Полицейская доблесть. глава 21 Миллион долларов дл

               

               








                Треск розовых очков
               
          —Папуля! Папуля! — отчаянный крик семилетней Катюши подбросил задремавшего Марка с кресла самолета Москва-Торонто и заставил оглянуться назад.
         В хвосте самолета, в проходе, он увидел взорванные страхом чайные глазки-бусинки своей семилетней доченьки, пытавшейся прорваться сквозь расставленные клешни уже хорошо «набравшегося» лысого толстяка в мятом бордового цвета пиджаке, пьяно повторявшего:
         — А вот и не пущу! А вот и поймаю!
         У Марка потемнело в глазах. В несколько прыжков преодолев разделявшее их расстояние, он рванул руку толстяка вверх и назад так, что тот заорал от боли, и Катюша проскользнула мимо него к маме, уже спешившей ей навстречу.
         — Ты че, ты че?! Я ж пошутил… поиграть с ней хотел. Меня самого дома такая же кукла ждет… — оправдывался толстяк, кривясь от не проходящей боли в руке.
         — За такие шутки… выбивают зубки, — склоняясь к самому уху «шутника» процедил Марк, — скажи спасибо, что мы в самолете, — оглянулся он на подошедших к ним стюарда и стюардессу, и уже в их сторону добавил, — все в порядке, ребята… небольшое недоразумение…  все в порядке.
            Поздним сентябрьским вечером самолет,  мягко подпрыгнув всего лишь пару-тройку раз, заскользил по взлетно-посадочной полосе в аэропорту Торонто.
            Не успели Марк с семьей выйти в зал ожидания, как сразу же утонули в медвежьих объятиях Игоря Добрина и Коли Гарина, встречавших их на двух машинах. С трудом разместив кучу неподъемных чемоданов, они покатили в просторный новый дом, который Марк приобрел заранее.
       Войдя в дом последним, он увидел с каким радостным удивлением семья рассматривает новое жилище, а в ушах зазвенел счастливый голосок Катюши, взлетающей по лестнице на второй этаж и сбегающей обратно :
        — Мама, мы попали в рай!
        Постепенно, день за днем   жизнь в Канаде стала налаживаться.
        Жена и Катюша с головой окунулись в учебу: английский, английский и английский. А Марк пока остался не у дел. Первые месяцы, забирая Катюшу из школы, он почти каждый день задавал ей один и тот же вопрос:
        — Ну как, ты что-нибудь сегодня поняла?
        Ответ был неизменным:
         — Нет, папуля… ничего.       
         И как же он удивился, когда однажды, задав ей тот же вопрос, услышал:
       — Все. Поняла все...
      Меньшей доченькой — крошкой Верочкой теперь занималась няня.
      «А чем же заняться мне?» — думал Марк, и эта мысль не давала ему покоя ни днем, ни ночью.
       «Переучиваться, чтобы стать канадским юристом, поздно. Во-первых,   английского не хватит. Одних юридических терминов тьма тьмущая. А во-вторых — хоть кто-то в нашей семье зарабатывать должен, иначе привезенные с собой денежки растают, и не заметишь.  Вон они тут траты какие — один дом десятки тысяч в год тянет. Коммуналка, страховка, налог на недвижимость. Это не Россия, где на эти бабки можно было бы жить и жить. А здесь пахать надо. Самому открыть бизнес или в партнерство войти?»
       Но тут же вспомнил Игоря, который еще во время первой эмиграции предупреждал:
           —  Ты, Марик, не спеши, не рвись вкладывать. Таких новичков, как ты, здесь ждут. И еще как ждут. Не семь, а сто раз отмерь, прежде, чем отрезать.
          И он оказался прав. Не успели они приехать, как на Марка со всех сторон посыпались предложения партнерства. Причем все они выглядели куда как заманчиво. Но только на словах. А на деле, после первого же расследования, Марк убеждался, что конкуренция в каждом из этих бизнесов не оставляла ни малейшего шанса на успех.
          И слава богу, что он никуда не успел «нырнуть» —  с небольшим временным интервалом несостоявшиеся партнеры банкротились один за другим. В общем, было над чем поломать голову, еще не остывшую от московских заморочек.
