Солдаты империи Глава 1

Всю мучительно долгую предпоследнюю ночь перед смертью Сергей Егорович Рязанцев не спал. В том, что наступающим днём он умрёт, молодой человек почти не сомневался. Задуманная боевая операция совсем не оставляла шанса на спасение, но судьба подарила ему целые сутки жизни.
- Всё равно так дальше существовать нельзя! - думал Сергей, убеждаясь в правильности принятого накануне коллективного решения.
Он находился в небольшом кишлаке Бадабер на территории Пакистана, в десяти километрах южнее Пешавара и в двадцати от границы с Демократической Республикой Афганистан. Сюда моджахеды привозили пленных военнослужащих Вооружённых сил ДРА и советских военнопленных «шурави», захваченных в Афгане. 
- Лучше погибнуть с оружием в руках, - настраивал себя Рязанцев, - чем продолжать скотскую жизнь узников этого проклятого места...
Лагерь Бадабер располагался поблизости с большой стоянкой афганских беженцев, которых война выгнала из родной страны. При нём был организован центр подготовки, где под руководством военных инструкторов из США, Пакистана, Китая и Египта проходили обучение будущие моджахеды, намеревавшиеся вернуться в Афганистан для продолжения сопротивления ограниченному контингенту советских войск.
- Спать совершенно не хочется… - удивлялся он реакции организма.
Сергей находился в плену уже больше года и на собственной шкуре осознал, что значит быть пленником у злых душманов.
- Хорошо, что не убили, - удивлялся Рязанцев в первые дни неволи.
Перед вечерним намазом его и других славянских пленников, как обычно заперли в зиндан, глубокую яму, вокруг которой они построили глинобитные стены и крышу.
- Как всё пройдёт завтра? - подумал Сергей, устраиваясь на тюфяке, набитом сухой травой.
Неожиданно он вспомнил, как оказался в плену, хотя планировал вскоре вернуться со службы домой. В промышленный город Горловка на Донбассе, где родился двадцать лет назад.

Новый год
Сержант Советской армии Сергей Рязанцев мечтал тихо встретить новый 1984 год. Будущей осенью ему светил «дембель» из ДРА и нарываться на неприятности не хотелось. Однако в новогоднюю полночь по московскому времени на «горке» заухали тяжёлые миномёты.
- Опять войнушка? - Рязанцев служил там во взводе охраны батальона. 
В батальоне так называли невысокую пологую гору c площадкой наверху. С неё открывался хороший обзор всей близлежащей местности. Это была долина, окаймлённая горными хребтами, где, тесня друг друга глиняными стенами, до подножья гор лежали полуразрушенные кишлаки. 
- Вся долина давно исхожена десантурой и пристрелена артиллеристами, - знал Сергей.
Хотя определить расположение кишлаков на местности по названиям вначале непросто было даже с картой в руках, настолько непонятны и условны были границы, отделявшие их друг от друга. Но со временем длинные, крючковатые афганские названия сократились и изменились так, что стали вполне привычными для русского слуха.
- Чего там Корякин чудит? - переглянулись офицеры батальона.
Старшим на «горке» был командир взвода лейтенант Павел Корякин. Охранение батальона состояло из миномётного взвода 9-й роты и гаубичного расчёта артиллерийской батареи. 
- Там вообще чудные дела творятся! - заметил командир артиллерийской батареи лейтенант Лактионов. - Его старшина почти год просидел безвылазно в расположении на «горке». Заменщик его уже был в Ташкенте. И какой хер понёс его в кусты?.. Называется, сходил посрать... Хрен знает, на каком расстоянии от «духов», рядом с позициями батареи... Надо же было ему в заросли лезть, чтобы получить очередь в спину из собственного АКСа?
В батальоне перебирали подробности гибели старшины со спущенными штанами от того, что спусковой крючок зацепился за предательскую ветку. 
- Он явно придурок, - согласились выпившие офицеры, - автомат на предохранитель надо было ставить и не изображать из себя рейнджера!
На верхнюю площадку горы вели несколько троп. Весь склон был беспорядочно заминирован, но подрывы, которые периодически происходили на нём, никакого отношения к душманам не имели.  Подрывались несознательные гвардейцы батальона или домашние животные, которые с помощью тех же разгильдяев «забредали» на склон.
- Главная причина этих ЧП, - ругал гвардейцев замполит батальона Гущин, - есть слабая воспитательная и политическая работа командиров взводов среди личного состава.
Лейтенант Корякин на его критику не реагировал, офицеры называли его «губернатором острова Борнео» за завидное удалённое расположение от начальства. Прогулка на «горку» была развлечением для них в свободное время для смены обстановки и общения за карточной «пулькой».
- Там же, с соблюдением всех правил маскировки, мы периодически ставили ротную брагу, - вспомнил кто-то, - когда замполит Гущин с похмелья объявлял очередной бой самогоноварению.
Лактионов напомнил товарищам, как Павел однажды выручил весь батальон. Во время прошлогодней  весенней итоговой проверки, проверяющие из штаба Армии в Кабуле, попытались провести зачётное занятие по строевой подготовке.
- Словно батальон занимается боевой учёбой в мирном ТуркВО! - засмеялись подвыпившие офицеры, закуривая импортные сигареты.   
Корякин по просьбе товарищей мастерски имитировал вражеский обстрел, словно из-за горы стрелял миномёт моджахедов. После нескольких разрывов мин недалеко от вертолётной площадки была дана команда:
- Разойдись!
Проверяющие быстро погрузились в «вертушку» и улетели, пожелав личному составу части успехов в боевой и политической подготовке.
- Со строевой подготовкой в батальоне покончено навсегда! - Павла благодарили за обедом в офицерской столовой, когда он спускался с «горки».
