Девятый маршрут

       «Хочу доложить вам, об одной странной истории, которая приключилась со мной и моими товарищами во время несения службы по охране общественного порядка, в составе воинского наряда милиции. Несмотря на то, что дело давнее, до сих пор по крайней мере для меня — оно, все так же, не менее темное. Пожалуй, как и произошедшие на том забытом кладбище события, явно мистического толка. Однако, давайте обо всем по порядку».            

       Обстоятельства того дня складывались следующим образом. Среди нашего строя, разносилась едва слышная возня, но после команды офицера: –Смирно! — все замерли.      

       Короткий строевой смотр, для девятого маршрута отдельный инструктаж. Милицейский патруль отправлялся на давно вышедшее из эксплуатации кладбище, которое находилось в шестидесяти километрах от города и прилегало к одному из окрестных сел.               

       Прошлой ночью на том самом кладбище, произошло чрезвычайное происшествие, при неизвестных обстоятельствах погиб деревенский житель. Маршрут как назло достался мне с Игорьком. Уже перед самым выходом, к нам в усиление приставили Никиту Климова, его начальник патруля не вышел на службу. Промаршировав, колона стройными шеренгами подошла к раскрытым воротам, и выплыла на тротуар широкого проспекта. Путь лежал к городскому отделу милиции, теперь на инструктаж к другому дежурному начальнику, командиру городского департамента МВД.      

       Нас — «девятку», во дворе отдела ждал микроавтобус. Всего в ту сторону выехало три патруля. Мы и четверо из отдела. У тех была задача оперативно-розыскного характера, у нас же по большей части, обычное патрулирование и досмотр подозрительных личностей на заданном участке.      

       Около семи вечера, свернув с дороги на пустырь автомобиль остановился у обочины степи. Жара пошла на спад, но воздух пропитанный травами был ещё тяжелым, сквозняк потягивал струйками дневного зноя. Коротко оговорив нюансы предстоящего мероприятия, мы разошлись.      

       До указанных мест патрулирования было решено добираться пешком. Причём, по указанию старшего, согласно инструктажу, делать это следовало скрытно. Лишнее внимание, подразумевало возможность спугнуть виновника преступления, который предположительно проживал и должен был находится в этом селе.      

       Мы двинулись степью, шагая среди высокой сухой травы. Заросли монотонно трепетали на ветру нагоняя умиротворение и спокойствие несвойственное городскому ритму, местами травы достигали пояса. Спустя час, Игорь — начальник патруля, вышел на связь с начальником воинских нарядов.      

       — Тридцать первый — девятому связь, — поднеся рацию ко рту, неспешно проговорил сержант.      

       — На связи тридцать первый для девятого, доложить обстановку! — последовал ответ начальника.      

       — Движемся к первой контрольной точке, на маршруте без происшествий. Кроме степи, пока ничего и никого не видим! Как принял?      

       — Принял, двигайтесь далее, конец связи. Напоследок рация заскрипела.

       Ещё минут через двадцать, мы остановились на перекур.      

       — Фу, духота, я весь промок. Форма теперь будет вонять, — оттягивая взмокший китель, недовольно пробурчал Никита. Я расстегнул свой. Игорь послабил портупею потирая онемевшую поясницу, затем стащил через голову планшет. В самом планшете лежали припасенные заранее бургеры, фонарик с бумагой и патрульная книжка с другими мелочами. У каждого на поясе, ко всему болталась еще и резиновая палица с пистолетом, браслеты, газовый баллончик, и все это на одном ремне.      

       — Зато ночью, будет очень свежо, — недовольно отозвался Игорь.

       — В деревне обычно, ночами прохладно, на кладбище из-за зарослей ещё и сыро, — чуть поразмыслив, добавил он.      

       — Да уж, повезло. Все до одиннадцати и по домам, а мы до утречка, хрен знает где шататься будем. Интересно, тут хоть магазин есть? — я умостился поудобнее на сухом бревне и чиркнул спичкой, подкуривая сигарету.      

       — Должен быть, главное, двое суток будем отдыхать, тоже не плохо, — отозвался Никита.      

