Вирус любви

      
      «И чего, интересно, мне не спится? Полчетвёртого утра… Солнца ещё не видно, но уже светло…» Я приоткрыла один глаз. «Вернее, серо, как тело того розового слона, который посерел в плену зоопарка… Это мои мысли? Что за ассоциации с ранним утром?»
        Я сладко потянулась и с улыбкой повернулась на другой бок. Пригрелась. Всё равно уснуть не могу. Глаза закрыты, но ощущение продолжения сна не отпускает. «Боже, как там было нежно, светло и необычайно приятно… Это что, мне снился такой сон?» Ответа я ждать не стала, просто поплыла в это прекрасное виде;ние снова. Мне не составило никакого труда вернуться в видение, оно никуда не уходило, оно меня ждало…
        Я босая, в длинной красивой рубашке до пят, нахожусь в пространстве около основания радуги. Заглянула внутрь. Это оказались уходящие вдаль арочные врата из радуг всех оттенков. Посмотрела пристально в этот радужный тоннель: ну, дорога себе и дорога, извилистая, где-то там поворот, ничего особенного, но душа… Душа моя пела. Да так красиво!
        Оглянулась — вот те на! Пою-то не я! В смысле не моя душа, моя только реагирует на музыку. Оказалось, у другого основания радуги группа в длинных белых одеждах настраивает голоса. Так мелодично, так стройно… Каждый на маленьком облаке. Чудеса! «А на чём, интересно, стою я?» Я посмотрела себе под ноги — тоже на облаке. Потопталась на месте — мягко, плотно, пола нет, но и не проваливаюсь. «Та-а-а-к… А подплыть к этой группе как?» Оказалось легко, достаточно просто подумать-захотеть. Подплыла поближе, но не вплотную. Не выдержав напора своего почти детского интереса, любопытствую:
— Вы ангелы, что ли? — напрямую и совершенно бестактно спрасила я.
— Не-а. Где ты видишь у нас крылья?  — отозвался кто-то из группы. — Кстати, у тебя их тоже нет.
      Я посмотрела за спину. «Точно, нет. Интересно… А должны быть?»
— И что вы здесь делаете? — не унималась я.
— Мы готовим Переход. Будем сопровождать его звуком.
— А где ваши трубы? — С чего взяла, что у них должны быть трубы? Всё так странно…
— А мы Голосом, — ответили неангелы. — У нас голоса как трубы.
     «Та-а-к, Переход, праздничные трубы-голоса, дорога в радужном коридоре… Понятно, а что здесь делаю я? Хороший вопрос!» Тут меня осенило, и я догадалась повернуться в противоположную от врат сторону.
— Ах… — вырвалось у меня из груди. — Бог ты мой! Вот это чудо!
      Там стояла…. сама Земля! Красотища-то какая! Сколько света, сколько красок, сколько тихой радости! Радости от ожидания, предвкушения и от лёгкого томления. Земля стояла почти на месте и тихонько вращалась, правда, был небольшой люфт в движении. Периодически на ней вспыхивали искры, яркие и не  очень, но все, как одна, были из живого белого света. Они освещали тончайшие ажурные строения на её поверхности. Иногда лёгкая световая дрожь пробегала по планете. У меня выступили слёзы.
      Я посмотрела на «группу поддержки». Такие торжественные, все в белоснежных одеждах, как перед концертом века, скорее, даже тысячелетия. В голове, как молния, пронеслось  «концерт миллиардов лет».
— Ооо! — выдохнула я, эта цифра меня сильно потрясла. Повернувшись к группе неангелов, я решила уточнить личный вопрос:
— Простите, вы случайно не знаете,  я здесь зачем?
   «Ну правильно! Где я и где миллиарды лет на Земле?»
      Они отвлеклись от своих упражнений, уставились на меня и все как один заулыбались. Кое-кто даже засмеялся, и все вместе дружно, как дети, стали показывать на меня пальцами:
— Да ты посмотри на себя! Неужели не видишь?
       Я повертела головой в непонимании, ощупала голову, лицо, вытянула вперёд руки и покрутила ими. Я — как я, ничего особенного.  Неангелы заливисто хохотали надо мной, согнувшись от смеха. Не понимаю, что смешного? Руки обыкновенные, уже не молодые, обветренные с начала весны. И вдруг я увидела то, на что они указывали. С рукавов моего одеяния, прямо мне под ноги, стекали и капали на облако радуги. И да, мои одежды были другого цвета, нежели у небесного хора музыкантов. Я посмотрела на подол: «Боже, какой ужас, да я же в розовом!»