         Все предыдущие годы, еще до их с Алесей приезда в Канаду, Марк пытался понять, в каком же бизнесе меньше риска. Изучал статистику, встречался с бизнесменами, анализировал их опыт.  И в конце концов решился.
          «В Торонто каждый год —великое переселение народов. Сюда рвутся тысячи эмигрантов, и всем нужно где-то жить. Строительство — на каждом углу. А почему бы не попробовать себя в этом? Недвижимость есть недвижимость. Не свистнут и с собой не утащат... — все больше воодушевлялся он. — Уж здесь-то, наверное, и порядка побольше, и преступность на фоне российской — считай, что нет. Не зря ведь страна уже который год входит в пятерку самых удобных для проживания в мире».
       На поверку действительность оказалась иной. Решившись действовать, Марк приобрел одноэтажный ветхий домик на широком участке земли. Задача — снести развалюху, разделить землю надвое и построить два новых двухэтажных дома.
        В прорабы пригласил  итальянца Дэни Лупо. Чудесный дом,  в которым теперь Марк с семьей и жили не тужили, построил Лупо.
        — Дэни, — встретившись с еще не старым ярко-рыжим энергичным мужиком, начал Марк, — судя по дому, в котором я живу, ты в своем деле —  профи. Да и фантазии тебе не занимать. Нанять тебя простым прорабом мне даже как-то неудобно. Давай партнерство. 50 на 50! Что скажешь?
       Дэни отвел глаза:
      — Ну… не знаю… — в раздумье протянул он. — Слишком неожиданное предложение… В любом случае, сначала нужно все просчитать. И сколько понадобится денег, и какой навар нарисуется. Дай мне пару деньков…
     Через пару дней они встретились снова:
       — Ок, готов попробовать партнерство,— бодренько обнадежил Дэни, — но за свою работу я хочу отдельную зарплату.  Ведь будет у нас профит или не будет, знает один бог. А время я свое потрачу. Короче, мне нужно… — и тут он озвучил такую сумму, что Марк понял, Дэни не зря носит свою фамилию (Лупо – по-итальянски – волк).
      —  Ладно, грабитель, договорились, — согласился Марк, хоть и сам не планировал отлынивать от работы. Но... Дэни — профессионал, и с этим надо считаться.
       Вдохновленный его согласием прораб так резво взялся за дело, что уже на следующий день огромный таран и следа не оставил от старого дома, в котором протекла жизнь не одного поколения добропорядочных канадцев.
       Несколько следующих месяцев Марк провел в России, и, естественно, контролировать партнера он не мог.  Ну а когда вернулся в Торонто и прикинул что к чему, его глаза  полезли на лоб: расходы зашкаливали. 
       —  Дэни, ты что, черт побери, тут без меня наработал?! Ты же сам составлял предварительную смету! Расписал по месяцам необходимые затраты. У тебя перерасход в полтора раза! Ну, как такое может быть?! И я, как идиот, тебе поверил? Думал, раз ты партнер, то мы — в одной лодке. Ведь если так пойдет и дальше, то мы просто вылетим в трубу! Ты это понимаешь?!
      Дэни отвёл глаза:
      — Ну… а я причем? Цены на материалы растут...  Рабочие требуют больше...
      —  Ты хочешь сказать, что пока меня не было грянул мировой кризис?!  Ну, говори! Или скачок цен касается только тех рабочих, которых ты нанимаешь, и тех материалов, которые закупаешь ты?
      Прораб молчал. Глаза в пол.
       — А почему ты прекратил финансировать проект? Мы же договорились 50 на 50.
       — Вложил, сколько было.  Больше не могу.
       — Ну и черт с тобой! Обойдемся! — в сердцах выпалил Марк.
       Пришлось впрягаться и «пахать» самому: покупать материалы, нанимать строителей, торгуясь за каждый доллар, а также самому контролировать их работу.
И, конечно же, вскоре, как по мановению волшебной палочки, кривая расходов резко устремилась вниз. К концу года на месте бывшей столетней хибары выросли два двухэтажных красавца-дома, сочетавших в себе канадский и европейский стили.
