Жене своей, вот - опус сей,
Я посвятил, в напоминанье.
Всегда любил и был любим,
Красивой женщиной, созданье.
(любящий муж - Виктор)
Казацкому роду – нет переводу.
(пословица)
Где казак прошёл, там зарождается жизнь, там строятся поселения, возводятся крепкие дома, вырастают фруктовые сады, рощи, деревья. (Казак, представитель военного сословия, уроженец какой-либо из бывших окраинных областей государства (области Войска Донского, Кубанской, Терской, Оренбургской и т.п.), обязанный нести службу в особых войсковых частях за льготное пользование землёй, в Российском государстве с 18 века). Где им, осваиваются степи, возделываются поля, чаще засаженные, традиционным, как яркое солнышко – подсолнухом. И, в это же время, уже – покупается новая амуниция со снаряжением, добрый конь, для быстрого передвижения и ведения боевых действий, где по единому зову, казачьи станицы собирают отряды своих казаков, под победоносные знамёна - в единый казачий строй.
Казачья - застольная
Виктор Ефремов
Много женщин для "услада",
Как найти, хорошую?
Не за три бочонка злата,
Ты найдёшь - пригожую.
Здесь душа нужна - царица,
Мудрая красавица;
Не вольготная девица,
Что любому нравится!
- В.И.Ефра -
Казачья - застольная.
Загулял я, загулял,
Загулял с тобой;
По московской мостовой,
Я, казак донской.
Полюбил я, навсегда,
Навсегда тебя,
И оставил край донской,
Позабыв себя.
Где ковыль, и где чабрец?
Степь моя раздольная;
Где, тот парень молодец?
И свобода вольная!
Что напрасно убиваться? -
Наливай шампанского!
Утром будем похмеляться -
Брызгами "Цимлянского".
Припев:
Эх, казаче - любо!: Ошибок, как - до гроба,
Но, нашёл жену-красу: она моя зазноба.
А это - главное, друзья! Не многим, так везёт!
Сдам шашку другу, а меня - конь к дому довезёт!
А, про казаков, не зря существуют такие пословицы, - казак с пригоршни напьётся, на ладони пообедает; казаки – глаза и уши армии (А. Суворов); у наших казаков обычай таков: где пролезешь, тут и спать ложись; казак сам не поест, а лошадь накормит; казаку конь дороже себя.
Почему я начал своё предисловие про казаков? Да, потому что – сам вырос и некоторое время жил в столице донских казаков – городе Новочеркасске Ростовской области. А, мой земляк, Митрофан Борисович Греков, в своих картинах описывал, как лихие всадники, стремительно несущиеся по степям Донского края с его неоглядными просторами, пулемётные тачанки, играющие марш трубачи – всё это оживает на полотнах Грекова. И не только, что сам он родом из казацкой семьи, уроженец хутора Шарпаевка Яновской области Войска Донского, но и потому, что он сам был участником военных походов и кровавых боёв с деникинской армией на юге России.
Уже его первые полотна, над которыми он начал работать, были посвящены борьбе революционного народа. Об этом можно судить даже по их названиям: «Красноармейцы врываются в станицу, занятую деникинцами», «Зимний поход первой Конной», «Вступление полка им. Володарского в Новочеркасск». Вот летит в яростном движении прямо на зрителя конармейская тачанка, с алой лентой в узде коренника. Ничто не может остановить её стремительного полёта, кажется, что кони рассекают густой знойный воздух жаркого дня, земля клубится под копытами. Конный вихрь залит ярким солнечным светом, золотом отливает стерня и копёнки сжатого хлеба на переднем крае, а позади, в небе, стоит иссиня-чёрная грозовая туча.
Жизнь Грекова безвременно оборвалась в 1934 году. В посмертном приказе Наркомата Обороны, отмечавшем особые заслуги «талантливого живописца гражданской войны», был пункт о создании в Особой Отдельной кавалерийской бригаде изомастерской имени М.Б.Грекова. Из неё выросла широко известная Студия военных художников имени М.Б.Грекова.
Описывая Новочеркасск, как столицу донского казачества, то можно подметить, что, рядом с кафедральным Вознесенским собором, величественно, стоит памятник (12 метров) из бронзы, донскому атаману Ермаку - это было прозвище казака Василия Тимофеевича Аленина. Вошедшие в город фашистские захватчики, пятью танками не смогли сорвать с места этот монумент, а позолоту с крыши собора, они, всё-таки, смогли снять. И всю жизнь – обиженные и беглые, были под укрывательством донских казаков, так как существовал обычай: « С Дона выдачи нет». А, сейчас, у некоторых, стала модная пословица: «С Лондона выдачи нет»
Напротив Высшего военного командного Краснознамённого училища связи имени Маршала Советского Союза Д.В.Соколовского, находится старинное здание в стиле ампир, вся в колоннах – это бывшая гауптвахта. Здесь находились под стражей в 80-х годах 19 века народовольцы.
А, когда, выезжаешь или въезжаешь в город, то видишь - триумфальные арки, которые, символизируют победу русского оружия в войне 1812 года. На мемориальной доске, бывшей почтово-ямщицкой станции, мы читаем, что здесь проездом, в разное время останавливались поэты - А.С.Пушкин (три раза), М.Ю.Лермонтов; декабристы, сосланные на Кавказ; читали свои стихи в знаменитом Политехническом институте Сергей Есенин, Владимир Маяковский и многие другие поэты и писатели, знаменитые люди и выдающиеся личности.
Здесь, учительствовал и приобрёл качества вольного и свободного мыслителя современности, писатель А.Солженицын, начинали свои походы белые генералы гражданской войны, Лавр Корнилов, Врангель. А знаменитую картину «Тачанка», нарисовал в музее, казак М.Б. Греков.
В этом городе, жили братья Лебедь, первой волны демократ, экс-мэр Москвы Гавриил Попов, экс управделами президента России Владимир Кожин – отец, которого, погиб при строительстве Новочеркасской ГРЭС.
В своё время, в этом городе, проходил срочную службу в армии, актёр современных блокбастеров Валерий Николаев, проживала и училась актёрскому мастерству и кулинарии жена Андрона Кончаловского – Юлия Высоцкая, а ранее, жила и актёрствовала великая актриса России - Комиссаржевская.
Итак, мы, с ранней весны до глубокой осени, лазали, обследовав одну, если силы ещё были и время, то вторую пещеру - только начинали. Раскапываешь вход, несколько метров ползком, далее идёшь в полный рост. Пробираешься в кромешной темноте. Света не хватало, простенькие фонарики, которые мы брали с собой, давали освещение на несколько часов. Когда батарейки приходили в негодность, пробираешься в полной темноте.
То там, то здесь, вдруг, неожиданно, раздаётся истошный крик, неизвестного зверька. От испуга, нечаянно, наступаешь на что-то хрупко-ломающееся. Под ногами хрустит прах, чьих-то костей, уже давно истлевших, и этот неожиданно-страшный звук, вдруг, громко раздаётся в тиши, пугая нас.
Однажды, наткнулись на большой грот, и там, посреди его, видно был, когда-то костёр. И полуистлевшие останки - неизвестно, кого.
Всем жутко стало, но испуг, в темноте – не виден, мы молчали и, в душе переживали. А, в виде награды, я обнаружил здесь же, у предполагаемого костра, в песке медальончик, с полуистлевшей маленькой фотографией в нём, и какими-то закорючки текста. Мы его, так и не распознали - чей? Впоследствии, сдали в местный городской Музей истории донского казачества.
Целый день ушёл у нас, на разбор и разведку, когда, обнаружилось, что пропал один наш товарищ: он всегда отличался дерзкими выходками. И вот, опять, Валька нас подвёл. Кинулись искать, но куда идти – вперёд или назад? Не могли определить - в какое время ушёл и пропал. Кричали, искали, но никак не могли его обнаружить. Опять «отличился» – всегда был забиякой, баловнем – дерзил нам и старшим. Вот, и доверься ему в таком ответственном деле. Где искать?
У Лёшки были отцовские часы, но увидеть время на них, не представлялось возможным, так как была кромешная тьма. Прикинули: день кончался, да и устали мы сильно. В рот, ни крошки еды не попало. Вода, давно закончилась, пили стекающие капли со стен: наберёшь в ладошки, и сладко так пьёшь. Ругали и проклинали пропавшего, но надо было его искать – никто нам в этом не поможет. Приняли решение – идти за помощью назад. Ещё полночи продвигались обратно. Вот и выход. А на поверхности нас поджидали взрослые, с огнями, да едой.
Радость перемежалась с тревогой, когда, вдруг услышали возгласы нашего пропавшего Вальки. А он, оказывается, от нас отстал, рассматривая какой-то трофей, да и спутал, в какую сторону идти – оказывается, пошёл обратно: вот и вышел на поверхность, позвал взрослых, во всём признался им.
Ох, и ругали нас тогда, вплоть до угрозы исключения из школы. Но, когда подходили к городу, то на окраине его, увидели, как на трамвайных путях лежит человек, весь в крови, ещё живой - попал под трамвай. Как не кощунственно так говорить, но накал нашего страдания был приглушён этим происшествием. Оказывается, что беда бывает и другая – ещё хуже и тяжелее, чем наша, в чём мы и взрослые убедились: происшествие с Валькой на время, было забыто.
В этих походах – много чего набиралось. Особенно, разного рода оружия, знаков воинского отличия. Удачей считалось, находка, рыцарского немецкого креста.
Много находилось медальонов с адресами и посланиями, фотографиями их семей, письмами.
Тогда, трудно было достучаться через «кордон», но мы, как-то послали бандероль с письмом, по узнанному адресу.
И, однажды, вызывают нас в руководство исполкома городского совета и горкома КПСС, спрашивают - что, да как? Про лавы, пещеры, находки. Отвечали неохотно, как вдруг – представитель из Москвы, объявил нам, что в адрес Кремля, пришла правительственная телеграмма из Германии, от родных погибшего воина и, что они скоро к нам приедут. Эх, и радостно нам, мальчишкам было, и в какой-то мере, печально становилось на душе, что такое в жизни бывает. Но, чем-то, мы помогли: нашли место погибшего воина. И, вправду, через какое-то время, к нам в город приехала делегация. Мы показали им путь к лавам, проводили на место.
Впереди была группа из военных, среди них много в штатском, в шляпах – видно из органов, сзади нас – группа, одетая в альпинистскую одежду, на всякий случай. И глядя на это снаряжение, мы, мальчишки им завидовали – нам бы такое облачение.
Уже на месте, осмотревшись, и сделав все необходимые приготовления - начался митинг. Вокруг, сверкали прожектора, жужжали кинокамеры – вёлся репортаж со съёмкой, с бутафорией - заграница постаралась. И там, на месте, мы видели, как они оплакивали погибшего. Это надо было видеть и слышать. Озноб по коже, слёзы, у всех на глазах.
А, нас, отличившихся, поощрили, чем - уже не помню. Мы этим гордились, нас записывали на радио. Потом, как-то, пришло сообщение, что всё, что связано с находками в лаве – будет напечатано в газетах, показано в кинохронике, и сообщалась дата.
Прошло много лет, и что сейчас творится с захоронениями наших павших воинов в Великой Отечественной войне?! Хочу привести отрывок из моего стихотворения:
...Эх, брат-солдат, вот жизнь настала:
Ты, пол-Европы прошагал.
Снесут с позором, с пьедестала,
За что, тогда – ты, жизнь отдал?!
В этом рассказе втором, я описал, что - там же, в этих лавах, я заметил следы от костра: кто-то здесь был, а может - ошибаюсь, но попробовал эту версию проверить. Об этих, своих подозрениях, я рассказал, двоим, наиболее проверенным ребятам – Вовке и Славику. Они, конечно, не поверили, но решились рискнуть, и мне помочь. Мы готовились два дня, на третий - вышли на тропу войны. Пробирались по лабиринту всю ночь.
Для того, чтобы не заплутать, делали на стенках пометки, да и запаслись мотком шпагата, который, нас же и подвёл. На одном из поворотов, шпагат порвался и связь с тем миром, как бы – оборвалась. Оставались пометки на стенах. Но, керосин в лампах давно закончился, фонарики уже «сдохли», и поэтому, заметок на стенках не было видно. Мы опечалились, но любопытство брало своё: продвигались вперёд, во что бы – то, ни стало.
Ещё прошли 200 метров, когда вдали, послышался тихий говор и мелькнул огонёк. Мы опешили: что делать? Кто там, сколько их, и вообще – что за люди? Ещё чуть-чуть, продвинулись и увидели их в чёрной робе и зэковских бушлатах, с большими белыми кругами на спинах. И мы поняли, что это были заключённые. Мысли приходили разные – искали выход из создавшегося положения: назад идти – заплутаем. И мы приняли решение – ждать тут же рядом, но в тишине и на расстоянии – держать их на прицеле. На нас, троих, была одна винтовка и ржавая немецкая граната, пролежавшая в пещере-лаве много лет. Но и это было оружие, и мы за себя постоим.
По нашим подсчётам – их было четверо. Наиболее агрессивный, грубо отдавал команды, они его слушались. И, вдруг – он им предложил идти вперёд. Кто не будет слушаться – того они съедят: видно с этим у них было плохо. У нас еда, также заканчивалась. Пару сухарей, вода во фляжке, вот и всё. Мы решили – идти вперёд, за ними. Как не трудно и страшно это было, но молодость брало своё.
По пути, у костра, мы увидели часы. Они, негромко так тикали, или это нам казалось. Посмотрели – 2 часа, но дня или ночи – непонятно Тихонько прошли за ними метров 20, когда "бугор" их – как закричит: где часы? И с кулаками набросился на одного из них. Тот, повернул назад и пошёл обратно, по лабиринту – искать часы. Что делать? Вдруг, у меня созрел план: подкинуть их по дороге к нему: что мы и сделали. Увидев их – он обрадовался, и нас не заметил, схватил часы – повернул обратно, к ним. У нас схлынуло от сердца.
Представьте: чтобы они с нами сделали, увидев нас – убили бы, затем – съели. Такие случаи нам рассказывали старшие ребята – может, фантазировали. И всё же, мы продолжали их преследовать. Ещё прошли, по нашим подсчётам, метров 200, когда, вдруг – впереди забрезжил свет. Они послали на разведку человека, тот пришёл и сказал, - «Всё чисто».
Как обрадовались они, и как вперегонки помчались вперёд и вдруг, послышалась команда: - «Граждане осуждённые – вы заблокированы, немедленно сдаться и выйти наверх. В противном случае, властями будет против вас применён газ»
Вот, чего-чего, а этого мы и не могли представить – погибнуть от своих. Что делать? Конечно, они и не думали сдаваться, а нам – не хотелось от газа помирать. И, вдруг, послышался лай собак – видно их пустили внутрь. Они подбежали к ним, обнюхали и, так спокойно сели около «бугра» - тот опешил: он не знал, как поступить. И, вдруг, на него зашипели его же подельники: "Всё, баста, сдаёмся", - заголосили они. – "Трусы", - прошипел в ответ их старшой и, увидев, как к нему продвигается самый большой зэк, услышал, - "Вася, не бузи – сдаёмся!" И они, спешно, так закричали: "Сдаёмся, шеф, - сдаёмся". И мы увидели, как они его, старшего, скрутили и повели к выходу, конвойные собаки за ними.
"Что такое?",- увидев нас, радостно и изумлённо воскликнул начальник розыскной группы: «Такой конвой – спереди собаки, сзади мальчуганы с винтовками, образца гражданской войны».
Так мы и вышли на поверхность, нас ещё долго хвалили: от министра МВД СССР, других, и всем дали поощрения – сейчас уже не помню – какие. Тут же снимала пресса на камеру, то там, то здесь у нас брали интервью. Мы стали героями.
А, детские годы, я помню очень хорошо: как собирался в школу, как покупали родители, ученику первого класса, прекрасную школьную форму. Так, я помню, что у меня был, очень тяжёлый портфель, можно сказать, что он составлял, треть всего меня. Но я, этим гордился, так как, уже шёл в первый класс.
И, когда я, в этом, 2020 году, был в своём родном городе, со всеми своими родными - детьми и внуками, то зашёл во двор, к своему школьному товарищу - Гене, и вспомнились мне, самые трогательные воспоминания тех далёких годов. Я, со своим, тяжёлым портфелем, в белой накрахмаленной рубашке, в отутюженных брюках и, в новых ботинках, стоял в прихожей комнате у своего друга детства и ждал, когда он будет готов к походу в первый класс. И. увидал, как в полумраке комнаты, рядом со мной, стоял гроб с телом, умершего - Гены, деда. В его, сжатых, в кулаки, старческих рук пальцах, горела свечка, свет от которой, создавал полумрак в этой, и так маленькой комнатке, чем и наводил тот, детский ужас, очень печальной картины.
И вот, смотрю я сейчас, через 65 лет на другую фотографию, уже сделанную в этом году, при посещении своей родины, то не узнаю самого себя — каким я старым стал, да и Генка тоже, друг моего детства - не молодым выглядит.
Видно всё в жизни предопределено судьбой. Вот, и я, убеждаюсь в этом, по мере приближения старости. Попытаюсь сформулировать это так. Господь всё видит и расставляет по местам – неправильные наши шаги по жизни. Одним он, помогает исправлять ошибки, другим,… впрочем – судите сами.
В детстве, я дружил с одной девочкой, звали её Алла. Она меня любила до конца своей жизни. Позже, я узнал, что она вышла замуж, за – не любимого. Родила второго ребёнка от него, и умерла. Один сын её, посвятил себя религии. Это мне мой брат об этом рассказывал, где часто видел его у себя во дворе. Он приходил навещать свою, уже постаревшую бабушку.
А я, только недавно, стал задумываться: как она меня любила. Ждала, когда я учился, и провожала обратно на учёбу в военное училище, с ещё какой-то надеждой, которая, в дальнейшем, не оправдалась.
Часто, я смотрю оставшиеся фотографии, где она доверительно так, с любовью, прижимаясь ко мне плечом, охватывала руками мои руки. А я, не понимал, что – это было всё серьёзно, по крайней мере, с её стороны. Из-за того, что я, на чужбинке, женился, и произошла долгая ссора, между её и моими родителями.
Забылась старая поговорка: где родился, там и пригодился. У нас, земляков, все привычки и навыки, вырабатываются одинаковые, потому что воспитываемся, в одних и тех же, почти что, условиях. Поэтому, нам ближе те девчонки, с которыми мы росли с детства, знаем их с пелёнок, если можно так выразиться. Всё шло к тому, что мы будем вместе. Но, как закрутилась молодость, … я всё забыл. Я её – предал. И детство, и её глаза, и обречённые взгляды её и вздохи. Она мне, многое тогда позволяла (кроме главного – себя). Тогда, это было не принято – считалось зазорным, недоступным, хотя мы с ней говорили обо всём, и об этом – тоже, но – не более. Часто мечтали о будущем, взрослом. И как всё повернулось?!
Окончив училище (хотя, в отпусках, всегда был с ней – наши родители готовили уже нам свадьбу) – я был распределён в Москву. … И, так закружилась у меня голова, что я – всё, предательски, забыл: настоящую свою любовь, и это всё, подтвердилось в дальнейшем.
Там, на «воле», стали появляться, совсем не мои девчонки (не моего духа), не те компании.
Молодой лейтенант, ещё неопытный, почувствовавший другую (чуждую) ему жизнь, ночные загулы, стал допускать серьёзные ошибки. Особенно – в выборе невесты, хотя были ещё живы традиции, правильной морали. Меня предупреждали, давали всякие сигналы, намёки, особенно с родины, где меня ждала, моя прежняя, проверенная любовь.
Но, какое там. Молодость, вседозволенность и ... – брало своё. И, самое главное – неопытность, доверчивость – вот что губит, многих мужиков.
Меня, всё больше и больше, уводило, в неправильную сторону. И я был наказан тем, что – женился, на очень плохой девице – ну, очень «лёгкого поведения». Жизнь, с этого момента, у меня – пошла, не так как надо.
Будучи, находясь на майорской должности, в звании старшего лейтенанта, где мне светило, в недалёком будущем, академия (неплохой шаг в карьере), я слетел с этой должности и, мгновенно потерял репутацию отличного офицера, оказался на долгое время в «чёрном теле». Некоторые, сказали бы – наваждение, сглаз, порча, приворот, колдовство. Но, я бы, не стал так утверждать. Тут многие факторы сработали. Принижение себя, а не ощущение внутреннего превосходства над другими, некритическое отношение к себе, блуд, прелюбодеяние, может быть, и уныние. Тоска, депрессия, где-то сомнение, неуверенность. Досада, в чём-то, разочарование, недовольство собой. Если короче, то сработал божественный принцип семи смертных грехов и несоблюдение десяти заповедей божьих.
Это, когда Моисей, после 40-дневного пребывания на Синайской горе, спустился со скрижалями завета в руках и увидел, что народ, забыв о Боге, пляшет вокруг Золотого тельца, то пришёл в такой страшный гнев от вида разнузданного пиршества, что разбил о скалу скрижали с заповедями Бога. После последовавшего раскаяния всего народа, Бог велел Моисею вытесать две новые скрижали, и принести Ему для повторного написания десяти заповедей. Верить в единого Господа Бога. Не создавать себе кумира. Не произносить имя Господа Бога напрасно. Всегда помнить о дне выходном; почитать и уважать родителей. Не убивать. Не прелюбодействовать. Не воровать. Не лгать. Не завидовать.
Если раскрыть, такую, плохую черту человеческую, как – ревность к успеху к другому и зависть, то можно понять, что частенько толкает человека к совершению противоправных действий, а это было у некоторых моих друзей- «лжетоварищей», пускай им икается – не буду проговаривать их имена, и так, некоторых - жизнь наказала. Господь велит всех прощать.
Семь смертных грехов, это:
Гордыня. Завистливость. Гневное состояние. Лень. Алчное отношение к ближнему. Обжорство, чревоугодие. Блуд, похоть, сладострастие.
Продолжая дальше, помню, как меня вызвал к себе командир дивизии, и прямо, глядя в глаза, заявил, - Товарищ старший лейтенант, вы были хорошим офицером, Родина дала вам многое, но вы, наше доверие не оправдали, да и женились – неправильно. Поэтому, чтобы вас не огорчать и не посылать в далёкую точку по службе, я предлагаю вам отбыть для дальнейшего прохождении службы, поближе к кольцевой дороге, в километре от неё, вы будете в Москве, но подальше от злачных мест, в известную Вам войсковую часть. Там будет лучше, на маленькой должности – начните сначала.
А меня с училища, посылали с перспективой, и задача для меня стояла такая – продолжить создание ансамбля внутренних войск МВД СССР. Это был 1969 год. Основы этого ансамбля были, но это было – не то, не было, его капитальности. И так, как - я всю учёбу в военном училище руководил художественной самодеятельностью, участвовал с коллективами в культурно-массовых мероприятиях на Кавказе, в дальнейшем, в городе-герое Москве, то и был направлен в войсковую часть головного полка, прославленной дивизии, для дальнейшего прохождения службы.
Я, подготавливал почву для поступления и получения высшего музыкального образования, мне и была дана возможность, проявить себя в ином, знакомом мне поприще – музыке. Но это доверие, я не оправдал. На моё место, был поставлен, молодой, перспективный, заканчивающий военный факультет московской Консерватории – Виктор Елисеев, впоследствии – генерал, всю жизнь проработавший в этом коллективе, который и привёл этот ансамбль к славе – лучшего ансамбля страны, где выступали знаменитости, как: Муслим Магомаев, Иосиф Кобзон, проходил там службу, выдающийся актёр Дмитрий Харатьян, и многие другие, лучшие люди страны.
И так – на меньшей должности, в одном и том же звании, я был в «чёрном списке» - 12 лет, пока не встретилась, прекрасная для меня жена – посланница Бога. Я стал – на правильный путь. И поэтому – неверна тут теория для некоторых, что – играет большую роль фамилия - графская, сценическая или…, как и приведённые слова Познера, что, - не мастерство оценивается, а фамилия. Нет – всё дело, в самой личности, стечении обстоятельств и вообще – многих факторов жизни.
Карьера и жизнь, с этих пор, стали выравниваться, а родившиеся от этого счастливого брака дети, от них внуки, придали уверенности - о правильности пути по жизни.
Кто твердит, что у нас молодёжь плохая? Да, некоторые, побочные факторы, подтверждают об этом, но это ещё ни о чём не говорит.
При прежнем строе мы, советские люди, даже и не знали, что такое – наркомания, пьянство с детства, оргии, разврат. Особенно, среди молодёжи и другие ужасные явления, о которых мы слышали, якобы, сидя за «железным занавесом», через средства массовой информации, пробивающиеся к нам из-за кордона и другие пороки капитализма. И вот – это появилось у нас. Да, много внёс своего плохого, этот строй. И некоторые слои общества, поддались этим пагубным явлениям. Даже появились в молодёжном сленге такие слова, как – «пивасик, стрёмный, договорняк, колбасить» и так далее (смотри толковый словарь «Молодёжный сленг»).
Но, не вся молодёжь встала на этот неблагополучный путь – многие, нашли себя. И в этом «странном», необычном для взрослого поколения времени, некоторые, даже преуспели.
Вот, и в семье, моей младшей дочери, это подтверждается. Они - через Интернет, нашли место захоронения нашего погибшего родственника и, в прошлом году отправились, на розыски его останков. И нашли. Через некоторое время, уже на малой родине его, мы – родственники погибшего, произвели захоронение землицы с места его гибели в общую могилку его родственников. Было много людей, просто знавших его при жизни. Цветы, венки, речи – море хороших пламенных слов, с особой благодарностью – воину, отдавшему всё, за счастье людей на планете.
И у всех, видно было, что люди искренне, с благодарностью вели себя, как дань уважения к нему. Что ещё может быть возвышенней, как не этот благородный порыв – геройский поступок?
Я помню, как в начале «перестройки», ходили такие «пасквили», что Александр Матросов совершил свой подвиг (закрыв своим телом амбразуру с пулемётом), поскользнувшись на скользком месте, а Зоя Космодемьянская, поджигала - наши дома в деревне, что родственники героев-краснодонцев, переругались между собой – деля их подвиги. Ну, что ещё скверней этой нелепицы и неправды – может быть, и как поднимается плохая рука на всё дорогое нам – бывшим советским людям, особенно старшим поколениям – «хлебнувшего» ужас прошлого – коричневой «чумы» фашизма. Меня, лично – это коробит.
Наши герои – отдали свои жизни за то, чтобы мы, следующее поколение, продолжали жить на этой прекрасной земле. И, ведь, придумывают такие пасквили – нехорошие люди, пристраивающиеся к голосу забугорья. С этими плохими явлениями, необходимо всему человечеству бороться и не ждать, когда они будут осквернять нашу историю.
Мама моя, Ефремова (Сомкина) Лидия Васильевна, кроме основной работы – учителя истории (окончила Ростовский государственный университет, до этого - элеваторный техникум и Учительский институт), выполняла ещё и общественную работу - была председателем Новочеркасского городского совета по охране памятников, героям двух последних мировых войн.
На курсе обучалась с Щербицким В.В., впоследствии - первым секретарём ЦК КПСС Украины, где по её рассказам, он к ней проявлял юношеский, студенческий интерес (влюбился что ли?)
Но, она предпочла моего отца - Ивана, с которым встретилась на фронтовых дорогах Великой Отечественной войны.
Он, молодой, с геройско-казацким взглядом, с верхнего Дона. Она с нижнего - станицы Грушевской, что описана в романе Шолохова «Тихий Дон»- молоденькая, в шофёрско-офицерской гимнастёрке, на полуторке, возила снаряды по горным ущельям и дорогам, с Турции по ленд-лизу, для наших войск – в 1945 году расписались.
Как помню, отец, сначала на мотоцикле Урал, затем на 401 Москвиче, далее на Запорожце, с моей мамой, запасались шанцевым инструментом, песком и другим инвентарём, довольно часто, мотались по всей, почти что Ростовской области и, обихаживали захоронения героев двух последних войн. И так, в течение многих десятков лет.
Часто, она рассаживала нас, троих мальчуган, сыновей своих, и с любовью, рассказывала различные истории – подвиги и военные будни павших бойцов. Нам это было страшно интересно.
Иногда, рассказы сопровождались показом фотографий, собранных в большой альбом истории, где были запечатлены - погибшие воины, на довоенных снимках, с родственниками. Эти погибшие герои - отдали жизнь за Родину.
Затем мы, все вместе, составляли отчёт о проделанной работе. Писали письма, семьям погибших, где сообщали им: где погиб, что ещё необходимо сделать, для улучшения захоронений?
Неоднократно, у нас в доме, останавливались семьи этих бойцов. Они нам рассказывали - какие-либо, уточняющие детали из биографий своих павших родственников, показывали фотографии и треугольники-письма с фронта, с описанием подвига.
Мы слушали их и часто плакали. Как много было горя, и как быстро всё забывается. Только близкие, знают об этом, и в уголках своих сердец - хранят память о погибших. Один альбом до сих пор храню у себя дома, как реликвию. В свободное время его рассматриваю, стараюсь всем, особенно двум дочкам и пяти внукам, привить гордость за ратные дела моих земляков, которые сложили головы за тяжёлую победу.
Так, что - неправ был, один наш, знакомый семьи, фронтовик-тыловик, который часто мне говорил, - никогда не садись на головной танк, иди за ним. Что толку в том, что они погибли?
А, я ему в противовес, - кто же пойдёт первым? Всем не спрятаться за крепкую броню, кто-то же должен принять удар на себя, и может даже, погибнуть!
Но он, всё упрямо бубнил, - ну, где они сейчас, где? А я, вот, стою перед тобой - живой, и поднимаю рюмку за победу.
Пафосно, как будто бы, но как-то, по предательски, что ли, все эти разговоры: о первых, сознательно бросивших всё мирское, для того, чтобы мы, жили сейчас, и иногда вспоминали их. Как порыв души, как подвиг простого человека, ради счастья других, в ущерб себе.
А ведь он, герой - погибший, мог бы спрятаться за танк, но совесть и честь, не позволили ему, это сделать.
Так, пусть живёт в нас, память о них. Помните об убиенных, люди!
А что сейчас творится с захоронениями?
Приведу отрывок из моего стихотворения: «Вы что, забыли, с кем вы были?» Это напоминание людям, про памятники «Воинам-освободителям».
Ведь - каждый мог быть, на их месте. Но мы живём, а их нет, да ещё, некоторые и оскверняют священную память о них.
