Неудачное интервью

– Можно ли взять у Вас интервью? – Попробуйте. – Умер Владимир Вольфович: радоваться ли этому? – Нет. – Скорбеть ли об этом? – Нет. – А что делать-то? – Ничего не надо делать. – Почему? – По кочану. – Это как? – Вот так. – А если иначе? – Иначе не надо. – То есть, стало быть, не надо ничего делать по этому поводу? – Конечно, нет. – Но ведь хотелось бы что-то сделать? – Не надо. – А всё-таки? – Не надо. – На этом разговор окончен? – Окончен. – Но тогда у нас с Вами интервью не получилось? – Не получилось. – Придется расходиться? Придется. – А, может, Вы себя неправильно ведёте? – Правильно. – Тогда почему мне это не нравится? – Потому что у Вас помрачение разума. – А у Вас не может быть по этому вопросу помрачения разума? – Не может. – Почему? – Потому что я адекватен. – Но ведь есть же и другие точки зрения? – Есть. – Так, значит, Вы с ними не согласны? – Нет. – И кто же тогда прав? – Прав тот, кто рассуждает право. – Так, значит, по Вашему мнению, многие рассуждают неправо? – Большинство. – И что делать? – Ничего не надо делать. – А где же мне тогда взять интервью для газеты? – Надо его сочинить. – Но это же будет подлог, неправда, мошенничество? – Будет. – То есть Вы меня толкаете на преступление? – Толкаю. – Почему? – Потому что Вы мне надоел. – Но и Вы мне не очень нравитесь. – Всем не угодишь. – Тогда я пошёл. – Всего доброго. – Но, может быть, Вы мне напоследок всё-таки объясните: почему не надо об этом говорить? – Потому что нет в этом необходимости; и любые разговоры на эту тему являются празднословием. – То есть Вы боитесь согрешить перед Богом? – Боюсь. – Но тогда мне понятно Ваше молчание. – Вот и хорошо. – Мне кажется, что Вы ненавидите журналистов? – Я к ним безразличен. – Но газет-то Вы не читаете? – Конечно, нет. – А что, разве нет в них пользы? – Нет. – А что есть? – Празднословие. – Всё понятно с Вами. – Вот и хорошо. – До свидания. – Всего доброго…


15. 05. 22.