Меня преследует призрак рок-музыканта. II. 1-5

В начале зимы

Кажется, это было декабрьским вечером. Перед этим я много думала над тем, что мне делать. В моей жизни появилось много сладкого-пресладкого, однако у всего этого оказалось слишком горькое послевкусие.
Я не могу сосредоточиться ни на чем, что имеет значение. Я живу в бесконечном круге никчемных мыслей, ненужных планов, бездарно нарисованных картин. У меня нет пути, я никуда не двигаюсь на самом деле, однако частенько мне кажется, будто я бегу. Прозревая, я вижу, что никуда не пришла, несмотря на скорость, с которой бежала. Этот бег был иллюзией.
Я перестала заниматься уроками, не впитывала информацию. Все богатство мира схлопнулось в небольшое пространство фанатичного увлечения. Новая жизнь, о которой я мечтала: появлялось подозрение, что она никогда не начнется.
И тогда я пошла на радикальный шаг. Я собрала в кучу все, что составляло тогда мою жизнь – фотографии, кассеты, вырезки, и пошла искать коробку средних размеров. В ней будет комфортно всем моим фан-штукам. Сложив их, я заклеила коробку скотчем и поставила на шкаф.
Теперь все, что неумолимо влекло, было отделено плотными картонными стенками. Временно оно ушло на покой. Комната стала непривычно пуста, но к этому нужно привыкнуть.
Прошло где-то минут пятнадцать. В дверь прозвонили. Это зашел сосед-наркоман, харизматичный молодой человек, фанат Лед Зеппелин. Для соседей он был сущим проклятием. Его мама бегала к нам посреди ночи с маленьким сыном, просила вызвать милицию, а по их приезде делала вид, что ничего не понимает. И те писали акт о ложном вызове у нас. Но потом наш сосед исцелился через религию.
Я вышла в подъезд, думая, что люди остались те же, их надо любить и без допинга, и сосед протянул мне значок в подарок. То была золотистых оттенков кругляшка, приятная на ощупь, с фотографией моих идолов.
Я слонялась в растерянности и в то же время в радости. Выгнанный дух вернулся ко мне в виде значка. Но что это такое, я только что же их замуровала. И как теперь что-то засунуть внутрь?
Но собрав волю в кулак, я прорезала в коробке щель и впихнула туда значок. Через эту щель невозможно что-либо вынуть обратно.

Зимой

С тех пор началось странное. Я пытаюсь вспомнить все случаи, однако под тяжестью вышележащих наносов все выжалось в небытие. Белый туман возник на месте ярких картин. Надо было записывать, но я не думала, что моя память может меня подвести.
Несмотря на мои усилия, фанатизм продолжал жить и без материальной подпитки. Теперь он накатывал волнами. Например, я торчала в музыкальном магазине, рассматривала плакаты, перебирала пластинки, кассеты и диски. Это было как параллельный мир. Но нужно было сдерживаться и не покупать ничего.
Помню, два случая произошли в книжном магазине, куда я делала крюк после школы.
Один раз я пошла в музыкальный отдел и резко повернула назад, бормоча, что должна бороться. Я оказалась в противоположном краю в отделе с красивыми большими книгами и встала у витрины, борясь с тягой, тащившей меня вернуться. Я ощущала, что это практически канаты, очень толстые, привязаны сзади. Чтобы не оторваться, я вцепилась глазами в белый квадрат с маленьким квадратиком внутри. Квадрат создал противоположную тягу, идущую от него тоненькой ниточкой ко мне.
Много позже, чтоб не стоять как соляной столб, я сфокусировала взгляд на темном квадратике внутри белого. Это был он, мой идол! Оказывается, я зацепилась за него, но не рассмотрела из-за размера. Как это, я убегаю, а на самом деле прибегаю?
Во второй раз я не зашла в магазин, решив бороться, а спустилась в переход. Однако силы сзади тянули меня, как длинные прозрачные руки, вцепившись в спину, и внушали: «Вернись в книжный».
В переходе стоял огромный лоток с журналами, разложенными черепицей, толстыми и глянцевыми. Я взяла один и тупо невидящим взглядом уставилась на какой-то рисунок, думая о том, как удержаться и уйти.
Наконец, я вгляделась в изображение. То был старик, но как-то странно похожий на моего музыканта. А рядом другой старик, и похож на другую рок-звезду. И еще, и еще. Тут я врубилась в смысл статьи. Она о том, как бы выглядели великие люди, если б они не погибли в молодости.
Оказывается, я зацепилась за того, от кого бежала, только старого. Но как так вышло, там же было штук сто журналов, и в каждом по сотне страниц? Я выбрала именно тот журнал, тот разворот и тот портрет. Ерунда какая-то. Я купила журнал, и как ударенная пошла домой.

