Вор

П. Дерягин







                ВОР
                ( повесть)






















                ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
                ЭТО БЫЛО ЛЕТОМ…














                Глава 1: Что грустишь, Васька?
Эта история случилась со мной летом 2019 – го года – тогда мне было около 20-ти лет . И я знать не знал к чему приведут события, которые произошли со мной тогда.
- Вася! – крикнул папа. – Собирайся в школу.
Да, извините, что сразу не представился – меня зовут Васей, а фамилия Качанин. Мои одноклассники звали меня Качаном, но я не обижался, так как знал, что Качаном меня прозвали не за большую голову, как остальных людей, а за то, что я знал практически всё на свете.
-Василий! – крикнула мама. – Мы уже опаздываем, скорее!
Теперь скажу несколько слов о моих родителях – мой папа, Иван Ильич Качанин, был предпринимателем и бизнесменом, а мама, Мария Степановна – известной писательницей.
- Да-да, мама, уже бегу! – крикнул я, застёгивая пуговицы на пиджаке. – А как же повесть, которую ты пишешь?
Папа услышав мой вопрос, усмехнулся – к маминому творчеству он относился скептически.
- Ой, да кому нужны эти повести? – сказал папа, застёгивая сюртук. – А ты , сынок, запомни – зарабатывай, но не воруй, а  не то прилетит Джин и упечёт тебя в кувшин.
Мне , конечно, было крайне странно наблюдать за папой – его поведение мне казалось тогда необъяснимым.
- Василий! – крикнула мама. – Сколько можно тебя ждать?
Мама нервничала – ей нужно было забежать в издательство, где должны были сказать о судьбе её повести, которую она не могла закончить.
- Всё-всё, мама, иду!- сказал я. – Просто мне непонятно папино поведение – в последнее время он ведёт себя странно.
Мы вышли на улицу – светила ясная солнечная погода.
- Не забывай, дорогуша, что папа слегка чокнулся, когда насмотрелся диснеевских шедевров, - сказала мама. - Не ровен час, когда его выгонят на улицу, будь уверен.
Я, конечно, не думал , что мама скажет такое, но ведь ей лучше знать.
- Нет, мама, его не выгонят на улицу! – уверенно сказал я. – Будь уверена – папа придумает что-нибудь.
Мой папа был тем ещё чудаком – помимо предпринимательства и ведения бизнеса он увлекался просмотром любимых диснеевских шедевров, да так, что частенько опаздывал на работу.
- Папа уже один раз придумал – сказала мама. – И попал в тюрьму – но как видно так и не образумился. Вылезай.
Я вышел из машины.
- Будь умницей! – сказала мама. –Не шали и не озорничай – не уподобляйся своему папе. И не воруй!
Мама уехала – какая-то она была сегодня странная, но что поделаешь? С  кем поведёшься – от того и наберёшься.
- Такая же чокнутая как и папа! – сказал я в сердцах. – Ну и семейка.
И смелыми шагами направился к школе.
- Не озорничай! – передразнивал я маму. – Будь хорошим мальчиком. Не воруй. А то Джинн арестует тебя и отправит в лампу.
И сел на скамейку – настроение у меня было крайне испорчено.
- Что грустишь, Васька? – спросил дядя Коля. – Случилось что ли чего?
Дядя Коля как никто другой умел общаться с детьми, но у него был один недостаток – он воровал.
- Вы всё и так знаете, дядя Коля! – сказал я. – И мне ничего не остаётся как…
Я остановился – ещё никогда в жизни дядя Коля не был так ласков ко мне.
- Воровать? – улыбнулся сквозь очки дядя Коля. – Не стоит, дружок мой, не стоит. Это не доведёт до добра.
Дядя Коля был прав, но я тогда ещё этого не знал и не догадывался чем всё это для меня закончится.
- Ну  ладно, дядя Коля, я пойду! – сказал я. – А то на уроки опоздаю.
Уроки для меня были сущим наказанием – вместо того, чтобы слушать и впитывать материал, я предавался мечтам – это я делал с огромным удовольствием.
- Качанин! – крикнула Тамара Николаевна. – Опять в облаках витаешь?
Класс радостно засмеялся – да, я витал в облаках.
- Всё верно, Тамара Николаевна! – кивнул я.
Тамара Николаевна поглядела на меня сквозь очки.
- И о чём же ты мечтаешь? – улыбнулась она. – Расскажи всем.
Я хотел сказать, что полицейским, но не стал – боялся , что надо мной опять будут смеяться.
- Что молчишь, Качанин? – говорила Тамара Николаевна. – Воды в рот набрал?
- Полицейским он хочет быть, Тамара Николаевна! – сказал Никита Жилин, староста класса. – Не бойся, Качан, я с тобой.
Я был невероятно счастлив за Никиту Жилина -  с тех пор как он перешёл к нам из 78-й школы, то моя жизнь изменилась – она стала немного разнообразнее. Он просто скрашивал мою серую и скучную жизнь.
- Ну что ж это неплохо! – сказала Тамара Николаевна. – Продолжаем урок.
Никита Жилин подмигнул мне – мол, держись, Вася!
- Что грустишь, Качан? – спросил Жилин. – Из-за родителей, да?
Я кивнул.
- Не переживай, дружище! – сказал Жилин. – То, что с твоими родителями что-то твориться – то не беда, образуется. А насчёт полицейского я бы не советовал – ты хоть знаешь, что  они занимаются взяточничеством?
Я судорожно сглотнул.
- Они все жулики – продолжал Жилин. – В том числе и мой папа. Лучше воровать, а потом продавать.
Лучшего совета и не придумаешь – тоже мне друг, называется.
- Воровством занимаются только бездельники! – сказал я. – Ну или те , у кого денег нет на пропитание.
Жилин умолк.
                Глава 2: Жизнь у меня такая!
Именно Жилин и подсказал мне эту, как мне тогда казалось, идею, но пока я ещё не догадывался о последствиях.
- Ну что, Качан, грустишь то опять? – спросил Дима Филин. – Может, помочь чем-нибудь?
Дима Филин, мой второй друг, был тоже на моей стороне - и всё понимал по взгляду лица.
- Жизнь у меня такая! – вздохнул я. – Просто мне не хотелось, чтобы эту тайну знали все. Особенно наш класс.
Если бы Дима мог понимать всё по выражению лица то понял бы, что со мной твориться . Но раз уж я ему сказал – значит сказал. И точка.
Федя же Костылин был несколько глуповат – но даже он не мог понять моего настроения при близком контакте. Он предпочитал общаться  по телефону. И всё же был моим другом. А Дима Фомин всё знал и  понимал, но предпочитал общаться вживую, не прибегая  к помощи телефона.
- Если хочешь общаться, то общайся не по телефону, а вживую! – сказал Дима Филин. – А не то будешь как Никитин.
А я то, дурак, верил своему другу – а он продолжал наколёбывать. Что, мол интересуется психологией и наукой, а на самом деле обманывал – но зато теперь не нужно возмущаться насчёт этого: время незаметно пролетело и я забыл обо всём этом.
- Я что, похож на идиота? – возмутился я. – У меня дела и поважнее есть.
Зазвенел звонок – класс тут же выскочил из класса, лишь только я делал всё не спеша. Жилин, Филин и Костылин сидели на галёрке и о чём-то разговаривали. Мне стало интересно- и я присоединился к ним.
- Привет, пацанчики! – сказал я. – Гутарим?
Жилин, Филин и Костылин тут же замолчали – и мне стало как-то не по себе.
- Да, гутарим,- ответил Жилин. – А что тебе нужно?
По моему лицу покатился пот – настолько я волновался.
-У-у-у, дружище, да ты никак влюбился? – спросил Филин. – Свидания с девочками, между прочим, в нашей гимназии запрещены.
Что касается девочек – я ни с кем ещё не встречался, поскольку мне ещё было рано об этом думать. И думал. Но только не в этот момент.
- Качан! – сказал Федя Костылин оторвавшись от телефона. – Ну так это легко исправить – надо Светку Прокопейкину позвать.
И уткнулся в свой телефон – лучше идеи он и выдумать не мог. И это неудивительно – общался он, как и было сказано выше, исключительно по телефону. Ел с ним. Спал. Ходил гулять. Мылся. А для чего? Для общений с девочками.
- Через мобильник? – спросил я. – Неужели ты настолько пропитался телефоном, что даже знакомишься с девочками исключительно по телефону?
Прозвенел звонок – все нехотя разошлись по классам, а я был так расстроен, что не заметил, как прошли уроки.
Я вышел из школы.
- Что грустишь? – спросила меня мама.
Я не хотел говорить о произошедшем со мною в школе – и стал смотреть в окно, пытаясь хоть немного расслабиться. Но маму это не остановило – когда я закрыл автомобильное стекло, то она показала мне рукопись.
- Смотри, Васёк! – сказала она. – Только что забрала его из издательства.
И показала мне его – это была повесть о человеке, который всю свою жизнь мечтал лишь об одном: как побольше поесть и как дольше поспать.
- А почему так мало? – спросил я, просматривая повесть. – И не до конца почему-то.
Мама посмотрела на меня укоризненно – и я понял, что мне не следует задавать слишком много вопросов. Но чуть позже, когда мы приехали домой и сели обедать, то мама поведала мне о том, что её повесть не хотят печатать – они посчитали её слишком скучной и предсказуемой.
- Скучной и предсказуемой! – повторила мама. – А у меня никак не получается закончить финал.
Я прекрасно понимал маму – так как тоже, в своё время пытался опубликовать свою книгу, но и мне не повезло – повесть была оплёвана и осмеяна.
- Что грустишь, Васёк? – улыбнулась мама. – Ешь, а то суп остынет.
И пошла мыть посуду – а я всё по прежнему сидел за столом и лениво возил ложку по тарелке.
- А я и не грущу! – сказал я, кое-как доев суп. – У меня совершенно нет на это времени.
Но я тогда слукавил.
                Глава 3: Тепло и ласка.
Спорить не буду – в тот день я действительно слукавил – мне не хотелось говорить о произошедшем, но маму так просто не проведёшь. После того , как обед был закончен и мы вышли из-за стола, мама ушла к себе шить – а я хотел пойти делать уроки, но услышав в маленькой комнате стуки швейной машинки, то решил , что не буду ничего скрывать и расскажу всё.
- Знаешь, мама, - начал я, - мне действительно не хочется об этом рассказывать, но…
Я посмотрел на маму слегка вопросительно.
- Ты хочешь стать полицейским! – сказала мама. – Об этом уже весь городок шумит.
И продолжала шить – да, наш городок был настолько маленьким, что слухи в нём распространялись со сверхзвуковой скоростью. Похоже, что скоро все будут мечтать стать полицейскими.
- Это что же получается то? – спросил я. – Мне даже и говорить об этом нельзя?
Я был возмущён до глубины души – не мог же кто-то проникнуть в мои мысли. Человеку это не под силу.
- Почему это нельзя? – удивилась мама. – Можно, но только шёпотом, а то твой чокнутый папаша услышит.
И тут я понял кто разнёс об этом сплетни.
- Старый чокнутый козёл! – закричал я. – Ну я тебе покажу.
И со всех ног бросился к отцу.
- Папа! - кричал я. – Папа!
Но Иван Ильич не слышал моего крика – он работал, а точнее – развлекался.
- Папа! – теребил я его за фалды пиджака. – Папа, отвлекись на минуту, пожалуйста!
Иван Ильич, оторвавшись от компьютера, посмотрел на меня.
- Ну-с, молодой человек я вас слушаю! – сказал папа. – Внимательно.
Он повернулся ко мне.
- Папа, как это понимать? – начал возмущаться я. – Ты почему насплетничал про меня? Кто тебя об этом просил?
В те годы я ещё не понимал, что только Бог знает все мысли человека, но теперь, когда прошло уже достаточно много лет,  я это осознал.
- У тебя это на лбу написано! – сказал папа. – И вообще – не приставай больше ко мне.
И отвернулся к компьютеру.
- 2019-й год на дворе, - говорил папа, - а мой сын ещё даже не знает о подслушивающих устройствах.
Значит выходит, что мой папа работает шпионом?
- Безобразие! – возмутился я. – Мой папа, оказывается, не знает мои мысли – он просто подслушал мой разговор, а потом растрындел об этом всему городу.
Мама продолжала шить.
- Успокойся, дорогой! – сказала она. – Твой папа и не думал тебя подслушивать. Не забывай – город то маленький, вот все и узнали.
Маленький то маленький, только вот как он проник в мои мысли? Не понимал тогда – понимаю сейчас.
- Чёртов ублюдок! – процедил я сквозь зубы. – Загубил мою мечту, а теперь делает вид, будто ничего и не было.
Мама поцеловала меня в лоб.
- Не надо меня целовать! – сказал я. – Не маленький уже.
И демонстративно отвернулся – на самом деле мне было приятно, даже очень, но только лишь на момент я почувствовал ту теплоту и ласку, которую никогда раньше мама ко мне не  проявляла.
- Сколько бы лет тебе ни было – ты всё равно будешь для меня ребёнком – сказала мама.
Я был счастлив – мама наконец стала уделять внимание не повестям, а своему родному сыну, который является самым лучшим произведением в мире, а папа, закончив свою работу зашёл к нам в комнату и сел.
- Но не надо забывать, что рано или поздно Васе придётся покинуть этот дом! – сказал папа. – Когда-нибудь.
Папа был для меня самым первым человеком в семье – только он мог успокоить маму, чтобы она лишний раз не беспокоилась обо мне.
- Да куда он от нас уйдёт? – спросила мама. – В этом мире он больше никому не нужен. Кроме нас.
И тут мои родители стали спорить – папа стал доказывать своё, а мама своё. И так бы продолжалось всегда, если бы не очередной телефонный звонок, с которого и началась моя история.
Тепло и ласка – всё будет как в сказке…
                Глава 4: Холод и ненависть…
Мои родители очень любили спорить по пустякам – папа к чему-нибудь придирался, мама – естественно, развивала. Причём спор мог начаться из-за какого-то бытового пустяка – такого пустякового, что даже соседи по лестничной площадке удивлялись.
- Опять эти Качанины! – говорили соседи. – Уже который день ссорятся из-за мешка мусора, который лежит вторую неделю.
Мне, честно говоря, тоже было невтерпёж, но я понимал, что лучше не вмешиваться. В такие минуты я просто брал мешок мусора и молча выносил его – родители же этого не замечали, но однажды поблагодарили меня и извинились перед соседями.
- “Холод и ненависть…” - записал я в своём дневнике. – Мои родители ссорятся из-за бытовухи.
Да, как бы это не звучало странно, но я вёл дневник – это было моим единственным спасением от одиночества. Его  я так и назвал “Лучший помощник от одиночества”.