       — Ну, это да! — ответил я.      

       — Ладно, давайте поднажмём, доберёмся наконец до этого кладбища. Там отдохнем. Не бродить же до утра, кого уже здесь искать?!      

       Далее, изредка переговариваясь, мы шли глядя на закатное солнце и небо с оранжевыми облаками вытянувшимися в причудливом узоре вдоль горизонта. Я с любопытством разглядывал попадавшиеся на пути грибы, они необыкновенно переливались голубизной в белых крупных шляпках. Когда впереди показались остатки стен из красного кирпича, я решил было — пришли, но оказалось это остатки каких-то построек. Дома, от которых оставался практически один фундамент, кое-где с уцелевшими стенками из кирпича, возвышающимися местами даже чуть выше нашего роста. Здесь мы устроились на очередной привал.      
 
       Прошвырнувшись вдоль развалин, я сделал весьма удачное фото — руины на фоне заката, в том месте, где как мне показалось, было что-то притягивающее. Сунув телефон в карман штанов, я сделал еще пару шагов. Желая помочиться шагнул за угол, но вынужден был без раздумий заскочить обратно. Метрах в пятидесяти от нас, расположилась стая бродячих собак.            

       Оповещая парней активной жестикуляцией, я призывал их не шуметь, сам же, вновь осторожно выглянул. Стая по-видимому отдыхала, некоторые из псов лежали, другие томно переминались вокруг, осматривались скаля зубы, иногда цапаясь между собой. Вели они себя довольно агрессивно, это сразу бросалось в глаза. Мне показалось, будто несколько крупных особей, пытаются что-то унюхать, причем носы их возвышались в нашем направлении. «Никак нас учуяли» — промелькнуло в голове, я отшатнулся от сквозняка который обдувал угол, унося запахи потоком в степь, прямиком к одичалой своре, и поспешил к товарищам.      

       — Чего там? — немедля поинтересовались они.      

       — Свора диких псов, причём здоровенных, во-о-т таких — как телята. И походу они нас унюхали.      

       — Я быстро гляну! — с этими словами Никита в несколько прыжков оказался на углу.      

       Едва выглянув он тут-же сорвался обратно, бледнея на ходу и махая рукой — бежим. –Парни, уходим, они двинули в нашу сторону, глаза такие странные. Голодные видать как черти!       

       Определив потоки сквозняка, мы начали второпях огибать участок дугой. Хорошо, нас скрывала поросль высокой травы. Еще некоторое время доносилось редкое рычание псов, даже слышалось мощное клацанье челюстей. Но вскоре оно стихло, мы несколько раз замедлялись, чтобы не шуметь и послушать округу. И лишь спустя минут двадцать, выйдя на холм, мы увидели их. Те шастали среди развалин, где еще совсем недавно были мы. Все-таки засекли присутствие посторонних. Но теперь опасаться было нечего, мы находились метрах в трёх-ста от них, ветер дул нам в спины и мы шагали прочь от дикой стаи. Разве только если по пути, не попадётся ещё одно кодло, тогда нам точно несдобровать.      

       Солнце отбрасывало последние лучи, а толща сине-малинового неба вытесняла диск, вдавливая его в горизонт. Мы подошли вплотную к густой роще, которую заприметили еще издали. В сумерках среди деревьев, просматривались кресты и памятники в окружении оград и заборчиков, над ними куполом нависали чернеющие лапы ветвей.      

       — Вот и пришли! Доложу Георгиеву, — Игорь потянулся к сумке вынимая станцию. Остановившись около широкого пня, мы дожидались окончания сеанса связи. Затем развернули маршрутный лист — схему кладбища.      

       В нем, расплывчатыми буквами и цифрами, были напечатаны сектора кладбища, обозначены его дороги. Среди серых кубиков, извилистыми линиями фиолетового цвета, были расчерчены тропы. Для села оно было довольно крупным.      

       Мы заприметили прореху в железной ограде, через нее и вошли на территорию вечного сна. Вокруг царила тишина, мы двигались по одной из дорожек, пока не оказались у центральных ворот. Через большую кирпичную арку, виднелись фонари крайней улицы и дома, до первых построек было не более полукилометра.      