        Рассказав Игорю о первом неудачном опыте партнерства с Дэни, Марк услышал:
        — А ты через юриста зафугуй ему письмо, чтоб он заслал тебе все финансовые документы и счета для аудита. Вот и узнаешь, насколько он тебя «накрыл».
        Марк так и сделал. И хоть ответа он так и не дождался, но и за своей частью прибыли прораб не пришёл. «Очевидно, он успел «свистнуть» у меня гораздо больше… —  разочарованно думал Марк. — Вот тебе и Канада! А народ сюда со всего мира рвется! Хороший урок».
        Умяв и с трудом переварив солидный ком своего первого блина, следующие дома Марк строил только сам. И, конечно же, никаких поводов жалеть больше не возникало.

                Полицейская доблесть
         
          То ли потому, что первый опыт в стране Кленового листа вытащил из него столько нервов, то ли по иной причине, но однажды в воскресенье у Марка в очередной раз «слетела» спина. Она «слетала» у него и раньше, но только после запредельных нагрузок. А тут — на ровном месте. Проснулся, встал с кровати и… есть.
           «Черт, это же недели на две, а то и на три… — расстроился Марк, вспоминая предыдущие случаи, — врача на дом не вызовешь, да и выходной сегодня. Что ж, попробую дотащиться до госпиталя, пусть хоть блокаду врубят».
           Ничего не сказав Алесе, он кое-как добрался до своей машины и, закусив губу, порулил к ближайшей больнице.
            В приемном отделении, обычно забитом больными, было пусто, не считая огромного седого чернокожего гиганта, сидевшего на кресле напротив окна во двор. Он держал на руках малыша, время от времени заходившегося от плача. Ни врачей, ни медсестер. Такое впечатление, что их распустили по домам или все уснули на  совещании.
           Марк со стоном примостился полулежа боком на трех соседних стульях недалеко от гиганта.
           — А где персонал? — повернувшись к седому папаше, пытавшемуся успокаивать ребенка, спросил Марк.
          — Черт их знает, где эти гребанные врачи и чем они занимаются?! — В сердцах выругался негр, — я уже четыре часа жду, а они не выходят.
          И в это самое время в холл впорхнула симпатичная медсестра в зеленом халате и с пылающими алой помадой пухлыми губами. Слегка покачивая бедрами, она походкой модели на подиуме прошествовала мимо Марка с роскошным букетом цветов в руках.
           — Мисс, сколько я еще должен ждать? Вы не видите, у меня ребенок умирает! Вызовите врача! — привстал гигант, протянув руки с малышом в ее сторону.
           — Сядьте, ждите, — неожиданно резко прокаркала медсестра и жестом показала на стул, — о вас знают, к вам выйдут… — и исчезла за дверью.
           Время текло мучительно медленно. Мучительно в прямом смысле, потому что каждые следующие полчаса не только усиливали пытку острой болью в спине, но и не менее острой болью в душе от несмолкающих жалобных криков ребенка на руках у не менее страдающего отца.
             И за это время Марк узнал, что Джо  с женой и тремя детьми прикатили из Ямайки пять лет назад. Он вкалывал рабочим на стройке, ютясь с семьей  в маленькой комнатухе  подвального помещения в доме, хозяин которого доводился ему земляком.
       Джо перевалило за пятьдесят, и своего последнего, год назад родившегося сына, он не просто обожал, а любил его больше жизни. Эта жизнь отнюдь не казалась ему тем раем, о котором так много говорили на его родине, хотя уезжать обратно он не собирался.
        — Знаешь, на Ямайке вообще работы нет, или платят копейки. Для турбизнеса, в котором большинство народа пашет, нужны молодые, шустрые, симпатичные. С языками, как помело. А я уже не гожусь, старый… А здесь… хоть и тяжко, но семью кормлю. Конечно, я мог бы иметь неплохие бабки и жить в собственном доме так, как живет мой хозяин, — откровенничал Джо в перерывах, когда ребенок замолкал, — но для этого надо нырять в банду, в наркоту. Мало того, что это не мое, так эта медаль еще и две стороны имеет: повезет, ты на коне, не повезет — или в тюрьме, или в могиле. А я ж не один… Ну, а ты чем занимаешься?
