Художник слова

     Смотрю на медленно плывущие по небу облака, то белые, как свежевыпавший снег, то нежно-кремовые, как сливочное мороженое «Пломбир», то покрытые тенью, сизо-дымчатые, грозящие перейти в дождевые, и думаю: а ведь я тоже художник. Со мной нет мольберта, подрамника, кисти, но я пишу словом. В нём - форма, цвет и звук, иногда целая картина, вроде «Половецких плясок» Александра Бородина или симфонии  звуков пушкинского экспромта.
    Я гуляю в парке. До дома минут пятнадцать ходьбы. А слова не терпят промедления, отсрочки. От нетерпения у меня начинают дрожать руки, как у человека, зависимого от алкоголя при воспоминании винных паров.
Таковы художники. Их опьяняет внезапно возникшая потребность выразиться в красках, звуках, формах. Счастливее всех в этом писатели и музыканты. Им не нужны холст, подрамник, палитра, кисти. Рождающиеся в душе слова, образы и звуки начертаны невидимым пером и могут храниться долгое время, пока  питающий их дух не потеряет силу, истает. Вовремя не записанные они исчезают, а при попытке восстановить почти утраченные образы проваливаются в пустоту, как летящий самолёт - в воздушную яму. На месте разрушенных, выпавших из кладки кирпичиков кладутся новые, но они есть то, что называют «новодел». Простак, может быть, не заметит подмены, но сам художник и близкий ему до духу человек тотчас почувствует фальшивую ноту, утрату, подмену оригинала, первообраза.