Лесная дева

Посвящается моей любимой крестной, Алисе Васильевне.



… Звезды в небе. Так много, что можно собирать, как чернику, в лукошко. Холодные, равнодушные и прекрасные звезды августа. Нанизывай их на нитку, Заренка, будет ожерелье...

… У Заренки глаза ярче звезд сияют, изумрудные, цвета леса и болотной топи. А длинные кудри как осенняя листва или лисий мех. Высока, тонка как березка, а кожа белая, как туман на болотах. Куда бы ни пошла девушка, мужские глаза ее всюду провожают. Хороша, как заря. Да только сватов засылать боятся – странная. Про таких говорят – лесная дева. Одногодки Заренки давно замуж повыходили, детей по двое - по трое у каждой. А она ходит гордо, словно царица. На мужиков и не взглянет. Старухи говорят в деревне, нечистый дух ее замуж взял. Мол, ежели захочет, одним взглядом страшную порчу наведет. Не приведи бог с нею глазами встретиться. Да только бабьи сказки все это. Заренка добра, и за всю свою жизнь никому худого не сделала. Напротив. Травы знает, лечить умеет. Люд к ней ходит, чуть что случится. Травки заварит, что-то на них нашепчет -  тут все как рукой и снимет. Да только люд ходит к девушке с опаской. Лечить она умеет, конечно, знатно. Да кто ж знает, что у девок лесных на уме. Сегодня лечит, а разозлится – так и на тот свет спровадить, наверно, может… Боязно. Поэтому платят ей за работу щедро, чтобы не гневалась. Мужики на Заренку смотрят издали. Бороды чешут. А подойти – боятся. Да и зачем лесной деве мужик? Ей и с нечистым хорошо живется…
Нет у девушки никого на свете, кроме матери. Мать в ней души не чает. Зоренькой ясной величает. Единственная она у матери дочка. Так и живут они вдвоем в избе на краю леса вот уже больше, чем четверть века. Под потолком в сенях сушатся травы,  а на печи огромный черный кот урчит. Вот и все их хозяйство.


… Однажды на рассвете пошла Заренка в лес за травами. И повстречала на опушке горькую полынь, серебристую красавицу. Поклонилась Заренка полыни в пояс, поздоровалась. И промолвила: “Позволь, полынь-трава, сорвать тебя на доброе дело! Во благо, да в помощь добрым людям.” И только хотела срезать острым серпом тонкий стебель, как разлилось вокруг полыни серебристое сияние. Испугалась Заренка, отскочила. И вдруг увидела перед собой девицу. Сарафан на ней зеленый, цветами дивными да узорами мудреными расшитый. Кудри русые до пояса. А на голове венок из дубовых листьев. “Здравствуй, Заренка, не бойся меня.” – Молвит ей девица. – “Зла я тебе не сделаю. Много лет я слежу за тобою. Никогда ты без нужды не сорвала ни цветка, ни былинки, никогда не обидела ни зверя, ни птицу. Всегда ценила чужую жизнь как свою собственную. Не видела разницы между жизнью звериной и человечьей, понимала, что обе они равноценны для мира. И за мудрость твою и доброту я решила открыть тебе тайны цветов и трав. Я – душа Земли.” Промолвила это девица, и пропала. Только ветер промчался в листьях притихшего леса, да растрепал огненные кудри перепуганной Заренки…

Если раньше Заренка знала лесные травы, то теперь не осталось на свете ни единой самой малой былинки, ни единого цветка, секреты которых были бы от нее сокрыты. Стоило девушке взглянуть на травинку лесную али цветок полевой, тут же словно по волшебству приходило к ней знание для чего они богом созданы, как и какие хвори исцелять умеют. И стала Заренка лечить людей еще лучше прежнего.


