Глава 25

25.

- Знаете ли Вы, дорогая моя… сослуживица, - это слово, в устах губернского чиновника, также прозвучало с особенной интонацией, - что означает слово Империя? Я имею в виду его изначальный… латинский смысл?

Высказанное уточнение заставило адресата встречного вопроса, так сказать, пораскинуть мозгами, в поисках знаний, в закромах своей памяти – на стыке истории, философии и языкознания. Однако, как говорится, профессионализм не пропьешь! Особливо, ежели за начальственным столом так ничего выпить и не предложили – даже чаю!

В общем, для того, чтобы дать ответ на сей экзаменационный вопрос – а в том, что весь этот цирк, с трудоустройством по приглашению, это еще и своеобразный экзамен, сомневаться не приходилось! – девушке потребовалось секунд пять, вряд ли больше!

- Насколько я помню, - сказала Рута Георгиевна, - само слово Imperium… многозначное. Оно может обозначать… Повеление, приказание, распоряжение… Право издавать таковые… Властвование. Абсолютная власть. В общем, Власть с большой буквы. Именно вокруг слова Власть крутятся все смыслы этого понятия, в латинском языке и в прочих языках, которые заимствовали латинские понятия в науке, культуре и прочих проявлениях Цивилизации. Эпоха Университетов* дала свой результат! 

- Прекрасно! – удовлетворенно кивнул ее собеседник. – Тогда Вам не составит труда уяснить некоторые понятия, которые не принято выносить на публику. То, что мы обсуждаем, так сказать, за закрытыми дверями.

Сергей Леонидович кивнул на дверь – ту самую, которую он плотно притворил, сразу же после того, как пустил посетительницу в свой кабинет.

Это впечатлило. Девушка обратилась в слух.

- Вы ведь слышали обычную… Ну, скажем так, не вполне официальную характеристику Нашей Страны? Мы называем ее...

В этот раз чиновник сделал паузу на вопросительной интонации. И посмотрел на девушку более чем многозначительным взглядом. Явно приглашая сделать две конкретные вещи. А именно: сообразить и продолжить.

- Империя Людей! – не задумываясь откликнулась на его вопрошение девушка.

- Именно так! – подтвердил ее слова многомудрый собеседник.

И сразу же продолжил эту часть экзамена очередным вопросом.

- Вы обратили внимание на то, как именно пишется это… словосочетание?

- С Заглавных букв, - уверенно ответила девушка.

Очередной кивок собеседника выражал его согласие с высказанным. И предварял очередной вопрос.

- Что это значит? – поинтересовался он.

- Наша Империя, - уверенным тоном заявила его нынешняя сослуживица, - Страна, в которой принимаются все необходимые меры для улучшения жизни… Реальной жизни людей! Разными способами… От прямого финансирования Государством таких сфер, как образование, транспорт, медицина и даже Ваша… культура! До стимулирования сельского хозяйства и промышленности. Чтобы обеспечить основу… экономическую основу для развития главного – людей! В нашей жизни мы избавлены от многих проблем, которые терзают страны во многих частях Земного Шара. У нас изжиты нищета и различные проявления моральной деградации. Такие, как алкоголизм, наркомания… В общем, все то, что обычно идет рука об руку с материальной нищетой.

- Хм…

Ее собеседник тяжело вздохнул и поник головой – в явном несогласии с ее оптимизмом, почти отрицающим жестом.

- Э-э-э… Что-то не так?

Девушка насторожилась.

- Не лгите, - почти мрачно отреагировал чиновник. – Ни мне, ни себе. Нищета у нас и вправду побеждена. Однако со всем прочим, что Вы сейчас упомянули, все обстоит вовсе не так радужно. Давайте не обольщаться. Тот факт, что Вы – именно Вы! – с этим вплотную не сталкивались, не значит, что этого вовсе не существует.

- Ну… возможно, - его собеседница явно смутилась таким вот… ярким проявлением начальственного пессимизма. – Однако, те усилия, что были предприняты за полтора века, не прошли даром! Люди стали другими. Добрее, гуманнее. В этом главный смысл и главная суть нашей Империи! Люди превыше всего! Их состояние и настроение… Развитие по восходящей линии! По линии Общественного Блага, изменения людей, отношений между ними в лучшую, гуманную сторону!

