Счастливая женщина глава 36

       Вот уже несколько раз Татьяна просыпалась среди ночи и обнаруживала мужа сидящим на краю постели.

         – Что с тобой? Почему не спишь? – спросила она.

         – Сейчас лягу, – ответил он, продолжая сидеть.

 "Что это с ним? – думала Таня. – Почему он по утрам отказывается меня на работу возить?  Ничего не объясняет, – злилась она, – может опять какая-то подруга по ночам спать не дает?"

      Ей приходилось самой по утрам искать машину, кого-то просить, чтобы увезли её с грузом на работу, так же сложно было, и вернуться домой. Вадим встречал её дома, сердитую, что ей пришлось хлопотать обо всём самостоятельно, выглядел он веселее, чем утром, но ничего не объяснял, а Таня не хотела его расспрашивать, обижалась. Целый месяц продолжался таким образом. Вдруг ей подумалось:

         – А что, если он болен?

Татьяна, проснувшись так же ночью, спросила:

         – У тебя, что- то болит? Не молчи, скажи.
 
И тут Вадим рассказал, что у него очень сильные боли в области спины, особенно, когда он кашляет.

         – Ты купи мне каких-нибудь таблеток посильнее, чтобы я не кашлял, – попросил он Таню.

Татьяна не замечала, чтобы он захлёбывался кашлем. "Значит, он терпит, боясь разбудить меня своим кашлем, поэтому и сидит на постели по ночам", – догадалась она.

 Таблетки она ему, конечно, купила и начала уговаривать его обратиться к врачу, но Вадим упёрся:

         – И так пройдет.

      За всю их совместную жизнь он ни разу не был на  «больничном»,  он совершенно не болел. И теперь эта боль изматывала его и очень пугала. С большим трудом Таня уговорила мужа лечь в больницу, подлечиться. Диагноз  ему поставили «межпозвоночная грыжа». Через месяц Вадим вышел из больницы пожелтевший и сильно похудевший.  "Ой, нехорошо, уж очень похоже на рак", – подумала Татьяна.

Она насмотрелась на таких больных во время своей практики по медицине, которая как раз проходила в онкологии, ещё во время учёбы в институте, да и свёкор со свекровью умерли от рака.
Таня подошла к лечащему врачу, спросила:

         – А почему Вы его не обследуете более тщательно? У него, я думаю, что- то серьёзнее, чем грыжа.

         – А вы врач по образованию? – ответил тот так же вопросом.

         – Нет, я педагог.

         – Ну, так идите и занимайтесь своим делом, – подвёл итог беседы недовольный врач.

      Между тем Вадиму не становилось лучше.
      Таня разузнала, что грыжу можно полечить в санатории на каких-то там особых ваннах и душах. И она стала хлопотать о том, чтобы отвезти туда Вадима. Собрали все необходимые справки, сдали анализы, сделали снимки, купили путёвку.  И вскоре Вадима увезли в санаторий, находящийся на другом краю Башкирии. Ранее это была лечебница, доступная только элите, здесь лечились и отдыхали руководители очень высокого ранга. Сейчас же, во времена перестройки, когда  медицина встала на коммерческую стезю, двери этого санатория открылись и для простых смертных.  Только вот абсолютно всё здесь было платным. Да и путёвка  считалась не дешевой, многие процедуры стоили значительных денег. В этой связи, в санатории почти не было клиентов, Вадим первое время на всём своем этаже жил один в двухкомнатном номере. Таня часто приезжала к нему на своей машине, наняв водителя.  Иногда брала с собой Ванюшку или кого-либо из друзей Вадима, чтобы ему там было с кем пообщаться. Вадиму лучше не становилось, он постепенно таял, теряя вес, но надежды на выздоровление не покидали его.
Потом он снова лежал в больнице, затем поехал в этот же санаторий повторно, но ничего не давало ему облегчения. В конечном итоге он совершенно слёг, так как уже каждое движение приносило ему ужасную боль, врачи советовали сделать на позвоночник операцию.
      Ванечку забрали в армию, служил он здесь же в городе, возил коменданта города на «Волге», об этом тоже договорился Вадим, комендант был его друг с детства. Ваня часто бывал дома, и Таня имела возможность передавать ему вкусняшки.

      Более месяца Татьяна уговаривала Вадима дать согласие на операцию.

         – А если мне какой-нибудь нерв заденут и ноги откажут? – мотивировал он свой отказ.

         – Даже если такое, не дай Бог, случиться, люди и так живут. Но ты, же везучий, не откажут, – убеждала его Таня.

         – А как я без ног на машине ездить буду? – спрашивал он, не представляя себя калекой.