       Марк коротко рассказал о себе.
       — Девелопер на стройке — это класс! И работа клевая, и денег куча. А вот юрист?! Ты знаешь, какой самый лучший юрист?
       — Нет.
       — Мертвый! — смачно вымолвил Джо, — их тут все ненавидят. Только и могут, что деньги с людей вытягивать, а помощи ни на грош.
       Ребенок на его руках опять забился в крике, и в это время в приемный покой из боковой двери вышел высокий полный черноволосый мужчина в таком же зеленом халате, как и медсестра. Щеки его раскраснелись, а по лицу блуждала блаженная улыбка.
        — Доктор, — крикнул Джо, — пожалуйста, посмотрите моего ребенка, я уже шестой час жду приема. Я умоляю вас…
        — Нет-нет, я занят, — нахмурившись и отрицательно махнув рукой, ответил доктор, проходя мимо.
        — Стоять, урод! — Вдруг заорал Джо, вскочив на ноги и направив на него вмиг материализовавшийся в его руке вороной стали пистолет, — сюда пошел! На колени, кусок дерьма!
        Лицо доктора вмиг приобрело такой же цвет, как и его халат. Он бухнулся на колени, закрыв голову руками:
        — Не убивайте меня, не надо… У меня жена… ребенок…
        — А вы… вам моего ребенка убивать можно?! Вы его уже шесть часов убиваете! — Своды приемного покоя содрогались от громогласного крика. — Если через пять минут вы не спасете моего сына, я прострелю тебе голову! Ты понял?!
       В незакрытой боковой двери показалась женская фигура, но, увидев сцену из Голливудского боевика, мигом испарилась.
        — Джо, успокойся… — Марк даже забыл о боли в спине, — отпусти его, тебя заметили, и сейчас полиция будет здесь.
        — Заткнись, юрист! А то и тебя кончу...
        Боль снова тупым тесаком полоснула по позвоночнику, и Марк осторожно сполз со стульев на пол, вытянувшись на спине. Прошло всего несколько минут, и за окном послышался характерный жуткий вой полицейской сирены.
        — Сволочи! Уроды! Куски дерьма! — теряя последнее терпение, орал ямаец, — где вы?! Смотрите, как я сейчас вас убивать буду! — и он замахнулся пистолетом над головой дрожащего на коленях доктора.
         За стеклянной дверью снаружи возникли фигуры двух полицейских. Возникли и тут же исчезли.
          — Бросить оружие! Лечь на пол! Руки за голову! Ноги в стороны! — жутким эхом посыпались приказы из невидимого громкоговорителя.
          Джо будто и не слышал их. Он по-прежнему одной рукой держал ребенка, а другой размахивал пистолетом, изрыгая непонятные Марку проклятия на английском и креольском языках. А Марк медленно, стараясь не привлекать его внимания, отползал все дальше и дальше. 
           «Вот тебе и работяга с ломом и лопатой! А сам с пистолетом даже в госпиталь привалил. И если он не в наркобизнесе, то зачем с «пушкой» ходит?! Видно, не зря по телеку долбят, что карибская мафия тут самая крутая, а ежедневные перестрелки в центре города — их рук дело», — мелькнуло в голове.
          Команды из громкоговорителя умолкли. Джо тоже замолчал, вдруг осознав, что ребенок, прижатый к его груди левой рукой, не только не кричит, но уже и не шевелится.
           — А-а-а!.. — взметнув голову и руку с оружием к потолку, зарычал, захлебнувшись криком, ямаец.
          И тут перед Марком поплыли кадры замедленного действия:
Джо опускает левую руку,  и из нее, выпав на пол, катится ребенок, переворачиваясь с боку на бок, а Джо, закатив глаза, медленно заваливается на спину. Из его правой руки выскальзывает и, падает на пол так и не выстреливший пистолет. Рядом с головой Джо все шире и шире расплывается темно-бурая густая лужа крови. Выстрел снайпера сквозь оконное стекло был точным.