Долго ли, коротко ли, а минуло с тех пор несколько лет. Заренка с матушкой по-прежнему жили в избушке на опушке леса. Люди ходили к Заренке все чаще, слух о ней разлетелся далеко, и по ближним деревням, и по дальним. И вот как-то раз приехал к Заренке захворавший купец. Был он очень богатый и, по слухам, очень злой человек. Раньше был он женат, и, люди сказывали, собственную жену со свету сжил. Сильно приглянулась купцу Заренка. И захотел он на ней жениться. Да только девушке он не полюбился. Отказала она ему. Не по сердцу ей купец, не хочется уезжать из родной избушки на опушке лесной в чужие хоромы. Да и не по душе выходить замуж. Ни за купца не хотела идти Заренка, ни за какого другого молодца. Ни за бедного, ни за богатого. Ни за доброго, ни за злого. Хотелось ей лишь тихо жить вдвоем с матерью, бродить по лесу, да собирать целебные, ароматные травы. Но на беду, купец был очень гордый человек, и отказа не принял. И однажды темной ночью выкрал он Заренку из дому. Увез ее в свой богатый терем, запер в светлице, и велел готовиться к свадьбе. Что тут делать бедной девушке!.. Смотрит она из высокого оконца на волю, а сердце из груди так и рвется в небо испуганной птицей.  И взмолилась тогда Заренка: “Душа Земли! Помоги мне! Не желаю замуж за купца!..”

… Ворвался тут ветер в окошко, промчался по светлице, закружился… И вдруг предстала перед Заренкой прекрасная дева. Сарафан на ней богатый, из голубого шелка, в русую косу вплетены бусины и птичьи перья. Испугалась Заренка. А дева ей молвит: “Нет для тебя, Заренка, ни преград, ни оков. Трижды по десять лет я за тобой наблюдаю. И вижу, что ты свободней, чем все мои ветра. И нет для тебя ничего дороже воли. И мне это очень по сердцу. Да еще подружилась ты с сестрицей моей. И потому я решила одарить тебя. Отныне все ветра будут тебе послушны. Я – душа Воздуха.” Молвила так дева, и пропала.

А за окном вдруг собрались тучи черные, страшно загрохотал гром. Молнии зазмеились, принялись сечь землю огненными хлыстами, и хлынул ледяной дождь. Вокруг сделалось так темно, как будто ночь наступила. Люди по домам попрятались. Взмахнула Заренка руками, а руки вдруг крыльями обернулись. И вот уже не девица в горнице, а серая желтоглазая сова. Поднялась сова в воздух, сделала по горнице круг, крикнула страшно, и вылетела в открытое окно, прямо во тьму. Быстро крылья домчали Заренку до родного леса. А там силы оставили птицу, да и крылья от дождя отяжелели. Ударилась Заренка оземь, и снова девушкой красной стала.

И с тех самых пор иногда летала Заренка по лесу совою. А коли нужен был ей ветер, ледяной северный, теплый южный, легкокрылый западный, али игривый восточный, звала она тот ветер по имени, и звонила в маленький серебряный колокольчик. И ветер – тут как тут.

А злой купец назад за Заренкой не воротился. В тот самый день, когда Заренка птицей от него улетела, он от хвори своей скоропостижно помер.


Долго ли, коротко ли, минуло еще три года. Молва о знахарке лесной не умолкала. В деревнях слухи мчатся из дома в дом быстро, словно лесной пожар. И прошел слух, будто Заренка – ведьма. Разве может простая знахарка птицей оборачиваться, да летать вместе с ветром?.. У одногодок Заренки уже семеро по лавкам. Обабились, огрубели. И краса их ушла бесследно. А Заренка по-прежнему прекрасна, как ясный день. И для деревенских баб она словно бельмо в глазу. Видно, дело тут нечисто. С бесами, знать, Заренка спелась. Не иначе. И день ото дня мчались по деревне слухи один злее другого. В деревнях люд пугливый да суеверный. Колдовства боится. А злые, завистливые бабы знай себе  масло в огонь подливают. Говорят, мол, Заренка летает по ночам с чертями плясать, да в полнолуние на луну воет. Корова у соседки сдохла – знать, все ее козни. Тесто не поднялось – снова Заренка виновата.  Сглазила. Того и гляди начнет по деревне по ночам летать, да у детей кровь сосать.

