Сокровенное. Тезис

В начале было слово. Слово «В начале». (Быт., от Иоан.). Но было сокровенно и прикровенно, потаённо в конце.  Но прежде – Было. И Было не только фигура речи и письма, Его прошедшее не бывает простывшим, утекшим, его былло и есть есть.Само бытие, само быть ; вопрос о свободе быть. То есть творить в сответствии со своей свободой для свободы всего сущего, несвободного в себе. От человека исходит сияние и мощь свободы. Человк поэтому ; наиреальнейшее, реализатор всех возможных (хотя бы в обобщении) возможнстей в восхождении, потенци, дюнамей, чем он сам и обеспечивает себе не только реальность, но и свободу деятельности, деяния. Свобода живет самоутверждением и утверждается в деятельности. Даже небытие утверждает о свобобе, и свобода оставляет один выход ; быть. Бытие всегда полнота свободы, свободы творчества прежде всего, и инымм оно не бывает. Esse est sum. Есть, значит, существует. Но человек как таковой не существует. Его существование есть результат его собственной еятельности, а она изначально и в принципе свободна, в отличие от труда, работы, потребления. Свободная творческая деятельность (что неизбежно), деяние и есть само бытие, не бытиЁ, и оно только утверждает качество существования.Слово есть и образ и образование,личенность и отличенность,  Де—Я—тель—но—с—ть (ты) и Творение, уподобление бесподобного. И слово стало сокровенным до откровения своего. Оно, Словь к Прави,  есть творчество, что и тайна времени и свершения, Деяния как сути творения. Было и Есть, И Исть (свершенного), и будет, — что в Деянии и есть Бытие, о чем и  Исангелие (АвангАрха).Творю, ; значит, реален. И в наивысшей степени так, что никакое иное творчество не составляет конкуренции.
Здесь же, в начале, и «В», что есть сердцевина и тайна деятельности как Творения в сути Деяния,—синтез и сумма, как Деяния и смысл деятельности, её суть как в истине софости, премудрости каждого, его становящегося, бытия. Бытие — есть истинное Житие. Такова Словь о Прави. И истинной праведности, сохраняющей человека как сууб`екта Она не сама рассеивает сумрак ночи, но есть логосование сути существования,  прихода и прирда Личности и личностности, богов вслед за Богами и вместе с ними, элохим, творцов. Вершиной и солью жизни становятся Урги, Творяне. Люди как творцы СутЬществующие в походе  человеческого от антропоса к Хомусу, Х(К)ОМУ и восходит и род, и вид, и индивид, и индивидуальность всех, всего и каждого — к Ликности (а не лишности) их, общностЕй, общнОстей и общего к живому Всеобщему, оборачиваюемуся всё более Личностью в деятельноси категорического субъекта – человека, вошедшего в личностное бытие, бытие личное, бытие как личное и личносью.
Это — Сбыть. А не сбыт существования. Уже не мрак ничто, а Навь небытия есть исток и источник Бытия, жизни как жития, что есть непрекращающееся — бытие и будьтие как непрекращающееся Свершение. И не одного и не в смерти — «Свершилось!» но многих и для жизни непреходящейся — «Свершаем». Лозунг человека – «Свершай!» Это уже Хомо,  преодолевающего в себе антропосност и взявший его в услужениеь. И это всё более становится Явью, более важной, чем очами видной и очевидной. В конце же торжество Деяния как Буди. Этого не знал Ничто, нигде, никогда и Никто.  Существуешь? Будь!Свершай!


                I

Сумма и синтез  философского  … субреализма, как всеобщего взгляда на мир, себя и всего в нем, их творения е в деятельности как бытии, что, собтвенно и есть филофия и её основа – философская антропология, в перспективе —гуманологя, ее существо и сокровенное, как и человека и мира. )Это  есть исток, основа, и высота и  ¬¬- антропологии,  гомилетикии, человекознания,   а также - гуманологии -   России и /или) исключительно в  и для России, для  мира,  человека,  для и его в сути - всеобщей деятельности, двжения, то есть в бытии – в  компаративистике, и далко не  тольо стран света прежде в человечских расах и пр., но и в полифонии, симфонии, ,  декафонии и в какофониивсего сущего существования вьсходщего к  бытию,  внем имеющем основания для реальност  Или нисходящему из него. Реальности нет в конечном счёте одной, это и виртуальные, воображаемые, конструируемые миры Нет никакой возможности отдать какой-то из них приоритет особенно потому, что человек и человеКчество в своей зрелости подошли к краю необратимого оборота и обращения от тотального господства наглядности и очевидности ; к доминированию и гегемонии вероятных, возможнйх и, даже неверостныъ миров. Именно они доминируют в ургическом, в бытии человека, бытии неспокоенном, мятежном, подвижническом. Человек как деятельное в собственном смысле втаком же  смысле обретающийнаибольшее бытие и спысле возводящий к неу всё иное есть реальнейшее. От  реального – к реальнешему! Необходимо окончательное пробуждение реального в неусыпности реальнейшео! Действовать – вот путь бытия и его вечное рождение. Смерть есть прекращение рождения. От субъективности, которой, особенно в глазах