       Повернув налево, мы продолжили путь по основной дороге. С другого боку, противоположного тому через который мы пришли, к кладбищу прилегал старый парк. Около пяти раз, мы прошлись тропами утопающего во мраке сквера с сильно потрескавшимся тротуаром; позже устроились на перекур, на одной из бетонных лавок с остатками реек вместо спинки, нагуляв аппетит мы с удовольствием подкрепились припасенными бургерами, оставив по одному на ночь. Алею парка как ни странно освещали редкие фонари, здесь, на границе сквера и кладбища, и был обнаружен потерпевший.      

       Спустя несколько часов, мы изучили большую часть закоулков некрополя, а ближе к десяти вечера, после очередного доклада, приуныв, решили отклониться от маршрута. Прогуляться к селу в поисках магазина.      

       Причем, ко всеобщей радости, мы быстро отыскали потребительский оазис, как оказалось даже в такой глуши присутствовал ночник. Хотя выбор и был скудноват — самая простая минералка, из напитков дешёвая крем сода и тархун. Ещё была кока-кола, но тёплая. Единственное чем мы рискнули набить желудки в этом магазине, так это солеными сухариками, на десерт сгодилось мороженное и семечки, запить все это, предполагалось двумя бутылками тархуна, я же взял себе еще небольшую колу. Как по мне, тархун не очень. Также был пополнен запас сигарет, ночь предстояла длинная.      

      Сквозь густые кроны деревьев, пробивался мягкий лунный свет, освещая тучные очертания памятников и призрачные силуэты крестов. Часы показывали без двадцати двенадцать. После небольшого перекура и паузы на семечки, решили в очередной раз, полностью обойти участок. В надежде обнаружить что-нибудь интересное, быть может наткнутся на кого-нибудь, что в такой глуши было маловероятно. До сих пор, мы обсуждали — кто здесь мог убить пацана, да и чего он тут ошивался, было тоже не совсем ясно.      

      В маршрутном листе нам указали шесть основных дорог и несколько крупных тропинок, на деле же, дорожек второстепенного значения оказалось не мало, а мелких троп и вовсе, уйма. Две широченные центральные дороги, пересекались посередине кладбища — крест на крест, а четыре других как-бы замыкали их в квадрат, соединяя воедино, но располагаясь уже ближе к краям. Были тропы, идущие наискось от этих, имея разветвления, переходящие в тропинки между могилами, местами обрываясь. По сути, небольшое кладбище, создавало иллюзию громадного и для полного обхода времени требовалось немало. Прогулка ночным кладбищем, занятие не из приятных, хотя, вооружённый милицейский патруль это другое дело.      

      — Как-то с Лёхой Залевским, на городском новом кладбище, всю ночь патрулировали на Пасху. Вдвоём, кладбище огромное, жутковато тогда было, — говорил Никита.      

      — Мне с Димоном, в позапрошлом году, выпало счастье целый месяц дежурить ночью на старом кладбище. Там случилась драка, и одному парню голову проломили битой. Тогда круглосуточно патрулировали, барыг и наркоманов кошмарили, — отозвался я, про себя думая: «в тот раз, я чувствовал себя спокойнее». Сегодня же одолевало странное волнение, беспричинная тревога. Прямо вот с первого шага через отверстие, я ощущал беспокойство.      

      — Да-да, было. Я тогда с травкой принял двоих, промышляли у часовни. Получил два выходных, — пытаясь подкурить очередную сигарету, поделился воспоминаниями Игорёк.      

      Луна ярко освещала наш путь. На одном из извилистых поворотов, мы устроились на лавке около памятника, подкрепились оставшимися бургерами заглушив легкий голод, затем утолили и жажду. Сквозь шум станции, Игорь доложил обстановку дежурившему в селе начальнику патрулей. Я поглядел на циферблат наручных часов, поблёскивающий в тусклом свете небесного светила. Восемь минут второго.      

      — Может, через полчаса еще накинем кружок? — предложил Никита. — Зад уже болит.      