Весной

Начавшуюся ерунду я окрестила как закон Мерфи или закон подлости. Суть была такая: я боролась с фанбезумием волнами. Причем волна имела подъем и накат в начале, как бы форсирование борьбы, а также плавный спад и провал в конце, наподобие того как прибойная волна имеет кривую форму. И в момент форсирования то, с чем я боролась, оказывалось у меня перед носом.
Например, если я жестко жала в классе, ко мне подходили на следующей перемене и дарили что-то связанное с моим увлечением. После одного такого случая я быстро возвращалась из школы, задавая один и тот же вопрос: «Почему, как только я скажу, что борюсь, соберу волю в кулак, так сразу же я на них натыкаюсь или мне их дарят?»
Был солнечный весенний день. Я прошла через дворы, по маленькой лесенке на улицу, потом в подземный переход. Спускаясь, я услышала гитару, а повернув за угол, замерла.
Передо мной стоял он! Я увидела его ярко как вспышку, в очень распространенном образе, который штампуют как идеологическую версию рок-идола, доходящую до обожествления. Лицо, прическа, взгляд, аксессуары и гитара. Однако странно, что он пел какую-то русскую бардовскую песню.
Я немного постояла как столб, и картинка поменялась. То был молодой человек, лишь отдаленно походивший на рок-музыканта за счет образа, прически. Лицо другое, волосы более светлые. «Глюкнуло», - подумала я. И тут парень взглянул на меня с улыбкой и подмигнул.
Меня охватил мистический страх, и я очень быстро пошла прочь. На поверхности земли меня пронзил холодный ветерок. Это был двойной, даже тройной удар за то, что я боролась со своей одержимостью. Сначала подарок, а потом видение, и в конце еще подмигивание.
В то время я много гуляла среди красивых монументальных домов набережной Москвы-реки или в маленьких таинственных дворах центра. Когда я так плутала, то всегда что-то искала, тайное место, запрещенный проход в новую жизнь, какой-то важный знак. И как будто находила. Вещь, связанная с ними, или странная встреча, иллюстрирующая идею их альбома.

Летом

Летом я поступила в университет. Чтобы отпраздновать поступление, я поехала в круиз с человеком из семьи. Мы искали свой теплоход на причале Северного речного порта. Хмурое небо чуть капало на потемневшую зелень. Я проговорила постулаты новой жизни. Я порываю с прошлым и не беру с собой ничего, связанного с моей группой.
Когда теплоход отплыл, я зафиксировала начало новой жизни. Я глядела на проплывающие строения и зеленые кущи, думая, что теперь он остался на берегу, его нет. Потом я повернулась в сторону рубки и увидела его. Он шествовал мимо меня по дощатой палубе с гордым видом подобно тому, как верблюд величаво движется по пустыне.
Что это такое и как может быть? Я пошла за мужчиной, убеждаясь, что он не видение. Оказалось с нами плывет мужчина, очень похожий на моего рок-музыканта в последний период его жизни.
Но это еще не все. Он плыл со своей семьей, и его жена была очень похожа на первую жену моего идола. Причем тот развелся со своей женой, когда был намного младше. А этот женат на такой же женщине в нарушение всей биографии. И жена его находится в том возрасте, когда ее предшественница уже давно была в разводе.
Ощущение было, как будто я в параллельной реальности, где те вместе, и не было никакого разрыва. А вдруг концепция параллельных реальностей не такая уж глупая, и многие пары, которые разошлись в этой реальности, в другой остаются вместе.
Его жену недооценивали, но я в корне с этим не согласна. Если человек не умеет себя позиционировать, продвигать, распихивая других локтями, затаптывая копытами, разрывая зубами, это не значит, что он не заслуживает того, чего лишился из-за своей скромности. Когда-нибудь вселенная скинет псевдоцарьков и восстановит туда достойных.
Вернусь к своему судну. Мужчина и женщина были интеллигентные москвичи, активно ходили на экскурсии и фотографировали. У них были две девочки, подвижные и веселые, которые меня раздражали. А вот жена мне нравилась.
На теплоходе у меня появились три подруги, либо студентки, либо готовились к поступлению. И у нас также была девушка-враг, ходившая в компании с двумя, явная задира. В тот период умер Юрий Никулин, и одна из подруг очень горевала. Другая показала нам свою песню про то, что наша страна похожа на птицу феникс.
Девушки поддержали меня в увлечении тем пассажиром и звали его по имени музыканта. Мы даже выслеживали его, чтоб сфотографировать так, чтоб я была вместе с ним. Таким вот образом обернулось мое сопротивление на реке.

