Ночное похищение. гл. 22 Миллион долларов для Марк

                «Голубые паруса»
         
         А в это время стройка отдельных домиков шла полным ходом, и там Марк накопил уже приличный опыт. Возможно, если бы он и продолжил заниматься этим, то не влез бы в ситуацию, выкарабкиваться из которой пришлось потом долго и мучительно.  Но... произошло то, что произошло.
         Однажды Лиза познакомила его с доминиканцем, жену и детей которого она учила в своей студии. Марк быстро подружился с Феликсом, высоким худощавым смуглым, с благородной бородкой на лице — вылитым Дон Кихотом. Они оба любили историю, и поговорить всегда было о чем.
         Однажды Феликс пригласил его в соседний с Торонто городок, расположенный у огромного, как море, голубого озера Симко, где показал приличный участок земли в центре города на самом берегу.   
         Вид на бескрайнюю голубую гладь с белоснежными парусами яхт, пришвартованных как раз напротив места, где они стояли, дышал романтикой и очаровывал с первого взгляда.
       — Красотень! Ничего не скажешь… — восхищенно протянул Марк.
       — Мало того, что шикарный вид, так, представь, этот участок самый последний кусок земли в центре города и прямо напротив гавани! Последний! Понимаешь? И вот на этой красоте можно забабахать аж две высотки — два кондоминиума. Квартир на четыреста. Что скажешь?!
        — Скажу, что слюнки текут — так заманчиво! Я будто вижу две взметнувшиеся ввысь башни из голубого стекла. Вокруг изумрудной змейкой извиваются лужайки, а за ними в небесного цвета гавани красавицы-яхты местных богатеев. Сказка! — мечтал Марк, отлично понимая, что такой огромный кусок пирога ему уж никак не проглотить. Ведь для такого размаха стройки нужны совсем другие деньги, которых у него и в помине не было.
      Но, с другой стороны, финансово проект выглядел безупречным — квартиры в тот год разлетались, как горячие пирожки, а цены на них стабильно росли.
        Марк загорелся:
        — Феликс, и где ты собираешься взять столько денег? У нас не только на стройку, но даже и на покупку земли не хватит... Или ты получил наследство?
        —  А и не нужно ничего строить, —отрезал Феликс. — Наша задача — примерно за два с половиной года пройти все этапы утверждения Генерального плана. А потом мы сбросим проект крупным застройщикам по цене вдвое дороже цены земли. Вот такая математика. Так многие делают, и цифры я беру не с потолка.
        —  А землю на какие «шиши» купим?! В банке нам такой кредит  никто даст.
        — Не переживай, я договорился с продавцом участка, и он сам дает нам ссуду в размере трех четвертей стоимости земли. Процент повыше банковского, но лучше мы не найдем. А на оставшуюся четверть, надеюсь, мы с тобой уж как-нибудь наскребём, согласен? — улыбнулся Феликс.
         Крыть было нечем, и они объявили конкурс архитекторов. Привлекли две мастерские с мировым именем из Торонто и архитектора из городка, где находился участок. Их предварительные наброски не сильно отличались, а вот цену местный архитектор озвучил вдвое меньше остальных.
        Марк сразу рванул к нему. Симпатичный и толковый шотландец Айан Малколм, оказался хозяином вполне приличной для небольшого городка архитектурной мастерской и сразу понравился Марку.
         — А правда, Айан, что почти вся недвижимость на побережье — ваши проекты?
         — Да.
         — И значит с мэрией вы знакомы не понаслышке?
         — Ну, с мэром мы давно дружим...
         — А вы могли бы устроить мне встречу с ним? Прямо сейчас?       
         — Попробую, если он не занят.
         Архитектор позвонил мэру, и уже через час они вместе входили в его приёмную.
         К удивлению Марка бюрократом от мэра даже не пахло. Скорее — рыбаком, охотником, ковбоем. Он поздоровался с Айаном, как с добрым знакомым, а затем с располагающей улыбкой стиснул руку Марку.
       Архитектор представил их друг другу.
        — Этот парень рискнул купить пустующий участок на Бэйфилд стрит и шлепнуть там два кондоминиума.
       — Классная новость, — радостно отреагировал мэр, — я уже много лет топчу тропинку мимо этого пустыря, и сердце кровью обливается. Ведь это лучший кусок земли в городе! На нём такую красотищу построить можно. Мало того, что я одобряю это дело и обещаю полную поддержку, я еще и обеспечу проекту статус приоритетного.
        Вот так. Прямо в лоб. Почти как в России. И даже никаких намёков на взятки деньгами или будущими квартирами. Чувствовалось, что мэр переживает за свой город, а не за свой карман.
         — Простите, господин мэр, тут есть одна проблемка. Насколько я знаю, в вашем городе нет домов выше 15-ти этажей. Это верно? — осторожно приступил к осуществлению своего замысла Марк.
         —  Верно. Такова политика городского совета уже на протяжении последних тридцати лет. А что?
        — Так время же идёт вперед! Гляньте на небоскрёбы в соседнем Торонто — растут со скоростью грибов после дождя. По 40-50 этажей вымахали! А есть и по 100! И наш проект будет иметь смысл только тогда, если мы сумеем поставить там две 25-ти этажных башни по триста апартаментов каждая. — Марк оглянулся на архитектора, как бы ища у него поддержки.
         — Сумеете ли вы убедить городской совет изменить ваши правила? Ведь чем больше семей будут жить в наших домах, тем больше налогов они будут платить и тем больше тратить на различные сервисы в вашем городе. А это опять дополнительные налоги в казну. Айан, или я не прав?
         Архитектор кивнул:
         — По-моему, Марк дело говорит. На этом последнем участке земли у озера, напротив гавани должны взлететь две голубые ракеты и стать символом нашего города. У меня в голове уже есть эскиз. Это будет настоящий прорыв, мэр, фантастика!
         Чиновник задумался.
          — Наверняка не обещаю, но постараюсь.
         — И еще одна просьба. Во время работы нам нужно будет утверждать в мэрии сотни документов. Я знаю, что прохождение их через департаменты может занять и месяц, и два. Учитывая, что проект, как вы обещали, будет приоритетным, можно ли чтоб наши документы не зависали, а получали ответ не позднее двух недель? — спросил Марк.
        —   Хм... И как это устроить?
        —  Я или мои сотрудники будут информировать вас о дате каждого документа, поступающего в мэрию. А уж вы любезно попросите соответствующий департамент не задерживать с ответом. Можно?
        — Ну, это не трудно. Начинайте работу.
        Обговорив детали проекта, они тепло распрощались, и мэр вручил Марку свою визитку с телефонами и электронной почтой. Более того, уже в течение следующего месяца он сумел убедить городской совет дать согласие на две 25-ти этажные высотки из прозрачного голубого стекла.
          Название проекта — «Голубые паруса» — навеянное романтикой одного из великих озер Канады и набросками архитектора, одобрили все.

                Мажорный старт . Финал?..
       
       Окрыленный поддержкой мэра Марк с головой нырнул в омут нового проекта. 
