Борщевик

               
     Конец июня. Илья Акимович засобирался на свои шесть соток. Нехотя - до них ещё надо добраться. Свет не ближний - девяносто километров на электричке, да ещё шестнадцать – на автобусе. Не наездишься - ни здоровья, ни пенсии не хватит. А оставаться там на всё тёплое время года, как в свои более молодые годы, когда теперь не понос так золотуха, а рядом ни одной медицинской точки, совсем небезопасно. Старость, как говорится, не в радость. - Вон, Витька Кликушкин, сосед по даче, куда моложе меня был, - вспоминает Илья Акимович, - а так вот и преставился. - Один приехал - через неделю жена нашла его неживого в доме под столом. – Аневризма головного мозга вмиг скосила.
 
     В общем нынешняя поездка Ильи Акимовича на фазенду, как он иронически стал называть свой куцый земельный надел с покосившимся от времени дощатым домиком этим латиноамериканским названием крупного сельскохозяйственного поместья после просмотра бразильского сериала «Рабыня Изаура», который в девяностые годы прошлого века смотрела по телевизору, затаив дыхание, наверное, вся страна, была вынужденной. Не поехал бы, если бы знакомый не напугал большими штрафами, которые власти якобы недавно ввели специально для землевладельцев, миндальничающих с растением под названием борщевик. Начальники объявили его смертельной угрозой для сельского хозяйства страны, включая наделы дачников и огородников.  – Совсем оборзели, почём зря штрафами обкладывают: за сорняки, за ненормативное отхожее место, за розжиг костра, за скважину, за колодец, за посаженное мной лично на моём личном участке, но потом срубленное без начальнического разрешения дерево! Причём, повторюсь, в границах сугубо моей, личной собственности! - возмущался Илья Акимович.
 
     Отправился он на своё землевладение общественным транспортом. Раньше ездил на машине. Потом пришлось отказаться - стало плохо с глазами и выправить новые автомобильные права не удалось. Машину пришлось продать.
 
     В вагоне электрички, на которую он сел, заметил знакомое лицо. Это была соседка по дому – немолодая женщина. К ней и подсел, представился на всякий случай. Она его тоже узнала. Илья Акимович не знал, что у неё свои шесть соток по той же железнодорожной ветке, что и у него. В общем-то откуда и знать-то. Люди сейчас не знаются друг с другом, даже живя на площадке одного этажа многоквартирного дома, и уж тем более с соседями с других этажей.
 
     Случайно встречая её, он всякий раз испытывал к ней зависть. Она в отличие от него, казалось, пышет здоровьем и никогда не болеет. Явно не требует никакого медицинского ухода за собой. Всегда розовощёкая, в хорошем настроении. Не раз видел её со скандинавскими палками. - Доживёт до ста лет, - завидовал Илья Акимович. – Ну, что тут скажешь? – Хорошая генетика – раз, комфортные условия жизни – два, умение воспринимать окружающий мир таким, какой он есть – три, - объяснял он себе своё предположение.
 
     Пока ехали, говорили об обилии в этот год комаров, которые заперли дачников в своих домиках, о живучести герани, которая цвела у соседки, по её словам, целыми букетами, а у Игоря Акимовича почему-то жить не хотела. Слушали и обсуждали самодеятельных музыкантов, надоедавших пассажирам, продавцов всяких безделушек и попрошаек. Сошла она раньше его.
 
     Километрах в пяти от конечной станции Игоря Акимовича встретилось пересечение железнодорожной и автомобильной дорог. Рядом высились сверкающие на солнце длинные металлические корпуса завода по производству молочных продуктов и разных напитков. В этом месте Илья Акимович всегда улавливал через открытое окно, когда ездил на машине, крайне неприятный запах, если даже не вонь, шедшие со стороны этого предприятия. Он даже перестал употреблять его продукцию, которую встречал в супермаркетах, магазинах и магазинчиках. Запомнившийся отвратительный запах никак не предполагал для Ильи Акимовича её хорошее качество.

     Далее были конечная станция и ожидание автобуса. Спустя три часа Илья Акимович был, наконец, на месте. Вдоль всего проволочного забора участка поднимались чуть ли не на два метра в высоту заросли борщевика с огромными листьями-зонтиками. – Ишь вымахали. - Большие, как и большая глупость начальников, возлагавших надежды на борщевик в качестве корма для скота. Они ведь его и развели. Писали, что в нём полно протеина, витаминов, что из него можно делать даже целлюлозу, эфирные масла, биотопливо. Но превратился борщевик в главный сорняк, захвативший чуть ли не треть сельскохозяйственных угодий страны и приспособившийся жить даже в Арктике. А причина, в чём Илья Акимович нисколько не сомневался, привычная нераспорядительность и глупость начальников.
 
     Оглядевшись, он затем с завистью послушал деревенскую тишину, глубоко повдыхал кристальную свежесть негородского воздуха. А после того, как с солнечной стороны его избушки взлетела с ровным и мощным гулом чем-то потревоженная стая навозных мух, Илья Акимович приступил к делу. Для этого прихватил с собой настоящее мачете, давно припасённое по случаю у знакомого подпольного оружейника.
 
     Дело двигалось к завершению, когда к нему подошёл Васька  – мальчик годов шести с густыми зелёными соплями под носом - приёмыш из многодетной семьи, что пару лет назад получила здесь земельный участок. Раньше на этом месте было большое поле, радовавшее не только глаз, но и желудок Ильи Акимовича, так как засевали его горохом, который он всегда подворовывал. За полем был прекрасный сосновый бор, перемежавшийся смешанным лесом с разнообразными ягодами и грибами. Теперь это место отдали, как считал Илья Акимович, в добычу чадолюбивым гражданам только за то, что они активно размножаются. – Настоящая халява! - сокрушался он.
 
     Васька, явно мучившийся в этот момент от безделья, сначала молча наблюдал за его работой, а потом спросил: - Дед, а ты чё делаешь?  – Не видишь, что ли? - ответил грубовато Илья Акимович, не очень-то любивший детей. – Сорняк вырубаю. Мальчик помолчал, а потом, продемонстрировав свою наблюдательность и сообразительность,   поинтересовался: - А почему его никто не сажал и не ухаживал за ним, а растёт он лучше, чем клубника?
 
     Илья Акимович помолчал, не находя какого-нибудь поучительного или нравоучительного ответа, считая, что взрослый именно в таком ключе и должен общаться с несмышлёнышами. Подумав, ответил: - Всё ценное и хорошее, Васька, всегда стоит немалого труда, а вредное и ненужное само собой появляется.

     Ваську ответ, видимо, удовлетворил, потому что вечно голодный, насколько это было известно Илье Акимовичу, он переключил своё внимание на его сумку, в которой явно было что-то съестное. Заметив интерес паренька, Илья Акимович достал из сумки бутылку кефира и ватрушку, которую тот вмиг и умял. - Чёрт бы побрал этих халявщиков! – возмутился он про себя, имея в виду многодетных родителей, живущих и бездельничающих на пособия для малолеток. Ударив со злостью мачете по очередному мощному стеблю борщевика, подумал: - Вот и среди людей полно такого сорняка, и он процветает. 

     Через пару часов сильно уставший Илья Акимович ехал домой. Тем же летом свою фазенду продал.

18 мая 2022 года