Сердце чародея. Глава 3. Договорились

       Как и всегда по пятницам, главный рынок галдел пуще прежнего. Давно приметив дворцовых засланцев, петляющих по лучам в этот день, заматеревшие торгаши выкладывали на прилавки свои лучшие товары, рассчитывая, что они приглянутся кому-то из королевских слуг. Зная это, народ торопился ухватить себе что-нибудь достойное, в чем не стыдно было бы показаться в следующую пятницу на том же рынке или прийти к соседям на куриный пирог. Серебряные и золочёные безделицы, домашняя утварь, «воздушные» якогбинские ковры, которые торговцы придерживали до знаменательного дня, также уходили за считаные часы. К вечеру довольные лавочники и покупатели набивались в таверны, пили и ели до отвала, обмывая удачные сделки.
       Судьба улыбнулась Лассу. Один из гофмейстеров его величества приобрёл у него пять мешков саризы. Заморскую пряность, что идеально сочеталась с грушами и придавала блюдам необычный горьковато-пряный мускусный вкус, раз в год доставлял из земель Дальнего Света всего один мармадосский корабль. По счастью, капитан корабля был старым другом Ласса и отдавал ему мешки за бесценок.
      — Вот ты спросил, почему на рынок хожу именно я. Да потому, что никто во дворце ни черта не смыслит в специях! Подумать только, сама госпожа Севила не в силах отличить саризу от куркумы! От куркумы, дружище! - Гофмейстер многозначительно закивал головой, округлив глаза. Он приподнял рюмку и разом опустошил ее. Ласс последовал его примеру. Юный слуга, сопровождавший гофмейстера, грустно стоял у мешков с пряностью, ожидая окончания задушевной беседы. Мужчины распивали настойку уже целый час.
      Таверна гудела, как улей, - в эту пятницу выгодных сделок было заключено не мало. Ласс несколько лет торговал специями. Но дела почему-то не шли. Им с дочерью еле удавалось содержать себя и свой дом на конце шестого луча. Груз невзгод, комом нараставший после смерти жены, с каждым годом придавливал Ласса все сильнее и сильнее. Рюмка представлялась избавлением. Дочь стала чаще находить старика в кабаках и трактирах, уткнувшегося в замусоленный рукав.
     Колокольчик у входа зазвенел. Худенькая девушка неуверенно прошла в таверну, озираясь по сторонам.
      — Лиза! Пришла моя… Лиза, - захмелевший Ласс подался вперёд и чуть не снес гофмейстера.
     Девушка подбежала к старику.
     — Как вам не совестно! - Лиза с осуждением смотрела на мужчину. - Спаиваете отца… Найдите себе другую компанию, а его оставьте в покое. Идём, папа, - девушка закинула руку старика себе на плечи.
     Гофмейстер не сразу нашёл, что ответить. Он ошеломлённо разглядывал дочь Ласса.
    — Помилуйте, уважаемая, я и не думал. Я приобрёл у вашего отца мешки с саризой для королевской кухни, и мы лишь скромно справили наш договор. - Гофмейстер подхватил торговца специями с другой стороны, помогая ему устоять. — Знаешь, друг мой, - мужчина склонился к уху Ласса, - я мог бы предложить тебе нечто большее, чем двадцать золотых за эти мешки пряности. Вижу, дочь о тебе очень заботится. И наверняка, ты желаешь ей лучшей доли, нежели искать по кабакам своего синяка-отца. Я готов поспособствовать.
     — Что?… - Ласс силился собрать в себе остатки трезвости.
     — Я слышал, что ее высочество желает облагодетельствовать дочь безродной семьи и взять ее к себе в услужение. Обер-квартирмейстер мой добрый знакомый. Думаю, он сможет поговорить с главным распорядителем.
     — Не шутишь, господин? - пожилой торговец вцепился в рукав гофмейстера.
     — Ничуть. Твоё дитя со дня на день будет собирать вещи.
     — Договорились, - Ласс тут же сунул гофмейстеру ладонь для рукопожатия. - Слышала, дочка, - он повернулся к Лизе, - твой старик наконец сделал что-то стоящее. Ты будешь жить во дворце! - Блаженная улыбка расцвела на лице торговца.