Глава 26

26.

Девушка развернулась обратно - медленно, не торопясь. И снова обозначила вопрос. По-прежнему безмолвно, одним движением бровей.

- Я попросил мою секретаршу… Мое доверенное лицо… в определенном смысле… Запереть дверь снаружи. На какое-то… время. Серьезный разговор, знаете ли… у нас с Вами. Я слышал, как ключ повернулся в замке, а Вы нет. Неудивительно. Замок… специальный. Закрывается без звука. Ну, почти без звука.

Персонаж, оставшийся за столом, немного помолчал и закончил свою мысль.

- Моя секретарша… Она привыкла доверять мне. И не задавать лишних вопросов… не вовремя.

Чиновник говорил медленно и как-то… серьезно. По-прежнему, грустным тоном голоса, - к которому теперь присоединилось еще и выражение лица. Того же рода и тональности.

Рута Георгиевна Костицкая…

Ответила не словом, но действием. Сделала несколько шагов в обратном направлении. Присела на стул. И откинулась на его спинку – зеркаля позицию собеседника. Обозначим тем самым истинную свою позицию, на этих самых… переговорах.

На их продолжении - более чем неоднозначном.

- Думаете, я испугаюсь? Начну истерить, биться в дверь и звать на помощь?

Таков был ее первый шаг-вопрос.

Собеседник неопределенно пожал плечами. Может, думал. А может быть, и нет. Хрен поймешь.

- А вот нихрена Вам с этого не будет, - Рута Георгиевна даже не усмехнулась. Просто серьезно произнесла эдакую… грубоватость. – Не дождетесь.

- Хорошо! – как-то серьезно откликнулся на ее тираду чиновник. И сразу же предложил ей кое-что неожиданное:
- Продолжайте!

- Охотно! – все так же серьезно произнесла девушка. И высказала нечто… еще более грубое.

А именно…

- Ублюдок. Мразота. ТВАРЬ.

Честно и откровенно. И снова, без малейшей истерики…

Или даже улыбки.

- Хм…

Именно так прозвучал ответ адресата всех этих слов.

И никакой эмоциональной реакции. Только кивок головы – вовсе не в знак согласия! Очередное предложение... продолжать.

- Мерзавец. Дрянь. И моральный урод – ну, так, до кучи, - охотно продолжила девушка.

- Ну… А вот это уже серьезно, - кивнул головой ее собеседник. И поинтересовался, эдак осторожненько:
- А… еще?

- Хотите еще? – уточнила Рута Георгиевна.

И получив молчаливое подтверждение, со стороны собеседника – в виде очередного кивка головы – выдала уже нечто… особенное.

А именно…

Импровизацию, состоявшую из вариабельного повторения десятка слов – весьма неприличных. Намекавших на некие… половые излишества. И даже извращения. Импровизацию, откровенно говоря, весьма нецензурную, в общем и целом. Произносимую спокойным голосом, почти без эмоций – что, несомненно, усиливало впечатление.

Длилось все это… Минуты три, не больше. Но выглядело и слушалось  ее выступление весьма занимательно и даже эффектно – пускай и несколько… неприлично.

Нет, действительно, когда с уст достаточно юной особы – между прочим, Руководительницы Музея, причем назначенной вполне официально! – слетает нецензурная брань – небрежно выстроенная в нехитрый смысловой ряд весьма оскорбительного свойства… Это впечатляет!

Откровенно говоря, на адресата этих слов, указанный не вполне печатный пассаж действительно, произвел некоторое… впечатление. Но весьма своеобразное.

Чиновник не распсиховался. Не ответил на все высказанное как-то словесно или даже тактильно – в стиле, за словеса по мордасам.

Адресат просто… задохнулся тихим смехом. Дополнив эти звуки известным жестом, обозначаемым в Сети англоязычным словечком Facepalm.

Отсмеявшись, сей занятный персонаж отнял, наконец-то, руку от лица и взглянул на юную свою собеседницу совершенно иначе, чем до того, прежде. В его глазах теперь можно было прочесть… странную смесь. Усмешки – вовсе не издевательской! Сочувствия – едва ли не сострадания…

И еще…

Понимания.

Особенного. Того, что изнутри.

Хренасе…

Это если высказаться самым мягким словом из всего…

Скажем мягко и уклончиво, весьма специфического ряда слов, высказанных чуточку выше.