- Люди, как… ресурс?

Голос чиновника прозвучал как-то странно – не как прежде! Эдаким любопытством, такого… провокационного свойства.

- Люди, как Цель! А вовсе не как средство! – с горячей убежденностью в голосе произнесла его сослуживица.

Сослуживица с недавних пор. Это важно.

- А если подумать?

К экзаменаторскому тону явно был примешан некоторый холодок.

- Я… Вас не понимаю.

Девушка смешалась – в который раз уже, по ходу этого странного разговора! Она даже покраснела лицом своим, в полном смущении.

Как же так? Она никак не могла ошибиться! Ведь это же азы!

Все, что она сейчас произнесла, было такой банальностью – простой и привычной! Хотя бы потому, что сказанное ею повторялось столько раз. В школе, на уроках обществознания. Да и потом… тоже.

Но не это главное. Просто ей, за двадцать два года жизни, ни разу не приходилось сталкиваться с серьезными противоречиями, в части соотношения слов-идей и реальных дел, всего того, что происходило вокруг нее, все эти годы детства, юности, учения. И вот прямо сейчас ей откровенно намекнули на то, что все вокруг обстоит несколько иначе. Что привычный ей мир – понятный и простой! – оказывается чем-то куда более многомерным.

И, возможно, куда более неприятным…

- Вы обратили внимание на первое слово – Империя! – пояснил ее загадочный собеседник. – А надо было внимательно прочитать второе.

Здесь он снова-сызнова вопросительно поглядел на рекрутированную им девушку, явно ожидая обозначения этого самого слова. С ее стороны.

- Люди, - ответствовала Рута Георгиевна. И сразу же немедленно уточнила:
- С большой… В смысле, с Заглавной буквы.

- Верно! – в очередной раз обозначил свое согласие этот занятный персонаж. Причем, не только словами, но и многозначительным кивком головы. – А что это значит?

- Это значит, что Империя, несмотря на монархический строй – который в Мире порою критикуют! – существует для Людей! - это слово Рута Георгиевна акцентированно выделила, и ее собеседник снова кивнул головой, понимая и принимая тот самый речевой акцент!

Воодушевленная реакцией чиновника, девушка продолжала.

- У нас как бы нет однозначной демократии, в ее формальном смысле, - сказала она. – Даже Дума и Сенат, это, в общем-то, отнюдь не законодательные, а скорее, законосовещательные органы. Государь стоит НАД формально изданным законом. И Он вправе собственноручным рескриптом отменить любой закон, или же внести в него необходимые Ему поправки. Быстро и точно, исправляя возможные огрехи и проблемы. При этом, мы, подданные Его Величества, избавлены от тягот и жестокостей, свойственных азиатским деспотиям – как формально провозглашенным демократиям, так и диктатурам! Мнение избирателей всегда учитывается – иначе, зачем было давать нам всеобщее избирательное право, и мужчинам, и женщинам! Однако большинство, в своем количестве мнений, может оказаться в корне неправым. По этой причине, Государь оставил за собою полновластие… При этом, категорически отказываясь употреблять эту самую власть во зло.

- Абсолютная монархия… такая забавная штука! – усмехнулся ее собеседник.

Недобро так… усмехнулся.

Девушка насторожилась. Что-то в этом тоне голоса губернского чиновника от культуры-матушки звучало… не то.

- Вы, когда изучали историю, никогда не обращали внимания на то, что никакая власть – даже абсолютная! – не существует сама по себе? – спросил Сергей Леонидович. – Что она всегда – всегда! – нуждается в некой… опоре?

- Разумеется!

Рута Георгиевна вздохнула с облегчением. Кажется, почудилось!

- Эти самые Люди, – на этот раз она снова выделила ключевое слово. И снова получила подтверждающий кивок головы, со стороны собеседника, – они и есть опора Государя! Без них ничего не получится, в принципе!

- И снова Вы правы! – усмехнулся Сергей Леонидович. – Однако Вы упорно избегаете уточнения.

Здесь он снова сделал многозначительную паузу. Некоторое время, Начальник Управления буквально сверлил свою собеседницу пристальным взглядом. После чего задал еще один вопрос.

- А кто же они, эти самые… Люди?

