907. Хуторская чертовщина. Лимонадные этикетки

                Разглядывая деньги местного производства, от которых не столько пахло типографской краской, сколько примитивной авантюрой чистейшей воды. 
                Трое повеселевших приятеля не могли сдерживать своих возмутительных эмоций, вчитываясь в текст, напечатанный на обычном фантике, ну просто детская шалость,  чтоб додуматься до такого нужно иметь большую фантазию, что данная сумма будет списана со счёта, какого – то господина, поставившего свою подпись, к пришлёпнутой печати.
- Вот, учитесь друзья мои, как без особых затрат, запросто можно печатать свои деньги,
                посмеиваясь и тыча пальцем в трёхрублевую купюру, обращаясь к друзьям, сказал Шоба.
-Так мы таких денег, если поимеем желание, напечатаем при свете керосинки, прямо  в своём лабазе.
-А печати вырежем из картохи, разрезав пополам, которую сменяем у деда Горбаня на пару половых досок,
                весело хихикая, произнёс Песя.
          Мужичок, который сидел на одной скамейке с Тазей и Песей ближе к проходу, отодвинулся на самый край, считая, что к нему подсели довольно странные граждане, явно с криминальными намерениями, от таких лучше держаться по дальше, а смотреть можно и в противоположное окно.
            А вот с Шобой рядом сидела явного вида торговка, державшая на коленях корзину с продуктами, прикрытую тряпицей.
             Везла она продавать продукты, чтоб продать по дороже или же ездила за покупками, чтоб приобрести их по дешевле, она об этом умалчивала, но была намного смелее мужика и так, между прочим, изрекла одно интересное обстоятельство:
-Слышала я, что совсем в недавнее время группу подельщиков денег расстреляли.
-Брехать не стану, но говорят люди, случилось это в Пятигорске.
                Вроде как заинтересовав своих соседей и вызвав у них доверие, чуть боком повернувшись к Шобе, торговка имея склонность по судачит, продолжила говорит:
-А вот эти деньги, 
                и кивнув головой на ту купюру, которую вертел в руках Шоба,
-к вашему сведению в народе прозвали «шкуринки».
-Меткое замечание, только извольте полюбопытствовать, за них что?
- Три шкуры дерут? Спросил у торговки Шоба.
             Женщина довольно солидной полноты, удобнее уселась, поправила на коленях увесистую корзинку, оживилась, радуясь тому, что есть теперь с кем ей поболтать, с обычной целью  скоротать скучную дорогу.
- Дело, видите ли,  в чём, наш город заполонили всякого звания господа, решили здесь пересидеть возникшую смуту.
- Долгое время у нас всё было тихо и спокойно, а потом началось, ни кому покою не стало, то одни у власти бесчинствуют, то другие налетят.
-А тут ещё объявился шустрый атаман.
И какой ты после этого будешь атаман, коли не имеешь золотого запаса, брать берёшь, а платить за это не хочешь.
-Вот к нему и наведались эти богатеи из беженцев, представители вот  этих самых финансов, с предложением напечатать собственных денег.
- А если имеешь ни гроша в кармане, то будешь рад всякой завалявшейся копейке.
-Как уж там получилось и по какой договоренности, но деньги стали печатать на лимонадных и нарзанных этикетках.
                Торговка всё рассказывала и рассказывала, до мельчайших подробностей, уже и не сосчитать, сколько раз останавливался поезд на остановках.
             Одни пассажиры выходили, другие заходили, иногда создавалось ложное впечатление, что  народ выходил в одни двери, чтоб вскоре войти через другие, в суете и спешке занимая опустевшие места.
           Шоба слушая торговку, иногда задавал наводящие вопросы, вчитывался в текст чека, дурашливо посмеивался, говоря:
- А что вполне солидно, вполне приемлемо, а как звучит, только вдумайтесь «Государственный банк Кисловодского отделения».
- А дальше без слёз читать не возможно.
- Прошу заплатить предъявителю сего три рубля и такую же сумму списать  с моего счёта.
-Тогда, что же получатся у нас, Иван Иванович  предъявляет бумаженцию Пал Андреичу, а он в свою очередь, принимая чек, списывает деньги с моего счёта? 
-Весёленькое занятие, только смысла в этом большого не вижу.
- Казбек Георгиевич, а смысла в этом особого и нет, за исключением того, что деньги как по волшебству появились не откуда, сплошная магия и колдовство.

              Поезд уже давно проехал станцию Белый уголь  и что удивительно, погода за окном вагона порадовала своей переменой.
           Открывалась замечательная видимость на Бургустанский хребет.
          Было заскучавшая торговка, вновь вклинилась в разговор, бесцеремонно сменив тему разговора  и как опытный экскурсовод, подсказала обратить внимание, на рельеф склонов, где по мере передвижение поезда, вскоре покажется женская фигура.