гумануса, Хомовека не лишено ничто, как окраинного, с-боку-припеку при существующем, по бездорожью превращения существования в маргинальное через восходящую терминальность самого челантропа ; к признанию воображаемого и реальнейшего надсуществовательным как творимое бытие, к признанию субъективности как основы бытия, для которого существование – лишь средство. Субъект порождает субъективноое и субъективность без границ, что и есть невозможное существование человеча  как надежды всего существующего на субъективность как реальнейшее. Без котрого даже вопроса бы не стояло о существующем как мате;реальном. Таков путь последнего и окончательного сократизма, сократизма уже собственно по рождению творимого в  страданиях творящего, субъреализма, проявляющегося все более как субреализм. Он производит из нави  через славь и правь явь. От того, что будет здесь выбрано ведущим, зависит сторона Целого, но и они учитываются в Урганоне. Поэтому человек, как доминирующий субъект и субект -принцепс, есть акушер, родовспоможитель, хотя  и зачинатель, перехода бытия из пренатального, внутреннего существования, где всё задом наперед и кверхногами,  в натальное, открытое, явное и торжествующее бытие, существование в его сути, явленное из сокровенного в потаенное и откровенное, и сами родовые схватки, как ония, есть ургия самоо бытия, бытие быия. Субреализм,  его раскрытие – АвангАрх есть последняя из возможных и решающая судьбы начатой Сократом философии как таковой, касающаяся майевтики в существе — самого рожденя, радества, а не только повивальности перевязывания пуповины, повития.  Именно Сократ открыл потаенное вокруг и в тайнах казавегося и кажущегося освещённым мира. Последущее в целом – попытки закрыть сокровенное, оставить его потаенным и, таким образом, избавиться от судьбы творца бытия, охватывающего и проникающего в существование не только косвенно и неявно, но явно и откровенно, и для полноты дейсвтий как деятельностей большинства  является нерешимость проникнуть за занавес, за завесу Нави, хотя особо ему необходимо понять не «здесь-теперь» значение его активности, что делает действие (обоготовряемое прагматистами) в цельную деятельность со всех сторон и для всех несторонних и,тем самым, раскроет деятельность как само творение бытия и бытие творения. Это уже с-витие, мирская и иная с-витость и витийность, с-в-Я-то-есть, с подвигом как служением ИнАка, не умерщвляющая его, но раЖдущая в деятельности как бытия бытия, так самоопределяющегося ( в чем и тайна существования, наприме, исходное физическое соотношение суперструн, и пр.), то есть  субъективность в ее цветении и плодотворении, оплоддотворении. Это и есть суть мессима, превращающая полуживотное антропоса в сознательного творца не-здесь-теперь, прикровенного и сокрытого, в универсальную личность. И субреализм призван внести это сознание в личности для завершения их (большинства) пренатального существования, всё более покоряемого бытием, иначе сановящимся разрушительной силой, если бессознателен человек. Здесь он может и часто вступает в пассим, становится пассимистом, инертным по отношению к бытию. Так идет эра Выро(д)ждения.
Субреализм – окончательное и новое цветение философии. И человек становится высшим плодом, приносящим плоды творчества, а не разрушением природы, человечества, культуры и себя самго, доходящие до прневращения егов челУвечь, и приносящим плоды творчством, то есть  свободной деятельностью. И человека как принцпиирующего субъекта, восшедшего к доминированию во всеобщем, совместном и совокупном субъектах, что само освобождает их и возводит к процветанию в деятельности. И всё более с—в—Я—зыва—ются между собой в свободе как деятельности, от  свободы движения, присвоения, воли, выбора, суммативно восходящей к полной и всем доступной (и субъектам всех уровней) свободе творчества, что только иное имя деятельност в его полноте и самости, то есть свободного творчества. И уже почти не твАрчества.Человек-да как принципиальный суб`ект; се ; поводырь существования. Он ;сутьловек. И сутьловец. Суть же ; бытие, сотворить которое человек (и культура, и цивилизация и род человеческий ; человек призван в частности, предназначен в целом.Существую ; значит, не мыслю. Существовать ; быть реальным в исчезающем минимуме. Точнее, мириуме. Без иных реальностей, связанных с совместным, совоакупным, (все)общим, человек существовать не может. Именно поэтому реальности всегда совместны и совокупны, проецируются на существование в деят;стительности и образуют мир, который есть мир миров. Не случайно Нитче, правда, вскольз и устами своего героя(относительно сверхчеловека) говорит: «то, что называется миром, сначала должно быть создано вами» (Ницше. Так говорил Заратустра. II). Мир ещё надо создать, но каждый подступ не удовлетворяет и ведётк ревизии, если это наглядный, наслушный и пр. мир. Надо научиться создавать мир как поле человеческой деятельности (Челантроп) и подножие, динамический фундамент иных миров.
