Закат

Лучи заходящего солнца розовыми оттенками подсвечивали озеро и лесной массив за ним. Серебряное зеркало водоёма переливалось чудесными красками. Изредка спокойствие нарушала плескающаяся рыба, тогда круги по воде расходились в стороны, и заканчивались у берега мелкой рябью.
 На берегу, крепко обнявшись, стояли двое. Чуть вдали, сверкая хромированными деталями, ожидал мотоцикл. Встроенная аудиосистема, в четверть громкости, дополняла романтическое настроение:
 
«…Я вижу, как закат, стёкла оконные плавит. День прожит, а ночь оставит тени снов в углах…»
 
 - Женька, посмотри какая красотень, - воскликнула очаровательная спутница, высвобождаясь из крепких объятий.
 Последние отблески заката рисовали изумительную картинку. Золотая дорожка стелилась по природному зеркалу, и устремлялась к горизонту, меняя оттенок на розово-красный. Чистотой и совершенством веяло от этого пейзажа, словно художник нечаянно опрокинул на холст всё буйство палитры. А музыка всё звучала в вечерней тишине:
 «…Возьми меня с собой, пурпурная река. Прочь унеси меня с собой, закат. Тоска о том, что было, рвётся через край, Под крики серых птичьих стай…»
 
-----------------------------------------------

 Внезапно музыка зазвучала, словно, где-то очень далеко. Очаровательная спутница начала таять. Краски тускнели, и в тот момент он почувствовал, как кто-то трясёт его за плечо:
 - Пап, просыпайся. Ты опять в кресле заснул?
 Старик нехотя открыл глаза, ещё некоторое время находясь под впечатлением от прекрасного сна, и увидел перед собой мужчину, лет пятидесяти, который тормошил его за плечо:
 - Пап. С Днём Рождения тебя, с юбилеем.
 «Пап? Видать, сын это мой. Ну да, припоминаю» - приходя в себя потихоньку, подумал старик.
 «Как звать то его? Эх, старость… Ну, да ладно, может вспомню ещё».
 На кухонном столе стоял огромный торт. Две свечки в виде цифр «8» и «0» красовались в самом центре. У плиты суетилась женщина, вероятно жена сына, стало быть, невестка старика. Отчаянно пахло свежезаваренным кофе.
 - Папа, вам чаю налить или соку? – спросила сноха.
 - А… Кофе можно?.. – как бы извиняясь, спросил старик.
 - У тебя давление… - вступил в разговор сын.
 - Да ладно. Сегодня можно. Юбилей, всё-таки, - ответила невестка.

 Какой же чудесный этот напиток – кофе. Жалко, что нельзя ему его. К старости и сердечко начало пошаливать, и давление. Приходится отказывать себе во многом.
 Набрав полную грудь воздуха, дед одним разом затушил свечки.
 - Ну, бать. Ты ещё и к следующему юбилею будешь ого-го, - улыбнулся сын.
 «…эх, старость, как сына то зовут? Совсем памяти нет…» - грустно подумал старик, отхлёбывая вкуснейший, ароматный кофе.
 В коридоре из дальней комнаты послышались торопливые детские шажочки. На кухню вбежала девочка, лет трёх, и прямиком направилась к старику:
 - Деда, деда. А у тебя вот такой мотоцикл был, - спросила она, показывая картинку из журнала.
 Правнучку Светочку дед помнил, и души в ней не чаял. Взяв ребёнка на руки, посадил на колени:
 - Светок, дык без очков я и не вижу уже. Глазки то старенькие. Тортик будешь кушать?
 - Папа, не надо ей сладкого много, - сказала невестка.
 Правнучка посидела с минуту на коленях и слезла. Видимо были у ней другие интересные занятия, и она отправилась в комнату.
 - Тимофей звонил. Привет тебе передавал. Просил поздравить с юбилеем. Вроде как, через неделю из командировки вернётся, - завёл разговор сын.
 Старик лишь кивнул, изо-всех сил стараясь припомнить, кто такой Тимофей.
 - Тимофей – внук твой, - видя непонимание, подсказал сын.

 Тут же всплыл в памяти озорной и весёлый мальчишка, идущий с дедом за руку по лесным тропинкам, с маленькой корзинкой в руках.
 «Тимофей, - подумал старик, - раз он в командировке, значит вырос уже…»
 Невестка, тем временем, чуть заметно толкнула супруга в бок, и шёпотом сказала:
 - Ну, давай, скажи ты ему.
 - Пап, - неуверенно начал сын, - Тимофею сейчас очень не хватает средств, на развитие фирмы. Ты не будешь против, если мы дачу продадим. Всё равно в ней никто не живёт, зачем она нам?
 - Дачу? – спросил дед, - Да, конечно. Надо только съездить мне туда, забрать кое-что. Что ж она будет пустая стоять, Тимоше с фирмой помочь надо.
 - Ты скажи, что привезти оттуда, я всё сделаю…
 - Ну да, ну да… Надо вспомнить что… Пойду я, пожалуй, к себе. Притомился я, что-то.