Говорят, что вода камень точит. Также и злые слова. Шло время, и начали люди верить, что Заренка действительно злая ведьма. И вот однажды собрались мужики большой толпой, да пошли к Заренкиной избушке. Запалили сосновые факелы, собрались сжечь Заренку вместе с матерью прямо в их родном доме. Запылала старая избушка. Заголосила старушка – Заренкина матушка. А сама Заренка тут могла бы птицей из дома улететь. Но как родную матушку бросить? Осталась девушка в горящем доме. А жар все ближе подступает, дым глаза ест. Тогда взмолилась Заренка горячо: “Душа Земли, душа Воздуха, помогите мне! Не желаю, чтобы мать моя погибла в лютом пламени!..”

…И тут, прямо из дыма да огня, шагнула ей навстречу дева. Статная да рослая, ростом почти до самого потолка. Черные очи грозно сверкают под густыми, соболиными бровями. И одета вовсе не в сарафан девичий, а в алые штаны да золотую кольчугу. На поясе острый меч с потертой рукоятью. На шее яркие рябиновые бусы, словно капли крови.  А длинные кудри серебристые, будто пеплом посыпаны. Посмотрела дева на Заренку прямо да гордо, и зычным голосом молвила: “Ты, Заренка, храбрая. Мать в беде не бросила. Не умчалась из огня на легких крыльях. Сердце у тебя не заячье, а рысье. И потому вот тебе от меня дар. Отныне откроются тебе все тайны гроз и огня. Будешь ты духом сильнее самого сильного, и отважней самого отважного. Будешь уметь карать своих врагов, и защищать друзей. Огонь станет тебе верным другом, и будет слушаться твоего слова как моего. Я – душа Огня.” Молвила так грозная дева, и исчезла в сером дыму.

И вдруг откуда ни возьмись полил дождь. Да такой сильный, словно вся вода на земле собралась, да на Заренкину избушку вылилась. Затушила в избушке пожар. Но весь огонь не загасила. И он, как живой, с избы на людей перекинулся. Да давай жечь, пока от мужиков одни головешки не остались. А затем пошел огонь лесным пожаром на деревню. И за одну ночь деревня вместе со всем людом выгорела дотла.

Заренка вместе с матушкой после пожара оправились. Да вот беда – черный кот их куда-то сгинул. Горевала по коту Заренка, а мать ее еще пуще. Искали, кликали – да так и не нашли. Делать нечего. Кое-как наладили хозяйство, да и остались жить вдвоем в обгоревшей избушке. А на пожарище, где прежде была деревня, поднялись из земли заросли лилового иван-чая.

С тех пор в руках у Заренки любое дело спорилось. Огонь в печи разгорался от одного лишь ее взгляда. И если раньше был огонь диким да своенравным, то теперь стал послушным да ласковым, ластился к Заренке будто котенок.


Время шло своим чередом, и однажды подули холодные ветра. Листья с деревьев начали облетать. Повернул год к осени. Говорит мать Заренке: “Как же, дочка, зимовать мы с тобой будем, в худой избе, одни посреди леса?..” – “Не печалься, матушка,” - отвечает ей Заренка. - “Я что-нибудь придумаю.” Собрала девушка котомку, да и пошла в лес. Идет, и молвит: “Добрые сестры, душа Земли, душа Воздуха, душа Огня! Помогите нам с матушкой зиму перезимовать да в жизни не пропасть!.. Верю я, что есть в этом мире и для нас хорошее место…”