        Нырнул так же решительно, как и 20 лет назад в свой первый бизнес —  кооператив «Пласт».
         — Феликс, деньги — это только начало, фундамент. Но если мы не найдем самых опытных, самых толковых и энергичных спецов, мы «попадем» однозначно. Люди — главное! Люди, а не мы с тобой, осуществят задуманное нами. 
        И в этом им тоже помог Айан Малколм, знавший всех профи, с которыми работал раньше. По его совету Марк нанял лучших в округе инженера, планировщика и ландшафтного дизайнера, без оговорок согласившись на их требования по зарплате. Но зато и спрашивал он с них по-русски, не позволяя расслабляться ни на день.    
        Каждое утро в 6-30, как всегда сгорая от нетерпения, Марк мчался по шоссе почти сто километров до места стройки, чтоб уже в 8 утра начать планёрку со своей небольшой командой. И на этих планерках он не только требовал отчет о том, что сделано за прошедший день, но и, как настоящий надсмотрщик (только без кнута) постоянно «накручивал» своих сотрудников, заряжая их на ускоренный темп работы. Сначала их всех поражал такой ежедневный прессинг, но спустя пару месяцев они привыкли и даже удивлялись, если в какой-то из дней накачки не было.
        Не забыл о своем обещании и мэр города. Неистребимая во всем мире чиновничья волокита, тормозящая проекты, мешала кому угодно, но только не «Голубым парусам». Все знали, что им покровительствует мэр, справлявшийся о сроках каждой бумаги, поступавшей на утверждение в аппарат мэрии.
        И в конце концов, столь необычный метод принес желанные плоды. К августу восьмого года Марк и Феликс, сэкономив почти половину времени, получили Утверждение генерального плана и разрешение на предварительную продажу квартир.
            «Победа! Теперь проект можно выставлять на продажу»! — радовался Марк.
      Они с Феликсом даже не успели обсудить детали, как вдруг раздался звонок. Солидная  компания по работе с «сеньорами» (так мило здесь называют старичков) вместе с девелопером-строителем фирмой «Base», пригласила их на совещание. Встреча проходила в шикарном офисе в центре города, расположенном на 42-м этаже высотки сплошь из розового стекла.
      Высокий полный розовощекий, с копной седых волос, в майке и джинсах президент «Base» резко контрастировал с маленьким худощавым индусом в официальном костюме, белой рубашке и с галстуком — директором пенсионного фонда.
      — А что если мы купим у вас кусок земли, — начал разговор индус, показав на лежащей на столе карте сектор участка, обведенный красным фломастером, и возведем на нём элитный дом для пожилых людей.
      — Это, примерно, треть участка, — добавил президент “Base”, — за сколько бы вы согласились ее продать?
     —  Судя по тому, что вы раздобыли эту карту и прилично поработали над ней, готовясь к нашей встрече, думаю, вы уже успели выяснить, за какую цену мы ее купили и какую работу проделали за прошедшие полтора года — медленно проговорил Марк, даже не представляя, сколько просить за эту треть.
     —  Верно, поэтому и пригласили вас на этот разговор.
     — Ну тогда, очевидно, какие-то цифры у вас намечены, и мы хотели бы их услышать.
     Президент строительной компании улыбнулся:
     — Не будем играть в кошки-мышки. Учитывая, что просим мы удалённую от воды, заднюю треть участка, мы предлагаем вам... — и тут он высветил цифру, равную той, за которую Марк и Феликс приобрели всю землю!
      Марк был в шоке: «Вот это бизнес!  Да о таком мы даже не мечтали!»
      — Но почему... — не скрывая удивления, только и сумел выдавить Марк.
      — А дело в том, что это место подходит нам идеально: тихий городок, озеро, парки для прогулок и огромный госпиталь в пяти минутах ходьбы. Как видите, мы играем в открытую. Что скажете?
      — Я тоже скажу вам честно — предложение для нас неожиданное, ведь мы собирались весь проект выставлять на продажу. Хотя, я думаю… мы найдём общий язык, — осторожно ответил Марк.
       Они встречались еще не один раз. И вот, наконец, в начале сентября Марк с президентом компании «Base» пожали друг другу руки и передали документы для оформления юристам. 
       Феликс с Марком были на седьмом небе от счастья и решили отметить удачу, рванув в соседнюю Америку. А конкретней — в известный каждому русскому пацану джинсовый штат Монтана, где дикие олени без предупреждения забредают пощипать свежей травки прямо в задние дворы к людям.
       Эта картина так и стоит у Марка перед глазами: последний день пребывания в Монтане, бирюзовое озеро в окружении величественных гор, укрытых белоснежными остроконечными шапками. Партнёры на катере медленно троллят, то и дело выдергивая со дна сверкающих серебром форелей.
       И вдруг…  резкий и требовательный звонок мобильного телефона:
        — Марк, мировой финансовый кризис! Сделка в том виде, в котором мы договаривались, нас больше не устраивает, — как обухом по голове, огорошил президент «Base», тот самый, с которым они несколько дней назад пожали руку, символизируя консенсус.
       От неожиданности горло сдавило так, что невозможно было произнести и слова.
        —  А в каком виде…  устраивает? — придя в себя, выдавил он.
        — Если вы снизите цену наполовину. Даю тебе три дня на обдумывание, бай-бай.
        Сказать, что Марк был убит — ничего не сказать:
         «Какого рожна мы бросились отмечать еще не состоявшуюся сделку? Почему не дождались её закрытия в Торонто? Забыли об украинской народной мудрости: «Не кажи «Гоп», поки не перескочиш?!»
         Наскоро свернув такую удачную рыбалку, они вернулись в дом Феликса.
         — Феликс, я сто пудов за то, чтобы согласиться с “Base”, — начал Марк. — Во-первых, мы избавимся от ссуды, да и налог уменьшится на треть.  А оставшуюся часть и продать будет легче. Соглашаемся?!
          Не тут-то было!  Таким Феликса Марк никогда не видел, его глаза сверкали огнем, а голос срывался до крика:
          — Ты что не понимаешь? Да это просто дешевый прием, чтоб опустить нас, наполовину снизив цену!  Цену, о которой уже договорились! Руки пожали! — кричал он. — Никакого кризиса нет и быть не может! Они нигде не найдут такого классного участка, как наш. Вот увидишь, через две недели они к нам на коленях приползут! — Господи! Чуть не подрались.
         А через две недели всё произошло с точностью до наоборот: убедившись, что кризис восьмого года — не вымысел, Феликс сам «на коленях приполз» на прием к президенту «Base». Но было уже поздно.
        — Я дал вам три дня. Вы не ответили. Мы взяли другой участок. Бай-бай!
        Марк больше не ругался. Не выливал на Феликса весь тот поток эмоций, который рвал его на части: «Зачем? Ведь этим делу не поможешь…»
       А вскоре Феликс преподнес еще один сюрприз из той же категории.  Он «сдулся», выйдя из партнёрства и перестав оплачивать их общие расходы. Марк был в шоке: такого предательства он не ожидал.  Срочно выбросил участок на продажу, да только за рыночную цену ее уже никто не брал. 
