замочить в сортире

я не автор







Война не закончится через месяц. И через два. И даже через пять, скорее всего, не закончится. Еще год. Пентагон говорит — что как минимум до зимы. Пентагону верю теперь, как себе.
Но я думаю, даже больше.
Сколько? Я не знаю.
Но не завтра и не на следующей неделе точно.
Российское народонаселение переживает сейчас ровно ту же стадию, которую оно переживало между Первой и Второй чеченскими войнами. Первую чеченскую российское общество — тогда оно еще было обществом — не приняло совершенно. Лейтмотивом было «нет войне».
Через два с половиной года — даже меньше, от подписания мира в Хасавюрте тридцать первого августа девяносто шестого до начала второй серии в октябре девяносто девятого в Чабан-Махи и Кара-Махи — главным лейтмотивом народонаселения — общества там уже не было — стало «мочить в сортире».
Если в девяносто пятом вид горящих русских солдат на улицах Грозного вызывал одно лишь желание — прекратить эту бойню — то в девяносто девятом эти же кадры вызывали у них уже только желание отмщения. Во вторую войну российская армия входила в Чечню с одним только желанием — мстить.
Наши мальчики не могли умереть в Грозном просто так. Это не могло быть напрасно.
А, значит, их всех надо убить.
Замочить в сортире.