Молитва Г. Р. Державина

«Молитва» Г.Р. Державина

В завершение нашего краткого экскурса по духовным произведениям Г.Р. Державина обратимся к его стихотворению «Молитва» (1797). Оно менее известно чем две его бессмертные оды, однако заключает в себе не менее ценные сокровища духа, завещанные нам. В этом произведении Державину удалось соединить в одно целое вдохновенный  псалом, достойный давидовой «Книги хвалений», молитву о мистическом соединении с Богом, достойную древних христианских аскетов и молитвенное прошение сына своей эпохи. И все эти три органичные произведения выходят из одного сердца, своеобразно переплетаясь в неповторимом духовном переживании поэта!

1. Итак, вначале о державинском псалме, достойном давидовой Псалтири:

                «О Боже, душ Творец бессмертных
                И всех, где существует кто!*
                О Единица числ несметных,
                Без коей все они — ничто!
                О Средоточие! Согласье!
                Все содержащая Любовь!
                Источник жизни, блага, счастья,
                И малых и больших миров!

                Коль Ты лишь духом наполняешь
                Своим цевницы твари всей,
                Органом сим увеселяешь
                Себя средь вечности Твоей,
                И вкруг от мириадов звездных,
                Пиющих свет с Твоих очес,
                Сам черплешь блеск лучей любезных
                И льешь их в океан небес;

                И мне, по плоти праху тленну,
                Когда на тот один конец
                Ты вдунул душу толь священну,
                Чтобы в гармонию, Творец,
                И я вошел Твою святую:
                О! ниспошли ж мне столько сил,
                Чтоб развращенну волю злую
                Твоей я воле покорил;

                И так бы сделал душу чисту,
                Как водный ключ, сквозь блат гнилых,
                Как запах роз, сквозь дебрь дымисту,
                Как луч небес, сквозь бездн ночных
                Протекши, теми же бывают,
                Что были в существе своем,
                Или светлей еще сияют,
                Чем злато, жженое огнем.»

В державинском псалме Бог воспевается как Творец вечной божественной гармонии, рождающий её из Себя животворящим своим дыханием и в Себя принимающий. Вселенная в нём предстаёт как божественный музыкальный инструмент, в трубы и струны которого веет божественный дух бессмертной жизни, для того чтобы звучала вечная музыка, радующая самого Творца и его творение**. Это проникновение в сам дух Псалтири, обобщение её образов и соединение их в единое гармоничное целое - как бы ключ к тайной гармонии её, открывшийся поэту.

2. Вторая составляющая этого произведения это молитва о мистическом соединении с Богом, достойная по своей силе и глубине такого христианского тайновидца как Исаак Сирин:

                «Подаждь, чтоб все мое желанье,
                Вся мысль моя един был Ты,
                И истин бы Твоих алканье
                Пожрало мира суеты;
                <...>
                Чтоб не был я ни горд, ни злобен;
                На лоне нег не воздремал;
                Но был душой Тебе подобен
                И всю ее с Тобой сливал.

                О сладка мысль и дерзновенна —
                Желать с Творцом слиянну быть!
                Когда придет неизреченна
                Мне радость та, чтоб в Боге жить?
                Когда с Тобой соединюся,
                Любви моей, желаний край!
                Где пред лицом Твоим явлюся,
                Там мрачный ад мне будет рай!»

Здесь Державин проникается духом величайших христианских молитвенников, отрешённо сосредотачиваясь на сокровенной сущности и конечной цели всех искренних молений: на соединении с Богом в одно. Соединение с Богом в одно это  единственное, что может противостоять ошибке Адама, который

                «От Единицы отклонился
                И отблеск в нем Ея погас.»
                (Ода «Христос»)

Державин как никто живописует эту трепетную жажду слияния с Богом как бы вкусивши это неземное блаженство и будучи уже не в силах оторваться от него.

Но есть ли у человека право на такое неслыханное дерзновение - слиться в одно с Богом?  И если да, то на основании чего оно может осуществиться? Это право, провозглашённое Новым Заветом, осуществляется на основании того, что человек создан по образу и подобию Божию. Подчёркивая это, Державин так высоко пишет о человеческом духе:

                «...Царь всемирный,
                Господь стихий и вещества —
                Сей дух, сей ум, сей огнь эфирный,
                Сей истый образ Божества —»

Однако человек не только образ Божий, но и подобие Его, потому что Бог вдунул в него свой дух жизни. Поэтому Державин так близко, почти тождественно по смыслу определяет духовную природу Бога и человека. В оде «Бог» он пишет:

                «Дух всюду сущий и единый,
                Кому нет места и причины,
                Кого никто постичь не мог,
                Кто всё собою наполняет,
                Объемлет, зиждет, сохраняет,
                Кого мы называем: Бог.»

В стихотворении «Бессмертие души» о духе как сокровенной сущности человека он пишет в том же смысле:

                «Дух тонкий, мудрый, сильный, сущий,
                В единый миг и там, и здесь,
                Быстрее молнии текущий
                Всегда, везде и вкупе весь,
                Неосязаемый, незримый,
                В желаньи, в памяти, в уме
                Непостижимо содержимый,
                Живущий внутрь меня и вне.»

Что же мешает одному быть всецело в другом, то есть духу человеческому быть всецело в духе Божием, являя тем самым совершенство Единицы, о которой Христос говорит в Евангелии: «Я и Отец — одно» (Ин.10:30)? И пребывание в этом единстве с Отцом не является ли сокровенной сутью жизни во Христе?

3. Наконец, о молитвенном прошении сына своей непростой эпохи, погрязшей в пороке, неправде и подобострастном лицемерии. Поэт молит Бога о том, чтобы ему ни на что не променять свою нравственную чистоту — залог того единства в Боге, в котором он видит смысл своей жизни:

                «Чтоб правды, совести, закона,
                Которы мне Ты в грудь влиял,
                Из подлости, хотя б у трона***,
                Я ни на что не променял;

                Чтоб, знав мое происхожденье,****
                Моих достоинств я не тмил;
                Твоей лишь воле в угожденье
                В лице царя Твой образ чтил;
                Чтобы, трудясь я безвозмездно,
                Творил самим врагам добро,
                И как Тебе добро любезно,
                Так ненавидел бы я зло;

                Несчастных, утесненных слезу
                Чтобы спешил я отирать;
                Сердца, подобные железу,
                Моей горячностью смягчать...»

Итак, в оде «Бог» Г.Р. Державин завещает нам смирение и дерзновение в обращении к Богу. В оде «Христос» он благословляет нас на прямой молитвенный диалог с Ним, а в стихотворении «Молитва» открывает всю полноту своего восхищения Божеством и пламенное стремление духовно соединиться с Ним в одно целое, не забывая при этом и о нравственном совершенствовании в этом мире*****. Какое счастье внимательно учиться у него всему этому.


Примечания

*И всех, кто где-либо существует.
**Поэтому царь Давид, так пламенно любивший воспевать песнь Богу на  десятиструнной
псалтири и других инструментах, осмысляется в этом контексте  державинского псалма
как земное отражение Господа в его творческой ипостаси столь милое Ему.
***Даже у трона, где так опасно.
****То, что я создан по образу и подобию Божию.
***** Согласно евангельской заповеди «Ищите же прежде всего Царства Божия и правды Его» (Мф.6:33)