3

                (предыдущее http://proza.ru/2022/05/17/685 )


  В тот вечер

  Дормидонт сообщил, что, по его мнению, здесь лишь начало зимы. Судя по столь низкому солнцу. Запад, где оно садится (он показал вправо от себя), значит, у леса – юг. С трёх сторон других домов не видно. Стоит взглянуть в северное окно.
Они пошли со свечой к тому окну, раздвинув на нём портьеру, и уставились в темноту. Ни огонька. Если мы одни в этой белой пустыне, то бессмысленно куда-то пробиваться до весны, - сказал Дормидонт, - Но нужно будет завтра днём посмотреть окрест из окон, вдруг что заметим. Что ещё скажу: на нашем огороженном забором участке нет деревьев. Ясно, что их не сажали. Мы не на самом севере, потому что мороз не силён и полярной ночи нет. Да и судя по припасам. Это же тут выросло. Картошка не мелкая, значит, лето есть и более-менее нормальное.
Заметив ужас в глазах Доры, он постарался успокоить её. Я не имел в виду, что мы тут навсегда, просто рассуждаю, на случай чего. Раз за лето удалось кому-то запасти всё это, то прокормить себя здесь можно. В худшем случае.
О самом худом случае он умолчал. Ведь если то ядерная зима…
- Из хорошего, - сказал он, - у нас есть баня! Завтра буду копать в её направлении. Дровники большие, должно хватить надолго. Продуктов в погребе – полным-полно. Надо только поглядывать, чтоб плесень не завелась. Когда доберусь до сарая, поглядим: сани, лыжи, что с этим. Электричество не работает, свечи придётся экономить.
Женщина отрицательно покачала головой, и Дормидонт спросил:
- Что есть ещё запас?
Она кивнула.
- Всё равно лучше рассчитать насколько хватает свечи, а сколько впереди у нас тёмных дней – неведомо. Если свечей много – встаёт новый вопрос: чем занять эти вечера?
Дора поднялась и принесла обнаруженные ей старые засаленные карты.
- Оо, - оживился Дормидонт, - в «дурака»?
Играли, пока не надоело. Затем отправились спать.

  Встали, когда рассвело


  Позавтракали чаем со вчерашними пирогами, и Дормидонт опять открыл северное окно.
Он вгляделся и закричал:
- Дора! Иди сюда!
С той стороны вдалеке стоял дом. Он тоже был огорожен забором, а путь до него завален снегом. Людей видно не было.
- Надо днём ещё поглядывать – не заметим ли у них кого, ты время от времени подходи к окну, а вечером свечой знак надо подать, - сказал он, - Чем чёрт не шутит… Чтоб к ним прокопать – не представляю сколько времени понадобится.

  Радостный от открытия он вышел на крыльцо, опять не без труда отжав дверью снег на нём, и ахнул. Не одной из вчерашних его рукотворных тропинок не было и в помине. Всё насмарку… Шедший всю ночь снег их заполнил, а ветер намёл ещё сверху дюны с прежних сугробов. И снег продолжал падать. Дормидонт стоял, опустив руки, тупо глядя на свершившуюся беду, без всяких мыслей в голове, с одним тихим отчаянием.
Но надо было что-то делать. Он решил копать проходы шире и глубже, выбирая и наст, по возможности. Теперь Дормидонт работал, как машина, одним движением втыкая лопату в снег, затем, распрямляясь, бросал его всем корпусом вбок или через плечо, а позже и через спину.
На этот раз надо было выполнить вдвое большее за то же время. Злость переполняла его. Он скорее умер бы, чем перестал работать. Давно закончились в его лексиконе все матери на лёгких кАтерах и мухи-бляхи, потом иссякли бляхи-мухи, ядрёна вошь и тишкины коты, затем та же участь постигла эфи-оп твою мать и ёп-понских городовых, но он продолжал махать лопатой, хотя и медленнее, с трудом разгибаясь. Продолжал копать, пока не рухнул на снег у дровника.
А ещё предстоял пробить путь к сортиру.
Он поднялся, вздохнул и пошёл в ту сторону. Снег уже не падал, он валил не переставая. Небо словно издевалось над ним.  «Если так будет продолжаться – отсюда вовек не выберемся», - скользнула мысль, к которой отнёсся с усталым безразличием.

  Выполнив задуманное, он долго сидел в сенях, едва не уснув там. А может, и уснул, потому что не помнил, чтобы снимал валенки, не говоря уж о мокром зипуне и шароварах.

  Очнувшись за столом, он, молча, механически ел с полузакрытыми глазами, видя лишь тарелку. Отмахнулся от бутылки, кивком поблагодарил и побрёл в спальню.

  Проснулся Дормидонт лишь под ночь. Дора сидела рядом и с жалостью смотрела на него, гладя по волосам.
- Представляешь, Дор, - не без труда разлепил он губы, - всё, что я сделал вчера, снегопад и ветер свели на нет. Поэтому сегодня лишь восстанавливал и расширял. А снег шёл и шёл. Не знаю, что завтра от моей работы останется.
Женщина поцеловала его и поднялась. Он снова закрыл глаза.

  Когда на следующий день, не ожидая ничего хорошего, он вышел на крыльцо, оказалось, что его тропы почти такие же, как он оставил. Снег пока не падал. Но что его поразило больше – это то, что появилась тропинка к колодцу! Пусть не столь широкая, как его тропки, но вчера её не было. «Дора, - понял он, - повезло мне с ней». И улыбнулся.
  В тот день он пробился к бане, исследовав её. Добротная оказалась баня, печь, камни, запас дров, чан и шайки для воды, вёдра, полки и даже несколько берёзовых веников. Тем временем Дора прошла сквозь снега к сараю. Там оказалось две пары широких коротких лыж с ременными креплениями, куда влезали и валенки. «Э, да по снегу можно будет за забор выбраться», - подумал Дормидонт.
Решено было завтра протопить баню и помыться. Оба счастливо улыбались.
Сказано – сделано. Ох, и напарились же они вволю! Разгорячённые выбегали голышом и падали в снег, таявший под ними. Потом снова возвращались в парную…

  Жизнь пошла теперь как бы новым, но своим чередом, понятным им. Физически она была куда тяжелее прежней привычной (с городскими удобствами), но гораздо здоровее от нагрузки, воздуха и воды.
Уставали они так, что безо всяких карт и прочего, без задних ног падали в постель и в сон, едва голова касалась подушки.

  На следующий день Дормидонт обратил внимание на красные облака. Снег, слава богу, не шёл, но возникла некая странность: солнце вставало на юге, за лесом!
Он ничего не сказал Доре, решив проследить: куда ж оно станет садиться.
А оно не село, растворившись в облаках на весь день. Зато встало… на севере! Небо при этом голубело облаками.
Это было уже совсем невозможно, и он рассказал о том своей подруге. Она помолчала, потом пожала плечами, всем видом показывая, что так ли это важно? Главное, чтоб вставало и светило, как ему полагается. Поневоле пришлось согласиться.
Дормидонта уже не удивляло, что он без слов понимает, что хочет сообщить назвавшаяся супругой. Видно, в самом деле, они давно вместе. 
Борясь с мышами, вытирали досуха тарелки хлебом, испечённым Дорой, а прочие остатки сжигали. «Зола – полезная вещь для растений», - думал, не произнося вслух, Дормидонт, неявно зовя лето. Ведь если то не наступит… Припасы не бесконечны.

                (продолжение http://proza.ru/2022/05/19/615)