Путь к прощению

Встретив Эльзу Шиц, я узнала, что ее отец, Василий Шиц, o которoм я ранее писала в очерке (журнал «Новые Земляки», апрель 2018),ушел в мир иной на 84 году жизни.
 
Очерк http://proza.ru/2017/11/02/1683

Эльза рассказала, что перед смертью отец наконец простил ее. Естественно, я поинтересовалась, в чем тут дело. Эльза обещала рассказать об этом позже, болел короной племянник, но кратко пояснила, что на ней, тогда пятнадцатилетней девушке, была обязанность следить за младшими сестрами, а она ослушалась, пошла в лес  - вот тут-то и случилось несчастье…

Несколько раз я встречала ее отца, Василия Шица, хотела побеседовать с ним, понимая, что ему есть что рассказать, помимо того, что вошло в очерк его жизни, но он отказался.  Вот единственное, что он вспомнил. Весной надо было пахать землю. А лошадей в  совхозе не было, война.  И мне  дали для вспашки совхозного поля корову. А хозяин ее идет рядом.  Бригадир сказал : "Иди и не оглядывайся!"  Интересно, почему это нельзя оглядываться? Я оглянулся. Во рву лежал теленок. Значит, корова  отелилась, работать ей нельзя.  Но ослушаться было нельзя. Но скоро солнце уже склонилось к закату, рабочий день кончился.
Чтобы отвлечь Эльзу от грустных мыслей, я вспомнила  эпизод, который  не включила в свой очерк: дети играли в военную игру и повесили государственный флаг на туалет. Эльза улыбнулась и рассказала подробности, читайте ниже.

О родственниках

Мама Эльзы Ольга Васильевна Янцен (урожденная Герцен) родилась 1 марта 1940 года. Естественно, фамилия Герцен,  как у русского писателя, революционера  Александра Герцена (1812-1870), не могла не  заинтересовать меня,  но Эльза сказала, что это однофамильцы, а это были люди бедные: тетя Аня, тетя Оля и тетя Лиза. Бабушка по маминой линии работала на пилораме, обрабатывала дерево, доски, а сама Эльза подметала стружки пером.
Отец, Василий Васильевич Шиц, родился  - 27 мая 1939 года в селе Брусиловка Архангельского района. Дед, Василий Федрович Шиц был ветврачом.  В октябре 1941-го семью деда, дав два часа на сборы,  погрузили в  товарный вагон. Поставили ведро и сказали: через два месяца война кончится, тогда вернетесь обратно. Так попали в   Казахстан. Там дед Эльзы провинился, дав вдове кулечек зерна, за это  ему дали 25 лет  лагерей.
 Жену, Шарлоту  Арнольдовну, отправили  работать  в  шахте в Чите. Два года там работала,  потом попала  в трудармию. Заготавливала сено для коров. Воз с сеном перевозили через реку, он перевернулся , сгребала сено со льда, порезала льдом руки, простудилась и - умерла. А у нее была легкая рука: все цветы ею посаженные прекрасно росли.

Василия, ему было два года,   брата  Павла и сестру Зельму отправили в детдом в селе Равнополь. Время спустя детей подселили в семью меннонитов  фамилии Госсен. А тут и дед, Василий Федорович Шиц, десять лет спустя вышел  по амнистии. Вернулся в Брусиловку. 
 Ему пришлось купить в Брусиловке у русских свою же землянку, которую вынуждены были покинуть в 41-ом.  Время спустя  женился на Екатерине Андреевне Люфт. У нее был сын от первого брака  - Адольф Штумпф . И тогда, уже имея семью,  взял своих детей- Павел, Василий и Зельма - в дом. В этом браке родились три сына: Федор, Иван и Христиан.

В семье Шицов родились три сестры:  Эльза, Ира и Валя. Потом родилась и четвертая.
 
С раннего детства Эльза заболела - детский паралич (полиомиелит):  вовремя не смогли поехать в центр: отвезти ребенка к  врачу было сложно, снежные бури, заносы.  Так  и  не сделали столь необходимую прививку.
 «Мне было 8-9 лет, - рассказывает Эльза. Мама будила меня в четыре часа, а сама отправлялась на базар, сдать, продать – у меня четыре дочки», - говорила она.
Вода в поселке была на вес золота. Рано с утра набирали воду для поливки огородов.

Каждому дому было отпущено по два часа, чтобы набрать воды у водонапорной башни. Мотор качал воду из артезиана (аретезианской скважины). Kорыто, сток, ручей.
Время набрать воду распределяли по семьям, по порядковым номерам домов.
Нам приходилось  вставать в четыре утра.
Каждую капельку воды берегли, каждую дырочку закладывали камешками,
тяпкой перекрывали поток воды. Потом километр несла домой два ведра на коромысле, на своих плечах.