        В этом смысле иные направлен я  философии есть средства губъективного реализма – не только высшей реальности субъекта разных в разной мере, вплоть и до  выышей) что реализуетя и возникает только деятельно ии проходит  историески и праксически. И объективный идеализм, поскольку человек начинае ся только тогда, где, когда и поскольку выделется из ннепосредственно наличного, представляют прочее как идейност, когда выявляет объективно в  кждом субъекте существования,-объективный материализм, выявляющий  с преувеличениями. Субъективный  объективизм (субъективный идеализм). Они восходят (как правило, но далеко не всегда). Исходным является первоначальный реализм, сочетающий примитивы, декоративы минимализмы и наивы. Это уже есть непосредственная ступень к убъективному реализму, сокровеннорму во многом ( не  вовсе) по отношению к предыдущему как господин деятельности а проиче – ее ступени, средства и основания деятельности, что и есть их частичная реальность и уть к реализации как частичнх реальностей в реальнейшем. В этом их мония, на основе которо и происходит их между собой махия. Это и есть сумма и суммирующи не формально (поскольку фактический, что только выражается, и не всегда, как опозывают онтологики), а прежде всего актически. Это и есть реальный в реальнейшем синтезне только сцществующего, но и выразиы иеся в самом бытии, клторое существует, во пользуемся субъективно-реалистическим ( вспмо м классическом реалистическом аргуенте это присутсвует не только как субъективное действие ума, но и желание Бога  уществовать)агументе -  существующепе настолько сушествует, насколько и поскол ьку действут, имеет,  следовательно дейст-вит(а)тель(н)ость. Еще сам Кант, считавший, что синтетические априори суждения невозможны, не сморя на усилия заместить это  место логикой или струутрами, что есть нисходящ ий путь,  не за метил, что здесь господствует сиртетика и суммативность деятельности (даже логической или струкутрной) даже в том смысе, что осной всего является деятельностьь, хотя бы виде неотменимого кванта действия Планка, что есть единственно восходщая линия по отношению к вторичным и третичным – аналитике понятий и антиномиям. По личному видетельству Карамзина (Письма русского путешественника), Кант в конце жизни во кликнул, что деятельность – вот что мы есть такое! Деяельность как ворение в качестве синтетического априори есть единственный источник любого послеопытного,  апостериори, но сам не есь резултат опыа; в деятельноси  осущесвляется синез, и в деяельности познания и суждения тоже есть синтез именно потому, чо сама деяельность по природе синтеична (сединяет разобщенное, собенно в сокрытой и  сокровенной своих сторонах)и сама есть синтез своих сторон и всех аспектов. Гония (всегда двунаправленная, потребления с производством в енденции производства с пореблением, что соотвествует в принципе априорным формам пространства (потребления) и времени (производства), и нелбходио осущесвляеся в гении , воссановлении затраченного, оборотной стороной чего являетсяпроизодство нового, особенно средств труда. Геенния — их поребление. Наконец, ургия есь соворение принципиально нового, что нарастает в том чсле за счет роста групп, им занятых. Сама интуиция подобногоне олько из вещного ничто, не олько нигде, не олько из никода, но и из небытя, что само как действие есть бытие как таковое. И в эоим оказывается элохо, твоцом, особенно  поому, что урия может влияь на действие (а оно может состоять не только из расходящихся,  но и сходящихся, параллельных аков и из их взаимоой нейтральноси, чо есть олько выход из уского круга непосредственного, конкреного, в абсакное, более далёкие влияния и езулаты, коорые нарасаю в своей значости и оборачиваются главным акцивом деяельности. Так, влияя не олько оосредствованно,оно и непосредствено на действие, ургия  создаёт систему деятельности, ё синеттичнось, как таковая же выступаетаприорным апостериори и вся система суждений ему подчиняется как моментыи средства, но эо уже реалисический поворот в суждениях и деяельности познания как средства и цель, оборачивающаяся средсвом в самой деятельности, особенно ургии.
Действие, и оно двунаправлено. Идет не только восхождение о первичных инуиций к софости, но и оборачивание её к первичности создания за счет потребления. Именно это позволяет говориь об синезирующей акивноси сознания; оборачиваясь, она творит не только субъектность, но и субъективнось. Деятельность творит и существование , кооое, по Канту, и есь быие, что делает его еоретической небыью. Деятельность апостериорна по самому своему определению как еднсвенная реальнось, в которой опыт твориться, в отличие о его потребления., поскольку есь источник опыта, а н он са и повторить можно олько термин деятельности как творения, но не её саму, её акты ( в отличие от узкого набора приемов повторяющейся в принципе деконсрукции)., поскольку «опыт» и есть деятельнось и ничто иное. Она не регрессивно, в оличие от сруктур, поскольку всегда подуктивна и создает новое, ещё не бывшее в опые Эпохальность и парадокс нашео времени заключается не только в смене эпох, что только в частности ставит вопрос об «эпо-се», вступлением в третье тысячелетие планетарно, не только с кризисм могущества Запада в иссякновении творческого духа (1789-1989), но принципиальным переходом России во второе ысячелетие собственной культуры и истории – 1988. Именно последнее обстоятельство  как народа в своё время последним вступившее во всемирую историю (988) оказывается решющим и для оборота и обрачивания в условиях поасеметно наступившей охи Архаики, архаики новой, в предвидении предстоящей эпохи. Ведущей, если смотреть непредвзято  и остнованиями принципов классицичност,  Классики  принципов классицичности Новой , в которой человек,, собственно да и всякий субъект должен сответствовать осуществляемой и требующейся от него свободно, им деятельности, то есть не столько существоват, сколько бытийствовать.Так универс становится соотвествующим человеку, бытием человека, а не только человеческим бытием.  Человек – тврец бытия и производитель и попечительего. Становящийся в сумме майевтом бытия. Наиболее близко к этому стоит рУссиянин, как обитетель Средиземлия Средимирия, Средиверия, Средилюдия. Путь запада преимущесвенно путо добра (собенно вещественного), путь Востока – истины (традиции)путь Юга – красоты (Собственно мифа) как существования, путь Ро-усии- единство, в том числе и сочетание ( историческое к  том числе)этих начал суммативно и синетическ, в особенности по нарастающей – в бытии, то есть икогда не покидаемой и не покидаюей деятельности, в  отличие от труда, работы, потребления других отмеченных, существоваших и могущих возникнуть где бы и когда бы и почему бы то ни было.Сокровенное постпенно становится откровенны через прикровенное и потаенное.  Не теряя при этом, но умножая собственную змощьЮ свою правь утверждением в том числе и славь, что десь3 систематчекии и  в порядк Суммы (хотя несистематические и несинтетическ  были и ранее) и, преодолеваетянавт и явт всупает в синтез с навью,- оуществляется.Время и дело созрели до Суммы и синтеза. На этом основано  релистическое понимание человека. В её четвероякости субъекта, объекта как реальности и в реалиях. Эти черты особо и  целостно проявляются в его деятельности и её предметности, опирающиеся на предметное ытие субъекта в деятеьности и полагание (чего-то, что часто затмевает всеобщность деятельности) в качкестве ещё не раскрытого объекта, и это нераскрытое есть основной предмет дискурсии здесь. Т ак раскрывается в мефоде и производных от него методах.Основа и условие последних -  мефод деятельности человека как высочайшего субъекта. В конкретном акте (элементе акции) человек действует по меньшей мере как совокупный, совместный, (все)общий; в тоношении таких же структур объекта – как единичный и едиснтвенный. Именноо в деятельности  и черз деятельность он и постижим как постижимо и всё остальное), и го сокровнное проявляется в предметах, результатх и трудовой деятельности. И он сам, как её предметный учвастник, субъективный участник.