Поэтому офицеры спокойно восприняли стрельбу с его позиций, не боясь, что это испортит долгожданный праздник. Через несколько минут после сухих миномётных залпов громыхнула 122 миллиметровая гаубица.
- Это вместо салюта! - залюбовался Лактионов.
Яркая вспышка разрыва сверкнула в глубине долины на фоне гор, вырвав из ночной мглы остроконечные, словно неровный частокол вершины. Громовой раскат от разрыва, запаздывая на считанные секунды, медленно нарастал, возвращаясь от подножья гор в долину.
- Что там случилось? - из штаба батальона, уже навеселе, выходили офицеры управления, громко разговаривая, и закуривая на ходу.
Комбат Шатохин, стоя на крыльце в расстёгнутом на первые пуговицы кителе с орденом Красной Звезды на груди, распекал прибежавшего по его вызову дежурного по штабу, требуя связи с Корякиным.
- «Горка» не отвечает, товарищ гвардии майор, - повторял сержант.
- Ну, так вперёд, разберись, в чём дело и доложи, - отрезал комбат.
Длинная очередь трассеров разорвала огненными пунктирами ночное небо. Прогремел ещё выстрел гаубицы, раздался дружный гогот офицеров, подошедших к штабу. Замполит Гущин, держа автомат за рукоятку стволом вниз, отделившись от остальных, улыбаясь, поднялся на крыльцо.
- С Новым годом, Степаныч! - он попытался обнять комбата, но оступился и, не удержав равновесия, упал, выронив автомат.
Гущин слыл известным шутником, поэтому на него не обижались, добродушно посмеиваясь. Комбат отвернулся, глядя как личный состав части, толкаясь и шумя, выскакивал на улицу из расположений и сказал:
- Уймись, комиссар.
Офицеры рот группами подходили к штабу. Замполит, поднялся, отдал автомат подошедшему дневальному по штабу и нетвёрдой походкой направился в солдатские массы, проводить воспитательную работу.
- Товарищ гвардии майор! - дежурный по штабу, высунув голову в форточку, прокричал: - «Горка» говорит, что стреляли по мигающим огонькам в долине.
Этот способ сигнализации часто применялся «духами» ночью для оповещения о выходе и перемещении групп советских военных из расположения батальона. Но сейчас это был просто дежурный ответ.
- Я им сейчас такие огоньки устрою, тошно будет. Передай Корякину, пусть там хернёй не занимается.
- Понял, товарищ гвардии майор, передам! - прокричал дежурный.
В это время в небе завыла пущенная кем-то ракета СХТ. С разных уголков территории батальона стали синхронно взлетать одиночные сигнальные ракеты красного и зелёного огня.
- Вот стервецы, празднуют, - с ухмылкой сказал комбат подошедшему ответственному от штаба бригады подполковнику Ильину.
- А как ваши «духи», отметили ввод наших войск 27 декабря или нет? - спросил тот с хитринкой, присаживаясь на ступеньки.
- Да так, из-за горы десяток мин бросили, всё обошлось!
- Надо бы адекватно поздравить…
- Лактионов, ты здесь? - зычно крикнул Шатохин в темноту.
- Так точно, здесь, - командир артбатареи Лактионов вышел на свет и поднял правую руку вверх, чтобы комбат его лучше увидел.
- У тебя дежурные орудия по целям, что дали «агентурщики» наведены?
В батальоне автономно работала группа из трёх «грушников.
- А как же, всё путём, - вторя майору, ответил командир артбатареи.
- Вопросы есть?
- Всё понял, уже бегу.
Шатохин по привычке пригладил длинные редкие волосы, стараясь прикрыть ими большую выпуклую лысину, и обратился к ответственному:
- Щас мы их поздравим, Анатолий Сергеевич, а пока пойдём выпьем…
Подполковник, кряхтя, поднялся и они с комбатом зашли в штаб. Через пару минут дежурные орудия открыли беглый огонь по долине. Со всех сторон в небо с шипением и воем полетели осветительные и сигнальные ракеты. На мгновения стало светло, как днём.
- Красиво! - залюбовался Гущин.
Шелестели на ветру пятнадцать флагов советских республик, которые установили под руководством замполита, вдоль центральной аллеи к празднику. Сигнализируя душманам, о важности происходящих в батальоне событий. После каждого залпа бойцы у казарм громко кричали:
- Ура!
Вслед за артбатареей заухали с позиций 120 миллиметровые миномёты. Инициативно подключилась миномётная батарея под пьяным, но твёрдым командованием Корякина. Спросили командира «реактивщиков»:
- А почему молчат геройские «Катюши»? 
Две установки «Град» недавно были приданы батальону для усиления огневой мощи и находились вблизи артиллерийских позиций.
- Ребята, я не могу без разрешения комбата, - оправдываясь, сказал тот.
- Коля, под лежачего капитана коньяк не течёт! - начали убеждать сослуживцы. - Нам досок не хватает на офицерскую парилку…
Снарядные ящики ценились из-за дефицита строительных материалов. Их разбивали на доски и использовали для отделки помещений, в первую очередь штаба. Ящики из-под реактивных снарядов были длинными и ценились особо. Все с нетерпением ждали окончания постройки бани.
- Коля дуй к комбату, он в хорошем настроении... - заверили офицеры.
Через несколько минут уханье орудий и миномётов, крики «ура» утонули в шипящем огненном шампанском - залпах «Градов». Смертоносные поздравления полетели в безответную тишину кишлаков с рёвом и воем.
- С Новым годом «духи»! - криком одобрил их действия Корякин.
Утром, обозлённые обстрелом душманы, подобрались к позициям на «горке». Они похитили задремавшего на посту сержанта Сергея Рязанцева.