          А в госпиталь со слоновьим топотом уже врывалась доблестная полиция в черной униформе с оружием, как в голливудских боевиках, зажатым двумя руками, и нацеленным на замерших на полу Джо и Марка. Правда, актуальную угрозу они представляли только для одного из них.
         Джо был мертв…
         И прошло еще немало времени, пока Марк, в конце концов, получил свою долгожданную блокаду из нескольких уколов в спину и смог вернуться домой.
        «Господи, что это было? Реальная смерть отца и сына всего в двух метрах от меня?.. Видеть такое?.. И где? В «благословенной» Канаде — самой спокойной стране мира?! Пережил бандитские 90-е… Пережил «нулевые»…  Уплыл в «тихую гавань» и на тебе! Получай! Да что же это за жизнь такая!.. Из-за кого погиб ребенок? Из-за врачей! Шесть часов без помощи! Шесть часов к нему не подходили! А «доблестная» полиция даже не попыталась разобраться! Хлоп через окно, и нет мужика. А промазал бы стрелок, взял чуть правее, так и меня уже бы не было».
          Стресс накрыл его с головой, и еще долгое время спустя Марк просыпался ночью в холодном поту то от мучительного крика Джо: «А-а-а!..», прозвучавшим за секунду до выстрела, то от отчаянных криков его ребенка, который покинул этот мир еще до того, как умер его отец.
         
         Пистолет в руке Джо оказался зажигалкой.
         Весь «дружный» персонал приемного покоя «Скорой помощи» все это время от души праздновал юбилей — день рождения своего главврача.
          Конечно, падкие на сенсации газеты раструбили о происшедшем по всей стране, и разговоры об этом еще долго не прекращались. Сделаны выводы. Несколько врачей уволили, в том числе и главного.
          Но кому от этого легче?.. Семье Джо?..
       
          Через пару недель, когда спина уже пришла в норму, Алик, сосед и приятель Марка, пригласил его на рыбалку.
            Отправились на «Бьюике»  Алика, мягком и комфортабельном.
            Сосед принадлежал к тому же клану сумасшедших рыбаков, что и Марк, и это, как родных братьев, сблизило их уже на первой встрече. Вкалывая который год зубным техником и проводя за рабочим столом по 12 часов в сутки, Алик по выходным каждый раз вырывался на рыбалку, как на праздник. 
             Путь был неблизкий, и они оживленно беседуя не заметили, как стемнело.
Краем глаза Марк увидел, что стрелка, показывающая уровень бензина, уже рядом с нулем.
             — Алик, бензин на исходе.
             — Не волнуйся, тут еще километров на сорок. Зальемся в следующем городке.
            Они въехали в густой лес, и Марк стал молить бога, чтоб бензин не закончился посреди этой дороги — вокруг сплошная темень, и ни одного огонька ни сзади, ни спереди.
            Плохо молил. Вскоре машина чихнула и остановилась.
            — Ну, что, приехали?! Просил же тебя заправься! Ноябрь — не июль. Замерзнем, как цуцики, — раздражение так и фонтанировало из Марка, — ладно, пошли искать жилье. Может стрельнем у кого-нибудь хоть литров пять.
            Алик молча шагал рядом. Переживал. Русское «Авось» не сработало.
            Пройдя километра три, они заметили огонек. Обрадовались, ускорив шаг, и в приподнятом настроении подошли к большому, хоть и далеко не новому, фермерскому дому, во дворе которого стояли четыре авто.
            — Алик, живем! — обернулся к другу Марк .
            Поднявшись на крыльцо, они заглянули в освещенное окно.
            В большой гостиной за полукруглым деревенским столом с комфортом пировали четверо почти близнецов — одинаково упитанных мужчин без пиджаков, с подтяжками на брюках. Их торс обтягивали одинаковые в крупную красно-черную клетку фланелевые рубахи, расстегнутые на груди. В руках у каждого — по бутылке пива. На столе — готовая к бою  батарея запотевших бутылок, а в большой миске — горка поджаренных сосисок.