- Что, неприятно чувствовать себя жертвой манипуляции? – вежливо поинтересовался персонаж, устроившийся в начальственном кресле.

- Да ничего страшного! – последовал ответ со стороны девушки. – Манипуляцией больше, манипуляцией меньше… Какая разница? Это больше не моя забота.

- А чья?

Вопрос был задан вполне любезным тоном.

- Я же сказала, это теперь компетенция губернского прокурора, - откликнулась юная собеседница. – Пускай он решает, что именно с Вами делать.

Чиновник в ответ просто пожал плечами. Несколько неопределенно.

- Да Вы не переживайте! – продолжила Рута Георгиевна. – В конце концов, может выясниться, что Вы попросту впали в маразм. Тогда Вас, наверняка, просто по-тихому выпроводят на пенсию.

Очередной жест в виде пожатия плеч – по-прежнему молча! – не прояснил позицию собеседника по столь животрепещущему вопросу. Рута Георгиевна попробовала усилить свой нажим.

- Впрочем, - добавила она, - Я не могу исключать того, что все обстоит куда более серьезно. Тогда у прокурора будет шанс покопаться в Ваших темных делишках и вытащить на Свет Божий всю Вашу… компанию… Как Вы их там называете? Лучшие Люди? А что, хорошее название для показательного процесса!

- Да, неплохое, - неожиданно согласился с нею чиновник. – Но Вы знаете…

Он усмехнулся.

- Мне кажется, Вы преувеличиваете, - персонаж в начальственном кресле отрицательно покачал головой. – Как степень моей… так сказать, общественной вредности – об опасности и речи нет! Так и возможности прокурорских работников мне… помешать.

- О-о-о! – протянула Рута Георгиевна. – Это намек на Ваши связи среди… правоохранителей? Давайте угадаю! Сейчас Вы начнете намекать мне на нечто, вроде… У нас длинные руки! Или же… Тронете нас – не проживете и часа! Я права?

Чиновник недовольно поморщился.

- Ну… Зачем же такие крайности, - ответил он словесно. – Я полагаю… что в этом нет никакой необходимости. Связи… Да, они есть, не без того. Но использовать их нет никакой объективной причины.

В этот раз телесный жест – в смысле, движение плеч, обозначающих пренебрежение угрозой – позволила себе девушка. И промолчала, наверняка, оставшись при своем мнении.

- Нет, право, мне было бы очень любопытно пообщаться с Вами… там, - добавил ее чиновный собеседник. – Но, если честно, у меня другие планы. Давайте считать, что я просто экономлю время – свое и Ваше. Да и время прокурорских работников… тоже.

- Даже так! – изумленно – как бы изумленно! – откликнулась девушка. И сделала свой вывод – жесткий, однозначный и безапелляционный:
- А Вы наглец!

- Иногда немного наглости не помешает, - неожиданно согласился с нею собеседник. – Но не сейчас. Не в нашем с Вами случае. Я предпочитаю прекратить нашу… ситуационную размолвку. В конце концов, она связана с определенным манипулятивным воздействием… с моей стороны. Если что… Я готов извиниться.

- Однако…

Рута Георгиевна отрицательно покачала головой.

- Я даже не стану требовать от Вас извинений за все то, что Вы мне тут наговорили, - добавил чиновник. – Понимаю, расклад был крайне… неприятный. Ваши эмоции вполне простительны. Во всяком случае, на этот раз. Впредь постарайтесь сдерживать себя. Все-таки… Мы Учреждение Культуры! Надеюсь, что Высокой.

А вот теперь…

Девушка почти что возмутилась… Не только его словами, но и самым тоном его голоса.

Насмешливым и чуточку ироничным. Намекающим на продолжение диалога.

О  чем это он собрался с нею договариваться?

Впрочем, диалога не получилось. Просто потому, что число персонажей в этом одном, конкретном, отдельно взятом кабинете, несколько… увеличилось.

На одну единицу. Но и этого было достаточно для того, чтобы ситуация переменилась, полностью и однозначно.

Внезапно, та самая дверная ручка, которую девушка совсем недавно дергала, столь бесполезно и безуспешно, повернулась. Наверное, замок и вправду был подобран… специфический. Во всяком случае, звука поворачивающегося в замочной скважине ключа, при отпирании входной двери, Рута Георгиевна не услышала.   

