсткий, порывистый. Они боролись  - а я шла к дому, то натягивая до ушей мокрую куртку, то расстёгивая её. И уже почти у самого дома , подумала – « А снег – то … Грибной.»
   Вот так мы и живём. То сгибаясь до земли – и смиряясь с нелёгкой своей долей, то выпрямляясь во весь рост -  и подставляя лицо солнцу.  То  прячемся от порывов ветра судьбы, то  идём им навстречу, открыто и бесстрашно.
  А дома меня уже ждали.