- “Холод и ненависть…” - написал я уже в своём блоге. – Мои родители ссорятся из-за бытовухи.
“Холод и ненависть” – именно так называлась моя первая повесть. Именно она и кормила нашу семью какое-то время – но как я уже говорил, этому пришёл конец – мой папа, известный предприниматель и бизнесмен, задолжал денег одному очень известному человеку, который пожелал остаться неизвестным.
- Иван Ильич! – начал человек в пальто. – Вы, как я полагаю, понимаете почему я пришёл, не так ли?
Папа был конечно обеспеченным человеком – уже не раз он попадал в аналогичные ситуации и чудом выходил cухим из воды. Теперь же у него не было такой возможности.
- Если вы пришли насчёт денег, то хочу вас разочаровать! – ответил папа. – Большую часть денег я потратил на ремонт магазина, числящегося за вами.
Человек в пальто нервно постукивал пальцами по столу.
- Я , конечно, всё понимаю, - сказал он, - но если вы прямо сейчас, не расплатитесь, то боюсь, что вам придётся покинуть эту квартиру. А если нет, то и уехать из страны – но предупреждаю – у меня очень большие связи. До свидания!
Было слышно как за ним закрылась входная дверь.
- Кто это был? – спросил я. – Знакомый с работы или очередной вымогатель денег?
Мама не стала ничего говорить – ей и так было понятно кто это такой, но она не стала мне говорить этого, так как считала, что если я не буду об этом знать, то буду крепче спать.
- Папа, может , ты мне скажешь кто это? – посмотрел я вопросительно на папу. – Мне, честно говоря , уже надоели эти постоянные приходы этих вымогателей.
Эти вымогатели мне и вправду надоели – они не давали покоя и постоянно навещали нашу квартиру. В какой-то момент мне даже хотелось, чтобы они вообще забыли адрес нашего дома и квартиры.
- Боюсь, что эти вымогатели лишают меня бизнеса! – сказал папа. – Те деньги, которые я заплатил за аренду магазина, чьим хозяином являлся данный господин, были утеряны. Так что будем считать, что меня уволили.
Холод и ненависть…
- Но ведь тебя поставили в известность, - продолжал я, - и ты так спокойно к этому относишься? Тебя же, фактически, выгнали на улицу – а вместе с тобой и нас. Я бы на твоём месте вытолкал бы этого вымогателя в шею.
И ушёл в свою комнату – в этот момент меня охватил настоящий холод, а вместе с ним – и ненависть. Тот человек, который приходил к нам, чуть позже сыграл в моей жизни злую шутку.
- Холод! – сказал я себе. – Ненависть!
Фашист, циник и просто сволочь по фамилии Хлестаков – именно так именовал себя данный человек, однажды встретился со мной в магазине – в тот день я , как и все, был в Ашане – хватал, что видел и совал в рот.
- Молодой человек! – сказал Хлестаков. – Если ты и дальше продолжишь воровать, то я тебя засужу.
По моей спине пробежал холод.
- Да-да, конечно! – сказал я , кладя зефир на место.
Хлестаков одобрительно посмотрел на меня.
- Вот и хорошо! – сказал он. – Иди – и чтобы больше здесь тебя я не видел.
Он выглядел именно так как сейчас – длинное чёрное пальто, развивающееся по ветру,  лакированные ботинки и небольшой чемоданчик, который он всегда носил с собой.
- Холод! – закричал я неожиданно – Холод и ненависть!
И убежал домой!
                Глава 5: Тяжело мне…
Бежал я долго и стремительно – будто меня кто-то подтолкнул. Меня настолько напугал тот человек, что я решил , что больше никогда не буду ходить в магазин. Но того типа я запомнил на долго. Но вот только знал ли я , что этот человек будет причастен к вымогательству?
- Привет , приятель! – закричал охранник, стоящий у входа. – Я смотрю ты тут давно уже ошиваешься. Давай твою руку!
Я , конечно, был крайне удивлён поступку охранника – обычно он не здоровается, а вежливо просит остановиться и если похититель не останавливается, то вызывает полицию.
- Вы что, даже не будете проверять меня? – спросил я, пожимая руку охранника. – Ваше поведение меня слегка настораживает.
Охранник , оказывается, уже давно заметил, что я хожу в этот магазин – но в этот раз он подумал, что я прихожу не поживиться, а осматривать помещение.
- Можешь не волноваться насчёт этого, - успокоил меня охранник, - иди себе спокойно и ни о чём не думай.
Но неужели тот охранник не знал, что я подворовывал в этом магазине? Какой-то он подозрительный для охранника. Может, это не охранник , а переодетый преступник? Или шпион?
- Ну разве может охранник быть преступником? – спросил себя я, зашагав в сторону своего дома. – И шпионом он быть не может – просто он давно меня знает и наверняка добрый.
И успокоив себя на этом , я радостно дошёл до своего дома. Но на душе у меня было неспокойно – весть о том, что я подворовываю в этом магазине наверняка уже дошла дом моих  родителей, а позорить свою родословную и великолепную фамилию я никак не мог.
- Всем привет, я дома! – сказал я , заходя в дом. – Почему меня никто не встречает?
Но никто мне не ответил – мама мыла посуду, а папа сидел за компьютером и смотрел диснеевские мультфильмы.
- Раз никому нет до меня дела, - сказал я, - то пойду, пожалуй, к себе.
Да, с таким настроением даже и уроки было делать неохота – меня обуревали страшные мысли о том, как мои родители, узнав о том, что я подворовываю, выгонят меня из дома и больше никогда не будут со мной общаться.
- А хотя почему это я думаю об этом? – спросил себя я. – Ничего страшного пока не случилось – да и родители не будут родителями, если сделают такое.
И тут я вспомнил разговор папы , когда он говорил , что настанет время, когда мне придётся покинуть этот дом.
- Как же я мог забыть про такое? – ужаснулся я. – Папа ведь и вправду об этом говорил, но вот только уходить из дому мне ещё рановато.
А вот про воровство в магазине уже знал и охранник, а также  человек, который и уличил меня в преступлении…
- Тяжело мне…, - вздохнул я. – Теперь то об этом знают все – не только родители.
И представил себе жуткую картину – я сижу в суде, а передо мной осуждающие взгляды родственников, близких, друзей…

                Глава 6: Тяжесть на душе.
Наступила ночь – но мне не спалось. Я чувствовал тяжесть на душе от того, что занимаюсь воровством. Моей маме перед сном позвонили из магазина – после этого состоялся серьёзный разговор, в ходе которого я получил строгий нагоняй и выговор.
- Ты что, забыл кто твой папа? – спросила меня мама. – Неужели ты забыл, что бывает с теми, кто ворует? Скажи спасибо тому охраннику, что не заявил в полицию.
Я сидел напротив мамы и просто слов связать не мог – настолько мне было стыдно.
- А про папу ты почему не вспомнил? – продолжала мама. – Он и так сейчас в опасном и гадком положении, а ты ещё хуже сделал. Иди в комнату и не выходи.
Всё, что говорила мама было правдой – я и думать забыл о том, что у моих родителей проблемы, а я им лишь только масла в огонь добавил. Нужно как-то помочь родителям – а особенно папе.
- А ведь дядя Коля был прав! – сказал я, ворочаясь в кровати. – Воровство ни к чему  хорошему не приведёт.
Лишь только теперь до меня дошли слова дяди Коли – но мне почему-то хотелось продолжить воровство, а для этого мне нужно было разработать план.
- Завтра как раз каникулы начинаются! – сказал я. – Делать всё равно нечего – разве только гулять, но только кто со мной пойдёт?
За стенкой слышались голоса папы и мамы – они опять спорили о том чья же очередь идти за хлебом. Я вздохнул – ну почему они ругаются из-за всякой чепухи? Неужели они забыли о том, что я могу сходить? Так нет же – лежат в кровати и спорят. Ну как маленькие дети честное слово.
- Поспать не дадут! – сказал я. – Да ещё балкон открыли.
Но к моей радости шум за стенкой прекратился – родители успокоились. Уснули. Один только я ворочался всю ночь и так и не смог уснуть.
На другой день, когда родители только-только встали, а я пытался уснуть, в дверь позвонили.
- Добрый день! – сказал человек в чёрном пальто. – Я слышал, что ваш сын занимается воровством. Да ещё в моём магазине. Да ещё и купленном мной. Как это понимать?
Мои родители не хотели меня будить – ведь они узнали об этом ещё вчера вечером.
- Знаете что? – сказал папа. – Хоть мой сын и вор, но это не значит, что вы можете являться ко мне домой и отчитывать меня как нашкодившего котёнка. С сыном мы уже разговаривали вчера – а вас  я бы попросил не вмешиваться в жизнь нашей семьи.
Виктор Павлович достал из сумки небольшой лист бумаги и протянул его ещё ничего не подозревающим родителям.
- Я же кажется говорил вам, что у нас нет такой громадной суммы! – сказал папа бегло прочитав документ. – И мою квартиру вы не получите.
И порвал документ на кучу маленьких кусочков – Виктор Павлович не ожидал такого поворота. Он достал деньги – но даже и за это поплатился – папа и их порвал.
- Ах вот вы как? – сказал он. – Ну хорошо.
И ушёл – папа чувствовал себя героем.
                Глава 7: Вина перед отцом.
А я чувствовал перед своим отцом лишь только вину – мама никак не может закончить повесть, папа стал безработным. Летние каникулы уже начались, но радости мне это не приносило- мало того, что я переживал времена не столь радости, так ещё и папа с мамой подливали масла в огонь.
- Ну и жара! – сказал я , открывая балкон. – А ведь совсем недавно жаловался, что холодно. И так плохо. И так плохо.
Всё дело в том, что наш дом располагался на южной стороне – солнце светило нам прямо в окна. Моя мама, точно так же как и я терпеть не могла зиму. И лето, кстати, тоже. Наши взгляды с мамой совпадали, но лично мне нравилась осень.
- Человек, к сожалению, очень капризное существо! – сказал папа, зайдя в мою комнату. – Когда дома жарко – ему надо , чтобы наступило зима, а когда холодно, - то жарко.
Папа был совершенно прав – я тоже думал так. Значит, что и с папой у меня одинаковые взгляды.
- Ребята! – позвала нас мама. – Завтракать!
Пока мы разговаривали с папой, я делал зарядку – после того, как я записался в тренажёрный зал. Я, конечно, делал зарядку и раньше, но потом расслабился и решил, что зарядкой заниматься мне не следует.
- Ну что, Василь, как дела? – спросила мама, когда я зашёл в кухню. – Что- то вид у тебя какой-то неважный. Случилось что-нибудь?
Я не хотел ничего говорить – ведь как говорится: когда я ем то глух и нем.
- Может , сходим куда-нибудь? – спросил папа. – У тебя каникулы, я свободен, да и мама может пойти с нами. Так?
Мама покачала головой – в этот день она не могла пойти с нами из-за ног.
- Как же так, Машенька? – ласково спросил папа. – Нам с Васей будет как-то пустовато без тебя. Тем более, что у Васи каникулы, ему скучно, да и мне нечем заняться.
Моя мама глубоко вздохнула – и лишь по этому вздоху можно было понять, что в данный момент ей нужно находиться дома. Лечить ноги. Работать над книгой, которую она не могла закончить.
- Раз тебе скучно, то лучше бы работу новую нашёл! – сказала мама. – А Вася –парень самостоятельный. Пусть сам идёт гулять.
Папу устраивала такая жизнь – ведь когда он работал, то не мог даже уделить семье хоть чуточку любви и заботы. А теперь он мог делать что угодно – хотя и до того как его уволили, он продолжал смотреть диснеевские мультики.
- А может, папа хочет стать писателем, как и ты? – спросил я , доедая кашу. – Работать можно и дома.
И вышел из-за стола. Идея то, конечно, классная, но вот только захочет ли папа стать писателем?
- Надо будет Виктора Павловича навестить! – сказал папа. – Если я ему продал помещение для магазина, то должна же быть хоть какая-то вакансия.
Папа тоже ушёл с кухни – стало ясно, что писателем он быть не хочет. А Виктор Павлович, наверняка сейчас исходит злобой.
- Но папа, - сказал я. – Виктор Павлович тебя разорил – а ты собираешься найти себе работу на складе, которую он же и купил. Да и тип он премерзкий.
                Глава 8: Бессовестная свинья!
- Ты просто бессовестная свинья! – сказал папа Виктору Павловичу. – Я продал тебе это магазин (ну или склад) не для того , чтобы распоряжаться им как заблагорассудится. Я продал его для того, чтобы нам было на что существовать. Так дела не делаются. Или ты возвращаешь нам магазин или мы его у тебя отсудим.
Папа перевёл дух – Виктор Павлович был довольно влиятельным господином. Ему не нужен был магазин – ему нужна была выручка от покупки, чтобы покрыть долги.
Я слушал их разговор очень внимательно.
- Вот что я тебе скажу милейший! – начал Виктор Павлович. – Насколько мне известно, твой мальчуган портит репутацию моего магазина – а их у меня много. Этот же магазин, который был мной приобретён, будет приносить прибыль, а те деньги, которыми я заплатил тебе за магазин можешь вложить в банк.
Иван Ильич был крайне возмущён – те деньги, которыми заплатил ему Виктор Павлович оказались фальшивыми.
- Ты обманул меня! – сказал папа. – Ты приобрёл магазин за фальшивку, а меня самого выгнал. Я, как истинный владелец магазина, требую вернуть мне магазин. Иначе мне ничего не останется как подать заявление в суд.
Тот магазин, в котором Виктор Павлович поймал меня за преступлением принадлежал моему отцу. Теперь же Виктор Павлович обманным путём приобрёл себе магазин – их и так было слишком много. Мой же папа не обманывал никогда – всю жизнь крутился как белка в колесе, чтобы нам было на что жить.
- Хочешь восстановить справедливость? – засмеялся Виктор Павлович. – Ну что ж я не против – только предупреждаю: у меня длинные руки. Достану хоть из-под земли.
Когда Виктор Павлович ушёл мы немного вздохнули.
- Приобрести себе мой магазин за фальшивые деньги! – сокрушался папа. – И лишить меня работы, обокрав меня до нитки.
Как вы помните, мой папа был предпринимателем и бизнесменом, который за 10 лет кропотливого труда смог открыть сеть магазинов. Виктор Павлович же за 10 лет не работал – он всю жизнь потратил на воровство чужих денег.
- То есть получается, что он намеренно испортил твою карьеру, - сказала мама. – Всё, что ты заработал честным трудом – всё у него. Оставил нас без денег, а приобрёл наш фирменный магазинчик за фальшивку.
Мне искренно жаль моего папу – деньги, которые он заработал кропотливым трудом ушли к другому владельцу. Теперь же мне ничего не остаётся, как помочь папе – нужно действовать. И немедленно!
- Виктора Павловича нужно арестовать и засудить! – сказал я. – Кажется, я знаю, чем буду заниматься этим летом.