В кабинет вошла та самая женщина, которую свежеиспеченная Начальница Музея прежде видела мельком, как раз за секретарским столом. На вид ей было несколько… за сорок. Одета она была изящно и неброско - синий блейзер, под ним скромная белая водолазка. И юбка, длиной чуть ниже колена, примерно в той же самой цветовой гамме, только на пару тонов темнее. Можно сказать, что она была по-своему красива – особой, зрелой красотой. Правильные черты лица. Волосы до плеч, прикрывающие уши…

Но главное в ее внешности – глаза. Карие, колкие, цепкий взгляд которых, казалось, подмечал каждую мелочь.

Во всяком случае, когда взгляд вошедшей скользнул по лицу девушки, Рута Георгиевна ощутила эту самую… цепкость и колючесть.

И кое-что еще. Мимолетное давление – на лицо и глубже. Как будто касание невидимой руки… или же чего-то еще… неописуемого.

Сразу же после этого, вошедшая переместила свой взгляд на начальника. Коротко хмыкнула – эдак неодобрительно – и снова вернула свое внимание девушке.

- Опять эти штучки-шуточки! – почти сердитым тоном произнесла секретарша. – Вы в порядке, юная леди? Что этот изувер здесь устроил… над Вами?

- Вариант два-два, «Лучшие Люди», - живо откликнулся на ее вопрос чиновник. И сразу же добавил нечто странное:
- Лена, просканируй ее. Что-то есть. Ну, если, конечно, мне не показалось.

- Уже, - коротко ответила секретарша.

После чего сменила выражение лица на сочувственное. Почти огорченное. Адресованное посетительнице.

- Не обижайтесь, дорогая моя, - произнесла она сочувственным тоном. – Проверка на стрессоустойчивость это такая… обязательная процедура. И ментальное сканирование… тоже.

- Вы… ментат?

Девушка ошеломленно выдохнула эти два слова. Проверка ментатом… Это означало многое!

Впрочем…

Ведь этот самый… упырь от культуры… Тот самый, который здесь присутствует… Ведь он заявил, что эта самая секретарша — которая, оказывается, скрытый ментат, кто бы мог подумать! - не просто сотрудница этого самого Учреждения, а… Его, упыря, доверенное лицо! А это значит…

Она ему помогает! Они в сговоре!

Лицо женщины-ментата странным образом исказилось. Девушка подумала, что такое… существо…

Что оно считало ее мысли — вот эти самые, вот прямо сейчас! - и пришло в ярость от их тональности и содержания.

Однако…

Нет. Секретарша просто втянула в себя порцию воздуха, после чего... громко расхохоталась!

Когда этот внезапный приступ веселья — нежданного и, при взгляде со стороны, совершенно неуместного! - благополучно завершился, женщина снова уставилась на посетительницу. Однако выражение лица ее было уже совершенно веселым, с откровенной улыбкой на устах. Подмигнув ошарашенной девушке, она  вернула внимание собственному своему начальнику. Словесно и, откровенно говоря, бесцеремонно. Более чем.

- Ты не поверишь! - поведала она ему. - Только что эта девочка придумала новое слово… Вернее, целое понятие, причем, ругательного свойства и назначения! Теперь, для того, чтобы ругнуться на тебя как-то оригинально, я буду использовать термин УОК!

- Переведи, - нахмурился ее шеф.

- Упырь от культуры! - охотно расшифровала секретарша ту самую загадочную аббревиатуру, которую она только что придумала, основываясь на сумбурных мыслях адресата своего сканирования. - А что? По-моему, замечательный термин! Тебе нравится?

- Очень! - фыркнул чиновник — то ли с насмешливой, то ли с условно возмущенной интонацией в голосе.

После чего вернул свою секретаршу-ментата — занятное совместительство, правда? - к ее, так сказать, обязанностям — не афишируемым, но значимым.

- Не заговаривай мне зубы! - сказал он. - И прекрати развлекаться мыслями этой бедняжки. Ей и без того уже крепко досталось, так что… В общем, не добавляй, хорошо? Лучше, будь так любезна, доложи мне результаты сканирования. Ну что, я оказался... прав?