         – Да, всё хорошо будет, а в случае чего, мы на руках тебя до машины уж как-нибудь донесём, – уговаривала она его, – а так всё время лежишь, лучше, что ли? Скоро уже пролежни появятся.

      Прооперировали Вадима прямо накануне его сорокапятилетия, и через несколько дней он наконец-то встал на ноги.
Сразу после операции Таню пригласил к себе в кабинет, заведующий хирургическим отделением, и сказал ей:

         – Речь не идет о выздоровлении, сейчас мы можем только постараться продлить ему жизнь.

      Таня сразу всё поняла, значит, тогда, полгода назад, она не ошиблась, у Вадима – рак, она только спросила:

         – Сколько?

         – Месяца два, два с половиной, – ответил врач, – у него метастазы по всему телу.

      Чувство полной обречённости охватило Таню, она понимала, что с этой бедой ей уже не справиться.
Вадим радостный встретил её в палате, ему стало легче, он ходил, и настроение у него значительно улучшилось.

         – Слушай, радость моя, принеси мне завтра водки и что-нибудь закусить, хочу свой День рождения отметить. Да! И телевизор маленький, а то здесь скучно, – попросил он Таню.

      По дороге домой Татьяна безутешно плакала, сказать правду Вадиму она не могла, победить этот рак с множественными метастазами было невозможно. Всё уже было поздно.

      Спустя месяц Вадим и сам всё понял, ему стало гораздо хуже и его направили на госпитализацию в онкологию.
После выписки он, ослабевший, почти всё время лежал, а к ним домой сплошным потоком потянулись родственники и друзья. Они садились у кровати Вадима и беседовали с ним и между собой, в такие минуты он оживал, шутил, смеялся с ними вместе, и, казалось, ему становилось легче. Болезнь сильно изменила его внешность, он был очень слаб, самостоятельно не мог передвигаться даже от кровати до дивана, Таня водила его как ребёнка, которого учат ходить, подставляя ему свои ладони, чтобы он мог пальцами зацепиться за них, и двигалась мелкими шажками в такт его движениям, и всё время думала: "Господи, пусть хоть такой, только пусть живет". 

      Она часто ловила его взгляд, устремленный на неё, он не смотрел телевизор, он смотрел только на неё. Таня понимала: он с ней прощается и заодно прощается с жизнью, хотя в его глазах ещё светилась надежда. Ведь когда-то во время их отдыха на море (они всей семьёй тогда в Одессе были), Вадима на Потёмкинской лестнице облепили цыгане. И одна из них сказала , что он проживёт до 56 лет. И сейчас он видимо, очень надеялся, что ему удастся выкарабкаться. Но...
     Ни одного слова не сказал Вадим про смерть, только слёзы тихо сбегали из уголков его глаз на подушку, когда лёжа на спине, он, не отрываясь, смотрел на Таню.
Огромное горе заполнило душу Татьяны, она сейчас занималась только своим мужем в течение уже нескольких месяцев, ухаживала за ним только сама. Уколы Вадиму делала медсестра и днём и ночью, Таня очень хорошо платила ей, и она являлась по первому зову, благо жила в соседнем доме.
Таня спала урывками, реагируя на каждое его движение, на самый тихий стон. И в этом случае,  всего её сна набиралось не более трёх часов за целые сутки. Её спрашивали родные:

         – Как ты это всё выносишь?

Она и сама не понимала: как. Просто надо было.  Это же его последние дни. Как-то к Вадиму пришла целая группа его друзей, среди них был один, которого Таня видела впервые. Друзья принесли с собой закуски и водку, устроили у постели больного небольшое застолье. Вадим был рад им, весело общался со всеми, насколько позволяло его самочувствие, от выпивки и разносолов отказался. В заключение  вечера этот незнакомый Тане друг стал трясти Вадима за плечи, вцепившись в него обеими руками:

         – Вадька! Не умирай! – кричал иступлённо он.

 Таня еле оторвала его от Вадима, впавшего в беспамятство. Не приходя в сознание, через два дня он скончался. Механические часы, которые когда-то им  подарили на свадьбу, с красивым зелёным циферблатом и хрустальным ободком, с недельным заводом, проходили только три дня.  Совершенно неожиданно они остановились ровно в три часа ночи, когда Вадим сделал свой последний вдох.
Вадим умер в начале марта, когда ещё во дворе лежал снег, а кладбище и вовсе всё утопало в снегу. Но, на открытых местах уже были проталины. В это время они с Вадимом всегда выезжали на первые шашлыки. Он очень любил это время, а теперь…
Похороны были очень пышными, его многочисленные друзья сами организовали всё, взвалив хлопоты по их организации и проведению на себя.  С Тани они не взяли  ни рубля.

         – У тебя есть только три дня, чтобы проститься с ним, за остальное не беспокойся, – сказали они.

