Часть 27. Он похож

Он думает, что если бы не запрет на разглашение информации – гости фотографировались бы с ним, будто с каким-то трофеем. Именно поэтому, когда очередная томная, платиновая блондинка садится возле него, Джеки хочется, будто псу, картинно вывалить наружу язык.

Но вместо этого он только переводит взгляд на собственные кулаки с разбитыми костяшками, и на силовые наручники.

Джеки уже несколько раз брали «напрокат». Раньше – ради гордости, славы, а теперь... Гладиаторы с арены, в общем-то, давно уже перестали быть редкостью, и не вызывают прежнего удивления, но на сегодня что-то не так. Слишком много долгих, внимательных взглядов.

Киборг не знает, и не может знать здесь никого. Слишком разные категории: подпольные хозяева жизни не гуляют по исследовательским отсекам и городским улицам.

На всякий случай Джеки запускает тестирование памяти, и оно не показывает ошибок – точно как ожидалось. Никакой амнезии.

Однако, перед глазами будто бы тянется вереница кадров из популярной синематеки: разодетые гости появляются и исчезают, проходят мимо, сверкают бриллианты на запонках и в ушах. И каждый, – Джеки ведёт счёт, – каждый смотрит на него, киборга-гладиатора.

С сожалением или брезгливостью, с превосходством. Отводя от взора Джеки глаза, отворачиваясь, с шепотками тому, кто рядом, на ушко.

Раньше он бы, наверное, беспокоился. Но время (и скальпель киберхирурга) научили его мало на что внимание обращать. Для арены у него есть противник, злость и победа, для остального – долгий режим ожидания.

И Джеки ждёт. Когда гости все соберутся, когда полностью развернётся здесь торжество.

Всё пойдёт по накатанной – музыка, коктейли и поздравления, разговоры, смена партнёров. Кто-то обязательно переберёт, а кто-то сделает Джеки безмолвным и неподвижным участником собственного представления.

Киборг привык. К вниманию, музыке, чередованию лиц и огней. К тому, что торжество точно затянется за полночь, и только утром его обратно к арене – домой – отвезут.

К чему он оказывается не готов, так это к хозяину вечеринки. Сдержанному вначале, и встрёпанному в конце – хотя первый образ от второго отличается лишь отсутствием бабочки, и двумя расстегнутыми пуговицами рубашки под элегантным костюмом.

Джеки невольно наблюдал за сменой его выражений лица: слишком живой человек, слишком яркий.

Слишком эмоционально рассказывающий что-то, смеющийся и разбивающий за этим об стену бокал. Джеки не готов к нему, и вместе с тем оказывается не удивлён, когда тот наотмашь, со злобой сильно ударяет его.

Киборг вытирает скованными руками с рассечённой губы бегущую кровь, невольно вдыхая – запах крепкого алкоголя, дорогого парфюма. Амбра, шафран, древесные оттенки, табачные ноты: пальцы хозяина хватают его за подбородок, вынуждая Джеки смотреть прямо в глаза.

Хозяин вечеринки поворачивает его голову из стороны в сторону, потом отталкивает – и уходит с каким-то сытым лицом, буквально сочащимся удовлетворением.

Гости смотрят на Джеки, с сожалением или брезгливостью, с превосходством. Отворачиваются, с шепотками тому, кто рядом, на ушко – «слишком похож».

Джеки опять пытается стереть с лица алую, солёную кровь. Потом выпрямляется, и снова ждёт.

Джеки привык.