      Будучи в полудреме, упираясь спиной в стол, я молча кивнул. Игорь читал в телефоне книгу. Еще спустя минут двадцать, как мне показалось, в тиши послышался хруст ветвей. Ветра не было, вокруг царила поистине мёртвая тишина. Складывалось впечатление, будто кто-то ломает сухие ветки. Игорь толкнул меня локтем, как оказалось я уснул, причем довольно крепко, во сне в этот самый момент, я рвал какие-то бумаги.      

      Стараясь не шуметь, мы поспешили к источнику звуков. У одной крупной могилы заросшей кустами, возился человек. Мы постарались незаметно его настигнуть. Но он все-же уловил наши передвижения, и принялся убегать.      

      — Стоять, милиция! — закричал Игорь.      

      —Стой, хуже будет, — придерживая дубинку и болтающуюся кобуру, прикрикнул я.      

      Перепрыгивая могилы и низкие заборчики, мы неслись минуя памятники и кресты. Впрочем, погоня оказалась не долгой. Никита почти догнал беглеца, но не смог ухватиться за него, а потому не придумал ничего лучше, как метнуть ему в спину дубинку, та в свою очередь сбила бегущего с ног.      

      Подорвав распластавшегося с земли, мы удивились. Это была женщина, она тряслась от испуга.      

      — Уважаемая, что вы здесь делаете в такое время? — громко выдохнув, спросил Игорь.      

      — И почему убегали? — спросил я, стараясь не светить фонариком ей в лицо.      

      — Я-я, я убирала могилу, а у-у… убегала — потому что и-испугалась, — выдавила она, казалось она сейчас расплачется.       

      — Так, вы успокойтесь, все нормально! —  сказал Игорь, так убедительно, что она даже притихла.      

      — Вы убирали чью-то могилу, ночью, правильно я вас понял? — будучи за спиной женщины, пожав плечами, Никита покрутил пальцем у виска.      

      — Злойбеды!!! — выразительно, хоть и негромко сказала она.      У меня тоже закралась мысль, что у неё не все дома. После того как она слитно произнесла эти два слова.      

      — Какое зло и какие беды? — недоверчиво, слегка улыбаясь, поспешил уточнить начальник патруля.      

      — Я не за беды говорю, а за могилу! — возмутилась она.      — Это ваш родственник там похоронен? — спросил я.      

      — Да не родственник, вы что?! Злойбеда, это его фамилия, колдун он. Умер когда-то давно. Видите, его могила в отдалении от других, все опасаются к ней близко подходить. Это захоронение, самое давнее на кладбище, одно из первых, — объясняла женщина. –Его нельзя тревожить, всегда, кто хотел надругаться над надгробием, или колонами с плитой — погибает. Говорят, его охраняет стая собак. Отныне, она говорила с некой одержимостью, безумно выпучив глаза.      

      Было очевидно — налицо расстройство психики, однако от этих слов, меня передёрнуло. Я мельком глянул на товарищей, стыдясь своей реакции и сказал: –Прохладно как-то, затем я потянулся правой рукой к карману у левого плеча, где была пачка с сигаретами.      

      — Ясно, мы вас проведём к селу, — Никита взял женщину под локоть. Выйдя на тропинку, мы бодро зашагали к выходу. Игорь поглядел в телефоне время, дежурить оставалось около четырёх часов. А тут как раз, появилась возможность скоротать томительные служебные часы. Дёрнув меня за рукав, Игорёк попросил сигарету.      

      — Его потревожили снова, опять он не будет давать нам покоя! — продолжала нести свою несуразицу женщина. С виду опрятная, черноволосая, невысокого роста с привлекательными чертами лица: «молодая, а такое горе с головой», — думал я, поглядывая на бледную женщину, болтающую без умолку.      

      — Так, кто его потревожил-то? — подмигивая мне, глубоко затягиваясь сигаретой, продолжал подшучивать Никита. Я попытался одёрнуть его за руку, но он отмахнулся.      

      — Этот парень, которого убили, он и потревожил, за что и поплатился, заметьте.      

