Мы остаемся молодыми благодаря детям

Как завоевать доверие и уважение учеников? Правда ли, что по дороге в школу учитель думает об учениках, а идя обратно – о них же? Всегда ли волнуется учитель первого сентября? А какие воспоминания оставляют поездки в летний лагерь с любимым учителем? У нас в гостях умная, активная и заразительно оптимистичная преподаватель школы № 252 Красносельского района Наталья Леонидовна Диденко.

Главные учителя

– Наталья Леонидовна, давайте начнем с главного вопроса: почему Вы выбрали профессию педагога?
– Сейчас я Вас, наверное, удивлю: у меня юридическое базовое образование. Родители, бабушки, дедушки – династия. Все преподаватели: мама учитель русского языка и литературы, более 40 лет директор гимназии, папа – бывший учитель истории и ОБЖ, сейчас доктор философских и кандидат исторических наук, тоже директор. Они, разумеется, хотели, чтобы я продолжила их путь. Но я видела себя только в юриспруденции, и поэтому категорично ответила: нет! Закончила Северо-Кавказский государственный технический университет, юридический факультет с отличием. Работаю в адвокатской конторе, а родители – они же педагоги!!! – осторожно так, невзначай, напоминают, предлагают: «А что если?... А ты попробуй, а вдруг?». Однажды, в 2010–2012 году, как по мановению волшебной палочки, в гимназии появляется предмет «Основы права». И вот в один прекрасный момент в класс входит молодая, бледно-зеленая учительница права, проводит первый урок и… всё! Я пропала! Мне сразу понравилась работа с детьми. Это уже гены)))))) А сейчас я преподаю в 5–6-х классах основы духовно-нравственной культуры народов России. И в обществознании, и в основах культуры есть элементы права: что такое труд, права и обязанности и пр., поэтому мне это интересно, и я с удовольствием преподаю.

– Северо-Кавказский университет. А откуда Вы? Где ваша малая родина? Где родились?
– Я родилась в Пятигорске, регион Кавказские Минеральные Воды. Родители и сейчас там. Муж – военный, и последние десять лет мы живем в Петербурге. Впрочем, мой папа имеет местные корни.

– Кого Вы считаете своим главным учителем?
– Мои главные учителя – это родители. Они воспитывали личностью своей, своими знаниями и любовью, своим отношением к миру, своим примером. Я выросла на разговорах, на байках и рассказах о школе. Я с детства знала, каким должен быть хороший учитель, какими должны быть его отношения с учениками.

Волнение первого сентября

– Продолжите, пожалуйста, предложение: «Учитель – это…».
– Учитель – это творческий человек, но обращается он к душе человеческой не через музыку, как композитор, не через краски, как художник, а прямо, глаза в глаза. Мне интересны пятые классы, когда дети из начальной школы переходят к нам, в старшую школу. Интересно изучать их, потому что я еще и заместитель директора по воспитательной работе. И когда начинаются мои уроки, я уже их всех знаю. Мне интересно наблюдать, как они взрослеют.

– Наступает первое сентября. Вы волнуетесь перед первым уроком?
– Всегда. Каждый раз, как первый. Урок начинается, и находится какой-нибудь ключик, и сразу знаешь, как себя вести, что сказать. Я ведь преподавала в 10-х, в 11-х классах – стаж уже 15 лет. За столько лет определила для себя несколько типажей детей. Из года в год они практически одинаковы: есть тихие, замкнутые, есть эмоциональные, есть разговорчивые, есть те, которые требуют к себе, любимому, повышенного внимания. И о чем бы я ни говорила – о Петре Первом, о Советском Союзе, о Горбачеве, о пионерах-героях – они всегда вставят свое слово, попытаются увести от темы, обратить внимание на себя… И в каждом новом пополнении я всегда узнаю своих первых учеников. И как в первый раз я пришла в класс и волновалась, так и до сих пор. Ты видишь эти глаза – пытливые, смеющиеся, беспокойные, застенчивые, потом собираешься и начинаешь говорить.

– А Вы какая? Добрая? Строгая?
–  Начинаю год всегда жестко. Первый месяц, как правило. А потом постепенно отпускаю, и в мае мы расстаемся друзьями. Этому меня научил отец.

– Если бы Вам снова пришлось выбирать профессию с нуля, то Вы бы согласились стать учителем?
– Конечно, я все равно стала бы учителем.