        С детства, мягко говоря, недолюбливала этот цвет, а с приходом Барби практически возненавидела его. Я презирала все эти «няшные», неискренние, розовые сопли. Кстати, няша – это мягкий, нежный ил на дне водоёма. А по факту — начало болотной топи. «Вот скажите, кто запустил этот образ через эпитет в оборот нашей речи? Метафоры, между прочим, работают! Вопрос риторический, конечно, но мне от этого не легче… А теперь, здрасьте — сама в розовеньких няшных пелеринах стою!»
        Моё неожиданно-фантастическое платье с живыми радугами выглядело насмешкой над прежними жизненными понятиями. Потому что не существует некрасивых цветов. Я ещё раз осмотрела себя: «Как глупо считать один цвет лучше другого. Вот так и с людьми… Мы просто разные, и в нас много всякого, и в каждом этого добра разные пропорции. Как можно огульно сказать: он хороший, а она плохая? Никак. Сплошные заблуждения, причём опасные. Серебро и золото есть в нас всегда, а мы почему-то выбираем и смотрим в осадок». Я выдохнула и одним махом поменяла сознание.
       Оказавшись в розовом одеянии, «обелив» его значение для себя, я мгновенно переключилась на вибрации розовой одежды. Просто взяла и приняла её легкость, нежность и красоту. Но мой вопрос «зачем я здесь?» пока оставался без ответа.
       Приблизившись на облаке к вратам, я пригляделась пристальнее. А заглянув внутрь, обомлела. На самом деле радужные арки оказались узорчатыми — нежные, тонкие, жемчужные, будто сотканные из легчайших кружев. Многоцветие их оттенков потрясало своим объёмом. Я обернулась на Землю. Мне показалось, что кто-то невидимый занимался её убранством. У меня закралось странное ощущение: если я смотрю на всё с детским искреннем интересом и тихой восторженностью, всё вокруг начинает преображаться и расцветать. Что, собственно, происходит?
— А как ты думаешь, на что это похоже? — смеялись надо мной неангелы.
      Всё время забываю, что «там» ничего не спрячешь и все слышат твои мысли. Ничтоже сумняшеся я ответила:
— На свадебные приготовления, по-моему.
— О-о-о, смотрите, она угадала! — посмеялась надо мной группа поддержки.
— А я-то что здесь делаю?
— Небесные сватьбы не бывают без Любви, разве ты не знаешь? — тепло улыбаясь, сказал один из них.
— И-и-и??? — У меня засосало под ложечкой. Только не это!
— А ты проводник, — просто сказал другой неангел.
— Кто??? Я?! —  голова пошла кругом. — Да вы с ума сошли! Где я и где Любовь? Да ещё такая… — Радуги закапали с меня чаще, я замялась: — Большая, Земная!
— Она спрашивает, где она? — переглянулись неангелы. — Рядом, дорогая, рядом. Совсем близко. В одно касание мысли…
*****
       Необыкновенная…
       Она была прекрасной и необыкновенной, эта розовая галактика. Текучая, пластичная, нежная и принимающая совершенную форму божественного проявления любви во всём и для всего. Весь спектр розового степенно и полно крутился в огромной части этой Вселенной. Один взгляд на неё вызывал состояние восторженного счастья. Перламутровые густые спирали с яркими скоплениями и отдельными звёздами закручивались и тут же расправлялись, закручивались и расправлялись... Здесь варилась Любовь. Эта галактика познала любовь в совершенстве, во всех видах и проявлениях, и теперь с радостью раздавала её в другие Мiры и пространства по Божественной воле и Его великому замыслу. В этом заключалось её служение. Раздавалась любовь через сознание звёздных Сутей, которые одновременно были и самой Любовью, и галактикой, и энергией, сваренной в ней.