      От этих слов, мне вновь стало не по себе. Не выдержав, Игорь сказал: –Хватит нести этот бред! Сейчас, мы доведём вас, и больше, чтоб я вас здесь не видел.      

      Бледный свет луны освещал серые крыши домов, плавно вынырнувшие из-за холмов. Минут двадцать мы шли соблюдая тишину, женщина более не промолвила ни слова. Лишь когда мы двинули обратно, она крикнула: –Не ходите туда, беда будет, там обитает зло!      

      — Да-да — мы вас поняли! Спасибо большое за совет! — выкрикнул Никита, с нотками иронии в голосе. Чуть погодя добавив шёпотом: –Ничего так, бабе крышу снесло, просто наглухо.      

      Упоминание ею собак, немного смутило меня, я вспомнил наше вечернее приключение в степи, с уходом от той бродячей стаи. Патрулирование ночного кладбища, довольно нудное занятие. Кажется прошло полчаса, смотришь на часы, а нет, всего три минуты. Уже выпит весь напиток, выкурено с десяток сигарет, за последние два часа сделан полный обход территории. Заходили и в парк, сидели на лавке, но там оказалось сыро и прохладно.

      Спустя пару часов, ещё раз двинулись по маршруту. На выходе, нас встретил начальник патрульной группы с двумя патрульными. У Игоря оказывается разрядилась станция, и они вышли на проверку, уточнить — все ли нормально, так как ни на один мобильник не смогли дозвониться, покрытие местами отсутствовало напрочь. Поставив в маршрутном листе проверку, они сказали, что через час заберут нас на дороге перед кладбищем и удалились.      

      Дело шло к утру. К этому времени мы уже замёрзли. Шли молча, каждый думал о своём, когда позади послышался шорох. Я обернулся, случайно увидев, как что-то прошмыгнуло с тропы в сторону зарослей. Это нечто скрылось в кустах.      

      — Она что-ли, вернулась? — спросил Игорь.      

      — Да нет, вроде как собака! — отозвался я, освещая мощным лучом фонаря, кустарниковый массив из листьев.    

      Ребята тоже вынули фонарики. Среди двух больших деревьев сирени, блеснули два огонька. Это были глаза, медного свечения, огромные с кулак не меньше, они отражались в свете лучей. Голос Никиты вывел нас из гипнотической дремоты.      

      — Эй, вы чего замерли, не видите?! Это чертова псина, у неё глаза размером с яблоко. Ва-а-лим! — последнее слово он процедил сквозь стиснутые зубы.    

      Я чуть не одурел. Двинувшая в нашу сторону животина, была размером с корову. Я вновь вспомнил увиденных днем собак, и почуял как по щекам поползли мурашки. Мы старались не бежать. Впрочем, ватные ноги и сами едва волоклись за грузным скованным телом. И все-же, струна лопнула, в один момент мы ринулись с тропы срезая путь через могилы. Позади раздался мощный рёв, последовало глухое рычание, и громадный пес кинулся за нами вдогонку. Я не успел даже сообразить, как у меня в руке оказался пистолет. Словно выдирая из цепких объятий глубокого сна, коим казалось на данный момент все, что происходило вокруг, в реальность меня вернул раздавшийся выстрел. Только стрелял не я, а Ник. Меня же смело в кусты ударом массивной лапы, уже в кувырке мой палец случайно, дважды дернул спусковой крючок, оглушив меня еще сильнее. Никита стрелял в разъяренного пса, нырнувшего за мной вдогонку. Я слышал тонкое жужжание проносившихся мимо пуль, видел вспышки огня и настигшее меня чудище; все мое тело сжалось, но неожиданно, тяжело сопя животное повалилось набок, задергавшись в конвульсиях. В этот момент сбоку подоспел Игорь и, выстрелил прямо в голову остервенелой от ярости, но уже повергнутой собаке.      

      Вытирая с лиц пот, мы пытались отдышатся. Нам удалось свалить огромного зверя. Я подобрал пистолет болтающийся все это время на ремешке.      