Я, страшно, наглых презираю,
И, ненавижу их давно;
И, как не кормишь волчью стаю -
Куснуть готовы, всё равно.
Идёт искусственный отбор:
Кто посильней, тот выживает.
А, кто врагу - не дал отпор -
Тот, послабей, тот погибает.
Вот, так и в жизни: кто хитрей -
Кусок, большущий, урывает.
А тот, который - подобрей:
Щи, постные - "лаптём" хлебает.
Чем дальше от войны народ,
Тем, чаще - забывает беды.
И, только, низменный «урод»,
Смог позабыть итог Победы.
К кому я, пафосно - взываю?
"Дельцам успешным", говорю:
С вас маску лжи - слегка, срываю -
Урок, про память, повторю:
Вы, что - забыли, про нацизм,
Иль, сердцу вам, милей мамона?
Нюрнберг, давно судил фашизм;
Людская боль, вам - незнакома?!
Иль, это власть, даёт всем знать:
Что, так и будет, всяк, и с каждым,
Кто хочет голову поднять,
Каким бы, ни был, ты отважным?
P.S.
Эх, брат-солдат, вот жизнь настала:
Ты, пол-Европы прошагал
Снесут с позором, с пьедестала,
За что, тогда – ты, жизнь отдал?!
Но это всё житейские моменты, и не всё бывает так гладко, как на белой линованной бумаге. Вот тут-то и выходит на первый план - такие размышления:
... нередко, в тяжёлые раздумья, случаются грустные ностальгические нотки, которые вызывают волнения душе, всего организма, всей чувствительной нервной системе… и, такая накатывает жалость на тебя, такая печаль, что хочется плакать, биться головой о стенку, кричать, скулить, просить о снисхождении.
А вокруг, сиротливо проплывает безмолвие, в глазах отчуждённость, мокрота. На душе опустошённость, и безысходность. Это, как западня для попавшего в сети, крайность, тупик – из которого, пока что, нет выхода.
И вдруг – впереди, забрезжил лучик надежды, сверкнул проблеск света.
Сейчас будет лучше, и выход найдётся, - мелькает в мозгу зародившаяся мысль.
Вот, где-то, вдалеке, чуть слышно - проклюнулась мажорная радостная нотка. Пока что, ещё несмело, с интервалами. Вздрогнула, заиграла, чуть стала теплеть, возвращая немного радости, всё больше и больше. Не, вдруг, неуклюже. Но, уже - захотелось жить, творить. И, невольно, ловишь себя на мысли – всё хорошо, всё прекрасно.
Всё становится на места. В глазах ясность, видна показавшаяся цель. И так, захотелось сделать, что-то хорошее, доброе, что рад, даже – первому встречному человеку. Глянешь в его добрые глаза, увидишь обратную теплоту, поприветствуешь радостно, и… внезапно запоёшь. Да так, что почувствуешь себя выдающимся певцом: откуда, только, смелость появляется?
А песнь льётся, всё шире и шире, вдаль, вверх, в небо, там – где соединяется всё земное, хорошее. Где эхом, откликается зов твоих предков, ушедших в небеса. Обратно отражаясь о земную кору, вновь, возвращаясь ввысь.
Так, с переливами, перекатами, неожиданно – зарождается что-то новое, ещё неизведанное. Может песня, сочинённые словеса, или что-то, загадочное? Пока что, непонятное, неразведанное, но жизненное, идущее от сердца, с глубины души, с чистым помыслом, зовущим на подвиг и жизнь.
Эх, жить бы, да жить! Да, вот, что-то и не даёт.
Вечные думы о текущей жизни, её недостатках. Что-то постоянно не хватает. С деньгами, вечный напряг. То, там прорыв, то тут.
И вечно – какой-то стресс, патологическое недосыпание, нехватка времени, которое всё бежит – быстрее, и быстрее. Особенно, при таком ритме: не успел оглянуться – уже месяц, год на исходе, скоро, очередной десяток разменяешь, всё ближе к концу.
И за такие слова, меня постоянно ругает, вторая моя половина: - что ты себя, раньше времени хоронишь? Ещё многого в жизни не доделали.
А эти, земные дела – никогда не переделаешь, как не старайся.
Уже дети выросли. Старший внук женился, след за ним – девочка: вот, вот, на подходе. Многие мальчики на неё поглядывают, Много, не мало, а пятеро внучат у тебя.
Да, и незавершённых дел – масса, особенно на даче. Там, вообще, с чего не начни – конца не видно. И так – всю жизнь. А как всё начиналось!
Да, многим, красивые жены достаётся – даже очень многим! Некоторые, иной раз, и не думают, что так, может повезти. Спасибо тёплым обстоятельствам, року, везению – знакомят нас: один раз. И, казалось бы, правильно.
А, как всё это - тревожно, зыбко. Всё, как бы - не наше. И не то, что это возвышенно – нет! Мы, и сами, не понимаем – как это: связать себя, с другой судьбой - красивой женщиной. Многие, на этот момент – бывают женаты. Но это, как бы – игрушечно, пробно. И не понимают, и не знают – этой, другой жизни. А некоторые: и, вообще - по несколько раз женятся, пока не найдут – ту, которая по душе.
Весёлые застолья, вечные рестораны, привычные, уже - каждодневные таксомоторы. Всё это есть. И, некоторые, попадаются в эти сети. Кто их ставит, кто туда толкает? Обстоятельства, незнание жизни, женщин (мужчин)?
Некоторым, постоянно, ставили подножки. Не знаю: может – играет, легковерие, может, ещё что-то, более опытное? Но, это есть! Красота, возбуждённость. В этот момент мы любили, и до сих пор – влюбляемся.
Вот, всем вам говорю: никогда не ищите женщину для жизни, не "попробовав", некоторых других. Это закон.
Знайте – в 19 веке, специально, находили «лёгкую женщину» – для утех барчука. Для его недостающего, или - вообще, никакого опыта. Чтобы он, не попался на их «хитрость», и не нашёл в ней, что-то, очень «якобы, вкусненькое».
Множество из них, можно сказать, одинаковы - хамелеоны, в своих слоях. У каждой, свои секреты и подставы. А ты, попадаешь туда, и не знаешь всего этого. Жалко, ох, как жалко!
Поэтому, прежде чем отдать себя, какой-либо «красавице», проверь: всё ли здесь верно, нет ли зримых подвохов, обмана? А, как это всё проверить? Говорят, много для этого есть путей и способов, но в жизни, часто, бывает по-другому.
Много таких ходит по свету, многих они обманывают. Да и мы – не «лыком шиты»! Мы, так же, такими же секретами пользуемся, для своей, казалось бы, безопасности и хитрости. И чем же мы отличаемся от них? Разве что – опытом, наглостью и приспособленностью к жизни.
Ну, а к вопросу, что такое красивая жена, какую градацию здесь применить, что значить - красивая? Одному - одно нравится, другому - другой тип женщины: всех на одну мерку нельзя мерить: каждому - своё. Короче, - не зная броду, не суйся в воду, - гласит пословица.
А теперь я хочу рассказать немного о своей маме, о её очень тяжёлой жизни. Но, несмотря, ни на что, она выдерживала с достоинством, все выпавшие на её долю испытания. Слушайте.
Уже несколько дней, больная раком груди 4-ой стадии, лежала в беспамятстве на наркотиках, которые, как-то поддерживали её жизнь и не давали большой боли. Очнувшись, она обращалась к сидевшим с ней рядом, близким родственникам, - Больших расходов, на мои похороны и поминки, не делайте, лучше эти деньги израсходуйте на детей; я бы заплатила за музыкальную школу, или на что-то, более важное. Витя, рассчитайся с библиотекой, я им должна две книжки – Чарльза Диккенса. Танечка, - обращается она к снохе, - меня похороните в белом платье, в котором я была на свадьбе, оно лежит на дне шкафа: Ваня, муж мой, очень меня в нём любил, от этого и вы детки появились – от большой любви. На поминки всех зовите, не скупитесь – только, вот, я сомневаюсь по кандидатуре Людки, соседки. Она, в войну, при немцах, работала в городской комендатуре, переводчицей была, злая она, какая-то, не советская.
Витя, - обращается она ко мне, старшему сыну, - ты Татьяну, свою жену, слушайся и держись её, она у тебя умница. Не ветреная, как первая у тебя была, и дети от неё хорошие, красивые - беды с ней не будет, вот помяни моё слово – прямо, говорю. А Ваню - мужа моего, не осуждайте: пускай после моей смерти, живёт с Людой, он давно уже с ней тайно встречается – там ему, будет хорошо и ухоженность, и не голодный, опять же. Коля, - к младшему сыну обращается, - всё наше хозяйство - дом, дача, на тебе остаётся: береги, умножай, да и братьев не обижай. Они в пользу твою отказались от своих долей. Съезди в станицу, где я родилась, обойди всех родственников, извинись за меня, что может, не так делала: кого обидела, помяните меня по-христиански.
К родителям моим, ко всем родственникам, на могилки сходи, никого не забудь! Помяни от меня, и свечки не забудь поставить, за упокой души.
Как жизнь пролетела – не понимаю? И, ничего не успела сделать! Помню, взрослой девицей себя, перед войной это было: к нам на постой в хату, отец пустил военного, а он, всё в бинокль рассматривал и на бумагу, что-то заносил. Подглядела я это – ночью вылезла с двоюродной сестрёнкой через окно и, к нашим бойцам. Прибежала и рассказываю: они его, тут же, и арестовали. Немецким лазутчиком-шпионом оказался. Нас тогда, за этот подвиг - наручными часами наградили.
А детство было голодное. Спали на зерне, которое было насыпано сверху по полу, хоть и холодно, но своё зерно - будущий хлеб.
И, в учёбе была первой: окончила, элеваторный техникум, затем на очереди – педагогический институт и заочно Ростовский государственный университет - исторический факультет.
После войны, где-то в 57 году, от перенапряжения и нервов, у меня и приключился рак.
Как помню – вас трое на руках. От пенсии по инвалидности, гордо отказалась, но болезнь стала прогрессировать: боли адские, по ночам спать не могла. Ваня, муж мой – договорился об операции. Но где взять деньги?
Был автомобиль у нас – гордость семьи, и отец ваш, его продал.
Пришёл покупатель. Отец складывает деньги в чемоданчик, много бумажек. Затем он их отвёз к врачу, хирургу – онкологу: вырезали мне грудь. 25 лет без неё живу: ни на пляж, ни на курорт, никуда не выйдешь. От подрезов при операции, задели сухожилие, стала сохнуть рука, – научилась писать левой и так проработала в школе ещё 25 лет.
Везде успевала: и за вами ходить, обед наготовить, полы одной рукой вымыть, да и всё остальное сделать. Человек ко всему привыкает, даже и с одной рукой, - проговорила она, впадая в забытьё, от вколотого лекарства. Тяжело умирала: видно было, что конец. Хотя, никто не верил, что такой сильный человек уйдёт, вот так скоро – на тот свет.
Через некоторое время послышались вздохи, видно ей больно стало – вкололи очередную порцию. Через некоторое время, ей стало легче, и опять она стала вспоминать: как её сестру, младшую, частенько в пьяном виде, гонял по огороду, муж её, Иван. Прятались от него с сыном в огородных лопухах – потом его не стало: поехал на мотоцикле, кто-то перетянул трос через дорогу – голова и отлетела.
А как женился крестник её: у церкви батюшка на венчание просил зайти к алтарю: - тогда пойду, - ставит он условие батюшке, - когда мою фуражку достанете. И, закидывает её на крест крыши - издевался, короче. Потом его жизнь и наказала. До того допился, что когда шёл через речку к городу – кто-то его догнал, избил и глаза выколол – нашли по весне изуродованного. А, до этого, от него ушла жена к другому мужчине, сын его родной повесился: хотя, на хорошем счету был – учился в кадетском казачьем корпусе.
Таню, подругу мою, на похороны обязательно пригласите, у неё, жизнь тяжёлая была. В войну – для связи разведки, ходила за линию фронта, для прокладки кабеля. Сын у неё, Аршак, как побьёт её, его в психбольницу и забирают – так и пропил всю жизнь. А как красиво всё начинал – военное училище, Закавказье, но на службу стал ездить с бочонком вина, пропил два пистолета, мать приезжает в часть выкупать их, и его увольняют через психбольницу.
Пришёл домой, опять же, устроился возить цистерны с вином, всю дорогу пил. В каком-то городке, в общежитии - всё в карты проиграл, домой приехал в одном исподнем. Там же, прижился к одной товарке, нажили сына, но она, почему-то, стала ему изменять? Он, до того дошёл, что выжидал в столовой, когда кто-то, не доедал, оставлял еду, он забегал и, в мгновении, её доедал.
Так вот, когда умер его дед, то много у него золота нашлось. Всё - Аршаку досталось. Живи, да радуйся, но какое там: пагубность к спиртному, всё уводило не в ту сторону, да и наркотиками стал баловаться.
Приехал к нему погостить его родной сын, пожил немного, обокрал родного отца и скрылся – так он его, в розыск подал по пропащему золоту.
Выйдя из забытья, болящая попросила: не забудьте пригласить Трощенко Володю, друга моего Вани. Как он любил мою фронтовую подругу Зою – её добивался всю жизнь и только перед её смертью (она уже больная была), приехал к ней, довёз до церкви, где и повенчались. Через несколько дней, она у него на руках и умерла. Похоронили, впоследствии к ней и его, вместе лежат, А, ведь, тайно, её всю жизнь любил. Хотя и жил с другой женщиной, имея двоих детей.
Таня, - обращается она к старшей снохе, - и всё же я права буду и спорить до конца, что патриотизм будет всегда, какая бы не была обстановка в стране.
Да, знала бы она сейчас, что творится у нас: СССР нет, за который она сражалась, по России, тоже много вопросом. О каком патриотизме, вести речь, когда всё, так шатко? Встала бы она, увидела всё и огорчилась сильно. Нет, не такую страну она любила и видела людей настоящих – советских, которые за Родину жизнь отдадут, а не, за какого-то олигарха.
Через месяц, нас троих, отец вызвал в родительский дом: матери стало плохо. Мы, съехались с жёнами. Тут же, был врач, он осмотрел её и мне сказал, – готовьтесь. Когда он ушёл, мама подошла ко мне и такими грустными глазами посмотрела, (до сих пор вижу этот печальный взгляд): ну что, сынок – конец? Да, что вы, мама? Поживёте ещё, - сказал я. - Нет, сынок, видно, время моё пришло!
Мы разъехались по своим «берлогам», а через месяц опять собрались, но уже, на её похороны. По этому случаю, я такое вот сочинил стихотворение, слушайте:
Как быстро уходит далёкое прошлое,
И мама, так рано, из жизни ушла.
И я вспоминаю лицо её грустное,
И взгляд, отрешённый, – болезнь, вот - пришла!
А голос, с мольбою вторИт – замирая, -
А, может, останешься дома, сынок?
И смотрит, с надеждой, что скажет, родная
моя половинка, а мне, невдомёк.
Я в мыслях уже, и в полёте далёком,
В последний раз вижу, как видно, её,
И мне не понять её зов, и намёком, -
Даю всем команду, покинуть жильё.
P.S:
Вот так, мы теряем родных, что поделать!
В конце понимаем, как жизнь коротка.
Как знать бы, - где встретиться, как всё разведать,
Где жизнь оборвётся, с какого витка?
Ну, как нам найти - эликсир для здоровья?
Чтоб жить, не болеть всем, на радость родне.
Что нужно, для счастья – еды для застолья,
Уюта, внимания, мира в семье!
Хоронили её, в солнечную декабрьскую погоду 1986 года, с оркестром. Весь город вышел, цветов было море, как и её учеников и, просто хороших знакомых.
А вот, как я описываю про свой родной край, где родился, провёл какое-то время, среди своих друзей, родных: отца, матери, братьев, да просто хороших людей.
Покидая навсегда родные места: маленький провинциальный городок, либо - село, аул, кишлак, и вспоминая всё это - жалеешь. О, каждом, знакомом тебе камешке у реки, ветле склонённой над её берегом, журчащем арыке или прямой дороге к железнодорожным путям, ведущей в большой город. То, невольно, замечаешь, как навёртывается набежавшая слеза и щемящее чувство тревоги, теребит наболевшую душу, которая прямо кричит о ней, и от, распирающего тебя чувства потерянности – к своей маленькой, но дорогой тебе родины: где родился, носился, познавал азы трудной, но пока что, ещё радостной жизни. И вот, ты покинул, по каким-то обстоятельствам, эти дорогие тебе места, пока что ещё, не осознавая глубины большой потери, о чём и поведал отрывок из моего стихотворения:
Сегодня приснился мне город родной,
И двор, так — до боли знакомый;
Вдруг, вспомнил, как бегал с ведром за водой,
К колонке, как литерный — скорый.
И, лужа, что вечно, была за углом:
Мы в ней, как утята — купались,
Все в грязи и в глине, измазан углём -
Девчонкой! В неё, мы - влюблялись.
И вот, через, каких-то, несколько десяток лет, ты снова оказываешься в тех местах, когда-то покинутых тобой, ищешь знакомый рельеф и не узнаёшь его. Так и в этот раз: лето, областной центр, известная станица.
Ищу знакомый по детству мне двор, его хозяина - Юру. И ничего не узнаю: всё так расстроилось. Спрашиваю у играющих в футбол ребят: как найти такого-то? Не знают, - спросите у тех-то; да вон они.
Подъезжаю к ним, - как найти, родственника моего? Почесали затылки, подумали - не знаем, - был их ответ. Я объясняю ещё глубже: парень - такой-то, сейчас мужчина, носился на велосипеде, затем на мотоцикле, по трём станицам и крутил кино — Юрой, его зовут, где-то здесь жил.
И тогда, сидевший в этом кругу, пожилой мужчина, вдруг, заразительно вспоминая, начал объяснять мне, - Юрка! Да это, тот парень, который нам привозил в станицу в клуб и крутил фильмы, потом женился на одной местной красавице, по трём клубам ездил, и успевал же, как-то. Живёт вот тут — недалеко, в первом отделении станицы имени «Чапаева», вон, вдалеке и табличка имеется — указатель.
И ещё, они поведали мне, что на один из клубов, положил глаз, местный богатей, который решил клуб снести, для реализации каких-то, далеко идущих его целей, но мы ему это не дадим сделать.
Я поблагодарил его за эту, столь дорогую мне информацию, посетовал на бездарный свой навигатор и поехал к тому указателю, наверно, уже - успешно.
Этот отрывок, не претендует на какое-либо первенство, а просто — вспоминает, то далёкое ностальгическое прошлое, которое крутится у меня в голове — отрывками прокручивающегося фильма из станичного клуба, который провожал меня своими сияющими огоньками и до боли, знакомой мне, уже забывающейся мелодией — той далёкой молодости, как щемящий душу отрывок, вспоминаемого прошлого.
А, в этой же станице, проживал один мой хороший родственник, так вот, что он со своим соседом в споре нам поведал, - Ну, куда вам, сват – такой большой дом? - говорил я ему, и жду, что он ответит. - Так, дети, внуки у меня пойдут – вот, всем и вдоволь будет, хозяевами станут. - Ну, посмотрим, как всё в жизни сложится, - отвечаю я ему. Так и произошло.
Сын повзрослел, выучился – уехал за границу, другой – в этом же краю – первым секретарём обкома стал, на всём готовом. Дочери, вышли замуж – разъехались со своими мужьями по стране, и у каждого своё хозяйство. И остались в этом большом доме, с 12 комнатами, всеми пристройками, большим хозяйством: он, старик, да и его, уже, немолодая жена.
И силы уже - не те. Кого же просить, всем этим заправлять, да и кто согласится: у всех – такое же хозяйство. Вот, и приходит, постепенно всё в запустение: то там, что-то обрушится, то где-то завалится, оторвётся: всё со временем ветшает, приходит в негодность.
Постепенно, распродали всю живность. Огород стал, всё реже и реже произрастать. Сад запустел: от яблок – одно расстройство: валяются везде, не успеваешь их даже собирать.
Овощи – тут же на грядке гниют. А раньше, заготовкой овощей занимались – крышками запасались. Привезёт отец пустые банки, крышки, и – закручиваешь их целый день. Компоты, соленья, грибы, яблоки сушишь. Но сад – весь пропадает. Пытались на ярмарку ездить, пару раз – удалось, но и там, больно уж большой обман. Плюнули на всё, побросали – никто у них товар не берёт.
Когда приезжают дети, внуки - в дорогу: по пару, тройку пакетов фруктов возьмут, остальное, нет. И то, по дороге выкидывают всё. Жалко, ох как жалко. Родители всю жизнь старались, сажали, ухаживали, пололи, поливали – обихаживали. Но, никому это, не стало нужным.
- Да что вы, мама, в магазинах сейчас всё есть, - отвечали они. И, как бы, заглаживают вину, - в следующий раз, всё заберём. И так, из года в год – одни обещания. Всё вываливается на помойку на задах, да и сад постепенно приходит в запустение.
Яблоки везде. Иной раз, нечаянно наступишь, поскользнёшься, чуть не падая, всё вспоминаешь. Как доставал саженцы, как сажали, ухаживали, дожидались первого плода. Потом всё становилось в привычку – кидались ими друг в друга, особенно в молодом возрасте. Ночью, когда намеревались сад обнести соседские мальчишки – не спишь. И зря – всё это оказывается, никому не нужным становится. И уже, будучи взрослыми, приезжали в родной дом дети, мать по привычке выставляла в саду столы со скамейками, лучшее кушанье выносилось из погребов, запасников, особенно еда из яблок, вкусные компоты, ни чета, современным напиткам.
На каждое место бережно укладывался полотенец, всякие пряности, разносолы. С улицы приглашались соседи. И всё, кто проходит мимо – пробовали угощение: гуляли всем селом. Все чинно собирались в гости, с подарками, со всем своим сокровенным - радостями, песнями, и обязательно с гармонью.
И вот, со временем всё это стало затухать. То ли болезни пошли, то ли загруженность детей по работе, учёбе – все в заботах. Но уже – всё реже и реже стали собираться. Виноватых здесь нет. Просто – многое, что в жизни меняться стало. И, только по телеграммам стали быстро собираться: умер кто-то, или - болезнь, какая-то.
Да, и длинные столы со скатертями, уже были сервированы по-другому, строго. Сыта, горох, кисели, постный, траурный суп. Обязательно спиртное, селёдка и пирожки.
Лица, поначалу у всех, озабоченные, печальные. Как бы, невзначай, осторожно, вежливо, вспоминали какие-либо, уже подзабытые моменты жизни – всех. Особенно, покойника. Какие-то штрихи его, бывшей земной деятельности. Речи, поначалу, были траурные, тихие, печальные: дежурно-трафаретные, как бы - обязательные. Всё, о хорошем, или – ничего. Этому правилу придерживались строго, отмечая его положительные стороны.
Постепенно, после двух опрокинутых рюмок – беседы и речи, оживали, обязательный накал и жизнь брали своё. Вспоминаться стали курьёзные случаи, байки, даже вымыслы, чтобы подчеркнуть какую-то особенность этой личности.
Зная, что его душа рядом (искоса откуда-то поглядывала сверху), и контролировала действо развивающихся событий хода этого ритуала, со всеми его плюсами и минусами, все его хвалили пока что, положительно. Вспоминали, как где- то, покойник – встал и пошёл, приседал к столу, наливал себе и соседу рюмку, - за что пьём? И, сотни глаз, так, испуганно смотрят на него, и ему в ответ. – Да, за тебя же!
- А он, - ну так давайте и ещё раз выпьем, и предлагает тост, - за меня, здорового. Провожающие его, так и замирают, испуганно переглядываясь, - Что-то тут не то, напутали что ли? А он, возьми, да и вспомни: ... Лежу я, – не поверите – в гробу, и вижу, как жёнка моя, с соседом нашим Ванькой, уже якшается. Ну, я и не стерпел, встал, и – хрясть ему по моське. А её, взял, да и выгнал.
Ну, ладно причитать, обращается он к плакальщицам: живы будем – не помрём. А сам рассуждает, - в гробу лежу, и ничего не понимаю: как это со мной такое приключилось? И – хвать, вторую рюмку в рот. Тут все, как по команде – кто какую рюмку, да - быстрей. Вдруг, «дармовщинка» обломится: покойник, вот уже – и не покойник. Ожил, и спиртное – тут же, на столе. И постепенно, похороны, уже в веселье переходит, раз такое положение. Тут, и жёнка, с соседом Ванькой, опять якшаются.
Вот погуляют: три дня сёлами друг к другу ходить будут, пока спиртное не закончится. А оно, в эти дни – рекой льётся. Тут и гости с гармонистом объявились. Раскинулись меха – и полилась бесовская пляска. Всё в ход пошло: малый со старым, да вприсядку.
И пронеслась у бывшего покойника давнее время, когда он из другого села подметил себе в жёнки – девчонку, ну очень красивую. Подговаривал родителей – зашлите сватов. Не подходит она тебе, на передок слаба, – приговаривал дед старый. А внук, - неправда, дедуля, люба она мне. Ну, так и гуляй – узнай её. Нет, сейчас хочу, да быстрей. Снарядили сватов в дорогу. Зашли в дом: мать с отцом за столом сидят, девица в светлице, на своей половине, так и ждёт – когда позовут. Ну, речи тут разные. Дело пошло.
Распили по первой, разобрали всё и вся по полочкам: как, когда-то, за кем – всё по старинным обычаям. Радостей – не объяснить. И Ванька, сосед тут, поблизости, облизывался - не обломилось ему. Вот, сидят. О чём-то спорят два старых друга. Один доказывает, - Всё в жизни бессмысленно. Это я вывел такую формулу: жизнь и смерть. Рождаемся, помираем. Здоровые, больные и так далее. И, из этого – бессмысленного, и состоит жизнь.
Вот, и сад твой – когда-то он начинал жить – нужен был. Ты, землю распахивал, унаваживал, деревья сажал – яблоньки. А сейчас – где это всё? Под ногами плоды навалены, всё давится, разбрасывается, пропадает, да и ухаживать за этим некому.
А ведь, ты этот сад оберегал, для потомков готовил, и что?
Наплевали они на твои труды. Разбежались по лёгкой жизни.
Спросил одного парня, лет – 25: - Как с работой? – Да, никак! Вот, через конкурс, в пастухи, еле-еле пробился, и это за счастье считать надо. За сезон 10 тысяч «деревянных» получу, а это – ого, уже какие деньги. Для нас – хорошие деньжата. А жена в доярках на ферме. В деревнях сейчас в хозяйстве корову не держат, не выгодно. Молодёжь не хочет за нею ухаживать, трудно: сено, обслуга, рано вставать, поздно ложиться, навоз и прочее разное. Легче в палатке молоко купить, хоть и не парное, зато на полгода рассчитано, вот смеху-то. Чудеса, да и только – выгодный капитализм.
Раньше в деревнях, лук сажали, выращивали – тяжёлый труд. За него легковушку можно было купить – продав или сбыв лук перекупщику. Сажали помногу. Полгода на нём сидели, всё же, какой, никакой, а приварок в хозяйстве. А сейчас – невыгодно. И некому этим заниматься, тяжёлым трудом: старики уже не могут, а молодёжь не хочет, просто - лентяйничает. Многие пьют. В ход идёт всё: от самогона до дешёвой водки, а пиво – без разбору. Все пьют и вся: даже девчонки и дети. Спилась молодёжь в деревнях, деградирует население, план Даллеса, наверное, сработал, не в пользу коренного населения России.
Недавно я смотрел передачу про героев войны, в виде опроса население разного возраста – никто из молодёжи не знает героев. Но зато знают Зверева, Собчак. И так, в основном, по всем вопросам – пробел и проблемы. Это о чём-то говорит? Или, как всегда – знак молчания и равнодушия: у народа, и у правителей?
Или вот: наш покойник – жил, умер, не встал, не пошёл. А ведь, его, когда-то планировали, рожали, заботились, надежду чаяли большую. Так везде и во всем.
- Да, неправ ты, - возражал ему второй. Жизнь имеет смысл: мы живём, не только ради своего благополучия и процветания. Мы живём – ради потомков: чтобы им хорошо было жить.
Так, в чём же, всё-таки, смысл жизни?! И где найти то, рациональное зерно, которое привело бы нас к райской, а не к каторжной, тяжёлой жизни? Где всё есть: и кисельные берега, и сладкие баранки на деревьях растут, и всё, всё.
Но это – сказка.
И вообще, сосед – ты неправ. Всё в этой жизни, должно быть, в меру. Зачем ты насадил 15 яблонь, жадность одолела? Как же, у моего соседа – 5 деревьев, дай-ка я посажу – 15.
Ну, и что, куда их столько? Вот, и топчешь ты их ногами, яблоки эти. И жалко выбрасывать, и не знаешь, куда их применить – кому отдать. Всё насмарку. Имел бы одну, две яблоньки, и дороги они бы тебе были.
Или взять Валентина, нашего друга. Ну, куда ему столько баб, одной, что ли мало? Так нет – подай другую, третью, пятую. А они, возьми, да и побили его, - не ходи "по чужую ягоду", свою топчи. Мало тебе нагулялось в молодости? Женился, остепенись. Какой пример ты своим сыновьям даёшь? Да и девки – дочки, на это смотрят, как-то, кисло – и погулять при живых мужьях могут. Куда, такое распутство? Опять – болезни всякие, никаких обязанностей перед другими: каждой угоди, подарочек принеси, побеспокойся, а своя половинка – обиженная ходит. До всех есть дело – до неё, ну - никак. Вот, и скандалы отсюда. Недоверие полное, непонимание в семье. Всё рушится – основа общества от этого не становится крепче. Вот бабы и побили его все вместе. Теперь он до них – не ходок. И поделом.
А то, я в гробу, а он – к моей бабе лезет. Не по-человечески это, похоронил бы, потом добивайся её. И то – через год. Но она, молодец. Отлуп ему дала. Я это увидал, даже обрадовался. Вот так: жизнь, всё расставляет по местам, а будешь наглеть, так тебя господь накажет, что и знать не будешь – откуда беда пошла.
Как и детки: маленькие, один за другим: смотри, и выросли уже – разлетелись. Но, приучать надо с детства, кого-то, наверное, младшенького – к хозяйству приучать надо – наследником, продолжателем дела твоего будет. Не проворонь.
Конечно, много можно рассказывать про жизнь на гражданке, но я хочу вспомнить один эпизод на тему своей военной службы.
Из-за слишком большого веса и умению играть на музыкальных инструментах, солдат первого года службы Веня Учаковский, был вечным дневальным по гарнизонному войсковому клубу.
