Я буду ждать на темной стороне. Книга 1. Глава 80

Едва калитка за ней захлопнулась, Евангелина без лишних сожалений отправилась на пляж. Со стороны залива дул легкий ветер и испытывая необходимость побыть немного одной, она шла вперед, не глядя себе под ноги. Возвращаться обратно, вновь погружаясь в прежнюю атмосферу, ей не хотелось. Во всяком случае не сейчас. Ей нужно было время, чтобы смирившись с ситуацией, позволить себе снова заявить о себе, искреннее надеясь, что по возвращению назад Лисов будет в номере, и ей не придется пробираться к себе, крадучись в темноте.

То, что произошло после танцев, было для неё немыслимо, но сам он, по всей видимости, так не считал. Ещё наверное и Сильвестр подумал о ней невесть что, позволив Гольдштейн так быстро увлечь его в их беседу. А может она чересчур близко восприняла ситуацию, на которую другой человек вряд ли бы обратил внимание.

Словом, сейчас ей нужно было побыть в одиночестве, чтобы собрать воедино свои мысли. И только потом, абстрагировавшись от происходящего, попытать вернуть все на круги своя. Прогулка по свежему воздуху способствовала её возвращению внутреннего равновесия и пересмотру прежних мыслей, а спокойная обстановка располагала к отдыху. Хорошо, что она выпила совсем чуть-чуть, в противном случае у неё бы вряд ли получилось беспрепятственно покинуть базу, выбираясь на пляж на ночь глядя. 

Губа практически перестала болеть, так что перестав вскоре и вовсе обращать внимание на боль, она любовалась ночными пейзажами, сколько позволяли окружающие обзоры. Со стороны горизонта виднелись плотные облака, указывающие на приближение грозы, а само небо то и дело озаряли вспышки молнии, производя жуткое впечатление на случайных путников. И поворачивая голову каждый раз туда, где сверкала одна молния за другой, Евангелина была уверена, что успеет вернуться обратно до начала ливня, позволив себе побродить немного по набережной, пока позволяли условия.

Одним словом, в воздухе витало предгрозовое настроение. Вот-вот должен был начаться ливень, и чем дольше она шла, погруженные в собственные думы, тем больше ей казалось, как глупо повела она себя с Лисовым, отреагировав на его жест столь бурным образом.

Как мог он вообще позволить себе поступить с ней таким образом?! Происходящее попросту не укладывалось у неё в голове. Да и кто он такой, в конце концов, чтобы лезть к ней со своими просьбами, намекая на какие-то там встречи в отдельно снятом для них номере?! Шустрый парень, ничего не скажешь… Но она тоже хороша. Вместо того, чтобы уйти прочь, как только на сцене оказался пьяный дедушка Карло, она позволила Лисову увести её с собой, где поддавшись его невинной, на первый взгляд, болтовне, бежать от него на всех парах, как только дело запахло жаренным. Привык наверное навешивать лапшу своим поклонницам, а тут такой облом… Или быть может ей это показалось? Коснувшись слегка опухшей губы, Евангелина невольно вздохнула. Она и представить себе не могла, что этот типа поведет себя как скотина, а ей придется расхлебывать последствия, судорожно раздумывая о том, как вернуться назад, чтобы снова не попасться ему на глаза.

Так, окончательно сбитая с толку, она прикидывала то один способ возвращения в номер, то другой, пока от всех этих мыслей её не отвлек знакомый возглас.

Обернувшись на голос, ей показалось, будто кто-то позвал её по имени. И вправду, остановившись, и продолжая напрягать слух, она неожиданно увидела Сильвестра. Заметив её ещё возле калитки, путь от которой вел прямиком на пляж, он последовал за ней, потеряв на миг её из вида. Не теряя надежды, он продолжил свой путь, пока ему не улыбнулась удача.

Как он понял, оказавшись в двух шагах от пляжа, Евангелина не успела далеко уйти, так что ему посчастливилось её вскоре догнать. А он уже и не надеялся на неё наткнуться, мечтая о совместной прогулке без посторонних лиц. Такая возможность наконец появилась. И не собираясь упускать свой «звездный час», он поспешил догнать Литковскую, понятия не имея, куда запропастилась она после танца с Лисовым, оказавшись позже возле калитки.

Нехорошее чувство подсказывало ему, что такую девушку не стоило оставлять с этим типом, но единожды упустив её из виду, он больше не надеялся пресечься с ней снова, пока не услышал скрип открывающейся калитки. Это был единственный для него шанс ещё раз побыть наедине со своей одногруппницей. На танец он, конечно, пригласить её уже не мог, (караоке деда Карлы поставило точку на продолжении вечера), зато он мог просто с ней побеседовать, не боясь, что в их разговор вновь кто-то вклиниться. Если не Лисов, так дотошная до всего Гольдштейн, чье общество начало ему настолько надоедать, что к концу пребывания на базе он просто не знал, куда ему приткнуться, повсюду на неё натыкаясь.