- И да, и нет! - противоречиво откликнулась на его предложение секретарша-ментат, явно реализуя сейчас вторую… тайную свою ипостась. - Эта девочка… Да, она, безусловно, не является полноценным ментатом. Так что, хватать ее в охапку и сразу же таскать по специалистам… ругая несовершенство методик выявления нужных нам способностей у младших школьников, которых мы обследуем, на предмет ментальных перспектив… В общем, ничего такого срочного и немедленного делать с нею я не стану… Пока что не стану, а там посмотрим! Однако, перцептивные* способности у нее куда выше среднего уровня обычного человека! Даже сильнее, чем у тебя! Так что… Знаешь, я все-таки возьму ее под личное мое наблюдение. Вдруг что-то проклюнется, такое… экстраординарное! Были, знаешь ли, прецеденты.

Секретарша как-то странно посмотрела на своего начальника. Тот ответил ей столь же многозначительным взглядом. В общем… Эти двое поняли друг друга. В отличие от посетительницы, которая осталась в полном неведении, относительно этих самых загадочных намеков и объяснений.

- Однако сейчас эта девочка, скорее, эмпат**, - продолжила женщина-ментат после этого их взаимного мимического этюда. - Как ты, но покруче, уж прости меня за сравнение.

- Это не важно! – чиновник отмахнулся, в буквальном смысле и несколько нервно. – Насчет ее соответствия должности. Да – да, нет – нет, прочее – от Лукавого! Подходит? Или опять у тебя все с оговорками? В стиле, бабка-колдунья надвое сказала?

- Подходит, - кивнула головой его консультант по вопросам ментальной проблематики. – Но…

Она замолчала и улыбнулась – многозначительно и несколько издевательски.

- Опять эти твои… амбивалентности***! – вздохнул ее начальник. – Вот никак ты не можешь… без этого!

- Специфика работы! – пожала плечами секретарша. – Сам знаешь, как все может обернуться. В плюс нашей девочке – ее реакция на этот конкретный вариант стрессового расклада. Кстати, молодец, правильный выбор!

Кажется, она его похвалила… Неожиданно, правда?

– Но это все осложняется общей чувствительностью к ментальным проявлениям… разного плана, - продолжила женщина-ментат. - Здесь, как всегда, есть свой плюс, и есть свой минус – они всегда находятся рядом и дополняют друг друга.

- Вы, вообще, здесь… о чем? – решилась, наконец, высказаться Рута Георгиевна.

Ей, откровенно говоря, надоело, что эти двое беседуют о специфике ее личности, как об объекте – бессмысленном и как бы даже почти бесполезном! Так бесцеремонно и отстраненно.

- Кто Вы вообще такие? – возмутилась она. – И что это за всякие… «плюсы-минусы»?

Секретарша шагнула к столу – по направлению к посетительнице, поближе. И протянула ей свою руку.

- Елена Николаевна Гербовская, - представилась она, принимая рукопожатие от растерянной девушки. – Сканер-универсал… Ну, по ментальной специализации. Мы работаем в паре, по кадровым вопросам. В сфере культуры.

- Каждого из служащих губернии проверяет… ментат?

Девушка все еще выглядела ошарашенной – и немудрено! Но при этом, все-таки, умудрялась задавать осмысленные вопросы…

Правильные вопросы, насколько можно было судить по реакции взрослой собеседницы.

- Отнюдь не каждого, - серьезным тоном отозвалась на ее вопрос секретарша-ментат. – Но во всех спорных ситуациях, мнение ментата, о психологической сути кандидата, является решающим. Скажем так, Ваш случай совершенно особенный. Поэтому, перед приведением Вас к Присяге, пока все еще можно сыграть назад, мы обязаны провести проверку Ваших психологических реакций, с последующим ментальным сканированием… Пока Вы не закрылись там, изнутри себя. Взлом некоторых психологических барьеров, для понимания Вашей подлинной сути.

- Это… мерзко.

Рута Георгиевна как-то странно отодвинулась от них. Она не только физически сдвинулась в сторону – сразу же от обоих своих собеседников, насколько ей позволило пространство до спинки стула - но еще и ментально.