            Словоохотливая женщина всё говорила и говорила, что под её монотонную болтовню и покачивание вагона, сладостная дремота одолевала трёх приятелей.
               Если Шоба ещё пытался держаться, сладостно позёвывал и  широко раскрывал глаза, чтоб отогнать от себя дрёму, то Песя с Тазей, как два младенца, склонились друг к другу, зажав меж собой портфель, посапывая, временами всхрапывали по очерёдности, а то и в унисон.
             Уже где – то на подъезде к городу, торговка проявляя  женский интерес, решилась спросить у Шобы, по какому поводу трое приятелей направляются в Кисловодск.
         Шоба одобрительно хмыкнул, да и подумал про себя:
               « Ну и мамаша, до чего же  хитра, дать такой крюк захода, болтая всю дорогу, чтоб только выведать, какую цель  мы преследуем, направляясь в этот городишко».
             Сохраняя манеру учтивости и уважения, Шоба одобрительно лукавя, поведал, только что придуманную им историю:
-Понимаете мамаша, я в сопровождении моих двух лучших сослуживцев, едем по важным делам. 
-По каким именно вам не скажу, так как это является большой государственной тайной.
-Но в двух словах скажу, будем приглядывать за одним высоким чином, прибывшим сюда на излечение.
-Сами знаете, время не спокойное, всякое может случиться, вот ради его безопасности будем нести наблюдение.
-И в случае опасности, рискуя собственным благородством чести и таинства, обязуемся нести полную ответственность за сохранность его жизни.
-Ещё больше скажу,
                и Шоба наклонился к торговке, тихо произнёс, говоря в самый нос,
-в случай крайней опасности имеем предписание облегчить его участь, а тело тайно вывезти окольными путями.
              Торговка, услышав подобное откровение, сделала большие глаза и уже была не рада, что была посвящена в такую тайну, поглядывая на двух спящих приятелей, отметила про себя, эти враз укокошат и глазом не моргнут,  рожи - то чисто бандитской манеры, хотя и прилично одеты.
              Да и в  свой портфель вон как уцепились, не меньше, как бомбу в нём перевозят.
          От таких следует держаться в стороне и как можно дальше, вот она и отодвинулась на край скамьи от Шобы, а чтоб не выдать свою предосторожность, сказала ему:
-Скоро будем на месте.
-Вот готовлюсь оказаться в первых рядах.
              А как было не поверить ей россказням этого подозрительного типа, изображающего из себя невинную овечку, когда вокруг творятся такие безумные дела, отчего мороз по коже так и гуляет, как в метель по улице.
            Только и слышно вокруг об арестах да страшных судилищах, а сама человеческая жизнь и гроша ломаного не стоит.
         Шоба слегка прищурил правый глаз, покачивая головой в знак согласия, поглядывая на торговку, отметил про себя:
               «Эх, мамаша, мамаша, чую я своим нутром, что тебя обуял страх, за саму себя, да язык у тебя, что помело.
                Минует опасность и полетит гулять новоиспечённая новость по просторам базара, а там далее разнесут по углам да весям, услышанную небылицу.
                Тем и живёт глупый народишко,  только и делая, что плодит низкопробного замеса  слухи, хотя следует отметить, что в чём – то он и прав».
                Поезд миновал по узкому мосту речку и вскоре показались первые строения города, которые ни каким образом не впечатлили Шобу.
             Это особо и станицей не назовёшь, но когда Шоба прочитал название станции Минутка, то сообразил, что это только пригородная часть, а сам город ещё впереди.
           Для интереса спросил у торговки:
-Мамаша, а когда конечная?
-Скоро доедем?
              Торговка слегка вздрогнув и по крепче уцепившись в свою корзину, скороговоркой ответила:
- Скоро милок, скоро.
              Вагон заметно опустел, что поделать, трудовому люду особо нечего делать в центральной части города, у него свои трудовые проблемы, а не праздная повседневная жизнь.
         Поезд подал гудок, состав дернулся и поезд покатил далее, везя оставшихся пассажиров на конечную станцию.
- Ей, граждане спящие пассажиры, довольно вам дрыхнуть, пора просыпаться,  поезд вскоре пребывает к месту назначения!
                При этом пнув ногою  своих приятелей, зычно произнёс Шоба, заставляя их проснуться.
            Приятен сон под монотонный стук колёс, ещё более он приятен в моменты плавного движения состава.
          Проснувшиеся Тазя с Песей, блымая своими сонными глазищами и с удивлением оглядываясь по сторонам, вскоре уставились на Шобу, без словно спрашивая его в чём причина их внезапного пробуждения.