      — Вы это видели? — изумился я, в свете фонаря лежала туша собаки, уменьшившаяся в разы.      

      — Что за?! — выпалил Игорь, мы умолкли. Перед нами, в луже крови лежал просто крупный, облезший и дико воняющий псиной пес.      

      — Да что за ересь, вы же видели эту громадину?! — потирая ладонью волосы, Игорь озадаченно глядел по сторонам. — Как мы теперь отпишемся, мы же тут целую войну устроили?! Он попытался связаться с начальником группы. В этот самый момент, послышался неслыханной мощи собачий вой. От которого, у нас окончательно похолодело нутро.      

      Из динамика лежащего на земле телефона доносилось: –Девятый, что это у вас там? — но отвечать уже было некому. Вокруг содрогалась земля, хрустели ветки, без особых размышлений было понятно, с какого направления исходит и с какой мощью движется на нас неведомая сила. Мы вновь бежали, думаю с такой скоростью до этого никто из нас еще в жизни не бегал. Покинув пределы кладбища, мы продолжили марш-бросок, спотыкаясь, неслись по степи. Позади слышалось шуршание сухой травы и хлопки мощных лап, с каждым мгновением приближающихся к нам. Раздавались выстрелы. Это Игорь стрелял вверх, в надежде спугнуть диковинных животных.      

      Громкое рычание настигло нас, я увидел как Никита обернулся и выкинув руку, выстрелил, его накрыла огромная тень; земля ушла из-под наших ног. В последующие секунды мы все, с силой погрузились в ледяную воду. Не теряя ни минуты, я избавился от сапог. Луна вынырнула из-за туч, ярко осветив озеро. Вода была настолько прозрачной, что в этом озарении, я увидел, как Никита будучи под водой, борется с уцепившимся ему в руку псом. Спустя мгновение оба пошли ко дну, рывком я занырнул и схватил напарника за руку. Огромная собака широко разинув пасть, отпустила его, видимо до пса дошло, что он тонет. Исчезая в бурлящей пучине, переросток пошёл ко дну.      

      С трудом всплыв, мы погребли к берегу, Игорь подхватил Никиту с другого боку. Товарищ сильно стонал. Оружие со снаряжением, неумолимо тянуло нас ко дну, вместе со взмокшей одеждой. Постепенно пришлось избавиться от всех спецсредств, кроме огнестрельного. Должно быть, благодаря немалому выбросу адреналина, мы удерживались на поверхности и гребли как сумасшедшие. Пока не выбрались на поросший камышом берег. Обострившимся обонянием, я улавливал ни с чем несравненный букет ароматов сырости, гнили и крови. Такой сильный запах крови. Ко всеобщему ужасу, мы обнаружили следующее: рука Никиты висела чисто на коже, только чудом, пёс не отодрал её полностью. Если бы не открыл пасть, гигант пошёл бы на дно с конечностью в зубах.      

      У Никиты началась паника, лишь благодаря самообладанию Игоря, мы перетянули артерии и подвязали руку ремнём. Собравшись с остатками сил, мы двинули в путь. Задержавшись на пару секунд, мы поглядели вверх, туда, где высоко на холме, выстроились шеренгой псы гиганты, они не сводили с нас своих кровожадных глаз. Стояли на краю отвесного берега, с которого по счастливому стечению обстоятельств мы сорвались в реку. Похоже собаки боялись воды, думаю, это нас и спасло. Река простиралась по обе стороны, довольно далеко, а они не могли ее переплыть. Только потом я понял, что мы бежали около полутора километра от кладбища, на одном дыхании — словно это длилось несколько секунд.      

      Было обидно и радостно, ни с чем несравненные чувства. Мы утратили связь, мобильники намокли, Игорь и вовсе потерял свой телефон, а Никита начинал бредить. Благо пистолеты были на шнурках, когда мы выбрались из озера, они болтались в ногах. Лишь у Никиты, он оставался в кобуре, он сохранил и наручники. Я был без сапог, у Игоря одна нога была обута.      