- Все мы, разумеется, - ответила Рута Георгиевна, с явным недоумением в голосе. – Весь народ. Все подданные Его Императорского Величества. Как же может быть как-то… иначе?

И осеклась.

Взгляд ее собеседника был не просто серьезный. Такой… холодно-насмешливый. Чужой. Почти злобный.

Надо же, как он сейчас переменился… С чего бы это?

- Рута Георгиевна! – обратился он к ней со значением - не как-нибудь, запросто, а по имени-отчеству! – Вы же сами все понимаете. Ведь, правда?

- Нет.

Девушка напряглась. От голоса собеседника теперь явно тянуло холодом.

Могильным.

- Ну, как же нет, - улыбка не спасала от нарастающего ощущения чужеродности и угрозы, исходящей с его стороны - буквально уже физически ощутимой! Реальной! – Вы же сами сказали, что большинство вполне даже может ошибаться. И власть Государя значима именно возможностью поправить это самое… заблуждение. Поправить его единолично! – подчеркнул ее нынешний начальник. – Единолично, Вы понимаете?

- И… что?

Девушка содрогнулась от очередной волны чужеродности, исходившей это этого… жутковатого персонажа.

- Неужто Вы всерьез думаете, будто даже не большинство, а все люди… ВСЕ они являются той самой… опорой, которая может удерживать все это?

Чиновник неопределенным жестом обвел пространство вокруг них. Намекая на обширность этого… всего.

- Да, - прозвучал ответ.

Произнесенный еще более растерянным тоном голоса.

- Возьмем пример из химии… Ну, или же из физики, там это все рядом… Кристаллизация, - тон говорящего стал таким… вкрадчивым. Можно сказать, «голоском от лукавого». – Разве это равномерный… процесс?

- Нет… Вроде бы, - откликнулась девушка.

Все более холодея изнутри. Буквально кристаллизируясь.

- Именно так! – голос персонажа звучал неким условным удовлетворением. От ее такого… отрицающего согласия. – В перенасыщенном растворе соли возникают… некие центры кристаллизации. Их немного, но вокруг них… В общем, именно вокруг них возникают новые кристаллы. Их становится все больше и больше. До тех самых пор, пока вся эта… масса не станет твердой. Но без этих… точек кристаллизации… ничего не получится. И этих точек немного. Совсем немного, по сравнению с той же… массой.

Крайнее слово чиновник выделил откровенным презрением. От которого ее собеседницу просто передернуло.

Не только изнутри.

- Да… Возможно, в Обществе не все являются… образцами и примерами человечности, - обозначила она свою позицию. – Да, есть те, кто проводит в Общество новые идеи… Те, кто улучшает его. И, в некотором смысле, остальные люди им противостоят… Но градус этого противостояния давно смягчен. Многие конфликты в принципе сняты. Многие болезни… Я про болезни общества! Они тоже побеждены. И не все у нас так уж… проблемно.

На этом месте девушка остановилась и вопросительно посмотрела на собеседника. Тот даже ухом не повел.

Однако…

- Вы ведь уловили суть этой моей… аналогии.

Эти слова чиновник произнес вполне уверенным тоном. И девушка вынужденно кивнула, почти загипнотизированная его странными рассуждениями.

Впрочем, сей многоликий персонаж соизволил дать ей некоторые пояснения. Не сказать, чтобы приятные. Тем не менее, Рута Георгиевна продолжала его слушать, завороженная интонациями… Зла.

Лукавого Зла, которым звучал теперь его голос.

- Не все… Не всегда… И, уж конечно, не одновременно могут быть опорой Высшей Власти.

Он говорил торжественно. Даже не поучающе, а…

Как будто изрекал сейчас некие истины - неоспоримые и необоримые.

- Такой опорой могут служить только Люди, с большой, как Вы выразились, с Заглавной буквы. Их немного… Но именно они являются своеобразными посредниками, между Государем и его подданными. Проводниками Его воли. Это Лица, – слово это было изречено с особой, высокопарной интонацией! – совершенно необходимые для управления Обществом. Для того, чтобы важные идеи дошли до каждого, кто-то должен обеспечить их внедрение… Ну и, разумеется, контроль за правильным их пониманием и, особенно, за их реализацией. Так вот, именно такие персонажи суть акторы общественно значимых действий. Соответственно... именно им, Людям с большой буквы, принадлежит… Imperium.

