Отголосок XXI века благодарных потомков

Отголосок XXI века благадарных потомков на события над Берлином в ночь 7-8 августа 41-го

Дважды просмотрел «1941. Крылья над Берлином». Сразу скажу – я в «теме». И не только по берлинским налетам нашей дальнебомбардировочной авиации в августе-сентябре 41-го, но что было до этого и что после. Перелопатив ворох архивных материалов, прочитав множество писем участников событий 1938-1945 годов, ознакомившись с мемуарами и историческими трудами по теме Дальнебомбардировочной авиации и Авиации дальнего действия, у меня сложилось четкое представление, как оно могло быть в реальности. И данный фильм только это подтвердил.

Время, отведенное на фильм, несомненно отразились на объеме и хронологии предъявления фактуры для воссоздания былого, но это заметят только «знатоки». Для обычного зрителя фильм приоткрывает неизвестную страницу начала войны в деталях конкретных событий.

Война для летного состава Дальнебомбардировочной авиации происходила с небес, а начиналась она каждый раз с родного аэродрома, с которого улетали чтобы в очередной раз испытать свою судьбу и со страшным желанием непременно вернуться назад.

А на летном поле своя «жизнь» - подготовка бомбардировщиков к боевым вылетам: технари колдуют над измотанным от летных перегрузок «железом», которое должно опять «ожить» при запуске на взлете и продолжать «жить», пока не вернут его на свой аэродром; служивые батальона аэродромного обслуживания подгоняют бензовозы к крылатым машинам и подвозят к ним смертоносный груз – бомбы; технари –оружейники ими загружают бомбовые отсеки и подвешивают к фюзеляжам. Все должно быть готово к назначенному часу. 

А что летчики и штурманы, стрелки-радисты и воздушные стрелки между боевыми вылетами? Они не роботы, они просто люди. Готовятся к очередному испытанию судьбы своей – спят, едят, что просто обязательно, изучают маршрут предстоящего полета, прорабатывают предстоящий полет и детали работы над целью, делятся опытом друг с другом, проверяют и принимают работу техсостава… И ничто человеческое им тоже не чуждо…

И вот подошло время и звучит команда – «По машинам». И долгий многочасовой путь в ночи к цели, преодолевая сопутствующие передряги непогоды по маршруту, чтобы какие-то три минуты пронестись ровно по боевому курсу над целью и сбросить смертоносный груз – «это за маму, это за папу».

И эти три минуты вечностью казались в ослепляющих лучах прожекторов и в сплошных шапках разрывов озверевших вражеских зениток. А летчик как будто «остолбенел», выдерживая боевой курс, и нет для него ничего важней в этот момент, лишь бы удержать нужные показания приборов на приборной доске, и по барабану ему прожектора и разрывы снарядов за бортом. И штурман прильнул к прицелу и нет для него ничего важней чем уловить момент совмещения перекрестия с целью и вовремя сбросить смертоносный груз. 

А что стрелки в этот момент? Да скорей всего «молятся», чтобы хотя бы в этот раз пронесло, им еще предстоит весь обратный путь бдительность проявлять, «хвост» своей рукотворной птицы оберегать от посягательств ночных стервятников.

И только уловив момент, что самолет избавился наконец-то от бомб, летчик резко начинает вершить кульбиты с машиной, вырываясь из цепких лап прожекторов и уходя из зоны зенитного обстрела и скорей в ночь и подальше из этого ада. 

И опять этот долгий путь домой. И чем ближе к дому, тем растает напряжение – а хватит ли горючего долететь и что-то движок натужно тарахтит - не срезало бы. И вера в своего штурмана, что тот верно проложил курс домой в своих расчетах – ведь с высоты ночью на земле ни зги не видно!

И вот он, родной и желанный, аэродром. Касание шасси об укатанный грунт, пробег и… долгожданная тишина, и никаких сил, лишь пот холодный по спине струится, хотя буквально час тому назад температура в кабинах было круче, чем на Северном полюсе, а воздушный корабль продуваем всеми ветрами.

В фильме это предвкушением поначалу становится – как преподнесут «киношники» то, что тебе уже многократно представлялось? А потом это в главное событие плавно переходит – один лишь боевой вылет, количество которых за войну явно за сотню потом перевалит и станут привычными. Но этот вылет особый, он надежду вселял всем, кто летал и, кто в землю на мертво вгрызался, кто за станками сутками порой стоял, и кто землю пахал в годы великого испытания на прочность народного духа.   

Фильм оправдал мои ожидания. Я как бы сам слетал в ту ночь на Берлин. Большое спасибо.