Нарзан

Скорый поезд, ритмично постукивая колёсами шёл через ночную мглу. Со второй полки так хорошо смотреть в окно на проносящиеся мимо станции и переезды. Слабый фиолетовый свет мягко мерцает в купе. Тихонько позвякивает ложечка в стакане. Но заснуть никак не удавалось. Хотел было продолжить читать  "Три возраста Окини Сан", но решив не мешать светом соседям,  взял со стола помятый журнал "Крокодил" и тихонько вышел.


        В коридоре вагона было пусто, я подошёл к графику движения, висевшему на стене напротив купе проводника. Следующая остановка только через 3 часа. Смотреть график было совершенно не нужно,  ведь я ехал до конечной станции, но это придавало некую осмысленность моим перемещениям. Когда тебе всего 15 лет и ты в первый раз едешь в поезде один,  хочется быть важным,  но это должно выглядеть непринуждённо,  как бы само собой. Постояв у окна, я заметил сквозь полуоткрытую дверь купе проводника, красивую девушку,  сидящую у стола и заполнявшую какой-то журнал. Она была в синей форменной одежде, но без головного убора.  Ярко-рыжие волосы  рассыпались по плечам, верхние пуговицы рубашки были загадочно расстёгнуты. В вагоне стало немного жарко.  Девушка заметила мой взгляд и слегка улыбнувшись, принялась завязывать волосы в узел на макушке. Потом она надела пилотку и приколола её шпильками-невидимками к причёске. Я всё это время смотрел на неё и опомнился лишь с резким тормозным движением поезда. Ударившись головой об алюминевую ручку окна , я стал тереть ушибленное место и прислонился лбом к стеклу. Девушка прыснула, пытаясь сдержать смех и закрыла дверь.


        Утром я решил обязательно посетить вагон-ресторан, хоть это было и дорого , но что-то меня туда толкало. В ресторане  почти не было посетителей. За ближним ко входу столиком сидели мама и её маленький сын, которого она кормила кашей. Мальчик ел, но после каждой ложки норовил вырваться и убежать. В середине вагона сидел, держа  меню в руках, солидный мужчина средних лет в дорогом костюме. Он уже сделал выбор и принялся просматривать утреннюю газету. Увиденное мной в дальнейшем,  определило одно моё пристрастие и я запомнил этот день на всю жизнь. Официатка зашла с подносом улыбаясь, но на меня глянула раздражённо. Мама с ребёнком уже расчиталась и уходила, а моё появление видимо чему-то помешало. Обслужив дипломата, как я его про себя назвал,  она подошла ко мне. Бегло изучив меню, я заказал яичницу и крем-соду. Дипломат в это время протёр салфеткой вилку и нож, и принялся аккуратно отрезать кусочек свиной отбивной . Сидел он прямо, не опираясь на спинку . Он ел мясо так,  будто это великий паштет Шепс-Плюмпимпинелла, секрет которого знал только Карлик Нос и злая колдунья из леса. Медленно пережёвывая,  он приподнял правой рукой свежий номер "Известий", а левой наколол на вилку маленькую чёрную маслину. Вряд-ли в вагоне ресторане была высокая кухня,  но вкушал он так, будто сидел в лучшем ресторане Гондураса. Я подумал,  что он скорее всего отработал там в посольстве пару лет и теперь едет домой в Москву,  пересев в Новороссийске с парохода. Съев половину обеда,  он откинулся назад и налил в прозрачный стакан "Нарзан" из  стеклянной зелёной бутылки. Налил треть стакана , не больше и неспешно выпил. Поставив локти на стол перед собой , он вытер губы салфеткой и посмотрел в окно. Южный степной пейзаж начал сменяться на берёзы и сосны. 


        Как-то раньше в голову не приходило  что можно пить минералку за обедом, а не только когда жара на улице или на курорте Пятигорск , где я никогда не был. Мне хотелось быть похожим на дипломата и минералки. Крем-сода склеивала язык и нёбо.  Последний раз также сильно хотелось быть похожим на индейца Виниту, в исполнении прославленного Гойко Митича, ну и конечно на Д'Артоньяна, насчёт которого мой товарищ по секции борьбы дзю-до Давид Арутюнян утверждал, что он его дальний предок.


        Дипломат продолжил обед  а когда официатка проходила мимо, он подозвал её и что-то ей шепнул. Закончив, он достал из внутреннего кармана пиджака блокнот и чернильную  авторучку . Сразу узнал "Parker", отцу на службе дарили на юбилей и я сломал на ней золотое перо, были последствия, причём я побежал. Написав, что-то на листке, он приложил его к расчёту за обед и вышел из вагона. Через несколько минут мне принесли поднос с зелёной бутылкой Нарзана и записку.  Там было написано: "Никогда не пей эту гадость, только минеральную и простую воду.  ДОКТОР С.Л.Скоробогатов" 


        С тех пор я пью за обедом минеральную воду,  это стало моей привычкой , без которой я могу свободно обойтись,  но всегда рад воде за столом  именно в стеклянном стакане.