              Шоба улыбаясь набором своих конскоподобных зубов, восторженно произнёс:
-Пребываем господа горемыки, на конечный пункт.
-При выходе из вагона не забывайте своих вещей.
           А затем, обратившись к торговке и протягивая ей трёхрублевый чек, местного казначейства заверительно произнёс:
- Примите мамаша наш скромный дар.
-Берите не стесняйтесь.
-Да будет вам упрямиться, этот маленький презентик, обычная оплата за вашу познавательную беседу.
-Где бы мы узнали столько нового, только от простого общения с вами в унылой обстановке этого мрачного общества, мы скоротали этот долгий путь.
-Примите в знак благодарности.
-Возьмите и нечего этого стесняться, к тому же,
                и Шоба  подозрительно глянув по сторонам, тихо добавил,
-это оплата за полное молчание нашего тайного пребывания в этот город. 
-Берите, уже настойчиво требовательно произнёс Шоба.
               Да от таких попутчиков следовало бы держаться в стороне, вон мужичок, что сидел напротив, при первой же возможности упорхнул как птаха, предчувствующая опасность.
              А что было делать, как не взять деньги, чего доброго привяжутся следом, потом проблем не оберёшься.
         Забыв про всякие благодарности, торговка не осознавая, как правильно ей поступить с деньгами и даже где – то глубоко в мозгу у неё промелькнула мрачная мысль, что это мог быть хитрый трюк вагонных ловкачей, которых развелось в последнее большое множество.
           В тот самый момент, когда она будет доставать кошелёк, чтоб положить туда деньги, выпустив из рук корзину, её у неё и уведут.
           Хороший выйдет торг у них, приобретя за три руля полную корзину продуктов, которая обошлась ей почти в сотню рублей.
               Да и попробуй только закричать, вмиг сунут нож под брюхо, недаром этот чумазый подвинулся к ней ближе.
            Элегантная одежонка на них явно не для их гнусных рож, если и приобретена, то только не на трудовые доходы, да и какие из них труженики, если только с большой дороги работники топора.
        Торговка, одной рукой цепко держась за ручку корзинки, а правой перекрывая из неудобного положения свои дорогостоящие продукты, в перехлёст  протянула слегка вспотевшую руку за деньгами, раз дают чего отказываться.
            Взяв из руки Шобы банковский чек, она не стала его прятать от чужих глаз по - дальше, деньги вроде и не большие, но на дороге не валятся.
          Не выпуская из рук денежной купюры, она цепко обхватила ручку корзины, чувствуя заметный прилив слабости по всему телу, при этом имея большое желание скорой остановки поезда, чтоб расторопно покинуть вагон и раствориться в толпе вывалившихся на перрон шумных пассажиров.
           Что поделать, если её утренние попутчики оказались довольно подозрительными типами, имеющие не здоровые намерения, чему достоверно свидетельствовал многолетний жизненный опыт.

                Вот за окнами замелькало строение вокзала, поезд всё заметнее замедлял свой ход, народ в вагоне загудел растревоженным ульем.
               Самые не сдержанные засуетились, торговка, не смотря на свои внушительные формы, с легкостью горной козочки  подскочила со скамейки, не особо церемонясь с попутчиками, ставшими на её пути,  двинулась по проходу и вскоре оказалась в первых рядах на выход из вагона.
            Полное торможение, невольное сопротивление остаточной инерции, открытие дверей и народ плотным потоком повалил валом вон долой из вагонов, подталкивая друга в спины.
           Трое приятелей не спешили, да и не куда им было спешить, день только зачинался, и времени у них было предостаточное количество, которым они могли распоряжаться по своему личному усмотрению. 
           Выбрав одну из ближайших дверей, трое приятелей покидая вагон, высказали кондуктору, ради баловства и шутки  свою мелкую претензию:
-Жестковаты у тебя папаша скамейки, одно разочарования для наших задниц!
-Соломки б подстелил, что ли.
            С весёлым настроением трое приятелей вышли на перрон и для начала огляделись.
          Чудные места, с чудесною погодой, в небе светило солнышко, освещая замкнутое возвышенностями пространство.
-До чего же приятно оказаться в таком месте,
                вдыхая в себя воздух, одобрительно  произнёс Тазя.
-И не говори Тазя, целебный воздух по всем статьям курортных мест, даже жрать захотелось,
                поддакнул приятелю Песя.
-Это ты в самую точку попал Песя, а не начать ли нам знакомство со здешним климатом в хорошем заведении, откушав всяких вкусностей?
                Сделал намёк своим приятелям Шоба.
           Как было с ним не согласиться, только и осталось, что отыскать по близости такое заманчивое во всех отношениях место. 
 
                17 -19 май 2022г.