                II


    
Человек есть квинтессенция, средточие и  сумма всех стихий, существо мира и сам есть стихийное  в существе начало. Именно человек есть начало всего, ; именно потому, что именно он поставил вопрос о начале и начале всего. И только он может поставить вопрос о конце, конце всего, без чего невозможна никакая деятельность, началом имеющая сознание Всего и решимости всё Поэтому она, хотя бы идально, может поставить вопрос и о начале, и о конце мира,; конечно, и заявить о сотворении нового мра, новых миров. Природа породила его в конце своего развития именно как завершение, способное дать новое начало, начало собственно бытия, тогда как всё предшествующее есть разные уровни существования, восходящие к человеку как творцу бытия. Только для бытия он и существует, не более, если пойти на принципы.Человек есть сокровеннейшее существования. Только гуманистическая антропология, опираясь на субъективный реализм, способна коснуться бытя как  человеческого таинства и сокровенной тайны человека и человекчества.
Когда говорят о вопрошании забывают, что сначала надо потерять бытие,  и, собственно, свое ( в том числе человеческое как род, вид, индивид и лособа) быитие, иного и неывает. Его ищут вовне. И не справшивают особо, как и почему потеряли. Пора слушать вопросы существвания, в том чиле   эти, теперь и в предтоящем – собственно философские, существование и будет вопрошать о нем и о его собственном бытии, породить котоое может только человек, личность и как личность и так становящийся личностью и в всеобщности, общности и сообщности его, часто – не со-де-Я-тель-но-с-ти, в которых он просто тонул, и часто именно поэтому утрачивал и своё, и их быте, кторое есть твоческая деятельнсть. Негативность относима к "европейскому нигилизму". Нигилизм к ценностям и оценочным, аксиологическим суждениям в современности делает философию изгое, однако данный подход, суб`реалистический утверждает софость личности (без чего её нет) и выработку ею отношения к миру из деятельности, посредством деятельности и в направлении деятельности, часто в форме литературы, эстетических, политических, религиозных взглядов и мнений,в зависимости от того, к какой субъективной общности она себя приближаетчв своей софости-мудрости, но имеет  отношение к каждой из них. Это своеобразный общий подъезд для любого мировоззрения и мировоззрителя ; суб`ективный реализм, утверждающий (в разной мере) субъектность всего на свете и любыхировоззрений, течений в философии, софости личности любого уровня общности. Но, тем не менее, направление это в течении реализма имеет самостоятельное содержание даже в конкретностях объективгного, субъективного идеализма и объективного матереализма на основании своей опоры на субъективный материализм.
Философия всё более становится искусством задавать ответы. Естественные науки - мир до грехопадения. Гуманитарные науки - мир после грехопадения. Богословие - ГРЕХОпадение испасение. Философия – грехоПАДЕНИЕ. И ВОЗВЫШЕНИЕ. И Взлёт.Грехопадением является обреченность миру и покорность ему. Возвышение ; субъективная деятельность как высший оплот субъектов всех уровней и субъекта принйипиального (как излагается здесь), хотя могут быть избраны другие принципы, но они всё равно субъективны.Философствование ; главное занятие и исконное призвание человека как смерного ;но живого! ; бога. Основной вопрос философии поэтому формулируется так: «Как Быть?» Это ; универсальное предзнаменование судьбы  она осуществляется в деятельности, творчестве, разделяет награды и наказания, среди которых провляетсЯ провозвестие суб`екта разных и всех уровней. Человек-да, в принципе есть сама судьба для универсума, включающего материальное (мате;реальное), каждый случай им становится разное, но это то, что» материальное\идеальное, идеальное\материальное и идеально\идеальное. Именно это и еть стороны цельности, вокруг которых человек да и люди-а организуются для активности, то есть акЦивности.