Кажется, оба должностных лица – обозначим их именно так, неоднозначно и весьма уклончиво! - почувствовали это самое отстранение. В следующее мгновение они обменялись короткими взглядами – возможно, даже согласовав-скоординировав свои действия на том самом… скрытом перцептивном уровне! После чего, секретарша-ментат немедленно уселась на свободный стул, рядом с девушкой, развернувшись в ее сторону.

В этот раз протянутая рука – наверняка, необходимая для какого-то ментального контакта – оказалась без пожатия. Елена Николаевна коротко кивнула головой, принимая это секундное отчуждение. И продолжила общение обычными… В смысле, вербальными средствами.

- Это жестко, - согласилась она с позицией своей вынужденной реципиентки****. – Часто даже жестоко. Но такова необходимость. Мы не вправе рисковать… Ни теми, кто может оказаться в зависимости от Вас. Ни Вами лично. Есть, знаете ли, некоторые… проблемы, от которых управленческая ситуация должна быть избавлена – полностью и однозначно, по возможности! Причем, с самого начала. Только что Вы прошли экзамен. И прошли его успешно. Вы можете злиться на пакостного экзаменатора, который выворачивает Вас изнутри. В нашем случае, отнюдь не в поисках остатков знаний – у Вас их достаточно! Я сканировала Вас в ситуации Вашего психоэмоционального напряжения. Даже враждебности – Вашей, к нам обоим. Мне надо было убедиться в том, что Вы имеете некоторый… Скажем так… Иммунитет.

- Иммунитет… к чему?

Рута Георгиевна чуточку расслабилась, но все же оставила за собой право на недоверие. В конце концов, все это могло быть спектаклем – например, для прикрытия реально существующей секты маразматиков, мечтающих о возрождении сословий, кастового деления общества и прочего… омерзительного. Мало ли какие темные делишки могут проворачивать подобные… персонажи! С их-то способностями!

- Иммунитет к ментальным вирусам, - подал голос первый ее экзаменатор. – К вирусам, порождающим ретропсихозы.

- Что это за… дрянь?

Девушка вынуждена была вернуть внимание этому… чиновному субъекту. Собственно, этого он, похоже, и добивался.

- А она умничка! – отреагировала на ее вопрос женщина-ментат. – Задает правильные вопросы… При этом, наша девочка по-прежнему четко обозначает свое недоверие… к нам. Вполне, кстати, обоснованное, между прочим!

- Не заговаривайте мне зубы! – резко откликнулась на ее пассаж Рута Георгиевна. – Я вижу вашу игру… насквозь! Вашу психологическую игру! – добавила она со значением. - Вот сейчас я вижу, что вы оба… давите на меня. Рассеиваете мое внимание… Сбиваете с толку. Чтобы принудить… Интересно, к чему?

Оба ее собеседника переглянулись. Далее, чиновник, который только что, несколько напряженно подался вперед, в ожидании реакции посетительницы, откинулся на спинку кресла и как-то даже расслабился. И улыбнулся, с явным удовлетворением. В свою очередь, женщина-ментат чуть подалась вперед – тоже без видимого напряжения, сокращая условную дистанцию с юной собеседницей.

Рискованный ход – учитывая возникший конфликт. Но, похоже, вполне рассчитанный. По ходу этой самой… партии.

- Тяжело работать… с грамотными сотрудниками? – спросила секретарша, обращаясь к своему шефу.

При этом она повернула голову в его сторону, оказавшись перед посетительницей в профиль. С эдакой сочувственно-иронической улыбкой на устах.

Играя, не без того. И не скрывая этого.

- Тяжело, - согласился чиновник. – Но, если честно, я уже привык. Не забывай, мы работаем на результат. В общих интересах.

- В чьих конкретно? – этот вопрос девушка адресовала именно ему. – Этих Ваших… Лучших Людей? Или еще кого-то в этом же роде, подобных же им… подонков?

- Хм…

Чиновник улыбнулся эдак… мечтательно. В то время, как его помощница, по этому самому… спектаклю, по прежнему адресовала ему свой фас, а посетительнице, соответственно, свой профиль.

- Та-а-ак… - произнесла женщина ментат. – Ну, давай, рассказывай. Как ты импровизировал… в этот раз. Каких страстей-ужастей нагнал на бедную девочку – да так, что она настолько… впечатлилась? Тебе вообще, не стыдно вот так... актерствовать? Не надоело еще?

