О том, как была изоблечена немецкая шпионка

Насколько я помню, у нас в детском саду был свой партизанский отряд. Это были я, Вова Лукашевич и Саша Ройтман. Не скажу, сколько мы пустили поездов под откос, но  очень много, а уж "убитым немцам" вообще счет не велся. У меня был автомат, сделанный из дощечки и припрятанный под одной из веранд, у Вовы тоже что деревянное, ну и у Саши тоже нечто из ветки не так давно упавшего дерева.
Наш отряд был очень конспиративен и вбиться в него не удавалось никому. Вова, который был и командиром и СМЕРШем, а потому видел шпионов просто повсюду, отметал канючащих претендентов с негодованием. В общем, мы действовали в одиночку, совершая каждодневные подвиги на зависть всем. И вот в один неприятный день, когда все  вернулись с дневной прогулки, воспитатели вдруг не обнаружили в наших рядах Таню - мою подругу, которая, собственно, стала настоящей подругой только после этого проишествия.

    Милицию, как я понял, пока решили не звать, но ограничиться поисками по территоррии.  Это было мудро, ибо Таню нашли очень скоро на веранде, связанную скакалками и с кляпом во рту.

    Когда Таню развязали, она, естественно, сдала весь партизанский отряд, куда пыталасть намедни вбиться полноправным членом в должности санитарки.
Учитывая масштаб произошедшего, мы все трое были вызваны на ковер к самой заведующей, что было почти беспрецедентно. Надо отдать должное, последняя сразу все поняла и не стала раскручивать из этого крикливую уголовщину, типа "да я вас всех в колонии сгною!".
Нет, она сухо спросила:

- Кто командир отряда? Выйти мз строя на два шага.
Вова, естественно, вышел, понурив голову.
- Зачем связали девочку и оставили ее на веранде? - холодно осведомилась заведующая.
- Потому что она шпионка! - лаконично констатировал Вова.
- Почему ты решил, что она шпионка? - так же холодно спросила заведующая.
- Я ей отдал приказ выносить раненных, - пробурчал Вова, - а она мне сказала - "Есть!" , и отдала честь ЛЕВОЙ рукой!

Сейчас я понимаю, с каким трудом заведующая сдерживала смех, но в общем - все обошлось, и даже Таня, насколько помню, обижалась не очень долго.