Рядом горы. Пригорье Эльбруса и Казбека. Красота. Тюльпаны, ковыли, тимьян.¬
В детстве детей основным был труд, но были и маленькие радости. Вот на бричке в поселок заезжает старьевшик. Звучит его зычный голос: «Кому дать, кому продать, а кому даром отдать!» Собирал тряпки, взрослым платил за них копейки, а детям  давал  цветные воздушные шары,  и дети были рады.
«Мать меня не любила»,- говорит Эльза. Это глазами ребенка, остро чувствующего несправедливость,- думаю я и говорю: вот держит тебя на руках. фото. На заднем плане  фотоателье – ступеньки, ведущие к  кирхе. Женщина принарядилась, а на ногах валенки. «А куда ей было деваться?!» - отвечает Эльза.

- А как мама любила тебя?- пытаюсь я уравновесить, понять.
- Мне было 10 лет. Мать сказала: ты старшая, надо убрать в сарай уголь. До полдвенадцатого ночи носила Эльза  уголь в сарай. Не справилась? Завтра доделаешь. Пока приду с работы, чтобы все блестело!
- Ольга, зря ты так сурова с Эльзой,- говорил отец.
- С детства надо приучать,- отвечала мать. А то скажет: ты не так помыла полы. Обидно.

Эльза засомневалась: родная ли у нее мать? И ушла к другим людям.  Через  месяц вернулась: хорошо там, где нас нет. Одно время думала повеситься, но отец сказал: «Не дури».

Но главный аргумент любви родителей: Эльза болела и ей нужен был другой, более теплый климат. Семья решила сменить место жительства. И в 1964 выехали  семьей на Кавказ  в Минеральные Воды. Квартиры не было, три дня жили в подсобке. Спрашивали, а где родился, почему туда не едешь. Но добрые люди помогли, устроился механизатором в колхозе. Жена работала с двумя группами свиней. А когда в конце года сделали расчет, то денег не дали, мы еще и должны остались. Трудились, трудились, а денег нет. Через два года семья вернулась  в родное  село,  в  Брусиловку.

Мать заведовала хозяйством и деньгами. Как сказала, так и будет. 
Мать любила мужа и ревновала до смерти, к каждому столбу ревновала. Да и боялся жены, ее сцен. ревности: только ложку поднесет ко рту, а она уже начинает выговаривать. Нет дыма без огня. Была другая  женщина, но Василий понял, что любить чужих детей не сможет и остался в семье. Партийный был, а тогда с этим делом строго.

Отец

Oтец Эльзы, Василий Шиц, окончив семь  классов, пас колхозных овец. Одна отара у матери  и одна – у отца. Так и познакомились родители Эльзы, поженились.    Мама, Ольга Янцен,  мечтала поступить в педагогическое училище, стать учительницей, но комендант следил строго: «Нельзя. Вы под комендатурой!»
Отец  работал на скотнике, потом стал старшим скотником в Селивановке, в совхозе «Кумской».  Разводили племенной скот. В 1970 году он одним из первых принимал белых  французских коров  шаролезской породы – всего 98 коров и 6  быков.. Для каждой коровы был свой бугай, За этим следили строго, чтобы не родились родственные телята! Если бык не мог покрыть корову, об этом сообщали технику, начальству. И приводили корове другого быка. Впоследствии это стала племенная ферма,  показательная, одна во всем Союзе, Московское обеспечение.
Потом  Василий работал на мельнице. Папу прозвали "мельник".
На элеваторе давали за трудодни дерчь - раздробленное зерно, рубили пшеницу; птичий комбикорм из мясокостной муки. Время уже было другое, можно было что-то из отходов взять себе. Все брали.  Но не каждый был таким рачительным хозяином, как Василий - старательный, усердный, заботливый, разумно бережливый. Любил, чтобы все было на своем месте. Положи, где взял, сразу видел, что лежит не так, как он положил. Чтобы ножички лежали острием вверх. И дело еще в том авторитете, который он имел среди сотрудников,  умении находить друзей.
Однажды дети, среди них была и Эльза, играли в войну.  Деревянный туалет за домом стал "штабом".

 Христиан нанес на контурную карту местоположение "штаба", над которым  водрузили настоящий красный флаг СССР.
Дед, Василий Филипович,  в это время работал на огороде, полол винный виноград сильванер и мускат.
А в это время едет на велосипеде "мамка", так прозвали Марию Андреевну Филатову за чрезмерную заботу о людях и порядке.
Завидев флаг СССР в неподобающем месте, она притормозила велосипед и говорит деду:
«Иди сюда, Василий Филипович, что это у тебя непорядок?  Завтра же на ковер!
 В контору на партсобрание!».
На партсобрании к отцу, а он был партийный,  стали цепляться.
- Ты партийный, а воруешь зерно.
- Мои родители на пенсии, а на что им жить? Тонна угля – 17,50 рубля. Квартплата 2,5.