Да, я действительно знал, чем буду заниматься этим летом – только не воровством. Иначе вместо Виктора Павловича посадят в тюрьму и меня.
- Даже не вздумай! – сказал папа. – У тебя могут возникнуть неприятности.
Но я не слышал того, что говорил мне отец – я продумывал план действий.
- Вася, Вася! – крикнула мама. – Ты куда?
                Глава 9: Надо маму беречь!
Но я опять не услышал мамин клич потому что уже бежал вниз по лестничной площадке. Я знал только одно – надо  позвать своих лучших друзей и поделиться с ними моим планом. И при всём уважении к маме я не мог её расстраивать – именно поэтому я не сказал  куда иду.
- Надо маму беречь! – сказал я уже почти спустившись по лестнице. – Этот мошенник должен получить по заслугам.
Я выбежал во двор и огляделся – никого не было. Только лишь мужики сидели за столиком и о чём-то разговаривали. Но мне они были не нужны – я искал своих товарищей с которыми дружил ещё со школьной скамьи. Как вдруг услышал слабое шевеление листьев.
Сначала я подумал, что это крысы, но через пару мгновений передо мной возникла фигура моего лучшего друга – Никиты Жилина. Затем очень осторожными шагами появился Дима Филин. Было конечно странно видеть тех, кто уже не был школьником , но и школу ещё не закончил.
- А где остальные? – спросил я. – И вообще – хватит прятаться по кустам. Не маленькие вроде уже.
Мои друзья отряхнулись от пыли.
- А, это ты! – сказал Жилин. – А мы ж подумали, что это Фараон.
При слове Фараон у моих товарищей и у меня затряслись коленки. Ведь Фараон был одним из самых жестоких преступников. Хватало лишь только взгляда, чтобы Фараон напугал тебя. Он почему-то держался в тени и не любил когда его окружали люди. Так что и Фараон и мы были на одной волне.
- Хах, да этого Фараона бояться не надо! – сказал Дима Фомин. – Ведь он сам нас побаивается.
Мы с Никитой засмеялись – действительно Фараона бояться не надо. Просто надо не гулять по улицам вечером. Но мы ходили – и никто с нами ничего не делал. Бояться надо было только Фредди Крюгера и клоуна Пеннивайза.
- Эй, молодые люди! – крикнул Фараон. – Я, так понимаю, что вы не хотите умереть раньше сроку?
Мы затряслись от страха – этот старик умел всё.
- Не бойтесь! – сказал Фараон. – Я не буду вас убивать – мне лишь нужно оказать на вас психологическую давку. Чтоб не гуляли по вечерам в столь тёмный час.
Мы со всех ног понеслись куда подальше – только бы он нас не нашёл. Умеет ведь пугать! В прошлом году, ещё до событий которые повлияли на мой выбор, Фараон ещё только разминался – насмотревшись всяких ужастиков, он ходил по улицам и искал подходящего момента, чтобы напугать, а затем обманным путём выманить у бедолаги деньги. Взамен он давал фальшивые деньги – а тот, кто всё-таки соглашался отдать деньги даром даже и не подозревал, что деньги, которые он получил ненастоящие.
Теперь же он перешёл на другой метод – переоделся в Зорро и за небольшие деньги находил и убивал жертву. Но он не оставлял знака “Z” – как Зорро после того как победил врага. Его не нужно было ничему учить – он многое знал и умел. Например, он мог смастерить мотоцикл – такой мотоцикл у него имелся. На нём он и ездил – приобретать лошадь или боевого коня он не хотел. Считал, что человеческая цивилизация не должна пользоваться старомодными средствами передвижения.
Где он только не побывал этот Фараон! И в Египте, где красовался пирамидами Хеопса. И в Италии, где с аппетитом кушал пасту. И даже общался с Папой Римским – так как знал множество языков. Но исколесив весь мир он не успокоился – ему не хватало денег, которые он почти истратил.
- Я пришёл за вами, чтобы сообщить новость от хозяина, - начал Фараон. – Он хочет, чтобы вы помогли ему в одном деле.
Фараон здесь не зря упомянул хозяина – господин Воскресенский, коим и являлся Виктор Павлович, при помощи Фараона, хотел провернуть очередное дельце. Сам же Фараон имел настоящее имя – Сергей Парамонов, а прозвище Фараон он получил после того, как при помощи своих подельников, которых ему подослал господин Воскресенский, ограбил гробницу.
- А почему вы молчите? – спросил Фараон. – Уже в штаны наделали?
Нет, в тот момент в штаны мы не наделали – а молчали, чтобы понять – ушёл тот человек или нет. Я осторожно выглянул из-за угла. Фараон всё ещё стоял на том месте, где мы с ним и встретились. Выглядел он как бандит из 90-ых – видно там он и застрял, наверное.
- Видимо насмотрелся фильмов , таких как “Брат”, “Брат” 2 и “Жмурки”, - ответил я. – Ну  чем-то на Стаса Борецкого похож.
Выглядел он и вправду как Стас Борецкий – такого же телосложения , но только чуть поднакачаннее.
- Да, не повезло! – сказал Жилин. – Только надо уже выходить. Он уже уходит.
Фараон уже и вправду уходил – было лишь только слышно его хрипение.
- Ну слава тебе, Господи! – вздохнул я.
Пока я сначала искал друзей, а затем вместе с ними разговаривал с Фараоном, наступил вечер.
- Вечер уж наступил! – сказал Дима. – Жаль , что мы так и не узнали что ты хотел нам сказать.
Я был немного напуган – этот Фараон отнял у меня очень много времени. Можно было вообще не ходить на улицу, а просто позвонить друзьям. Так было бы намного лучше- да и мама беспокоиться.
- Маму надо беречь! – сказал я. – Поэтому я не стал говорить вам свой план. Но если хотите узнать его как можно скорее – встречаемся завтра у школы. Там я вам всё и расскажу.
Мы пожали друг другу руки – друзья были не против. И разошлись по домам. С опущенной головой я отправился домой, предвкушая очередную нотацию от мамы.
Мама была дома. И не спала. На её лице был испуг. Папа же был молодцом – держался изо-всех сил.
- Где ты был столько времени? – спросила мама. – Почему вещи не собраны?
Я не стал говорить где я был – но переезжать я не хотел.
- А как же мои друзья? – спросил я. – И почему мы должны переезжать?
Папа не стал возмущаться.
- Маму надо беречь! – сказал он.- Запомни это!
Хлестаков! Филимонов!
                Глава 10: Меланхолик.
Ну что ж, раз мы стали бездомными, то всю оставшуюся жизнь нам придётся рыться по помойкам, попрошайничать и ночевать где придётся. В нашем городе почти не было хороших людей – дело в том, что наш город почти на 100 процентов состоял из воров, убийц, рецидивистов и прочей нечисти.
Одни лишь только мы были честными и добропорядочными людьми ( кроме меня, разумеется), которые будто бы прилетели с другой планеты. Нас даже ставили в пример, но после того как я начал промышлять воровством, нас вычеркнули из списка. Может показаться, что мы жили в Новокузнецке или в Питере.
Питер сразу отпадает – я был там недавно на экскурсии. Довольно-таки интересный город. Даже и не скажешь, что в нём проживают одни лишь преступники. Но если говорят, что в самом Питере в 1837 году был убит Пушкин, то получается, что правду говорят по новостям.
Другое дело Новокузнецк. Там этой нечисти хоть отбавляй. Город ещё пока молодой – но лучше там вообще не жить. Хотя насчёт этого я бы лучше помалкивал. Северная Корея – вот то место, куда впускают и не выпускают. Это закрытая страна, где до сих пор существует культ личности, людям промывают мозги своими лозунгами и песнями, а страной правит самый жестокий диктатор – Ким Чен Ын.
В нашем же городе никто не занимался пропагандой и промывкой мозгов, не выкрикивал лозунги и культ личности  был запрещён. Нашей страной правил губернатор – который  тогда запустил проект по строительству метро.
Мы жили в Ульяновске – городе , в котором родился первый руководитель СССР – Владимир Ильич Ленин. Но как совсем недавно выяснилось, что настоящий Ленин не правил страной – этим занимался двойник, а настоящий уехал заграницу. Да и со Сталиным было тоже самое – что и говорить? Нашей страной правили двойники. И до сих пор правят.
И вот этот день настал – в назначенное время к нам пришёл Хлестаков. Как всегда при параде – он очень любил выглядеть на все 100. Чёрный плащ как всегда шевелился по ветру, а сумка, которую Хлестаков держал в правой руке, слегка покачивалась.
- Ну, дорогие мои, бывшие квартиранты, - радостно сказал Хлестаков,- вот и настал этот знаменательный день.
При слове “знаменательный” он вынул платок и высморкался. А сзади стоял Филимонов – он то и подал платок Хлестакову.
- Какая же ты сволочь, Хлестаков! – сказал папа. –Никогда бы не подумал ничего плохого про человека, который оказался жалким воришкой.
Папа был как всегда на высоте – Хлестакова он не боялся, так как считал, что такому подлецу как он, надо говорить правду.
- В этом мире надо уметь вертеться! – сказал Хлестаков. – Тем более что и ты когда-то нарушал закон. Спасибо, Филимонов!
И протянул ему платок – Филимонов нервничал, поскольку им надо было заскочить в одно важное местечко.
- Освобождайте квартиру! – сказал Филимонов. – Да побыстрей – мы торопимся.
Мама спорить не стала – она тут же пошла в комнату и принесла все вещи.
- Грузовик приедет через 10 минут! – сказала мама. – Так что можете пока выпить чайку.
Я наблюдал за этой сценой очень внимательно – Хлестаков скинул с себя плащ, а Филимонов стал снимать ботинки.
- Что , дружище, вот мы с тобою и встретились,- сказал Хлестаков. – Филимонов, сними-ка нас пожалуйста.
И обнял меня – и тут же от него пошёл сильный запах вина и перегара.
- Одну минуту, господин Хлестаков! – говорил Филимонов, доставая фотоаппарат. – Внимание – сейчас вылетит птичка.
Мгновение и фотография была у меня на руках – Хлестаков пошёл мыть руки, а Филимонов ещё некоторое время стоял в коридоре.
- Господин Филимонов! – послышалось из ванной. – Не стойте как истукан – проходите.
Филимонов снял свою розовый пиджак, маску Зорро положил на комод, а шляпу повесил на крючок, как это делал Джеймс Бонд. После этого он прошёл на кухню – так как ванна была занята.
- Чем вы занимаетесь  в свободное время? – спросила мама, наливая Филимонову чай. – Да давайте побыстрее – а то скоро грузовик приедет.
Хлестаков, помыв руки с мылом, вытер полотенцем и прошёл на кухню. Увидев напротив меня место он сел. Меня затошнило.
- Да рассказывать то особо и нечего! – начал Филимонов. – торговал наркотиками.
Хлестаков одёрнул его – говорить о том, чем он занимался в 90-е было нельзя.
- Не обращайте на него внимания! – сказал Хлестаков. – Никакими наркотиками он не торговал – работал в нотариальной конторе. Нотариусом.
Но лишь только я и папа понимали всю суть происходящего – Хлестаков в 90-е занимался продажей поддельных украшений, а Филимонов был профессиональным байкером.
- И всё-таки скажите, -  решил поинтересоваться папа, - в какой конторе вы работали?
Хлестаков и Филимонов поперхнулись чаем – говорить, что творили в 90-е им не хотелось. Особенно Филимонову.
- “Хлестаков и Ко”- сказал Филимонов, который в жизни никого не обманывал. – Но это только для прикрытия, а на…
Но не успел договорить – Хлестаков так сильно и громко стукнул по столу, что большая половина продуктов очутилась на полу.
- Заткнись, идиот! – закричал Хлестаков. – А вам, дорогие мои, уже пора идти. Убирайтесь!
И тут как раз вовремя зазвонил домофон.
- Господин Хлестаков, за что же вы так со мной? – робко спросил Филимонов. – Я просто не люблю, да и не умею врать.
Хлестаков дождался пока мы уйдём, чтобы никто не знал об истинной причине их переселения. Филимонов же хотел, чтобы все узнали правду о Хлестакове, но…
                Глава 11: Съезжу на рынок.
Но многословным я не буду. Скажу так – господин Хлестаков был хоть и преступником, но очень честным человеком. Филимонов был полной противоположностью Хлестакова. В отличии от него Филимонов отличался трудом и упорством. Ведь в прошлом господин Филимонов заработал около 1 миллиона долларов и уехал покорять Америку. Женился. Открыл свою кондитерскую. Магазинчик долгое время процветал- но однажды к нему в магазин заявился некий гражданин, который припугнул меня судом.
Это и был Хлестаков, а чтобы его не узнали, скрыл своё лицо капюшоном. Он то и предложил господину Филимонову продать этот магазинчик себе, на что Филимонов ответил, что не собирается закрывать магазин, а уж тем более продавать. Ведь этот магазин приносил господину Филимонову большую прибыль. Хлестаков же был неумолим – он достал из своего чемоданчика кругленькую сумму денег.
Филимонов сначала обрадовался, но после ухода Хлестакова понял, что деньги то ненастоящие. Филимонов хотел сначала заявить в полицию, но потом передумал. Он решил разыскать Хлестакова, но поиски оказались тщетными – того и след простыл. Теперь же такая участь настигла и моего папы. Я решил во чтобы то ни стало восстановить справедливость. Любыми способами.
- Ну что ж, - сказал Хлестаков, - теперь вы можете идти. Филимонов, проводи гостей!
Филимонов с превеликим удовольствие принялся выполнять поручения. Мы с папой стали выносить вещи на улицу, а Хлестаков тем временем сидел на кухне и разговаривал с мамой. Мама была расстроена – ведь она в последний раз моет посуду в доме. И больше никогда сюда не вернётся. Единственный выход из ситуации – издавать книги, чтобы накопить на новую квартиру. Но ни одно издательство не принимало её рукописи.
- Простите, что задаю вам этот вопрос! – начала мама. – Но почему вы отбираете нашу квартиру?
Хлестаков засмеялся – квартира была ему не нужна. Ему были нужны деньги, а то, что семья оказалась на улице его не волновала. Квартир у него было много, но в этой было множество красивых штучек и побрякушек. И всё остальное.
- Мама, мы уже всё погрузили! – сказал я зайдя в квартиру. – Можем ехать.
В квартиру вошёл Филимонов – с него ручьями стекал пот. Папа же был покрепче – телосложение крупное и подтянутое. Ведь в прошлом мой папа был боксёром. Страдал избыточным весом, но походив на тренажёрку понял, что может похудеть и сам. Сел на диету и за 4 месяца скинул 27 килограммов.
- Ну что ж, посидим на дорожку? – спросила мама.
Все сели – потом вдруг раздался очередной домофонный звонок. Все тут же вскочили. Кроме Хлестакова и Филимонова.
