Море, в котором ты есть 3

Глава 2
   
    Алёна открыла дверь.
Синие брызги смотрели на неё с холодной твёрдостью льда заснеженной Арктики. Спортивная шапка на голове,    широкие плечи, спрятанные под спортивной курткой, были усыпаны снегом. На улице с самого утра развлекалась метель. До этого момента, до звонка в дверь, очень спокойная, спокойная настолько, что удивлялась сама себе, Алёна вдруг дрогнула. Подумаешь, позвонила, поставила условие… а что такого?! Но вот, он здесь!

    Чтобы скрыть внутреннее, неожиданное смятение, протянула руку и смахнула снег с плеча мужчины. Синие брызги  подобрели, лёд начал стремительно таять и превращаться в тёплый свет. Мужское лицо оставалось абсолютно спокойным, а глаза… они улыбались!

    Протянутая рука Алёны, мокрая от снега, словно обессилив, упала вдоль туловища, а сама она отступила вглубь узенькой прихожей, прижалась спиной к противоположной стене и сказала: - Проходи!
Эдуард вошёл, поставил на пол спортивную сумку и снял шапку.
Возмущённая вторжением незнакомого гостя нервно залаяла Раиса Захаровна - мелкой породы собака, названная так в честь героини Людмилы Гурченко из фильма «Любовь и голуби». Перебирая тоненькими, не слишком длинными лапками, собачка то отступала в безопасную глубь квартиры, то возвращалась в прихожую. Когти её при этом так громко цокали по полу, что казались маленькими невидимыми коньками. Эдуард смотрел на это ворчливое чудо и опасался, что эти взрывы-всхлипы  эмоционального собакена разгонят её невидимые коньки, и Раиса Захаровна, не сумев рассчитать длину скольжения,  влепится в какую-нибудь мебель!

    Алёна взяла питомицу на руки и стала приговаривать в прижатое и подрагивающее собачье ухо:
    - Раиса Захаровна, тихо! Это свой, свой!..
И собака поверила, хоть и косила ещё куда-то в сторону обиженными круглыми глазками и вся тряслась, но всё же обнюхала протянутую мужскую руку,
заглянула хозяйке в глаза, показывая преданность, и извернувшись, облизала её щёку, подтверждая свою преданность. Затем, опущенная Алёной на пол, ретировалась в комнату и устроилась там на большом,  великолепном, белом диване из кожи. Диван, как и то небольшое количество мебели, что находилось в комнатах, были куплены Алёной вместе с квартирой года три назад.

    Мужчина снял курку и аккуратно повесил её на указанный хозяйкой крючок.
    - Руки помыть можно? - спросил он.
    - Да хоть весь мойся!- ответила Алёна и пошла на кухню собирать стол к ужину.
    - Правда? - обрадовался Эд,
    - Я же баню затопил, но не успел… к тебе помчался!
    Полотенце дашь?

    У Алёны было странное ощущение, словно она двигается в замедленном кино:
Вот протянула руку, взяла из стопки полотенец, сложённых на поверхности стиральной машины одно, самое большое, подала…
И уже, когда дверь за мужчиной в ванную закрылась, и зашумела вода,
задумавшись, медленно  вернулась на кухню.
Она словно пыталась что-то вспомнить и не могла… воздух казался вязким, поэтому никак не получалось быстрее двигаться. Да и надо ли быстрее?

    - Ох! - Алёна досадуя прикусила губу, - забыла сказать…
Она вытерла руки о посудное полотенце и пошла, всё так же медленно,  к закрытой двери ванной комнаты. Постояла прислушиваясь к шуму воды, и не решившись постучать, вернулась на кухню.

    Он вышел из ванной с голым торсом и с завязанным узлом полотенцем на бёдрах.
Алёна смотрела на эти сильные накаченные плечи, руки, широкую грудь… всё это в абсолютно правильной пропорции сужалось к бёдрам, а ниже полотенца были крепкие, сильные ноги.
    - С лёгким паром! - улыбнулась Алёна этим синим брызгам.
    - Я забыла тебя предупредить: у меня там кран подтекает…
    - Уже нет! - у тебя там под раковиной ключ лежал, я нашёл и подкрутил!

    Эдуард подошёл, забрал из её руки ложку, положил на стол и , обняв податливую,  хрупкую в сравнении с ним женскую фигурку, зарылся лицом в её волосах. Алёна коснулась ладошками ещё такой незнакомой, влажной кожи, вдохнула запах и подумала: «Мой!»…

    Оставив на кровати в спальне истерзанные, смятые простыни, они всё-таки пошли ужинать. Раиса Захаровна, спрятавшаяся между подушкой и спинкой дивана, пока её хозяйка убеждалась, что этот мужчина действительно ей подходит, осторожно заглянула на кухню, не желая упустить свой лакомный мясной кусочек с тарелки хозяйки.

    Но хозяйка была занята. Она хлопотала вокруг гостя, наливала воду в чайник, заваривала чай. Однако гость заметил сомнения Раисы Захаровны, похлопал ладонью по пустующему стулу рядом с собой и сказал собачке:
    - Иди сюда, Манюня!
    - Она не Манюня, а Раиса! Я её как увидела в приюте для животных, так сразу и подумала, что на Раису Захаровну похожа! Те же ужимки!
    - Что-то знакомое… дай угадаю… Любовь и голуби?!
    - Да! - обрадовалась Алёна,
    - Тебе тоже нравится этот фильм? Я сто раз смотрела и ещё могу!
    - Посмотрим ещё!

    Прошло ещё несколько дней, и Алёна стала привыкать, что теперь их трое: Эд, она и Раиса Захаровна.
Эд с Раиской подружились настолько, что Алёна начинала немного ревновать, наблюдая их нежную дружбу.

    А ещё они начали лепить пельмени к новому году и планировали за новогодние праздники перезнакомиться с детьми друг-друга.  Пельменей, по их решению, непременно должно быть не просто много, а очень много! Просто много Алёна и так лепила к новому году, даже если на праздники улетала куда-нибудь в гордом одиночестве, например, в Сочи. Ей очень нравилось жить в Красной поляне. В Новогоднюю ночь в отеле всегда подбиралась какая-нибудь весёлая компания, и скучать не приходилось!

    Оказалось, что Эд любит и умеет готовить. Когда Алёна добиралась до дома уставшая до невозможности от сумасшедшего наплыва клиенток в предверии главного праздника в году, дома её уже ждал вкусный ужин, выгулянная и обласканная Раиса Захаровна и бокал розового вина.
Дочери Эда уже были в курсе изменений в жизни отца и , насколько могла судить Алёна, отнеслись к этому спокойно.
Старшая, неродная дочь, например, позвонила Эду и попросила приехать, чтобы налепить вкусненьких котлет, какие только у него получаются. Она и фарш купила, и лук! Эд пообещал приехать завтра, поскольку он завтра занят на тренировках лишь до двух дня, а Алёна занята как минимум до восьми вечера!
    - Высокие отношения! - по доброму смеялась Алёна,
    - Мне тоже налепишь?!

       (Продолжение следует)