Стучащие в двери бессмертия. Точка А и точка Б

Ломается небо, линии скрещиваются под неожиданными и непроизвольными углами, время сыплется песком, протекая сквозь пальцы, годы безжалостно стирают линии жизни на руке.
Маятник часов вечности качается взад и вперед, стрелки пробегающих лет упрямо двигаются по кругу.
Мне остается только терпеливо ждать, когда истощится и рассыплется скорлупа, внутри которой я заперт, и всё для меня навсегда замрёт и остановится.
Жизнь слишком коротка, чтобы счастливо жить, горький запах увядания, маленькие осенние смерти, прощальный аромат палой листвы.
Живое однажды рождается и однажды умирает,
хрупкие снежинки безнадежно тают, так и не долетев до земли, превращаясь в капельки дождя, огонь безжалостно пожирает леса,
вода постепенно стачивает гордые гранитные утесы, превращая их в песок,
девять грамм горячего свинца обрывает жизнь молодого отважного мужчины, не верящего в смерть,
предательство превращает лучших друзей во врагов, измена навсегда разлучает влюбленных.
Вращающееся колесо рулетки, огонь превращается в пепел, шепот в крик, шаг в бег, юность в старческие морщины, надежда в безысходность.
Круговорот пьес, сцен, драм, декораций, сценариев, красок.
Вверх, вниз, числа, цифры, лица, комбинации, взгляды, судьбы, одни наверху, другие внизу, одни появляются на свет, другие его покидают, забываются старые истории, рождаются новые, а мир тем временем продолжает себе вращаться словно веретено, перемалывая в своих жерновах вчерашних отважных воинов и вновь прибывших героев, охотников за счастьем.
Под могильными плитами лежат счастливые и несчастные, любимые и отвергнутые, правые и виноватые, победители и проигравшие, удачливые и потерявшиеся, беспечные комедианты и великие ученые мужи.
Тонкая невидимая грань между яркой звонкой реальностью живых и тихим, сдержанным миром мертвых.
Остывшие чувства, уставший механизм дает сбой, время срывает маску, распад, кровь густеет от страха, разрушение, смерть, счастье и удача вращаются против часовой стрелки.
Слёзы и пепел не в счет!


Шримад Бхагаватам, книга 3, глава 31
Вкусив все предназначенные ей плоды душа покидает распадающееся тело, чтобы родиться в новом и пожинать новый урожай.
Слепота, есть неспособность глаза различать цвета,
глухота, неспособность уха различать звуки,
смерть, неспособность пяти чувств воспринимать предметы внешнего мира.
Однако с прекращением деятельности чувств душа не умирает, а ждет той поры, когда чувства оживут в новом теле.
Только плоть боится смерти, для души смерть есть возможность осознать своё бессмертие!


Ты молод, смел, уверен, амбициозен, силен, упрям и нетерпелив.
Ты что-то ищешь, к чему-то стремишься, от чего-то бежишь, тебе кажется, что жизнь только началась, что впереди у тебя целая вечность.
Многоходовые комбинации, грандиозные планы на день, на следующий месяц, на следующий год.
Но время не щадит тебя, нарушается хрупкое равновесие, бурный вихрь пустых перемен и ты вдруг понимаешь, что уже совсем не молод, но уже почти стар, а за порогом твоего дома терпеливо и кротко дежурит смерть.
Мертвый холод молчаливых могил, запланированное счастье так и не пришло.
Куда идти, цветы грусти из пелены дождя?


Шримад Бхагаватам книга 4, глава 12
Всевышний устроил мир таким образом, что рожденный непременно умрет.
Сам Господь в облике времени дает жизнь и отбирает её в должный срок.
В иллюзии мы отождествляем себя с бренной плотью.
Всякий кто мыслит себя прахом вынужден будет умереть, что бы потом опять восстать из праха.
Кто попал в сети самообмана, тому не разорвать порочного круга перерождений.
Все мы равны перед Всевышним, Он наше последнее прибежище, Он всё что у нас есть, всё прочее наваждение.
Вручи себя Всевышнему, Он один способен избавить тебя от видимости смерти.
Окружающий мир - наваждение, очнуться от которого есть дело всякого человека.
Время и пространство сотворенный Всевышним обман, в который погружаются живые существа.