- И куда же нам теперь ехать? – спросил я. – Ведь нам негде жить.
Папа не стал ничего говорить – всё стало ясно. На рынок.
- Мы будем жить возле рынка! – сказала мама.
Съездить на рынок!
                Глава 12: Камень с души.
О том, как мы переезжали в новый дом я не буду – это бы заняло очень много времени. А вот как мы жили и в каких условиях, то пожалуйста. Наш дом располагался почти в самом конце рынка – проветривать квартиру не имело смысла. Как-то один раз мы открыли окна и очень скоро об этом пожалели.
На всю квартиру запахло рыбой , да такой тухлой, что мы решили не открывать окно – вместо этого мы купили кондиционер. По сравнению с прошлой квартирой это сущие пустяки, а здесь же было настолько просторно, что можно было даже кататься на велосипеде или коньках.
Папа взял работу на дом – он освоил профессию СММ-специалиста. Честно говоря, мне это не нравилось – сидишь целыми днями у компьютера и ничего не делаешь. Только зря время тратишь. Папа и так целыми днями сидел возле компьютера целыми днями, а теперь он сидит ещё и ночью.
- Дорогие вы мои, ну сколько раз вам можно повторять? – говорил нам папа. – Если бы я не освоил эту профессию, то этой квартиры бы у нас не было.
Мама же вздохнула с облегчением – теперь ей не надо ругаться с папой из-за бытовухи. Она поняла, что в доме есть тот, кто сможет это делать. Тем более, что повесть, которую она не могла окончить, каким-то необыкновенным образом появилась на полках магазинов и библиотек.
- Вы себе даже представить не можете, как я рада этому! – говорила мама, разливая суп по тарелкам. – Деньги есть, одежда есть и даже на карманные расходы чуть-чуть осталось.
Папа молча перевернул газету – было видно, что у него упал камень с души. Только такое затишье обычно бывает перед бурей. Мне не давали покоя Хлестаков и Филимонов, которые на мой взгляд, были настолько хитры, изворотливы и богаты, что это невозможно было передать словами.
- Вы как хотите, конечно, но этих негодяев надо наказать! – сказал я. – Не понимаю – как так можно спокойно жить, когда твою квартиру, пусть хоть и маленькую, забирают себе, а нас, Качановых, выгоняют на улицу? На вашем месте я бы задумался.
Сказав это я почувствовал как  с моего сердца слетел камень – наконец-то я сказал это именно сейчас, а не тогда, когда Хлестаков и Филимонов отобрали её у нас. Папа сложил газету и отставил от себя пустую тарелку
- Ну и как ты собираешься их наказывать? – спросила мама. – Опять пойдёшь воровать или будешь мечтать о работе в полиции?
Я лениво ковырял ложкой по тарелке – воровать одному мне не хотелось. Зачем мне нужны проблемы с законом? Уж лучше я буду работать в полиции.
- Так много вопросов! – обхватил я голову руками. – И так мало ответов.
Я встал из-за стола – мне нужно было во что бы то ни стало восстановить справедливость и вернуть отобранный Хлестаковым папин магазинчик. А заодно и потребовать деньги, которые тот присвоил себе. Затем квартиру. Затем папину прежнюю работу.
- Вот только осуществить эту мечту одному мне не под силу, - сказал я. – Тут нужно кое-кого привлечь
                Глава 13: Сирота казанская.
Я вышел из-за стола с желанием покушать – так учила меня когда-то бабушка. Папа всё по прежнему читал газету, а мама мыла посуду. Этого Хлестакова нужно проучить … но как?
- Какие планы на сегодня? – спросила мама, моя посуду. – Просто я хотела, чтобы ты сходил на рынок и купил бы немного продуктов. Да и погулять тебе бы не помешало.
Я, конечно, хотел было возразить маме насчёт этого, но любовь берёт вверх – я согласился и побежал в комнату переодеваться.
- Ох уж этот Хлестаков! – сказал папа. – Ты только посмотри, что про него в газете пишут – “Виктор Павлович Хлестаков поймал за кражей Василия Качанина”.
И вновь углубился в чтение – мама тоже не очень то и хотела про это знать. Тем более, что они и так уже про это знали. Да и как было объяснить продавцам, что я тогда ходил всегда голодный. И не доедал, потому что кое-кто сделал нас бедными.
- Вася! – крикнула мама. – Ты ещё не собрался?
По голосу мамы я понял, что сейчас будет серьёзная буча.
- Да, уже оделся! – крикнул я из комнаты.
Папа отложил газету в сторону и стал пить кофе – сегодня он не выспался. Допоздна смотрел диснеевские мультфильмы.
- А что надо купить то? – спросил я придя на кухню. – Без списка ну просто никак не могу.
Мама к тому времени перемыла всю посуду.
- Послушай, сынок, а может я вместо тебя схожу на рынок? – спросила она. – Мне как раз нужно встретиться кое с кем.
Папа, допив кофе, встал из-за стола и направился в коридор обуваться. Искать новую работу.
- Нет, мама, спасибо, я сам! – сказал я ей. – У меня у самого дела.
Мама пожала плечами.
- Как хочешь! – сказал она. – Только учти – не воруй, а то опять влипнешь в историю.
И ушла к себе в комнату.
- Виктор Павлович Хлестаков уличил в краже Василия Качанина! – сказал я, надевая туфли. – Можно подумать, что он не ворует.
Папа посмотрелся в зеркало.
- Прежде, чем вытаскивать брёвна из глаз человека, вынь сначала сучки из своих глаз! – сказал папа. – Да и вообще – кто не ворует - тот не пьёт шампанского.
Я, конечно, не понял при чём здесь шампанское, но вот слышать такое от папы как-то странновато, не так ли?
- С каких это пор ты стал так странно разговаривать? – спросил я. – Неужто Библию читаешь?
Мой папа всю жизнь был закоренелым атеистом, но после того случая с Хлестаковым, решил встать на путь истинный.
- Я читаю Библию с 14-ти лет, - сказал напоследок папа, - так что перед тем как уйти, я должен сообщить тебе, что  и ты должен  начать читать Священное Писание. Будь умницей. И не воруй.
Опять двадцать пять! Как же он меня тогда достал этим – ведь в моём возрасте он тоже воровал, но ему никто ничего не говорил. Библию, которую мой папа назвал Священным Писанием, я тоже уже несколько раз читал, но никак не мог дочитать её до конца – слишком длинная и толстая книга, которую можно не только читать, но ударить ею по голове кое-кому. Чтобы не воровал.
- Мама,- крикнул я, - папа на работу пошёл или по делам?
Я, конечно, сказал чуть выше, что он ушёл искать работу, но обычно в это время дня он никуда не выходил.
- Папа ушёл искать работу! – сказала мама. – Разве ты не знал?
Ну да, ну да, пошло оно всё…
- Тогда и я пойду! – сказал я. – А то мои друзья уже наверняка меня ждут.
И вышел на улицу. Погода стояла ясная и солнечная, - но мне почему-то не было так тепло. Меня волновало совсем другое – папино поведение резко начало меняться в сторону после того, как Хлестаков отобрал у него квартиру , деньги и помещение под магазин за фальшивки.
Так бы я и шагал, как вдруг увидел прямо перед собой человека , одетого в чёрный плащ. Я спрятался за угол и стал наблюдать. Человек в чёрном плаще… Что-то знакомое…
- Господин Фараон! – сказал человек в чёрном пальто. – Вот ваш аванс. Как договаривались.
Человек в чёрном плаще повернулся – я тут же юркнул в соседний подъезд.
- Кого-то ищете? – спросил Фараон. – Может, за вами наблюдают?
Я выскочил на улицу и помчался как угорелый в сторону рынка. Было уже ясно – это Хлестаков и Филимонов. Если они меня увидят, то скрутят и запрут в чулане.
- Показалось! – сказал Хлестаков. – Спасибо за деньги. Отдам как только получу выручку.
И сел в автомобиль, тут же уехал. Филимонов же был немного заинтригован- кто же следил за ними?
- Если я узнаю кто это, то пристрелю на месте! – сказал Филимонов. – От меня ещё никто не смог убежать.
И сев в мотоцикл уехал за Хлестаковым. Я бежал без оглядки – куда глаза глядят. Но пробегая мимо рынка, решил немного отдышаться. А вообще я и хотел заскочить на рынок – но немного отвлёкся, когда увидел эту парочку. Услышал выстрелы. Один. Два. Три. Четыре. Пять.
- Пиу-пиу-пиу! – продолжал стрелять незнакомец. – Пиу-пиу!
Меня это заинтриговало – кто же мог столько стрелять.
- Ребята, в чём дело? – спросил я подойдя к ним поближе. – Вестернов с Клинтом Иствудом насмотрелись?
Борька Хлыст, который и стрелял, оказывается, пытался обезвредить преступников. Но они убежали – лишь только пятки засверкали.
- Мы что , похожи на идиотов? – лениво поинтересовался Санька Прыщ. – Мы работаем. Не до фильмов сейчас.
Санька Прыщ, как я узнал далее, жил совсем недалеко от нас – одет он был в синий тренировочный костюм.
-Эй, ты, обжора! – крикнул я. – Может, хватит жрать?
Да, Петька Хряк был тем ещё обжорой – был готов арестовать хоть дюжину преступников за тарелку борща.
- Кушать просто хочется! – сказал Петька Хряк. – А когда я волнуюсь – то ем.
Пашка Трубач усмехнулся –раньше он тоже был таким, но прозанимавшись около года в тренажёрном зале, стал следить за своим питанием.
- А волноваться то не надо! –сказал Пашка Трубач. – Ты лучше сыграй нам что-нибудь на гитаре.
Я был очень рад, что встретил их – ведь они то мне и были нужны.
- Слушайте, ребят, а вы случайно, не за ними охотитесь? – показал я им фотографию Хлестакова и Филимонова.
Борька Хлыст, Санька Прыщ, Петька Хряк и Пашка Трубач посмотрели на фотографию.
- Они, они, они самые! – сказали они хором. – Они сегодня убили мужичка какого-то. И женщину. Качаниных , вроде.
Качаниных? Моих родителей?
- Ну всё, ваше время пришло! – сказал я. – Меня  сиротой сделали.
И попрощавшись с ребятами я побежал дальше.
- Так значит ты их сын? – спросили мои кореша. – Подожди, может ещё и не твоих родителей убили.
Я не слышал их – так как был уже достаточно далеко, но потом, когда я встретился с ними через несколько лет после этой истории, рассказали мне, что моих родителей не убили – а смертельно ранили
Сирота казанская!
                Глава 14: Где любовь?
А бежал я домой – не просто бежал, а летел со всех ног. Ведь вполне вероятно моих родителей и вправду смертельно ранили. И кто будет книгу дописывать? Ведь никто кроме мамы не мог писать таких чудесных повестей. Папа относился к этому скептически – он считал, что писатели  - это лентяи, которым просто заняться нечем. Ну а я, собственно, был тоже писателем когда-то, но на тот момент мои родители были самыми обыкновенными – папа работал дворником, а мама – уборщицей. Никто и не думал становиться писателем, как моя мама и папа, который не был ни предпринимателем ,ни бизнесменом.
Тогда то они мне и запретили писать книги – считая это уделом слабаков и нытиков. Но в те времена, в те далёкие 2000-е, наша семья голодала. Не хватало денег даже на такие продукты как хлеб и молоко. Что я собственно и делал – зарабатывал чем только мог – грузчиком, сборщиком тележек, работал в автосервисе, моя машины… Но их запрет я всё-таки нарушил. Внутри меня кипели чувства, неподдающиеся объяснению. Копить в себе их я не мог – вот и решил писать книги, чтобы хоть как-то копить деньги на новую машину.
- Где любовь? – говорил я тогда. – Почему мне хочется об этом написать?
Да – именно так я и хотел назвать свою книгу, но потом, когда мои родители стали ссориться из-за всяких пустяков, назвал её “Холод и ненависть”. Про любовь я стал писать уже когда достаточно вырос и окреп. Пока же я просто бежал домой- сердце моё колотилось очень сильно. Мне казалось, что оно вот-вот выпрыгнет из груди.
- Где любовь? – увидел я надпись на нашем доме. – Где любовь, способная всё покрывать?
Странное выражение – особенно  странным оно показалось мне из-за последней части:
“Где любовь, способная всё покрывать”?
Вопрос “Где любовь”? звучал для меня как вопрос всей моей жизни.
- Любви нет! – сказал я себе тогда. – И не было никогда.
И продолжил свой путь – когда я уже почти подошёл к дому, то заметил Жилина, Филина и Костылина, стоящих у моего подъезда.
- В чём дело ребята? – спросил я их. – Что, тоже размышляете о любви.
Жилин, Филин и Костылин посмотрели на меня несколько косо.
- О какой любви можно рассуждать, когда твоих родителей увозят на скорой? – сказал Жилин. – Только что кто-то из соседей услышал несколько пистолетных выстрелов.
Я побледнел – значит моих родителей действительно тяжело ранили. На рынке, откуда я пришёл с полными авоськами продуктов, я встретил несколько человек, которые забавлялись, стреляя наугад, будто ковбои из кинофильмов с участием Клинта Иствуда.
- Значит, правда, - сказал я, - моё предчувствие меня не подвело.
И сел на скамейку.
- Ты не печалься, и не сердись! – сказал Филин. – Ты улыбайся – приободрись.
Я не хотел  улыбаться, не хотел приободриться, не хотел печалиться и не сердиться. Мне не хотелось ничего.
- Так, а что же ты сидишь? – спросил Костылин. – Иди скорей домой – а то можешь их потерять.
Я встал со скамейки, взял свои авоськи и пошёл домой. Ключи я , как и всегда, оставил дома. Но что это? Дверь в подъезд был открыта. А перед домом стояла скорая. А мои друзья стояли около подъезда и молча наблюдали за тем, как я шёл домой. Я помахал им на прощание и пообещал, что выйду погулять. Те разошлись.
- Где же любовь? – говорила мама, еле шевеля ртом. – Почему на земле всё такое злое и меркантильное?
Двое медиков тем временем возились с папой.
- Если б я только мог писать книги! – сказал папа. – И хочется заняться этим сейчас.
И его глаза закрылись.
- Мама! – закричал я. – Папа!
Двое медиков посмотрели на меня.
- А ты, значит, их сын? – спросили они. – Соболезнуем.
И увезли моих родителей к машине.
- Не переживай ты так! –сказали они напоследок. – Мы сделаем всё, что в наших силах.
Когда за ними захлопнулась дверь я твёрдо решил заняться этим делом и наказать обидчиков.
- Где любовь? – закричал я на всю квартиру. – Почему же вокруг всё злое и меркантильное?
Где любовь?
                Глава 15: Пожалейте меня!
