Часть 23. Тук-тук, тук-тук

Кржемилек слушает, как чужое сердце бьётся где-то на свалке. Как гаснет и вновь появляется искорка жизни: тик-так, тик-так, будто часы в центральном музее, в старинном серванте. Медленно тикает, постукивает очень похоже.

А у киборгов дальней разведки в грудной полости, на сосудах стоит усилитель, работающий так в режиме предельной нагрузки.

Поэтому «комар» Кржемилек Лански идёт прямо на звук. Пробирается мимо ржавых деталей, остовов флаеров. Перешагивает через новые – вот внезапное расточительство – мотки проводов. Скользит вниз вместе с миллионами синтетических гранул. Вдыхает запах изоляции, сырость и еле уловимую гарь.

Он не очутился бы здесь, если бы его не выбросило из седла. Точно так же, как в давным-давно случившейся молодости, вскоре после «рождения».

Нет, та история была не про ковбоев и не про быков, просто Кржемилек думал, что теоретических знаний достаточно, чтобы успешно летать на двухместном, маленьком спидере. Как выяснилось, это было ошибкой.

Тогда он никому не признался в содеянном, погнутые панели выправил сам, молотком. Больно уж сильно саднила уязвлённая гордость.

А в этот раз Кржемилек со смехом рассказывал в баре у Яна, как, чтобы не терять времени, решил вручную заменить контуры флаера прямо в полёте, над механической свалкой.

И как, естественно, туда он успешно свалился, потому что – разомкнутый контур означает прекращение подачи питания на руль и на двигатель. А на силе проклятий ещё никому не удавалось в воздухе стабильно хоть чуть-чуть продержаться.

Ян и остальные вместе с ним, конечно, посмеялись над ситуацией. А на выходе из бара Кржемилека поймал старый Вэй Лин, маленький и седой заклинатель машин.

Спросил, как дела, покивал головой. Постучал по карману Лански – обрати, мол, внимание – и, жестом фокусника, вытащил оттуда какой-то жетон на цепочке. Поднёс к уху, послушал, и обратно Кржемилеку его в карман положил. Потом попрощался, степенно пожаловавшись на плохо работающие климатические установки.

И теперь «комар» Кржемилек Лански идёт прямо на звук, сжимая в ладони жетон-идентификатор киборга дальней разведки, которого точно не должно было быть в этом месте. Пробирается мимо ржавых деталей, остовов флаеров. Перешагивает через новые – вот внезапное расточительство – мотки проводов.

Скользит вниз вместе с миллионами синтетических гранул. Вдыхает запах изоляции, сырость и еле уловимую гарь.

Прислушивается, как где-то на механической свалке чуть слышно бьётся чужое, ослабевшее сердце.