       Галактика Аст Ра — это мой дом, моё состояние, моё долгое и потрясающее развитие во Вселенной Текучих форм. Эту энергию нужно доставить в соседний космос, вотчину другого Абсолюта, где я ещё не была, — на новую, нарождающуюся планету. Для неё собирают самое лучшее из уже наработанного четырьмя Мiрозданиями и готовят для нового опыта, задуманного Творцом — гениального и грандиозного.
        Я нехотя отвела взгляд от любимой Аст Ры и вновь посмотрела в открытое звёздное окно соседней Вселенной. 
— Ну как, согласна?
— Даже не знаю… Так ответственно.
— Уверяю тебя, ты вполне готова. Так что собирайся. Ты нужна  Творцу там, той новой планете.
— Через какое созвездие я зайду?
— Не волнуйся, ты пойдёшь сама по себе прямым и кратчайшим путём. С Драконом, через маяк Северной звезды — это рука Макаши, через её дом. Дальше Дракон подскажет. Планета уже в стадии завершения, не хватает только энергий нашей Аст Ры. Собирайся…
     Незримый диалог завершился неожиданно, как и начался.
     «Новый опыт — это прекрасно и думать нечего. Всё решено и согласно!» Как только я подумала об этом, яркий свет по ту сторону окна структурировался в Дракона, хвостом подхватил меня из моей Вселенной и понёс в новый Мiр, называемый Огненным или Световым. Влетев в него, мы с Драконом стали прокладывать свой путь, новый и неизвестный. 
       Я так привыкла к розовому в своей галактике, что неожиданный цвет, появляющийся от нашего торсионного следа, поразил меня:
— Что это за слоёная многоцветность? — спросила я своего проводника и будущего друга. Дракон усмехнулся моей восторженности, но ответил легко и просто:
—  Это спектр. Многомерное проявление Огня. Ну, или Света.
И, не дождавшись моей реакции, добавил:
— Ты оставляешь за собой радужными след и окрашиваешь путь этими красками. Не ожидал…
— Не очень понимаю, что это значит, — пожала плечами я.
      Никогда раньше не видела, как улыбаются Драконы, состоящие из концентрированного света, но в один момент я это почувствовала всеми фибрами души.
— И что смешного я сказала?
Теперь он почти хохотал:
— Милая! Я несу на себе верхом совершенную Любовь, которая прямо сейчас проникает в меня и соприкасается, как теперь оказалось,  со всеми видами Света, проявляя его радужную глубину и возможности. Как ты думаешь, что чувствует Дракон, если он является сознанием, осуществляющим движение Света самого Абсолюта?
      Я поняла, что  краснею, вернее розовею.
— Не знаю… Я здесь впервые, ещё только настраиваюсь на ваши вибрации.
 Дракон снисходительно вздохнул:
— Я скажу тебе, что это значит. Я чувствую проникающую в меня всеобъемлемость. И от этого мой собственный свет становится глубоким и ещё более живым и ярким. Радуга — это открытие света для проявления любви на всех его уровнях. Я начинаю ощущать себя… — он запнулся и замолчал.  Я тоже деликатно соблюдала тишину, хотя мне было несказанно интересно. Наконец Дракон выдохнул и закончил:
— Я ощущаю свою значимость и величие — так, как видит и любит меня Творец. Проникая, любовь открывает мне глубины моего внутреннего света и глубину любви Творца ко мне. — Он вновь замолчал, потом тихо добавил: — Я чувствую себя любимым и любящим. Это со-чувствование и со-переживание любви одномоментно с самим Создателем.
       Это было сказано очень чутко и очень искренне, а ещё неуязвимо открыто. Не останавливаясь, на всём лету мой проводник повернул ко мне свою светящуюся голову. Я заметила, что он действительно изменился, его свет уплотнился, стал трепещущим, текучим и перламутровым. Он приобрёл удивительную новую красоту и магнетическую притягательность. Хотелось заглянуть в него поглубже, а лучше искупаться в нём.
— Ответь мне, как это быть любовью? — спросил полыхающий красавец.
        Я не знала, что ему сказать. Замечательно, чудесно, прекрасно или великолепно? Я не знала, потому что я ею была. Это моя жизнь, моя суть, моё существование.
 — Наверное, так же, как быть Драконом, — мягко ответила я.