На протяжении следующих недель я чуть ли не каждый день ездил к родителям.  Лето ведь!  Но и про отдых не забывал – я со своими друзьями гонял на велосипедах, на скейтборде, ходил в плавательный бассейн и в тренажёрный зал.
Однако и про месть не забыл – надо же ведь было как-то наказать Хлестакова с Филимоновым, за то, что лишили папу и маму работы. Ну и того, кто смертельно ранил моих родителей. Ведь для меня это была большая возможность обратить на себя внимания и приобрести популярность.
- Нет, нет и нет! – сказал Жилин. – Даже не уговаривай.
Филин был, конечно, добрым парнем, но даже и он отказался от этой затеи.
- Полностью поддерживаю Жилина! – сказал Филин, покачиваясь на качелях. – Идти на такое дело слишком рискованно.
Костылин же сначала обрадовался, когда я ему предложил такой план, но он не захотел: видите ли, слишком опасно.
- Совершать такого вида авантюру слишком рискованно! – сказал то же самое Костылин, вперившись в телефон. – Но можно поступить по современному – вычислить преступников, а потом и их убить.
Предложение, конечно, дельное – даже я , сначала обрадовавшись , согласился с друзьями, но потом вспомнил слова папы о том, что весь город просто утыкан подслушивающими устройствами. И про дядю Колю не забыл – тот тоже говорил, что воровать нельзя, так как это слишком рискованно.
- Убивать мы их не будем! – сказал я. – Ну так что – идём на дело?
Жилин , Филин и Костылин тут же согласились – я всё-таки смог их уговорить. Только те поставили условие -  пригласить ещё и девчонок. Чтоб веселее было.
- Хорошо, мои маленькие извращенцы! – сказал я. – Будут вам и девчонки и музыка и еда.
Моих друзей позвали домой – двор опустел. Только вот где найти подходящих девчонок?
- Может, Самохину, Трофимову и Берендееву? – спросил я. – Девчонки, вроде, не плохие. Должны согласиться.
Самохина, Трофимова и Берендеева – три подружки, которые очень хотели совершить какой-нибудь подвиг. Когда я им позвонил, то они очень обрадовались, так как для них это была возможность подружиться с мальчиками, а заодно и помочь.
- Да ты что, конечно! – радостно закричала Самохина. – Сейчас только подруг обзвоню.
Самохина была круглой отличницей – у неё была внешность самой настоящей русской девушки. Длинная русая коса, розовое платье в горошек и небольшие туфельки.
- Качанин, это ты? – спросила Трофимова. – Как же я рада тебя слышать. Мне только что Самохина позвонила. Я согласна. Сейчас Берендеевой позвоню.
Трофимова хоть и не была отличницей, но отличалась умом и сообразительностью. И ещё красотой -  у неё выпирала часть тела, которая и соблазняла большинство мальчишек. Говорить что это не буду – я ведь воспитанный. Носила она тоже самое, что и Самохина.
- А, это ты Качан? – небрежно отозвалась Берендеева. – Я слышала, что намечается халтурка. Только что звонила Трофимова. По рукам – я согласна.
Берендеева была не такой , как Трофимова и Самохина – она существенно от них отличалась. У неё был крутой нрав и она всегда отстаивала свою точку зрения до конца. А ещё могла постоять за себя.
- Света Самохина есть, - перечислял я, - Даша Трофимова есть и Ксюша Берендеева есть. Звоню друганам.
Услышав , что и девчонки пойдут на дело, Жилин , Филин и Костылин обрадовались.
- Только если что пойдёт не так, - предупредил я, - то девушек вам больше не видать. Усекли?
Жилин, Филин и Костылин кивнули.
- А когда приступим к делу? – спросил Жилин. – Так соскучился по…
Филин треснул ему по затылку.
- Правильно! – сказал я. – Я не для того созвал девчонок, чтобы любоваться ими. Они нам нужны для дела.
Жилин потёр ушибленный лоб.
- Что, получил, маленький извращенец? – засмеялся Костылин. – Будешь знать теперь!
Я похлопал в ладоши.
- Чудненько! – сказала Самохина. – Ну что, двигаем?
Мальчики раскрыли рот, но теперь я ударил их, чтобы они пришли в себя.
- А где Трофимова? – спросил я. – Почему мы вечно должны ждать?
Самохина посмотрела на часы.
- Опаздывает! – вздохнула Света. – Как говориться – начальство не опаздывает, а задерживается.
И положила часы в сумочку.
- О-о-о-о! – застонали от восторга мальчишки, когда Даша Трофимова подошла к ним.
Трофимова была, как считал я тогда, сногсшибательной красоткой.
- А вот и я! – сказал Даша Трофимова. – Простите за опоздание.
Теперь настала и моя очередь посмотреть на часы.
- Йую-ху-ху! – услышал я  радостный крик Берендеевой. – Как же здорово, что и меня взяли на дело.
Я , вместе с Жилиным, Филиным, Костылиным, Самохиной и Трофимовой  поглядели на неё неодобрительным взглядом.
- Ой, извините пожалуйста за опоздание! -  сказала Берендеева. – Я не опоздала?
Мои друзья вместе со своими красотками покачали головой.
- Итак, все в сборе! – сказал я. – Значит, излагаю свой план ещё раз. Для закрепления. Хлестаков и Филимонов отобрали у нас квартиру. И деньги. И ещё кто-то смертельно ранил моих родителей, которые сейчас лежат в больнице. Конечно, я подозреваю именно Хлестакова и Филимонова – но что-то мне подсказывает, что сделал это кто-то другой.
Девчонки всплакнули – а мои друзья как стояли истуканами так и стоят.
- Значит, действуем так! -  продолжал я. – Девчонки идут на рынок, где я и встретил тех подозрительных типов. А мы с пацанами идём к Хлестакову и Филимонову. Может, чего-нибудь узнаем. Вперёд!
Девчонки пошли на рынок, а мы с пацанами, как я и говорил, пошли к Хлестакову и Филимонову. Когда мы подошли совсем уж близко, как чья-то рука схватила меня и моих друзей в охапку и закрыла в клетке.
- Чтобы тихо мне тут! – сказал кто-то. – А то уши надеру.
Прошло около трёх часов – мы жутко замёрзли и проголодались. Никто даже и не думал нас кормить – до нас им не было никакого дела.
- Эти мальчишки не так уж и просты на первый взгляд! – сказал тот, кто запер нас в клетке. – Да и вы, хозяин, тоже не промах.
Раздался хриплый смех.
- Хе-хе-хе, точно! – сказал Хлестаков. – Теперь то нам никто не помешает.
Тот , кто запер нас в клетку, засмеялся робким голосом.
- Господин Хлестаков! – сказал второй помощник Хлестакова. – Вот ещё девчонки. Еле их поймали.
Увидев девчонок, мы были шокированы – это были Самохина, Трофимова и Берендеева.
- Заприте их в чулане! – сказал Хлестаков своему третьему помощнику. – Пусть тоже помёрзнут.
И вместе со своими помощниками засмеялся.
- Отпустите, отпустите, пожалуйста! – сказали девочки. – Мы ничего не трогали.
Четвёртый помощник потряс их – на пол посыпались часы, браслеты и бриллианты.
- А говорили, что ничего не брали! – сказал Филимонов. – Ну ничего – посидите здесь маленько. Может совесть и замучает.
И четвёртый помощник утащил девчонок в чулан.
- Надо что-то делать! – сказал я. – Что-то мне кажется подозрительным в этих помощниках
Жилин, Филин и Костылин зачесали головы.
- Может, это и есть те , кого ты встретил? – спросили они.
Я стал всматриваться в их лица, но разглядеть их не смог.
- Ладно, посидите пока,  а я схожу на разведку, - сказал я. – Может, что-нибудь узнаю.
Мальчики притихли, а я подкрался как можно ближе к бандитам и заскулил.
- Это кто это у нас там заскулил, то а?-  спросил Хлестаков. – Неужто Василий?
И бандиты засмеялись.
- Заткнитесь, идиоты! – сказал Хлестаков. – Слушаю тебя, хитрый пройдоха.
Я огляделся по сторонам.
- Пожалейте меня! – сказал я. – Я ничего и не думал красть – а вот этих мальчишек и девчонок держите подольше. Я не буду больше воровать – я хочу стать полицейским.
               

                Глава 16: Звери – как люди!
Хлестаков посмотрел на меня своими колючими глазами.
- Хочешь быть полицейским, малыш? – спросил Хлестаков. – А не рановато ли тебе?
Его помощники вместе с Филимоновым засмеялись.
- Нет, не рановато! – сказал я. – Это именно та профессия, о которой я мечтаю всю жизнь.
Хлестаков посмотрел на моих друзей недобрым взглядом – взглядом хищника.
- Слышали, что говорит ваш друг? – спросил он их. – Так вот запомните его как следует, чтобы потом расквитаться с ним.
Жилин, Филин и Костылин посмотрели на меня недоброжелательным взглядом. Сразу было видно, что они затаили обиду на меня. А Самохина, Трофимова и Берендеева посмотрели на меня осуждающим взглядом, но всё же не стали таить на меня обиду. Уж кто-кто, а они то всё понимали.
- На земле всё устроено не совсем так , как следовало, - начал Филимонов. – звери ведут себя как люди, но к сожалению, у них нет души. Только дух. Человек же обладает всем, но пользоваться ресурсами, которыми  наделил ему  Бог, к сожалению, не умеет. Животные же более чувствительны и восприимчивы к природе, хоть и не люди.
Хлестаков смахнул слезу.
- К чему эти сентиментальности? – сказал он Филимонову. – Тебе не понять , что я чувствую сейчас.
Филимонов хотел было продолжить свою речь, но по просьбе Хлестакова, один из бандитов, выстрелил в него.
- Ты совершил чудовищную ошибку! – сказал Филимонов, истекая кровью. – Ну ничего – раз я затронул тему про Бога, значит, что мне пора уходить.
И замолчал.
-Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! – захохотал 1-й бандит . – Вот ты и отмучился.
И вложил пистолет в ножны.
- Отлично! – потёр руками Хлестаков. – Теперь можно и отдохнуть от сентиментального нытья.
2-й, 3-й и 4-й бандиты, которые были одеты в красные тренировочные костюмы и маски из мультфильмов о хоккеистах, подняли к верху пистолеты и  стали стрелять, отдавая честь бывшему товарищу.
- Хватит, довольно! – сказал Хлестаков. – Идите –ка скиньте Филимонова в реку и возвращайтесь.
Бандиты схватили тело Филимонова и потащили к реке, а 1-й бандит, по просьбе Хлестакова , поставил везде прослушивающие устройства и камеры, чтобы мы не смогли сбежать.
- Предлагаю тебе стать моим напарником! – сказал Хлестаков. – А то этот Филимонов надоел до безобразия.
И посмотрел на меня своим колючим взглядом – и тут мне пришла в голову идея.
- Я принимаю ваше предложение! – сказал я. – Только при условии, что вы не посадите меня за решётку.
Хлестаков посмотрел на меня своим колючим взглядом.
- Договорились ! – сказал он. – А вот твои дружки пусть сидят здесь и дальше.
                Глава 17: Люди - как звери!
Жилин, Филин и Костылин были не в восторге. Они хотели, чтобы высвободили всех нас. Девчонки тоже были такого же мнения, но многое мне прощали.
- Я смотрю, вы господин Хлестаков не так уж и плох! – сказал я ему, отойдя в сторону. Вот уж не думал, что вы запрёте нас в подвальном помещении магазина моего папы, которого, вы, я смотрю, не очень то и жалуете.
Господин Хлестаков был вне себя от ярости – ещё с малых лет, как он мне рассказал потом, он мечтал жить в роскоши и изобилии. Но лихие 90-е не дали ему этого сделать – как только он разбогател, к нему на огонёк заглянул Филимонов. Тот самый, что был убит одним из приспешников Хлестакова.
- А этих ребят откуда вы взяли? – спросил я Хлестакова. – Уж не с улицы?
С бандой этих неудачников он познакомился в 2000-х, когда летел домой. Он тогда возвращался с конференции, а они летели, чтобы провернуть очередную заварушку. Как сказал мне тогда Хлестаков, - он спросил у них почему они ходят в чём попало.
- Те деньги, что мы украли у известного бизнесмена, оказались подделкой, - сказал один из бандитов, - а тот с нашими деньгами куда-то смылся.
Вот так они и познакомились – Хлестаков, узнав о том, что кто-то оставил их на улице, предложил им объединить силы. Приютил их у себя, накормил, достал им красные тренировочные костюмы, раздал всем по оружию.
- А как они могли лететь вместе с вами, когда у них не было денег? – спросил я. – Вы же говорили, что их ограбили.
Хлестаков тогда сказал, что бандиты ( а на то время террористы) планировали при помощи бомб ограбить банк, куда они и направлялись. А когда им всё же удалось это сделать, то господин Качанин ( да-да!) это был мой папа, скрутил их, отобрал у них деньги и вызвал полицию. Тех скрутили, а деньги, которые папа у них отобрал, вложил в бизнес, а потом, когда бандиты освободились  и им нужно было на что-то жить, снова повторили то же самое, но мой папа оказался не так уж и прост – он распечатал деньги на принтере и отдал им – а они думали, что у них опять всё получилось. Вот тогда Хлестакову вновь пришлось вмешиваться в это дело.
- Так значит получается, что вы хотели провернуть то же самое и с папой? – спросил я. – Как вам не стыдно.
Хлестаков сознался, что стыдно, но Филимонов, которого они убили, был на самом деле жив. Убили не его, а человека похожего на него.
- Эй, а о чём вы там шепчетесь? – спросили ребята. – Что-то замышляете?
Ну вообще то да, но только это был мой коварный план – втереться в доверие к преступнику, чтобы он рассказал всё о своих планах.
- Всё в порядке, ребята, я скоро! – сказал я. – А вы, Хлестаков скоро мне понадобитесь. Для одного дела!
Хлестаков засмеялся – ещё никогда ему не удавалось так обмануть своего помощника. Но я знал, что он врёт – мне это было как раз на руку. Днём - я обычный парень, ночью – вор.
И пошёл отключать сигнализацию. Потом, пока бандиты спали, взял у них ключи и освободил друзей. Те были несказанно рады, что освободились, но всё же имели на меня обиду.
- Как ты мог, Качан? – возмущался Жилин. – То есть, ты хочешь при помощи нас поймать преступника и засадить за решётку?
Филин тоже был такого же мнения, что и Жилин.
- Я всё, конечно, понимаю, - сказал он, - но по моему подставлять своих друзей – это подло.
Костылин же придерживался того же мнения, что и другие, но сказал, что можно было просто отключить сигнализацию и вызвать полицию.
- Вот дурак компьютерный! – хлопнул я его по лбу. – Я уже давно это сделал – тем более, что магазин принадлежит моему папе.
Девчонки радостно захихикали.
- Ой, ну до чего ж ты грамотный! – говорили они. – Спаситель наш!