      Шло время. Платежи за землю все сильнее затягивали удавку на шее, а свет в конце туннеля так и не показывался. И когда последние возможности выбрасывать деньги на налоги и проценты исчерпались, Марк продал участок с огромным убытком, с трудом рассчитавшись с долгами.
         — Ты знаешь, когда я начал строить частные дома, — делился он общим горем с Алесей, — то изумился тем, что стены в них не из бетона или кирпича, как в России или Украине, а из простой фанеры и картона. И я еще тогда подумал: «Любое потрясение, и сложатся они, как карточные домики. И как они в них живут?» А вот теперь, Алесенька, я вижу: карточные домики здесь не только жилые дома — здесь все так! Еще вчера мы радовались такой чудесной сделке, а сегодня — раз — налетел кризис и унес «Голубые паруса» в неизвестность. И вот, как карточный домик, сложилась вся наша жизнь! Черт! А попробуй выберись из-под этого завала… — Голос Марка звучал, как на похоронах.
          Алеся молчала, да и что тут скажешь? Ведь поезд давно ушел. И после драки кулаками не машут… 

                Ночное похищение
            
         Беда никогда не приходит одна...
         После того, как казавшийся таким чудесным и надёжным проект «Голубые паруса» рухнул в один день, Марк еще долго переживал свое поражение. А тут, вдобавок, и Россия вновь напомнила о себе. Причем, не самым приятным образом.
        Всё началось незадолго до переезда Марка и его семьи в Канаду.
        Однажды к нему обратился известный в Москве бизнесмен Руслан Шароев, которому Марк неоднократно обеспечивал юридическое сопровождение крупных сделок.
         На этот раз Руслан попросил помочь решить отнюдь не простой вопрос о выделении ему крупного   участка земли и получении разрешения на строительство усадьбы на этом участке. И хоть пришлось приложить немало усилий, Марк все-таки добился разрешения властей района, а затем взялся за работу с документами.
      К середине сентября всё было закончено, и Марк торжественно вручил Шароеву свидетельство о собственности на землю. А получив половину гонорара и обещание рассчитаться в течение года, Марк с семьёй улетели в Канаду.
      В течение всего последующего времени они с Русланом продолжали поддерживать дружбу, перезваниваясь, когда находились в разных странах, и встречались во время приездов Марка в Россию.  На небосклоне их отношений ничто не предвещало беды.  И вдруг...
       
       Однажды утром его телефон в Торонто разразился частыми гудками.  Звонок из России.
       Руслан:
       — Привет, Захарыч! — начал он своим, как обычно, немного хриплым голосом, — Я тут надумал сбросить тот кусок земли, который оформлял мне ты. А покупателям захотелось взглянуть на историю сделки. Пошли в земельный комитет, а там никакой папки с Актом выбора земельного участка и нет. Искали везде, даже архив перелопатили — нету. Более того, когда мой юрист Мясников, пошел в Регпалату, то ему там Регистрационного дела тоже не показали. Так вот сейчас моя риелторша Наталья, ты ее знаешь, и Мясников в один голос мне и толкуют: мол, кинул тебя Захарыч! Вручил фальшивое Свидетельство о праве собственности, а первичных документов-то и нет. А раз их нет, то и сделка не существовала. Что скажешь?!
      — Да что за бред?! — взорвался Марк, — Какое там фальшивое свидетельство? Кого ты слушаешь?
       —  Ну, не знаю, Марик.  Дело слишком серьёзное. Сам понимаешь. Давай, греби сюда, и будем разбираться вместе. Денежки-то ты с меня взял, а доказательств сделки нету. Запашок чувствуешь какой?
       — Не чувствую, Руслан. Если твои люди не могут найти у чиновников документы, то, извини, но это не моя вина. Да и не верю я в это. И знаешь, если твои юрист и риелтор докажут, что я тебя кинул, получишь все свои деньги обратно. Дом, в котором живу, продам, а с тобой рассчитаюсь! Только не будет этого. Потому что я еще никого в жизни не кинул! Ясно?! А уж тебя и подавно. Я что, похож на самоубийцу? Что, я твоих возможностей не знаю? Или бойцов твоих не видел?
        — Так, когда ты будешь?
        — Сейчас приехать не могу. Я позвоню Сергею Устьину, c которым ты хорошо знаком, и который в этих конторах каждую собаку знает. Попрошу его помочь.
       — Смотри, тебе видней.
       Настроение упало ниже не придумаешь.  С одной стороны, Марк понимал, что он ни в чем не виноват, что честно отработал это дело. С другой — отсутствие и Акта выбора, и Регистрационного дела давали Руслану повод сомневаться. Да еще и риелтор с юристом его накручивают, яд в уши льют.
       Марк тут же позвонил Сергею Устьину, давно работавшему и с Земельным комитетом, и с Регистрационной палатой:
       — Сергей Львович, я вас приветствую!
       — И я вас, Марк Захарович! Как там дела в стране Кленового листа?
       — По-разному, Сергей Львович, по-разному. А, если честно, то как у Ленина: «шаг вперед, два шага назад». Но не это сейчас главное… — и Марк слово в слово передал последний разговор с Русланом.
       — Выручайте, ради бога! У вас же Алевтина Ивановна, пред. Земельного комитета, в лучших подругах. Поищите этот проклятый Акт выбора. Он на имя жены Руслана, на Градовой…
       — Успокойтесь, Марк Захарович! Никуда ваш Акт выбора не денется. Такие толстые папки не пропадают. Перезвоню.
        И правда, уже через два дня Устьин перезвонил:
        — Добрый день, Марк Захарович, или у вас еще утро?
        — Здравствуйте, Сергей Львович! Утро еще, — ответил Марк.
        — К сожалению, обрадовать вас нечем. В Земельном комитете перерыли всё вверх дном.  Ваше дело с Актом выбора просто испарилось.
       — ?..
       — Обыскали все полки во всех кабинетах по три раза. Нету.
        — А Регистрационное дело?
        — Да зашел я с юристом Мясниковым в Регпалату, а он, идиот, как закатит там скандал! Попер на девчат, крохоборами обозвал. Ну, они его и погнали. Так он еще и на меня погнал, оскорблять начал. Ну, я ему — в морду. Сцепились, Руслан еле разнял. Вот такие дела… Извините!
        Марк понял, что дело плохо. Надо ехать самому.
       — Ладно. Передайте Руслану, что я в субботу прилетаю.
       Перед вылетом он позвонил дочке Тане, которая в то время жила в их московской квартире.
    — Привет, доченька! Как дела? Все нормально?
    — Привет, папуля! Да ничего не нормально! Тут по подъезду уже три дня какой-то следователь ходит, всех соседей обошел. Показывает красное удостоверение и спрашивает: «И куда это делся Марк Захарович со своей молодой женой?»
      — Следователь? Еще один сюрприз со знаком минус.
