Счастливая женщина глава 26

        В доме, где жили Орловы, было три квартиры. В одной жили они, а в двух других жильцы регулярно менялись. Сюда селились девушки, работающие в школе или в садике. Со временем девчонки  выходили замуж и съезжали к мужьям, а вместо них поселялись новые работники образования.
Таня всегда ладила с соседками, были и такие, каких она полюбила всей душой. Одна из них Антонида Александровна, Тонечка, высокая, смешливая девушка  учительница  немецкого языка. Она была очень добрая, простая по характеру, общительная и кипящая всевозможными идеями. Что-то всё время придумывала для уроков и внеклассных мероприятий, для жизни учителей, их общения, и для своих учеников. Общаться с ней было сплошным удовольствием. Тонечка прожила в учительском доме немного, года два – вышла замуж за местного парня. И Таня сшила ей свадебное платье.
          Другую соседку Наташу, воспитательницу детского сада Таня тоже любила.
Нравилась ей эта девушка своим характером, добрая, гостеприимная, старающаяся в первую очередь заметить в человеке хорошее.  Она очень редко отзывалась о людях неприветливо. И страстное желание у Наташки любить и быть любимой, даже её неуёмное стремление к сексу, нравилось Татьяне. Она не была распутной, она была ищущей, открытая, как на ладони, абсолютно лишённая притворства и цинизма. Наталья часто  бегала на танцульки,  в клуб, оставляя маленького Саньку одного. Малыш, проснувшись в темноте, вылезал из своей кроватки и бегом бежал по коридору к двери соседей. Естественно Орловы принимали ребёнка, поили, кормили его, укладывали спать. Вадим, глядя на маленького Саньку, спрашивал его, в шутку нахмурив брови и сделав лицо построже:
 
         – Зачем пришёл? Опять мою подушку обоссышь? Иди домой!

Санька, нагнув голову и спрятав за спиной ручки, отвечал:

         – Сям, иди!

Вадим смеялся:

         – Я – то дома, давай ты иди.

 Малыш понимал, что дядя Вадим шутит и быстро шлёпал своими ножками к дивану или кроватям в спальню.
В праздники Наташка была первым собутыльником Вадима.

         – Ой, что-то водка не забирает и не забирает, – говорила она заплетающимся уже языком.

 На следующее утро Орловы слышали за стеной, как Наталью душат рвотные спазмы и она стонет:

         – Ой, что за водка пошла, сдохнуть  можно.

 У Натальи часто собиралась молодёжь, похохотать, попить чаю. Когда Вадима не было дома, звали в компанию и Таню. Ей нравилась атмосфера, которая царила здесь, в маленькой девятиметровой комнатке у соседки. Она сама, казалось, молодела в эти минуты. Вообще, поселковая молодёжь умела веселиться почти без спиртного, попивая только чаёк. Для них в посёлке проводилось немало мероприятий: вечеров, встреч по интересам, а уж спортивных соревнований сколько. Только команд по волейболу было три. В школе для этого имелся весь спортинвентарь. Жизнь в селе была насыщенной и интересной.
Как-то Наталья улетела с маленьким Санькой к родителям в село Великовисочное. Познакомилась там с хорошим парнем и вышла за него замуж.  Невеста была в том же платье, что когда-то Таня шила для Тонечки. Оно и в самом деле получилось очень красивым. Таня и Вадим летали к ней на свадьбу. Им очень понравился её избранник. А маленький Санька не слезал с рук Вадима, скучал, наверное.

      Ольга куда-то пропала, к Татьяне не заходила, секретничала с другой своей подругой Валентиной. Когда Таня появлялась у Ольги в библиотеке, до этого весело щебетавшие, дамы сразу умолкали. Таня понимала: она стала лишней. Видно у Ольги  появились интересы, о которых  беседовать с Таней она не желает. И, действительно, ближе к паводку Ольга бросила своего мужа Фёдора, оставив ему детей, четырнадцати и двенадцати лет и уехала в Нарьян-Мар, а вскоре вышла замуж за парня моложе её на десять лет и через год  родила ему дочку.  Но спустя несколько лет дети воссоединились с матерью. Но это случилось уже после того, как Орловы уехали из посёлка навсегда.

