Ферамонов и Ираида Матвеевна

Ферамонов был писателем, 
и он писал примерно в такой стилистике:
"Не затронутый простатитом организм исторг мощную струю, вечерело".
А ещё он был холостым, но ходил в опрятных полосатых штанах и любил напевать себе под нос:
"Бом-бом-бом!"..
К нему приходила по заранее составленному графику
Ираида Матвеевна,
и они ходили гулять в парк.
Там они любовались деревом тополь,
и Ферамонов изрекал:
"Хорошее дерево тополь, но не секвойя!.. Нет, не секвойя!"..
Когда они занимались телодвижениями, которые принято было называть сексом, Ферамонов также напевал себе под нос:
"Бом-бом-бом!"..
И однажды Ираида Матвеевна сказала в один из таких моментов:
"А я песню сочинила, вернее, музыку к песне!.. Осталось только слова придумать, вот и займись этим!"..
Ферамонов сочинил слова,
так появилась творческая
пара.
Ираида Матвеевна каждую неделю приносила музыкальный отрывок,
а Ферамонов сочинял патриотический текст к этому отрывку.
Самая известная их песня была с такими словами:
"Стоят шеренгами деревья,
 А самолёты вдаль летят!..
 Пора, пора закончить пренья
 И бросить в будущее взгляд!"..
Но у них были
и лирико-любовные песни, например, с такими словами:
"Ты в платке по-хорошему зябнешь,
  Я укрою шинелью твой стан,
  Назову тебя "милый мой зяблик!"..
  И уеду служить в Туркестан!"..
Был дождливый день и Ферамонов без зонта отправился в магазин за конфетами с тахинной халвой,
очень ему нравились
эти конфеты,
он чай с ними пил, а Ираида Матвеевна говорила на эти конфеты:
"Какая гадость, такие приторные конфеты"..
Ферамонов промок под дождём и сильно простыл,
а потом и умер.
И Ираида Матвеевна умерла вслед за Ферамоновым,
ведь она не знала, что делать с музыкальными отрывками,
которые рождались у неё каждую неделю...
На похоронах Ираиды Матвеевны звучала тихая песня
с такими словами:
"Наступит день, так к счастью близкий,
 И ты негромко запоёшь,
 День удалится по-английски,
 И ты привычно так вздохнёшь"...