Обычно его пост находился в фойе, около банкетки. А, по вечерам, он обычно участвовал в самодеятельности – выступая на сцене с контрабасом.
Глядя на это изваяние громадных размеров – инструмент и 120 килограмм самого солдата, в сапогах 56 размера, сшитых на заказ с двойными голенищами, невольно удивляешься, как много в этом человеке – и кротости, и веса с большущим инструментом, да ещё лысой огромной головой, загораживающей часть сцены. Но – как он играл – это просто надо слышать, да и видеть.
А, в тот вечер, войска посетил высокий гость – генерал N, и в клубе должен быть состояться просмотр, ещё нигде, пока что, не демонстрирующегося фильма, да как обычно, с фуршетом.
В буфете были накрыты столы для гостей и, когда просмотрев фильм, все пошли вниз к столам и, проходя мимо поста дневального, обнаруживается такая картина.
Дневальный, а это был, Веня Учаковский, видя группу, в основном начальствующего состава (перед этим так напился с накрытых столов и уставленных там спиртным и различной едой), что прилёг от усталости, тут же на кушетку (банкетку), вытянувшись во весь рост. И, так как, не мог встать, лёжа - отдал честь, этой проходящей группе, приложив руку к головному убору.
Реакция была, сами понимаете какая, мои дорогие – после вытрезвления, наш герой оказался на гауптвахте. И, долго ещё проходило его похмелье - с больной головы на здоровую.
Когда я проходил службу в Департаменте высших органов власти, а до этого много работал с личным составом в войсковых частях, то несколько раз мне приходилось находиться на излечении в войсковых госпиталях с незначительными заболеваниями, как-то - простудные, другие болезни, на которые, ты бы и не обратил внимание. Но, взоры наших войсковых врачей были очень тщательные и врачи, не допускали, ни одного, хоть малейшего сбоя в организме.
Выписываясь с лечебного учреждения (госпиталя, больницы), человек думает, - ну вот, начну жить с самого начала, как бы – заново. Буду хорошо питаться, соблюдать распорядок дня, брошу вредные привычки. И, уже отлежавшись и успокоившись, там, в палате, и впоследствии, вернувшись, домой, с уже новыми мыслями и жаждой до всего другого - начинает всем рассказывать, что он становится совсем другим, так как пересмотрел свои действия и поступки заново, будучи, находясь на излечении.
Однако, через несколько часов, успокоившись, он снова попадает в этот круговорот, в эту суету и его опять, по-прежнему, засасывает куча дел, проблемы, опять те же - тревоги, как белку в колесе, заводит как маятник – всё забывает про наказы в больнице: и крутится и крутится.
Весь в поту, нервозности, еле успевая к вечеру, всё это скинуть с себя, забыв те сладостные минуты, когда после спокойной (потусторонней) жизни больничного благоприятствования, пересекаешь порог дома, предвкушая предстоящую жизнь заново.
Но, это только первые минуты, затем всё начинается по новой, как по заранее заготовленной схеме жизни бытия.
Всё, то же самое: те же лица, привычки, только ставшие немного дорогими, чуть близкими. Но это, ненадолго, потом всё становится обыденным, привычным.
И, поневоле задумываешься о смысле жизни, о предназначении тебя на этой грешной земле.
Как-то, очень тонко подметила артистка Анастасия Вертинская, - что необходимо расширять возможности краткого пребывания на земле человека. И может это соответствует действительности, но не в полной мере, так как – какое предназначение в жизни чувствует себя под утро, приговорённый к расстрелу убийца? И что думает обречённый больной человек, - всё, под конец жизни, что-нибудь сотворю, всё равно пропал, или наоборот. И, вообще – жизнь, как-то всех распределяет по местам, разводит, и всё равно, эта поговорка становится утверждающей или наоборот, - все равны, но некоторые, ровнее других, как-то уводит в сторону.
Так, что присказка, «ничто в этом мире не происходит случайно» - здесь, иной раз и не срабатывает. А в Турции придумана давно пословица, - "Неудача всегда сирота, а у успеха много родни".
Но, мне дорога, такая пословица, - "Прежде чем указать на кого-то пальцем, посмотри и убедись, а чист ли он у тебя?"
Может и верно утверждение что – страх не оправдать возложенных на тебя надежд или вечная боязнь неудачника, становится путеводной звездой некоторых по жизни, поэтому и вертятся в этой колее как заведённые и остановятся тогда, когда смысл жизни будет потерян.
Но я уверен в том, что человек силён тогда, когда он знает себе цену, когда уважает себя, тогда ему всё будет доступно, - постучи и тебе откроют. Не открыли – постучи ещё,
Что ещё можно вспомнить про службу в этом учреждении и в войсковых частях. Да, вот такой малозначительный, но смешной эпизод, который произошёл со мной, находясь в одной из служебных командировок.
Я эти приключения описал, как, - Ночные поездки на "консервной банке"
Однажды, находясь в Тверской области, съездил домой в Москву и приехал уже обратно, на своём автомобиле «Запорожец» - самого первого выпуска.
Мы, на нём, разъезжали по всем окрестностям, и не только. Часто поездки, были заполнены ужасным рёвом, этой бесподобной машины. В те времена, таких автомобилей было очень мало и я, как его обладатель, был очень сильно востребован всеми, кто был «безлошадным», а их, среди нас, было – много. Таким образом, я всегда имел дополнительный достаток, в виде, каких-либо продуктов, которыми меня снабжали те, кто просил об этой услуге.
Так, помню один из эпизодов: мы в салон усадили столько много девчонок, что не могли понять – как они туда вместились. После чего - поехали разъезжать по всей округе.
И, вдруг – на дороге появилась фигура милиционера ГАИ, который, мне жезлом, предложил остановиться.
Я, нажал на тормоза, распахнул дверцу, и он - как увидел такую массу людей, особенно девчонок, что от ужаса остолбенел. Когда, стал их считать, мы ужаснулись – оказалось около пятнадцати.
Гаишник, приготовился составлять протокол, я же у него спросил, - почему нас остановили, ведь правила не были нарушены? В ответ, он мне ответил, что и не думал, поначалу останавливать, но увидал, что мы в тёмное время суток, едем без освещения (фары были выключены) – решил применить правила дорожного движения.
После долгих уговоров всеми, он сжалился и, так как, сам был молод, выписал штраф - за незначительное нарушение и мы, довольные, но уже без девиц, поехали дальше.
Далее, ещё один случай, связанный с мясом животного. Находясь в пригороде, по обслуживанию пионерского лагеря, мы – офицеры, были не на плохом счету у нашего управленческого состава.
Однажды, узнав про то, что у нас имеется холодильник, какая-то тётка попросила – подержать там, тушу своего телёнка для сохранения, в чём мы ей, хоть и неохотно, так как, не положено - не отказали.
Боец, который обслуживал данный холодильник, как-то, при докладе, что-то там, неясно пробурчал, по поводу туши телка и был отправлен нести службу далее. Нам бы его, тщательней расспросить, но – мы уже планировали обычный завтрашний распорядок, - что нам делать в ближайшие дни и чем заниматься, так как - хозяйство было большое и его надо было вести грамотно. Каждый доложил о проделанной работе и, что предстоит сделать в следующие дни.
Внезапно, дежурный доложил, что на доклад просится, тот же воин, который отвечает за тыловым обеспечением. Мы его выслушали, где он посетовал, что – холодильник, очень плохо работает и мясо, находящееся там, может пропасть, на что мы ему сделали внушение и посоветовали - далее следить за своим хозяйством исправно, после чего отправились выполнять свои обязанности.
Это-то нас и погубило: мы недооценили момент истины уже начавшегося необратимого процесса с холодильником и доклада.
Неожиданно, в эту ситуацию, вклеился такой вот казус: этого воина, который нам доложил о мясе – внезапно увезли в Москву на зимние квартиры, так как он заболел, и довольно таки, серьёзно.
Нам бы, на его место назначить другого бойца, но этот вопрос, как-то был заменён на, более важный, который резко стал на этот период - актуальным.
Надеясь, что его мы решим в ближайшее время, как-то – упустили этот вопрос (а, холодильник уже не работал).
Это-то нас, да и незнание тыловых вопросов, дела, и привело к печальным последствиям. Надо было прислушаться к просьбе обеспокоенного солдата.
Через несколько дней, пришла та мамаша, которая держала в нашем холодильнике телка, и с криком, - «Погубили» - предъявила нам претензию, что мы, её мясо телка, сгноили.
Что делать? - посетовали мы, убедившись, что она права, стали держать совет. Пришли к мнению, что надо нам, офицерам, скидываться и отдавать деньгами, за этот позорный случай. Мы – и своё мясо, для приготовления пищи для личного состава, со всеми другими продуктами и пресловутого телка – не усмотрели.
Тут же, мы - офицеры, сбросившись деньгами – приобрели ей, ещё лучшее мясо телка, и что пропало, нашего. Таким образом, закрыли эту позорную, в нашем деле, страницу.
Вот, что значить – простая беспечность, неопытность, недооценка, каких либо вопросов войскового хозяйства, да и всей службы, в целом.
А, теперь, немного ностальгии. По поводу службы в войсках, около 30 лет, своей жене Татьяне, как-то говорю, - Зачем я так много, и вообще – служил?! Огрубел, чёрствым стал, жизни гражданской, да и много чего – не знаю.
Она мне в ответ, часто говорила, - что, не было бы этой вехи, и мы бы с тобой не встретились – всё идёт своим чередом.
1974 год, переход на станции метро. Ты, в военной форме, молоденькие мы, с тобой здесь, и познакомились. В ней ты, как влитой, статный, красивый; я в тебя – сразу влюбилась.
А, в те годы – офицер – это образец высокой чести и морали был. Девушки в них, частенько влюблялись, и многие браки себя оправдывали, так как они, офицеры, были очень дисциплинированы и, работая с личным составом, вырабатывалась в них – стойкость, честность и многие другие положительные, волевые качества, которые в гражданской жизни, как бы законсервированы и слишком вольные были.
Да и такое качество, как дисциплина, которая цементировала характер, волю: нельзя - значить нельзя, делать что-то непотребное, аморальное.
Строй, казарма, штаб, полигон, дружба, спаянный коллектив, - всё это, не позволяло расслабиться в плохую сторону военнослужащему. Неважно, в каком ты звании, должности.
Ну, а такие институты в армии или принадлежность к партийно-комсомольской стезе, как офицерские или другие собрании, всё это шло на пользу, а не во вред.
В начале пресловутой перестройки, что-то пошло не так. Всё стало принижаться, даже, нельзя было открыто появиться в людном месте в форме, и если – в орденах, тогда это считалось зазорным. Но потом всё поменялось в лучшую сторону: заслуженные награды стали почитаться. Не знаю, как сейчас, но военнослужащий – всегда остаётся образцом – во многом.
А, вот какой казус произошёл с одним из воинов, если вспомнить обратно про службу в войсках.
Перед дежурным офицером войсковой комендатуры, стоит маленький защитник Родины, призванный с очень далёкого посёлка, вместе с другими ребятами, и как бы, с оказией привезённый на автодрезине в посёлок Лесной с другими призывниками, далее, на местном паровозике-кукушке с мешочниками, он был доставлен в город Киров (бывшая Вятка).
Ну, нет бы: служить на месте, где родился и жил, в своём краю, так, нет же: за тысячи километров, он дальше был доставлен служить в столицу нашей Родины - Москву.
И вот, теперь он даёт показания, за какую-то провинность, перед высоким для него начальником.
Вопрос:
- боец Подопригора, объясните, пожалуйста, нам - для чего вы подошли к скульптуре «Писающий мальчик», будучи, находясь в зале на экскурсии в Третьяковской галерее и стали дёргать статую за струйку, она же из бронзы сделана?
- Я хотел проверить: не упадёт ли она с такого постамента-амвона.
- Но, ведь – кругом иностранцы, пресса разная, фотографы туда-сюда снуют, ищут сенсации. – А вы его, так некрасиво дёргаете!
- Вот, и я об этом подумал, - зачем в неудобном месте справлять нужду, да ещё у всех на виду. Хотел об этом взводному сказать, что неприлично это, при всех делать, и что у нас в райцентре, стояла, чуть одетая тётка с веслом, так её к вечеру стали одевать в одежду местные борцы за чистоту культуры, а утром, она опять стояла в непотребном виде. Для чего они это делали, я не знаю? Видно, хотели соблюсти все правила приличия. Да и пример показать молодёжи – не ходи без одежды, одевайся согласно погоде. Так и здесь – сейчас он стоит на постаменте, а завтра его, кто-то уберёт в отхожее место: не делай этого на виду у всех!
- Ты мне, пургу, не гони! – утвердительно произнёс озадаченный офицер и немного замялся.
- Хотел к себе привлечь внимание общественности, говори – для чего?
- Не знаю, про какую общественность вы говорите! Но мы в посёлке все по нужде ходим за угол, и никто нас там не дёргает за струйку, хотя, иногда – все вместе туда ходим, общественностью.
Да, и иностранцы его фотографируют, вдруг и меня с ним тоже, с этой струйкой, которая попадёт в кадр. Опять же, всё это в газетах будет – весточка дойдёт до моих родных, и как на это посмотрит моя невеста, которая меня ждёт, будущая моя половинка? Да, и обычаи и религия не позволяют.
- Но, ведь - это классик так задумал, - совсем сбитый с толка, произнёс дежурный по комендатуре.
- Не знаю, что он там задумал: общественное место – музей, превратить, как отхожий промысел. Мне стыдно за себя и за державу, что – другого места не нашлось? Да и куда смотрит милиция? Меня сюда, служить с родных мест – пятнадцать дней везли, разве для того, чтобы я эту непотребность увидел?
А дёрнул я его, из-за любопытства – устоит ли? Крепким оказался, да и струйка толстая, опять же!
- А, сколько неодетых тёток на картинках, со стен на нас смотрят и мы их, с умным видом, всё нахваливаем, киваем, одобряем. Особенно мужики: так и охают, вздыхают и меж собой перемигиваются с загадочным видом и всё снимают на плёнку. Наш председатель поселкового совета, этого не одобрил бы!
- Хватит! Надоело всё, уберите его, взводный, отправьте на гауптвахту, - последовала команда рассвирепевшего офицера – лучше воспитывать надо, тогда и не будет такого вытворяться, - продекларировал этот офицер и побежал отчитываться перед вышестоящим командиром, по данному факту, чтоб не просочилось что в прессу.
А, невоспитанный воин, впоследствии дослужился до ефрейтора, и уже на родине в посёлке, всем весело рассказывал эту историю, как казус в его воинской карьере, где он честно отдал три года.
Хочу перейти к вопросу о милосердии, сострадании и воспитании.
В ответ на хмыканье и недовольство чем-то, своего избалованного дитяти, отец произнёс ему такой диалог, - Малыш, а ты, когда-нибудь, видел больных ребятишек в реабилитационном центре, поражённых каким-то недугом? Я, не желал бы тебе такого, поэтому – не хнычь, и хоть немного проявляй сострадание к этой категории детей. Благодари Всевышнего за то, что ты здоров, живёшь с родителями дома, и вообще – в мире много такого, о чём, можно было бы сожалеть. Я понимаю, что ты ещё маленький – всё, со временем приходит. Я вот, взрослый, и признаюсь тебе, что – иной раз, веду себя, как и ты. Но это, секундная ситуация в моей голове, я тут же беру себя в руки и ставлю себя на место этих обездоленных ребятишек. А, в качестве благотворительности – словом и делом – помогаю им, особенно в материальном плане, так как все мы люди, и бываем в разных ситуациях – хороших, и нежелательно – плохих. Поэтому, я призываю тебя, прояви милосердие, прежде всего - не хнычь и подумай – чем мы можем помочь этим ребятишкам, сейчас, а не в далёком будущем? Вот, такая наша с тобой задача – на сегодня, да и на дальнейшее надо подумать, как и что ещё можно сделать, для улучшения положения их.
Чтобы не было скучно, разрешите перейти к музыкальному моменту, - Верю - произойдёт этот перелом!
Как-то, проснулся и вспомнил сон, где большими буквами был написан отрывочек такого вот текста, - когда же у нас появятся новые Моцарты, Бетховены, Чайковские, Шуманы, и так далее? Живём старым багажом.
Не стало современной, утвердившейся классики – уже проверенной, долгим временем, легко узнаваемое публикой, да и всеми людьми, которые к музыке, вообще, никакого отношения не имеют.
Что, прошлые века, особенно 18-19, были авторитетнее, чем 20 и 21? На любых концертах – чаще, просят и исполняют – эти шедевры, уже признанные всеми людьми.
Даже, талантливые композиторы, не смогли их превзойти, или хотя бы, в чём-то опередить - больше понравиться, полюбиться народу, особенно меломанам.
Стремиться преодолеть - ту капитальность построения этих шедевров, ставших уже признанными всеми, попытаться превзойти – новыми классическими произведениями – задача каждого. Хотя, многие, современные композиторы, своего рода – гении.
Давайте, как-то поправим, образовавшуюся в музыке эту брешь и начнём сочинять – настоящие, классические произведения.
Прошу заранее, любимых композиторов, простить меня, если я вас чем-то обидел, или грубо, ошибочно, исказил истину, как бы – поставив всех на одну планку.
Бывший участник множества концертных программ и большой любитель музыки – Виктор Ефремов.
А вот, как вам такие слова? «Даже если вы считаете, что в брак вступили случайно (вроде пора, других вариантов не было), этот человек всё равно чем-то привлёк вас. Наше подсознание не дремлет, и свой выбор делает практически мгновенно. А, с человеком, совсем на вас не похожим, вы даже общий язык не найдёте, вы друг для друга – параллельные плоскости», - сказала Ольга Булах – семейный психолог.
Сейчас я вам поведаю о таких бытовых моментах нашей жизни, которые присутствуют в жизни каждого из нас. Это маленькие миниатюры.
Петух. Как-то, летом, едем мы с женой на поезде в купе, на море, в Сочи. Жарко. Вместе с нами ехал один тучный грузин. Ну, решил он нас угостить: и коньяк, и всякие закуски предлагает, да всё на мою жену поглядывает, и всячески её нахваливает. Ну, подпил он и говорит, уже без зазрения совести: «Что это у вас муж, уж, очень худой, не кормите его, что ли?» Немая сцена. Я в шоке, а жена возьми, да и скажи ему, грузному и потному, - « Вы знаете, дорогой, «кацо!» – хороший петух, жирным не бывает», - его так и передёрнуло, после этого он всю дорогу молчал.
Невольный свидетель. 1965 год. Провожали мы своего друга на учёбу. Парк, весело, много выпитого вина, меня немного развезло. К нашему столику подходит незнакомый парень и просит меня, чтобы я, помог ему довести до машины его пьяного друга. Я, конечно, согласился. Когда вели его под руки, то я, невольно увидел, как этот друг, с руки пьяного своего товарища снимает часы, я так и опешил, не знал, что предпринять. Видя мою растерянность, он подмигнул мне, мол, молчи, всё в порядке. Я, конечно, струсил, так как стал свидетелем, а может даже и соучастником данного преступления и, конечно, промолчал. Этот пример стоит у меня перед глазами всю мою жизнь, как, какое-то стыдливое, гадкое чувство.
Спеши медленней. Мужчина спешил. В автобусе его оштрафовали, дома он забыл льготный проездной документ. Заплатил штраф, злой, опаздывал в какую-то контору, в ней должен был начаться перерыв. Перебегая дорогу, его сбила машина. А в конторе уже был обед. На обратной стороне этой же дороги, другая машина сбила собачку. Судьба.
Верные животные. Домашние собаки обликом напоминают своих хозяев. Присмотритесь, ведёт он её на поводке, она чем-то схожа с ним. Потому, что, выбирая её, он интуитивно ищет схожую себе. Из многих, он выбирает именно её, даже не подозревая, что она на него похожа. Может, правильна теория, что, умирая, ты превращаешься в животное, как бы в наказание за что-то, а может это родственник твой. Они очень умны, добры, доверчивы и могут, если приласкаешь, все обиды забыть, умеют радоваться. Но если он почует, что хозяину может грозить беда, он за него постоит. Плохого человека чувствует сразу, мы к фальши привыкли, а он умеет её различать шестым чувством. Если обидится, то специально отвернётся, ляжет перед тобой, посреди прохода, как бы, не давая пройти, и приходится через него перешагивать. Может сутками не есть, и никогда не попросит – не как кошки, они постоянно, нагло просят кушать.
Особенно они чувствуют плохого человека - начинают лаять, доброго ласкают.
Похмелье. В деревне Столбцы захотел мужик Иван похмелиться, а где? У соседа поломалась гармонь.
Давай починю за бутыль самогона, через день принесу, как новая будет. На том и поладили. Проходит неделя, нет Ивана с гармонью, пошла вторая неделя. Приходит сосед к нему: гармонь, поломанная в одной стороне хаты, Иван в другой, пьяный спит. Забрал сосед остатки гармони и теперь чинит её сам.
Померзел. Такой красивый парень, весь курс в институте в него был влюблён, а он был какой-то недоступный, словом, видный жених. Все девчонки были от него без ума, каждая мечтала, чтобы он с ней побыл. Вот и я, ну, прямо, влюбилась в него. Наконец, он обратил на меня внимание, назначил свидание. Была зима. Я долго собиралась, подбирала наряд, поэтому, немного опоздала. Подхожу, он стоит, замёрз, цветы сморщились, мне стало его как-то жалко, и так хотелось, чтобы он меня обнял, поцеловал. И только, он ко мне приблизился, я остолбенела, увидела, как у него из носа, как сосулька, висит сопля. Вмиг, весь свет померк, красота его мгновенно пропала, и он с этого момента мне опротивел. Вот, так, один штрих, и жизнь пошла, совсем по другому пути.
Поневоле в бегах. Обычный судебный день; председательствующий объявляет перерыв. В туалете встретились два конвоя, и два земляка - узбека, вспомнили свою родину, свой аул. Далее идут показания подследственного. Жду, когда конвойные закончат свою беседу. А, они, видимо, про нас забыли, вспомнили свой аул, куда-то ушли. Я пошёл искать свой зал, где идёт слушание. Открыл дверь и, в этот момент, судья, как закричит: « Конвой, почему в зале посторонние?». Я, так и опешил, попытался, что-то сказать. Неожиданно, ко мне подскочил старший конвоя – офицер, и, ну, толкать меня из зала. Я ему попытался что-то ответить, но он меня, и слушать не захотел, что мне делать, пошёл дальше. Подошёл к входной двери, спросил у милиционера, где находится такой-то зал, но он, видя предыдущую картину, как со мной поступили, вообще вытолкнул меня из здания суда. Так, поневоле, я стал находиться в бегах. Впоследствии, конечно, всё обошлось, но, сколько это стоило нервов.
Эскулапы. Каптёрка. У сержанта Браницкого, болит зуб. Кто, что, только не советовал: и прикладывать табак, и водкой заливать дупло и многое чего, из простонародья, но зуб продолжал болеть. Давай, я тебе его вытащу, и когда уже невмоготу стало, старшина роты, привязал к его зубу стальной трос, прикрепил к ручке двери, сам ушёл по своим делам, в надежде, что кто-то рванёт за дверь в спешке, и вырвет этот злосчастный зуб. А, в этот момент, как всегда, любопытный ефрейтор Савин, подойдя к каптёрке, решил посмотреть, что там делается. Открыл потихонечку двери, леска натянулась и лопнула. Браницкий, от боли, и от неожиданности чертыхнулся и побежал искать виновника данного происшествия, зуб остался болеть на месте.
Странности в поведении. По тротуару центральной улицы южного городка, медленно, идёт красиво одетый молодой человек, а за ним толпа зевак во главе с постовым милиционером. Подойдя к очередному мусорному баку, он открывает крышку, заглядывает внутрь и, каждый раз, загадочно, произносит одни и те же слова: « Вася? Выползай!». И так происходит после каждого просмотра. При этом милиционер также заглядывает туда же, и что-то проверяет там. Народ не понимает данных действий: кто, с сочувствием, кто с огорчением, с тревогой, но больше с любопытством, следуют весёлой толпой за ними, иногда давая советы и, при этом, каждый раз восторгаясь открыванием крышки очередного бачка. Молодой человек бравирует, театрально кланяется, старательно смахивает мнимую пыль с белых перчаток и, при этом, весело подмигивает милиционеру: мол, все мои действия в рамках закона. « Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало», - иногда слышались такие, или другие поговорки из толпы, так как некоторые знали, что этот молодой человек-отпрыск высокопоставленного чиновника города, а блюститель порядка был на посту, зевакам же, просто всё наскучило в этом городе.
Попал, как кур, во щи! Бывший сотрудник милиции пошёл встречать в метро своего внука, да впопыхах забыл удостоверение личности, кошелёк и сотовый телефон, в общем, всё то, без чего обходиться нельзя. Ждёт в условленном месте, а внука всё нет и нет. Надо бы позвонить, хвать, а мобильника, то нет, что делать? Раньше, как то можно было позвонить по городскому телефону, попробовал по таксофону, не получается без денег, автомат не соединяет. Что делать – куплю новую карту, обнаружилось, что и денег нет, какой - то замкнутый круг. Пойду в милицейский пост по охране метро, а как идти, документов то нет, кто такой и что здесь делаешь? Да и домой идти далековато, приехал без машины. А в этот момент, на выходе, показалась стайка мальчишек, да все с сотовыми телефонами, и так завидно стало. Дай, думаю, попрошу у них позвонить.
Только стал объяснять причину просьбы, как сзади, за шедшими мальчишками, послышались угрозы их мам: мол, мы тебе покажем, как отнимать телефоны у детей, сейчас милицию вызовем. Я попробовал, было оправдаться, ну, какое, там – налетели как коршуны. Прошло некоторое время, смотрю, идёт сержант милиции, а с ним и оперативный работник. Всё, попался, подумалось мне, а ещё сам бывший мент. Но они, как-то прошли мимо, и сразу подошли к стоящему, неподалёку, бомжу. Ну, думаю, пронесло. Смотрю, что будет дальше, оправдываться стал мой бродяга, тогда пошли с нами, и повели его в околоток. Я пошёл за ними, парень то не виноват, надо ему помочь, но как, сам нахожусь на птичьих правах. И в этот момент, как нельзя, кстати, вмешался господин случай. К счастью, в метро пришла проверка из больших милицейских начальников и среди них, оказался мой знакомый, когда - то вместе проходили службу, я ему всё рассказал, он, конечно, помог.
Судите сами. Рассказывает мужчина лет шестидесяти. Стою у лифта, жду, когда он опуститься на 1-й этаж. Открываются двери, там трое подростков, лет по 10 – 12, балуются, с игрушечными пистолетиками, по виду – нерусской национальности. Что повыше – мальчишка, похож на жителя среднеазиатской бывшей союзной республики. Другой, наверное, такой же национальности. А вот, самый маленький, он, видимо, у них на подхвате, как бы в прислужниках. Шкодливый такой, по внешности - русский. Высокий парнишка спросил у меня, на каком этаже мы находимся? Я, миролюбиво и участливо ответил, что на первом. Они со смехом побежали к выходу, но - вдруг, мужчина услышал быстрые шаги возвращающегося одного из мальчишек, что-то хотят спросить, подумал он. Но, мальчишка подождал, когда двери стали закрываться, и в проём створок лифта смачно и неожиданно плюнул в лицо мужчине, после чего, также, быстро исчез.
Всю жизнь чего-то ждёшь! Человек всю жизнь чего-то ждёт: когда вырастит, ждёт окончания учёбы, женитьбы, какого-то счастья. Ждёт, когда вырастут дети, надеется, что жизнь улучшится, строит планы, творит. Стремится не опоздать на работу, что-то преуспеть, приумножить. Вот, уже прошло более полжизни, уже намечаются болезни, умерли родители, выросли дети, внуки стали понятнее тебе, чем дети, так как, их воспитание проходит на твоих руках, не в яслях и в детсадах. А ты тем временем, стараешься достичь какого-то мнимого благополучия в обществе, зарабатывая ненужные награды, которые, становятся, не главными ценностями в жизни. Со временем приходят, другие, уже осмысленные и выстраданные категории, этой нетленной, тяжёлой жизни на земле. А он, человек, всё равно, чего-то ждёт, лучшего.
И причина ждать, всегда находится: то деньги кончились, то намечаются какие-то важные семейные события. И такая радость или волнение охватывает его, а иной раз, накатывается какой - то страх или злость, от безысходности своего положения, что думаешь, всё - конец. Но человек тешит себя мыслью: ничего, всё пройдёт, и эта беда тоже. Дальше будет лучше, легче, только бы всё кончилось хорошо.
А, иной раз, проснётся в холодном поту, в голове сверлит тяжёлая мысль, - неужели это всё происходит со мной, ну почему, именно сейчас, а не позже, и как вообще всё так могло произойти, где выход? И так становится жалко себя, что хочется заплакать, как тогда в детстве. И начинаешь перебирать в голове варианты: надо было сделать так, как-то подстраховать себя.
Всю ночь маешься, в тревогах и в волнении – не может быть, чтобы такое было только у тебя, может у других по-другому. И начинаешь ворошить память, вспоминать, проводить аналогии – ища спасительные моменты.
А утром, совсем другое настроение, как будто и проблемы уже нет, и всё встаёт на свои места. Уже и выход нашёлся и на душе свободней делается. Так, что правильна поговорка, - что утро вечера мудренее! И прав был, Лев Николаевич Толстой, когда говорил, что 50 лет – это рубеж, когда нужно переступить с одной ноги материализма на другую – духовную.
Поездка на родину. Получил телеграмму, нужно собираться на родину, на свадьбу - выходит замуж племянница. Считаешь денёчки до отъезда, основательно готовишься, просчитываешь всё до мелочей. Заранее покупаешь билеты на поезд, обязательно в купе, чтобы не чувствовать себя последним человеком в обществе. Покупаешь подарки: родным, молодожёнам - микроволновую печь. Она стоит в углу, ждёт своего часа, перевязанная скотчем к тележке.
И вот мы, с женой Татьяной, стоим на остановке автобуса, время в обрез, но если поедешь на такси, попадёшь в пробку, вообще не поспеешь к поезду вовремя, поэтому принято решение прибыть к вокзалу общественным транспортом. На душе радость, немного волнуешься - давно не был на родине.
Намечаем, где предстоит побывать: на могилах у родителей, обязательно встретиться с друзьями детства, и, конечно - сходить на базар, там особенный мир: купить подсолнечного масла, оно прямо с маслобойни, свойского мёду и обязательно сушёной и вяленой рыбы, здесь она крупная, с Дона.