Точка «А» и точка «Б», условно назовём их точка изначального отправления и точка конечного прибытия, индивидуальные координаты частички сознания на полотне вечности.
В точке «А», я родился, в точке «Б», я умру.
Между двумя этими координатами запечатан крохотный, тоскливо дрожащий промежуток времени, называемый моя жизнь.
Сейчас, в данный момент я успешно и активно продвигаюсь к точке «Б», точка «А» уже далеко позади, как далеко позади преступная юношеская беспечность, безответственность, глупость и наивность.
У меня ничего не осталось кроме меня самого и моего избитого истерзанного тела, ни планов на будущее, ни надежды, куда не кинь взгляд - всюду боль, страх, мрак и тоска
Хлипкий бумажный кораблик моего тела спешит, рвется на парусах безысходности в пасть смерти.
Но я, вечная душа, я не погибну, когда мой корабль разобьется, рассыплется в прах, превратится в перегной, в почву и сплетётся с телом земли.
Я вырвусь из клетки его притяжения и исчезну с радаров этой планеты.
Тело в тлен, жизнь в прах, бумага в пепел, нож в спину, крик в пустоту.
А что дальше будет со мной?
Новое модифицированное тело, новые координаты приземления на помосте вечности, новые родители, новые внешние характеристики, новые сопутствующие интерьеры, новый маршрут следования.


Шримад Бхагаватам книга 5, глава 13.
Движимая стремлением обладать душа оказывается в царстве наваждений и попадает в три состояния - просветление, возбуждение и помрачение.
Покинув родной дом она отправляется в лес чувственных удовольствий, где найти можно всё что угодно, кроме счастья.


Осень — старая кокетливая женщина, украшающая себя фальшивыми драгоценностями.
Ещё несколько дней и обман окажется наружи, время стряхнет разноцветные фантазии с опущенных плеч и из-под толстого слоя грима и размытых красок покажутся редкие седые волосы, беззубый рот, руки, прошитые чёрными змеями вен, глубокие морщины на усталом лице.
Верный друг мой, скажи, ты ещё здесь?
А он, а она, а те, кто были с нами рядом все эти годы?
А я всё ещё здесь, на арене ускользающих, вырывающихся из рук секунд настоящего, пытаюсь удержать своё крохотное обтрепанное счастье.
Я открываю дверь, за которой уже ничего для меня нет и делаю шаг в никуда.


Шримад Бхагаватам, книга 7, глава 2
Плоть лишь создает видимость жизни, в действительности она безжизненна с самого начала, приводимая в движение лишь сознанием.
Не стоит печалиться не о живом, ибо оно живо всегда, не о мертвом, ибо оно всегда мертво.
Пять стихий, десять чувств и ум, соединяясь образуют вещественное тело.
С помощью тела и мыслей душа пытается установить власть над зримым миром.
Однако же приходит срок, и душа вынуждена оставить бренную плоть, а вместе с нею и власть и обладание.
Ложно всё, что находится в области чувственного восприятия.
Кто осознал себя вечным, среди преходящего наваждения, тот никогда не предается скорби.
Кто осознал, что душа вечна посреди бренной плоти, тому неведома печаль.
Кто печётся о временном, тому не вкусить сладкого плода умиротворения.
Бренное не стоит скорби, ибо обречённо сгинуть в небытии, едва появившись на свет.


Угасающий день, солнце, плавящееся на закате, его багряные отблески ложатся на макушки засыпающих деревьев, бездонная небесная синева постепенно блекнет, размывается и остывает, как блекнет, размывается и остывает моя жизнь.
Вопрос: “Что такое вечность?”
Ответ: “Непрерывное течение реки жизни, увлекающее за собой сонмы рождений невидимых частичек сознания, без имен, без лиц, без тел, без памяти о прошлых воплощениях.”
Вопрос: “Ты знаешь, где я?”
Ответ: “Ты там, где прахом рассыпаются все расчеты, где река времени исчезает в океане вечного забвения, где пространство пронизывает предметы и провалы между ними, где отблеск луны в бледно-синем тумане, где ноли прибавляются к нолям, где пустоты заполняются пустотой, где оживают розовые сны, где наши судьбы крутит смерти весёлый и разгульный карнавал.
Я знаю где тебя нет!”