      И хотя в том, что он ни разу не преступил закон, Марк был уверен, всё равно в душе защипало: «Кто и что мог на меня накатать в ментовку? Неужели эта сладкая парочка — юрист Мясников и риелтор Наталья?! Опять отмываться придется. Знать бы от чего? Но, если с законом у меня всё чисто, то тогда откуда ноги растут?» — подумал он об интересовавшемся им сыщике и попытался успокоить дочь:
       — Ладно, Танюш. Ты не волнуйся. Мне бояться нечего. Приеду разберусь. Я в субботу буду.
       Перед вылетом составил план поездки, позвонил в Москву и попросил Мишу Гордона купить ему билет на поезд Москва-Минск.
       «Сначала возьму оставленные у Миши деньги для покупки квартиры теще, в субботу вечером рвану в Минск. В понедельник оформлю сделку, а к поиску документов Руслана приступлю во вторник». — Решил он.
       В Москву Марк прибыл днем. Встретились с Таней, пообедали, и он собрался ехать к Мише, а затем— на Белорусский вокзал на поезд.   
       Свои Канадский и Российский загранпаспорта оставил дома. С собой взял только внутренний паспорт.
       Он вышел со двора и перешёл на другую сторону улицы, чтобы поймать машину. 
       И вдруг стоявшая на противоположной стороне дороги желтая «Лада», лихо развернувшись, подкатила к нему. Молодой водитель опустил стекло: «Вас подвезти? Куда едем?». Ничего не подозревавший Марк сел в машину и назвал адрес Миши.  Доехали без приключений, болтая о последних московских новостях.
     — Слушай, — спросил Марк, когда они остановились, — ты можешь меня подождать? А потом подбросить на Белорусский?  Я мухой.
     — Нет проблем, — согласился «бомбила».
     И вот Марк в знакомой небольшой квартире своего старого друга. Обнялись, посидели на кухне, попили чайку, обменялись семейными новостями. Взяв деньги на квартиру теще и положив их в свою дорожную сумку, Марк попрощался с Мишей и вышел на улицу. Водитель был на месте, ждал. Стемнело.
      Марк сел на правое сиденье сзади и захлопнул дверцу. Машина тронулась, но почему-то миновала улицу, по которой надо было сворачивать на Белорусский.
     — Ты куда, почему не свернул? — обеспокоенно спросил водителя.
     — Там пробка...
     И в эту же секунду мимо пронеслась черная громадина джипа «Мерседес» и стала вилять перед ними: вправо-влево, вправо-влево.
     Нехорошее предчувствие оцарапало внутри.
     — Обгоняй его, — скомандовал Марк, — не видишь, пьяный какой-то.
     — Пусть остановится, тогда и обгоню, — не глядя на Марка, пробормотал парень.
     Джип действительно остановился. Затормозила и машина с Марком, водитель которой вдруг, как резиновый мячик, выскочил из-за руля и отбежал в сторону. И в тот момент, когда поражённый Марк провожал взглядом этот неожиданный маневр, кто-то резко рванул на себя заднюю дверцу.
     Перед носом Марка возникло служебное удостоверение майора государственной безопасности, а его обладатель, заполнив своей огромной тушей всё пространство открытой двери и обдав присущим каждому алкоголику амбре, чуть ли не в ухо казенным голосом отчеканил:
     — Рубин Марк Захарович? Вы обвиняетесь в совершении рядя тяжких уголовных преступлений. Выйдите из машины!
     Марк не двигался.
     Первая мысль: «Уголовных преступлений? Как будто они бывают другие. Явно дилетант. Ограбление?!  Похоже. Так, не спешить. Выйти. Ногой ему в колено и бежать.  Завезут в лес — конец...»
     И в этот миг железная клешня до боли стиснула его правую руку чуть пониже плеча. Рывок, и Марк, будто подъемным краном, был выдернут из машины. Он еле устоял на ногах, но уже за пределами салона «Лады». Расплавленный свинец скатился от горла к желудку.
      Хватка чекиста ослабла, и Марк пришел в себя: «Сейчас или никогда!» 
      Но свершить задуманное не успел — в следующее мгновение рядом возник еще один гигант, в котором, благодаря свету уличного фонаря, Марк узнал Сашу Колодина, водителя и охранника Руслана.
     «Фух... — отлегло от души — если это от Руслана, то я готов».
      Они сели в джип, причем, майор умостился рядом с Марком. Джип сорвался с места.
      — Саша, — каким-то деревянным, не своим голосом, проскрипел Марк  Колодину, — может ты просветишь меня, что это, блин, за триллер? Что за похищение с участием федеральной службы безопасности? Неужели по-человечески встретиться нельзя было? Мы же только недавно с Русланом разговаривали. В чем дело? Человека, сидящего рядом я не знаю и знать не хочу, но с тобой-то мы не первый день встречаемся! Хоть ты  мне можешь объяснить?..
      — Марк Захарович, — пустым энкавэдэшным голосом перебил его майор, — не надо нервничать. Нервные клетки не восстанавливаются. Свои грешки, вернее грехи большие, вы прекрасно знаете.  И накопили вы их у-у-у — выше крыши. Самое время о покаянии подумать.
      — О покаянии?! Перед кем, уж ни перед тобой ли? Да ты так похож на священника, как я на Ивана Грозного. И несет от тебя не ладаном, а серой, вернее, вонючим перегаром! Что, Иуда, на жвачку еще не заработал?
      Резкий тычок локтем в правый бок. Острая боль. У Марка перехватило дыхание.
      — Еще раз повторяю, успокойтесь, — все тем же бесцветным голосом продолжал майор, —мы с вами едем на встречу с о-очень уважаемым человеком. И если ваш с ним разговор закончится нормально, вы сможете наконец-то вернуться в Канаду и продолжать работу во всех своих двадцати двух фирмах.
      «Где?.. В двадцати двух фирмах?! Оп-па! Первый прокол доблестного ФСБ! У меня никогда не было никаких двадцати двух фирм! Даже приблизительно к этой цифре не было! Ни в России, ни в Канаде. И почему «наконец-то вернуться в Канаду», я ведь только что прилетел?  Ну-ну, что же дальше-то будет?..» —  думал Марк, постепенно успокаиваясь.
       —  У меня билет на поезд в Минск. Отправление через час. Я должен к завтрашнему дню быть в Беларуси, —  вновь обретя свой голос, уже с раздражением бросил он майору.
       — Мы это знаем. Вагон 3, место 9. Не беспокойтесь. Если вы найдёте общий язык с уважаемым человеком, то и мы найдём возможность доставить вас в Минск.
       Они мчались по шоссе в сторону области, а редкие деревья, словно недремлющие часовые, чернеющие в ночи по обе стороны дороги, пролетали мимо. Машин в это время почти не было, и Марк заметил, что стрелка спидометра дрожала на отметке 150 километров в час. 
       В него упирался крупный булыжник могучего плеча сидящего рядом майора, а исходящий от того «фимиам» продолжал струиться по салону джипа. Марк понимал, что его везут в поместье Руслана, где он столько раз бывал и куда с удовольствием возил своих жену и дочь. Где не раз отмечали дни рождения хозяина и успешное завершение сделок. Но только на этот раз настроение было совершенно иным.