Время поджимает, не опоздать бы на поезд. Уже в метро, на эскалаторе чувствуем, что можем опоздать, но спешим, время впритык. На площади вокзала бегу с тележкой, моя Татьяна всё время отстаёт. Быстрей, - кричу я, и - впопыхах, путаю платформу с нужным нам поездом, подбегаем, а это не он.
Бежим в обратную сторону, только вихор моих волос развевается на ветру, сзади, уставшая, бежит Татьяна. Бегу быстрей, в надежде, что может этим самым, приостановлю отправку нужного нам поезда. Но время неумолимо движется вперёд и вот, уже отправка.
Радостное чувство охватывает тебя, когда ты, уже находишься на подножке последнего вагона и проводник, удивлённо смотрит на тебя. Но ты доволен, что уже и жена твоя, хоть и тяжело, но также стоит рядом и по ней видно, что она - очень счастлива.
Поезд на ходу, а впереди ещё нужно пройти полсостава к нужному нам вагону, открывая и закрывая за собой массивные тяжёлые железные двери: на ходу, качаясь в такт движения, из стороны в сторону, стараясь не упасть, судорожно хватаясь за поручни.
А сзади мешающая движению тележка с подарком: в такую - то даль везём, как будто, там нельзя было купить. А, пот льёт с тебя в три ручья, и в горле пересохло. Но вот, показалось наше купе, всё осталось позади: трудности, волнения, и такая лёгкость расходится по телу, истома, что опять стало на душе радостно, и щемящая мысль застряла в мозгу – ты едешь на родину, ты счастливый человек!
После проверки билетов, всё расставляешь по местам, осматриваешься, готовишься к ужину, можно немного расслабиться, пропустить маленькую, позади столько волнений. А поезд выстукивает по рельсам свою песню, в такт какой-то пришедшей в твою голову песни, да так складно, что жена не поймёт, что с тобой.
Откуда столько энергии, только, что с ног валился. Но ты, уже другой человек – ты едешь на родину.
Душа поёт и ты с ней, в такт с колёсами, скользящего по рельсам поезда, всё ближе к тому месту, откуда пошла твоя жизнь.
К друзьям, молодости, первой любви и ещё, к чему-то, таинственному - только тебе одному, известному - чувству и нарастающему осознанию, что ты едешь туда, откуда уехал много лет назад - уехал покорять неизвестное, и только тебе одному это понятно, как уже - свершившееся данность и бытиё.
Войсковая операция. В военном училище все курсанты звали его Дуримаром. Он и в правду был чудной. Форма на нём всегда висела, вечно был небрит, ходил как палка, выбрасывая ноги вперёд, хотя и с отличием закончил военно-политическую академию. В этот вечер он заступил дежурным по училищу, действие происходило в военно-полевом лагере.
Хорошо поужинав, сняв пробу в столовой, Дуримар захотел в туалет. Примостившись, он для удобства повесил на шею портупею, на которой висела кобура с пистолетом, но, видно, плохо застегнув её – ПМ, бултых и утонул в нечистотах. Да, видно, на большую глубину упал. Что делать? Попробовал сам его достать, но как? Руками – грязно, стыдно, палки поблизости не оказалось. Пришлось звать на помощь курсантов.
Вооружившись, кто, чем мог, они перевернули всё, а полевые туалеты были рассчитаны на большое количество людей, в длину доходили до пятидесяти или даже больше метров и таким трудным испытанием он оказывался для наказанных воинов. Целую ночь ворочали подсобными средствами, перелопатили горы, перекидав его с одного места на другое. Сам Дуримар, весь издёргался, измазался, как все. Уже об этом происшествии знал сам начальник училища, который лично стал руководить данной военной операцией.
Кругом стоял такой аромат, и все к нему уже привыкли, ночь заканчивалась, а конца не видно было, все устали, хотели спать, когда, наконец, кто-то крикнул: - «Нашёл».
За этот беспримерный поступок, отличившегося в поисках будущего командира наградили ценным подарком, объявляя перед строем поощрение, как заслугу перед Отчизной. Вот такие бывают курьёзы в армейской среде.
А вот сейчас, уже настало время, рассказать вам, как некоторые дети, и, глядя на них, внуки, забывают о своих престарелых родственниках, купаясь в лучах наступившего, якобы прекрасного жития.
Везде люди живут, везде: и на крайнем севере, на Таймыре, ... – везде. Проезжаешь и смотришь: стоит одинокая изба, маленькая. А там, в оконце, светится светёлка и одна одинёшенька старушка глядит, и более никого нет. Дети разъехались из этого одинокого строения, старик помер, родственники далеко. И ждёт она, кого-то и всё высматривает в окошке: может сын, когда появиться, из мест не столь отдалённых. Может дочь с Дальнего Севера, когда нагрянет. А их, всё нет и нет. И родственники за 200 километров – ничем не доедешь, да и незачем.
Корова лет 10 назад померла, куры передохли – нечем кормить, поросёнка давно зарезали, хлеб печёт сама, да и некому есть, зубы вставные, когда-то сделанные на заказ, лежат непотребные на полке – плохо мастер постарался для старухи. Здоровье неважное. В войну была партизанкой – в лесах приходилось всякое. И, когда, кто-то придёт – неизвестно. Одна хата из множества брошенных строений: когда-то, видная деревня была, все ушли в город, кто умер; одна кукует – всё ждёт кого-то, но – никто не приедет – некому.
Сына, видно, в лагере убили, внуки неизвестно где, дочери ушли на тот свет, раньше неё – матери. И ей-то уже за 90 – еле ходит, всех пережила, а толку – никакого. Для чего живу? – непонятно. Для кого? Ни цели, ничего на горизонте не видно. И смерть не берёт, а самой на себя наложить руки – бог не велит, да и грешно, как-то, не по-человечески.
Боженька, - забери меня, нечего мне на этом свете жить. Ванечка, муж мой, пять лет назад умер. А до этого, я с ним постоянно вела разговоры, – для чего живём? - Ни детей, никого не осталось. - А он мне, – ничего мать,- вот, дождёмся Мишку, сына, для него пригодимся.
А он, возьми, да и в побег ударился – кинулся на колючую проволоку на зоне, а она под высоким током и не стало его, а дочери – кто куда, разъехались, со временем и они, раньше нас на тот свет ушли, и внуков разбросало по разным краям, со временем и их не стало; кто от ножа с петлёй погиб, кто в пьяной драке.
Когда был жив Джулька, дворовый пёс, с ним всё перекликались: где-то отравился – слезами отплакали. С коровушкой стали говорить, а потом, старика похоронила в саду на лужаечке, где он любил отдыхать, будучи живым - остальная живность, также вся ушла на тот свет. И вот, уже как пять лет, я одна, одинёшенька в своей избе, одна среди 300 брошенных дворов: хоть бы, какой заезжий прибрёл, какой калека приполз - ухаживала бы за ним. Ну, никого. Для чего мне такая жизнь – мука? Чем я прогневила бога, за что он так меня наказал? Осталось одно – песню из четырёх строк петь:
Коротаю век, коротаю,
Доживаю век, доживаю.
Для чего живу – непонятно?
Убежала б, в детство – обратно.
Однако, - все говорят: плохо сожалеть о том, что не так живу. Начни жить, как сначала. Будет всегда так, как будет, и никак не по-другому.
Так размышляла умно бабка, пока петух задирался с курами - неизвестно откуда появившимися.
И теперь настал такой момент, когда необходимо напомнить людям, что бывает после самых каверзных в жизни случаев, когда ты остаёшься один на один с собой. Слушайте.
Всякий раз, когда проезжаешь мимо этого заведения, расположенного в красивой, парково-лесной местности, то видишь печальную картину. Несколько человек, передающих сумки, женщине в белом халате, с провизией: едой, домашней одеждой, утварью. И так — каждое утро.
И чувствуется, какая-то озабоченность, даже нервность и горе на лицах этих людей. А за ними, в глубине деревьев, светятся огни, в окнах большого красивого, раскинутого вширь и глубину, ансамбля здания, и там — тихо, тихо.
Это — хоспис. Так называемое, медико-социальное учреждение, для неизлечимых, больных в последней стадии заболевания — паллеативная помощь тем, кто умирает.
И, в противоположность ему — хостел. С таким же созвучным названием, но только — другого предназначения: что-то типа — гостиница, где можно жить от одного часа до нескольких дней, смотря от запросов. Как будто, одинаковые по звучанию, но совсем разные по предназначению.
И, один раз, как-то, проезжая этот участок местности, вижу такую картинку: мимо этого хосписа, где собралось много людей с сумками, баулами — остановилось несколько машин, в цветах, ленточках, и люди там были навеселе.
Одна из машин, притормозила около этих людей у ворот, из неё выбежал молодой человек с бутылкой спиртного, налил в стакан эту жидкость и стал предлагать её, стоящим людям.
Сначала был ропот, волнение, затем, кто-то крикнул, - а давай, выпью! И опрокинул рюмку. Некоторые старушки заверещали: тут горе, а вы устроили такое.
Тут, из машин, вылетела и остальная ватага, в основном — молодых ребят и девчат, у некоторых - спиртное в руках. Среди этой толпы, выделился молодой парень — все услышали его горячую речь, - дорогие мои, славные люди, я только что позавчера был выписан с этого заведения с положительным диагнозом. А перед этим — умирал. Дайте же мне сказать, символическое пожелание тем людям, которые здесь лежат, и с которыми я подружился - как приветствие и радость жизни. Хоть даже, и на последней её минуте, чтобы все, кто там находится, ещё раз почувствовали — как жизнь прекрасна и последняя минута — есть тоже жизнь, которой надо радоваться.
Не осудите меня, люди — вы там не были, а я там был, и вы не знаете — что значить умирать. Я это прошёл, но случилось чудо.
Так, пусть же, и эти люди — внутри, некоторые, хоть, и на последнем издыхании — ещё раз вздохнут глоток свежего утра жизни. Да здравствует - жизнь, со всеми её проявлениями! Я — даю вам надежду.
P.S.
Дорогой читатель! Прошу меня простить, за нелицеприятный рассказ, который несёт в себе тяжёлые моменты жизни, но это было так.
А вот, к какой бы беде, мог бы привести такой случай со мной, когда я проходил службу во Внутренних войсках МВД СССР.
Я, уже был на должности заместителя командира полка, и в те времена: 70-е годы 20-го столетия, за личным составом партийно-политического аппарата, была закреплена машина — Уазик, которая часто ломалась или, кто-то из офицеров, у меня её выпрашивал и таким образом использовал по службе по-своему усмотрению.
Так вот, как-то еду я, по кольцевой дороге в сторону Белых Дач (местность есть такая в Москве). Ничего не предвещало беды, изредка веду разговор с водителем — хороший такой, дисциплинированный воин, и вдруг... - что-то машина, резко завиляла и стала терять управление, страшный грохот вокруг и такой, дикий скрежет по асфальту. Через, какое-то мгновение, нас молниеносно снесло в кювет, но машина устояла — не опрокинулась.
Конечно, мы очень сильно струхнули и когда, первый испуг прошёл, полезли под машину — посмотреть, что же такое произошло?
А, картина оказалась такая: половина кардана (один её конец — задний) лежит на асфальте и сзади, позади всего пути машины, метров 100 была видна заметная, как бы пропаханная полоса — это когда нас несло в кювет; оторванная часть кардана, вдалеке от машины, лежит на асфальте.
Что получилось: под низом автомобиля оторвался кардан, передняя часть его, по ходу, волочилась, стуча по асфальту. Хорошо, что не спереди оторвался: если бы сорвало переднюю его часть, то — кардан бы воткнулся в асфальт и нас бы — перевернуло, машина встала бы на «дыбы» и перевернулась, тогда, не знаю — чтобы с нами произошло. Но картина оказалась ужасная.
Когда производился разбор и дознание, то выяснилось, что это дело провернул и сделал наш повар части — ефрейтор. Им, ночью - были, чуть-чуть отвёрнуты четыре болта у кардана, чтобы отвалилась его задняя часть. Этот, плохой солдат, был на меня обозлён, за то, что я ему воспрепятствовал - стать кандидатом в члены КПСС (он не заслуживал этого, по своим морально-этическим нормам) - был очень плохим воином.
Вот, такой случай, произошёл со мной, когда я проходил службу во Внутренних войсках МВД СССР.
Далее, я узнал, что он засыпал мне сахар в мотор, что бы тот вышел из строя, в мой Запорожец 965, на котором я, иной раз приезжал на работу, когда Уазик был не на ходу или не у меня.
А это, совершенно другой случай произошёл с великим музыкантом, когда я принимал участие в совместном концерте, в столице нашей Родины - Москве.
Однажды, великий пианист, Ван Клиберн, вспоминал: выступал я с концертом, большой успех был - много аплодисментов, подарки, море цветов. В какую-то минуту перерыва, ко мне на сцену, подошла с огромным букетом, милая девушка. Она меня поблагодарила, приятными знаками внимания и положила на край рояля, ближе ко мне, этот шикарный букет. Я, кивком головы, дал ей знать, что – очень тронут таким милым обаянием и чутким вниманием - продолжил играть следующую пьесу.
Но, через какое-то, короткое время, я внезапно ощутил, как мои пальцы, заскользили по клавишам, и ничего не могу поделать. Они, почему-то скользят, да и пьеса, всё больше и больше, поддаётся с трудом, и остановиться нельзя – это провал. Аккомпанирующий мне оркестр, как один – это почувствовал сразу: он заиграл быстрей, как бы желая окончить стремительно музыку, желая помочь мне.
Я чувствую: всё - обстановка накаляется. Ну, не останавливать же концерт. Сквозь, какие-то, сверху данные мне силы, я довожу пьесу до конца.
Шквал оваций, гром криков – «Ура!», «Браво!». Зрители, конечно – ничего не заметили. Через некоторое время, когда всё закончилось, я решил осмотреть рояль. Все кругом проверил. С особенной тщательностью – клавиатуру. И сразу увидел, вернее – почувствовал, что клавиши скользят от того, что на них, потихонечку и медленно, сползали лепестки от огромного букета, а с них по клавишам, стекали капельки воды.
Видно, этот букет, хранился перед концертом в ёмкости с водой. Короче, клавиатура была вся, в этих водяных блёстках и сока с лепестков цветов. И так как, пальцы проворно и быстро, бегали по клавиатуре рояля, то всё это и принесло такое ненастье.
И всё же, благодаря мастерству и решимости пианиста, его мгновенной выдержки и чувствительной реакции, концерт не был сорван.
Вот, такие казусы и другие - случаются в концертной деятельности любого музыканта.
В ответ на этот случай, я расскажу подобное, но только произошедшее со мной.
Как-то, мы выступали с концертной программой, на вечере в медицинском институте, в одном из городов Северного Кавказа. Принял нас женский (в основном) коллектив — хорошо. И репертуар был подходящий — молодёжный (по тем временам - середина 60-х годов 20 столетия). Было весело - концерт удался.
Но, вот — на последнем номере программы, что-то нашему солисту, резко стало нездоровиться. И это, на середине, какой-то (сейчас уже не помню), современной по тем временам, как сейчас бы её назвали — хитом, песне.
Мы его отвели за кулисы. Был, как раз, проигрыш — его заполнил ансамбль с бэк вокалом (тогда этого термина, с таким названием, не было), песня-то, не окончилась, надо чем-то или кем-то заполнять её и профессионально, незаметно.
Конечно же, все посмотрели на меня, так как, я был руководителем этого эстрадного коллектива, да и, вообще — вся подготовка программы концерта, проводилась, под мою ответственность.
Не раздумывая, я вышел на сцену, зал стал аплодировать, и это вдохновило меня, но – в, тоже время — насторожило. И всё равно, это меня не остановило — вперёд звал профессиональный долг и честь коллектива. Взяв в руки микрофон, я продолжил петь эту песню. Но, чувствую, что душа «уходит в пятки», «лицо горит», сцена «уплывает из-под ног» - я не слышу своего голоса.
Особенно, задрожали руки (по микрофону, думаю, все заметили). Но я, не ушёл со сцены, видно, что-то ещё пытался петь. Хорошо, что песня уже заканчивалась…и тут — зал меня поддержал. Сквозь мои красные ушные раковины, я услышал бурные овации, крики «Браво» и это меня, как-то вывело из транса и окрылило. А перед этим я думал, - «Позор, Провал», - подвёл своих ребят. Ну, не думал я, что будет — так тяжело, непрофессионально, так как, никогда до этого, со сцены не пел, да и себя в этом качестве не представлял. Хотя, как руководитель, иногда – распекал и повышал голос на солистов. Поучал их, как казалось мне, по-деловому, давал советы, наставления.
И, уже потом, когда эта пытка закончилась, я стал анализировать — как я ранее вёл с ними и что сейчас произошло? Это для меня было - большим уроком!
Здесь можно применить следующие поговорки: «Не в свои сани не садись»; «Не берись не за своё дело»
А так, со стороны, сидя на кресле в зале, думаешь: Я бы, вот так спел. Хотя, на сцене — совсем по-другому это выглядит.
Много раз слышал от артистов, что перед выходом на сцену, они волнуются. Так и есть. Умение, заставить себя, унять банальную дрожь — это надо обладать большим талантом и многому учиться.
В дальнейшем, я исправился и к коллективу, особенно к певцам, стал бережней, что ли, внимательней относиться, понимая уже их труд и ответственность.
А то, недавно я услышал такой диалог, - Ну, что делаешь, где работаешь? - Да, вот — пою. Ну, это всё филармония — не работа.
Или, как один политик, обозвал известную певицу, таким словом - «Певичка», не зная и не понимая этого - тяжёлого ремесла. А это искусство, где не должно быть, ни волнения, дрожи, неуверенности и ещё множество других моментов человеческой слабости, здесь весь набор элементов мастерства и всё это, надо оставлять за кулисами и выйти к людям на сцену — победителем.
Такие качества вырабатываются с детства, затем в учебных заведениях нарабатываются и шлифуются. На тебя с зала смотрят тысячи глаз с положительными эмоциями, есть и критические, которые могут и навредить. Знаю много приёмов по этому поводу.
Пример. Играет оркестр музыкантов, солируют трубы, а в первом ряду, кто-то стал кушать яблоко — у музыкантов срабатывает человеческий рефлекс: мундштук стал не твоим, набегает слюна, сводит губы. Всё, номер пропал. Да, мало ли каких казусов не бывает — микрофон отключается, музыка не та. Множество всяких причин бывает, при подготовке концерта и проведении его. Давайте любить музыкантов, они приносят радость. Жизнь идёт вперёд.
А сейчас я расскажу, как у меня начинался очередной отпуск, с ведением записей в блокноте путевых заметок.
840 километров от Москвы до одного населённого пункта районного масштаба Нижегородской области. Выехали на двух машинах 4.07.20. В 9.21. Погода хорошая, но на дворе ещё карантин, поэтому соблюдаем все меры предосторожности – маски, перчатки, чаще руки мыть, при приёме пищи - не менее чем, за три метра, друг от друга – как в армии.
Московская кольцевая автомобильная дорога. Проезжаем - Беседы, следующая - Белая дача. На параллельной к нам, полосе - следует старая зелёная семёрка, внутри и доверху, забитая овощами в мешках, где картошка и лук, да так, что колёса и рессоры прогнулись, днище - чиркает по асфальту. В салоне машины — лица кавказской национальности, и все, смотрят туда, где в других машинах проезжают девушки и почему-то они, эти парни, всё время, как на показ, смеются.
5-ти полосное движение. Левая — битком забита автомобилями, наша - пока что, свободна. В основном, машины иностранного производства: много джипов, также — Ауди, Фольксвагены, Ниссаны, Рено, большегрузые, дальнобойные и другие — разные. На многих — реклама. Например: «Окна — быстро, в срок, без предоплаты» и много других.
Вот, выезжаем на перпендикулярную трассу; таблица-указатель: Нижний Новгород. Балашиха.
Через некоторое время — раскинулся ОМСДОН (Отдельная московская стрелковая дивизия особого назначения), и магазины, супермаркеты, на которых лозунги, призывающие плакаты по проведению голосования. На каждом шагу — пицца, пиццерии и масса — заправок. На автобусных остановках стоят люди, у которых, ещё нет личного транспорта.
Где-то, ведутся ремонтные работы проезжей части, переходов, подъездных путей, кое-где расширяют дорогу: копает бульдозер, и гостарбайтеры — везде. Все, в защитных костюмах, оранжевых робах. Вот, впереди — маленькая дорожная пробка. Скорость 10 км/ч. 9.25. Дорога переходит в две полосы — отсюда и затор. Часто следует предписание — езда не более 50-ти (как насмешка), но рабочих, что-то, поблизости не видно — вдалеке, автокран с бульдозером: вокруг на 1 километр — никого. Но, на это, мало кто реагирует, все водители упорно и молчаливо вертят руль и упрямо двигаются, хоть на полметра, но — вперёд.
Время 9.47. начинается населённый пункт Новая Купавна. Через пять минут, в 9.52. - Старая Купавна. В этом населённом пункте, когда я работал в войсках, пришлось участвовать в похоронах одного воина, который погиб в армии: были прощальные речи, много слёз, оружейные залпы. Из всех присутствующих, больше всех, было жаль — его маму, которую пришлось врачам отпаивать различными сердечными лекарствами. В общем — картина не радостная. Этот печальный и тяжёлый эпизод, запомнился мне, на всю оставшуюся жизнь.
Однако, до города Владимира (оповещают таблички) — 130 километров, 360 — до Нижнего Новгорода. Проезжаем через мост реки Васса. И кругом — леса, леса. До сих пор, 2-полосное движение, да ещё навигатор показывает, что впереди авария, затор — наезд и удар, одного автомобиля в задний бампер другого. Как только, это всё закончилось — стало веселей, поток машин побежал быстрее.
Впереди, вторая река, Клязьма. Почему я её так обозначил? Да — так и есть. Когда, я выезжаю с подмосковной дачи, то сразу же, на пути - мост, через реку Клязьма: это, условно, для меня — первая река, по пути в Нижний Новгород. Всего их, в ходе поездки, будет четыре. Вот, такая для меня, маленькая арифметическая задачка, которую я в дальнейшем — решаю.
Далее — населённые пункты Кузнецы, Буньково, виднеется на самом высоком месте - церковь: дети мои и я, отдаём поклоны и так, по всему пути, до места назначения. Это не просто — дань уважения, это глубокая вера в христианские обычаи, нашей православной религии.
11.20.— дорога уходит правей, по пути всего маршрута — щиты с надписью: «Место сдаётся». Налево — Электрогорск. С этого города, мама моего зятя, ещё девчонкой, уехала в Москву, где устроилась работать на Чертановский хлебозавод. Здесь, она завоевала право, быть на должности - заместителя директора, этого прославленного комбината.
Впереди — Ожерелки, где у каждого подворья: магазинчики, около которых, на постаментах - развеваются на ветру, разноцветные флаги для продажи. Слева указатель — Сергиев Посад.
Переезд по мосту через реку Большая Дубна, отъезжаем с населённого пункта — Малая Дубна. На очереди — Киржач, слева Введенский монастырь. Следующий - город Покров: одно-двухэтажные домики, и много кафе.
11.49. Уехали дальше, через мост реки Вольга, после чего, случился малый затор — ремонт дороги, да ещё — одна полоса; 12.09. Через реку Берёзка, на пригорке церковь, знаменитый пригород Петушки. До Нижнего — 280 км. Затем населённый пункт — Липна, скорость маленькая — мост, через реку Пекша. Подзаправились горючим. Хотя, в этом проблемы нет — бензин везде, заправки кругом, и цена его здесь — 43 рубля 30 копеек за литр. А, вокруг ещё, стоят покосившиеся, кое-где, упавшие, деревянные домики: когда-то здесь жили люди. И так, почти, что, по пути всех 840 километров нашего маршрута: прекрасные заправки и покинутые подворья старых населённых пунктов. Закоренелая глубокая Русь, в сочетании с новой русскостью.
Посмотрел на часы — уже полдень. Перед населённым пунктом — Демидово, в придорожном кафе — лёгкий, поздний завтрак: шаурма, кофе Капучино. Однако — вкусно. Подзаправили вторую машину: бензин здесь — 41 рубль 90 копеек.
После маленького отдыха, проехали подряд три населённых пункта, из них, успел заметить - «Рублёвские зори», далее река Колокша. Повернули направо, в объезд города Владимира. Переезд по мосту, где под ним железнодорожные пути на Москву и обратно. Бензин 41 рубль 40 копеек.
Выходим вновь, на основную трассу, до города Мурома (так написано на указателе) — 117 километров. Далее река Яда. От монотонной дороги и жары, я — немного устал. Что-то, стало клонить в сон, чем и пропустил записи в тетрадь, дальнейших перечислений названий — населённых пунктов, рек, мостов, всего важного, по этому маршруту. Запишу, как-нибудь, в следующий раз.
А этот рассказ, говорит о многом. Приключение в лесу.
Как-то, мокрым, местами засушливым летом 2008 года, мы, с моим зятем — шли с дачи через лес, в близлежащий населённый пункт Михайловское. Поход, через знакомый лесной массив, проходил молча. Изредка, перебрасываясь фразами, мы любовались прелестями окрестности. Приятная прохлада, от утренней лесной зелени деревьев, способствовала, поначалу, нашему лёгкому шагу.
И ничто не предвещало неприятностей, когда – неожиданно, вдруг - из-за поворота лесной тропинки, показалась угрожающая, сначала — одна крупная собака, похожая на волкодава, затем и вся большущая стая. Мы, от внезапной неожиданности — оцепенели.
Это была целая свора, озверевших и голодных бродячих псов. Они - щёлкали клыками, крутились хаотично кругами, натыкаясь друг на друга, желая - быть первыми в делёжке добычи. Мы, не знали что делать, как себя защитить. И, вдруг, в какой-то момент, видно по зову вожака, стая рванула вперёд — к нам. Я растерялся, но краем глаза — увидал, как зять, схватил с земли большую палку и стал наносить ею, заметные удары, по этой озверевшей, разношёрстной толпе.
Послышались - негромкие, сначала отдельные завывания, затем хор стал всё громче и яростней, который перешёл в многоголосый гул — громких страшных хрипов, короткого и протяжного воя: от скрежета, лязга зубов и клыков, с поднявшейся от гнева шерстью, у всех, без исключения - этих диких животных и у нас, также. Бой продолжался недолго.
Руки зятя-бойца, работали чётко, жёстко и уверенно. Один за другим, стая стала ретироваться назад, к лесу. А тут, и я, очнувшись — подключился к этой бойне. Мой родственник, с грозными криками побежал за ними, и остановился тогда, когда увидал хвост, последнего испугавшегося волкодава. Напряжение постепенно стало спадать.
Я осмотрел победителя: у него было много покусов, рваных порезов от клыков и когтей, особенно на руке, в которой была палка. То там, то здесь, везде вокруг — лежали клочья собачьей шерсти и оторванный рукав от его рубашки.
Вот, таким оказался наш поход через лес. Впоследствии, мы уже избрали другой маршрут, где были люди.
Послесловие:
С тех пор, я зятя, ещё больше стал уважать - он мне стал, как родной. Можно сказать, что он мне - спас жизнь.
Пришло время, сейчас рассказать про своё детство, как я катался на самодельном велосипеде и как у меня его украли, про то, как я пошёл в первый класс и многое другое.
Как-то, отец привёз нам в подарок - миниатюрные игрушки: пушки из металла, они стреляли маленькими снарядами-ядрами, на три метра. Мы с братом Вовой, часто из-за них ссорились, даже составляли график, когда и кто будет играть.
Однажды, вышел целый скандал из-за них. Выпущенный из ствола шарик, попал отцу, прямо в глаз, он, конечно, рассердился и нас наказал. Вообще он жестоким был.
А наказывал он нас, за любую провинность, так: ставил всех на колени в углы. Меня, как старшего – на соль. Среднего, Вову – на горох, а самого маленького, Колю – на пшено. Наказывая, он напоминал нам, как его отец порол цепями, мы слушали эти признания и плакали – жаль было отца.
Так вот, когда отец выходил из комнаты, мы отгребали из-под колен, эти поднадоевшие колкости, и когда слышали, что отец идёт – подсыпали, всё делали в обратном порядке. Он, догадывался, но делал вид, что не замечает.
Помню, нас отец сажал в большие сани, полозья у них были железные, и вёз в детский садик. Такой же у меня был и трёхколёсный велосипед. Долгое время у нас хранилась фотография: я сижу на велосипеде, а он сделан из железа весь, в зелёном костюме-френче, как ходил Иосиф Виссарионович Сталин, катаюсь гордо на улице, как заправский велосипедист, хвастаясь перед друзьями - вот как я умею!
Эти моменты жизни, я часто вспоминал, особенно сейчас, на даче. В редкие дни, когда подкатывал комочек грусти, я брал в руки баян, и начинал играть, да так что дачные знакомые, впоследствии говорили мне, - Да, умеешь ты душу открыть, и где так научился? Знали бы они мой путь, какие дороги я прошёл с этим инструментом…и заводил мелодию из кинофильма «На графских развалинах». Это была любимая мелодия моей мамы. Она, как вспоминаю, передо мной сидит и, тоненьким, срывающимся голосом тянула эту песню. Или, когда запоёт, - «Перевоз Дуня держала», то у всех накатывалась слеза. И вспоминались её молодые годы, когда она молоденькой девчушкой в 19 лет ушла на фронт – полыхала Великая Отечественная война.
Однажды, как-то ранним утром, слышу звонок по мобильному телефону и грустный голос младшего брата. Начинает – издалека: как дела?! И, почему-то, нерадостные вопросы, и мои, столь такие же, но быстрые, сбивчивые ответы. Волнение нарастает, всё больше и больше. Появилась откуда-то, маленькая душевная тревога, всем нутром своим чувствую: что-то случилось.
И вот, наконец-таки, главное: - Брат, 2-го апреля этого года в 23.30, умерла Ульяна! И – замедленная пауза: только слышны его тяжёлые вздохи и моя, глубокая растерянность, незнание, что сказать и определить - какие здесь слова уместны. В сознании проявилось: это же моя вторая мама. Очень хороший, душевный человек – моей мамы, Лидии, которая умерла в 1986 году – младшая сестра. И мы, три брата, её называли, мамой Улей. Вот, и настал черёд, ей - покоиться на погосте.
В детстве, отец нас вывозил на каникулы в станицу, к ней на подворье. Принимали очень хорошо. А, семья, особенно, два сына, наши двоюродные братья, всегда нам были рады.
