Зеленые глаза

Лиса на заснеженном поле проводила взглядом машину, уходящую юзом по широкой дороге. Финальный удар о сугроб завершил занимательное представление и позволил лисе продолжить свой путь.

Я ехала по пустой зимней дороге. На удивление она была широко и качественно расчищена. По обочинам возвышались горы снега и обломков льда, снесенных мощным отвалом трактора с проезжей части. Вокруг простирались поля – белые и бесконечные. Кое-где встречались густые заросли черных деревьев – леса. Торчащие то здесь, то там кустарники разбавляли картину двух белых простыней, сливающихся на горизонте.
Машина шла легко, словно парила над асфальтом. Морозец извне не донимал в протопленном салоне. В воздухе пахло свежеиспеченным ржаным хлебом, купленным на выезде из города. Радио наигрывало какую-то классику. Хотелось вот так ехать и молчать, погрузившись взглядом и мыслями в бесконечность белых полей...
Неожиданно среди бесцветья окружающего мира взгляд выхватил живые глаза! Лиса стояла довольно близко к дороге и наблюдала за мной!
Вдруг я поняла, что она слишком быстро скрывается из круга обозрения, и осознала, что машина несется боком и вылетает на встречную полосу.
Столкновение с сугробом было стремительным, но мягким. Машина влетела в снежную гору на обочине, качнулась вбок, словно раздумывая, упасть или остаться на дне, и затихла.
«Так вот зачем нужны ремни безопасности!» – мелькнула в голове мысль, пока я отходила от внезапности обстоятельств, крепко прижатая к спинке сидения черной лямкой, которая в напряжении не хотела меня отпускать.
Через лобовое стекло виднелась бескрайняя снежная степь. С боков двери сковало ледяными производными русской зимы. Сзади влево и вправо в лучах еще не погасшего солнца простиралась так хорошо отполированная широкая, но абсолютно безлюдная дорога.

Весь день должен был сложиться не так!
Я планировала отправиться в поездку утром. Но так случилось, что удалось выехать только после обеда. Я собиралась проехать определенным маршрутом и вернуться через пару часов, сделав круг по выбранной трассе. Но, решив, что времени до заката еще много, повернула в противоположную сторону на финальном перекрестке. Я хотела заскочить по пути в любимое мною место, где никогда не была зимой. Но, посмотрев на него с трассы из машины, пронеслась мимо поворота и не стала возвращаться. Я не любила дорогу, по которой пришлось ехать. Но отчего-то в тот момент она мне нравилась. Я никогда за рулем не смотрела по сторонам и сосредотачивалась на движении автомобиля. Но сверкнувшие зеленым лисьи глаза спутали мне все карты...

Поняв, что в одиночку я не выберусь из снежных объятий сугроба, в надежде, что мобильный не разрядился (а слежу за его питанием я довольно посредственно – потому что так чувствую себя более свободной), нашарила его в рюкзаке. Ура! – десять процентов!
Но полное отсутствие связи на обеих симках!
«Черт!» – мысленно выругалась я: даже если мне удастся выбраться из машины, до ближайшего населенного пункта километров пятнадцать! И дернуло меня поехать этим маршрутом!
Попытка открыть хоть какую-нибудь дверь из салона оказалась безрезультатной. Но стекла опускались – и я вылезла через окно. На дороге виднелась кривая полоса траектории потерявшей управление машины: довольно короткая от момента спокойного хода до встречи с обочиной – не более десяти метров.
Поиграв саперной лопаткой в «снежочек» и поняв, что выгляжу горе-археологом, в одиночку откапывающим мамонта, я бросила тщетные попытки вырыть проезд к дороге.
Именно в этот момент мной овладело отчаяние. За все время мимо никто не проехал! На этой хорошо и широко расчищенной трассе свободно и бесперерывно можно было играть полуторачасовой футбольный матч! Или несколько матчей...
Я пробежала в одну сторону от машины, в другую: снежная равнина, уходящая в небо, пустая холмистая дорога, хребтами вздымающаяся и ныряющая в овраги, – пустота...
Пейзаж, только недавно вселявший в душу уют и спокойствие, теперь производил впечатление лютого зверя, накрывающего меня своей огромной безжалостной лапищей!
Я еще раз обвела глазами безмолвную степь: никакого движения!
Но каково было мое удивление, когда недалеко от машины сверкнули лисьи глаза!
Не знаю, что двигало мной, но в порыве жажды справедливости я бросилась в сторону животного! Легкая лиса мгновенно ускакала вглубь поля, а я зарылась в снегу по самую грудь! Кто говорил, что хуже, чем было, быть не может?..
Как глупо казалось погибнуть в одиночестве с рабочим мобильным телефоном не в какой-нибудь тайге, а на обычной зимней пашне в полутора десятках километров от людей...
За время, потраченное на попытки выплыть из снега, в который меня утянул глупый необъяснимый порыв, солнце скрылось за горизонтом и белая равнина погрузилась во тьму. Ни желтого огонька окна дома, ни белого или красного едущей хоть в какую-нибудь сторону машины!
Если бы шел снег, может быть, хотя бы трактор соизволил вспомнить про эту забытую всеми дорогу, но погода была морозной, безветренной и без осадков.
Решив, что в машине я все равно замерзну, а угнать ее вряд ли кто сумеет, – разве что лиса запрыгнет через опущенное стекло, я отправилась по темной трассе к ближайшему населенному пункту.
Десяти процентов зарядки телефона на морозе хватает на десять минут: по истечении этого времени фонарик почил, не попрощавшись.
В ночном блуждании по безлюдным дорогам нет ничего романтичного. А уж тем более жутким все начинает становиться, когда появляется мысль, что в темноте могут бегать не только лисы, но и волки! Тут же появляется усиленное желание добежать до брошенной машины и запереться в ней всеми возможными способами!
Дорога к населенному пункту была прямой, поэтому сбиться с пути было практически невозможно. Село начиналось на повороте, над которым нависала высоченная колокольня изрядно разрушенной церкви. Даже днем она производила жуткое впечатление (вот почему мне не нравилось ездить этим маршрутом, к тому же около нее берущиеся из ниоткуда собаки вечно лезли под колеса), а ночью являла собой зловещее мистическое зрелище: в свете луны четыре яруса колокольни с наклоненным крестом словно падали на идущего мимо. Немало трепета нагонял и тот факт, что церковь стоит на кладбище и могилы подходят к самой дороге, а деревня начинается лишь за поворотом, за который еще нужно заставить себя завернуть!
Страх постепенно сковывал меня: начиная с обступающей темноты, продолжая долгим маршрутом по морозу, возможными встречами с животными и завершая приближением к населенному пункту, открывающемуся зловещим памятником недостойного прошлого.
Такой милый и добрый день внезапно превратился в ужасную и враждебную ночь...