      В преддверие  новогодней ночи Таня побежала в клуб, взглянуть на карнавал.  Ей было очень грустно, нет рядом её весёлых подружек ни Ольги, ни Натальи, даже просто послушать кого-то и поговорить не с кем, празднование Нового года прошло скучно. 

      …На Рождество в посёлке всегда колядовали, и к ним в дом пришла группа колядующей молодёжи, попели, поплясали, угостились пирожными «эклер», которые Таня специально испекла к этому празднику, одарили хозяев своими подарками. Тане вспомнилось, как и она три года назад с Ольгой и Светкой, продавщицей  промтоварного, ходили петь коляду по домам. Придумали костюмы и маски, взяли маракасы и бубен и пошли. Таня нашла на своём чердаке зимнее зелёное пальто с белым пушистым воротником, присланное ей мамой для внучки.  Но Ленуське оно почему-то не понравилось, и она его ни разу не надела. Так что никто в посёлке не видел такого наряда. На ноги Таня надела белые бурки, на руки рукавички, лицо закрыла маской лисички, накинув поверх вязаной шапочки большую белую шаль с кистями, всю украшенную розами и другими цветами. Пальто с трудом застегнулось на Тане, но зато, теперь перед всеми стояла очень фигуристая лисичка, в образе которой никто не узнавал Таню. Женщины пошли по домам, славя Рождество и колядуя. Ох, и весело было! Хозяева с радостью принимали гостей и подарки от них, одаривая их ответно, подносили рюмочку. Светка и Ольга с охотой угощались вином, Татьяна отмахивалась. А хозяева все пытались распознать, кто же скрывается под маской лисички. Муж Татьяны Андреевны, коллеги Тани, хотел перенести лисичку через высокий порог, но взявши её одной рукой за талию, неожиданно крякнул. «Лисичка» оказалась гораздо тяжелее, чем он предполагал. Это ещё больше подогрело интерес к «маске».  Но как, ни пытались хозяева, им не удалось отгадать, что,  же это за лисичка. Женщины, хмелея от вина, и общего веселья переходили из дома, в дом, к ним по пути присоединились еще две дамы, горящие желанием  поучаствовать в колядках. Короче домой к Татьяне завалились всей гурьбой часов через пять. Вадим сначала встретил их хмурым взглядом, неодобрительно посматривая на жену, укорял:

         – А ты – учительница, как тебе не стыдно ходить по домам, побираться?

 Таня виновато молчала, а бабы не смутившись, запели песни, приплясывая и тряся мешками с подарками.

         – А ну, хозяин, накрывай на стол, если желаешь счастья своему дому, коляда к тебе пришла!

Через несколько минут все сидели за накрытым столом и улыбчивый хозяин развлекал и угощал своих гостей.

"Какое славное было время! – думала Таня, – не то, что сейчас".

      …В  марте  в дни весенних каникул Татьяна собралась в Нарьян-Мар на учительское  совещание. Но поездку пришлось отменить, так как совершенно неожиданно к Орловым прилетели в гости Танин брат Валерий и Галочкин муж Вальдемар.  Галочка уже давно была замужем за немцем «местного разлива».

"Вот счастье привалило! –  обрадовалась Татьяна, – Три мужика в доме, которых каждый день кормить надо. Какое уж тут совещание?"

Ей совершенно не хотелось уезжать из дома, а тут как раз уважительная причина появилась.
 Гости были весёлые. Шутки, прибаутки, анекдоты, на которые были горазды оба, а особенно Вальдемар, не смолкали до поздней ночи. Таня из-за постоянного смеха не могла даже нормально поесть. На любой случай у гостей имелась смешная история или присказка. Она всё время давилась от смеха, умоляла:

– Дайте хоть пообедать, черти!

Гости ездили с Вадимом на подлёдную рыбалку, на охоту и чудили по-своему постоянно. То возьмутся стрелять по банкам, «мажут» безбожно.  Вадим  злится – патроны зря расходуют.

         – А ну-ка, сынок, – обращается он к девятилетнему Ванечке, – покажи-ка этим ослам, как стрелять надо.