И стали меня целовать – я не любил телячьих нежностей.
- Так, всё, быстро валим! – сказал я. – А то нас заметят.
И окольными путями выбрались из подвала – и выдохнули. Запахло свободой. По дороге я им всё рассказал.
- Вот же сволочи! – ругнулся Жилин. – Хотя чего там говорить – все люди – как звери. Ничего в них человеческого нет. Хоть и выглядят как люди.
Мы все были согласны – так говорил Филимонов, когда был ещё жив. ( но потом мы его встретили).
                Глава 18: Озоновые дыры.
…возле магазина игрушек. Он стоял около витрины и что-то высматривал.
- Сергей Геннадьевич? – хором спросили мы, увидев своего старого знакомого. – Вас же убили.
Старик засмеялся – убили не его, а куклу, похожую на него. А сам он высматривал другую куклу. Внучку порадовать.
- Он самый! – улыбнулся Филимонов. – В тот момент, когда в меня , то есть в куклу выстрелили, я находился в совсем другом месте.
Мы, конечно, сначала очень испугались, когда увидели Филимонова мёртвым, но теперь мы смеялись до колик, убедились, что с Филимоновым всё в порядке.
- И где же вы находились? – спросил я. – В другом магазине?
Филимонов ответил, что находился на другой стороне улицы.
- А как же эта кукла управлялась? – спросил я. – Или кукла сама собой управлялась.
Филимонов ответил, что это была не просто кукла, а роботизированная кукла на радиоуправлении.
- А как же Хлестаков? – спросил я . – Неужели он не о чём не догадался?
 Филимонов не хотел иметь ничего общего с Хлестаковым. Его он считал паразитирующей личностью, мешающей обществу.
- И что вы собираетесь после этого делать? – спросил я. – Ведь у Хлестакова есть помощники, которые в два счёта убьют вас по настоящему.
Филимонов ответил, что его помощники ужасные тугодумы.
- А где же ваш фирменный мотоцикл? – спросил я. – Сколько себя помню, вы всегда на нём разъезжали.
Филимонов ответил, что продал его – не хватало денег.
- Люди – это звери, а звери это люди! – повторил я слова Филимонова. – Люди только выглядят как люди, а вот в душе ничего не имеют. Со зверьми же всё намного проще – они, хоть и не люди, но иногда совершают поступки, которые должен совершать человек.
Все стоявшие рядом удивились моей речью – и были полностью с этим согласны.
- Озоновые дыры! – сказал Филимонов. – Их настолько много, что в ближайшем будущем, нам придётся переселяться на другую планету. Так же нельзя поступать с Землёй – она то ведь живая. Человек питается мясом, рыбой, выкачивает нефть, загрязняет реки… А ещё хозяином природы зовут.
Вдруг мимо нас пробежали бандиты Хлестакова – красный цвет их только выдавал.
- А вот и бандиты!- сказал Филимонов. – Бегите-ка домой, а то опять вас в плен возьмут.
Нас как ветром сдуло. Как вспоминали мы позже, Филимонов просто спас нас, а сам разобрался с ними по- свойски.
- Что , молодёжь, не ожидали? – спросил Филимонов. – Поживите-ка с моё и тогда тоже так сможете.
Бандиты лежали на земле – их парализовало. Они не могли пошевелиться…
                Глава 19: Хватит лирики!
Прошло ещё какое-то время – середина июля. Мои друзья уехали – остался я один. Чем мне хотелось заниматься? Ну конечно поимкой преступников. Но только для этого мне пришлось заключить с господином Хлестаковым. Уж на что не пойдёшь ради родителей!
- Кажется, ты говорил мне, что твоих друзей нужно арестовать! – сказал мне господин Хлестаков, когда мы встретились в кафе. – А они развлекаются.
И стал сверлить меня взглядом – мне стало тогда так неловко, что просто словами не опишешь. Как же я мог раскрыть свой план человеку, которого нужно было засадить за решётку?
- Развлекаются? – спросил я. – Нет, ну что вы – они промышляют на рынке. Воруют , что плохо лежит, а потом продают как свои.
Хлестаков радостно потёр руками – он был рад услышать об этом, не подозревая , что мы с ребятами пытаемся засадить его на крючок.
- Помнишь наш с тобой уговор? – спросил господин Хлестаков. – Так вот, значит, слушай сюда – тут на углу есть банк. В котором много денег.
Мне стало дурно – воровать деньги, да ещё из банке! Уж лучше воровать то , что плохо лежит, а потом продавать. Так будет намного лучше.
- Что, дружок, слабо? – засмеялся Хлестаков. – Не волнуйся – ты пойдёшь не один.
Хлестаков уже оказывается, и так без меня всё распланировал – он захотел грабить банк днём. Ну и естественно при помощи своих дружков-бандитов.
- Ладно, я согласен! – сказал я . – Только у меня есть одно условие – без моих друзей я на дело не пойду.
Хлестаков почесал затылок.
- Раз уж ты не хочешь грабить банк с моими дружками, то и не надо! – сказал он. – Только имей ввиду – у меня длинные руки. Если ты задумал что-то нехорошее, то мои дружки тебя из-под земли достанут.
На этом мы расстались – Хлестакову, всё же удалось уговорить меня на это дело. Ну а друзьям скажу, что работаю один.
-Что, гражданин, тоскуем? – спросил меня Степан Якудзе. – Никак не получается поймать преступника?
Я уже упоминал, что наш город весь утыкан прослушивающим устройствами и жучками. Да и сарафанное радио помогало.
- Как видите, Степан Николаевич! – сказал я, - не можем.
И вздохнул – Степан Николаевич Якудзе был тем полицейским, что засёк меня когда-то за воровство. Наказывать меня он тогда не стал – просто предложил выбрать, что мне нравится. И заплатил за это деньги. Мне было очень стыдно тогда – Кока-Колу я выпил на ходу. Не хотел, чтобы родители узнали об этом.
- Только воровством банков занимаются  профессионалы! – сказал Якудзе. – Ведь тебя могут засадить за решётку, а сами выйдут сухими из воды. Уж поверь мне  - таких преступников я ловил ещё в 90-е. Ох время то было!
Одним словом , он хотел отговорить меня от этого дела – но я был непреклонен. Разрывать договор с Хлестаковым я не хотел, но  и отказываться от предложения полицейского – тем более.
- Раз уж ты говоришь, что поднаторел в этом деле, то пожалуйста, будь предельно осторожен.
Мы поменялись номерами телефонов – Якудзе вскочил в свою полицейскую “Волгу”  укатил. Я решил звякнуть Хлестакову – узнать когда выходить на дело.
- Часам к двенадцати, приятель, подъезжай! – сказал Хлестаков. – Мои ребята уже будут там тебя ждать.
Потом позвонил Якудзе – тот напомнил, чтобы я был осторожен. Ведь вести двойную жизнь слишком опасно.
- Тебе нужно устроиться в этот банк! – продолжал Якудзе. – Пока Хлестаков и компания будут обчищать банк, тебе надо будет включить сигнализацию – она отключена. Этот банк считается…
В общем, мы договорились. Я как раз хотел помочь папе с деньгами. А банк- это отличная халтурка.
- Хватит лирики! – сказал я. – За работу.
В этом году моим родителям придётся пока потерпеть – начало операции назначено на август. А операция по поимке преступников была уже полностью готова.
- Хватит лирики! – услышал я вдруг Хлестакова. – Ну, парни, за дело.
Как только бандиты проникли в банк, то я включил сигнализацию.
- Стоять, стоять, ни с места! – послышался голос сзади. – Вы окружены.
Раздались выстрелы.
                Глава 20: Жить будет!
Но кто же это был?
- Это мы! – крикнули девчонки.
Кто стрелял?
- Идиоты!- закричал Хлестаков. – Уходим.
Они уже бросились назад, но не успели – в центре стоял Якудзе, направив на них свой пистолет, а сзади ещё – подкрепление.
- Руки вверх! – сказал Якудзе. – Вы окружены!.
Но Хлестаков не был таким наивным – он сразу смекнул что к чему и принялся обстреливать помощников Степана Якудзе.
- Ну уж нет! – сказал Хлестаков под бурные аплодисменты своих помощников. – Вы, легавые, наверное, думаете, что сможете так быстро нас поймать?
Он достал из своего чемоданчика автомат Калашникова и прицелился в Степана Якудзе. Нажал на курок – но выстрела не произошло.
- Стреляйте тогда вы, идиоты! – закричал Хлестаков. – А я вынужден вас покинуть.
И побежал в сторону выхода – но и во второй раз не успел: Степан Якудзе послал за подкреплением. Только Хлестаков хотел проникнуть, как его окружила целая дюжина новых полицейских.
- Эй, босс, да их тут много! – сказал 1-й бандит. – Нам не одолеть такую ораву полицейских.
И бросился за хозяином, но 2-й, 3-й и 4-й бандиты продолжали стрелять, несмотря на то, что выход был заблокирован полицейскими.
- Уходим! – хором закричали полицейские. – Нам не одолеть ораву бандитов
И бросились врассыпную. Степан Якудзе не растерялся – он самостоятельно принялся задерживать преступников, несмотря на их мощь и силу.
- Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! – заливался Хлестаков. – Твои подопечные испугались каких-то тупых бандитов.
1-й, 2-й, 3-й и 4-й бандиты медленно стали приближаться к Якудзе. Хлестаков же уселся на креслице и стал наблюдать за происходящим – как будто это было кино.
- Что бы ты не говорил, как бы не смеялся, - начал Якудзе, - но тебе не удастся вовлечь парнишку в свои преступные дела.
И, достав, из кармана бомбу,  швырнул в сторону бандитов. – раздался страшный взрыв и наших бандитов вместе с Хлестаковым, отбросило в самый дальний угол здания.
- Что, не ожидал? – хитро улыбнулся Якудзе. – Придётся теперь тебе признать поражение.
Хлестаков ещё долго лежал на полу ничком. И не шевелился. Бандиты же быстро оклемались и поднялись на ноги.
- Бросить оружие! – крикнули сотрудники банка. – Поднять руки и не шевелиться!
Сотрудники банка были хорошо подготовлены – под их личиной прятались хорошо обученные сыщики, спецназовцы и омоновцы.
- Жить будет! – сказал Якудзе. – Только не трогайте его, а в кратчайшие сроки восстановите банк. За работу, друзья!
Бандиты были скручены, а Хлестакова увезла скорая.
- Вы были неотразимы! – сказал я. – Вот что значит смелость и упорство.
Степан Якудзе был моим кумиром – ещё в детстве я смотрел фильм про то, как молодой и отважный Степан Якудзе боролся с бандитами в одиночку. Только жаль, что теперь таких фильмов не снимают.
- А где же твои друзья? – спросил Степан Якудзе. – Почему ты не позвал их с собой?
Мне стало стыдно – договор с Хлестаковым был ещё в силе, но реализовать его не удалось. Но я всё равно хотел стать полицейским. Несмотря ни на что!
- Уехали по лагерям! – сказал я. – Только, дорогой товарищ Якудзе, возьмите меня в ученики. Пожалуйста!
Степан Якудзе посмотрел на меня пронизывающим взглядом. Он то понял, что друзья сейчас находились в тюрьме – я свалил на них все свои преступления, а сам вышел сухим из воды.
- И это говорит мне человек, кто ежедневно обчищал магазины! - сказал Якудзе. – Нет, дружок, всё не так просто, как ты думаешь. Придётся выбирать – или пойти по скользкой тропе преступника или стать полицейским.
Выбор был действительно сложным – совмещать жизнь преступника или ловить преступников?
- Я не стану вам ничего говорить! – встал я в позу. – И вы меня не отговорите.
Степан Якудзе покачал головой.
- Боюсь, что у тебя не получится совмещать преступную жизнь с полицейской.
Но жить двойной жизнью никто не запрещал – днём преступников ловить, а ночью совершать набеги и грабежи. Так тогда думал я. Но как же я потом пожалел об этом!
- Но ведь Сорвиголова смог! – сказал я. – Днём он защищал людей будучи адвокатом, а ночью боролся с криминальным миром. Ну или Чёрный Плащ, например – днём он обычный, а ночью – супергерой.
Якудзе махнул рукой – такого рода фильмов он уже насмотрелся. Теперь то, что он смотрел стало реальностью – Филимонов Сергей Геннадьевич. Днём торговал семечками, а ночью, подобно Чёрному Плащу и Призрачному гонщику, нападал на людей и убивал их.
- Молодёжь! – вздохнул Якудзе. – Насмотрятся всяких сериалов и потом им подражают.
Таким образом мы расстались – раз уж Якудзе не был согласен, то я решил взять всё под свой контроль. Стояла середина июля – мои друзья ещё сидели в обезьяннике и окукливались от скуки. Что же касается моих корешей – то они никуда не уехали.
- Что , герой, получилось у тебя совместить преступную жизнь со службой в полиции? – спросили они, лузгая семечки и стреляя в воздух.
Я покачал головой.
                КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ







               
                ЧАСТЬ ВТОРАЯ
                ИДУ НА ЗАРАБОТКИ!















                Глава 1: Вперёд, труба зовёт!
Мои кореша, как я их стал называть чуть позже, были самыми лучшими психологами на свете. Как только они услышали, что у меня не получилось зажить двойной жизнью, то пожалели меня.
- Бедолага! – пожалел меня Борька Хлыст, покуривая сигару. . – Ну ничего – ещё всё образуется.
И  выстрелил в воздух.
- Конечно образуется! – подтвердил Санька Прыщ. – Надо бы мальчугану помочь.
И подражая Борьке Хлысту стал курить.
- А ведь это мысль! – сказал Петька Хряк. – Нужно организовать собственную банду.
И тоже достал сигару…
- Да перестаньте вы курить уже, в конце концов! – возмутился Пашка Трубач. – Парнишку нужно и вправду выручать, а то он может попасть в детдом.
Теперь же настало время раскрыть характеры моих корешей – Борька Хлыст. Был главарём банды. Без него ничего не делали. Отличался стойким характером и харизмой. Нигде не работал. Целыми днями он со своими друзьями, в том числе и со мной, грабил склады, магазины, а на деньги, вырученные с краденных продуктов, покупал целую упаковку тушёнки.
- А ну вперёд! – кричал Борька Хлыст, - не отстаём!
Санька Прыщ. Был такого же характера, что и Хлыст, но постоянно тупил. Зато стрелял отлично. Своё прозвище получил из-за того, что всё его лицо было покрыто прыщами. Отличался мужеством и храбростью – не раз лез туда, куда его не просили – за что получал от Хлыста. Лентяйничал.
- Эй, прыщавый, а ну-ка впереди батьки в пекло не лез! – говорил ему я.