За пару километров до деревни меня обдал светом фар внедорожник. Разбушевавшаяся за время пути фантазия подкинула в кровь адреналин: все попытки спастись были напрасны, если за рулем нехороший человек (ночь умеет раскрашивать окружающее черными красками).
Из остановившегося на обочине джипа вышел крупный мужчина и направился ко мне:
– Это не Ваша красотка в сугробе припарковалась?
Начало разговора отмело мысли о том, что это может быть маньяк.
– Моя...
– Поехали, дерну! – потащил он меня к машине.
Пока мы добирались до места аварии, я рассказала про свое приключение.
– Да это колдун местный забавляется! – с такой уверенностью разъяснил мой спутник, что не верить ему как-то не оказалось возможности.
– Он в деревне собакой рыщет, – пояснил он, – а по окрестностям лисой под колеса бросается. Знаешь, сколько таких вот случаев было? Тут никто почти из местных и не ездит поэтому, да и залетных мало. Ходили все к нему за лечением и приворотами, а дать взамен ничего не хотели. Нельзя так с колдунами: им платить за помощь обязательно надо. Осерчал он на людей, проклял в сердцах всех, кто мимо проедет. А дом его как раз на въезде в село рядом с церковью стоит, вот все, кто едет по этой дороге, стало быть, через его дом и проезжают и заряжаются негативом...
– А Вы, что же, не боитесь ездить? – поинтересовалась я, упомянув, что за все время моих мытарств не было ни одного проезжего.
– Да нет никакого колдуна! – расхохотался мой спутник и подмигнул. – Сегодня воскресный вечер, все по домам сидят, а трасса эта дополнительная, а не основная. Те, кто ближе к городу живет, сворачивают на предыдущем перекрестке, а те, что через села добираются, по другой дороге едут...

Машину он выдернул из сугроба минут за десять. На удивление она оказалась не сильно повреждена и вполне могла ехать своим ходом.
– Спасибо, – поблагодарила я пришедшего мне на помощь человека. – Только у меня денег нет...
– Да и не нужно, – махнул он рукой. – Вы лучше поосторожнее впредь. Да и по дороге этой старайтесь не ездить... – тут свет так причудливо отразился в его глазах, что в них сверкнула зеленая молния, а мне стало по-настоящему жутко...
– Хлеб! – вспомнила я. – У меня хлеб есть! – и полезла в салон за промерзшим кирпичиком. – Возьмите, пожалуйста, – совала я в руки внезапно растерявшемуся мужчине черный хлеб, – места у вас больно красивые, чтоб сюда не ездить совсем!
Тьма вокруг и в голове словно начала рассеиваться и окружающий мир снова становился приятным и дружелюбным.
Мужчина смиренно забрал из моих рук гостинец:
– Спасибо...
Распрощавшись со спасателем, я завела автомобиль и включила фары.
«Так, всегда пристегиваться, не отвлекаться от дороги, заряжать мобильный, не пугаться сложностей, быть добрее к людям и хоть как-то их да благодарить», – сделала я выводы из случившегося со мной приключения, дав себе установку перед поездкой, и тронулась.
В желтом свете огней недалеко от обочины блеснули глаза мелкого зверя и остались позади меня, разрешив мне уехать с миром.