Южный воздух, раздолье, хорошее питание, от чего мы, быстро выправлялись, от суетной, усталой городской жизни. На вольном воздухе, с раннего утра, после парного молока, на всём радостном, мы вели, свои детские игры.
Хотя, в этом веселье, были и горестные моменты. Как помню: её муж Иван – запоем пил. И, от этого – часто нам от него попадало, иной раз – ни за что. С грозными окриками по всему большому саду и огороду, он нас гонял. Мы, испуганная ватага детворы, вместе с мамой Улей, частенько от него прятались в больших лопухах среди репейника и тихонько, чтобы не накликать беду, сдерживали рёв, чтобы он не заметил. Если случалось обратное, то жди наказания. Он на нас, просто, за что-то отыгрывался: может, с похмелья, или ещё с чего-то.
Наше гонение закончилось внезапно. Как-то, ночью, он сел на мотоцикл и поехал за очередной бутылкой, и разбился. Ему, напрочь, снесло голову. Было следствие. Чем закончилось - нам неизвестно.
В памяти остался: запах струганных досок гроба, в котором лежал он, в пальцах его рук, горевшая, маленьким пламенем свеча, да несмелое пение хора из трёх старушек, вперемежку с чтением, чего-то грустного, церковного. Отпевали в храме, затем поминки.
Одна бабушка, мне за столом сделала замечание, - говори тише, не лезь за чем-то через стол, и даже ущипнула: не балуйся, веди себя скромно. Такие вот, строгие были правила, ни чета, современным, когда всё переходит, у некоторых, опять же, в веселье.
Хоть и горестно было, но мы были маленькие – не до таких моментов. С утра и до глубокого вечера, играли в «Казаки-разбойники», «Чапаева», лапту, прятки, рыли штабы. Было интересно и весело.
И у меня в то время и позже, возникали мысли (я их часто высказывал маме Уле), - Вот, мама, вырасту – тебе с самолёта, деньги буду пачками бросать.
И уже, когда стал взрослым, часто приезжая к ней, она мне весело так вспоминала об этом в шутливой форме, приговаривала, так добро, - Никаких денег мне не надо, лишь бы вы все были здоровы и счастливы. Да, видно – она и не очень об этом думала: всё необходимое для жизни в те времена было, особенно много – ласки, душевной простоты, заботы её детей, родственников и внимания.
Особенно, в последние её годы жизни – очень нелёгкой по болезни. И, когда она умерла, все вздохнули облегчённо: - Ну, вот – отмучилась, Ульяна. Теперь её душа будет заслуженно обитать в небесном царстве, и не будут мучить её, страшные боли тяжёлой болезни, и всё ей простится. Пусть земля ей будет пухом.
Никакими словами не опишешь её тяжёлую, и в то же время – счастливую жизнь. Как училась на ветеринара, как среди ночи, шла на зов станичников, по спасению животных: отёл, уколы, советы и само - лечение.
И под венец шла по любви, но что-то не так сложилось в этом союзе – сгубила пагубная страсть, её милого Ивана к спиртному.
Но, как специалист, работник - считался классным. Однако, как говорит пословица, - «Бог шельму метит». Вот и жизнь его наказала, таким необычным способом. А, Ульяна, осталась одна воспитывать своих детей, и нам уделяла огромное внимание.
Настало время рассказать, как я, маленький мальчик, со своим баяном, попал в международный пионерский лагерь «Артек».
Друзьям по Артеку.
Пусть будет паролем для встречи навек,
Заветное, гордое слово - Артек.
С такими словами начну я рассказ,
К потомкам героев летит мой наказ.
В двадцатых годах, у горы Аю-Даг,
Друзья пионерии подняли флаг;
И с этой поры, приезжают сюда,
Высот - победители, дети труда.
Чудесный разбился в Крыму уголок,
Шаляпина скалы, любили басок,
И Чехов трудился под шум кипарис,
Здесь помнят Вертинского выход, на бис.
Вдали, Севастополь - город-герой.
Седой, Роман-Кош и Медведь тут - горой;
Ансамбль баянистов, фанфары звучат,
И сто барабанщиков, дробью стучат.
Здесь Брумель, всерьёз, покорял высоту,
Играл Кабалевский, с оркестром - костру.
И дружба и смех, здесь царили всегда,
А спорт, и успех покоряли сердца.
- Взвейтесь кострами синие ночи, -
Так пели песню дети рабочих.
И понимали, и русский и грек,
Здесь зарождается дружба навек!
И, не поймёт современный «качёк»,
Как поменять, так, по дружбе значок –
Выгоду ищет всегда и везде,
Но друг познаётся, только в беде.
В море купались, ходили в поход:
В Ялту, Алушту ходил теплоход;
Берег лазурный, и в пальмах Гурзуф,
Край - кипарисов, прозрачных медуз.
Утром, поход в знаменитый дендрарий,
Там собираем, с любовью, гербарий,
Завтра идём, в Воронцовский дворец,
Роскошь смотреть и величия блеск.
Строки печальные смотрят со стен:
Туркенич Иван, Ибаррури Рубен,
Здесь клятву давали крымских бойцов –
Подпольщик Дубинин, юннат Коробков.
Подвиг героев, мы помним навек.
Так пусть молодёжь, вспоминает Артек.
А нам, старикам, вновь, напишут друзья.
Всем забывать о прекрасном, нельзя!
Это стихотворение я сочинил, вспоминая своё детство и юность, где я, часто вижу перед собой, огромное пространство, той территории, где мы проводили свой досуг с утра и до поздней ночи.
Двор, Петькин, был - как футбольное поле (по крайней мере, так нам казалось). Там мы, устраивали игры, соревнования, олимпиады. Особенно любимым был футбол: улица на улицу. Даже, пригласили с ближайшего города Шахты – их местную уличную команду: и выиграли мы, с крупным счётом. Затем, чтобы ребята этой команды не обиделись, мы устроили им концерт - силами нашей художественной самодеятельности. Даже поставили спектакль на школьную тему. Смотреть его, в этот, уже ставшим знаменитым, Петькин двор, пришли, почти что, как нам казалось – полгорода людей (от страха глаза велики). Всё было сделано нами с любовью, даже занавес был и самодельная сцена – для артистов. Было галантно, счастливо и величественно. Провожали футболистов назад, домой с почестями, с подарками, очень много народу было. Сам председатель горисполкома, откуда-то, узнал, и конечно – пресса, с жужжалками своими, были.
Ещё, что запомнилось: как мы начали учебный год. Первого сентября, сидя за красивыми финскими партами, мы вспоминали наши родные, школьные парты - все изрезанные ножичками, с различными надписями, - здесь сидел такой-то, или, что-то ещё. Нам, эти финские парты, казались диковинными. Всё здесь располагало к дружбе, спокойствию, радости и, конечно же – учёбе.
Помнится, поход на вершину горы Роман-Кош. Где-то, извилистая тропка, вкупе, с запоминающимся запахом южного крымского леса, вела нас к горной гряде, среди громадных вековых, разных сортов деревьев и кустарников: мохнатых, и в большинстве своём – хвойных. А папоротник, ну – везде, с особым, отличающимся от всех других видов, запахом.
Эту гамму обоняний, лишь одними словами, не передашь без чувств. Это надо, там побывать, увидеть, услышать. Тот же – разнохор птиц, проворно мелькающих зверюшек. Вся эта краса, игры солнца – восхода, захода. Бархатные, ночные звёзды, близко (рукой можно дотянуться), висящие, над взором-головой.
Звеняще-журчащие, быстро стекающие с расщелин и впадин, и дружно бегущие ручьи, к морю, которое, вот – рядом, с её иссиня-чёрной лазурью, ласкаясь всеми цветами, где через заросли деревьев – виден пик горы.
Через некоторое время, мы радостные, осматривали окрестность. С её зелёной лесной массой (выделяется кипарисная основа), грядой гор с отвесными скалами и, вдалеке, нет, нет - грохочущим камнепадом, горными речушками и ручейками, воткнутыми в горах – селеньями.
И эхо, так и откликается на звуки, и норовит ответить, чем-то большим волшебным подобием твоего голоса, но уже, изменённое всеми фибрами ландшафта.
Так, покорились нам, вершины гор: Аю-Даг, Спутник, Роман-Кош. Это мне помогло, в дальнейшем – взойти на вершину горы Северного Кавказа – Казбек.
Всю эту эйфорию и правду, можно посмотреть в художественном фильме Марка Донского: - «Здравствуйте, дети», который был снят, там же, в Артеке, где пионеры, были задействованы в массовках и отдельных эпизодах. В фильме очень хорошо показан момент, где мы играли в традиционную для Артека - игру «Пионербол» (это, что-то, подобия волейбола, только по другим правилам игры).
А участие в спортивно-игровой эстафете «Сильные помогут слабым» «1+2». Там, вообще, нужны все качества развитого, ловкого, и в тоже время, участливого человека.
Водное препятствие. Через речушку протянут канат. Ты, со страховочным карабином обращаться умеешь - быстро, и самое главное, аккуратно, перебирая руками и ногами, помогая телом, продвигаешься к противоположному берегу. Смотреть вниз – страшно. Там бурлит река, да и очень, уж высоко. Но, сколько здесь отваги и мужества приобретаешь. Вот, где вырабатываются настоящие качества будущего мужчины, который, в дальнейшем пойдёт в армию, а не будет от неё отлынивать. Кстати, в таких парней, охотнее влюбляются, настоящие девчонки.
А далее - бег по пересечённой местности, езда на автомобиле, преодоление брода, установка палатки, розжиг с одной спички костра, и что-то ещё, не помню.
Такие спортивные игры и соревнования, вырабатывали волю к победе, готовили к будущим нормам ГТО, военной службе. А в целом – к жизни.
Долго ещё, передо мной, всплывала огромная, непокрытая голова, в которой отражалось - яркое, крымское солнце и могучая фигура, человека, с тёмной кожей.
Впоследствии, это мне часто напоминало в Москве, будучи на Новодевичьем кладбище, у памятника Н.С. Хрущёву - скульптура большой головы - те, далёкие и уже, стирающиеся из моей памяти – яркие события, детских пионерских дней.
На берегу встречали по русскому обычаю – хлебом с солью, на вышитых полотенцах. А голос, всё сильней – мощью, - раздавался над прибрежной округой, да так красиво, что чайки, сидевшие на скале Шаляпина, быстро срывались с насиженных мест, и плавно летали, в звуках красивого баса над морем.
Местные жители, да и гиды, рассказывали, что – одну из скал в море, (невдалеке от берега), когда-то, облюбовал великий наш русский бас – Фёдор Иванович Шаляпин, где часто проводил утренний променаж – чем и привлекал внимание отдыхающих - бесплатным концертом, своего мощного красивого голоса. Вот, поэтому, скалу и назвали в честь великого русского баса - Шаляпина.
Ну, а далее – всё по расписанному сценарию: доклады, поздравления, праздничный обед, и вечером – концерт на костровой площадке Международного пионерского лагеря «Артек».
Запоминающимся моментом было, что за белым роялем, виднелась фигура великого композитора Д. Д. Кабалевского, который, несмотря на тёплую погоду, весь вечер был во фраке. В этом было, что то - величественно, и грациозно.
Ему, стоя аплодировали, часто вызывали на «бис». Было празднично, весело, кругом сияли огни и фейерверки, залпы салюта. И, не было непристойностей, как и полагалось в то время.
Так вот, вспоминая то, далёкое детство, когда началось массовое движение по вовлечению детворы в городские пионерские лагеря, то пространство «Петькиного двора», нам послужило ковчегом, этого нового направления. Во дворе была большая крытая беседка, здесь мы охватывали пионерской работой детей, которые не попали по различным причинам в пионерские лагеря с выездом в другие места страны - тех детей, которые остались в городе и ближайших населённых пунктах, вокруг города Новочеркасска.
Мы обустроили «Петькин двор» всеми приспособлениями ( как сейчас модно говорить) – «качалками»: гири, гантели, штанга. Их нам подарили работники Новочеркасского электровозостроительного завода, на котором делают, знаменитые на всю страну электровозы.
В этом городе, проживала Юлия Высоцкая – ведущая телепрограмму «Едим дома». Ранее, посетили город и читали свои стихи – Лермонтов, Блок, Маяковский. Но, об этом, написано многое. Открывай Интернет – изучай.
И как итог этого раздела повествования, я попытался подготовить читателя (если таковы будут) к тому: почему меня послали во всесоюзный пионерский лагерь Артек – не за деньги, как это происходит у некоторых сейчас, а за тот, скромный труд мальчишки-пионера, за саму идею и веру в хорошее будущее. Но, это пришло попозже. Мы делали дело, ни о чём не думая – помогая людям. А, по поводу Артека, вот что можно рассказать.
С утра уже было, как-то, торжественно. Справа, на подмостках – 100 фанфаристов, слева – 100 барабанщиков. Все, в одинаковой пионерской форме лагеря Артек. Это – пилотка со значком, футболка с пионерским галстуком, и шорты, кажется, мы их называли – «тирольки». Вся форма Международного лагеря Артек, соответствовала цвету того лагеря и местности (Гурзуф), где ты располагался, с названиями: «Кипарисный» - зелёный. «Морской» - цвета морской воды. «Горный» - тёмно-оранжевый. «Прибрежный» - не помню, какого цвета.
Стояла прекрасная крымская погода – тихая, тихая. Ни одного дуновения ветра. И вот, торжественный момент – взмах палочки дирижёра, и над всем побережьем, прозвучали первые, пронзительные звуки фанфар и резкая, отчётливая дробь барабанов. Я уверенно держал свой такт, в составе этого грандиозного ансамбля, перед моим взором была - тихая гладь Чёрного моря, где – вдалеке, на рейде, виднелся, белый, нарядный корабль. От него отчаливают три катера.
По мере приближения к берегу, всё больше виднелись приглашённые гости, и что самое интересное – на одном из катеров, вырисовывалась - большая, лысая голова, в огромной соломенной шляпе. Поневоле, взор всех, обращал внимание на фигуру, в расписной украинской рубахе, и ещё более отчётливо – человека с тёмной кожей. Как нам, впоследствии, разъяснили – это были: наш руководитель страны - Никита Сергеевич Хрущёв и великий негритянский певец Поль Робсон, который – вскоре, часто пел с нами, участвовал в концертах.
Что характерно: в тот момент, его голова была непокрыта, так как, налетевший, внезапно ветер – сорвал с него панамку, в которую его нарядили. И, совсем неожиданно, стоявший рядом, Никита Сергеевич, быстро снял свою шляпу, и покрыл ею, голову Поля. Он, в благодарность, закивал (было видно всем) и внезапно, Поль Робсон, запел: … широка страна моя родная … и далее, по тексту.
Мы считали за счастье, быть рядом с ним. Я стоял возле пульта и отвечал за работу занавеса.
Видел все действия этого коллектива вблизи, впитывал в себя, всё лучшее. Из этого коллектива, впоследствии, вышло немало талантливых мастеров эстрады. Они, уже работают самостоятельно, но стажировку и основательность, получили у Олега Лундстрема – этого опытного педагога и артиста.
И вот, звучит музыка, по мановению волшебной палочки дирижёра, поочерёдно встают и ведут мелодию несколько саксофонистов. То - несколько труб солируют, то – тромбонисты ведут джазовую и тогда, непонятную, по тем временам музыку, а когда встаёт вместе, весь оркестр, сразу слышна мощь его. Но, концерт продолжается. Объявили следующий номер.
Когда прозвучала его фамилия, все его регалии и заслуги, тогда я, и все зрители зала, увидели легендарного человека и его танец: он плыл, как лебедь, через какие-то мгновения, делал резкие или плавные движения. И главное: пластика, гибкость, виртуозность.
Тысячи глаз, заворожено, следили за ним, с придыханием, а он, как король танца – царил перед нами. Это было, что-то, волшебное.
Представляете, с полного роста, на носках со скрещенными ногами, с вытянутыми вперёд руками, в течение двадцати минут, медленно опускаться на корточки – это его разминка перед выступлением. Я, часто видел его на репетициях и совместных сборных концертах. Это был, легендарный – Махмуд Эсамбаев – народный артист Советского Союза, герой Социалистического труда.
И ещё много моментов и событий можно рассказать по всей нашей концертной деятельности, но это уже будет, в следующий раз.
Сейчас на эстраде, это уже апробированная форма, вокально-иструментальных ансамблей.
Такой ансамбль зарождался и у нас. В него мы даже, подключали скрипку, вставляя микрофон под струны. Аккордеон, баян, некоторые духовые: труба, саксофон и, даже тромбон. Всё это шло к основному составу вокально-инструментального ансамбля. Также они шли и на отдельные номера в концертах.
Начинали многие музыканты с четырёх аккордов, но в дальнейшем, наши знания натаскивались в учёбе, друг от друга, занимаясь по ночам и в свободное от учёбы время. Я был художественным руководителем всей самодеятельности 1-го курса, так им и проработал все годы, учась в училище.
От войсковой программы учёбы, от службы, нас никто не освобождал, но мы выкраивали время, личное. Я знал нотную грамоту с детства, благодаря усилию мамы, которая настаивало на этом.
Когда я поступал в военное училище в 1966 году, меня прослушивала комиссия, был строжайший отбор. Перед этим, я, как и другие абитуриенты, сдавал все экзамены, и была сильнейшая медицинская комиссия.
Проиграв на баяне два произведения, которые мне хорошо давались, сдав все вступительные экзамены – я был принят, условно, на 1-й курс, и, в дальнейшем, зачислен курсантом. К этому отбору комиссия относилась очень строго. Я, не был потомственным военным, никто, никогда в моей родне, не работал в органах, а так – поехал поступать в училище, потому что там, уже учился мой друг с родины. Хотя, моя мама, хотела видеть меня – не военным. Отговаривала, просила, поступить в наш знаменитый институт, здесь же в городе – политехнический. Но, юношеский максимализм пересилил: я настоял на своём.
А теперь, дайте, немножечко себя «по шерсти поглажу» и поворчу по стариковски – этого стоит, так как - труд руководителя, это тяжёлый труд. Быть в первых рядах, учась за всё отвечать, спорить, доказывать, отстаивать своё – верное, уметь понять другого человека – это целая наука. Это - жизнь, а мы – делали, только первые шаги в ней.
Старался выполнять эту работу с рвением, с большой ответственностью, думаю – это у меня получалось, хотя были большие трудности в становлении коллектива.
Кроме вокально-инструментального ансамбля, у нас был ещё и танцевальный коллектив, где я, кроме всего прочего, был ещё и баянистом, сам этот коллектив и организовывал, и участвовал в нём. Впоследствии, нам выделили прекрасного педагога, профессионала по народным танцам. С этим коллективом, мы объездили много дорог и местностей, протанцевав на многих концертных площадках и сценах – городов и сёл. Также был и хор. Но, это отдельная тема. И так, с вокально-инструментальным ансамблем, и со всем этим коллективом, фактически уже собранной концертной программой – мы участвовали в концертах, смотрах, начиная с подготовки их, с прогона, сдаче комиссии, участии на телевидении, радио.
Мы так сплотились, так усердно занимались, что стали выступать по всему Северному Кавказу и, где мы только не были: и в далёких горных аулах, и в больших и малых городах, даже выступали на высокогорной точке чабанов.
Были победителями всевозможных конкурсов, выступали в концертах с разными артистами, встречались со многими людьми. Как-то, к нам приехал, знаменитый оркестр Олега Лундстрема. Мы увидели этого красивого, уже немолодого человека, изящно одетого, с дирижёрской палочкой, в окружении девиц, которые были в этом коллективе – солистками.
За кулисами, эти красавицы, всё кружили вокруг него, как котята, мурлыкали свои песенки, а он их, отечески, настраивал на концерт, и делал поправки, в том, или ином номере.
Я очень любил, учась в музыкальной школе, рассматривать и изучать сборники с нотами и текстами песен, под редакцией Михаила Блантера: «Играй, мой баян!». Это мне, особенно помогло, когда я поступил учиться, в военное училище - добиться признания руководства, поручив мне, художественную самодеятельность курса.
Учёба проходила в городе Орджоникидзе, ранее – Дзауджикау, в настоящее время, город Владикавказ – столицы республики Северная Осетия-Алания (генерал-поручик П.С. Потёмкин в 1784 году здесь заложил крепость со значением «Владей Кавказом»)
.
Начался новый, творческий этап в моей жизни. Кроме военной учёбы (от которой нас, курсантов, никто не освобождал, так как, приехали сюда учиться, а не «прохлаждаться»), мы создали прекрасный музыкальный коллектив, где побеждали на всех конкурсах Северного Кавказа, принимали участие во многих концертах и торжественных мероприятиях.
Мы, курсанты 1-го курса, участники художественной самодеятельности, стояли у истоков развития, нового направления в музыке. Особенно это касалось, гитарного искусства – электронного: по стране тогда пошла новая мода – электрогитары, электроорганы.
Сначала, мы сами мастерили по вечерам и в выходные – самодельные гитары, различной формы. Выискивали в журналах, смотрели по телевизору, делились увиденным, чем-то новым в этом направлении.
На Северном Кавказе, как и по всей стране – это только развивалось, входило в моду. Хотя, эстрадных коллективов было много, но они все были старого типа. Так это было и у нас на курсе, поначалу.
Оркестр состоял из следующих инструментов: три трубы, два тромбона, 2 саксофона ( тенор, бас), аккордеон, баян, скрипка, кларнет, ударные.
По ходу развития, стали внедряться электрогитары, различные электроинструменты. Так, на гитарах стремились совершенствоваться, в дальнейшем уже, талантливо играли: на электрогитаре – Сергей Горовенко, Стас Калачёв, он же электроорган и, ударные инструменты – курсант Школьников.
В старом составе оркестра, мы сами расписывали по ночам ноты, музыку. Даже нам, выделили из училищного военного оркестра, пожилого музыканта - духовика, который нам профессионально расписывал ноты. Но это уже было не то. Всё равно – новое брало своё: молодёжь больше воспринимало электроинструменты, а не духовое, и даже, не джазовое, а совершенно новое, под мощные звукоусилители и многоваттные, сильные звуком – колонки.
Большое место в молодости у меня занимала – игра на свадьбах. Более ста застолий и торжеств, нами было обслужено. Так, помню один случай. Пригласили, в качестве баяниста, на русско-осетинскую свадьбу. Для этого случая, был выписан знаменитый поэт, он всю свадьбу расписал в стихах. Заиграла первой на национальной гармонике, осетинская сторона: по обычаю - этот инструмент, доверяют, только лицу - женского пола, мужчины сидят - любуются их игрой. Затем предоставили время мне. Я исполнил ту осетинскую мелодию, которую только, что разучил, по приезде в Осетию. И поэтому, её исполнил - довольно таки, неплохо. Мне поаплодировали. Потом пошёл обмен.
Другая сторона, что-то исполнила, затем я – опять, ту же мелодию, так как других (осетинских) не знал. На меня, уже стали коситься. В третий раз, когда, опять же её, заиграл, ко мне подбегают два джигита и, так довольно, сурово, положив руки на кинжалы, резко, что-то стали по-своему мне объяснять. Я, чувствую – обстановка накаляется, заиграл, какую-то нейтральную мелодию. Чуть повеселело. Тогда, я плюнул на всё, и заиграл – еврейский танец 7-40. Что там стало твориться?! Этого не опишешь словами – это надо видеть и слышать. Свадьба прошла – на ура!
Порядок проведения свадьбы – это очень ответственное дело: как её подготовишь, так она и пройдёт. Обговариваются все стороны, все нюансы, вплоть до мельчайших подробностей и деталей. Многое зависит от того, кто ведёт свадьбу, так называемого – тамады: от его находчивости, смекалки. Были курьёзные случаи, когда ведущий напивался – всё шло кувырком, или другой – тамада уводил невесту от жениха, впоследствии, сам на ней женился. Да, разное было.
Многое зависит от музыкантов, степени их подготовленности. Так, однажды, на одной из свадеб, мы ввели в состав, кроме баяна, флейты, скрипки и трубы – большой барабан. Свадьба до того удалась, что отец невесты, прорвав шкуру этого инструмента - полностью его внутренность засыпал деньгами (разными купюрами). Самое сложное – это, не допустить драк. Хотя, есть поверье: свадьба без драки – это не свадьба, всё равно, что поминки, обязательно, превращаются в свадьбу – до того на них напиваются.
Вообще, баянное искусство в народе распространено. Так, в 70-е годы прошлого столетия программу «Играй, мой баян!» на центральном телевидении вёл неплохо Анатолий Беляев. В настоящее время, эту передачу, под названием – «Играй, баян!» возглавил художественный руководитель группы «Белый день», заслуженный артист России, Валерий Сёмин. И он, можно сказать, с колен поднял это направление в музыке.
Сейчас народ, особенно русский, стал в массе своей играть на гармошках, баянах. На показы, приглашаются множество талантливых людей, и Сёмин, прекрасно с этим справляется: виртуозно играет, при этом – сам поёт, особенно, патриотические песни. Честь и хвала этому, русскому человеку – талантливому музыканту.
А это – обратная сторона музыки, где присутствует и каверзная стезя, если продолжать моменты народного искусства на поприще свадебных обрядов.
Так вот - мы уже в Сочи: нашли адрес невесты; встретили нас хорошо. Обычно, многие местные жители тогда подрабатывали - сдавая отдыхающим своё жильё. Сами ютились в пристройках. В этот год, её родители, отказали всем отдыхающим - свадьба. Невеста радостная, родители также, мы довольны. Наконец все приготовления были закончены. Но, в момент выхода в ЗАГС, обнаружилось, что... исчез жених.
А он, как выяснилось позже, напился, и через окно, тайно, выскочил на улицу и растворился в неизвестном направлении. Что делать, как об этом сообщить всем, особенно невесте? Переговорщиком пришлось идти мне. И, когда я об этом сообщил невесте, то её, чуть не хватил удар - благо, она работала в больнице, и ей помогли подруги справиться с собой. Объявили местный розыск.
Выяснилось, что у него есть друг - может он там? Но всё оказалось напрасно. Друг сообщил, что Сашка к нему заходил, выпили, не хватило - он и заложил где-то пиджак от нового свадебного костюма за 10 рублей. Нашли эту конторку, и выкупили лапсердак. Что делать дальше - где искать? Тогда брат придумал такое: вечером на приморском бульваре Сочи, где собираются отдыхающие, он взял у какого-то барыги баян и стал, так виртуозно играть, что собралась огромная толпа людей, привлечённая современными ритмами баянных мелодий - танцы под шум морского прибоя, под музыкальный фонтан любви. Это было сделано в надежде, что потерявшийся жених объявится, выйдет из "берлоги", пойдёт в народ, на звуки музыки.
Так и случилось. Хотя поиск и продлился трое суток, и он был сопряжён с такими привлекательными опасностями, странностями, приключениями, и всего того, что мы и не знали - о тайной, особенно ночной жизни знаменитого курортного городка, мы всё же были довольны.
Впоследствии, узнали, что бывшая невеста Сашки, через некоторое время вышла замуж, родила кучу детей, и горя не знала. Вот так бывает в жизни, особенно, в молодые, беззаботные годы.
Как всё начиналось? Конечно же, с того, что родители купили мне баян. Я, как и все ребята того времени – хотел выучиться играть на этом инструменте. Кажется, мне было, лет – пять. Баян, казался мне большим. Да, так оно, и было.
Помню, своё первое, публичное выступление, на каком-то празднике города, это – дом пионеров. Вышел на сцену, приладил баян, поправил ремни, уселся поудобнее, и заиграл. Люди, смотрят на сцену и не поймут – где музыкант? У баяна меха раздвигаются, мелодия льётся приятная. В проёме, стоящего на сцене стула, виднеются ноги невидимого исполнителя. А, за инструментом, не видно никого! Баянист! Ау! Но, пьеса – закончена и исполнена безупречно.
Секунда на размышление и осмысление. Вот, где-то, вдалеке зала, прозвучали нетвёрдые хлопки. И тут, как прорвало – всё больше и больше.
Бурные аплодисменты. Шквал оваций. Накал нарастает. Цветы.
Так прошёл, мой первый концерт. Его я запомнил – на всю жизнь.
Я уже учился в музыкальной школе. Что там мне пришлось познать, какие предметы изучить?
Общее фортепиано. Для этого, родители нам, братьям, купили этот инструмент, как помню, у старейшего музыканта города, прекрасного педагога (фамилию забыл).
Фортепиано было очень старое, но – игралось на нём великолепно. Звучание его, мы впервые услышали, когда, вызванный по этому поводу, настройщик рояля, прекрасно сыграл на нём. Мы были довольны и вертелись вокруг, старались запомнить технику настройки. Но, в основном – мешали. Видели, как он, ударял по маленькому предмету в форме вытянутого эллипса палочкой, и тот издавал очень красивый, протяжный звук. Впоследствии, мы узнали название этих инструментов. Это - тюнер (камертон) и настроечный ключ, которым, мастер подтягивал струны, при этом, часто ударял по клавишам, устанавливая нужное звучание струн.
И, конечно же – любимый, всеми нами предмет – музыкальная литература. Изучая его, я узнал, например - о 100 великих композиторах, начиная с четырнадцати (по рейтингу) - самых лучших. Это: Моцарт, Бетховен, Бах, Вагнер, Брамс, Шуберт, Гендель, Чайковский, Верди, Гайдн, Лист, Мендельсон, Бартольди, Шопен, Шуман, Шуберт (3 Ш, как я их называю – им я посвятил стихотворение).
А сейчас обратимся к далёким детским временам - когда, запоминались такие праздники, как пасха, где народ в церквях святил куличи. Это 40-50 годы прошлого столетия. Всю ночь стояли, не расходились. Весело было, особенно нам, детворе.
Мы, иногда хулиганили, спрятавшись за оградой – кидали яйца. Они разбивались, и некоторых граждан обдавало желтком. А конфет, сладких булочек было – до отвала. Наедались, на целую неделю.
В наших краях, где я родился, и некоторое время жил (не знаю, как это было в стране), был и такой праздник - вербохлёст. Когда мы, мальчишки, срезали несколько прутьев распустившейся вербы и, завидев девчонок, хлестали ими, несильно, по ногам - до порванного чулка. Они, конечно, визжали. Некоторые в слёзы, но - в основном, всё происходило весело, мирно. Так и знакомились весной.
Но, особенно, зимой, большую радость, приносил нам праздник – Николин День. Очень часто, мы по-детски его отмечали так: в разгар зимы, в донской станице Грушевской, которая описана в романе Михаила Шолохова «Тихий Дон», где уже метели, морозы, набирали силу, мы ватагой, как и на Рождество – колядовали.