Петька Хряк – главный задира и обжора. Туда куда не надо не лез, прыщей на его лице не было. Своё прозвище получил из-за того, что его лицо было похоже на свинью. Друзья, в том числе и я, частенько подтрунивали, но один раз нам   попало от его матери. Она рассказала, что он в детстве переболел свинкой. Вот и лицо такое у него. Был тихим и скромным. Никому не мешал.
- Ещё хоть раз будете глумиться и издеваться над моим сыном, то больше вы его не увидите! – сказала мама.
Пашка Трубач – существенно отличался от своих друзей. Он хоть и был тихим и скромным, но иногда жульничал и хитрил, когда него сваливалась ответственность. Его главной задачей было предупреждать товарищей об опасности, отчего и получил своё прозвище. Отличался трудолюбием и невероятно железным характером.
- Ат-а-а-а-а-а-а-с! – кричал своим звонким голосом Пашка Трубач. – В-а-а-а-а л-и-и-и-и-м-м-м-м!
Одевались они всегда одинаково – синие штаны и красные свитера. А что бы голову не хватил солнечный удар, носили шляпы как у ковбоев.
- Я предлагаю заморочиться! – сказал Пашка Трубач. – Кто за?
Все подняли руки. Кроме меня.
- Будем считать, что все согласны! – сказал Борька Хлыст. – Вперёд – труба зовёт!
                Глава 2: Я ухожу!
Меня это вкрай взбесило.
- Вы что, со мной работать собираетесь? – не понял я. – Запомните одно правило – я работаю один и…
Мои так называемые кореша возмутились.
-… за деньги? – спросил Борька Хлыст. – Ты их сам что ли заработаешь или заставишь нас пойти с тобой на дело?
Я, конечно, хотел им сказать, что через несколько минут здесь всё взорвётся и прибудет полиция, но решил промолчать.
- Так-так-так-так-так-так! – сказал Санька Прыщ. – Несостыковочка вышла – походу этот парень решил нашими силами ограбить банк, а потом свалить всю вину на нас?
Я, конечно, хотел сказать, что да, но решил промолчать – такое со мной ещё никогда не происходило.
- Нет, ребята, он хочет разоблачить Хлестакова и Филимонова, - сказал Петька Хряк, жуя бутерброд. – А заодно осуществить свою давнюю мечту.
Пашка Трубач взглянул на меня своим высокомерным взглядом – я судорожно сглотнул.
- Стать полицейским, так? – спросил Пашка Трубач, пристально смотря мне в глаза своим пронзительным взглядом. – А ночью грабить?
Я ещё никогда не был в таком положении – раньше у меня был только один выбор, а после того, как я встретил Хлестакова и Филимонова, то решил, что буду вести двойную жизнь. Чтобы мне это не стоило.
- Получается , что так! – сказал я. – Ну так что, будете моими корешами или заставите меня всё делать самому?
Мои кореша ничего не ответили – было ясно, что они были против этого.
- Всё ясно! – сказал я. – Я ухожу!.
Честно говоря, не ожидал от них такого – с виду вроде нормальные ребята, а на деле оказались трусами и слабаками, желающими прятаться за материнскими юбками.
- Ну и уходи! – сказал Борька Хлыст. – Надо звонить боссу.
Чуть позже, когда я вернулся домой, то мне стало интересно – работают ли они на кого-нибудь или они что-то мне не договаривают?
- Так значит , вот где собака зарыта! – сказал я, просидев в интернете пол вечера. – “Хлестаковцы”.
Это именно они тогда устроили перестрелку в магазине, а Хлестаков недаром лежал и наслаждался зрелищем. Филимонов же избрал другой путь – он тоже нанял помощников. Только вместо оружия обучил их различными единоборствами.
- Главное  - это не хорошо стрелять, - говорил им Филимонов,- самое главное – притаиться и не выдавать себя. Вести себя как обычные люди. Это и будет нашей фишкой.
Это я подслушал случайно – недаром ведь ведь весь наш город утыкан подслушивающими устройствами.
- Те же психопаты, но только поумнее! – сделал я вывод. – Уж не мои ли друзья состоят в этом клубе единоборств?
И как сильно вы удивитесь , если я вам скажу, что мои друзья тоже вели двойную жизнь?
                Глава 3: Только вернись!
Да, это факт – Жилин, Филин и Костылин тоже вели двойную жизнь. Только девчонки не состояли ни в одном обществе. Им вообще было далеко до лампочки. Они не собирались вести двойную жизнь – так как не любили обманывать.
-Послушай, Василий, может, тоже что-нибудь замутим?- спросила Самохина. – А то до каникул совсем уж мало осталось.
И встряхнула своими косами.
- Да, Василий, давай замутим! – сказала Трофимова. – А то ведь и вправду отдыхать мало осталось.
И поправила грудь.
- Вы как хотите, конечно, - сказала Берендеева, - но я не собираюсь иметь с вами дела. У меня есть дела и поважней.
Самохина с Трофимовой переглянулись.
- А как же уговор? – спросили они хором.
Ксюша , смерив всех нас высокомерным взглядом, поспешила нас покинуть
- Только вернись! – закричал я вместе с девчонками.
Берендеева отпадает – итого нас трое. На дворе конец июля, а о моих родителях ни слуху ни духу. Нужно как-то действовать. Вот только как?
- Что, друзья, грустим? – услышали мы сзади голос. – Нет повода для грусти – если вас бросили , то я могу вам помочь.
Увидев её, моё сердце заколотилось с бешеной скоростью.
- Меня зовут Алёна! – сказала она. – И я знаю, как вам помочь.
Мы сидели на поребриках – солнце жарило тогда очень сильно.
- Итак, Василий, у тебя проблемы, - начала Алёна, сев рядом с нами. – Твои родители до сих пор в больнице. Хлестаков и Филимонов свирепствуют. Твои товарищи состоят в их бандах. Берендеева ушла и даже не удосужилась вам помочь.
И достала из сумочки бутылку с водой.
- А что с моими родителями? – начал задавать вопросы я. – Как одолеть Хлестакова и Филимонова? Как ты узнала о том, что мои товарищи состоят в их шайках? И откуда ты узнала, что Берендеева ушла от нас?
Я просто засыпал Алёну вопросами – а в то самое время она пила воду, пока не осушила бутылку.
- Ну и жарко тут у вас! – сказала она, выбрасывая бутылку в урну. – Отвечаю – я твоя племянница. Только что ездила к твоим родителям – они то мне всё и рассказали. Про Хлестакова и Филимонова стыдно ничего не знать – этих бандитов давно надо засадить за решётку. Про твоих товарищей узнала через интернет. У них там свой сайт есть. А про Берендееву забудьте – ей с вами не интересно.
Самохина и Трофимова резко встали и ушли.
- Идите-идите! – сказала Алёна. – Мы и вдвоём прекрасно справимся.
Было слышно, как Самохина и Трофимова говорили между собой.
- Надо найти Берендееву! – говорила Самохина. – Без неё у нас ничего не получится.
Трофимова же, тряся силиконовой грудью и кучей украшений на шее лишь только кивала головой.
- Меня испугались! – сказала Алёна. – Итак что нам нужно, чтобы начать дело?
Я достал из рюкзака пачку спичек, петарды и фейерверки.
- Мало! – сказал Алёна. – Да и кому нужен этот новогодний ширпотреб?
Я спрятал всё в сумку – ох уж эти девчонки.
- Нужно восстановить магазин и банк! – сказал я. – Эти бандиты понаделали там дел и скрылись. Правда, банк взорвал Якудзе. Но это ничего – нужно отстроить заново.
И стал звонить в строительную компанию.
- Стоп-стоп-стоп! – остановила меня Алёна. – Пусть полиция взглянет на это дело.
И нажала на кнопку – повсюду послышались вой сирен. Со всех улиц к нам подъехало около 50-ти машин, половина из которых - спецназовцы и омоновцы.
- Друзья! – обратилась к ним Алёна. – Хлестаков и Филимонов должны сидеть в тюрьме – так как взорвали государственное здание. Пошлите туда омоновцев и спецназовцев, а сами разыщите эти подлецов.
Полиция, спецназовцы и омоновцы тут же разъехались.
- Разве так дела решаются? – спросил я. – Теперь весь город об этом узнает.
Алёна одобрительно похлопала по плечам и сказала, что сделает всё, чтобы помочь племяннику.
- Осталось только съездить к родителям! – сказал я. – Давай так – ты ищешь девчонок, а я еду к родителям. Потом…
Раздался многозначительный кашель.
                Глава 4: Вот она, Россия!
Мы с Алёной повернулись – это был Якудзе.
- Здравствуйте, мои дорогие друзья! – сказал Степан Якудзе, пожимая нам руки. – Вижу, что вы одни остались.
Прошло уже 2 дня августа.
- Как видите! – сказал я. – Никто нам помогать не хочет.
Алёна многозначительно посмотрела на Якудзе.
- Что, что вы на меня так смотрите? – занервничал Якудзе. – Я ни в чём не виноват.
Я, конечно, хотел возразить, но Алёна меня успокоила и решила действовать сама.
- Ни в чём не виноваты, говорите? – многозначительным тоном спросила Алёна. – А банк, случаем, не вы разгромили?
Степан Якудзе покраснел.
- Я действовал по обстоятельствам, - начал оправдываться Якудзе. – Надо же было как-то остановить преступников.
Я дёрнул Алёну за рукав – Алёна сказала, что именно Якудзе и есть тот преступник, которого надо посадить за решётку.
- Степан Якудзе совсем не тот, за кого себя выдаёт! – сказала мне Алёна, когда сидели в кафе.- Думаю, что Берендеева и Якудзе работают сообща. Вот она и ушла. Чтобы не заподозрили.
В кафе было душно – вентилятор не работал.
- Ну здесь и жарень! – сказала Алёна. – Даже мороженое и то не холодное.
Расплатившись, мы вышли из кафе и пошли по направлению к парку.
- Берендеева и Якудзе! – говорила Алёна. – Уж не связывает их дружба?
Мы присели на скамейку.
- Ну и жарень! – сказала Алёна, обмахиваясь веером – Куда не пойдёшь – всюду жара.
Я был согласен с Алёной – Берендеева вела себя ну очень подозрительно. И Якудзе тоже. Вот только зачем надо было устраивать этот маскарад?
- Как-то в голове не укладывается! – сказал я. – Хлестаков, Филимонов и Якудзе – члены одной банды?
Алёна сказала, что ей жарко и надо идти домой.
- А твои друзья состоят в их бандах! – сказала Алёна. – И нам надо сделать всё, чтобы засадить всех за решётку.
Мы подошли к дому  и вдруг…
- Ну что, братья мои дорогие! – сказал Хлестаков. – Пора нам с вами разделиться. А то за нами уже слежка.
Мы быстренько спрятались за фонарный столб.
- И кажется скоро тем, кто следит за нами будет ой как не сладко. – сказал Филимонов. –И я даже знаю где они прячутся.
Мы бросились бежать – Хлестаков со своей группой бросились за нами. Мы бежали что есть силы, а Хлестаков, и его приспешники ( мои бывшие друзья) стреляли нам в спину.
- Не так быстро , ребятки! – говорил Филимонов своим приспешникам ( которые тоже были моими друзьями) – Тут нужно не бегать, а проявить смекалку.
Нам удалось убежать настолько далеко, что даже вооружённый до зубов преступник не смог бы нас догнать.
- Вот ближайшая забегаловка! – сказал я, увидев вывеску. – Спрячемся здесь.
Мы заказал себе всё самое вкусное, что было в этом заведении.
- Ба-а, кого мы видим! – сказала Берендеева и компания. – Наши бывшие друзья.
Мы сделали вид, что не слышим, но Берендеева продолжала над нами насмехаться. Неподалёку тусовался Якудзе – он тоже был здесь.
- Что, дорогие мои, плохо вам одним? – сказал Якудзе. – Никто не хочет с вами дружить. Ведь вы придурки!
Мы молча встали и вышли из кафе.
- Догадка подтвердилась! – сказала Алёна. – Именно они держат твоих родителей в плену.
Как это в плену? Почему? Ведь насколько мне известно , то они лежали в больнице.
- Полицейские заявили! – сказала Алёна. – Была обыскана квартира, но там их не нашли.
Хлестаков, Филимонов и Якудзе – вот кто виновен во всём.
- А твои ребята вступили в клан не потому что бы с тобой больше не дружить, а для конспирации. Они работают под прикрытием.
Как вы сами видите не один я был таким – значит , мои друзья мне помогают.
- Вот она, Россия! – радостно воскликнул я. – Значит ещё не всё потеряно.
                Глава 5: Щедрая душа.
Прошло ещё несколько дней – моих родителей уже должны были выписать, но я не думал об этом. Меня беспокоило другое. Получается, что никто не сможет мне помочь.
- Так у тебя есть я! – сказала Алёна. – А вместе мы – сила.
Что-то в подозрительное казалось мне в поведении Алёны – пришла неизвестно откуда, ни в каком обществе не состоит.
- Странно! – вслух подумал я. – Может, всё-таки, скажешь на кого работаешь?
Алёна засмеялась – она сказала мне, что работает только на близких людей, а на чужих ей плевать хотелось.
- Интересный ты человек, Качанин! – сказала Алёна. – С тобой столько интересного произошло, а ведь всего бы этого не было бы, если бы ты не воровал.
Всё-таки раскусила меня – да, со мной произошло очень много событий. И то, что я воровал – насчёт этого тоже она была права. Только как она об этом узнала? Ведь работаю я на двух работах. Днём – ловлю преступников, а ночью ворую.
- Этот Хлестаков совсем тебя испортил! – сказала Алёна. – Да и Филимонов тоже не сахар.
Хлестаков то, конечно, меня и вправду испортил, но не настолько. Те подельников, которые были моим корешами, арестовали и посадили в тюрьму. Филимонову же ничего не оставалось, как отпустить своих подельников.
- Ты только, это, На Филимонова то не наговаривай,- сказал я. – Он уже отошёл от дел – торгует теперь на базаре.
Алёна засмеялась – Филимонову, который торговал лимонами, было очень скучно. Хотелось ему выкупить свою торговую точку, которую Хлестаков отобрал у него. Вот и стал торговать.
- А Хлестаков не исправился! – продолжала Алёна. – Когда его подельничков, а заодно и твоих корешей, посадили, то те, что были у Филимонова, он переманил их себе. Теперь они- воры-домушники.
Я сразу вспомнил своих друзей по несчастью – Борька Хлыст, Сашка Прыщ, Петька Хряк и Паша- Трубач. Хорошо было с ними, когда мы совершали первое ( для меня , естественно) дело. Но это дело было для меня первым и последним. Их посадили, а меня оштрафовали.
- То есть, ты хочешь сказать, что Жилин, Филин и Костылин теперь дома грабят? – спросил я. – Их же ведь тоже посадят, если они не перестанут этим заниматься.
Алёна ответила, что да, конечно – ведь за такие дела по головке не погладят. Скажут родителям, в школу позвонят и всё.