Ваня с лёгкостью выбивает из десяти банок десять. Для него это пустяк.

         – Да-а! – почёсывают дядьки свои «репы» под шапками, – Конечно, вы тут все охотники, привычные, а мы…– с досадой говорят они.

То задумают одеждой обменяться, в надежде, что продавцы продуктов не узнают их и дадут им ещё по второй  бутылке спиртного.   В стране был, так называемый, «сухой закон», и спиртное давали по субботам по одной бутылке в руки. Таня укоряла их:

         – Не позорьте меня, здесь чужих за три километра видят, а о вас ещё за два дня до вашего прилёта все знали.

 А как играют в карты вечерами – вообще театр. Чего только не наговорят друг другу и обижаются,  как малые дети.
Гости пробыли у Орловых три недели и улетели, нагруженные мясом, рыбой, разными покупками, понравившихся им здесь товаров. Вальдемар прихватил даже оленьи рога. Долго оборачивал их бинтами и, прицепив к рюкзаку сзади, сам выглядел как олень с большими ветвистыми рогами. Вот уж рассмешил он всех, невозмутимо шагая по посёлку к самолёту.

       …Незаметно опять пришла весна, разлилась матушка-Сула так, что вода опять стояла почти вровень с высоким берегом. Вода зашла по овражку в деревню, скрыв колодец на дне его, впрочем, как каждый год.  Лодки  некоторых сельчан стояли теперь на приколе почти возле их домов.  Началась весенняя охота.  Вадим всегда брал с собой на охоту сына, Ванюшку. Он ещё в восемь лет подарил ему на День рождения ружьё, и Ваня отлично стрелял.  Судя по всему, у него к этому определенно были способности. Он часто на спор выигрывал стрельбу по банкам даже у именитых в посёлке охотников. Всегда ездил с отцом по большой воде на весеннюю охоту на ондатр. С удовольствием рассказывал потом маме о своей охоте:

         – Ондатра плывет, маленькая голова её над водой видна, и далеко она, только след «углом» по воде от неё виден, а лодка на полном ходу на волне скачет.  Я стреляю – мимо! Папа материться, материться, материться, ругает меня, что патроны перевожу, а я его не слушаю, снова стреляю и он прямо на полуслове «бах» и замолчал.  А ондатра  вверх лапками на воде. И тут папа  начинает меня хвалить…

Таня укоризненно говорила мужу:

         – Зачем ребёнка к мату приучаешь? Он и без тебя его освоит.

Дома Вадим никогда матерных слов  не употреблял.
Все родственники Тани носили ондатровые шапки из шкурок, добытых её сыном и мужем. Ещё по большой воде охотились на диких уток и гусей. Вадим привозил домой иногда до сорока уток. Из их пуха Таня делала подушки и пуховые одеяла для семьи, а мясо их шло в пищу, Вадим очень любил. Приезжая с охоты, показывая добычу, спрашивал у жены:

         – Сколько уток себе оставим?

Таня не любила обрабатывать птицу, к тому же её совсем не радовала перспектива провести свой единственный выходной, ощипывая гусей и уток.

         – Шесть, – отвечала она.

         – Нет, два гуся и десять уток, – просил Вадим.

         – Нет, шесть, – упорствовала Таня.

         – Нет, десять, – настаивал Вадим.

         – Ну, тогда и чисти их сам, – заключала Таня, – не хочу я весь свой выходной на кухне провести, сначала еду приготовить, потом уток щипать, а вечером ещё планы на понедельник надо написать, а отдыхать когда? Я только шесть почищу.

На этом спор заканчивался, так как Вадим был согласен. Оставшихся уток Вадим развозил бабушкам, которые жили здесь одни, их дети давно разъехались. Иногда Вадим помогал этим же бабушкам с заготовкой и распилкой дров, за что те одаривали его, чем могли. И главное, бурки из оленьих камусов шили для всей семьи Орловым бесплатно. Эта обувь была не только красивой, в ней даже в самые сильные морозы было очень тепло, даже если одеть её только на капроновый чулок.

Продолжение: - http://proza.ru/2022/05/22/351