            Марк постучал. Никакой реакции. Постучал еще раз. Тот же эффект. Пришлось взять стоявшую на крыльце метелку и дотянуться до окна. Незапертая дверь распахнулась, и на пороге возник хозяин. Марк даже не успел открыть рот, как тот радостно заорал:
            — Привет, ребята! Вы как раз вовремя. Заходите, пива на всех хватит. А если надо заночевать — нет проблем, по матрасу на брата отыщется. Заваливай!
            — Большое спасибо, — приятно пораженный таким радушием улыбнулся Марк, — но у нас другая проблема. Нам бы бензинчику… хоть литров пять, доехать до заправки.   
           На лице хозяина нарисовалась растерянность, а затем сожаление:
           — Запасов бензина я не держу… а тот, что в машине… ну как его достать?
           «Облом...» — попрощавшись, Марк повернулся и потопал обратно к машине. Алик, вздыхая, тянулся вслед за ним. Когда они, наконец, добрели до темного силуэта «Бьюика» на краю дороги, время уже подкатывало к одиннадцати вечера.   
           И тут еще один сюрприз — у машины сновали две черные в ночи фигуры, светя внутрь ее фонариками, а чуть поодаль темнела их машина. Машина полиции.
            После недавних приключений с участием людей в форме, у Марка ничего, кроме дурного предчувствия, возникнуть не могло.
            — Ну что, Алик, порыбачили? — с горечью подлил Марк масла в огонь.
            Они подошли к полицейским.
            — Ваш автомобиль? — спросил один из них строго.
            — Наш…
            — И что произошло?
            — Бензин кончился.
            Молчание полицейских было красноречивее любых изъявлений их изумления.
            — Здесь же каждые пятьдесят километров заправка… — наконец выдавил другой полицейский, — вы что, не смотрели на счетчик?
            Горе-рыбаки виновато молчали.
           — Можно ваши права? — протянул руку первый, и Алик отдал ему права.
           Полицейские ушли в свою машину и через несколько минут взмахом руки пригласили Алика подойти.
            Марк видел, как тот забрался к ним. Через секунду машина завелась и растворилась во тьме.
            «Ну и холодрыга!» — подумал Марк, забираясь в салон, в котором было не теплее, чем на улице. Он обреченно приготовился ждать новых неприятностей, с горечью осознавая, что никакая рыбалка им уже не светит.
             «Наверняка, повезли на алкоголь проверить. Ну какой бы нормальный и трезвый не обратил внимание на прибор бензина? Хотя Алик же сегодня не пил. Правда, вчера мы поддали не слабо. Но и повод был приличный — полтинник ему стукнуло. Неужели унюхали копы? Тогда вообще кранты… Что тут у них за система проверки — без понятия. Но если найдут превышение нормы в крови, то деронут — мало не покажется. Если и меня проверят, а у меня тот же коленкор, то как мы домой доберемся? Машину вести не позволят. Во попали… Интересно, я их хоть к утру увижу, если не задубею окончательно?» — стуча зубами и от холода, и от недобрых предчувствий, все больше и больше отчаивался Марк. А перед мысленным взором уже рисовались картины будущего, и были они одна мрачнее другой.
            Но уже через час полицейские вернулись. Из их машины   выскочил Алик с десятилитровой канистрой в руках, отвинтил крышку бака, достал из багажника лейку и стал заливать бензин. Все это время полицейские продолжали стоять рядом. Наблюдали, не уезжали.
            «Чего они ждут? Что еще у них на уме? Какие правила мы нарушили и какое наказание на нас повесят?» — лихорадочно думал Марк, по-своему истолковав их присутствие.
             Первый полицейский как будто уловил его беспокойство:
             — Мы хотим убедиться, что с вашей машиной все в порядке, и вы можете продолжить свой путь, — улыбнувшись пояснил он.
              И действительно, как только Алик завел машину, полицейские взяли под козырек и растворились в ночи.
              — Алик, так это они что… специально…  повезли тебя в другой город, чтоб ты купил там канистру бензина, и потом вернули обратно?!  Незнакомые тебе люди, полицейские, бросив службу, как простые таксисты, бесплатно катали тебя туда-назад почти сто километров?! — Марк никак не мог поверить в происходящее.