Работа, начатая Гуссерлем и Гейдеггером, Сартром, Камю завершена постмодерном Человек всё более обретает себя, он каждый есть проблематичное существование и проблема существования. Завершается победой философии: её научное пленение, как завершилось некогда пленение религиозное и мифологическое (эстетическое). Философия должна плениться самой собой. От исчислений математических науки переходят к исчислениям эстетическим, поскольку сам человек есть деятельность, то есть ж-эст, и через него - эст- существует. Он обнаруживает себя не только как всеобщее существо, но и как всё, средоточие всех иных сфер существования и в этом - как их быие, и бытие в эсте. Эст - всегда ответ на не заданный вопрос. Но, видимо, долго будет кружиться танец бытий, и их хоревга-человека. Тем не менее современность можно понять как затишье перед увертюрой, ритм дирижера, постукивающего по пюпитру, ударника рок-группы, постукивающего барабанными палочками. И безмолвие философии стоит понимать как безмолвие пренатального существования перед первым эстом бытия - криком восторга от встречи с ним, ответа на его вопрос - кто ты? В пренатальном всё вверх ногами и сзаду наперед. Трагедия феноменологии и экзистенциализма, их роль свершилась - теперь существование будет спрашивать человека о его и своём бытии и будущем, Оно же-в человеческом ж-эсте, элементарном действии. Пора задавать ответы. Проблематичность человеческого существования поворачиваетсялицом как бытие к безмолвию созерцающего уни-версума. Но только дирижер остаёся спной. и Композитор, как всегда, отсутствует. Присутствует общим - мелодией творения из существования бытия. Прежде всего-своего собвенного. Прежде надо ответть на свои вопросы. И в ответах обрести прочность для ж-эста. И снова назревает опасносость уже эстетического пленения (См. Мир умир! Сост, из статусов, постов и комментов собственных-Дроздов В.С. М.. 2009). И, на этот раз существует – и её нельзя упустить – возможность философии самой пленять, вместо того, чтобы пленяться. Особенно это реально и умело для России, где долго философия обреталась в лоне литературы, что не только её исключительный этизм, но и как, на этой основе всякого философствования, любомудрии, и искусств, даже когда зародилась и возникла (Вл. Соловьевым, в преемстве славянофлов ирасширение их) Русская классическая религиозная философия, поскольку нигде больше религиозной философии не возникало, и не только она. Религиозная философия, как философия деятельности и непосредственной очевидности – хотя сущствуют и иные очевидности, что стало заботами последующего, научной, эстетической теперь и, в ее лоне и посредством, собственно фло-софской, как любовь к себе как носителю софоса, заложила эти основы, когда везде в мире обычно сначала зарождались взгляды, а уж сатем – искусства, чаще всего искусства-ритм,  а не искусства-образ, в частности, и при посредстве православнго почитание образОв. Православие воспитало тягу человека не тллько в его призвании стат внов, после грехопадения, не тольк подобием Божиим, но и образом его в обещанном его богоподобии (разменянном в отдалении на юридизм конечного, а е постоянного, спасения в спасении всего мира, но уже и в его пре—ображении как  такового). Поэтому прививкой философии, любомудрия, хотя она и не может быть сразу дана всем, эст—этизм, этоса как деятельного творческого бытия человека не прочто в мире-покое, но в мире-сражении за мир. В чем призвание россиянина, русского, на сонове и во исполнение богоносности, как народа—мироносца. Подобно  св. Кристофу ( которого католики перевели в местного святого, увы), несущего через пучину Христа.несущего весь мир. Только философя спсобна воссоединить религиозность (миру во всех смыслах), этизм (научност) и эстетизм, но для этого должна проявиться со всей силой исконная философичность ак софичность не обязательно софийность) человека — многих из них, не потерянных или найденных или нашедших (и это значит —себя, то есть Уни—версум), что особенно характерно для  россиянина, либо еще не потерявшего исконную, врожденную мудрость (неотрывную от деятельности и в ней живущую), либо её уже обретшую в испытаниях и—горева человека в перспективах пре_ображеня на этой основе и во искупление человека-юрьевца, ге—оргия, не только орати землю, но и радоваться этому страстно. Он ге—рой уже не только роя и в рое, или в исключительности (Толстой), ро как творец бытия, посведневно, и для себя, как бытийствующего, и для  Другого и другого, др—ург (высшая форма деятельности где она максимально просетляется творчеством)—ой он для всего существующего как сущий и попечитель сути суть-ществующего,и тольк сам. Само-стоЯтельно. В противном случае суть оборачивается и оказывается тще(т)—ствующим. Суть вещей ; их смысл для человека бытийствующего.льного
С приближением, вхождением в область человеческой деятельности, и,тем более;деятельности человека (что пересекается, но далеко не одно и то же) изменяются и масса, и вркемя, размеры,вещественность. Можно сформулировать обобщенный принцип относительности ;человек, как и фотон, не имеет массы покоя.Ьёф