Подходим ко двору, стучимся. На пороге встречают хозяева, все в праздничной одежде. Мы, с гармонью, в ряжено-пёстрых костюмах, хором, поём весёлые песни-припевки, колядки, и нам выносят угощения: взрослым выпить и закусить, нам сладкое, всё с праздничного стола.
Мелькают ряженые, в костюмах, колпаки всякие, белая, под снег – одежда. Цветные разрисованные шары, свистульки, пищалки. Пели и плясали до хрипоты, всю ночь. Котомки, сумки, карманы, были забиты всякими вкусностями - а на Дону еда славилась.
Вот, заходят ряженные:
Лица - разукрашенные,
Пьяные, да - удалые,
Краской все измазанные.
И поют, танцуют с криком,
Все гуляют - свадьба с шиком.
Вот, жених ведёт невесту:
Ей, как будто, очень лестно.
И свидетели, хмельные,
Стали все им, как родные.
Здесь танцуют всё, подряд:
Брат всем сват, и он - не свят.
Улыбки у всех на лицах и, почему то, пьяных не было. Всю ночь, взрослые катались на санях, распевали песни. Большинство, на тройках, где в гривах лошадей, были вплетены разноцветные ленты, да с бубенцами, под распев гармони.
А, если, где свадьба проходила, то гуляли станицами, хуторами. Веселье было по три дня. Уже собран урожай, в подвалах различные соленья, в бочках налито и бродит молодое вино. Перед праздниками режут свиней, и сало с прослойкой, на чёрном хлебе, да с чесночком, горчицей, с дымящей картошечкой, огурчиками, хрустящими на зубах.
Экология, тогда ещё, не была нарушена, вся еда имела свой вкус, природный.
А, яблоки, виноград, арбузы – мочёные. Икра из баклажан, кабачков; масло подсолнечное со своей маслобойни, с особенным запахом, не такое, как в магазине. И мы, детвора, с мороза, набегавшись - так и хотели это всё, скушать.
В детские и молодые годы, мы жили, в основном среди добрых людей, поэтому и сами старались быть похожими на тех, которые несли в народ массу всего хорошего.
И поэтому, нам такие утверждения, что добро, никак не может ужиться со злом - были более понятны. Говорят, он плохой человек! Но, в душе, этот человек – переживает.
Ибо, душа, это нравственная категория. Никакими привилегиями и выгодами, её не заменишь и не утешишь, только внутренними волнениями она проявляется (у многих этот порог снижен).
Но, не думаю, что у всех так, всё же, мы люди, а не существа и, все радости и горести, нам присущи. Так нас задумали свыше. Нам вдохнули душу. И она может страдать, и отвечать, всем тем категориям человеческого бытия и везде: в радости и в горе, на любом участке отрезка пути, в любой обстановке и окружении ведёт себя адекватно, словно настраиваясь и реагируя на эту волну.
И, кто бы мне, не утверждал, что есть такой-то человек, бесчувственный, я не поверю. Никогда. Потому, что мы люди, и сделаны из одной и той же земной человеческой среды, субстанции, и у нас есть нервы, по которым, как ток, бежит всё чувствительное к мозгу. Он получает сигналы, реагирует на них, даёт определённую команду и с сердцем сопереживает за всё.
Вот, откуда у человечества инфаркты, инсульты и многие болезни. Одни переносят это легко, другие – тяжело, с последствиями, но это не влияет на ход развития всего и всея.
И поэтому, здесь уместно привести такие утверждения - битого жизнью и вечно ошибающегося бывалого человека:
Никогда не говори о своих проблемах, ибо:
- 80% - будут над тобой втайне надсмехаться;
- 20% - просто будут радоваться.
Разве все мы поступаем только правильно? В жизни всякое бывает. И пусть всё
получилось так, как получилось, не надо осуждать.
- из житейских наблюдений, проб, ошибок, и всё равно, делающего неверные шаги – оптимиста или неудачника -
Хочу для работы над прозой, предложить вам несколько заметок в записную книжку.
" Не слушай людей, а прислушивайся"
(Эдуард Хано.
К этому можно прибавить - десять ступеней к успеху:
- Не унывай! Унывающий человек обречён на неудачи.
- Не бойся! Трус обречён на поражение.
- Трудись! Другого пути к успеху нет.
- Думай! Думай до поступка, думай, совершив поступок, и научишься не совершать ошибок.
- Не лги! И ты будешь иметь друзей. Не обманывай себя и помни о психологической защите.
- Научись смотреть на себя и на свои поступки, как бы со стороны, глазами других, и ты многое поймёшь.
- Оставайся всегда ты во всём самим собой. Иди своим путём. В этом случае ты состоишься как личность и достигнешь желаемого результата. В противном случае ты будешь попутчиком и придёшь к тому, чего хотят другие, а не ты сам.
- Избегай злых людей, ибо это заразительно.
- Будь благодарен родителям, бабушкам, дедушкам, людям, сделавшим тебе добро. Неблагодарность – тяжёлый грех. Слушай старших и ты уйдёшь от многих бед.
- Запиши эти наставления. В них мудрость народов и веков.
Но, на этом, наставления мудрецов от жизни, не могут закончиться, поэтому – продолжим заметки в записную книжку.
«Я хочу, и всё возможно»
(девиз олигарха)
Человек успеха:
Self-made - люди добившиеся успеха с нуля, за счёт личностных качеств:
- Это: масштаб желаний (могущество).
- смелость;
- вера в успех;
- эти психологические качества проявляются с детства;
- желание стать миллионером (имеется в виду - в долларовом эквиваленте)
- пример (подражание);
- всё делать вопреки неуверенности всех;
- отсутствие внутренних преград, конфликтов, их преодоление;
- неоправданный оптимизм, (расценивать свои шансы выше, чем у других);
- стрессоустойчивость к неудачам (подкожный слой оптимизма), появляется азарт –
«победить»;
- оптимизм зиждется на том, что любая цель достигается и управляема, всё можно сделать, всё можно решить;
- главное – знать правду, хоть она и страшная.
Однако продолжим заметки в записную книжку
Что мешает человеку быть счастливым?
- «Синдром маленького цыплёнка».
- я ничего ему не буду говорить, он должен сам догадаться – а он об этом даже и не думал;
- склонность всё относить на свой счёт
- самоуверенность, основанная на неприкрытой лести окружающих;
- доверие критикам – «А судьи кто?»;
- максимализм: глупо стремиться к 100% результату, чтобы получить нулевой;
- болезненное сравнение: люди сожалеют, впоследствии, часто слушая не тех, кого надо - льстецов;
- а что если…: вас беспокоит нечто, чего вообще не существует, то есть пустые хлопоты, на которые ты потратил много времени, вместо того, чтобы это время использовать на нужное время;
- «Ты должен!» - этим выражением, часто люди находят любым проступкам оправдание.
- Из газеты "Комсомольская правда", от 11.12.06. –
Не хлебом единым жив человек!
Так можно охарактеризовать нашу с Татьяной совместную жизнь, где было больше радостей, чем горя.
Мы, что-то делали не так. Я имею в виду – не мою семью. Иногда, в ущерб себе. Умножали богатства (хотя, что под этим можно подразумевать). Ради того, чтобы, появившаяся куча наследников, не отказывая себе ни в чём – задарма распоряжались бы, без особых хлопот и усилий - теперь уже их, этим жалким достоянием, имуществом. А всё здесь сыграло ещё при жизни – тщеславие, эгоизм, накопительство, несоблюдение других заповедей Бога, которыми мы недостаточно руководствовались по жадности, вседозволенности, грубо и тайно соревнуясь друг с другом, часто завидуя соседу. И, только, под конец жизни, уже поняв бессмысленность своего ненасытного накопительства, по инерции, сидя на этом «барахле», с сожалением начинаем понимать всю тщетность, своих уже проигранных усилий. Вот, тогда-то становится понятен человек, не имеющий за душой ничего, оказавшийся счастливее тебя, который не знает этой головной боли, имея другие «болезни» общества; но уже поздно – жизнь прошла. Знал бы, где упасть, так подстелил бы соломинку – гласит народная пословица. И сколько ж таких соломинок надо - воз? Всё это так, но это по старости, а по молодости: жить надо полнородно и исправно. Не хлебом единым жив человек! Так размышлял Егорка, провожая в последний путь свою спутницу жизни – Евдокию.
И, если говорить ещё раз про любовь, то мы жили, не ради "топтания", а ради шептания, - так гласила народная поговорка советских времён и мы, люди, старались держаться этому правилу с особенной строгостью – не вольничая, не кощунствуя, так как: счастье - это всё!
Многие думают, что счастье - это мифически далёкое завтра, а оно случается каждый день: в наших мечтаниях, мелких и больших радостях, проблемах; в сочувствии и понимании близких, в желании делать приятное - не ради выгоды, а пользы, часто видя на их лицах радость. А желание вернуться бы назад, в прошлое - так велико, что, иной раз, хочется всплакнуть: почему же так стремительно летит время? Успею, - проносится в голове. И вокруг, в суете, часто не замечаешь: как встаёт солнышко, оживает природа, щебечут птички и много многое того, что проходит мимо нас. Как жаль! Жизнь то одна, и она проходит! Счастье, как будто бы, рядом: возьми и купайся в нём, да вот, что-то мешает его объять и наслаждаться. Любой возраст - хорош!
Наслаждайся жизнью в любом возрасте. Особенно в памятные годы юности и молодости. Как кратких и чудесных их мгновений, которые пролетают так быстро и интересно, что тот срок, за который деревья вокруг тебя по ранней весне покрываются пурпурно-белым цветом в своих нежных лепестках и роняют их, предоставляя игривому ветру нести вдаль, в неизведанное - растворяя в пространстве. Пока что – это ещё, не в розовом цвете. Это происходит так быстро, что не успеваешь осмыслить происходящее. Да и молодость даёт о себя знать. С её, устремляющемуся к осмыслению. Такой быстротечной, в дальнейшем, удивительно-прекрасной жизни. С её коллизиями, ещё детскими, но уже чувствительными подставами, новациями и подковёрными вывертами. Когда, это девство, так и старается тебя, не по возрасту, быстро взрастить, ускорить. Хотя бы и мысленно, пытаясь всё познать, на её неопытно-ранних, ещё детских стадиях, пока что ещё, не разочаровавшейся юношеской нежной страстью и жаждой познания - этого краткого пребывания прегрешений и радостей, на - пока что ещё не грешной земле!
А вот эти зарисовки, как у Генриха Бёлль, его книги "Дом без хозяина" - всё, как по сегодняшней нашей жизни, -
... Не злобствуй! Просто выскажи, не унижая оборотами срамной речи! Выскажи простыми словами, нечто идущее от самого сердца - и людям это будет понятно. Но сейчас этого стало мало. Люди стали смотреть на всех и всё воспринимают как заранее обманное, оскорбляющее их человеческое достоинство, думая, что их в очередной раз обошли, обманули. Ну, что же, злобской натуре это позволительно в силу простой обманности власти, нечуткости к ценностям человеческого бытия. Хорошо, если это исправимо, но, в основном - это бывает неискоренимым, заскорузлым. Старайся не носить камень за пазухой, и когда выскажишь в ямочку свои обиды - ты уже в дальнейшем их и не вспомнишь...
P.S.
Моё резюме: как это, своевременно для сегодняшней жизни, прямо в точку. А ведь, написано, сразу после второй мировой войны;
все эти обороты речи, прямо высказывают сегодняшнюю жизнь: злобство, срамная речь, вселенский обман, на любом уровне, простое надувательство - и главное: на любом участке жизни и деятельности общества.
Да, прав был писатель - предвидя всё это заранее. Видно в жизни всё повторяется. Всё развивается по спирали. Человечество неисправимо.
Любой возраст - хорош! Поэтому, наслаждайся жизнью в любом возрасте. Особенно в памятные годы - юности и молодости. Как кратких и чудесных их мгновений, которые пролетают так быстро и интересно, что тот срок, за который деревья вокруг тебя по ранней весне покрываются пурпурно-белым цветом в своих нежных лепестках и роняют их, предоставляя игривому ветру нести вдаль, в неизведанное - растворяя в пространстве. Пока что – это ещё, не в розовом цвете. Это происходит так быстро, что не успеваешь осмыслить происходящее.
Да и молодость даёт о себя знать. С её, устремляющемуся к осмыслению. Такой быстротечной, в дальнейшем, удивительно-прекрасной жизни. С её коллизиями, ещё детскими, но уже чувствительными подставами, новациями и подковёрными вывертами. Когда это девство, так и старается тебя, не по возрасту, быстро взрастить, ускорить, хотя бы и мысленно, пытаясь всё познать, на её неопытно-ранних, ещё детских стадиях. Пока что ещё, не разочаровавшейся юношеской нежной страстью и жаждой познания - этого краткого пребывания прегрешений и радостей, на пока что ещё для тебя – не грешной земле!
А, вот что повествуют мысли современных писателей. Пользуйтесь при написании своих трудов.
- Слишком много в мире людей, которым никто не помогает пробудиться. Сент-Экзюпери
- Если женщина принадлежит другому мужчине, она в пять раз желаннее, чем та, которую можно заполучить – старинное правило. (Эрих Мария Ремарк).
- Лучше говорить женщине каждый день, что-нибудь приятное, чем всю жизнь с угрюмым остервенением работать на неё.
- Всё в руках человека, поэтому их надо чаще мыть. ( Станислав Ежи).
- Одряхлев, восклицательный знак становится вопросительным.
- Плагиаторы могут спать спокойно. Муза – женщина, она редко признаётся, кто был
первым.
- Цени слово. Каждое может быть последним.
- Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая семья несчастлива по-своему.
(Лев Толстой).
- Пениафобия – страх бедности. ( современный словарь ).
- Прекрасно жить как бедняк, если у тебя много денег. (Пабло Пикассо).
- Люди меняются только внешне, надевают другое платье, другие шапки, но их голая
суть остаётся всегда. ( Юрий Трифонов).
- Её уделом было служить мишенью для скрытых издевательств и попадать впросак.
- Как всякий человек, сначала – царь, потом раб. Старость – это рабство.
- Но сердце и голова, не всегда воспринимают одни и те же вещи одинаково.
- Дал тебе Господь по сердцу твоему – это духовный закон, записано в Псалтыре - это, когда сердце человеческое или сердце народа чего-то очень сильно восхочет, то
Господь даст это. Это может быть нечто доброе, но может быть и злое. Тогда Господь
напускает и зло, если оно так желанно человеческим сердцем, его свободной волей, над которыми, не властен даже сам Господь Бог. Так погибла наша Империя, так случилась перестройка, когда народ сам позволил горстке своих врагов разрушить могущественную державу.
- Здесь виноваты наша - авось, леность и не любопытство.
- из какой-то, газеты -
- Девиз: тот, кто хочет, ищет способ, кто не хочет, ищет причины.
- Ленивые пьяницы и воришки великую империю не создали бы.
- Русские испокон веков не были ни ворами, ни пьяницами. (К.П. от 22.01.09)
А. вот, что поведали нам заветы мудрецов из древних манускриптов.
……………………………………………………………
- Не делай зла на этом свете, не будешь в вечном страхе. (Шумеры).
- Разве навеки мы строим дома? (Вавилон).
- Лучше мгновение, прожитое в законе, чем миллионы лет беззаконной жизни.
- Я ворочал камни, но не нашёл столь тяжёлого, как зять, живущий в доме тестя своего. (Ассирия. 705 г. – 681 г. до н.э.)
- Не печалься ни о чём заранее, и не радуйся тому, чего ещё нет.
- Помни, только жизнь имеет цену. ( древний Египет).
- Мудрый человек не ведает печали.
- Порочная жена позорит славу и счастье обоих родов, как ночь, которая скрыв месяц в облаках, окутывает тьмою всю красоту земного неба.
- Достаток и постоянное здоровье, друг и сладкоречивая жена, послушный сын и полезное знание – вот шесть благ в этом мире.
- Вялость, женолюбие, болезненность, привязанность к родным местам, довольство жизнью, боязливость – вот шесть преград на пути к величию.
- Давать советы глупому человеку – только злить его.
- Даже правду следует умолчать, если она принесёт несчастье.
- Две ошибки совершил творец – создал женщин и золото.
- До пяти лет обращайся с сыном, как с царём, с пяти до пятнадцати – как с другом.
- Когда книга, жена и деньги попадают в чужие руки, то они пропадают для нас, если же возвращаются, то книга – истрёпанной, жена – испорченной, а деньги – по частям.
- Жену бери ровню. (Клеовен).
- Любовь, если можно любовью назвать безумной похотью женскую власть, опаснее чудовищ, страшнее бури. (Эсхил – 45 век до н.э.).
- Старость одинокая всем бедам беда. (Софокл, древняя Греция).
- Довольствуйся самим собой, богач. (Лао Дзы, архивариус).
- Спешим состязаться за миг пустой славы. (Ян Джу).
- Помните, что дети ваши будут обходиться с вами так же, как вы со своими родителями. (Феогнит, поэт).
- Рынок – это место, нарочно назначенное, чтобы обманывать и обкрадывать друг друга (древний сказитель).
- Пифагор, затем Платон создали учение о переселении и вечном круговороте душ.
- Кому попался хороший зять, тот приобрёл сына, а кому дурной – тот потерял дочь.
- Сколько звёзд на небе, столько обманов таит женское сердце. (Гиппократ).
- Торжество над самим собой есть венец философии. (Диоген, который жил в бочке).
- Чтобы разбудить совесть негодяя, надо дать ему пощёчину. (Аристотель).
Хочу перевести ваше внимание на такой аспект, как – что такое жениться, только по любви. В противном случае, впоследствии, это всё скажется, и отразится, болезненно, как-то, по любому в твоей жизни. Ибо, только тот, кто любил, может понять, близкого себе человека. Всё в нём тебе будет приятно и комфортно, что другому, покажется неприемлемым.
Конечно, со временем, и даже ближе к старости, любовные грани будут сглаживаться, как-то, даже стираться, но появятся другие, уже родные, только тебе понятные чувства и привычки, когда, даже мысли схватываются с полунамёка, поступки входят в те законные, семейные рамки, которые за всю тяжёлую жизнь, вы их совместно выработали.
Иногда, случаются сбои, нарушение баланса, но привычными, только вам понятными действиями, всё это входит в нормальное русло, свойственное, только этому союзу. И консультации, чужие, советы в затруднительных случаях здесь не подойдут. Жить надо так, как позволяет тебе твоя совесть, честь семьи и ответственность друг за друга.
Ибо, чаще всего, мы живём прошлым, краем глаза поглядывая в будущее, что очень дорогого стоит, так как нашу жизнь – никакими деньгами не измеришь.
А при встрече, мы уже, чаще желаем: друг другу здоровья, и это выходит на первый план, и уже становится нормой с годами. Эх, если б всё это обратить в молодость, но, вернуться нельзя – только вперёд, в ещё, более неизвестное.
Я ненавижу предательства и лжи, по отношению к своей жене, что порождает бездушие к детям, внукам, которые всё замечают, но и остаться неэффективным соучастником скрепления уз, особенно участвовать в развале своей устоявшейся семьи, я не хочу.
И последнее. Если тебя уже не тянет каждый раз в семью, к жене, если наступает апатия и скука – то...
Сейчас настало время мне рассказать о чудесном для меня человеке – о моей жене – Татьяне.
Она утверждала, что эта встреча, в прошедшем 20- веке 74 года, была нежданной и чувствительной, как молния, которая в этот вечер, их не разъединила и разрубила, а соединила на долгую жизнь. Один штрих, и всё случилось мгновенно. Так, впоследствии, она нам, дочкам, всё хотела рассказать, но почему-то, этот сладостный момент, оттягивался на долгое время.
- Я влюбилась в него сразу и бесповоротно. И, что этому предшествовало, какая обстановка и события?
Вот, такую загадку, она нам подкинула, в наши, пока что ещё молоденькие умы, со временем лишь всё больше усиливая желание, узнать тайность рождения любви и крепость родительского союза. На несколько десятилетий растянулось разгадывание, этого загадочного феномена – внезапной и неожиданно-нестандартной встречи, вылившейся в искреннюю любовь.
Мы, иной раз, у неё выпытывали: - «Ну, мама, расскажи: как это произошло, и что этому предшествовало, и как это – с одного взгляда, и на всё время?»
Нас, так и распирало от любопытства, оттянутого временем, когда, всякий раз, мы начинали её расспрашивать, рассчитывая на откровенность и сильную любовь мамы, к нашему отцу, но, она упорно оттягивала этот момент, распаляя в нас, всё больше и больше загадочность тайны любви.
Иной раз мы, в укромном местечке, особенно на даче, да и, на летнем отдыхе в Нижегородской области, вдали, за 800 километров от Москвы, в мамином родовом подворье, в яблоневом саду, мечтали: как она нам, всё это расскажет, обрисовывали и придумывали все любовные моменты этого действа, с какими-то приключениями, чудесными мгновениями. И всё больше и больше нас это увлекало.
И, однажды, она решилась. Как мы помним, под какой-то Новый год, когда папы дома не было, мама под воздействием, каких-то семейных торжеств и событий, собрав нас, двух дочек, наших мужей и пятерых внучат, оживлённо и таинственно, с толком и расстановкой - начала свой, долгожданно-заманчивый рассказ...
В этот вечер, как потом узналось, после «дня чекиста» ( у силовых войсковиков, назывался день денежного довольствия), к ней на свидание, напросился знакомый нашей мамы, сослуживец будущего нашего отца, очень красивый молодой офицер... И он привёл с собой (для храбрости) друга. Мама отметила, что вид у этого товарища был очень печален, и он был очень немногословен: всё время - как бы, невзначай, смотрел на меня. Впоследствии, отец признался нам, дочкам, о значимости этой встречи.
- Сижу за столом, и неожиданно увидел, как, танцуя, они – целуются. А до этого, мне с первого взгляда, сильно понравилась эта девчонка: в синем спортивном костюме, и очень грациозное, неправдоподобно, неземное - красивое лицо. Конечно, я влюбился в неё с первого взгляда, хотя, очень был расстроен: что она – девушка моего друга, да и их поцелуи, меня – очень огорчили. Но, всё же, я не терял надежды, рассчитывал на что-то сверхъестественное: на случай, везение, рок, что ли. А, вдруг, может это, не «по-настоящему», думал – всё против меня. Хотя и знал, что друг мой, был женат и, впоследствии, мне ваша мама призналась, что она – не знала всех деталей жизни моего товарища по службе, и что он её обманул, сказав – что не женат и хочет с ней соединить судьбу, так как – расходится со своей бывшей женой.
А в те годы, нравы были, ой какие – строгие. Так, просто – к девушке не подойдёшь – только если, каким-то грубым обманом, или ещё как-то.
В общем, за вечер, мы с другом, немного выпили. Поочерёдно потанцевали и, вдруг, после, какого-то звонка по городскому телефону, он спешно засобирался, извиняясь, быстро ушёл, а я остался далее, в нерешительности и с радостью, с моей будущей женой.
Всё произошло так быстро, что никто не смог и предвидеть хороших последствий этой неожиданной встречи. Но, перед тем, как остаться, она упросила меня съездить с ней в одно место в Подмосковье. Мы на такси добрались, и она нашла всё, что хотела узнать, увидеть и услышать. Перед его женой, она представилась, его дальней родственницей. Посидели немного в гостях и уехали. Опять к ней, на Преображенку. И так, я остался с ней в ту ночь, и – на всю жизнь.
Не знаю, правда это или вымысел её, но такую картинку-историю, она описала нам в этот вечер.
- Ну, кто будет резать? Перевязанная верёвками, туша не старого, но ещё крепкого статного барана, кротко и обречённо ворочалось на снегу, выворачивая на окружающих его людей, влажные, ласковые и очень печальные в слезинках глаза. Тонкие струйки зимнего пара вылетали из его ноздрей и таяли в морозном воздухе. Много раз резавшие скотину, для которых это было рутинной обычной работой, люди, вдруг оробели, и замолчали, когда увидели, как - из страшно-красивых печальных глаз: выкатывались алмазные слёзы. Они рассыпались и искрились миллиардами самоцветов на алом зимнем солнце, глубоко врезались в души мучивших его людей, отголосками тоскуя и вызывая сочувствие, грустью этих печальных глаз. И было видно, как смущены собравшиеся, совершенной красотой мира вокруг них, чистотой снега, тишиной и совершенно чуждой всему этому совершенству необходимостью вдруг оборвать жизнь, этого красивого сильного домашнего животного.
Но резать надо. Из толпы, выскочил бывалый мужчина. Быстрым, каким-то неуловимо-отточенным движением кинжала, молниеносно отрезал баранью, с кудряшками башку, на которой красовалась яркие цветочки из алых лент, заплетённых в витиеватые завиточки. И долго, эта красивая туша, ещё лежала на белом снегу, а в глазах, надолго, отражалась лишь печаль, глубоко и тоскливо врезавшаяся в память на долгие года в его красивых, прекрасно-печальных глаз... И в них была, такая невысказанность, такая жалость, что жизнь, уходит, куда-то - в вечность, в пустоту.
- Я это всё увидела, в тот морозный день 1965 года, когда возвращалась из школы домой, потом долго плакала. Об этом, поведала нам мама. От отчаяния, бессилия и неожиданности, впечатлительной ситуации - провыла белугой дома ночь, вспоминая всё до мелочей, особенно глаза.
- Почему, я это вам, долго не рассказывала? – Да вас жалела, и каждый раз всё сравнивала – эти печальные глаза статного барана, и в тот вечер нашего знакомства – глаза вашего будущего отца: один к одному. Такие же печальные, и такая тоска и горечь в них, жалость несусветная, особенно видна была, когда мы с его другом целовались. Я, мельком, невзначай – наткнулась на его взгляд: в них – столько было всего грустного и печального, что я молниеносно поняла: этот человек – будущий мой муж и ваш отец, мой желанный избранник, с печальным взором и грустью.
Потом я долго размышляла и много узнала про его бывшую жизнь, поняла, что он до меня жил с одной, нехорошей, гулящей женщиной. Она ему столько горя принесла – один бог знает. И вот, увидев во мне, что-то прекрасно-обратное, ещё и наши, с его другом поцелуи, он, впоследствии, мне признался: - «Ну, вот – думал, нашёл лучше: оказывается – точно такое же, с молока на воду». И ещё больше загрустил. Но, на самом деле, всё оказалось, совсем, по-другому. Он узнал. другую жизнь – счастливую.
Вот так: один печальный, тоскующий взгляд: и жизни двух, совершенно незнакомых людей – соединились.
Есть у меня в записных книжках и такие разделы, как – цитаты, поговорки, выдержки. Кое – что преподнесу Вам.
«Женимся мы на чертах лица, а живём с чертами характера» - из телепередачи «Мужское и женское»
«Люди сейчас больше скрывают свои мысли от всех, чтобы казаться лучше, чем они есть на самом деле» – их бин.
«В каждом дому по кому» - народная поговорка.
«В слове «цензура» есть корень «ценз» и этот ценз кончился. Сейчас ничего не закрывают, и появился некоторый «понос» вседозволенности. Дефицит плохо, а уж когда перекорм… Выход – в балансе!» - Александр Ширвиндт. М.К.от 13. 02.16. –
«Мудрецы глаголят: удаётся либо первая, либо вторая половина жизни. И ещё они говорят: лучше позже, чем никогда» - Андрей Яхонтов. М.К. от 13.02.16. –
« Всегда всё надо делать тёплыми руками» - Наталья Крачковская.
«Жестокая жизнь? Да! Но это капитализм, жить при котором мы, невольно, а кто- то, с радостью, согласились в 91 году, и даже, как-то проголосовали за новую Конституцию – правда, под гром снарядов по Белому дому в октябре 93 года» – их бин.
«Каждый в жизни пристраивается, как может. Здесь играет множество факторов: семья, школа, улица, воспитание, друзья. Особенно – наследственность, гены. А случай – играет, особую роль. Но, основой всему, я выделяю – здоровье и убеждения. Меняются они с годами – меняется и жизнь твоя. Но, приверженность к тому, что у тебя есть в основе, костяк меры, да и веры – убеждения. Это основа всего, твой жизненный крест, твоё кредо. Будут отчаяния, поражения, победы, будут новые шаги вперёд, в стороны, назад. Но, всегда, ты будешь приходить к одному результату: от простого к, сложному, при постепенной потере здоровья – отчаяния, недовольство конечным результатом уходящей мечты. И закончится всё – успокоением»
Для создания мифа, нужно совсем немного – чуть пофантазировать и немножко преувеличить. Вот, послушайте, как мечты о прекрасной жизни - разбиваются о разбитый миф...
- Вы думаете, она девочка? Она давно со мной живёт, а строит из себя отличницу, - так начинался наш жаркий спор с Борисом, по поводу первой красавицы нашей улицы - Вероники.
- Ты нам врёшь!
- Нет, - сказал он нам, - давайте на спор: вы приходите, куда я вам скажу, в условленное место, будете сидеть тихо, а я вам буду показывать, всю её, в действии, спорим.
Мы опешили, растерялись, так как она, всё это время выставляла себя такой недотрогой, а тут такое - не наговор ли? Ну, не может она так ловко и долго претворяться. А на дворе, 1961 год 20-го столетия, и планка нравственности была очень высокая.
Спорили жарко, до мелочей обговаривали все детали предстоящего действа.
Условились, что мы спрячемся под лестницей: обзор там был очень хороший, вплоть до мельчайших деталей - всё перед глазами. Сегодня: или развеется миф о неприступности Верки, или подтвердится её статус отличницы - недотроги.
Вечереет, мы "на стрёме". Вдалеке, раздаются шаги - вальяжной походкой входит Борис, с ним - красавица Вера: у неё, почему то, игривое настроение, или это нам так кажется. - Что так быстро? - говорит она, Я ещё не готова! - Раздевайся, - последовала команда Бориса, - Или ты не хочешь? - Ещё как хочу! - ответила быстро она, чуть не бросаясь на него, скидывая с себя всю одежду. На голую сетку кровати, полетели: платье, её знаменитые гольфы, ботинки. И самое главное: эти недоступные, казалось бы, запредельные для нас - её девичьи трусики.
У ребят всё похолодело и в груди стало пусто, - вот это да: мы-то её считали недотрогой, а она, да какому - то грубому парню даёт, этому человеку, которого мы считали уголовником, да ещё в такой развратной форме: своенравно-наглой.