- А потом исключат из школы! – продолжала Алёна. – Вот так вот!
Россия – щедрая душа. Нет, нет, это не про шоколад. Это о том, что Россия кого любит – того и наказывает. По заслугам.
- Осталось только забрать родителей из больницы! – сказал я . – И заодно Хлестакова с Филимоновым арестовать.
Ну и естественно помочь папе с магазином – а там глядишь, и маме получится помочь.
- Россия – щедрая душа! – сказал я Алёне. – Ну всё – я домой.
И на этом мы разошлись.
                Глава 6: Страна дураков.
На протяжении ещё нескольких дней я продолжал вести двойную жизнь – днём я помогал полиции ловить преступников, а при наступлении темноты грабил, вернее воровал у богатых и отдавал тем, кто нуждался в этом.
- Россия – страна дураков! – говорил я Алёне. – Пока простой народ живёт в бедности, богатые ни в чём себе не отказывают. Вот я и ворую, а точнее, возвращаю то, что должно принадлежать бедным.
Алёна смеялась – она говорила, что это так и есть, но для этого существуют сотни способов как вернуть накраденное. И для этого совсем необязательно жить двойной жизнью.
- Но это же моя мечта! – говорил я. – Мечта – стать полицейским.
И говорил при этом Алёне, что не успокоюсь , пока не верну всё награбленное бедным, а всех преступников засажу за решётку.
- А как же родители? – спросила Алёна. – Неужели тебе нет дела до них?
И говорила, что мне не стоит отвлекаться от цели – нужно наказать Хлестакова и Филимонова, а не тратить свою жизнь впустую.
- Этих идиотов не так то просто поймать! – оправдывался я. – Для этого необходимо разработать план. А его у нас нет.
Алёна вздохнула – у неё уже был план. Просто она ждала, пока я ей об этом не скажу. А когда сказал, то Алёна, уведя меня в сторонку сказала мне, что Хлестаков в 21: 00 ложиться спать, а Филимонов не спит до утра.
- Какая занимательная информация! – сказал я. – Ты играешь с огнём, моя дорогая.
Алёна засмеялась – сказала, что впервые видит в жизни человека, который боится взглянуть страху в глаза.
- У страха глаза велики! – сказала Алёна. – Слышал такую поговорку?
И на этом мы расстались – прошло ещё какое -то время и мы встретились снова.
- Твои родители передавали тебе большой привет! – сказала Алёна. – Их уже скоро выпишут. Нужно торопиться.
Я с облегчением вздохнул – для меня это было радостью, поскольку я очень по ним соскучился. Надеюсь, что они не будут ссориться из-за бытовухи.
- Жилин,  Филин и Костылин передавали тебе привет , - сказала Алёна. – Просили у тебя прощения и очень раскаивались в содеянном.
Мне было очень приятно –  у моих друзей, наконец-то проснулась совесть. С этим разобрались – теперь оставалось узнать про Самохину и Трофимову.
- Самохину и Трофимову исключили из школы! – сказала Алёна. – А Берендеева влюбилась.
Очень хорошо, что хорошо заканчивается – Хлестакова и Филимонова скоро посадят, я помогу маме опубликовать её повесть, а заодно и верну папин магазинчик. Если, конечно, он не передумал стать писателем.
- Так значит, всё должно таким образом закончиться? – спросила меня Алёна. – Я за тебя почти все дела делаю, а он палец о палец не ударит, чтобы что-то сделать.
                Глава 7: Плохие парни.
В то время, пока мы с Алёной выясняли отношения и пытались поймать преступников, Жилин, Филин и Костылин бродили по улицам, не зная чем себя занять.
- До конца каникул осталось совсем немного! – сказал Жилин. – А мы ещё не совершили ни одного преступления.
Жилин очень бережно относился ко времени – он не любил тратить время впустую.
- А Качана, всё-таки, жалко! – сказал Филин. – С ним так здорово было всё делать.
Филин отличался состраданием – он был очень хорошим и добрым.
- С Качаниным лучше дела не иметь! – сказал Костылин. – Не нравится он мне.
Да, Костылин недолюбливал меня – считал недалёким и глупым.
- А мы, между прочим, всё слышим, - сказала хлестаковцы. – Что, филимоновцы, от скуки страдаем?
И засмеялись – и не мудрено – хлестаковцы не отличались состраданием.
- А тебе то что? – огрызнулся Жилин. – Да, страдаем
Борька Хлыст, был конечно, парнем хоть куда – по нему сохли все девчонки.
- Есть идея! – сказал он. – Тут надо одного воришку поймать.
Сашка Прыщ же, наоборот, был робким и неуверенным парнем – с девушками ему не везло.
- Давайте банк грабанём! – предложил он друзьям
От того и прозвище своё получил.
-Просто мне нужна девушка! – сказал он. – А один идиот нам мешает.
Петька Хряк страдал от школьной жизни – он не любил школу и любыми способами стремился не ходить туда.
- Ненавижу школу! – сказал он. – Давайте её взорвём.
Пашка же Трубач  существенно отличался ото всех – он был задирой и никого не давал в обиду.
- А хотите я этого идиота сам поймаю? – сказал он. – Дело плёвое – мне будет нетрудно.
Подельники Хлестакова засмеялись.
- Детский сад – ясельная группа! – хохотали они. – Пока вы будете этим заниматься, мы уже весь мир покорим.
И разошлись – да, забыл вам сказать, - их всех отпустили досрочно. Вот и страдали они от безделья.
- Ты слышал? – спросила меня Алёна. – Теперь они на свободе – да ещё и Хлестакова и  Филимонова за решётку не упекли.
К тому времени до конца каникул оставалось две недели – родителей на днях должны были выписать. Я же продолжал заниматься крупными делишками, а мои кореша и друзья, после очередного дела , вновь угодили за решётку, а Хлестакова с Филимоновым нашли мёртвыми возле магазинного склада.
- Ну что, Шерлоки Холмсы, можно поздравить вас с победой? – спросила Самохина. – Это мы убили Хлестакова с Филимоновы, а наших парней упекли за решётку.
Трофимова скрытно улыбнулась.
- А Берендеева залетела! – сказала она, тряся своей грудью. – Только от кого – не скажем.
На самом же деле именно Берендеева убила Хлестакова с Филимоновы. Она просто задушила её своей косой.
- Ну вы даёте, девчонки! – сказала Алёна. – Нас не могли позвать?
И пошла перепалка – я незаметно ушёл оттуда. Мне это и нужно было. Берендееву я нашёл и отблагодарил за проявленное мужество.
- Да ладно, чего там! – махнула своей косой Берендеева. – Мне было несложно.
Потом я спросил её насчёт беременности – она ответила, что да. А кто её парень – она не сказала. Не хотела выставлять на обозрение всю свою жизнь.
- Твои родители уже дома! – сказала Берендеева. – Я лично заходила к ним. Привет тебе передавали.
Мы договорились о следующей встрече, а Алёна всё ещё продолжала спорить с девчонками.
- Алёна! – крикнул я. – Иди-ка сюда.
Шум тут же приутих.
- Всё ясно! – сказала Алёна. – Победила справедливость. Хоть и не совсем законным путём.
И ушла домой – а Берендеева стояла в сторонке, гладя свой выпуклый животик.
- Плохие парни! – сказала она. – Если бы вы были мальчиками я бы вас так и назвала бы. До свидания.
И ушла, высокомерно тряхнув косичкой.
                Глава 8: Безработица.
Вот так вот незаметно прошли годы – мои друзья разъехались по другим городам, обзавелись семьями, а я всё продолжал своё воровское творчество.
- Василь! – крикнула мама из комнаты. – Будь добр, принеси-ка мне веер.
Моей маме исполнилось 57  лет – писательницей она так и не стала. Зато папа теперь забросил бизнес и погрузился в писательскую жизнь с головой.
- Несу, мама, несу! – кричал я .
Мама лежала на диване и просто не могла прийти в себя от жары.
- 40 градусов! – сказал папа. – С ума сойти.
Я отдал маме веер – и она им энергично замахала.
- Отказаться от такой работы! – сказала мама, обмахиваясь веером. – Раньше хоть какая-то польза была от тебя, а теперь даже не хочешь раскошелиться на вентиллятор или кондиционер.
Папа объяснил маме, что пока мы не оплатим полностью ипотеку, то придётся пользоваться тем, чем есть.
- Безработная бестолочь! – сказала она мне. – Всё ходишь-ходишь по улицам, а зарабатываешь гроши.
Я объяснил маме, что когда-то я кормил семью, когда они оба были немощны и беспомощны.
- Не упоминай про повести! – застонал мама. – Принеси-ка лучше мороженого.
Папа сказал, что тоже не откажется от порции.
- Сначала на работу устройся нормальную! – сказала мама. – А ты, Василь, будь умницей и продукты с прилавков не таскай. Понял?
Я принёс родителям мороженое, а сам открыл бутылочку освежающего чая.
- Безработица! – говорил папа. – Раньше я хотя-бы мог хоть чем-то семью кормить, а теперь вот лежу на диване и не могу пошевелиться.
И говорил он всё это, залипая в телефон. Он был куплен моим дядей. На день рождения.
- Если не будешь заниматься спортом, то так ты точно не выздоровеешь! – сказала мама. – Сколько раз я тебе говорила – сходи к врачу. Ну так нет же – лучше дома посижу.
Дальше я не буду вдаваться в подробности –а объясню, что мои родители после выписки стали беспомощны. Мне приходилось бегать по аптекам, магазинам и складам, чтобы купить всё самое необходимое. Мало того, что я зарабатывал гроши, но даже эти гроши мне приходилось тратить на родителей.
- Безработица! – говорил я. – Вот до чего доводит лень и сидячий образ жизни.
Я начал объяснять родителям, чтобы они не ссорились по пустякам. Но родители будто бы меня не слышали – я махнул рукой и вышел на улицу прогуляться и подышать свежим воздухом.
- Василь! – крикнула мне Алёна. – А ну подь сюды!
Естественно, она хотела показать мне свой выпуклый живот и коляску с ревущим малышом.
- Вот так всегда! – начал я. – Сначала один ребёнок, а потом и другой. За кого выскочила то?
Алёна засмеялась и сказала, что от нашего соседа, который совсем недавно переехал в наш дом.
- Григорий Савинов! – сказала она. – Мы с тобой теперь соседи.
И на радостях поцеловала меня – мне стало как-то неловко от этого.
- А я вот тоже девушку нашёл! – сказал я . – Она тоже соседка по подъезду.
Елизавета Прохорова – была моей соседкой по 1-му подъезду, а Григорий Савинов – по 3-ему.
- Лизка-Склизка? – удивилась Алёна и вдруг дёрнулась от боли.
Её ребёнок, видимо, не ожидал такого поворота событий.
- Ладно, Василь, я пойду! – сказала она. – А то Гриша будет беспокоиться.
На этом мы расстались – у меня тоже Лиза переживала. И поэтому я не стал спорить.
- Где ты был, Василь? – сказала Лиза. – Опять со свей подружкой встречался?
Елизавета Прохорова отличалась мнительным и ревнительным характером.
- Дружили когда-то! – сказал я. – Ох и время было!
И стал ей рассказывать о своей жизни – о том , как воровал ночью, про то как Хлестаков чуть меня не засудил и про Филимонова, которого убили.
                Глава 9: Безграмотность.
- Ну и зачем ты мне всё это рассказываешь? – спросила меня Алёна. – Я это и так уже без тебя знаю.
Алёна нервничала – её родители оказались в такой же жизненной ситуации, как мои.
- А, ну да, ты ж у нас всё на свете знаешь! – сказал я. – Практику в самой полиции проходила. Эх!
Слово “Эх”! я сказал с такой безнадёгой, что даже самый посторонний человек пожалел бы меня.
- Только ты сначала в армию сходи! – сказала Алёна. – В полицию таких как ты не берут.
И при этом добавила, что против меня могут – уголовное дело  возбудить. Так сказать, поставила в известность.
- Ты ж у нас вор, так ведь? – продолжала Алёна. – А тех, кто имеет пятна в биографии могут не допустить к учёбе, а если не получиться, то и оставят без профессии.
Я сказал Алёне, что никаких доказательств они найти не смогут – просто мои родители раньше работали в милиции. И кое-что знают.
- И что они могут знать? – удивилась Алёна. – Даже родители, имеющие такой опыт, не смогут тебя оправдать.
Тогда я сказал Алёне, что сам лично пойду в приёмную комиссию и упрошу взять меня без вступительных экзаменов.
- Ну тогда удачи тебе! – сказала Алёна. – Увидимся.
До конца каникул оставалась ровно неделя – я сходил в приёмную комиссию, где мне  сказали, что приём документов закончился. Но я  был неумолим – и тогда мне дали лист бумаги и попросили написать сочинение.
Сочинение писал я долго – когда прошло уже минут двадцать, я протянул листок приёмной комиссии.
- А ошибок то, ошибок то сколько у тебя! – сказала мне экзаменаторша на следующий день. – Как же ты протоколы будешь писать? С ошибками или без?
И сказала, что я не принят – мне пришлось ехать обратно. Никакой обед, никакой торт и никакая компьютерная игра на развеселила меня.
- Что, брат, не берут тебя в космонавты? – шутливо спросил меня папа. – Ты не расстраивайся. Всё будет хорошо.
Я ответил, что ничего хорошего у меня не будет – мама сказала, что тоже когда сдавала экзамены, не смогла сдать русский язык. Но через знакомых у неё получилось.
- А я вообще безграмотным был, когда экзамен сдавал ,- сказал папа. – Но плакать не стал.
На душе у меня стало чуточку полегче – оказывается не у меня одного такое бывает. И настроение сразу же улучшилось.
- Ты почему на телефонные звонки не отвечаешь? – спросила меня Алёна на следующий день. – Был занят или специально не брал, чтобы не беспокоили?
Я всё рассказал Алёне – она лишь рассмеялась.
- А я ведь говорила, что тебя не возьмут! – торжествовала она. – Говорила?
И поцеловала меня в щёчку.
- Говорила! – сказал я.
                Глава 10: Вспоминая детство…
Настал 2039 год. Повсюду патрули, прослушка вышла на новый уровень. А я, как вы уже догадались, уже был на свободе. Алёна устроилась на завод по производству биопрепаратов. Жилин, Филин и Костылин обзавелись семьями –один лишь я сидел в холостяках.
- Не переживай! – сказали они. – Ещё найдёшь.
Тоже мне, успокоили. Скучно мне было – живу один, готовлю один, стираю один. Всё на мне.
- А про меня ты не забыл? – спросила Алёна. – мы же , вроде, расписаться думали.
Я ей ответил, что могу прожить и один, но Алёна была неумолима. Мы пошли в ЗАГС и подали заявление.
- Приходите через месяц, - сказали нам.
Мы поженились – пришли все – папа, мама, в общем, вся моя и её родня.