    Въехав в ворота поместья, машина направилась не к огромному двухэтажному с освещенными окнами дому Шароева, как ожидал Марк, а дальше по дорожке прямо к массивному срубу банного комплекса, где они с Русланом не раз отдыхали вместе с друзьями.
     «Заодно и попаримся…» — ни к селу, ни к городу влетела известная фраза.
     Кромешная тьма черным покрывалом плотно окутывала двор. Зато в просторном предбаннике с большим деревянным столом и такими же лавками, куда Марк вошёл с майором ФСБ, вовсю пылали дрова в камине, освещавшем и согревавшем просторную комнату.
      У массивного стола боком к нему стоял Руслан.
      На чётко очерченном кавказском профиле его лица, словно вырубленном из камня, то и дело вспыхивали отблески огня, подчёркивая его мертвецкую бледность. Крылья орлиного носа раздувались, как кузнечные меха.
     Марк сделал шаг вперёд, протягивая руку для пожатия.
     Но в этот миг в руке Руслана, как игральная карта в ладони фокусника, материализовалась огромная Beretta. Черное око ее ствола уперлось в пространство между глаз Марка, а низкий хриплый голос произнёс:
     — Так что, Захарыч? Кинуть меня вздумал? А я разве не говорил тебе, что все, кто хоть раз пытались меня кинуть, уже давно в сырой земле гниют?
     Темные тени, словно дикари, пляшущие свой нескончаемый танец на янтарных деревянных стенах предбанника вместе с багровыми языками пламени камина, приобрели еще более зловещие очертания — лучших декораций для разыгравшейся сцены и придумать было бы невозможно.
     Минуты на обдумывание не предполагалось — следующий миг мог стать роковым. И, несмотря на то, что впервые в жизни немигающий зрачок смертоносного огнестрела уперся в переносицу Марка, к его глубокому удивлению, даже искорка страха не вспыхнула в его душе.
     — Руслан, от того что ты оставишь моих детей сиротами, ты счастливее не станешь! — Глядя ему в глаза, произнес Марк. —  Ты — не убийца…  убери пушку!
      Сказал спокойно, твердо и веско, и голос его при этом ни на чуть не дрогнул.
      Он никого не обманул и вины за собой не чувствовал.
      Минута — дуэль взглядов. Раскалённый от ярости взгляд Руслана. Уверенный в своей правоте, и оттого спокойный — Марка.
      Наконец, пламя в глазах Руслана погасло. Он медленно, как будто через силу, положил пистолет на стол рядом с собой. И лишь спустя несколько дней он, вскользь, упомянул: «Меня остановило... твоё спокойствие».
      А вот то, с чем он вдруг набросился на Марка, повергло того в шок.
     — А где твой заграничный паспорт?!
     — Оставил в квартире, — удивлённо ответил Марк, заметив при этом кривую ухмылку майора.
     И тут Руслан взорвался вновь:
     — Ты все это время нагло дурил меня! Ты развел меня, как лоха последнего, продав мне фальшивое Свидетельство о собственности на землю! Ты никогда не собирал документы и не делал ни Акта выбора, ни Регистрационного дела! Их попросту нет, нет в природе! А деньги с меня получил? Получил полностью. Ты дурил меня весь этот год! Говорил, что ты — в Канаде, а у самого вообще никогда не было заграничного паспорта!  И где ж ты был, по России мотался? Зачем? Прятался от меня?!
     —  Руслан, ну что ты несешь? Я только сегодня прилетел из Торонто. Как бы я смог это сделать, не имея заграничного и канадского паспортов? Давай позвоним Алесе, — и Марк достал мобильный телефон.
      — Не надо никуда звонить, — переглядываясь с фээсбэшником, остановил его руку Руслан. — Любой звонок можно подделать так, что никогда не узнаешь, где твой абонент. Правильно, майор? — офицер кивнул.
      —  Хорошо, давай позвоним дочке Тане, она — в Москве и подтвердит, что оба паспорта у неё.
      —  Это не доказательство. Ты мог договориться с ней об этом.
      — Но я клянусь тебе жизнью своей, что я только сегодня прилетел из Торонто!
      Непоколебимая уверенность Марка произвела впечатление на кавказца.
       —  Майор, когда мы сможем узнать в Шереметьево, прилетал сегодня этот пассажир из Торонто или нет? — обратился он к офицеру.
       —  В семь утра мой человек будет в аэропорту, он все узнает и доложит.
       — Ну, что ж, Захарыч, время у нас есть. Присаживайся, — и, обращаясь к фээсбэшнику, — а ты скажи, чтоб принесли нам покушать. Посидим, покалякаем, подождём.
       Через некоторое время Колодин притарабанил огромную миску плова и тарелку с овощами. А еще через минуту вбежал, нет ворвался, майор с таким видом, будто он только что нашел сокровища царя Соломона:
      — Руслан, а пассажир-то наш уже «на лыжи стал», — кивая в сторону Марка, захлёбывался от радости офицер, — тебе говорит, что не бегал от тебя, а сам не просто бежать собрался, а в полном обмундировании. Упаковался капитально! — и он потряс дорожной сумкой, высыпав на стол деньги, приготовленные Марком для тёщи, — да ни одному его слову верить нельзя! А ты, небось, уже и поверил?
      Взгляд Шароева, направленный на Марка, снова налился гневом, а рука потянулась за пистолетом.
      — Руслан, я уже говорил твоему майору, что завтра должен быть в Минске и в понедельник покупать квартиру Алесиной маме, — всё так же спокойно парировал Марк слова офицера, — и это правда. Больше сказать нечего. Да и зачем бы мне надо было куда-то от тебя линять, если я мог спокойно оставаться в Торонто. А там тебе уж никак меня не достать. И еще, неужели ты не видишь, что твой ручной чекист просто манипулирует тобой? Он, как сухие щепки в костер, подбрасывает тебе идеи, одна горячей другой. У него есть цель опустить меня перед тобой, и он прет к ней напролом. Понимаешь?! Уж кому-кому, а такому, я бы точно не доверял, — полный ненависти взгляд майора словно прожег Марка насквозь, но ответа на его выпад не последовало.
       И потом еще долгое время Марк безуспешно пытался втолковать Шароеву, что единственной причиной его приезда является желание разыскать документы на землю и доказать, что он никого не кидал. Взывал к разуму Руслана. Напоминал об их ранее действительно добрых отношениях. Предлагал поехать на квартиру и показать ему оба паспорта. Всё было напрасно.
      — Захарыч, тут мне ребята, — кивок на майора, — на тебя целое досье собрали. Не знал, что ты, оказывается, «особо опасный международный преступник». Вся твоя подноготная у меня в папочке, — и он, достав тонкую желтую полиэтиленовую папку, потряс нею, — парни хорошо поработали. Я деньги просто так не плачу.
     «Международный преступник! 22 фирмы в Канаде! Никогда не было загранпаспорта! Полная чушь…» — Марк уже понимал, что Руслан с ног до головы нафарширован ложной информацией, умело вложенной в него теми, кто в этом был заинтересован.
     Прошло еще полчаса. И вдруг — озарение!