- Imperium принадлежит Государю. Его Власть от Бога. Именно Государь, в Нашей Стране, решает, на кого и как Ему опереться.

Выдав стандартный набор расхожих монархических штампов – между прочим, вполне искренне и даже без стеба! – Рута Георгиевна замерла в ожидании эффекта от сказанного.

Что поделать… Иногда расчет на базовые понятия и ценности, внушаемые с детства – особенно, если внушаемое подтверждается действительностью, это важно! - в дискуссии срабатывает. Особенно, если собеседники сформированы одной средой… Ну и мыслят, именно в этой системе координат - общей для них, с детства.

Не в этот раз.

Сказанное на собеседника не произвело никакого внятного и серьезного впечатления. Такой подход – банальный и предсказуемый – его даже несколько позабавил.

- Ах, Государь! – произнес он с откровенной насмешкой в голосе. – Реальная личность и образ, символ чего-то непогрешимого – в одном, так сказать, телесном флаконе. Сказочка для дурачков, реально верящих в то, что где-то существует Некто, думающий обо всех и вся… И желающий этим самым… людям… Людям с маленькой буквы… Всех и всяческих Благ, и еще Счастья, в довесок! Эдакий персонаж, замещающий на Земли Всеблагого Бога! Высшая инстанция, исполненная Справедливости и Милосердия, для… Народа!

- Вы… что-то имеете против? – сухо откликнулась на сей еретический пассаж юная собеседница.

- Да упаси меня Господь! – по-прежнему насмешливым тоном произнес чиновник. – Как же я могу отрицать значение… сказок для массы, для Народа!

- Государь – это не сказка, - ответила девушка. – И не только символ, но и…

Она запнулась, подыскивая соответствующий эпитет или же аргумент. Однако ее собеседник счел эту паузу доказательством своей победы – ситуационной, как минимум! Наверное, именно по этой самой причине, он и продолжил... жестить.

- Государь… Любой государь, заметьте! – произнес он весьма нравоучительным тоном, - существует в конкретных исторических обстоятельствах. Он, скажем мягко, очень даже зависит от своего окружения. Образно говоря, короля – опять-таки, любого короля! – играет свита! Те самые… Люди с большой буквы. Я уж не говорю о том, что многочисленные аспекты реального властвования связаны с экономическими и политическими интересами общественных групп – классов, страт, наций… Как хотите их называйте, выделяйте их в общественных отношениях, перемешивайте их между собою… Это не важно. Важно одно.

Здесь уже сделал паузу сам чиновник. При этом, сей занятный персонаж взглянул на притихшую посетительницу. Взглянул на нее вопросительно и весело, как бы приглашая девушку разделить его позицию, задав ему наводящий вопрос.

Рута Георгиевна Костицкая не торопилась. Она сейчас…

Делала внутри себя некую перегруппировку… особого рода. Молча оценивала свои мысли и ощущения. Просто для того, чтобы как-то адекватно сформулировать-обозначить собственное свое отношение к этому… существу.

В целом, это отношение сейчас у нее колебалось между брезгливостью и омерзением. Однако было в этом кое-что еще…

Сейчас у нее внутри – где-то там, из глубины души ее истинного существа, поднималась волна ярости – ярой, яркой и прозрачной, в одно и то же время.

Чистой, незамутненной и… благой.

Для нее.

Парадоксально?

Да нет.

Просто попытка описать неописуемое. Обозначить весьма несовершенным язЫком человеков Высшие Духовные явления. Из числа тех, которые, будучи выпущены на свободу, и применены соответствующим образом…

Можно сказать, что пресловутая «едрен-батона», по сравнению с ними, выглядит не более впечатляюще, чем обычная бензиновая зажигалка с колесиком, по сравнению с лесным пожаром. 

Как-то так.

В общем…

Эта волна ярости, прозрачной и чистой, растворила все и всяческие признаки и призраки страха, неловкости и смущения – там, у нее внутри. Оставив вместо них все возрастающее раздражение… Тем фактом, что существо, вроде этого чиновного собеседника-твареныша, обнаглело настолько, что устроилось прямо таки рядом с нею.

На расстоянии удара.

Зря оно так расхрабрилось, это самое… существо.