Мы затаили дыхание, и когда стала скрипеть кровать, и чем сильней она скрипела, тем страшней казалась нам эта история: превращение запретного воображения невинности во вседозволенность, да так, что мы краснели, глядя друг на друга, и щёки наши горели от неловкого чувства этого зрелищного и запретного: увиденного и услышанного. И так гадливо стало на душе, что мы не выдержали тягости этого греховного места - сорвались, слыша, как Борька стал кричать нам вслед, - Куда же вы, куда? Стойте, ещё не всё.
А она, ещё ничего не понимая, в такт ему вторила, - Ещё, ещё, сильней, люблю! Её, как прорвало - уже не чувствуя стыда, судорожные крики вырывались из её красивой гортани, срывались с губ, как у подрезанной птицы.
И тут, она увидела нас, остолбенела, но - тотчас же, беря себя в руки, как закричит: - Кто, откуда? Не поймёт, что происходит, но опомнившись, мгновенно соображает, что произошло здесь, и какая цена стоит за этим действом - цена любви этих дворовых ребят, цена её обожествления.
И она заревела, как маленький испорченный ребёнок, вздрагивающим голосом, уже - вмиг повзрослевшей девицы, пойманной, на чём-то позорном, стыдливом обмане, красивого этого лица. Да, она в наших глазах - резко оконфузилась: это была - уже готовая проститутка. Постоянно прикидывающаяся отличницей; а строила из себя недоступную, на деле же, всё оказалось наоборот.
P.S.
А, вообще-то, я её с детства боготворил: с первого класса - она была для меня чем-то возвышенным, неземным, прекрасным.
Для неё, я готов был сделать всё, лишь бы, она заметила меня, обратила внимание; и она - это чувствовала: бывало, тряхнёт косичкой, поведёт бровью и у меня всё заходит внутри. А она - всё сильней, давай играть: я красавица, твой друг бандит, он на меня нападает, ты меня защищаешь. Да так закрутит сценку, как я, в действительности её хочу спасти - на секунду отвлекаюсь, и табуреткой, мне была рассечена бровь: кровь ручьём, я стою довольный, ничего не замечаю вокруг.
Да, я её спас, защитил, и она мне своими жаркими пальчиками вытирает рану; а в груди у меня, всё быстрей колотит сердце и в височках, как молоточками по наковальне бьёт всё сильней и сильней.
Много раз, мне из-за неё перепадало. То, гуляя с ней, хвастаясь, прыгал по лужам, с лёгкостью пробирался через сугробы, не замечал вокруг ничего, когда, впереди меня, неожиданно, останавливается легковая машина: из неё выбегает, какой-то парень и бьёт мне по физиономии, да так, что я оказываюсь растянутым в луже. Она смеётся, а мне от стыда и бессилия, некуда было себя деть.
И так, много раз, в различных вариантах.
Помню, как-то шёл с музыкальной школы: ночь, в углу меня прижала, какая-то шпана, человек шесть: били острыми носками тогда модных туфель. Хорошо, я взял мелкокалиберный самодельный пистолет - выстрелил вверх, все разбежались. Позже я узнал, что это она всё устроила.
Прошло несколько лет. Я выучился, приехал на каникулы в родной город. Пришёл к ней. Она меня потащила на другой конец города, к своей родной тётке.
Я обрадовался: наконец мои мечты сбудутся - она меня представит всем, как своего жениха. Подходим к дому, она попросила её обождать.
Я присел на корточки, закурил, и в этот момент увидел носок офицерского сапога: он угодил мне прямо в лицо - из носа пошла кровь.
Так со мной она разделалась, давая понять, что выходит замуж. Впоследствии, я узнал, что её жизнь не сложилась - она спилась.
И, наконец, пришло время немножко пофилософствовать.
Прошедшие годы, могут очень (что и бывает) быстро, оказаться задвинутыми глубоко, в самые потаённые уголки коры полушария головного мозга. И у нас нет, ни способа, ни инструмента, ни побудительных мотивов (хотя есть в этом необходимость), чтобы размышлять над прошедшими переменами надвигающейся старости, когда мы постепенно задумываемся о том, что не беспокоило нас ранее, особенно в более молодые годы: хорошо, плохо ли мы поступали? Особенно, у тех чиновников, которые создают, иной раз неправильные (не людские) законы. Забывают, а чаще всего не задумываются, что и они, когда-то состарятся, и эти же, созданные ими законы - «ударят» по ним. Но, в силу каких-то причин, зависимости от чего-то, это их, пока что, особо - не тревожит.
Поначалу, мы брали пример с кого-то, ещё чаще прибегали к сомнениям, недоверию многих процессов, ещё более приспосабливались к изменяющимся временам и событиям, старались копировать чужие, а не свои модели жизни. Здесь большую роль играла пропаганда, особенно идеология общества, пример близких родственников, чаще – друзей, подруг. Ещё чаще – шли по жизни, по чужим канонам, правилам, моделям, что - в конечном счёте, было не твоим.
По молодости, были горячими, не обходили острые углы, но и были очень привязаны к советам близких тебе родных, которые были чаще – догматичны (по философии Батлера – «тормозом»), устаревшими во времени, были камнем преткновения, опасаясь сделать решающий, в нужный момент, шаг - к поставленной цели. К этому, ещё ранее нас подводили великие мыслители, что в дальнейшем, с ближайшего берега и перекаты были недоступны и опасны, в жизненных коллизиях и противоречиях, которые, ранее казавшиеся непримиримыми, но – впоследствии чудом воли, успешно превзойдённые и принёсшие первые победы и награды.
Это, всё равно что - когда коренной москвич (беру эту категорию), имея некоторые блага - не рвётся к более, чему-то дальнейшему, возвышенному (материальному). Чаще всего (хотя, это было чуть раньше, по времени, как говорят всезнающие - я имею противоположную точку зрения, так как, надо рваться к поставленной цели и её достигать), то приехавший издалека, (не имея ничего), стремится всего достичь - и он - в этом преуспевает, потому что, хочет всё это иметь ( а не ночевать на вокзале) и добиться, в противовес - москвичу, который сидит уже, (как всем кажется, хотя это не так) на всём готовом ( но, здесь, я "москвичей" не хочу обидеть, - "как это, жить в столице и не иметь то-то, да вы "зажрались", как это - не поступить в лучший ВУЗ и так далее" - вот такие слова можно, чаще всего услышать от приезжего); их (коренных москвичей), и так мало осталось. "Понаехали". И многие из них (опять же - коренные), живут - не в лучших условиях (не имея в год по два урожая за лето и на этом, не набирая, чего-то осязаемого). Что поделаешь - климат такой!
И, лишь, к концу жизни, что-то становится (со временем) более или менее понятными, но уже ушедшими в дальность - невозвратного, неудержимого на каком-то отрезке – нужного времени, так сейчас недостающего. Это, как годы, по мере приближения к мудрости: детство, молодость, юность, зрелость. И, под конец – старость.
А воспоминания и чувства в разные годы – не поддаются никакому описанию, всё становится со временем – бессмысленным. И так безжалостно это ощущаешь, и так хочется это – интуитивно, каким-то 555 чувством понять и попытаться воспринять как должное, но – посмотри на себя со стороны: ты увидишь, и поймёшь всё - весь смысл твоего сосуществования, и твоей никчемности, уже состоявшегося бытия.
И, невольно вспоминаешь слова, уже ушедшего в мир иной - драматурга, писателя, артиста театра «на Таганке» Леонида Филатова: - « Ну, почему Бог щадит одних и наказывает других?». – «Желаю людям понять такое непонятное, как: что такое – счастье», и - «Любить артистов даже надо за то, что они могут нам показать – как прекрасен в жизни человек». И от себя добавлю, - « Самое главное в жизни – это, не карьера, а рождение детей и их воспитание»
Подразумеваемая и предполагаемая формула жизни и бессмертия: (один из моих предложенных вариантов)
……………………………………………………
1) Всё – бессмысленно!
а) всё, когда-то, начинается;
б) всё, когда-то, кончается. (на земле
в) рождение;
г) переход в другое измерение.
2) Из всего этого бессмысленного, и состоит – жизнь (на земле).
А, в словах великого нашего философа В.В.Розанова (1856-1919) есть такие понятия, как, - «Смысл жизни – в самой жизни, в наслаждении её дарами». – « В мир явилась Божественная Мудрость, научившая людей жить для смерти и умирать для жизни», - «Множество конечных целей никогда не удовлетворит духа с его бесконечными стремлениями». Мы подобны, но все разные, по всему. Ответ на это многообразен: « Да вы-то точь-ли в точь живёте так, как все? - Или: «Я не живу как вы по той причине, по которой вы не живёте так, как я».
И, не только философскими подсказками живёт человек, - послушайте вот такое эссе:
Моменты счастливого детства.
Утром, в детстве, когда солнышко ещё встаёт, моя любимая бабушка, приносила мне в кроватку парное молочко, процеженное, от коровы. Прижмёшь крынку руками к телу, прильнёшь губами к краю её, и пьёшь маленькими глоточками, сквозь тихо потревоженный сон.
А оно, такое тёплое, так и льётся тоненькой струйкой внутрь, иной раз, проливаясь, на - ещё, не остывшую от печной жары, ночную рубашку. И кругом, чувствуется – теплота, ласка, забота. И это всё от бабушки, которая стоит, тихонечко рядом, у кроватки, и ласково так смотрит на меня и шепчет. Она старается меня не потревожить, - Пей, моя ласточка, пей – эту живительную влагу, природу нашей Зорьки, молочко (а ранее – Нарядки, Дочки…).
И так хорошо тебе, так прекрасно, это каждодневное, раннее утро, что хочется чего-то хорошего сделать. И всё на свете для тебя становится, ещё прекрасней, дорогим: и братец Сашка, и соседские мальчишки и девчонки, и живые ещё родители, твой кров – домик, конечно, со временем, чуть постаревший, но такой для тебя близкий, и всё вокруг, что окружает всех.
Спи, доченька, спи, - и ты довольная всем, особенно этой утренней ласки и внимания, не сказки, а любви – спешишь досмотреть неоконченный сон.
А теперь — немного, о бытовых моментах. Помню, как мы, с Татьяной, попали в ресторан в центре Москвы - «Славянский базар».
Мы, не были завсегдатаями этих злачных заведений, но обстоятельство, заставило нас, это место посетить. Так - мы хотели подогнать, под размер её пальца, обручальное золотое кольцо, и подали в какую-то конторку для его растяжки. Пока его делали, мы, чтобы скоротать время, посетили близлежащий рядом ресторан. Это посещение, я описал ранее в своих рассказах. И когда пошли узнать — сделали кольцо или нет, то при примерке и рассмотрении, заметили, что это — не та проба, которую мы сдали и стали выяснять, почему такое вышло. Таким образом, мы добились, чтобы нам растянули наше кольцо, что нам и сделали, признав свою ошибку, извинившись перед нами.
А, одна из встреч, у нас с ней, произошла так. Я, молодой офицер, как-то приехал к ней на своём «Запорожце», поставил внизу его перед её окнами. И на вопрос, - как я приехал? - ответил, — на маленькой машине. Татьяна подумала, - может на инвалидке, больной, что ли? И выглянула в окно — там стояла маленькая машина. Ну, прямо, как «инвалидка», хотя, по тем временам, это был нормальный автомобиль: ни у одного офицера части, не было таких машин. Так, что я был — на «колёсах».
60-70 годы 20-го столетия, среди девчонок в Советском Союзе, было такое понятие, что офицеры, в основном, считались и были образцом, чести и высокой морали и, поэтому, многие девчонки, стремились к этому и выходили замуж за них.
В ноябре 1974 года, мы с ней расписались. Почему, так долго, я не приглашал её, в это достойное заведение? Да, потому что — ранее, первая моя женитьба с другой, плохой женщиной, была неудачной и я уже, затягивал в этот раз, с принятием такого ответственного решения. И, как только, убедился, что Татьяна строгая, не ветреная девушка, к тому же, полюбил её, я как честный человек, пригласил её в ЗАГС, где и расписались.
Ещё меня тормозило такое суеверие: по гороскопу я — Водолей, это значило, что я слишком активный и решительный человек, Татьяна же, наоборот — была по гороскопу Весы: всё обдумывала досконально и, только тогда принимала решение, на какое-то действие, когда была уверена в правильности его. Поэтому, у нас процесс затягивался, в таком ответственном шаге.
Что примечательно: расписывались мы в Центральном Загсе Москвы, на улице Тургеневской, так как, я был прописан и проживал в центре Москвы, на улице, около Белорусского вокзала, свадьбу справляли в районе метро Первомайская, где были приглашены — весёлые цыгане с медведем. А, позже, уже в самый разгар лета, уехали в свадебное путешествие на Чёрное море. Я её так нежно, сзади подталкивал в спину, взбираясь на гору — ей это было очень приятно. Чувствовалась, такая забота, и с её, и с моей стороны.
Обычно, после росписи в Загсе, многие пары едут в свадебное путешествие, - вот и мы решили, побывать на Чёрном море.
Как помню, остановились мы в местности с названием - Голубинка, далековато от моря, примерно, метров 800, но там мы бывали редко (приезжали только переночевать) и, поэтому каждый день на электричке ездили в Лоо, Вардане — Сочи, на пляжи - купаться, загорать.
Вечером, вернувшись на место для ночёвки, нас уже ждали хозяева с накрытым столом, где сам хозяин, любил выпить и частенько, меня угощал своим домашним вином. Мы, до глубокой ночи, распевали песни, танцевали под мою музыку на баяне. Я, играл хорошо, и на эти танцы, собиралась вся округа, веселились — до утра.
Так, мы провели прекрасно досуг, около 2-х недель. Но настало время, когда нужно было ехать в Москву, побывав у моих родителей (они ещё были живы), в моём родном городе Новочеркасске, затем поехали к Таниным родителям, в Нижегородскую область. Там, мы познакомились, с их образом жизни.
Отец Татьяны — Василий Петрович — очень молчаливый был человек, но с доброй душой. Мать, немного суровее и имела рассуждения, ну как юрист, прокурор, все законы, не зная их — решала правильно.
Так вот, увидев меня — худого, она и говорит своему мужу, - Вася, зять наш — что-то, очень худой. Как бы его, чем-то надуть? И всё время меня, подкармливали. Особенно у неё, хорошими выходили пышки: пухленькие, пышные и сдобные. Я их — на всю жизнь полюбил и старался, чтобы, Татьяна дома, мне их чаще делала. Не оладьи, блины, что-то ещё, вроде, пирожков, а именно - их. Так и вошли они в наш пищевой обиход — на всю жизнь с ней.
А под конец отпуска — гуляли по Москве, к нам частенько приезжали погостить наши друзья, но подошло время - опять мне идти на службу. Началась горячая пора.
Как-то, брат мой меньший, Николай, в 2004 году, пригласил нас на свадьбу, на родину мою. Мы стали готовиться. Купили подарок. Тогда в моду стали входить микроволновые печки. Нашли, уже - не новую, ручную тележку, для перевозки малогабаритных вещей и приладили на ней наш подарок, хорошо обвязав его прочным креплением. Купили билеты, и с дому — поехали к 23 часам 50 минутам на Казанский вокзал.
Но, как, гласит пословица — студенту, и часа не хватает, для изучения иностранного языка. Так и нам, что-то завертелись, и времени в обрез не стало хватать. Мы, на всех порах, потные, как взмыленные лошади, с этой тележкой и ношей — бегом на метро и по эскалатору. Всю дорогу бежали быстро, какие-то, задёрганные стали. Я, впереди, со страшными возгласами и выкриками, Татьяна — сзади, стараемся наверстать оставшееся время — бегом выскакиваем на перрон вокзала и прямо к поезду, на бегу, спрашивая — какой вагон и где? Нам отвечают — вам в другую сторону, поезд стоит — уже там.
Мы, в отчаянии: смотрю на большие вокзальные часы и осознаю — наш поезд уже должен отходить. Мы ещё быстрей.
А тележка, стучит по асфальту, и всё время переворачивается, мой чуб развевается и волосы жены, во все стороны так, что люди от нашего вида — шарахаются в разные стороны.
Ну, где же, этот наш поезд? - кричим мы, друг другу и наконец, видим уже, отъезжающего, медленно с первого пути - показывая нам, свой хвост состав.
Татьяна мне в сердцах, - всё, не могу, сейчас упаду. Я ей, - миленькая, потерпи, ещё немного осталось. И, так мы, с такими трудностями, добежали до последнего вагона нашего поезда, вскочили на площадку (проводник нас уже ждал) и с укорами, спрашивает, — ваш ли это поезд? Мы, с ужасом смотрим, друг на друга, Татьяна суёт ей, зажатые в кулак билеты и, только тогда выдыхаем всё, когда проводник удостоверился, что мы в своём поезде — и, в этот момент, резко наступило расслабление. Какое это счастье — быть на месте. Но, впереди - наш вагон. И, шагать через весь состав надо, да ещё с сумками и ношами.
Немного передохнув, мы стали добираться на свои места. Прошли через весь состав, до своего, второго вагона, где везде - люди рассаживаются и укладывают вещи на свои места. При этом, в каждом вагоне, надо - открыть тяжёлые тамбурные двери, стать с ношами на железный переход между вагонами, которые так и, бросало в разные стороны - где страшный скрежет и пугающие посторонние звуки налетают на тебя, когда тележка, цепляется за неровности и старается перевернуться. Но, надо идти — впереди: тепло и сыто.
Так, пройдя, почти что, через весь состав, потолкавшись; кой с кем -поругавшись (можно подумать, что никто, никогда в такой ситуации не был), мы - наконец-то, добрались до места. И дальше всё пошло по расписанному сценарию. Об этом люди все знают, находясь в поездках.
А на свадьбе выяснилось, что - не одни мы, подарили такой подарок — микроволновку. Ещё, у двоих приглашённых гостей, были такие же новинки, так как, они, в ту пору — входили в моду и каждый, хотел её приобрести и сделать сюрприз - другому человеку. Но, мы-то, её везли за тысячу километров, с самой столицы — Москвы. И, довезли!
А, теперь, немного о весёлых моментах жизни. Как-то, будучи на отдыхе на родине жены, мы собрались на рыбалку. Накопали червей, раскатали мякиши хлеба, подготовили, ранее купленные в Москве, бамбуковые модные удочки с блестящими крючками и различными заграничными прибамбасами, привязали поплавки со свинцовыми грузилами, крепкие лески и поехали на дальнее озеро, где Мальцево болото, там по рассказам местных жителей - водились крупные стаи рыбы: щука, карась, пескарь, лещ и другие. В общем — всякая всячина.
Мы, это я, с женой, наши дети; брат жены Шурик, с его женой и сыном — в общем, шумная, весёлая компания. Было раннее, солнечное летнее утро, тёплая вода озера, синие, как анютины глазки цветы — небо, и самое главное — азарт рыбака и предвкушение радостных моментов лета.
У нас, взрослых, модные заграничные удочки. Мы, каждый, выбрали прекрасные места, сделали прикорм для рыбы. А она, то там, то здесь — всюду плескалась: видно было, что её много. Ну, наловим много рыбы — будет хороший завтрак, и уха на обед и на ужин. В общем — всего полно.
Прошло полчаса, час, два — мы с Шуриком, немного загрустили - очень плохо шла рыба на наши заграничные удочки. Посмотрели, а на противоположном берегу озера — Татьяна и старшая наша дочь, с корягами-удочками из веток дерева и рваными лесками — так и издавали возгласы удивления от очередной поимке рыбы. И это уже чувствовалось, не конец, а только начало их удачной рыбалки, у нас же было — всё наоборот.
Мы мастерски, так закидывали удочки, они же — неуклюже, по-женски, неумело — но ловили рыбу, часто ударяя о землю своими корягами, чем распугивали в озере всю живность. А наши дети, так и бегали: то от одной группы, то к другой, и радовались их удачному лову.
И, в один из моментов рыбалки, Шурик, так закинул свою удочку, что его крючок, зацепился за мои плавки, от чего я, чтобы он, крючок, не вонзился мне в тело — прыгнул по ходу лески, в воду. Да так, что с моего тела, слетело это злополучное облачение, c вонзившим в них крючком, а я — голый — не мог вылезти из воды, да ещё на глазах всей своей родни. И стыдно и печально стало мне.
А детвора, так и радовалась этому, и всё меня подбадривала, выйти из озера и погреться на солнышке на берегу. Но я, не мог, так как, злополучный крючок, всё же, вонзился в моё заднее тело, а Шурик — не мог, в азарте момента, рвануть удочку так, чтобы не сорвать с меня кусок моего участка кожи — без боли. Я старался, не кричать, не плакать, но это - становилось, всё трудней и трудней.
Наконец, моя жена, Татьяна, увидев возникшую ситуацию, со всей решительностью и смелостью — вошла в воду и вытащила этот злополучный крючок из меня. Все с облегчением вздохнули, увидав в пальцах руки Татьяны — этот злосчастный элемент рыбалки, с пойманным на него, несчастным дедушкой Витей. То есть — меня.
Мы от радости, все стали хлопать в ладошки, весь берег с рыбаками — ликовал.
Так прошёл ещё один день нашего отдыха — с приключениями, горестными моментами и радостями.
Перейдём к вопросам семейной жизни.
Первый год, нашей совместной жизни с Татьяной, мы поехали к ней на родину в 1974 году - зимой. Там ещё, не было шумной, суетной жизни, как в Москве. А были - простые, человеческие отношения, где люди жили по таким канонам, как: человек человеку — друг, товарищ и брат.
С Казанского, железнодорожного вокзала Москвы, мы на поезде, добирались до станции районного пункта, Горьковской (тогда) области. Далее на автобусе, до своей остановки и, пешком добирались, примерно, с один километр, до родительского дома. Нас уже ждали: отец, мать, младший брат Татьяны, и Кока ( Татьяна Тимофеевна - родная сестра мамы моей жены). Она не выходила, замуж, ни за кого. Всю жизнь, ждала с войны, своего любимого, поповского сына, Мишеньку, пропавшего без вести.
Поездка на поезде, обычно вызывала массу удовольствия и впечатлений.
Но если вспомнить более ранние времена в глубинках России, то эти впечатления, омрачала такая картинка: посадка на поезда, особенно на загруженных железнодорожных станциях, проходила так: вагоны всегда были забиты людьми, с огромной ручной кладью, хотя, всё было: цветы, поцелую, горячие приветствия, и многое другое, что приносило радость сердцу. Такой расклад был, до Москвы. Уже в столице, было приличней.
Но, подъезжая к какой-либо областной станции, стали появляться люди, в основном с мешками - в потрёпанных ватниках. В вагонах, и почти что, везде: грязь, мусор, особенно от семечек. Многие, шелуху от них - бросали на пол. Это, 60-70 годы 20-го столетия. Такого в Горьковской области, было поменьше. Грязь от семечек, да - была, но мусор - старались быстро убирать. Всё делалось вовремя, да - видно, народ больше понимал, не наглей, что ли был.
Но, на автобус в районной станции, уже набиралась целая толпа (это недоработка администрации — мало выделялось транспорта). Такси, как таковых, не было. Народ жил здесь ещё немного бедней, но честней, и было, как-то, всё - попроще.
И, всё равно — автобус брали, почти что — штурмом, чтобы занять места: все были с пожитками и ручной кладью. Это доставляло массу неудобств и неприятностей.
Вот так, и добирались до своих мест, до тех деревень и посёлков, где проживали люди.
И, всё равно — было много честней, подобрей, по совести. Это был тот период, когда — не у всех были свои личные автомобили, и народ, в основном был одинаков и жил не особо хорошо, но в основном — честно и праведно.
Уважаемый работник образования. Окончив педагогический институт, Татьяна была направлена для работы в школе - учителем, в город Шумерля, затем уехала в Киев, следующий, город Закарпатья - Мукачево.
В Йошкар-Оле, работая в школе, она вышла замуж за военного лётчика, старшего лейтенанта военно-воздушных сил СССР, истребителя штурмовой авиации - Сергея Мельник, который был родом с этого города, и приезжал в отпуск к родителям, но брак был недолгим: при испытании самолёта, её муж погиб — самолёт разбился. Через некоторое время, после траура, она была направлена в город Кошице в Чехословакию — старшей пионервожатой, чтобы всё забыть и находиться подальше от этих, вокруг неё, трагических событий.
Следующим этапом её жизни, была столица Москва, где её, очень хотела видеть в качестве своей невестки - мама (жена одного генерала), Таниного жениха, офицера, неплохого парня, Володи. Но, от этого шага, её остановила мама Тани с такими доводами, - Доченька! - он младше тебя на несколько лет и вы будете от меня далеко, в Монино, - видеться мы будем редко и ещё привела ряд доводов и факторов — почему этот брак, не может состояться и быть прочным. А, через некоторое время - на горизонте, появился я. Сейчас можно описать и природу.
Когда выезжаешь из Пильненского района Нижегородской области к мосту, то видишь название речки — Пьяна. Она, и в правду — как нетрезвая: вся извивается. То широкой становится, то узкой и, везде — с изгибами, далеко растекается по полям, болотам, полянам. Особенно, красиво течёт, между деревьями в лесу — так и любуешься этим явлением природы и каждый раз — удивляешься этому чуду. Когда-то, это была полноводная, широкая река, по ней ходили большие пароходы и баржи - перевозили, всякую всячину. Сейчас она обмелела и стала походить на израненную водяную ленту с кривизной, по всей её протяжённости.
И, всё равно, подъезжая к мосту - видишь табличку с таким названием: р.Пьяна, то поневоле думаешь, что это - про мужика, пьяного, а не про речку. Река Пьяна - самая извилистая река мира.
И, повсюду видишь, какое-то, движение. Людей, копошащихся животных, движущихся машин, механизмов и кругом — зелень, зелень. И чудный природный запах от деревень, ферм, строений. Вот, тут-то, и начинаешь понимать, что это всё – неспроста. Это всё природой заложено, а люди — уже продолжили, своей деятельностью, далее это — развивать.
Проедешь немного, и видишь — уже, другая река простирает свои просторы, и ещё более, становится грандиозней. И название ей — Сура, и где-то ж, она соединяется с ещё более величественной рекой — Волгой.
А, тут она, течёт величаво, широко, спокойно в хорошую погоду. Но, только ветер налетит — не узнаешь её: бурная река, страшная, с кричащими заворотами, вскриками и шипящими грозными брызгами, широких потоков. И всё вокруг, особенно поля - заливает: сплошное такое море получается. Попади в её объятия — погибнешь или останешься на всю жизнь калекой.
Дальше, всё — поля, поля, фермы, стада коров, сёла и деревеньки. Большие и малые. И кругом — золотится пшеница, играет с ветром лён, немного наклоняются под лёгким наплывом ветра, колосья ржи.
Настало время, чтобы описать такое понятие для любого землянина, как - сенокос.
В молодости, приезжая в отпуск к родителям жены, сдружившись с нашими соседями, особенно с Женей. Он, часто брал меня на сенокос, к себя, на отведённую ему делянку. И мы приступали к делу. Раньше, при советской власти, выходили на сенокос — всеми дворами, сейчас происходит, таким образом: сосед соседу помог, и ладно. Нет уже, того энтузиазма, того коллективизма, в основном - каждый сам за себя.
Вот, где было раздолье, широта размаха, но и умение должно быть мастерское, не то что у меня — городского. И, он меня учил — не обижая, по-деловому и просто, по-дружески. Брал, мои руки с косой в свои, и медленно так, водил по траве, приговаривая, - больше жми на левую руку и на лезвие полотна косы, где оно соединяется с косовищем, и чаще оселком точи, само острие косы.
Сначала, у меня не получалось, Так, неровности одни и камни собирал косой всё время, которая, частенько, утыкалась острием в землю. Он, не радовался совсем, а больше вздыхал и слегка, всё поучал: легонько, - приговаривая: больше смотри, что косишь. И я, потихоньку, учился этому тяжёлому, но нужному крестьянскому делу.
В основном, он ставил меня на делянку, в поле, а сам влезал на стог, и оттуда руководил, и принимал от меня скошенную траву вилами, умело так, улаживая её на вершине. Со временем, поправив одну, принимался сооружать следующую. И так — целый день. А солнце — сильно припекает. Всё жарче и жарче всем становится, но погода, не позволяет расслабиться — даёт перерыв, только на то, чтобы попить из кринки холодного молочка, на худой конец — водички.
Но вот, всё сделано: конец — делу венец. Ещё раз, обмахнувшись полотенцем (в основном от комаров и шмелей), он аккуратно скатывался со стога и мы отправлялись до дому. Там нас, уже ждали родные, с собранным столом, радостными сообщениями и различными похвалами.
Это — самый радостный момент в жизни каждого косца. Ужин проходил весело, с воспоминаниями приятных моментов сенокоса. Расходились поздно. Радостные все, с песнями и танцами, довольные, что сосед помог соседу - дружба от этого, ещё больше крепла.
Добираться мы с Татьяной, не на поезде на её родину, уже стали тогда, когда у нас появился первый автомобиль — "Запорожец" с «ушами». И, всё же это было тогда, хоть какое-то, но средство передвижения. Где шикарная «Волга» не пройдёт — он, между потока машин, пролетит везде.
В то время, с автомобильным парком в России, было очень трудно: и в очередях стояли за определённую таксу, где они продавались: ходили переписываться, каждый день, и если пропустишь, то человечья слабость или, как такое явление назвать - прозевал — тебя передвигали с радостью в конец очереди и, ничего нельзя было доказать.
У меня, это был уже второй автомобиль — "Запорожец" (первый: в народе его называли — консервной банкой, мыльницей, да — по всякому он обзывался) и почему я выбрал такую машину, да потому что, он был доступен всем тем людям, кто накопив деньжат, где-то, ужав свои амбиции, ты позволишь купить себе такую роскошь (раньше народ был попроще — воровства мало было), и ты - «на своих колёсах», - а, это уже, средство передвижения.
В поездку, особенно на родину, выезжали очень рано, до солнцепёка, когда погода стоит прекрасная, желательно без дождя. Мы старались, чтобы МКАД (московская кольцевая автомобильная дорога), можно было проехать до большого потока машин, что почти что, всегда удавалось.
Проезжая город Реутов, где я, в госпитале внутренних войск МВД России, иной раз находился на излечении, обычно, в одном и том же месте, в магазинчике – отоваривались. Батон чёрного хлеба и каталку колбасы — Краковскую, где, тут же её съедали (хотя, в дорогу мы обычно набирали много провизии), но это уже было, как бы, привычкой - походный вкусовой обычай. После, запивали газированной водой.
