Спрут Часть II. 5. Новая жизнь

   «Если бы не было зависти, то тишина и спокойствие, мир и благоденствие окружали бы нас. Сотворить пользу ближнему было бы для нас сердечным удовольствием, видеть счастье брата было бы нашим счастьем. Если бы не было зависти, нашими действиями и желаниями управляла бы только любовь, которая всем желает добра. Но где зависть, там неустройство, там все худое. Завистливый, как ночной вор, подкапывает, разрушает благосостояние ближнего и только тогда успокаивается, когда достигнет своей цели.
   Лишить кого-нибудь счастья, увидеть его в злострадании – вот цель, к которой стремится зависть. Ложь, клевета, обман, низкое пронырство, ласкательство перед высшими – вот свойства зависти.
   Много зла и вреда приносит зависть обществу, стараясь навредить людскому счастью, разрушая христианский мир между ближними».
                Архимандрит Кирилл (Павлов).

   Ко времени, когда Ивановы приватизировали свой дом, Толя перешел работать на другую работу. Градообразующее предприятие –ЛПХ -, на котором он раньше работал, прекратило существование. Новая работа, была не в пример прежней. Это было режимное предприятие. Утром каждого дня ему нужно было проходить медосмотр.
   Ему не удалось добиться того, чтобы Ивановы спились. А сам он к этому времени стал сильно увлекаться алкоголем. Он пил везде, где только мог: со своими компаньенами – подельниками, помогающими ему в его «малом бизнесе», то бишь в борьбе с другими семьями за лакомый кусочек; пил дома, в открывшихся в поселке барах, со своими друзьями и женой.
   Частое возлияние привело к тому, что зрение стало падать, давление стало зашкаливать, что было абсолютно недопустимо на новой работе. Как-то весной Ивановы попросили его вспахать им огород. Приехав к ним абсолютно пьяный, он стал пахать поляну возле их дома. Надо было что-то менять в своей жизни.
   Толя понимал, что в борьбе за дом, нужны или большие деньги, или провокации против Ивановых, которые повлекут у них материальный ущерб.
   Изменить жизнь ему помог брат, живущий в городе и занявшийся приемом и сдачей цветного и черного металла. Толя и Люба съездили и посмотрели, как он живет. Им тоже захотелось купаться в роскоши, имея как дачу дом Ивановых. Кротовы уехали жить в город, попросив своих помощников Гришу и Зину Руссу не прерывать общения с хозяевами нового дома, сообщать им о их жизни, а также новости поселка, который теперь больше напоминал деревню.
   Бум с приемкой металла только начался. И вскоре они имели все, что хотели: квартиру, машину, мебель, дорогую одежду, золотые изделия. В статусе крутого бизнесмена Кротову, да и его жене, очень хотелось иметь приличную дачу – «фазенду», как он называл дом Ивановых и их ухоженный огород. Они приезжали к ним на машине, в дорогой одежде. Привозили с собой спиртное, деликатесы. Любе были куплены золотые цепочки, кольца.
   Но что им было удивительно – на Таню это никак не действовало. Втайне Люба и ее муж надеялись, что Ивановы, увидев, как они теперь живут, последуют их примеру, а в качестве первичного капитала им придется продать свой дом.
   Но они не трогались с места. Сергей работал, Татьяна занималась домом, огородом, хозяйством. Как и прежде она в качестве рабочей одежды носила трико. Горожане много раз приглашали деревенских в город к себе в гости, чтобы они воочию увидели, как они живут; но они не приезжали, им была не интересна их шикарная жизнь.
   В открывшемся в поселке баре Толя и Люба щедро угощали людей налево и направо спиртным и закуской. Люба, хорошо выпив, ходила от столика к столику, показывая кольца на руках, золотые цепи на шее и говорила: «Вот как мы нынче живем! Вот как мы теперь стали жить!» Толю свели с «крутым». Приехав к нему, он попросил его придумать провокации, которые можно провернуть в деревне.
   «Крутой» спросил: «С чем ты хочешь, чтобы это было связано?»
- «С домом, огородом, коровой, стадом коров, козами, собаками и кошками, колодцем, с семьей». - «Хорошо, приходи через недельку».
Приехав к «крутому» через неделю, Толя узнал, что тот умер.
- «Что же, будем придумывать что-нибудь сами», - сказал Толя жене. Он тогда еще не понял, что смерть «крутого» - это не случайное совпадение со смертями некоторых людей, а продолжение цепочки последующих трагических судеб и порой страшных смертей людей, которые были втянуты в борьбу за дом Ивановых.
   Кротовы надеялись, что устав от «подводных камней», которые то и дело подсовывали им и другие мафии, Сергей и Таня бросят все и куда-нибудь переедут жить. На этот случай Толя отложил немалые деньги, чтобы, не торгуясь купить их дом раньше, чем смогут купить его конкуренты.
   Кротов стал считать себя крутым. По его мнению, он стал выше, лучше других обычных людей, на которых он и раньше смотрел свысока. Уехав в город, Кротов не отказывался от того, что делали другие члены орг. комитета и их помощники: мешать Ивановым жить.