Долго ли, коротко ли шла лесом Заренка, и набрела на едва заметную тропинку в чаще. Пошла девушка по тропинке. Шла-шла, и вдруг видит терем лесной. Хороший терем, богатый, светлый. Удивилась Заренка. Кто это живет здесь, в глухой чащобе?.. Поднялась она на высокое крылечко, постучала. Никто не откликнулся. Толкнула легонько дверь, та и открылась. Зашла Заренка в горницу. А там чисто и прибрано, светло да просторно. А посреди горницы сидит старуха. Древняя, как само время. Нос крючком, на носу мухоморы выросли, а ноги будто бы в пол вросли. Сидит и прядет. Присмотрелась девушка, и видит: прядет старуха не шерсть, а свои собственные длинные, седые волосы. Устилают волосы всю горницу точно ковер.
Не испугалась Заренка. Поклонилась старухе в пояс, и молвила: “Здравствуй, бабушка! Не гневайся, не знаю как величать. Притомилась я в дороге. Позволь немного передохнуть.” Подняла на нее старуха глаза. А они желтые как янтарь, ясные да молодые. Не то совиные, не то кошачьи, не то рысьи. “Здравствуй, дочка.” – Ответила ей старуха. – “Зато я знаю кто ты, и знаю зачем пришла. Здесь тебе всегда будет где отдохнуть. Здесь тебе всегда будет место.” Удивилась Заренка, поблагодарила старуху. А про себя подумала: “До чего странно! Кто же это?..” А старуха мысли ее прочла. И промолвила: “Я, дочка, душа Всего Сущего. Я и твоя душа, и твоей матери, и этого леса, и всех птиц, трав и зверей, и неба над головой. Была всегда, и всегда буду. А где тебе найти мир и покой, ежели не у себя в душе?.. Приведи сюда свою матушку, и живите здесь свой век, в мире да в радости.” Снова низко поклонилась старухе Заренка, да все слова растеряла – не знает как ее и благодарить. А когда снова подняла глаза, видит – нет никого. Пуста горница. Только сидит на лавке огромный черный кот. Сидит да урчит. Янтарные глаза таращит.  Присмотрелась девушка – а это их кот и есть! Тот самый, что после пожара из дому пропал. Ох, как обрадовалась Заренка!.. Отдохнула недолго. И скорее засобиралась назад – матушку обрадовать.

Только вышла девушка из терема – начал дождик накрапывать. “Ничего,” - думает Заренка, - “пусть промокну, но зато быстрей до дому доберусь.” И заторопилась она дальше. Но чем глубже в чащу уходила, тем сильнее шел дождь. И наконец полил такой непроглядной стеной, что впереди не видать ни зги. Потемнело вокруг. Куда идти? Тропинки под ногами – и той не видно. И решила тогда Заренка переждать непогоду, чтобы совсем с пути не сбиться. Свернула с тропинки в заросли орешника. И, пока пробралась сквозь кустарник, голубую ленту из косы потеряла. А как выбралась из зарослей лещины, застыла от изумления. Раскинулось перед Заренкой лесное озеро. По берегам его густо разросся орешник. В черной воде плавают желтые кувшинки да белые лилии... Глядь, да не лилии это вовсе! А белые водяницы, русалки лесные!..
Замерла Заренка, хотела вскрикнуть, да голос внезапно пропал. Стоит неподвижно, вросла в землю, будто деревце. А водяные девы в озере плавают, белоснежные лица и руки струям дождя подставляют, плещутся да хохочут. Глядит на них во все глаза Заренка, да наглядеться никак не может. И тут одна из водяниц, самая статная да красивая, вышла из озера, и направилась к девушке. Той бы бежать быстрей, да ноги не слушаются. Подходит к ней водяница. Платье на ней длинное, белое, черные волосы словно вода по плечам струятся, на голове венок из водяных лилий, а глаза голубые, бездонные, точно омуты. Заговорила водяница, а голос ее – будто и не человечий вовсе, а лесного ручья журчанье. “Здравствуй, Заренка!” – Молвила водяница. – “Знаешь ведь, что негоже за играми водяных дев подглядывать. Сама пришла – сама виновата. Будь ты добрый молодец, защекотали, утащили бы с собой в трясину. А коли красна девица, то сама водяницей станешь! Сестрицей дождю и лесу, и нам сестрицей! Пошли со мной.” Взяла водяница Заренку за руку, и потянула за собой к лесному озеру. Тут словно чары, сковавшие девушку, рассыпались. Опомнилась Заренка, да поздно. Окружили ее водяницы со всех сторон. Смеются, к озеру тащут. Воскликнула тогда Заренка: “Обождите немного, водяные девы! Дайте хоть слово молвить!..” Остановились  водяницы. Заренка и говорит: “Есть у меня одно дело за лесом. Дело важное, неотложное. Знаю, что тот, кто игры водяниц увидел, никогда домой не возвращался. Коли набрела я на озеро, да очей не отвела – моя вина. И мне за это перед вами ответ держать. Отпустите меня, добрые водяные сестры, сделать то, что должно. А потом даю слово, что вернусь к лесному озеру. И коли будет на то ваша воля, сделаюсь одной из вас, водяниц.” И ответила на это старшая водяница: “Речь твоя, девица, учтива. Но знаем мы, что люди хитры. Отпустить на время мы можем. Да только помни: обмануть нас тебе не удастся. Ежели по доброй воле назад не воротишься, заберем тебя сами, вместе с первым дождем. А с тобою и ту, что тебе дороже всех на свете.” Засмеялись тут водяницы, закружились. Отпустили Заренку, и скрылись в озере. Смотрит Заренка, и глазам не верит. Там, где только что были водяные девы – плавают одни лишь белые лилии да желтые кувшинки. А тут и дождь перестал. Пригорюнилась девушка. Да делать нечего. Вышла она вновь на тропинку.