     «Как же я раньше об этом не подумал. Ну точно тугодум, иначе не назовешь!»—
вспыхнув от раздражения, Марк полез в карман пиджака, доставая свой внутренний паспорт. Поднялся, нажал выключатель, и над столом загорелась яркая лампа. Открыл последнюю страницу паспорта и поднёс её к глазам Руслана.
     — Читай! Очки не нужны? — и вслух стал читать вместе с Шароевым запись в прямоугольном штампе: «Выдан заграничный паспорт, номер, серия, дата, МИД Российской федерации».
         — Не паспортный стол МВД, в котором проверяли и не нашли мой паспорт твои ищейки, а Министерство иностранных дел. Именно там я заказывал загранпаспорта через фирму-посредника, работающую с МИДом. Теперь тебе все ясно или надо еще справку на справку?»
        Руслан повернулся к майору. Его убийственный взгляд свалил бы с ног и слона. Под этим взглядом майор съежился до размера пряжки на своём ремне. Он пытался что-то сказать, но изо рта вырывались только нечленораздельные звуки.
         Воспользовавшись замешательством, Марк рывком поднялся из-за стола и уже не просил —  приказывал:
        — Руслан, заканчивай этот триллер! Ночное похищение, «Беретта» в голову… пулемет бы еще приготовил. Погнали ко мне на квартиру! Я передам тебе свои канадский и заграничный российский паспорта, как залог. До тех пор, пока не отыщу пропавшие документы.
        Не глядя на них, Марк первым направился к двери. Его никто не останавливал.
        Втроем они уселись в тот же джип, и Колодин помчал их по пустому ночному шоссе обратно в Москву. Бессменные часовые — деревья, чернеющие по обе стороны шоссе, невозмутимо и безмолвно провожали их почти летящий «Мерседес».
        Примчались к дому Марка, и он, прыгая через ступеньку, быстро поднялся в квартиру. Проснулась Таня. На её лице — растерянность и испуг: «А ты разве не уехал?»
          Успокоив её, Марк взял с собой паспорта и, попрощавшись, вышел во двор.
          Сев в машину, сунул оба документа Шароеву.  Тот тщательно перелистал все страницы, будто надеясь, что они окажутся фальшивыми. Его убийственный взгляд мгновенно взбодрил дремавшего майора:
         — И что ты мне теперь скажешь, чекист недоделанный? Я за что вам такое лавэ забашлял? А, майор? Вы мне тут что за сказки Шахерезады насочиняли?  Ты хоть понимаешь, что я из-за тебя чуть друга своего не грохнул! А ты… ты же даже ногтя его не стоишь!
         Офицер опустил глаза и виновато забубнил что-то в свое оправдание. Но Руслан одним взмахом руки заставил его замолчать.
         — А теперь, ребята, мухой в аэропорт, — потребовал Марк, — вы сейчас же устраиваете меня в гостинице и берёте билет на первый утренний рейс в Минск. Вернусь во вторник и займусь поиском пропавших документов. Погнали! —    Возражений не последовало.
        И хоть поспать удалось всего четыре часа, но стресс, пережитый этой ночью, улетучился с первыми же лучами холодного осеннего солнца, улыбавшегося сквозь стекло окошка гостиничного номера.    
        Пора было вставать и спешить на самолёт.
               
                Обыкновенное чудо
       
        В понедельник, уладив сделку в Минске, Марк вечером вернулся в Москву.
        А на следующий день отправился в Земельный комитет, где в прошлом году убил столько времени, готовя ворох бумаг, из которых и состоит Акт выбора по земле Руслана. Руководителя Земельного комитета хорошо знал, поэтому попал в её кабинет без задержек.
         —  Алевтина Ивановна! Сколько лет – сколько зим! Рад вас видеть!
         —  Здравствуйте, Марк Захарович! И я вам рада! Какими судьбами?
         — Помните, я занимался делом Градовой, жены Шароева, на которую оформлен участок?  Готовил документы по Акту выбора?
         —  Конечно помню. Тут его уже обыскались: и Руслана люди искали, и Устьина.  Как в воду кануло. Первый раз в моей практике такой случай. Будто специально кто-то умыкнул.
         —   Может и специально. Не исключаю. Алевтина Ивановна, а можно ли что-нибудь сделать? Магарыч с меня.
         —  Дело не в магарыче. Можно попробовать восстановить документы. По новой собрать их по копиям, имеющимся в тех ведомствах, с которыми вы раньше работали.  Не расстраивайтесь.  Я помогу.
         Обрадованный, Марк закрутился, как белка в колесе, и в течение недели удалось восстановить почти половину документов, составляющих Акт выбора.
         Кроме того, затарившись шампанским и коробкой шоколадных конфет, навестил регистрационную палату, и вскоре, уничтожив вместе с девчатами всё это добро, вышел с копией регистрационного дела по земельному участку, которую торжественно и вручил Руслану. А это значило, что был и оригинал.
      — Что ж, половину дела ты сделал. Молоток! — вынужден был признать Руслан. — Но, сам понимаешь, без папки бумаг Акта выбора в законность сделки никто не поверит. Покупатели земли дали мне еще две недели, а упустить их для меня — смерть. Бабки нужны, как воздух. И еще вчера
      Марк забрал у Шароева свои канадский и зарубежный паспорта, заверив того, что не вернётся в Канаду, пока не восстановит Акт выбора земельного участка.
      Все предыдущие дни жизнь Марка была отравлена пустыми и пространными баталиями, которые приходилось вести в поместье Руслана с его юристом Мясниковым и риэлтором Натальей, отвратительной парочкой — кот Базилио и лиса Алиса. С пеной у рта они продолжали доказывать Шароеву, что все это время Марк намеренно вел его по ложному пути, и что лишь они знают, как надо сделать правильно. 
      «Подлецы явно рвутся, чтобы Руслан поручил им по новой заняться этим делом— понял Марк — и, небось, уже подсчитывают в уме предполагаемый гонорар.
      И тут — ноябрьские праздники — пять дня отдыха. Все учреждения закрылись.
      Драгоценную и все еще не полную папку Акта выбора Марк оставил на хранение в кабинете Алевтины Ивановны до начала рабочей недели.
     «Тупо сидеть в Москве без возможности действовать, переживая и тратя нервы? Получится ли успеть всё завершить до приезда Алеси, с которой мы договорились погулять недельку в Москве? А если не успею, что я ей скажу? —  на миг представил, как испугается жена, когда узнает правду.
       И вдруг, как с неба, мысль: «А не махнуть ли мне в Израиль? Ведь так ни разу в нём и не был, хоть там не только двоюродные братья и сестры, но и старый друг еще из школьной команды Толя Плоткин».
      Подумано — сделано. Покупает билет и звонит Толику, сообщив ему дату прилёта и номер рейса. И вот Марк уже в Израиле, в аэропорту Бен-Гурион.  Длиннющая живая змейка очереди вьётся перед ним к окошкам пограничного контроля.
      «Да, сколько же часов я тут промаринуюсь?» — с тоскою думает он, оглядывая переполненный аэропорт. И вдруг — чьё-то прикосновение к руке:
      — Рубин Марк Захарович? — перед ним невысокого роста, лет тридцати незнакомый мужчина в штатском.