В первый и второй семестр

Началась учеба в университете, и то был полдень и полнота жизни. Это особый мир с другим сознанием и мощной энергетикой. Там очень красиво и всегда можно найти что-то новое в бескрайних углах университета. Было приятно знакомиться с новыми людьми и особенно общаться с такими же счастливыми поступившими.
Вначале учебного года я редко боролась со своей одержимостью, занятая очень многими делами. Но все же случаи были.
Весной мы поехали на дачу. То был поселок летних дач, красивых и аккуратных, но непригодных для жизни зимой. Снег только начал сходить, превратившись в липкий плотный корж. После обеда я вышла на участок и обратилась к призраку, как я его стала называть:
«Ты думаешь, что ты вечно будешь продолжать свои игры. Ничего у тебя не выйдет. Я начинаю бороться здесь, посреди пустоши. Вокруг нет ничего, один лес из садовых деревьев. Снег и замерзшая природа. И что ты сделаешь на этот раз, чтобы мне все испортить? Ты ничего не сможешь, и здесь с хорошего заряда я начну борьбу с тобой!»
Я ходила кругами вокруг перевернутой на зиму бочки и повторяла: «Как ты будешь преследовать меня? Давай попробуй, что у тебя получится?»
После долгой тирады я напряглась, прислушиваясь к тишине. Секунда, две, и вдруг раздались вопли наших соседей, запевших дурными голосами очень популярный хит моей группы.
Я ошиблась, думая, что никого нет. В выходные ближе к весне приезжали редкие хозяева дач. Они проверяли, не ограблен ли дом, не рухнул ли карниз под тяжестью снега, расчищали дорожки. Так совпало, что соседи были и устроили пикник на снегу.
Услышав песню, я схватилась за голову и стала бегать вокруг бочки, повторяя: «Как такое возможно? Так не бывает! Этого никак не может быть!»
После поражения я решила попробовать бороться с манией скрытно, только в мыслях проговаривая фразы. Однако и это не помогло.
«Как призрак узнает про это? Может ли он проникать в голову насколько глубоко?» - я смотрела на потолок с подозрением. Я боялась за закрытость доступа к своим мыслям.
Сейчас я думаю, что наше сознание защищено, как нерушимым паролем личности, однако отдельные сведения о наших мыслях могут просачиваться в мировое информационное поле. А то, какие и насколько, зависит от наших побуждений и внутренних установок. Чем более душа загрязняется дурным, тем более она доступна для противозаконных проникновений.
В универе тоже все было не так безоблачно. Я не очень-то училась, думая, что у меня самой собой получится самоорганизоваться, и итоге чуть не вылетела.
Я писала призраку, как важно для меня остаться на пожелтевших листах старинной тетрадочки. Яркие солнечные лучи играли в выщерблинах стекла, дразня своим невесомым счастьем. Я ощущала, что вишу на краю гигантской пропасти. Когда сессия была сдана, я благодарила высшие силы и клялась, что это не повторится, но была наивна.

(продолжение следует)