Они прогуливались по набережной, болтая о всяких пустяках, пока Евангелина не обнаружила, насколько её мысли были созвучны с его. Как будто они думали в одном и том же направлении, что было нереально во время общении с Лисовым, либо она слишком много требовала от него, акцентируя внимание на сплошном негативе.

В этот раз она посмотрела на Сильвестра совсем другими глазами. Так откровенно они не общались ни разу. Его окутывала легкая аура, и Евангелина не могла сказать, что ей было с ним некомфортно. А вот окажись на его месте Лисов, их спорам наверное не было бы конца. Общение с ним не походило на общение с человеком, предугадывающего все её мысли до того, как она умудрялась их озвучить. Впрочем, Евангелина едва ли могла себе представить, что когда-нибудь они будут прогуливаться с Сильвестром вдвоем по ночному пляжу, бросая взгляды в сторону вспыхивающих на горизонте молний. Общение с ним так успокаивало после произвола Лисова, что в какой-то степени она была благодарна Сильвестру за понимание, и попытки привести её в чувство своими разговорами.

За то время, что они провели недалеко от пляжа, взяв кур в сторону парка, к концу вечера Евангелина успела здорово озябнуть, стараясь этого особо не показывать. Легкое платье не спасало её от холода. И с трудом подавляя легкую дрожь, она просто шла вперед, скрестив руки на груди, чтобы хоть немного согреться.

— Я наблюдаю за тобой довольно длительное время, — неожиданно раздался голос Сильвестра, — но твое поведение до сих пор остается для меня загадкой.

Замедлив свой шаг, Евангелина вопросительно уставилась на него, не понимая, к чему он клонит. То, как вел себя Полетаев-Стахорский в эту минуту, совсем не походило на него. И переживая, как бы он не признался ей в своих чувствах, она поспешила перевести разговор в другое русло, акцентируя внимание на будущей учебе через месяц. Пока что она была не готова воспринимать его слова всерьёз, если речь и вправду пойдет о признаниях, но по-прежнему продолжая за ней ухаживать, сейчас у него был вид не влюбленного, а просто человека, которого мучила совесть и, он стремился таким образом облегчить свои страдания, не решаясь сообщить ей что-то важное для себя. И то, каким тоном он разговаривал, открывая перед ней свою душу, настолько не вязалось с общей манерой его поведения, что ища подвох даже в них, Евангелина отказывалась верить его словам.
 
— Я уверен, ты будешь счастлива, потому что действительно этого заслуживаешь, — проронил Сильвестр, стараясь идти с ней вровень. — И я верю, что очень скоро ты найдешь человека, который станет твоей родственной душой, и будет заботиться о тебе, как ты того заслуживаешь. Но если в силу каких-то обстоятельств его вдруг не окажется рядом, ты должна знать, что я всегда готов прийти тебе на помощь и подставить свое плечо.

Невольно улыбнувшись, словно поражаясь степени его наивности, Евангелина ответила ему не сразу, чувствуя подсознательно, что озвучив свои мысли, он как будто намеренно решил поставить её перед фактом.

— Я, конечно, поражена твоей заботой, — съязвив, неожиданно отозвалась она, поблагодарив его за такие слова. — Но думаю, моя встреча с своей «второй половинкой» состоится раньше, чем тебе представиться возможность заменить этого человека.

— Но как бы там ни было на самом деле, ты все-таки подумай над моим предложением, — бросил он, уловив в её голосе нотки язвительности, после чего слабо улыбнувшись, как бы между прочим добавил: — Ведь как знать, может замена эта и не понадобится. 

В следующий момент на небе вспыхнула молния, отражаясь в водной глади залива, и вслед за этим где-то далеко раздались глухие раскаты грома. Гроза приближалась, но не обращая на неё никакого внимания, эти двое последовали дальше, пока не оказались в развлекательной части парка. И первое, что попалось в их поле зрения, оказался «зверолов», откуда выудить игрушку можно было только за деньги.

Подойдя поближе к этой штуковине, имевшей вид стеклянной емкости, где лежали сваленные в одну кучу плюшевые игрушки, Евангелина вспомнила, как осаждали его со всех сторон в первый день приезда на базу Новаковский с Феклой, промотав всю мелочь, но так ничего не выиграв. Жаль, у неё не было с собой мелких денег, а то и она могла бы попытать удачу, похваставшись наутро Егору своим «уловом».

Решив первым проявить инициативу, Сильвестр бросил наугад монетку, после чего приблизившись к «зверолову» вплотную, стал ждать результата. Ухватив за ухо небольшого плюшевого медведя, робот принялся тащить его наверх, однако когда до верхушки прозрачного купола оставалось совсем ничего, сорвавшись вниз, медведь упал обратно в кучу игрушек, откуда его тщетно пытались достать.