Впрочем, любую ТВАРЬ имеет смысл расчехлить полностью, до конца. До полного раскрытия ее тварной сути. А для этого…

Следовало подыграть встреченному упырю. Просто для того, чтобы сам твареныш открылся, так сказать, во всей своей первозданной, красе – настоящей и недвусмысленной. Во всей своей вурдалачьей сущности…

- Так что же именно… важно?

В голосе Руты Георгиевны теперь уже зазвучал иронический холодок. Проявление той самой… глубинной реакции очищения.

Впрочем, кажется, ее собеседник так ничего и не понял. В смысле, не почувствовал. Или же настолько был увлечен своим же собственным лукавым красноречием, что все прочее казалось ему уже совершенно несущественным.

Напрасно, конечно же. Но, говоря совсем уж откровенно, его выбор – его проблемы.

- Важно то, - заявил он, - что любой самодержец, взятый как некий сферический конь в вакууме… В общем, он висит в таком условном безвоздушном пространстве. Сам по себе. Никому, в общем-то, не нужный, со всем своим… Imperium’ом. Ну, а ежели такой персонаж посмеет противиться воле элит или каких-то влиятельных общественных групп – аристократов, промышленников, предпринимателей… В общем, всех тех, кто способен прикупить себе группу заговорщиков… из числа ближнего круга того самого… Государя…

Здесь чиновник снова сделал риторическую паузу – однако, совсем небольшую, которую девушка не смогла заполнить.

Впрочем, она и не собиралась этого делать, честно говоря. Действительно, пускай это самое… существо… Пускай оно выговорится. Покажет себя, как оно есть, во всем, так сказать, своеобразии - личном и собственном... В общем, ей теперь казалось, что в своих рассуждениях этот персонаж отнюдь не остановится.

Предчувствия ее не обманули. Чиновник усмехнулся, эдак хищно и весело. И выдал нечто… Не то, чтобы противозаконное – факты есть факты! Но все ж таки, не вполне благонадежное – это если не сказать сильнее! С учетом факта и места службы, присяги и прочего.

- Если Государь утрачивает поддержку своего окружения, а тем паче, вступает при этом в конфликт со значимыми общественными стратами…

На этом месте, словоохотливый персонаж плотоядно улыбнулся.

- На любой Imperium, - продолжил он свою мысль, - найдется свой апоплексический удар табакеркой**. После которого, преемнику августейшего лица, пострадавшего от такого редкого заболевания, один из держателей акций на табакерку, мягко, ласково и недвусмысленно напоминает о его обязанностях перед Лучшими Людьми. Что-нибудь, вроде… «Довольно ребячиться, ступайте царствовать и покажитесь гвардии!»*** И добавляет к тому еще одну... ценную мысль. «Да, и Imperium свой… Придержите его для тех, кто не в курсе, как именно это все… делается!»

- Вы хотите сказать, что поступив на службу простой руководительницей музея – пускай даже такого… интерактивного! Я что, автоматически становлюсь одной из таких… особых личностей, которых Вы здесь всю дорогу называете… Людьми с большой буквы?

- Примерно так, – согласился с нею адресат вопроса – наводящего и логичного. – Разумеется, не все так уж просто, - сделал он оговорку – непременную и ожидаемую. – Возможностей серьезного уровня Вы достигнете еще не скоро. Но это первый шаг! Совершенно необходимый! Так что… дерзайте!

- С удовольствием!

Девушка немедленно приняла это его предложение. И сразу же начала…

Дерзать – в смысле, дерзить!

- Вы сами сказали, - напомнила она, - что эти самые, Люди с большой буквы, являются эдакими… проводниками идей и прочего всякого такого! Вот только… Какие же идеи смогу проводить именно… я? У меня их попросту нет! Во всяком случае, сейчас…

- Идеи, которые мы Вам с удовольствием подскажем, - охотно откликнулся странный собеседник на этот ее вопрос. – Уж об этом Вам беспокоиться не придется. Наши идеи – Ваше внедрение. Такое вот будет у нас с Вами… разделение труда!

- Мне необходимы гарантии! – жестко произнесла Руте Георгиевна.

- Простите?

Брови чиновника приподнялись, в некотором удивлении.