             — Мало этого, — радовался  Алик, —когда мы приехали в этот городишко, то увидели совсем крохотную заправку, а ее хозяин уже дрыхнул. Прикинь, они разбудили его, и так вежливо попросили продать мне бензин, что у того просто вариантов не было.  Он даже канистру мне свою подарил.
            — И ты не оставил им хотя бы на пузырь вина?!
            — Марик, ты в своем уме? Да они бы сразу меня в наручники закоцали!
            Марк молчал. После убийства в госпитале его мнение о копах было ниже тротуарной плитки. И тут раз — разворот на сто восемьдесят.
           «Сколько раз меня останавливали гаишники, шмонали багажник, салон и бардачок: «А аптечка у тебя есть? А запаска в порядке? А катафоды работают?», и потом: «Ну ладно, дай хоть на ведро картошки, что ли…». Или «Что, даже сотку пожалеешь?» — другого от них ничего не слышал. А эти ребята, канадские копы, преподнесли такой наглядный урок, что, сразу понимаешь: ярко-белые буквы на дверце их машины: «Служить и защищать» — не просто слова. Ведь они реально спасли нас с Аликом, не дав замерзнуть в кромешной тьме на этой жуткой и пустой дороге посреди непроходимого леса.
          «Служить и защищать! — Были бы все копы, как эти…»
         
         Только так, как хочешь, бывает не всегда. Лишь вчера появившееся уважение к канадской полиции, уже через несколько дней приказало долго жить.         
         Отправляясь на очередной чемпионат мира по бальным танцам, Лиза поменяла в обменнике три тысячи долларов на евро. Она положила их в сумочку и заехала к Марку попрощаться, оставив сумку в машине, а машину под окном его кабинета рядом с домом.
            — Представляешь, папуль, ну нервов на них уже не хватает!
            — На кого?
            — На копов. Пока к тебе ехала, трижды тормознули. На каждом километре торчат, проверяют на алкоголь.
            — Ну, зря возмущаешься. У них работа такая. И я, между прочим, согласен, что пьяный за рулем — преступник, как у нас говорили.
            — Ладно, адвокат, давай прощаться, а то мне еще собирать чемоданы.
            Они вместе вышли на улицу, обнялись, и Лиза подошла к машине.
             — Папуля!.. — вдруг беспомощно вскрикнула она.
             Марк бросился к ней: блеск кучки мелких стекол на асфальте паркинга, в правой боковой форточке — черная дыра, а дверь открыта настежь.
             — Сумка… там же все документы, карточки, деньги… три тысячи долларов! — Лиза была безутешна.
            — Срочно звони в банк! Блокируй все карточки! Я вызываю полицию, — набирая 911, отчеканил Марк, поражаясь наглости грабителей, рискнувших напасть прямо под окном его дома.
            Трубку долго не снимали. Наконец недовольный голос пробурчал:
            —Вы позвонили 911. Чем можем помочь?
            — Ограбление автомобиля прямо у моего дома! Разбили стекло и украли сумку с документами, карточками и деньгами. И мобильный телефон…
           Ответ полисмена поверг его в ступор:
            — Сожалеем. У нас нет свободных офицеров. Вы можете сделать заявление в ближайшем полицейском участке, — и… короткие гудки.
            — Лиз, они даже не приедут?! Не осмотрят место происшествия?! Не снимут отпечатки пальцев?! Не опросят свидетелей?! Они просто ничего не хотят делать! Ты только что сказала, что по дороге тебя останавливали подряд трое полицейских …  и у них нет офицеров?! Ну да, понятно, почему нет. Они принюхиваются к водителям! А это, конечно, куда более важная работа, чем искать грабителей и убийц! — Марк был вне себя от ярости. — Да что же это за страна такая?! Да в чем же ее благодать?!
           К счастью, на следующий день документы отыскались на мусорной свалке
и были возвращены, чего не скажешь о деньгах. Пропали напрочь. К тому же еще и по телефону Лизы воры успели «натрещать» с друзьями из Колумбии на все полтысячи долларов. Их тоже уплатить пришлось.
            А ведь машина оставалась без присмотра всего-то на пять минут. Наверняка колумбийцы «засекли» Лизу еще в обменнике и «вели» до самого дома.
            Что ж, еще один хороший урок. И не только ей.