«Скажи, душа моя…»

– Что нравится в Вашей работе?
– Нравится то, что вместе с детьми и от детей я узнаю что-то новое. У нас есть определенные стандарты – ФГОСы. Они строго регламентированы, поэтому на каждый урок я стараюсь привнести что-то необычное, яркое, чтобы ребенок запомнил, полюбил эти уроки. Им хорошо, и у меня саморазвитие. Мы остаемся молодыми благодаря детям. Нравится такой мем: я часто обращаюсь к ученику «душа моя». Иногда нужно что-то быстро спросить, а имя не можешь вспомнить, а тут – «Скажи, душа моя». И ребенку приятно, и мне. Я на уроках никогда не сижу: хожу между рядами бесконечно, и вижу, как они все время поворачивают свои головы, следя за мной… Иногда даже приказываю себе остановиться, и дети тогда тоже останавливают свои шеи – это так мило… Нередко слышу, как делают детям замечания по поводу гаджетов. У меня ученики не берут в руки телефоны – им некогда: надо и записать что-то, и на вопрос ответить, потому что я часто спрашиваю их мнение. Я не поднимаю детей, на моих уроках они все отвечают сидя. И думаю, что дети меня любят. Но строгость присутствует, когда я как заместитель директора приглашаю «нашкодивших» в свой кабинет для бесед, чтобы они не повторяли плохих поступков.

– Чем на самом деле учителя занимаются в учительской? О чём они говорят? Что там происходит? Мне, например, в школьные годы казалось, что там какая-то тайная комната.
– Вопрос как никогда актуален из-за пандемии. Во время оной у нас была поклассная система: дети располагались по кабинетам, а учителя собирались в учительской. Сейчас пандемия постепенно уходит. За каждым учителем закреплен свой кабинет, и дети начали ходить по кабинетам. И учительская опустела. В лихую годину мы собирались в учительской на переменках, мы мило беседовали: чаще говорили о детях, но говорили и о дачах, и обсуждали мероприятия, и о семьях. Мы обыкновенные люди, и ничто человеческое нам не чуждо. А теперь даже скучаем по такому общению.

– Какой вопрос ученика поставил вас в тупик?
– Был такой случай. Разговаривали о религии. Я рассказывала о том, что религий в мире очень много – в одном только христианстве восемь видов, и в каждом виде много течений, и если религия не нарушает права и свободу людей, то можно придумать свою религию и проповедовать – законом это не запрещено. Привожу пример: молодой человек, иностранец придумал свою религию, где управляется она из космоса, и он пришел фотографироваться на получение свидетельства о регистрации, надев на голову дуршлаг. Один ребенок спросил: «Дуршлаг – а что это такое?». У меня был ступор. Объяснила…

– У вас был момент, когда хотелось уйти из профессии?
– Да, был. Мы переехали сюда в середине года: муж, я и двое маленьких детей. Я пришла устраиваться в школу и услышала: «На Северном Кавказе, в Пятигорске одна школа, а в Петербурге другая школа». Меня эта дискриминация так резанула!!! Не дали даже проявить себя, свои качества. Помню, возразила, что у меня отец отсюда, дядя здесь живет, бабушка и дедушка – блокадники. Я так часто бывала здесь, что не могу сказать, что это чужой мне город. Пришла домой с большой обидой: учительский труд ведь уже полюбила! Лишь через полтора года я вернулась в профессию – туда, где меня приняли, где поверили в меня.

Гуси и ромашки…

– Что самое трудное в учительской работе?
– Найти нужные слова для каждого ребенка, для каждого родителя: ведь то, что ты ему скажешь, возможно, повлияет на его дальнейшую жизнь. Особенно это касается старшеклассников. У нас есть некий клуб, кружок – мы назвали его помпезно «Школьный парламент». А как тепло и просто его назвать? Однажды придумали: «Грамотные, Успешные, Сильные, Интересные» – в общем, ГУСИ. И прижилось! У нас даже в ВКонтакте беседы называются ГУСИ.
А родились эти ГУСИ, когда мы с детьми поехали в лагерь. Три года подряд мы ездили в «Буревестник» и в «Зеленый город им. Тамары Трушковской». Это были, безусловно, самые веселые, безумные и интересные дни! Это были 8–10-дневные тематические выезды, когда мы погружали детей в определенные темы: история, экология и другие. Жизнь в лагере абсолютно другая. Помню, когда поехали в первый раз, коллеги меня предупреждали: «Кого ты везешь? Ты уверена, что правильно делаешь? Там же неуправляемые хулиганы и дебоширы, да еще пара двоечников!». С первых дней я поняла, что привезла с собой команду своих единомышленников: они делали все, что я задумывала, и все мероприятия строились на моих 35 учениках! Конечно, мы работали со всеми, но у меня были 35 палочек-выручалочек! Земля слухами полнится: в следующем году со мной поехали 40 человек, а потом 63! И все восторженно рассказывали, как им было интересно! И если бы не ковидная изоляция, думаю, мы в этот раз повезли бы 90–100 ребят.