Пенсии получали, начиная с 16, 24, позже – 60 рублей. Имели хозяйство: нутрии, барашки, цыплята, утки, красные куры, - продавали.

...Четыре года спустя пришло время  Христиану, младшему брату Василия, который во время детской игры в войну рисовал "штаб" на контурной карте, идти в армию.
Тут-то ему и припомнили его проступок и не хотели брать на военную службу.
Но Василий  настоял на своем: "Кто вам дал такое право не брать в армию? Мужик должен отслужить в армии. И,представьте, взяли на службу! Директор совхоза Владимир Ильич Горбачев написал бумагу-справку для начальника в военкомате и Христиана взяли в армию.
Однажды на село выделили два велосипеда. Один смогли продать Василию, но втихаря. Сказали, чтоб не ехал на нем из магазина, а нес на плечах во избежание лишних разговоров.

Дом Василий построил красивый, из белого кирпича,  украсил орнаментом из красного кирпича, покрасил забор. Его дом был образцовым по чистоте. За это семье выделили первый в поселке пылесос. Василий окружил двор цинковым забором. Друзья были у отца   на Кавказе, помогли достать цинк.

Эх, не знал Василий, что выделяться нельзя, что это вызывает у завистливых людей неприязнь, зависть. И беда не заставила себя ждать.

Зависть - это угроза

Когда Эльзе было пятнадцать с половиной, случилось большое несчастье. Эльза навсегда запомнила этот день 13 августа 1974 года. Соседские мальчишки, подростки, нанесли смертельные раны ее младшей сестре, Вале, сильно поранили и другую сестричку. Думали не выживет, но выжила. Почему это произошло? Василия  не любили его соседи. Завидовали: и дом у него лучше всех, и вот теперь ему вручили талон  на «Москвич» да еще и  в торжественной обстановке. Сам Горчачев и вручил!  Еще и машину не получил, а гараж уже построил. Нет на него управы. И частенько сосед с соседкой вели такие разговоры, причем  при детях. Вот и точили топор и нож. Милиция искала улики, но так и не нашла. Дети сказали, что зарыли орудия преступления в песок. С трудом верится, что это преступление совершили дети и не стоял за этим какой-то дядя.

Даже «Голос Америки» передавал по радио: «Немцы начали бить немцев!»  Хотя и запрещали, но у дяди было на чердаке радио.
Мать не могла простить Эльзе, что та ослушалась ее, пошла в лес и не досмотрела сестер.

Прокляла свою дочь, лучше бы всех убили,- в сердцах сказала мать и не простила даже  перед смертью. Впоследствии, уже живя  Германии, Эльза приехала на свою историческую родину из Ставропольского края в 1993 году -  Эльза обращалась к психологу, проходила курс реабилитации.

Личная жизнь Эльзы

Девятнадцатилетняя Эльза задержалась вечером у клуба, разговаривала с парнями. Идет отец и начал драку, одному парню выбил зубы. Ударил и дочь, да так, что разлетелись по сторонам ее сережки и пуговицы. Уже дома состоялась беседа.
- Разве можно так бить,- возмутилась мать.

-Замолчи,- сказал отец,- разве не ты меня настропалила…
Нужно ли говорить, что после этого молодые люди, потенциальные женихи побаивались подходить к девушке. Тогда отец решил построить для Эльзы дом. И суженый  ей нашелся. Вышла замуж, родился сын. Но с мужем  пришлось  расстаться – поднимал на нее руку. А  однажды нашелся мужчина, Петр Летунов который сказал ей: « Я хочу жениться». «Ну женись», - ответила Эльза, улыбнувшись. Родился сын. 
Муж  Эльзы  тяжело болел, она досматривала мужа, но спустя три месяца по приезду в Германию он умер.

Годы спустя  Эльза встретила Эрнста Кирша, который стал ее мужем. Родился сын. Немало пережил Эрнст, в молодости взял вину друга на себя, отсидел восемь лет в тюрьме. Естественно, это сказалось на его здоровье, и ему нужно помогать: у него легкоранимая психика.

Нужно сказать, что Эльза окружена теперь уже взрослыми детьми, больше жизни любит внучку Милу,   но также интересуется и вникает в заботы и проблемы знакомых ей людей. Упомяну лишь два случая. Помогала нашему общему знакомому, художнику по дереву Михаилу Сабуренко, светлая память. А еще в беде оказался Иван Ризов, стал неподвижным и теперь живет в альтенхайме, Эльза ведет с ним беседы. Как раз во время нашей беседы и позвонил. И я  попросила поговорить с ним, немного знакома,  голос молодой… Несмотря на все проблемы, в жизни есть, должна быть светлая полоса: деятельность, доброта, забота о ближнем,- и все это есть у Эльзы.

Семья Шиц. Фото из семейного альбома.