- Я хочу… гарантий того, что мое место среди этих ваших… Лучших Людей будет наследственным, - четко произнесла девушка. – Я не хочу, чтобы по окончании моей карьеры, мои дети снова оказались среди обычных… людишек. Я хочу, чтобы они остались в той самой высшей касте… Которую Вы, как я понимаю, сейчас формируете.

- А у Вас губа не дура! – радостно откликнулся на ее заявление чиновник. – Вы явно хотите получить… свое. А может быть, и не только свое. И еще… Знаете, я прекрасно понимаю Ваше желание закрепить свой статус, как наследственный… Встать в число элитных персонажей, Лучших Людей. Это, в принципе, возможно. Но не так уж просто. Законы… Мнения тех самых… мелких людишек. Им дали слишком много прав! От них… Не то, чтобы много проблем… Скорее, слишком много шума… иногда.

Он презрительно усмехнулся, а потом обозначил самую суть своего… пояснения.

- В противоположность разным дуракам - любителям декларировать свои намерения, заполошным и эпатажным! – мы предпочитаем тишину. Тишину и аккуратность. Вы меня понимаете?

Чиновник снова многозначительно улыбнулся. Более чем откровенно.

- То есть, нам… Лучшим Людям, следует действовать тайно, без огласки. Я Вас правильно поняла?

Рута Георгиевна высказала это все несколько недовольным тоном. Наигранно, но так уж получилось.

- Вы меня правильно поняли, - благосклонно кивнул головой ее собеседник. – К великому моему сожалению, мы не можем… Пока что не можем закрепить свой статус возможностью передать его по наследству. Так сказать, юридически. Но кто нам мешает сделать это все… не де-юре, а да-факто? К примеру, способом приведения наших детей на соответствующую должность, по нашей протекции, пользуясь связями в нашем, так сказать, узком кругу. Поверьте, этого вполне достаточно!

Он снова многозначительно улыбнулся ей. Дескать, ну Вы ведь сами все понимаете, правда?

Рута Георгиевна кивнула ему в ответ, в знак этого самого взаимопонимания. Как бы найдя с ним общий язык, на почве пресловутой… коррупции.

Настроение чиновника от культуры явно улучшилось. Он теперь вполне благожелательно – даже покровительственно! – улыбался юной своей собеседнице, будучи весьма доволен этой своей… вербовкой неофитки в некое тайное сообщество – никем не афишируемое, но значимое.

- Негласность действий – главная составляющая нашего общего успеха! – произнес он внушительно и авторитетно. – Зачем рассказывать окружающим о наших планах и их… специфике? Не лучше ли сделать им некий… информационный сюрприз? В свое время…

- Вы имеете в виду…

Рута Георгиевна собралась с мыслями и чувствами, после чего выдала некий итог этого самого разговора. Его, так сказать, квинтэссенцию.

- Вы предлагаете нам… Ну, Лучшим Людям, некой скрытой Элите Империи… Действовать согласованно, но негласно, - сказала она. - То, что по-латыни обозначалось, как imperium merum, cum jure gladii? То бишь, абсолютная… тайная власть? Власть с мечом и судом, с правом жизни и смерти над гражданами? Право карать или миловать всех прочих… низших, как нам заблагорассудится?

- В точку! – обрадованным голосом произнес ее собеседник.

Его лицо расплылось в улыбке – хищной, плотоядной и радостной. Одобряющей понимание. Искреннее и точное.

- Это замечательно, быть частью этой самой… Тайной Власти! – заявил он, обозначая категорическое согласие с высказанной девушкой императивной максимой**** – выраженной в условно вопросительном тоне, но от того не менее четкой и точной! – Знаете, а я впечатлен Вами! Вы прекрасно умеете формулировать значимые вещи и понятия… И Вы будете ценным приобретением… для нас!

- Цена вопроса?

Рута Георгиевна произнесла эти слова совершенно спокойным тоном. Как будто этот самый торг… Был связан с какой-то мелочью. Вроде обсуждения на базаре цены пучка редиски, с бабушкой-огородницей, расхваливающий свой товар… И при этом умело прячущей от покупателя некую… червоточинку. Внутри того самого пучка.