В лагере за употребление ненормативной лексики мы с ребятами проводили воспитательные мероприятия. Думали, как отучить? И коллега придумал «ромашку». Вылетело плохое слово – провинившийся садится, а потом резко выпрыгивает и кричит: «Я ромашка!». Ромашек может быть сколько угодно: две, три и даже пятнадцать – сколько назначит воспитатель в лагере. Потом частенько я и мои коллеги эти меры воспитания применяли и в школе. Главное – дети это понимают.
Радует то, что лагерь сближает ребят. Я вижу, как потом в школе пятиклассники беседуют со старшеклассниками, а наставничество – это ведь здорово! Почему так хорошо сложился этот лагерный пазл? Потому что рядом с требовательностью и строгостью всегда были забота, ласка. В оздоровительных лагерях давали минимум сладкого, и мы привозили детям фрукты и сладости – на вечернем огоньке всегда поощряли за хорошо проведенный день. А перед сном мы пели под гитару. Поездки в лагерь оставили у детей самые теплые воспоминания…
Впрочем, жизнь интересна не только в лагере. Мы и в школе устраиваем сюрпризы. Например, объявляем в классе: завтра день домашних тапочек! Дети вместо сменки приносят свои любимые тапочки, важно прохаживаются… Ой, а что это там? И начинается демонстрация носков. У кого интереснее носочки? Приходит жюри, фотографируют и награждают победителя. Дети очень любят такие мероприятия. А перед каникулами мы устроили день необычных головных уборов, и тут ребята уже свои ручки прикладывали – сколько было фантазии! Как им это нравилось!

– За что вам, как учителю, бывает обидно?
– Обидно, когда ты пытаешься найти с ребенком общий язык, и вдруг не получается. В этом случае за ребенком стоят родители со стойким негативным школьным опытом – ну, не повезло им когда-то в школе. Хорошо, что это бывает редко. Я часто на собраниях говорю родителям: «Давайте создавать тройственный союз: школа, ребенок и родитель. Мы без вас не справимся, а вы без нас».

– Что любите читать?
– Я увлекаюсь психологией. Недавно прочла книгу Наттерсон-Горовиц и Бауэрса «Зверьство». Книга о четырех животных (гиена, кит, волк и пингвин), где их ареал обитания, их социальные связи сравниваются с подростковыми. На мой взгляд, это книга для изучения, позволяющая понять психологию современного подростка. Как выясняется, обстоятельства, которые движут молодыми людьми, часто аналогичны и пересекаются с тем, как строят свои отношения «подростки» в животном мире.

– В связи с чем вы могли бы сегодня посочувствовать ученикам в учебе?
– Ученикам своим сочувствую – у них огромное количество проверочных работ, и это колоссальная перегруженность. Они стараются везде успеть, устают...

– Вы с такой теплотой отзываетесь о своей работе, об учениках, что можно сказать: Вы счастливый человек. Что для Вас значит счастье?
– Для меня счастье – это моя семья. Муж и две мои дочери. Даже когда ругаюсь на девочек, потом очень переживаю. Старшая дочь, глядя на все мои переживания, подходит, и происходит примерно такой диалог: «Мама, давай лучше поговорим. – Почему? – У тебя такой взгляд…». Это и есть счастье, когда понимаешь, что Вы часть друг друга.

***
«Конечно, я все равно стала бы учителем». Одна эта фраза моей сегодняшней героини говорит о многом. В ней была естественность, искренность. А это в наши непростые дни особенно актуально. И подумалось, что хороший учитель, как свеча. Он растворяет себя для того, чтобы светить другим. Светите подольше, дорогая Наталья Леонидовна!