+
 Его деятельность есть абсолют ;речь идет уже не столько об антропочсе, сколько о гомосе, постепеннопреодолевающем первое начало, обреченное вещам и нужде. Речь уже идёт максимальной субъктности, покоряющей объектное окулярным, которые и соединены, и разделены предметныому под руководчтвом реальности, которая, в конечном счете, есть дело Sуб`екта принципиального, для которого реальность есть творимое в любом случае, для которого нереальное есть особая реальность. В этом и заключается принцип относительности в Ургверсуме, и физический  принцип            
             Относительности есть частный его случай, хотя бы потому, что он был сформулирован человеком. Масштабы в простейшем случае соотносимы с совместным, совокупными, всеобщими субъектами ; и вовсе не возбраняется именно их делать принципиальными субъектами ; цивилизациями, культурами, родом человеческим. Собственно, фактическое развитие идет в обратном порядке и уже коснулся становления  отдельной личности лиКностью, что в действительности не всегда и не со всеими. Особо, но негативно, отрицательно это случилось в экзистенциализме с его вопросами о самоубийстве, ужасе, несущественностельно веобщи. Вопрос ставится однобоко ; о человеческой реальности, но важнее реальность человека. Он реален в своей деятельности, всё более раскрывающейсвою творческую природу челове, знае-знаемого существа, способного на чудеса.Он принципиальный Sуб`ект, и для него творилась вся история с тем, что теперь он сам будет творить историю. И не только человеческую, но и ; главное ; историю человека. Только так возможна постановка вопроса о судьбе, призвании, предназначении. Таков человек как чае\чаемое. Именно с приближением к ранее маргинальной личности расширяется её объем, как в логическом понятии. Поэтому объём понтия «человек» может быть только «всё». Это именно всечеловеческое явление, а не общечеловеческое, произвольно взятое «общее» Всечеловек, действительно всеобщ, поскольку соотносим с родом человеческим(Чаадаев).Всё более становящимся родом людским. Человек есть венец творения, но наступает пора, когда он призвантворить как творец по преимуществу, то есть происходит оборот и оборачивание ситуации. Венец творения понимается по-другому: его теперь обязанность творить, оправдать свою венценосность. Всё должно восстановится как до грехопадения: окончательно отделить добро от зла.  Это возможно только трудом и деторождением (Быт)). Таков мессим человека.Миновать его невозможно, не впадая в пАссимизм, пассивное отношение к человеческому призванию. Судьбе, року и фатуму.
            



III


Доказать и осуществить свою человечность можно только купно с другими людьми, представляющими совокупность объёма понятия «человек». Но совокупность эта есть определенная деятельность по собиранию, в минимуме ; по «совокуплению». Обычные «робинзонады» до сего времени (см., напр.Бергер к., Луман А. Социальное конститурование реальности)остаются бесполыми, что делает их совершенно безлюдными. Как просто человек, каждый имеет доступ до любого воремени и места. Конкретизация восходитвместе с  конкретизацией общностей вплоть до конкретного места, времени, действия определенной особы, на чем зиждится всё постижение, возможность интуиции. В сокровенности именно постижение содействует преодолениюзавесы чувственности, превращению чувственного в откровенное.Зная хронос и топос можно знать всё. Но не узнать об этом. Это-человек-а. Человек-та уже узнает движения и причины, но кругозор его уже Он является и появляется с появлением индивида. И со стой стадией, на которой человек осознает себячеловеком-та. Соответсвенно человек обнаруживает себя сенсуально, как ощутимо не тождественное окружающему. На третьей стадии происходит становление индивидуальности с концентрацией или отличением на количества и качества. На четвёротой происходит возникновение личности и потаенного. Соответсвенно е присуща сущность как Усия и она отгораживается от явлкения. Эти стадии не только онтогеничные, что характерно – не только Sубъекту как таковому, но и субъектам других уровней, которые и синтезируются,суммируются в личность. Эти стадии несомнены не только в онтогенезе, но и в филогенезе, в реалиях и в самой деятельности как е стороны и стадии, при чем последующее присутствует уже в человеке, здесь уже в человеке-се, как таковом. В эросе и софости как уже личнсотных качеств. Это различимо в эросе и танатосе ликности. Реальное здесь – суждения существования и реальны настолько, насколько им сочетается суждение бытия, охватывающими не только и не столько существование, но и бытие, связность его в усии (сущность), то есть реализация в ином. Но группы эти разнятся как в самом человеке, так и в культурах, цивилизациях, человеках, общностях. Высшее покоится и тревожит низшее; ради этого и развивается уни-версум. Абсолютное качество человека – обращать и оборачивать всё вокруг в и для деятельности, ; это его «версальное» качество. И оно «уни» в масштабах разных  и разного уровня общностей.