      Пробиваясь сквозь высокие камыши мы выбрались у дороги, а спустя несколько минут рядом затормозил милицейский уазик. Я подумал тогда: «везет нам сегодня неимоверно». Как выяснилось позже, нас искали. Спустя еще минут десять, уже в сельской больнице, Никите сделали первые уколы, обезболивающего и антибиотиков, после чего нам стало по спокойнее. Мы боялись как бы он не умер от шока, или потери крови. А еще, очень переживали, что ему ампутируют руку. На поставленные вопросы, мы давали такие ответы, что честно сказать, на нас смотрели как на полных идиотов. И не удивительно конечно, что Никиту спешно отвезли в хирургию, а нас на освидетельствование. Благо, доказательств нашим словам хватало. Следы необычайно крупных оттисков лап в степи, о которых нам сказали не трепаться, и подписать бумагу о неразглашении военной тайны. Да и собака, которую мы убили на кладбище, была аномально крупного размера. После всего услышанного и увиденного, я припомнил слова той женщины, в чем-то она явно была права.      

      Отныне, события эти благополучно забыты. Слава Богу рука Никиты прижилась. Да и пёс оттяпавший её, к счастью был здоров. На службе мы получили строгий выговор, ротный сказал нам тогда: «вы ещё легко отделались». А вот убитый нами пёс, как нельзя кстати, оказался бешеным. «Иначе прокуратура слопала бы вас», — это был еще один заключительный вывод нашего командира. В чем собственно была наша вина, мы так и не поняли. Просто выполняли свою задачу, и попали в необъяснимый водоворот событий. Еще спустя полгода, у нас закончился контракт, и мы не раздумывая уволились. Вспоминая теперь все это, как нелепый сон.      

      Днем ранее, до описанных событий      



      «Ты смотри, чушь какую они несут», — думал про себя, дерзкий парень, в руке он сжимал прут арматуры. «Колдун, Злойбеда, какой там?!»      

      Он быстро разыскал одиноко стоящую могилу, укрытую тенью размашистой ивы. Она здесь была одна броская, выложенная вокруг надгробного камня плиткой и окружённая высокими колонами из черного мрамора, сверху колон водрузилась такая же черная плита — навес. Никто не знал, кто раскошелился на его могилу, да и было это уж очень давно. На памятном камне были выбиты слова, на языке неизвестном местным обывателям.      

      Установив на столике рядом мобильник, он включил видеозапись с подсветкой. Сжимая тяжёлый прут, отморозок приблизился к могиле и с силой нанес удар по надгробию. Удары посыпались один за другим, откалывая кусочки породы. От нахлынувшего азарта, он не обращал внимания на гудящие ладони. От прута в руки шла отдача.      

      Исцарапав плиту, он обернулся к глазку камеры, подняв прут над головой, потряс им: — Вот он, ваш Злойбеда, выкусили? — Ни грома, ни молний! — выкрикнул он, и довольный проделанной работой, зашагал прочь, уже по пути проверяя как записалось видео. Сумерки полностью накрыли кладбище, крупная сова, округлив свои глазища, не моргая проводила взглядом нарушителя спокойствия. Тот браво вышагивал по тропе с гордо поднятой головой. Он направился к выходу, туда, где через широкие ворота виднелись тусклые фонари парка.      

      Стоило ему пересечь проход, как из кустов, в один прыжок к нему подскочила огромная собака, подобно тигру, псина наотмашь ударила лапой. Отлетев на несколько метров, парень стукнулся головой о бордюр и затих, рядом звонко упал его прут, а выпущенный из рук мобильник устремился во мрак густых зарослей.      

      Постояв ещё несколько секунд, огромная рыжая собака сиганула через забор обратно, и быстро помчалась среди могил, спеша присоединиться к стае, почивавшей теперь на могиле колдуна. Когда же, в отдалении показался необычайно чёрный, выхоленный пёс, идущий ко всем, то остальные разошлись по сторонам, усевшись у краев могилы. То был сам Злойбеда, воплотившись в животном, он продолжал жить здесь, со своей сворой, преданно охраняющей могилу вожака.      

      И не дай Бог, кому вздумается вновь её потревожить.