      —  Да, а в чем дело? Проблемы? — с удивлением спрашивает Марк, лихорадочно соображая, кто, как и по какому поводу мог вычислить его в этой толпище.
      — Нет, что вы! Всё в полном порядке. Пройдёмте со мной. — И они, минуя всю длинную ленту очереди, удивленно провожающую их глазами, потопали к окошку пограничника.
      «Все в полном порядке» и «Пройдемте со мной» — как-то эти две фразочки между собой не вяжутся…» — прикидывал Марк.
     А незнакомец, попросив его паспорт и, кивнув офицеру, спокойно протягивает тому документ. Пограничник, наскоро проверив, ставит въездной штамп, и Марк с незнакомцем выходят в багажную зону. Получив багаж, они вместе покидают аэропорт.
      «Чудеса начались уже по прилету. И что ему от меня нужно?» — недоумевает Марк.
      Мужчина же ведет его за угол здания, из-за которого вдруг с радостным воплем выскакивает и прыгает на шею его старый друг Толик Плоткин.
      Когда первые эмоции поутихли, Марк не удержался и спросил своего проводника:
      — Простите, так вы — кто?
      — Ну, у меня две должности. Одна пустяшная — заместитель начальника службы безопасности аэропорта. А вот вторая — выше не придумаешь! Я — покорный слуга Анатолия, нашего с вами общего друга, — и парень отвесил шутливый поклон в сторону Толика.
      Теперь все стало на свои места.
      «Ну, что ж, побольше бы таких приятных сюрпризов, — подумал Марк — а теперь вперёд, в путешествие по земле обетованной!»
      И путешествие это оказалось захватывающе интересным. Израиль — земля его предков, и она наглядно дала Марку почувствовать это.
       На следующий день после прилета, когда они с Толиком поехали к Мертвому морю, то по пути остановились на минутку посреди бескрайней желтой пустыни, посмотреть на палаточный городок бедуинов. Выйдя на дорогу, Марк неожиданно был охвачен белым облаком и улетел в другой мир, в доисторическое время, где ясно увидел себя в одежде пастуха, с посохом среди небольшой отары овец и с огромным рыжим псом рядом.
     Это видение длилось всего пол мгновенья, но картина была настолько четкой и рельефной, что он еще долго помнил оборванное ухо рыжего пса. В изумлении тут же рассказал Толику. Тот не удивился.
      —  Я уже слышал что-то подобное от впервые приехавших сюда. Может быть голос крови? Смещение времён? Мы многое ещё не знаем о себе и своём подсознании, — резюмировал Толик.
      Кроме того, всю свою жизнь Марк любил и изучал историю. Особенно древнюю.
И когда сейчас его ноги касались истертых до блеска огромных каменных плит на площадях Иерусалима, чей возраст достигал четырех тысяч лет, Марк испытывал восторг археолога, обнаружившего артефакты тысячелетней давности.
     Это было необъяснимо, но его вдруг почти физически потянуло к храму Гроба господня, о котором он так много слышал раньше. Они вошли внутрь храма и должны были отстоять длинную очередь к маленькой часовне внутри его, где находится сам каменный гроб. Ждать пришлось более часа.
    И этот час ожидания в полутьме храма пролетел для Марка как одна минута, настолько исчезло ощущение времени, настолько он погрузился в ауру намоленного места.  Намоленного миллионами людей на протяжении многих веков.
      И постепенно тягостное чувство, владевшее им всё это время, притупилось. Но не исчезло. Поэтому, когда экскурсоводом было предложено написать просьбу к богу и оставить её в храме, Марк не сомневался. В его записке криком последней надежды застыли слова: «Боже, помоги мне найти Акт выбора земельного участка Алены Градовой». 
    Точно такую же записку он положил и между камнями Стены плача, у которой, несмотря на испепеляющую жару, мерно раскачивались в молитве несколько десятков ортодоксальных евреев одетых во все черное и с черными кипами на головах.    
    От земли обетованной осталось хорошее, глубокое и сильное впечатление.
    «Обязательно сюда вернусь. С Алесей...» — решил Марк.               
     И вот он снова в Москве. В первый же рабочий день после праздника, ничего не подозревая и насвистывая одну из любимых песен, Марк отправился в Земельный комитет, заканчивать восстановление утерянного Акта выбора. Был приёмный день и все коридоры и кабинеты были забиты пришедшими после праздников посетителями.
      «Странно. Почему это никого нет у кабинета начальницы?» — подумал Марк, взявшись за ручку двери.
      Зайдя в кабинет, он застыл, как вкопанный. За столом с убитым видом сидела Алевтина Ивановна. А весь пол комнаты был забит горами картонных папок различных земельных дел.
       — Господи, что случилось? Вы собрались переезжать? — спросил Марк, не скрывая удивления.
       — Меня уволили... — пауза, — собираюсь передавать дела.
       — За что?
       В ответ — молчание и взгляд в пол.
       — Мне искренне жаль. Прошу прощения, что беспокою в такой день, но могу я забрать свою папку с Актом выбора, который мы с вами восстанавливаем?
       И тут лицо начальницы приняло еще более жалкое выражение:
      — Марк Захарович, я ведь помнила, что вы сегодня придете. С утра хотела приготовить вашу папку, но она каким-то образом исчезла, —  и Алевтина Ивановна беспомощно развела руками.
      — Что значит исчезла? У вас же кабинет, а не проходной двор. Кто ее мог взять, тем более, что сбор документов еще не окончен? — чуть не кричал Марк, дрожа от негодования.
      — Ума не приложу. Можете поискать сами.
      Бросив пальто на стул, Марк стал методично пересматривать стопку за стопкой папки, наваленные на полу кабинета. Но, вспомнив, что его папка отличалась ярко-зеленым цветом, очень быстро убедился в том, что в кабинете её нет.
       Он не помнил, как вышел в коридор. Закрыв за собой дверь кабинета, остановился, не в силах двигаться дальше, ноги не несли: «Ну сволочи! Сто процентов это их работа! — подумал он о Мясникове и Наталье. — Кто кроме них мог быть заинтересован в этом?! И ничего ведь не докажешь! Боже, за что?! Ведь это конец, конец, конец! Восстанавливать Акт выбора ещё раз нет ни сил, ни возможности, а главное, времени!  Через два дня тут будет Алеся... Тупик». 
        Отчаяние прожгло насквозь, и вдруг — простая мысль: «А если самому попробовать поискать оригинал этого призрака — Акт выбора? А что мне еще остается?»
      И, как по мановению волшебной палочки, уже в следующую секунду взгляд Марка  наткнулся на идущего и протягивающего ему руку Сергея Кольцова. Инженера, работающего в девелоперской команде Сергея Устьина, давно «прописавшегося» в Земельном комитете и знающего тут всех и вся. Марк с Кольцовым пересекались раньше по делам и не раз ездили на рыбалку. О таких обычно говорят: «И мужик хороший, и выпить не дурак».