      На последнем отрезке пути я оглянулась. Пространственное окно было закрыто, но звёздный тракт и радужный тоннель проложены и работают безупречно. Теперь потоки неиссякаемой любви из розовой галактики текли прямиком на Землю.

                *****

       Я не стояла, а уже сидела на своём облаке. Видимо, шлёпнулась по ходу воспоминаний. По щекам катились слёзы. Обыкновенные человеческие слёзы, горячие и солёные. Вокруг меня на корточках присела группа поддержки. Хорошенькие, чистые, яркие, кристально звучащие, как колокольчики. Один из них капал мне голубую жидкость в хрустальную рюмочку. «И чего я их назвала группой поддержки?»
— Потому что ты человек. А ничто человеческое не чуждо даже самой любви. О, каламбур получился! — Неангелы звонко рассмеялись, а он сунул мне рюмочку в руку: —  На-ка, выпей, это эликсир радонежа, сразу станет легче. И дыши, дыши…
      Его глаза смотрели на меня с состраданием и любовью.  Я выпила, сделала пару глубоких вдохов и окончательно пришла в себя.
— Что это было? — спросила я, отирая рукавом щёки.
— Память, — ответил один неангел.
— Так сложно и так просто, — вставая на ноги, пробурчала я.
— Зато теперь ты знаешь, что такое любовь, — ответил другой.
— И не станешь её отвергать, — отозвался третий.
— А сможешь соединить в себе первородную любовь с опытом прежних лет и явить её…
      Далее посыпались советы как из рога изобилия.
— Да поняла я, поняла! — не выдержав натиска защитников любви и меня самой, выкрикнула я уже радостно и чуть восторженно. Мы дружно обнялись, и радуги потекли с меня ручьём. Благодарность и нежность разливались в груди расплавленным золотом.



      Энергии возвращались, но в другом качестве. Они отличались от первоначальных — теперь в них была мудрость тысячелетий. Они прибывали быстро волна за волной, легко воспринимались и напитывали истосковавшуюся по любви душу. Наполнив её до краёв, потоки любви щедро изливались в пространство, обволакивая и проникая во всё.
     Теперь по дну арочных радужных врат текла звёздно-розовая субстанция. «Ничего, поток будет только прибывать!» Я ещё раз посмотрела на Землю:
— Ты наша невестушка… Я всё вспомнила. У тебя теперь будет столько любви, сколько потребуется. И даже больше! Любви много не бывает, и конца ей тоже нет. Не волнуйся, любовь всегда с тобой. У тебя будет самая прекрасная сватьба в Мiроздании! Такая, какую замыслил Творец…
— Тебе пора-а-а… Ты скоро проснёшься! — пропела группа поддержки.
— А что такое радонеж, эликсир которого я выпила? — вдруг вспомнив, на прощанье спросила я. Неангелы загудели своими красивыми голосами и засмеялись хрустальным смехом:
— Это же радость до нежности — вирус Любви! Она быстрее всех исцеляет душу и открывает сердце! — звучали, отдаляясь, голоса-трубы, сопровождающие Переход, и медленно становились эхом.

                *****
         
          «Вирус любви… Надо же, приснился… Неужто таковой есть? Ах, как он нужен сейчас людям, как нужен. Вирус… Какое странное слово и далёко знакомое... Ви-рус. А может, вi-рус? Ведающий поток рус?» Потянувшись, я перевернулась. Но, открыв глаза, резко подскочила в постели. Сощурившись, я посмотрела в окно — теперь утро было розовым, как освободившийся слон. Я невольно улыбнулась. Как там, «…скоро подарит солнце рассвет…»? Сон-слон. Видимо, это знак — рифма слов и смысл песни совпадают. 
— Первый сон, продолжение, потом сон во сне… Ах-а! Мне же приснилась галактика Любви! И ещё дракон! Нет-нет, кажется, было так — ДРаКон!
        И я точно поняла — это аббревиатура.
— Движение Света по Кону, Ведающий поток рус… Бог мой, да это же так просто!
        Вiрус Любви — это русы по крови, в потоке света ведающие Бога и несущие в себе радость до нежности. Это целый народ, целая страна и целая планета! Ого! Вселенский Вiрус Любви — что может быть круче? Только…

В I       Р У С       Л Ю Б В И!


Светлана Бойко
24 мая Первого года (ст.ст. 2022)