Сочетания человеческого от «а» до «се» с предметным разнится от беспредметного до предметности как таковой.Как известно из феноменологии, сочетаются предмет, эйдос его, слово, смысл. До сих пор предметность понимвается только как Явь, хотя чаще оно является навью, её занавесом чаще всего. Но предметен каждый слой феноменаво-первых. Во-вторых, именно именно им определется  реальность каждого толкования и истолклвания всех слоёв, что феноменологами с одной стороны, а также изучающих слой эйдосов позитивистов с другой и толкующие Словь постмодернисты с третьей чаще всео замалчивается.Именно данной стороной вопроса, а значит, и всем им озабочен суб`ективный реализм, принимающий все подобные рассуждения как стихийную субъективную реальность, но не реальность субъекта. Это есть связность окулярных истин. При этом признаётся окулярная истинность так, что она становится объективностью данного субъекта, а её истинность соотносится с объективностью и смыслом рассматриваемого об`екта.Иными словами, единство универсума заключается в многообразии субъективных объектов и объективных субъектов. При этом традиционное понимание деятельности ксак субъективного начала необходимо пополнить, как реальность субъектов ещё и как субъективность объектов вне поля традиционного понимаия  деятельности, но прочно с нейсвязанно, что проявляется, например, в универсальных мировых  проблем, возникающих как будто как неучтённые последствия, но являющихся важнее её в последствиях, в том числе и для самой человеческой деятельности, ещё мало раскрытой как деятельность  человека. Деятельность, ещё мало понятая как принципиальная для активности других Суб`ектов (по преимушеству, принципиальных по отношению к принципсу-человеку –а и –да) – совместных, совокупных (изнутри и извне), (все)общих. Но человек есть доминант существования, лицо бытиуществоания., всё более ; представитель будущего. Его, как такового, и нет в сущестовании: погружение в существование есть крах субъекта.Утрата бытийственности ради существования. Человек. Су`бъект существует только постольку и насколько ему необходимо быть. Это и сесть основная коллизия деятельности как бытия, работы в её сотаве, её стороны. Иными словами деятельность, её гония, гения, геенния, ургия оборачиваются всё у больших доминированием ургии, творчества, что неизбежно перед лицом мировых проблем, с расширением и смещением поиска в областях, бывших маргинальными через переход терминальности идеально. Бытием спасается и сущестование. Существование существует за счет и в перспективе бытия. Следует учесть, точка зрения ; сначала бытие, потом ничто чисто западная и в России чуждая. Здесь ; значала небытие, а потом уж бытие через деятельность, которая и есть бытие. Существование ; чторжество «что». Здесь и было, и есть. И презнаменован «кто». Который в существе есть или должен стать то, кто соединяет в сумме и синтезе как sуб`ект ( в этом смысле знак доллара есть отрицание субъектности и субъективности)всех, то есть Субъектов. От субъективности ; к принципальному субъекту как доминанту бытия, чае\чаемому.
Многообразие субъектов выражается и вплощаетсяв постепенном формировании разночинного общества в России  и делом и на возделанной почве. вне её; но тут первым делом и на возделанной почве. Фриберализм, врожденные с деятельностью свободы  явно отличен от либерализма, как фреедом отличен от либерти, установленных как при рождении, а не прирожденных. У него свобода не прирожденная, обретенная при родах, а врожденная, что прежде всего выражается в необходимой для деятельности свободе,  которая и есть деятельность как таковая, а также продолжения прав человека (пока не укоренных) – свободах как правах личности. И первая свобода личности – свободная деятельность, то есть бытие, которая формирует разнообразные дествия и деятельности, но возвышается как Деяние и Творение над ывсеми формами движения, образую субъективную форму  движения как таковую.Это и есть чае-чаемоее, его вступление в мир с бытием, что важнее самого мира, который часто застаивается или подчиняется диктату «сущего» (Гейдеггер). Любая деятельности в  значительной мере революционна, если не считать её только или исключитедьно политической или научной. Она оборачивает существующее в сторону бытия.И сама есть бытие как способ существования принципиальных sуб`ектов  их доменальных прав и обязанностей.Разночинство ; это делание каждым определенной деятельности и обмен деятельностью, чином.Даже чиновник, у которого чин по назначению, нечто делает, чинит. Что особенно характерно, здесь даже индивидуальные особенности результата (даже не столько продукта) имеют значение. Поэтому в разночинном обществе суммируется функционально (Кассирер, Фромм)вся истекшая история в отсечение паразитарных явлений, даже такой, как современная коррупция. Здесь землеВОЗдельческое образует со;словия, рабочие ; классы, управленцы ; слои, интеллектуалы ; группы. Всё это представляется стратами, в каждой  из которых имеет свою элиту и массив, в котором сочетаются малтитьюд и магнитьюд, при безусловном доминировании магнитьюда,.Но каждое является сословием, классом, слоем, группой. Так формируется сФерхсознание. И это особенно важно в длящуюся эпоху Выро(д)ждения, выражающуюся в пассиме многих, правда, часто сопровождаемой мессимом не в целом и пассимом не всегда. Так зарождается движение нового тысячелетия григорианского человечества, становящегося человеКчеством, ; или оно окончательно станет человеЧЕКством. Что хуже даже человечества варраванского. Спасти от этого может только регулятивный (не субстанциальный) солЮпсизм, ответ какждого, и ответ личностный ; что, когда, где и кто не может обойтись без меня и именно без меня или без нас. Это основной вопрос не только отдельного человека, но и сообществ через него,;так формируется человечество гефсимании, так формируются и функциональные элиты. Субстанциальные становятся объектом переделки, но функциональное в них непременно. И непреложно. Основной вопрос «Как Быть?» раскрывается именно так, через Sola Ipse. Так закладываются основы ; в нынешней Архаики так, что архаикой к Новой Классике, ставящей вопрос о соотвествии универса человеку, его смыслам так, что не только она, но и вся предыстория становятся ему архаикой. Так человек уже в качестве личности становится аб;солютом, то есть решающим все проблемы универсума и действующий от решенного, отрешитель, по отношению к солюшн – решение. Наиболее близка эта является  возможность Средимирию, Средилюди., Средиверию, Средиземлию, которым и является РосЬсия. Это связано с тем, что она не  отрывается от истоков, как Запад, и не остаётся в их среде, как Восток, а при развитии сохраняет связь с корнями, часто (и всё чаще) Часто и зачительно углубляя, обновляя их. На  этом стоит не только общественный суверенитет, но и суи;вернитет каждого, начколько он может это осуществить. Особенно это важно для россиян и россиян в рОссеянии, сознают ли они это или нет. Они стоят скорее на росте, чем на развитии, поскольку для последнего и для последнего необходим рост.