Хотя, перед поездкой, мы запасались едой основательно: пекли пироги: с мясом, рисом, вареньем, варили свыше 9 минут, 20 яиц, и в бидон с жиром или сливочным маслом, складывали их. Они, таким образом — были целы и не портились, и всегда ели их, с аппетитом. Обязательно брали с собой - соль, сахар. Для мытья рук, лица и умывания, запасались 2-3 флягами 5-6 литровой воды, несколько полотенец с печатками мыла. Зять наш, муж старшей дочери, всегда наливал в термосы горячую воду, с кофе, чаем.
Вообще-то, Татьяна, моя жена — очень терпеливая до всего была: когда я складывал вещи в багажник, то она всегда мне говорила и требовала, — все мои сумки, клади мне в ноги. Я ей, обычно, возражал, - зачем, тебе неудобно будет всю дорогу трястись с ними — теснота. Нет, - утверждала она мне. Тут им надёжней будет.
И так, до самого конца поездки. Обедали мы обычно, на полпути в кафе «У Ирины». Также и на обратной дороге, но только с другой стороны трассы.
По мере улучшения материального положения, мы уже приобрели другой "Запорожец" - лучше, но уже с «ушами». Старый, почему-то, грелся очень быстро, особенно мотор. И, так как, с мастерами было в то время очень плохо, я сам старался устранять все поломки. Занимаясь ремонтом, я понял, что в машине нарушена система охлаждения, оно было воздушное, поэтому в пути, мы часто останавливались — ждали, когда на приборной доске в салоне снизится температура. Убедившись, что всё в порядке — продолжали путь дальше. На этом автомобиле, мы исколесили много дорог, даже и на юга ездили.
Хороших легковых машин в то время, было очень мало — Жигули, Волга — потому что они труднодоступны были в приобретении, да и, страдала финансово-материальная часть у нас — были молодыми, всего хотелось в жизни иметь, но «мани-мани» — не многим позволяли этого делать. Однако, эти машины ("Запорожцы") для многих были не проблемой: накопишь деньжат, и приобретай.
Все они, по мере износа, а также большого пробега, были отправлены к Таниным родителям на родину. И, когда мы приезжали, то на одной из них - отремонтированной, нас встречал её отец. В более позднее время, я их видел в гараже, где от них лежали, только основы, от всех трёх машин, также - несколько колёс, бензиновые баки, всё было разобрано на запчасти. Многое видно , просто растащили, и, так как, с горючкой в стране было не очень, (заправок было мало и продавали бензин дозировано), то и обслуживание было прескверное — мастера на «вес золота». Очень ценились самоучки. И, если с ними дружишь, и сам не промах, то будешь нарасхват и всегда на «колёсах», потому что, на станцию техобслуживания не пробиться: нужен, или, мастер знакомый, или по блату, за хорошие деньги.
Так, что — автомобиль обходился дорого. А тут ещё — техосмотр пройди, страховку обеспечь, хлопоты, да и только. Но, всё равно: первые автомобили, нам были - в радость.
С нами всегда, во всех поездках, в своё время, были наши любимые собачки (овчарки) — немецкой породы. Первый — Джульбарс, прожил около 13 лет; второй — Ральф, умер через пять лет: его кто-то отравил; третий — Туман, прожил около 11 лет, тихонько ушёл в свет иной — чем самым, по своему представлению, освободил нас от коронавируса. Он, каким-то, своим нутром чувствовал, что им надо заниматься капитально: три раза выводить, идти за кормом, то есть — выходить и находиться на улице, таким образом - подвергать риску хозяев, заражения этой пандемией.
С первым, занималась капитально, моя старшая дочь в клубе собаководов. И, так как, она была, самая младшая в группе по возрасту, то инструктор, в начале — не допускал её к самостоятельной дрессировки, но она, устроила такой каприз (мелкий скандал) и настойчивость, что он, уступил ей, нарушив своё, и правило клуба - допустив, наравне со всеми к самостоятельному прохождению курса, в составе взрослой группы и, об этом, не пожалел . Она принесла команде на соревнованиях, со своим псом Джульбарсом — 1-е места, где было завоёвано три заслуженные медали, которые, вместе с его портретом, были вывешены и находятся сейчас в доме, на стене нашей кухни.
Также в квартире, в своё время, проживали две кошечки, с ними очень подружились наши собачки — постоянно было видно, как они играют друг с другом. Особенная дружба была, у пса Ральфа с кошкой Анюткой — они, постоянно носились друг за другом по комнатам и, когда уставали, то Ральф, легонько брал её в зубы и относил на место. История появления этих кошек была интересная.
Так, первую - Машку, принесла в дом, младшая дочь Татьяна, её принёс в коробке, в школу - учитель по физкультуре. А, со второй, вообще — целая история получилась. Как-то, идя с занятий, домой, старшая дочь Ирина, увидела, как несколько мальчишек, пинали ногами очень жалкого маленького котёнка. Пожалев это существо и отругав - за, безобразное действие мальчишек, она по их просьбе — выкупила за десять рублей, данную крошку и принесла её домой. Так, образовался в доме, мини-зоопарк.
Особенно, я хорошо запомнил, как умирал Туман. 15 ноября 2019 года, я позвонил по мобильнику, своему младшему брату на родину и поздравил его с днём рождения. А уже, накануне, я наблюдал, что Туману, что-то нездоровится, мы его показали ветеринарному врачу — были прописаны лекарства, стали его лечить. В момент поздравления, я брата попросил прерваться и пошёл посмотреть — как чувствует пёс. И увидал, что он, на моих глазах, перестал дышать, закрыл глаза и умер, о чём я, и сообщил брату и всем родным. Вот так — в день рождения брата — умерла моя последняя собака — немецкая овчарка Туман. Мы с Татьяной, после этого, дали друг другу обещания, что это было наше последнее домашнее животное и больше мы, никого не будем заводить, так как, уход их из жизни — тяжело переносить. И, если уж дальше говорить о домашних животных, в частности о собачках, то мы знаем, что верней их, на свете нет - никого!
Как это, что он не чувствует? А, виляет от радости хвостом, да поперёк дороги уляжется, так, с грустью, глядя на тебя, ждёт до самой своей кончины, с печалью и слезами на глазах, скуля и визжа.
Завидев своего хозяина, лижет ему руки, бессознательно забывая все обиды, с готовностью выполнить все твои капризы.
Он, никогда не предаст, наоборот – рискуя жизнью, будет стараться тебя спасти, ничего не требуя взамен, стойко перенося все обиды, недовольства и незаслуженные упрёки хозяина.
Он, всё выдержит и вынесет, несмотря, ни на что.
Тут, не в рефлексе дело.
Тут – более, глубже.
И это, своего рода – загадка природы.
- Их бин - то есть «Я»
А вот, другой случай, произошедший с семьёй моей дочери Татьяны. Как-то, они добирались на машине в Крым по трассе Дон 4. Замечтались, слушая музыку — ничто не предвещало беды. Но, постепенно, до них стали доноситься звуки сигналов, встречных и догоняющих их машин, и поспешные призывы водителей, к чему-то, пока что непонятному. Пока разобрались, в чём дело — время ушло, чтобы произвести, какие-либо, быстрые действия. А, произошло вот — что.
Сильный встречный ветер, сорвал крышку с багажника (дополнительное отделение для вещей) вверху, с крыши машины (плохое крепление замка) и разбросал их, по большому отрезку трассы. И, только тогда, до них дошло - что произошло, когда их нагнал на большой скорости, какой-то водитель. Он, сигналами, жестами - принудил остановиться и поведал о случившимся. Затем, кто собрал по дороге их вещи — отдали им. А, всё остальное, что упало — то пропало. Поэтому, здесь не уместна такая пословица, - Всё, что не делается, всё делается к лучшему. Хотя, с какой стороны, на это посмотреть.
Идеального ничего нет. Показное ухаживание, и – иногда, довольно-таки, частенько, вымученно-дезавуированные слова – «спасибо» - «пожалуйста». Но, лучше делать и говорить так, чем – пьяная ссора, побитая посуда и жена, постоянные обиды и склоки. Уже пошатнувшиеся семьи и разбитые браки. И, слово-то, какое подобрано – не что-то целое, а брак. Как, отработанное состояние, вещь.
Внесу немного душевной теплоты, как щемящий душу отрывок - того, далёкого прошлого.
Покидая навсегда родные места: кто - маленький провинциальный городок, село, аул, кишлак. Потом, вспоминая всё это, жалеешь: о каждом, знакомом тебе камешке у реки. Ветле, склонённой над её берегом. Журчащем арыке или прямой дороге к железнодорожным путям, ведущей в большой город, то невольно, замечаешь, как навёртывается набежавшая слеза и щемящее чувство тревоги, теребит наболевшую душу, которая прямо кричит о ней. И от, распирающего тебя чувства потерянности – к своей маленькой, но дорогой тебе родины: где родился, носился, познавал азы трудной, но пока что, ещё радостной жизни. И вот, ты покинул, по каким-то обстоятельствам, эти дорогие тебе места, пока что ещё, не осознавая глубины большой потери, о чём и поведал отрывок из моего стихотворения:
Сегодня приснился мне — город родной,
И двор, так — до боли знакомый.
Вдруг, вспомнил, как бегал с ведром за водой,
К колонке, как литерный — скорый.
И, лужа, что вечно, была за углом:
Мы в ней, как утята — купались,
Все в грязи и в глине, измазан углём -
Девчонкой! В неё, мы - влюблялись.
И вот, через, каких-то, несколько десяток лет, ты снова оказываешься в тех местах, когда-то покинутых тобой, ищешь знакомый рельеф и не узнаёшь его. Так и в этот раз: лето 2020 года, областной центр, известная станица.
Ищу знакомый по детству мне двор, его хозяина - Юру. И ничего не узнаю: всё так расстроилось. Спрашиваю у играющих в футбол ребят: как найти такого-то? Не знают, - спросите у тех-то; да вон они.
Подъезжаю к ним, - как найти, родственника моего? Почесали затылки, поразмышляли, - не знаем, - был их ответ. Я объясняю ещё глубже: парень - такой-то, сейчас мужчина, носился на велосипеде, затем на мотоцикле, по трём станицам и крутил кино — Юрой, его зовут, где-то здесь жил.
И тогда, сидевший в этом кругу, пожилой мужчина, вдруг, заразительно вспоминая, начал объяснять, - Юрка! Да это, тот парень, который нам привозил в станицу в клуб и крутил фильмы, потом женился на одной местной красавице, по трём клубам ездил, и успевал же, как-то. Живёт вот тут — недалеко, в первом отделении станицы имени «Чапаева», вон, вдалеке и табличка имеется — указатель.
И ещё, они поведали мне, что на один из клубов, положил глаз, местный богатей, который решил клуб снести, для реализации каких-то, далеко идущих его целей, но мы ему это не дадим сделать.
Я поблагодарил его за эту, столь дорогую мне информацию, посетовал на свой бездарный навигатор и поехал к тому указателю, наверно, уже - успешно.
Этот отрывок, не претендует на какое-либо первенство, а просто — вспоминает, то далёкое ностальгическое прошлое, которое крутится у меня в голове — отрывками прокручивающегося фильма из станичного клуба, который провожал меня своими сияющими огоньками и до боли, знакомой мне, уже забывающейся мелодией — той далёкой молодости, как щемящий душу отрывок, вспоминаемого прошлого.
А теперь поговорим о том, что мы, иной раз допускаем в разговорах, неприличные слова. 90-е годы. Заступил дежурным по управлению охраны высших органов власти Р.Ф.
Неожиданно, вбегает в дежурку, находящуюся в здании Верховного Совета, мой помощник - капитан милиции, которому я доверил, по возможности, проверить всё находящееся под охраной нашего ведомства объекты государственных учреждений, как того требует инструкция. Он, такой взволнованный, докладывает:
- товарищ подполковник, во дворе обнаружил, как на постаменте скульптуры – нет кованых цепей и самое страшное – белой краской, написано неприличное слово, в адрес одного должностного лица. Я уж, и так и сяк, счищал краску, но получилось плохо. Что делать?
Я все дела бросил, оставил за себя помощника и мигом, вместе с капитаном, быстрым шагом, пошёл разбираться на месте.
Да, она была издалека видна, эта проклятущая надпись.
- Что-то надо делать, - подумал я и приказал принести чёрную краску, которой и закрасил нехорошее слово.
Окончив с надписью, нашли и злосчастную цепь, которую придумал скульптор, устанавливая памятник. Она лежала в траве, в трёхстах метрах.
Таким образом, как будто бы, всё было приведено в порядок. Далее – по инструкции и обстановке. Дежурство продолжалось.
Что я вспомнил. Давно мы не говорили о смыслах отчаянных поступков.
Человечество, общество - придумали правила игры: а может, кто-то, и не хочет в них участвовать, хотя есть такой постулат, что - жить в обществе и быть свободным от него, ну, никак нельзя. Может, и происходят преступления, где человек, не может или не хочет вписываться в существующие каноны, правила, а играет по своим, но - люди, общество, не воспринимают, и наказывают его.
Вот, один из аспектов - почему, всё это понял, только к концу жизни, Лев Николаевич.Толстой - бросил всё, и ушёл, в никуда. А - ведь, он достиг в жизни многого.
Почему, отчаянные поступки существуют? Может, через это приходит озарение - раньше, чем многим другим. Может им, кто-то подсказал "сверху"? Или это, акт отчаяния, вызов извращениям, коллизиям жизни? Как будто, всё есть у него, но человек идёт на крайность. И "зомбированное" общество, не воспринимает этот шаг - осуждает, или гневится, не может понять - почему это происходит.
Примеров много: это, и Анна Каренина, и "ушедшие, в никуда"... ведь, сознательно шли на акты самопожертвования герои нашей страны. Многие, даже, не ради славы, не ради карьеры, денег - рисковали собой ...Можно сказать, что - существующая обстановка в обществе на тот момент, идеология, патриотизм, играли положительную роль героике. Значит, существует, и в этом - смысл жизни.
Наступил момент поговорить о молодёжи, их увлечениях. Раздел назовём «Виной любви - мобила!?»
Если перевести с английского языка, то – гаджет (gadget) - штуковина.
Приспособление, устройство, безделушка, приблуда. И, как разъясняет Википедия - это небольшое устройство, предназначенное для облегчения и усовершенствования жизни человека.
С другой стороны – какое здесь облегчение, если молодёжь утыкается в свои мобильники и живого общения, интересного разговора, беседы нет.
И, что самое главное: в метро, на улице, да и везде – так и смотрят в него. Многие стали через Интернет знакомиться, не как раньше – парень по любимой сох, долго искал встречи с ней. Сидение на лавочке, в парке, у реки, вздыхание, переживание. Сейчас всё происходит быстро…
И, мало говорят, особенно - красивых, сердечных слов, а больше - короткие строчки переписки, да посылка смайликов. Свидание проходит так: сядут, и опять же – каждый смотрит в своё мобильное устройство.
Как манекены: мало ласки, поцелуев, хороших слов. При знакомстве, правду скрывают, приукрашивают, не так, как есть в действительности, многое придумывается, а некоторые врут. Отсюда и браки непрочные, как бы, нарочито-придуманные. И, кое-кто, на это «клюёт».
А тут ещё придумали брачный контракт, всё оцифровывают, переводят на материальную основу, а не на душевные отношения. Так и живут, каждый сам по себе. Многие потом разбегаются, затем делят детей, имущество.
Не скажу, что молодёжь плохая, нет – много умных талантов. Но, что-то, идёт не так. Может, стар я стал, брюзжанием занимаюсь, чего-то не понимаю? Романтики нет, практичность побеждает! Привожу восемь строчек из моего стихотворения:
Ах, как люблю смотреть в твои глаза.
Украдкой, и стыдливо-нежным взглядом.
В них есть - таинственность, ожившая слеза,
И та - застенчивость, когда ты близко, рядом.
Так, осторожно, чуть коснёшься, вдруг рукой.
Забьётся сердце - страстно, от волнений.
И я, уже теряюсь, сам не свой,
И слов не надо - сладко, от томлений...
– их бин - то есть - "Я" - Ефра.
Когда я писал эту книгу, то было много неясностей, загвоздок, которые не шли мне на пользу, а были во вред. Вот, такие бывают закавыки, поначалу.
Свои года, старческие, я как-то, и, не очень жалею, так как, они творческие, полезные и особенно познавательные. Были победы, где-то и большие упущения. Но, в целом, я этим периодом очень доволен. А, в дальнейшем, моё Ай-кью – резко стало не отвечать требованиям современного времени. Всё чаще стала чувствоваться пробуксовка в делах, упускались возможности. Это, я думаю, в большой степени зависело от возраста, да и обстановка в обществе играло большую роль. Сильно стало влияние от внешних и внутренних факторов и климата всего общества. Стали теряться ориентиры, упускалась главная цель – ради чего мы живём и с ней менялись и задачи, не отвечающие большим замыслам.
Особенно больно становилось от того, что не можешь ты себя полностью реализовать. Например. Ставилась глобальная цель: описать наступившее время, события, людей. Но для этого нужно чуять обстановку, нужны глубокие знания, образованность, воспитание, кругозор, прозорливость, да и просто – отличное знание писательского дела. Нужно к этому подстроиться, уверовать в правильности грамотности.
Первые шаги, обычно – необдуманные, как пионерские: то там закавыки, то где-то сработает стопор против тебя, твоей затеи.
5-6 дней работаешь с интервалом, потом – застой, бывает до нескольких дней. Появляется обида на самого себя: не умею, нет таланта, мало фактуры, безграмотность одолела. Но, амбиции и пример других – вдохновляют. Ты опять выходишь на верный путь. Главное – не отступить, идти вперёд. Найдена тема, с жадностью начинаешь её обрабатывать, набрасывать на бумагу, компьютер, и в черновике. И, вдруг – появляются шероховатость, не стыковки, особенно в повествовательных моментах, непоследовательность в хронологии событий, каких-то жизненных деталей, без которых целостность написания теряется.
Фактов много, а связать это воедино – непростая задача. Хочется сразу и всё, но в этом-то и заключается талант человека, назвавшего себя в душе – повествователем, появляется новая тема – старая уже как бы, стала не привлекательна, отходит на второй план. Вот это-то, и губит многих: незавершённость задуманного, перескакивание с одного на другое. Поэтому – главное, чаще всего - упускается.
А с неграмотностью – вообще беда. Как правильно написать то-то, или что-то? Пока найдёшь правильный ответ – время утеряно, нить повествования, сбито мышление. Но, самое страшное – это спешка, необдуманность, незнание: как привлечь читателя к интересу, и что там будет дальше, не упустить главную интригу и привлекательность к чтению.
Да, очень многое надо знать. Мало закончить литературный ВУЗ, надо школу жизни пройти, да не пролететь, а прочувствовать всё своим нутром и чутьём. Это – огромным талантом надо обладать, чтобы появился шедевр, а не плохонькая бытовая тема. И для этого надо – уловить момент времени, актуальность, привлекательность, да и что-то новенькое в него внести, интересное, что может повести за героем книги, заставить читателя им увлечься. Иной раз, читаешь, а не берёт за душу, что-то не то.
Я думаю, что название книги должно цеплять и схватывать главную тему, отражать всю канву произведения, его соль, с постепенно развивающимися событиями.
Есть люди, которые за любое дело берутся быстро, где бы нужно было бы расслабиться – но, сила привычки заставляют их это делать. В коллективе, их называли «сухарями», а некоторые подходят к этому делу с легкостью. Они, не останавливаются на трудностях момента, а просто делают своё дело.
Но, со временем, я стал задумываться и замечать, что пытаюсь, как-то, сглаживать свои какие-то, уже написанные обороты речи и предложения, думая, что, чем-то нехорошим, оскорбляю незаслуженно людей, находящихся в том или ином жизненном пространстве, особенно скованных болезнью и всё больше убеждаюсь в том, что нас наказывает жизнь, за какие-либо проступки. Об этом написано во многих божественных трактатах. Значить, так и они думали, описывая всё это в своих трудах.
А вторым рассказом, я всё же хочу, ещё раз вспомнить о своей молодости, как - самым неповторимым моментом всей пройденной жизни. Мы все учились понемножку, чему ни будь и как-нибудь.
Вы помните виниловые пластинки? Наше поколение их застало. Гибкие, иной раз сами по себе скручивающиеся, почти, что в трубочку, где - чаще всего материалом служили флюорографические снимки. И это было нам, тогда в радость. Лишь бы, послушать, пробившиеся через далёкий океан, через все кордоны, песни - такой, уже узнаваемой группы.
В те времена – труднодоступные, к нам они попадали, через третьи-пятые руки, чаще из «подполы», через друзей, наиболее продвинутых на этом поприще – музыке.
Кроме школы, улицы, обычно в нашем небольшом студенческом городе, мы знакомились и обменивались информацией – на танцах.
Почти что, каждый подросток, на 7, 6-ти струнных гитарах, мог сыграть на четырёх аккордах - незамысловатые мелодии. И каждый, норовил показаться мастаком, в этом деле.
Из любой подворотни, глубины дома, на любой вечеринке, обязательно звучали далёкие, но уже знакомые, по первым аккордам нот, голоса. У любого, мало-мальски, любящего музыку, в самом сокровенном месте, можно было увидеть их снимки, самые различные - в любом уголке нашей огромной страны. И каждый хвастался, чуть-чуть, приукрасив, придумывал, что-то новое про них. Конечно же: это были - "битлы".
В центре города, были «Ротонды», "Веранды" - танцевальные площадки. Там мы, через забор ограды, попадали туда, без билетов, где учились «жить». Обычно все телодвижения заканчивались дракой: улица на улицу.
Парень провожает девчонку с другого района: жди – будет разборка (современный сленг). Так и есть. Прибегает, сзывает всех (тогда, мобильников не было). Но стоит одного позвать, тот другого, и ... через некоторое время – собирается большая группа. На ходу выясняются все обстоятельства, орудия мести и другие важные детали.
В ход шло то, что было в рамках дозволенного. Плюс тайно – ремни, кастеты, велосипедные цепи, колья, железные пруты, и всякая всячина. Под большим запретом – ножи и огнестрельное оружие, типа – мелкашки, самопалы.
Бегом добирались до места стычки. Выловив, одного, другого из противоположной стороны, заставляли вызвать обидчиков, лучше в том составе, и обязательно – зачинщиков.
Выставив избитого на обозрение (желательно, больше крови), создав страшный фон: гула, крика и угроз, в кульминационный момент - в ход идут кулаки, стенка на стенку, удары – по всем направлениям.
Пошла первая кровь. Уже разбирается штакетник, палки с ближайшего забора, орудие пролетариата – булыжник. Всё, что попадётся под руки.
Драка идёт до того момента, пока – не разнесётся трель милицейского свистка или крик местных жителей, зевак, под истошное, раздирающее – «убивают». Это, как сигнал - к отходу.
Подбирая потерпевших, уходили в свой район, по "норам – зализывать раны", обещая возвратиться обратно, и показать: «Кто мы!».
Но это было - редким явлением. В основном, старались, без надобности, в другие районы не ходить, драк не затевать. Свидания с девчонками назначались, на нейтральных территориях: парках, кинотеатрах, танцплощадках.
В стране стало развиваться новое направление в музыке, под тогда уже, просочившееся к нам, через «железный занавес» - явление: неординарный ансамбль, в простонародье – «жуки». В этом было - что-то необычное, непривычное, и интересное.
Все старались на них походить: причёсками, манерой поведения, игрой. Даже, некоторые музыканты, особенно уличные, пытались подражать, одному из "битлов". Это был Ринго Стар - необычным приёмам его игры: классический вариант (в основном) для всех - дека гитары в левой руке, правая - на струнах. А тут - наоборот.
Музыканты страны, всех уровней, массово осваивали - электрогитары, клавишные. Сами мастерили, приобретали инструменты, учились друг у друга - приёмам и методике игры. Уже, чаще всего, на танцах, концертах стали заказывать - из репертуара «битлов», а потом уже – всё остальное.
Уходили в прошлое - баяны, гармошки, струнные (балалайка, 7-ми струнные гитары), в ход пошли 6 (шести)-струнки, и так далее.
Я, ещё застал, то время, когда в нашем городке, народ высыпал на улицы, услышав музыку военного оркестра: где бунчук, помощника военного капельмейстера, впереди, взметая ввысь и опускаясь, задавал ритм всем.
У многих людей просыпались, дремавшие слёзы умиления и радости. Это сплачивало народ, особенно, когда грациозные военные, под звуки бравурных маршей, и с боевыми знамёнами, проходили в составе парадных расчётов, одетых с иголочки, при орденах и медалях, и чётко печатающих шаги, по улицам моего родного города Новочеркасска - столицы донского казачества. Это было очень торжественно и впечатлительно. Многие забывали о временных трудностях.
Но, пока что, ещё, в это время - было сильно комсомольское движение: оно звало к порядку! То там, то здесь, появлялись патрули, устраивались рейды, особенно на стиляг. Идеологическая машина, работала исправно. Конечно, были, и исключения, но это, за большой редкостью. А так, любое мероприятие – с представителями власти, общественностью.
И, всё равно - у людей была цель, маленькие и большие радости, и надежда - на будущее.
- продолжение следует -
Биографический очерк.
Виктор Иванович Ефремов пришёл в литературу зрелым человеком, где-то к концу преклонного, возраста, сразу же предстал перед читателями тоже вполне сложившимся зрелым мастером. Ему было 65 лет, когда появился его первый опыт, в виде маленькой книги, как избранной прозы, о своей маме – в сборнике маленьких рассказах. Много мы узнали о его детстве и отрочестве, о становлении его личности. Но зато всё, то немногое, что нам известно об этом, мы знаем от самого Виктора Ивановича, на склоне жизни, рассказавшего о себе в очерках и рассказах «Детство», « Юношеские годы», «Зрелость». А это в данном случае надёжные источники.
Виктор Иванович Ефремов родился в городе Новочеркасске – столице донского казачества, в старинной патриархальной среде 12 февраля 1948 года. Отец его был из рода раскулаченных казаков с верхнего Дона, по прозвищу в детстве - Кочеток, дед мой по отцу - Сергей Андреевич, бабушка - Прасковья Фёдоровна. Также были у моего отца сёстры - Маша, Вера и Татьяна, от которой есть мой двоюродный брат Пополитов Владимир Сергеевич - заслуженный врач Российской Федерации, проживает в городе Липецке, работает заведующим сурдологического кабинета Липецкой областной клинической больницы, врач высшей категории. Мама моя - Лидия Васильевна Ефремова (Сомкина) с нижнего Дона Ростовской области, имеет два высших образования, с зажиточной семьи, деда певца-тенора, которого приезжал слушать сам царь Руси. Он пел в Соборе донского Казачества и руководил двумя архиерейскими хорами, держал мельницу, которую пришлось отдать, так как шло укрепление советской власти.
В детстве, играя на многих музыкальных инструментах Виктор Иванович, принимал участие в различных мероприятиях и, как победитель всесоюзного смотра, в 1961 году, был награждён путёвкой во всесоюзный пионерский лагерь «Артек».
В отроческие годы, стал невольным участником событий в 1962 году в своём родном городе Новочеркасске. Проходя службу в департаменте охраны высших органов власти и управления, он получил высшее образование, учась в академии МВД СССР, после чего дослужился до полковника Федеральной службы войск национальной гвардии России. Принимал участие и стоял у истоков в создании Академического ансамбля песни и пляски Внутренних войск России. В октябре 1993 года был защитником конституционного строя в известных событиях Белого Дома в Москве. А из его рассказа "Двойное звание"он описал такие моменты, что после разгрома Белого Дома, он имел беседу с бывшим его войсковым начальником - генералом( беседа происходила на первом этаже, где сейчас располагается и работает Совет Министров Российской Федерации (Краснопресненская набережная), то, он меня спросил: в каком звании, как защитник и участник этих событий, в октябре 1993 года, я был? Известно, что тогдашний Президент Ельцин Борис Николаевич, применил силу и ударил снарядами по этой гордой крепости, ещё имевшей чувства, пронизанные идеями бывшего Советского Союза. Я ему ответил, что являясь офицером Внутренних Войск МВД СССР в звании подполковника, там же нам, по требованию вице-президента Руцкого А.В., так как на это время Ельцин был Верховным советом отстранён от власти, нам, участникам и всем защитникам(кто в этот момент проходил службу), присвоили очередные звания. Таким образом, я сейчас являюсь, и полковником милиции( в то время, ещё не было такого термина, как полиция).
Президент Российской Федерации Ельцин, конечно был этим очень недоволен (ослушание Верховного Совета ему, и в этом вопросе) и он осмелился применить силу. Да, в те времена, было большое засилье, уже немолодых офицерских кадров, которые не давали нам дальнейшего пути для роста - прирабатывались на своих местах. И, чтобы продвинуться дальше, нужно ждать, хотя бы одну подвижку в этой цепи. Это сейчас молодёжь может добиться больших должностей и погон с очередными званиями. Такое же положение было и с учёбой, особенно с Академиями. Для многих это было несбыточной мечтой, что бывало и порождало какие-то отклонения в продвижении по службе.
Если честно, то я за должностями и званиями не гнался (мечтать, да - мечтал, но до чего-то недозволенного в этом не доходил). И, как сказала в своё время Екатерина вторая, (1762-1796 г.г.), - "Чтобы добиться повышения по службе, надо уметь нарушать правила". А я, всегда, спешил домой - к жене, детям. За других сослуживцев, говорить неэтично, у каждого своя жизнь. 8.03.23.
P.S: Кстати, 8 марта - день международной женской солидарности трудящихся (50 % по службе и работе, нужно отдать им, нашим жёнам). И слово-то, какое придумали- "солидарность". Нет бы, что-то нежней.
Член Российского союза писателей, номинант и дипломант национальных премий «Писатель года» 2015 и 2016 годов, поэтической премии «Наследие». Женат, Имеет 2-х дочерей, 5 внуков.
Казацкому роду-нет переводу
© Copyright: Виктор Ефремов, 2022
Свидетельство о публикации №222052000751
Свидетельство о публикации №222052000751
Рецензии
По названию вспоминаю:
Приходит казак на почту в надежде получить денежный перевод, а ему:
"Казацкому роду нема переводу!"
С улыбкой,
Сергей Кувалда 26.08.2023 14:05 • Заявить о нарушении
Приходит казак на почту в надежде получить денежный перевод, а ему:
"Казацкому роду нема переводу!"
С улыбкой,
Сергей Кувалда 26.08.2023 14:05 • Заявить о нарушении