- Цена обычная! – не моргнув глазом поддержал это ее уточнение рекрутер. – Вы получаете помощь и поддержку других… Лучших Людей. Связи… Деньги, в конце концов. В смысле, возможность ими распоряжаться. Прежде всего, в наших общих… Ну и немножечко в личных Ваших… интересах, - сделал он очередную многозначительную оговорку. – От Вас же потребуется сущая малость! Выполнять наши… негласные инструкции. Быть лояльной… к тем, кого укажут Вам другие… Лучшие Люди. При необходимости, всегда – ВСЕГДА! – он это подчеркнул, - делать выбор в наших общих интересах. Так понятно?

- Более чем, - сухо откликнулась на его пассаж девушка. И подвела итог разговора одним словом:
- Нет.

- То есть?

Взгляд собеседника сменил свою тональность с восторженного – пожалуй, даже, чрезмерно восторженного! – одобрения, в сторону некоторого недоумения.

Слишком резко. Скорее, даже, наиграно… 

Впрочем, это не имело никакого значения, поскольку…

Рута Георгиевна выпрямилась. Медленно поднялась из-за стола, повернулась и сделала несколько шагов в сторону двери.

- Э-э-э… Не понял…

Голос чиновника зазвучал искренним удивлением.

- Куда это Вы… собрались?

- В прокуратуру.

Девушка сделала еще один шаг, в том же самом направлении. Однако была остановлена еще одним вопросом, со стороны того самого ее собеседника.

- А… зачем?

Интонация произнесенного была странная. В голосе чиновника звучал…

Нет, вовсе не испуг. Искреннее любопытство.

С чего бы это?

Рута Георгиевна замерла, так сказать, на полудвижении. После чего повернулась на сто восемьдесят градусов. Просто для того, чтобы удовлетворить свой интерес, как именно выглядит это самое… нечто вот прямо сейчас.

Картина была действительно, более чем интересная. Чиновник откинулся на спинку кресла – отнюдь не напряженно. Во взгляде его, действительно, не было никакого страха или растерянности. Просто любопытство.

Скорее, доброжелательное, чем враждебное или с некой иной тональностью неприязни.

Все любопытственнее и любопытственнее… Причем, это самое любопытство сочится с обеих сторон.

- Цель Вашего похода, это какой-то… секрет?

Вопрос снова прозвучал в тональности обычного интереса. Совершенно нейтрального.

- Да нет никакого секрета. У меня.

Рута Георгиевна сделала паузу – не все же только чиновной ТВАРИ блистать риторическими талантами! И продолжила.

- Я собираюсь донести до правоохранителей отнюдь не мои, а ВАШИ секреты, - сказало она с легкой иронией. – Почему бы им, в конце концов, не знать, о чем приватно рассуждают носители государственных должностей? Имеют полное право. С моей точки зрения.

- Ваша точка зрения… ошибочна.

В голосе чиновника прозвучала некоторая грусть.

Все чудесатее и чудесатее…

Рута Георгиевна предпочла не отвечать ему словесно. Просто вопросительно приподняла брови. Поэффектнее. Приглашая его продолжить.

Сей безмолвный вызов был принят. Не словом. Действием в том же стиле.

Чиновник жестом указал ей на прежнее место – то, которое она только что оставила. Дескать, присаживайтесь! Разговор еще не окончен.

Девушка отрицательно покачала головой, снова развернулась в сторону двери. Сделала еще пару шагов, в том самом направлении. Положила ладонь свою на ручку двери и попыталась нажать на нее, чтобы выйти наружу.

Ручка не поддалась.

Даже так…





*Имеются в виду времена от основания первого Университета в Болонье (изначально, в виде юридической школы изучения Римского права, в 1088 году) до эпохи Религиозных войн XVI века. В те времена Университеты, находившиеся под покровительством Папского престола и Императора Священной Римской Империи Германской Нации, были настоящими Центрами Культуры, где создавался понятийный аппарат для ученых всех наук. Позднее, по ходу строительства пресловутых «национальных государств», общеевропейское, общекультурное значение Университетов стало падать. Однако результат, в виде заимствований латинских понятий, используемых в самых разных сферах, сохранился в Европейской культуре, по сей день.

**Намек на печальной памяти заговор, реализованный пресловутым «ближним кругом» в отношении Павла I.

***Эту фразу историки приписывают графу Палену. Ближайшему сановнику и доверенному лицу Павла I. Возглавившему тот самый заговор.

****Здесь нечто вроде ключевого смысла, имеющего категорическое и принципиальное значение.