- Не более чем тебе! – парировал чиновник и внезапно переключил внимание на посетительницу.

- Не удивляйтесь, юная леди, - произнес он эдаким тоном, как будто делился воспоминаниями. – Мы познакомились давно. В студенческом театре. Я был играющим режиссером. Лена моя актриса… По тем спектаклям. Ну и по нынешним… тоже.

- Бьюсь об заклад, ты довел девочку до желания вызвать полицию! – произнесла эта женщина – как выяснилось, весьма многоликая! – Я ведь… права?

Этот вопрос, кажется, был адресован посетительнице. Рура Георгиевна промолчала, не реагируя на попытку сближения – чересчур очевидную.

- Облажалась! – грубовато-весело откликнулся чиновник – тоже, не менее разносторонний, кто бы мог подумать! – Эта милая девушка собиралась напустить на меня губернского прокурора! Ставки поднимаются, ты не находишь?

- Ну и ты, разумеется, немедленно дал ей  понять, мол, у тебя там все схвачено и ей не светит, так?

Вопрос теперь был адресован сразу обоим участникам недавнего разговора тет-а-тет. Оба кивнули. Рута Георгиевна – молча и нейтрально. Чиновник – с откровенным весельем на лице своем, и словесным дополнением на устах.

- Разумеется, я намекнул ей на связи, и все такое, - подтвердил он. – Надо же было отыграть этот скетч до самого конца! До твоего эффектного выхода!

- Эй… А ты не подохренел ли, amicus-buddy*****?

Грубоватый спич секретарши заставил чиновника рассмеяться. По итогам этой смехопаузы, Сергей Леонидович отрицательно покачал головой.

- Не-а! – ответствовал он на выпад своей помощницы. – Моя задача – провокация. Твоя – отслеживание ментальных реакций и… В необходимых случаях, купирование отрицающего синдрома. Так что… Действуй!

Он широким жестом обозначил направление – на ту самую реципиентку-посетительницу, которая вынуждена была сейчас переводить свой взгляд с одного странного своего собеседника на другого. Рассеивая внимание и, естественно, теряя контроль за ситуацией. Так ведь на то и был расчет!

Адресат его предложения замотала головой, в отрицающем жесте.

- Нет уж! Так не пойдет! – заявила она. – Я принципиально не подавала ментальной активности, по ходу твоей работы. Просто, чтобы не воздействовать на ситуацию заранее. Так что, я не знаю, что именно ты здесь нес, какую пургу и околесицу!

- Я волшебное слово знаю! – иронически-просительно произнес чиновник. И даже изрек его:
- Пожалуйста!

- Хренасе! – грубо отреагировала на его прошение женщина-ментат. – Сам устроил всю эту заварушку, а мне разгребать? С чего бы это?

- Я попросил, - напомнил ее собеседник. – Мог бы и приказать. Но ты же знаешь, я стараюсь не делать глупостей!

- Ах ты, раздолбай, всяко-некоторый! – деланно возмутилась секретарша. – Нет уж, давай, выкручивайся сам! Когда ты обрабатывал эмоциональную сферу нашей девочки, ты полагался сугубо на интуицию! И еще… на импровизацию! Вот теперь…

Она сделала рукой эффектный жест – ответный, эдакое предложение действовать.

- Включай эту самую интуицию и начинай импровизировать, по полной программе! Дезавуируй собственное твое предыдущее выступление! Сам, все сам! А я погляжу!

Высказав эту, откровенно говоря, несколько дерзкую и даже крамольную идею-предложение, секретарша повернулась к девушке и весело ей подмигнула.

Рута Георгиевна не приняла и этого знака сближения. Просто молча кивнула головой, ожидая объяснений.

- Между прочим, это не так-то легко! - нахмурился бывший актер, а ныне – начальник…

Да-да, официальный начальник обеих присутствовавших! Не хухры-мухры!

- Знаешь, любая импровизация должна быть хорошо подготовлена, – заявил он своей старшей подчиненной. - Я постарался. Припомнил некоторые рассуждения Его Императорского Величества. Ну и… Немножечко их перелицевал. Добавив соответствующих эмоций и, разумеется, инвертировав смыслы, через интонационную подачу. У меня получилось. Девушка впечатлилась. Дело за малым – переубедить ее, так сказать, обратно.