Народу было  более трёхсот человек. Всё было организованно очень достойно и помпезно. Поток легковушек, более шестидесяти штук, несколько автобусов,   множество венков, огромный зал для поминок, где всё-таки не хватило места всем, половина друзей Вадима уехали в ресторан помянуть друга. Как он любил посиделки с друзьями, как был бы  рад встрече с ними, но только Вадима уже не было на этой земле.
      Таня не могла поверить, она практически не спала, ожидая, что вот-вот услышит стук в дверь. И всё, что случилось, окажется просто кошмарным сном, посланным ей за что-то в наказанье. А на пороге вновь покажется Вадим, с его неизменной улыбкой  и сияющими глазами, такой, каким  она его видела почти всегда. Она всё время плакала, сидя на диване с поджатыми под себя ногами.  Она страшилась жизни без него. "А это мы с Вадимом оттуда привезли… – она вспоминала подробности поездки, связанной с вещью, на которую упал её взгляд, – а вот это он сам привез".

Таню душили рыдания. Раньше ей казалось, что в случае чего, она спокойно проживёт сама, ведь она сильная. Но никогда при этом она не рассматривала смерть мужа, как вариант. Сейчас же она ощутила и поняла, как трудно ей будет без него. Вдруг открылось, что большая часть её успехов была в его руках,  помощь его в решении многих проблем была неоценима. Без него она будет, «как без рук». И к тому же только сейчас она поняла, что муж и был её самым любимым «ребёнком», а ведь когда-то она говорила ему, что больше любит своих детей, чем его.
И в то же время, размышляла о своей жизни с Вадимом.

 "Замечательным он был отцом. Детей очень любил и был для них ещё и другом. Несомненно, имел статус лидера, вполне заслуженно.  Всегда был щедрым, за что любили его друзья и родные. А какой был обязательный! Если что-то пообещал, непременно сделает, добудет, не считаясь со временем и расходами.  Всё делал легко и красиво. А что не мог или не хотел делать, восполнял с помощью друзей, подгоняя мне в помощь, порой, целую бригаду работников. Интересным собеседником всегда был, с ним никогда не было скучно. Но, в то же время,  не был болтуном. Я балаболов никогда не терпела. Жизнь вокруг него всегда кипела. Его все любили, и со всеми он находил общий язык, и со своими ровесниками и с подростками.
 Любил ли он меня? Хоть и говорил он мне, что любит, только верится с трудом, точнее, совсем не верится. Всё-таки, наверное, нет. Если бы любил, не изменял бы так часто. Хотя при таких мужских способностях ему наверняка одной женщины было мало. И тут уже с природой спорить бесполезно. Даже будучи совсем больным в этом своём санатории завёл себе подругу.  Я сразу тогда поняла, что он снова нашёл мне замену, слишком холодным и слишком коротким как-то раз было наше свидание там. Он быстренько развернул нас к дому.  Как же мне обидно тогда было! Я беспокоилась о нём, ехала шесть часов к нему, чтобы побыть там полчаса? И «езжай обратно»? Вадим оставался собой, ничего не менялось.
 Любила ли я его? Что тут лукавить, конечно, любила, хотя ни разу не сказала ему об этом. И удивлялась и восхищалась, не  смотря ни на что.
     Что было бы, если бы моя свекровь была добрее? Скорее всего –  ничего. Жила бы так в своей Башкирии, как клуша, и ничего бы никогда не увидела. Так, может, стоит её поблагодарить за то, что она так меня ненавидела? Если бы не она, я никогда не увидела бы этот благословенный край, что и сейчас снится мне каждую ночь. Там Вадим был только мой. Там я была по-настоящему счастлива…
 Помнится, я хотела быть счастливой. Хотелось всю жизнь до старости прожить с мужем. А потом бы гуляли в парке с внуками. Сколько раз я представляла себе эту картинку… Но эта мечта уже никогда не сбудется. Никогда Вадим не увидит своих внуков… И я этого счастья уже не испытаю: гулять в старости с мужем за руку, как раньше.
А вообще, было ли оно у меня, это счастье?   Невзирая на все сложности моей судьбы, я думаю, что счастье всё же есть в моей жизни. У меня двое любимых, прекрасных детей. У меня был совершенно неординарный муж. Я уже много чего повидала на нашей планете. Я жила в краю. который считаю раем на земле. Моя жизнь не была скучной. Значит, я, однозначно, – счастливая женщина".


Таня ещё не знала, какие сюрпризы и события преподнесёт ей впереди судьба. Конечно, ещё долго она будет оплакивать своего мужа. Но она точно знала, что все свои оставшиеся дни, до самого конца, она будет  помнить его. Не вспоминать, а именно помнить.

         Конец.