Вторая попытка увенчалась успехом. И добыв путем повторного забрасывания мелочи в автомат белого плюшевого зайца, Сильвестр тут же преподнес его в качестве подарка Литковской. С благодарностью приняв у него из рук игрушку, она прижала её к себе, пообещав усадить её у себя дома на самом видном месте как память об этом отдыхе и незабываемом лете, в целом. Улыбнувшись в ответ, Сильвестр поймал её на слове, пообещав однажды побывать у неё, чтобы убедиться воочию, как умеет она придерживаться данных накануне просьб. Машинально кивнув, Евангелина зашагала прочь, так как в этот момент уже начал накрапывать небольшой дождь. Догнав её, Сильвестр старался больше не отставать, утверждая, что ливня как такового, скорее всего, не будет, а гроза и вовсе обойдет их стороной.
 
Евангелина хотела покинуть это место, ускоряя шаг, но странные предчувствия, охватившие её душу задолго до посещения этого парка, подсказывали ей, что сейчас было далеко не лучшее время для возвращения в номер. Но в чем именно состояла причина её ощущений, понять она не могла. Наскочив в темноте на куст шиповника, она почувствовала, как одна из бретелек её платья зацепилась за колючую ветку. Проклятье! Как он здесь вообще появился? В местности, освещаемой одними лампами с набережной, ориентироваться было непросто. Подавшись немного в сторону, Евангелина быстро её отцепила, продвигаясь вперед, пока перед ними не замаячили очертания хорошо знакомого им здания.

Путь до лестницы занимал не слишком много времени. В самом здании было темно. Свет горел только в некоторых окнах, и одно из них принадлежало номеру, куда заехал накануне Новаковский со своим братом и Лисовым. Как знать, может, после танцев они решили устроить дополнительную вечеринку, с распитием алкоголя уже в пределах комнате, предварительно позвав к себе гостей?! Во всяком случае она бы не сильно удивилась, увидев в этом номере Феклу с Дорофеем, превративших данное место в некое подобие бара на разлив.

Остановившись перед лестницей, Сильвестр ещё долго не хотел её отпускать, словно собираясь сказать ей что-то важное, о чем она пока не имела ни малейшего понятия. Наверное, он считал, что ей хватит пока и выигранной игрушки, а посему не стоило к ней лезть к более откровенным пожеланиям на ночь.

Стараясь не обращать внимания на боль от оставшихся на её плече царапин от веток шиповника, Евангелина поежилась, осматриваясь по сторонам. Становилось холодно и она не могла здесь больше оставаться. Сейчас ей как никогда хотелось очутиться в собственном номере и лечь спать. Девочки наверное её заждались, не зная, что думать о её пропаже. А может она зря беспокоится, воображая себе невесть что.

Прежде чем попрощаться, и разойтись по своим номерам, застыв в коридоре, Сильвестр неожиданно к ней наклонился, словно пытаясь поцеловать её в губы, но довольно быстро отреагировав на его жест, Евангелина поспешила уклониться. Она была не готова ответить ему взаимностью, так и не разобравшись, что испытывает к нему. Пока что их отношения напоминали некое подобие дружбы, но кто знает, возможно, со временем ситуация прояснится. И если вдруг окажется, что она так и не сможет его полюбить, не сильно унывая, Евангелина была уверена, что найдет способ сообщить ему об этом напрямую, спеша избавиться от его внимания. Обижаться на неё или нет — выбор оставался за ним. На такие вещи повлиять она не могла. И он должен был это понимать.

Долго раздумывая о чем-то, словно и вправду собираясь ей в чем-то признаться, как Евангелина отказалась от поцелуя, Сильвестр неожиданно развернулся и вскоре исчез за поворотом. Пожелав ему «Спокойной ночи», она покрепче сжала игрушку и, не обратив внимания на скользнувшую неподалеку тень, отправилась в номер. Напротив лестницы было темно, но её это не пугало. И когда до номера оставалось совсем ничего, ей преградила путь персона, чью самодовольную физиономию она узнала бы из тысячи.

Сложив руки на груди, на неё смотрел Лисов, чье нынешнее выражение лица не сулило ей ничего хорошего. Подкараулив её возле плохо освещенной лестницы, он подождал, когда наговорившись с ней, Сильвестр отправиться в свой номер, и как только Евангелина осталась одна, поспешил выйти из тени, заставая её врасплох.

Молния осветила его лицо с плотно сжатыми губами. Он как будто чем-то был недоволен. Скорее всего, видел её с Сильвестром, отсюда и такой настрой, и ненормальный блеск в его глазах, пугавший её больше очередной его колкости.

Осознав наконец, что в этот раз она попалась окончательно, Евангелина попятилась назад, и продолжая крепко прижимать к себе игрушку, смерила парня испуганным взглядом. Не придав особого значения изменившемуся выражению её лица, докурив косяк, Лисов закрыл дверь ближайшего номера ударом ноги, после чего устроив свои ладони на собственной талии, сделав шаг навстречу девушке, уставившись на неё так, словно она была обречена и ей не оставалось ничего другого, кроме как сдавшись ему на милость, выполнить то, что требовалось от неё, не возражая и не препятствуя его действиям.

Книга 1. Глава 81

http://proza.ru/2022/05/27/754