 Всё чаще из уст родственников и врачей, с которыми ему теперь приходилось часто общаться, слышалось непонятное и пугающее слово – Деменция. Интересно, что оно означает?
 Зайдя в свою комнату, включил проигрыватель виниловых пластинок. Видавший виды аппарат был ещё в строю. Не даром говорят – раньше технику на века делали. Из серванта достал любимую пластинку. Потёртый и потрёпанный годами конверт, хранил в себе целое сокровище. Сокровище – это конечно преувеличение. Все эти пластинки были дороги лишь ему одному, как память. Которая медленно и уверенно покидала его. Этот диск он всегда начинал слушать со второй стороны, так как, именно там находились его самые любимые песни.
Надел наушники чтобы не мешать никому, сел в своё любимое кресло:
 «…Не дотянем мы до полночи, Нас накрыл зенитный шквал. Смысла нет взывать о помощи, Жжёт руки штурвал…»
 Так вот, наслаждаясь великолепными вокалом и музыкой, старик задремал…

----------------------------------------------------

 - Можно, я за руль? – с лукавыми искринками в глазах, попросила очаровательная спутница.
 - Как откажешь такой красотке? Конечно можно, - улыбнувшись ответил он.
 «Зверь» был породистым байком, восточных кровей, по происхождению. Тем не менее, неплохо прижился на отечественных просторах. Жадно глотая сотни и тысячи километров дорог, миролюбиво урчал своим 1400-кубовым сердцем. Подруга быстро освоилась с мотоциклом, и видя то, как легко она им управляет, он нисколько не опасался, сидя на заднем сиденье, обдуваемый ветром и локонами её волос, вырывающихся из-под мотошлема. А глубоко внутри звучала музыка:
 
«…Ты сам решил пойти на риск, никто не крикнул – берегись! И ты покрасил свой шлем в чёрный цвет…»

 ---------------------------------------------------

 Первая сторона пластинки доиграла. Старик очнулся от дремоты. Перевернул диск.
 Надоело сидеть целыми днями дома. Надо прогуляться, что ли?
 Домашние категорически отрицательно относились к его прогулкам. Приходилось идти на хитрость.
 Подошёл к гардеробу, открыл дверцу. Многочисленные костюмы и куртки висели стройным рядком. В самом дальнем углу шкафа, бережно накрытая полиэтиленовым пакетом, висела кожаная куртка. Аккуратно снял её с вешалки и вынул из пакета. Тяжёлая, толстая куртка - косуха, с многочисленными цепями и заклёпками, радовала глаз. Хоть и была она местами сильно потёртая, и молнии на карманах давно не работали, всё равно, старик бережно хранил эту одёжку.
 Примерил перед зеркалом, что было в дверце гардероба. Вполне так, ещё ничего. Снизу лежала коробка, с ещё одним «сокровищем». Высокие, с острыми мысами, кожаные сапоги. Голенища украшались тиснением от известного, в те времена, мастера. Присев на табурет, с трудом обулся. Жмут немного, но терпимо. Вот и платок-бандана, висит на месте, где обычно галстуки хранятся.
 Он долго стоял у двери из комнаты, прислушиваясь к происходящему снаружи. На кухне сын с невесткой продолжали отмечать его юбилей. Видимо, помимо кофе с тортиком, были у ни и покрепче напитки. Дверь в кухню, судя по всему, была прикрыта. Из комнаты внучки слышны были звуки телевизора, с каким-то мультиком. Старик осторожно вышел в коридор, стараясь не шуметь, снял с крючка ключи и вышел в подъезд. Минуту стоял и слушал, что происходит в квартире. Не услышав ничего подозрительного, запер дверь и спустился по лестнице.
 Автобус выехал из города, увозя с собой немногочисленных пассажиров. Старик присел на дальнее сидение, стараясь не привлекать внимание. Право, странно было видеть человека его возраста в Байкерском прикиде. Впрочем, никому не было особого дела до чудного старика, и он, прислонившись к оконному стеклу, надел наушники, и погрузился в свой мир:
 
«…как зверь, мотор в ночи ревёт. Пустырь, развязки, разворот. Ты мстил за груз нелюбви прошлых лет…»
 