Секретарша как-то неопределенно пожала плечами. Дескать, зачем же дело встало? Сам все сделал – сам и исправляй… сделанное.

Кажется, чиновник по-прежнему придерживался иного мнения, на сей счет.

- Между прочим, снятие негативных эмоций куда легче делать персоне, не задействованной в первичном… негативном внушении, - напомнил он. – Это же азы! Так что, твое участие в работе категорически желательно!

- Вы еще и… особа, приближенная к Императору! – едко заметила Рута Георгиевна. – Ну, хоть бы здесь не позорились… Ничтожество!

- Ну… приближенная особа - это слишком громко сказано, - смутился адресат ее раздражения. – Так… Посидели за одним столом… несколько раз. Чаю выпили… В общем, есть персонажи и куда более близкие к Императору Михаилу, чем Ваш покорный слуга! 

- Увольте! – сухо откликнулась на его пассаж Рута Георгиевна. – Я на эти Ваши шуточки больше не куплюсь!

Девушка попыталась подняться из-за стола – наверняка, для того, чтобы реализовать свою угрозу, насчет прокурора. Однако была остановлена повелительным движением секретарши – вернее, той, кто играла в этом Учреждении ее роль.

Женщина-ментат обозначила… Не только жест, но и очередное мимолетное давление – мягкое, но неумолимое.

Рута Георгиевна нехотя подчинилась. Не то, чтобы это ее так уж однозначно остановило, на пути к правоохранителям – она чувствовала, что вполне в состоянии стряхнуть весь этот морок! Просто хотелось понять, чем же еще эти странные существа сумеют ее… Скажем мягко, удивить.

 - Я подтверждаю его слова, - произнесла Елена Николаевна. – Сергей Леонидович говорит правду… в общем и целом. Многого не договаривает – опять-таки, по понятным соображениям. Кое-что искажает. Например, насчет чая. Не чай там был! – она многозначительно посмотрела в сторону своего формального шефа. – Уж я-то знаю! Сама все… приносила! При мне все и откупорили, и… Можно сказать, продегустировали!

- Ай-ай-ай! – усмехнулся собеседник в кресле. – Раскрывать столь юному существу государственные тайны… Дискредитировать Высшие Власти… Лен, а Лен… Аккуратнее!

- Привыкай к тому, что эта девочка будет допущена… ко многому и значимому! – ответная усмешка фиктивной секретарши была более, чем… язвительной. – В конце концов, знание о том, что наш Самодержец может позволить себе обычные человеческие радости… особенно с близкими ему людьми… Идет скорее в плюс чем в минус! Уж простите, моя дорогая, за эти банальные термины, которые Вам, наверняка, не слишком-то приятны!

Крайнее высказывание было обращено именно к посетительнице. Или сослуживице – если смотреть по ранее подписанному ею пакету документов!

Нет. Все эти знаки внимания остались без внятного и позитивного ответа. С ее стороны.

В смысле…

Неубедительно.

Лажа?

Лажа. А что Вы хотели? При таких-то занятных обстоятельствах.

Наверное, понимание этого факта дошло до обоих… рекрутеров. Назовем их так, по сути. Теперь им надо было что-то срочно придумать. Интересно, что…

- Я Вам не верю.

Именно так ответила девушка на все их… артистические ужимки и прыжки. Ответила искренне и честно. Обозначив полное… Ну, как минимум, некоторое – причем, вполне определенное! - фиаско этого акта-действия-отделения их общего совместного выступления.




 
*Перцепция (от лат. perceptio — «восприятие») — способность человека воспринимать окружающий мир. Здесь имеются ввиду способности несколько выходящие за пределы обычных органов чувств. Привычные для ментатов.

**Эмпат человек с развитой способностью к эмпатии. В свою очередь, эмпатия - от греч. ;; — «в» + греч. ;;;;; — «страсть», «страдание», «чувство», «сочувствие» - осознанное сопереживание текущему эмоциональному состоянию другого человека без потери ощущения происхождения этого переживания.   

***Амбивалентно – от лат. ambo - «оба» и лат. valentia - «сила». Нечто, вызывающее двойственность (расщепление) отношения к чему-либо. Здесь имеется в виду неоднозначное отношение и восприятие. 

****Реципиент – обозначение воспринимающей стороны.

*****Друг-приятель – лат.