«Всё реально!»; вот лозунг субъективного реализма (на путях к субреализму). Основной принцип заключается в том, что относительно человеческой творящей ждеятельности (а она всегда присутствует в разных пропорциях везде) всё остальное относительно как в отношении с живым человеком, то есть с его деятельностью, бытием как таковым. Всё существующее ; а дискурСИЯ (Флоренский) направлена на уяснение деятельности как коитерия абсолютности деябытия» ; меняет форму, протяженность, вес, скорость, временность и пространственность с приближением к  деятельности человека, как минимум ; в самой человеческой деятельности, даже в познавательной или оценочной, ориентационной, что есть момент, сторона деятельности как целого. Только целое позволяет судить о степени реальности чего бы то ни было. Человек и только он, как и фотон, не имеет массы покоя. Иначе это уже покойник. Всё имеет бытиЁ, пока не приблизится к человеку. Даже к человеку-а, не говоря уже о человеке-та и человеке-да и человеке-се. То есть уже личность в полном объёме, гумовек, то есть гумантроп, в отличие от гумовека и антропочела.
Каспарово время прошло ; время ладана, до Рождества. Прошло и время Вальтасара, принесшего золото младенцу Иисусу, настал Мельхиоров век, век человекоразмерного сплава, век смирны, преодоления смерти и смертности, если не фактическо, то актической, по деяниям человека. Он наследует серебряному веку и веку бронзовому, веку героев как век человеческий как таковой во всем сплавности многого, что характерно для личности, металла как такового, в отличие от всех других металлов. И это ; переход к Артабановой эпохи, эпохи четвертого волхва, не поспевшего к Рождеству за занятиями пломощи людям, но всё-таки поспевшего к распятию и бывшего при казни, по широко распространеной у многих народов   легенде. Веку Новой классики о соответствии универсума человеку в его деяниях, в индивидуальном, совместном и совокупном, а также всеобщем и общем планах, прежде всего для него, но как человеку (и насколько) как смыслу творения в обращении к собственному творчеству как смыслу, в котором только и осуществляется бытие. Цаствовать должна теперь любовь, Люди;боги, по псалму 81 и Евангелию от Иоанна. Так что многие спасуться любовью, что, по ев. ап. Иоанну, даже выше веры. Именно она возводит от танатоса к Эросу.



IV


Славянство вообще, но до известной степени, а Россия в особенности, известна тем, что общественное здесь идёт впереди социального и является более важным, чем послед. Это связано с тем, что РусЬссия ; единственное на сегодняшний день не только земледельческое, но и землеВОЗдельческое общество. Оно строится по таинству зерна, деметриадически, в полном соответствии с триадой, но включает всебя и само зерно. Но основой является само зерно, хотя его тайна и цель ; колос. Он имеет колосальное значение. От таны подземной тьмы до солнечного света возвышается его значение, и поле ; его значимость. ак проявляется обратная сторона де;мет;триадического ; орфизмное Вертикаль деметиадического сочетается с горизонталью орфического ; преклонения к маст ерству. Именно поэтому орфей не Тмог не оглянуться  при сошествии в поземное цартсво. При Эври – ди(К0те.Именно отношением к земле как праистоку, основе и почве и истоку определяется явление четырех типов общественности в России: со-словия, класса, слоя, группы.Сответственно исторически выделяются соответствующие типы общественности, уклада её от дотрадиционного общества, общества традиционного, индустриального и постиндустриального. Россия – это Русь-сеять. Не просто русь, но Рус- сеящая, не просто существующая, но и востанавливающая себя посевом и рассеянием, прежде всего типом духовности, произрастающей повсюду в таинстве Орфея. Общественность не есть только субстанция, но прежде всего и главным образом функция, и субстанциальное зависимо от функции, только последние устойчивы так, что происходит продвижение ; субстанциального, через историческое и логическое ; к функциональному. Все четыре типа общественности имеют значение именно функционально, в движении, которое только и есть жизнь, ; они в разных отношениях  существуют во всей истории помимо потерявших функциональность групп, классов, сословий, объединений. Русский характер ; в поле, как землянина по преимуществу и по самой сути, поэтому общественый строй строится на равенствевсех перед (божьей) правдой, а она требует субстанциальности иной ; ичностно, в том числе и правды социально ; справедливости. Как в колосе пристутствует всё, и новые зёрна сторицей. Каждое зерно стремится вверх (ости), и каждое, под шелухой обыденности ; уникальная личность, продолжающая не только себя, но и в преемстве, в конечном счёте ; и всё живое.  Колос ; вот символ славянства и его модель.Каждое зерно подобно каждому  другому и стремится верх, но имеет своё место в колосе. Поэтому РосЬссия колоссальна. Имено это пробивается в образе (давно возникшем) разночинного общества. Поэтому каждая из общественных институций предполагает другую, содержит её в себе и содержиться в ней функционально.
Если символ России – колос, то образ её-улей. Лев Толстой выбрал для российского общества в условиях войны образ роя, где каждый стремится занять большее место, то для всякого времени её образ ; улей. Даже само слово п;чел-а проводит аналогию с людьми. Если Мандевиль увидел в пчёлах аналог того, что различные пороки создают общее благоденствие, то в России напротив, именно добродетели создают общество.Зло остаётся за социальным. Здесь также четыре сословия ; матка, труДни, строители и полевые проводят аналогию с основными «чинами» - родами деятельности, врожденными, потому и расцениваемые как деятельность разночинная, хотя у человека врожде\ны лишь склонности и задатки к деятельности как таковой, без раздробления, что особенно характерно для труда-та.