      — Серёжа, ну, тебя мне уж точно бог послал!— Воскликнул Марк, крепко пожимая ему руку. — В каком кабинете находится журнал учёта входящей и исходящей корреспонденции?
       Сергей показал на приоткрытую дверь одного из кабинетов, куда выстроилась огромная очередь посетителей.
      — А ты сможешь туда просочиться? Нужно найти в журнале запись, выходило ли из земельного комитета дело по Акту выбора Градовой.  И если «да», то куда? Найдешь, с меня литр коньяка!
      Заманчивость предложения была бесспорна, поэтому Сергей, молча кивнув, исчез. Через открытую дверь кабинета Марк увидел, как всего через пару минут Сергей был уже внутри и с большим серым журналом в руках подошел к маленькому столику в углу.
      Он положил журнал на столик и стал медленно листать его, водя пальцем по фамилиям клиентов, чьи дела кочевали из земельного комитета и обратно по тем или иным причинам. Вот он перевернул одну страницу, через время — вторую, третью...
       Тем временем Марк, стоявший в очереди, потихоньку продвигался вперёд.
       И когда перед ним оставалось еще человек пять, а Сергей перевернул очередную страницу, Марк вдруг почувствовал, как какая-то сила швырнула его вперёд, и он, расталкивая впереди стоящих, потеряв шапку и получая вдогонку проклятия и отборный мат, ворвался в кабинет.
      Подбежав к Кольцову, который как раз собирался перевернуть очередную страницу, он крикнул:
     — Стой, подожди! — и придержав руку Сергея, стал сам проверять все фамилии на этой странице сверху донизу.
     И вот в самом-самом низу этой страницы, ниже жирной черты, подводящей итог напечатанному списку фамилий на делах, он различил написанное почему-то от руки и маленькими буквами: «Градова А.С. Исходящий номер 1121, дата. Входящий номер 1452, дата(?!)».
     «Значит, дело сначала ушло, а затем вернулось? Значит, оно где-то здесь?!» —Марк не верил своим глазам. Снова и снова перечитывал фамилию жены Руслана, не в силах поверить: «Неужели нашел?!»
     Он с немым вопросом во взгляде посмотрел на Сергея. Тот виновато улыбнулся: «Извини, Захарыч, проглядел…»
    С остановившимся сердцем Марк подошёл к столу одной из чиновниц, работавших в кабинете, и, показал на строчку в журнале:
     — Скажите, пожалуйста, а где сейчас дело Градовой? — не слыша собственного голоса, спросил и замер в ожидании. Ему казалось, что до момента ее ответа прошла цела вечность.
     — А вон там оно. На этажерке, — до обидного буднично махнула рукой женщина на этажерку за его спиной.
      «Не может быть... Я, наверное, сплю...»— мелькнуло в голове.
     Еще не веря своему счастью, Марк медленно повернулся и на ватных ногах подошёл к этажерке. На ней лежали всего две картонных папки.
     На верхней — яркими буквами, как Марку тогда показалось, горели такие долгожданные и такие желанные для него слова: «АКТ ВЫБОРА ЗЕМЕЛЬНОГО УЧАСТКА ГРАДОВОЙ А.С.». 
     Заветный оригинал. Который так долго искали и не могли найти ни Руслан, ни Устьин, ни руководитель земельного комитета. Оригинал, из-за которого и разгорелся весь этот сыр-бор, незримой рукой выдернувший его из-за океана и ввергнувший в пучину стресса, от которого ни спрятаться, ни скрыться.
     «Фенита ла комедия! Мои муки закончились! — чуть не прыгал Марк, ожидая, пока инженер по его просьбе снимал копии с каждого документа Акта выбора. — И опять похоже не без помощи свыше — ну не может быть сразу столько совпадений: неожиданное решение полететь в Израиль; внезапное желание посетить храм Гроба господня и Стену плача, оставив в обоих местах записки с просьбой к господу;  спасительная идея поискать Акт выбора самому; появление Сергея Кольцова в момент рождения этой идеи и, главное, какая сила толкнула меня в кабинет именно в тот миг, когда Сергей уже закрывал такую нужную мне спасительную страницу?!»    
      Моментально вспомнился случай в армии, когда его, задремавшего на посту, такая же неведомая сила швырнула наземь в момент полета немецкого метательного ножа, целившего в грудь.
     — Нет, что бы мне ни говорили, но без вмешательства высших сил тут не обошлось! Это было чудо. Обыкновенное чудо! — пела его душа.
     С каким же удовольствием уже через час он вручил Руслану копию Акта выбора и поздравил их обоих с окончанием этой глупейшей и отнявшей столько нервов эпопеи.   
       Эпопеи с грозными обвинениями, ночным похищением, попыткой восстановить Акт выбора, его утратой и, наконец, такой неожиданной и счастливой находкой.
       Руслан, ошеломлённый сюрпризом, долго молчал, машинально перелистывая страницы.
    — Извини, Захарыч, извини, — медленно произнося каждое слово, вымолвил он, — Извини за всё... Если можешь... Только моя эпопея еще не закончилась... Люди, которые всё это затеяли и, как на струнах, играли на моих чувствах, они… они  просто помутили мой разум. Наташка и Мясников… они же чуть не поссорили нас с тобой!  И они ответят за это! Ответят по законам Кавказа. Это я тебе обещаю!
     Уж лучше бы он не обещал. Приехав в Москву на следующий год, Марк, пребывая в прекрасном настроении и от души насмеявшись на спектакле «Номер 13», в фойе театра Чехова столкнулся нос к носу с юристом Мясниковым.
      — Марк Захарович, —бросился обниматься Мясников, как будто это не он своей клеветой чуть не угробил Марка в прошлом году, — как же вам повезло, что вы здесь не живете! А то бы Руслан и с вами расправился. Вообще озверел ингуш. Представляете, вскоре после вашего отъезда захожу вечером в свой подъезд и получаю такой удар по башке, что сознание потерял. Отходили меня сволочи битами так, что три ребра сломали и сотрясение мозга 3-й степени. Два месяца в больнице провалялся… — углубившись в воспоминания, Мясников на миг умолк.
       — А Наташку-риелторшу Руслан чуть не грохнул. Да еще и джип у нее отнял, который сам же ей и подарил после удачной сделки, — продолжил юрист, — я всегда говорил: звери — они звери и есть!
       — А отчего это ты мне все это выливать надумал? — не выказывая ни малейшего сочувствия, спросил Марк. —Своей фамилии в списке твоих приятелей я что-то не припоминаю.
       — Нет, так вы же цивилизованный человек, Марк Захарович. И к тому же честный. Мы, конечно, допустили промашку, заподозрив вас в подлоге. Но все можно было решить по-человечески, объясниться, извиниться… Вот я лично от себя прошу прощения… — и Мясников протянул ему ладонь.
       Марк ничего не ответил. Будто не заметив протянутую руку, он повернулся и вышел из театра. Вышел с тяжелым сердцем. И от того, что вновь увидел Мясникова, и от того, что от него услышал.
       А Руслан потом еще не раз звонил Марку в Канаду и каждый раз извинялся, хоть его-то он давно простил.