 Давненько он не был на своей даче. Собственно, и делать там было нечего. Сын приезжает раз в неделю, порядки проверить, летом – покосить, зимой - снег почистить. Калитка немного заржавевшая, видимо, дано не крашена. В доме делать нечего, поэтому сразу отправился в гараж. С трепетом открывал замок, ожидая увидеть там пустоту. Но худшие ожидания не оправдались. Самое ценное, что осталось у старика, было на месте.
 Древний, как он сам, даже ещё старше, в гараже стоял мотоцикл. Ну, не 1400-кубовый «зверь», но вполне нормальный байк. Толстый слой пыли покрывал бензобак и сиденье. Но в целом, аппарат выглядел прилично. Значит недаром он просил сына заряжать аккумулятор и подкачивать колёса. Повернул ключ в замке зажигания. Лампочки на приборке приветственно засветились. Открыл крышку бака. Горючее плескается на самом дне, но на три-четыре километра хватит. Лишь бы до заправки дотянуть.
 «Заведётся или нет» - думал старик, когда мотоцикл стоял на мостике, возле гаража, без пыли и паутины, которой он зарос от долгого стояния.
 Подкачав карбюраторы, дёрнул ножку кикстартера. Утробное урчание низкооборотистого нижнеклапанника раздалось в тишине. Сердце учащённо забилось. Взгромоздившись на сиденье, он почувствовал, как все его годы растворяются под звуки мотора. Словно не восемь десятков ему стукнуло, а намного меньше.
 На заправке никто особо не удивился необычному клиенту. Видимо, байкеры в возрасте тут не редкость. И вот мотоцикл увозил его прочь, с каждым километром сбрасывая прожитые годы. Поддерживая крейсерскую скорость, не нарушая правил, старик неторопливо проезжал километр за километром. Собственно, и торопиться ему было уже некуда. Цель, намеченная ранее, никуда не уйдёт, так что можно неспешно насладиться отпущенным временем.
 
 Вот и основная цель всей его авантюры. Немного поплутав по улочкам города, подъехал к знакомому дому. За столько лет мало что тут поменялось. Поднявшись на третий этаж, с замиранием сердца нажал кнопку звонка. Через полминуты дверь отворилась.
 На пороге стояла девушка, лет восемнадцати, точь-в-точь, как из его сна. Густые, длинные волосы завязаны сзади в хвост. Карие глаза с чертовщинкой, в выражении.
 
 - Света... – сорвалось с трясущихся губ старика.
 - Меня Катя зовут, - ответило прекрасное создание, - Возможно, вам моя бабушка нужна?
 - Да… Мне бы Светлану Михайловну увидеть, - волнуясь, ответил он.
 - Ба, тут к тебе какой-то чудной старик пришёл, - прокричала вглубь квартиры Катя.
 Через некоторое время послышались шаркающие шаги. В проёме коридора появилась женщина преклонных лет. Длинные, седые волосы заплетены в густую косу. Морщинистое лицо выражало усталость. Лишь пара глаз сверкали по-прежнему, яркой, жизненной силой, и только по ним можно было узнать давнюю подругу.
 По щекам старика потекли слёзы. Он стоял и смотрел в эти глубокие глаза, и не мог произнести ни слова.
 - Мужчина, вам кого? – спросила пожилая женщина, надевая очки.
 С минуту она разглядывала неожиданного гостя, затем уголки губ её дрогнули, а из глаз покатились слёзы:
 - Женька… Ты ли это?.. – дрожащим голосом спросила она.
 Старик лишь молча кивал, стараясь не заплакать.
 Внучка Катя, стоявшая чуть в стороне, долго смотрела на обнимающихся стариков. Затем, пожала плечами и отправилась на кухню.
 - Вот видишь, я вернулся, как и обещал, - проговорил старик, когда волнения понемногу утихли.
 - Где же ты был, всё это время? Я ведь думала, тебя и в живых уж нету.
 - Я тогда почти умер. А после, закрутило, завертело, по жизни. Одевайся, пойдём на улицу. У меня есть сюрприз для тебя.

 
- Вот, видишь… Сюрприз, как и обещал. Не «Зверь», конечно, но вполне приличный моц, - выдал старик, когда Светлана вышла из подъезда на улицу.
 - Ну да, я же тебя тогда бросилась искать. Нашла на трассе твой байк – узлом завязанный. По больницам и моргам моталась, и всё без толку. Я ведь даже фамилию тогда твою не знала, а искала, но так и не нашла.
 - Свет, прости меня за всё. Хотел и раньше дать знать о себе, да, всё как-то… Стыдно было появляться. Типа, пропал, ни слуху, ни духу, а потом вдруг объявился.
 - Дурак ты, Жень. Давно уже просила и попрощалась с тобой. А тут вот, как снег на голову.
 - Поедем, прокатимся? – хлопнул по сиденью старик.
 - Ты в своём уме? – ответила Света, но глаза выдали загорающуюся искорку.

 
 Два пожилых человека стояли на берегу озера. Солнце цеплялось за макушки деревьев, словно не хотело скрываться за горизонтом. Золотая дорожка, начинаясь у самого берега, убегала в даль, сменяя оттенки на розово-красные у горизонта. Тишину нарушала беспроводная колонка, висящая на руле мотоцикла:
 «…Там все живы, кто любил меня. Где восход – как праздник бесконечной жизни…»

29.10.2021г.