Долго ли, коротко ли, добралась Заренка до своей обгоревшей избушки. Выбежала мать ее встречать, а она ей и говорит: “Собирайся, матушка! Нашла я тебе дом, где будет и тепло, и хорошо, и спокойно.” Недолго думая, собрала мать все нехитрое добро в мешок, закинула за спину, да и отправилась вслед за дочерью. Привела ее Заренка в лесной терем. Ох, как обрадовалась матушка новому дому! А черному коту – и подавно. А кот прыгнул ей на руки, и давай мурчать, да так, что весь терем затрясся.

Только у Заренки на душе неспокойно, не радостно. Смотрит она на небо. И видит: затянули его серые облака. Все темней и темней становится небо. Видимо, быть дождю. Обняла она на прощанье матушку, ни слова ей не сказала, ничего с собой не взяла, да и пошла одна-одинешенька по лесной тропинке. Чем дальше идет, тем тяжелее у нее на сердце. Тем медленней шаг, и ноги заплетаются. Но делать нечего. Идет Заренка. Идет одна к лесному озеру. Тут и дождик начал накрапывать. Вот уже и заросли орешника. Пролезла сквозь кусты девушка. Глядь – а где же озеро?.. Один только осенний лес вокруг.

…Заклубился тут туман, и откуда ни возьмись, появилось черное озеро лесное. Вышла из озера девушке навстречу старшая водяница. И промолвила: “Здравствуй, Заренка! Возвратилась ты, как и обещала. Слово твое крепкое, а сердце доброе да любящее. Это мне по нраву. Вот тебе за то от меня дар: отныне будущее станет для тебя ясным, как день. И тайны прошлого тебе откроются. Пожелаешь узнать что будет, али что было – посмотри в воду, и увидишь в ней все, что надобно. И жизнь твоя отныне будет спокойной и безмятежной, точно вода в лесном озере. Проживешь ты долго, и будет любить тебя и зверь, и человек. А коли захочешь когда вызвать дождь, зажги лист сухой папороть-травы.” – “Кто же ты?” – Едва дыша от изумления, промолвила Заренка. – “Я – душа Воды. А теперь прощай.” – “А как же сестры-водяницы?” – Воскликнула девушка. – “Я ведь за играми вашими подглядывала, очей не отводила…” Засмеялась водяная дева. “А от сестер моих ты лентой из косы откупилась!” – Молвила, да исчезла. Лишь серебристый смех эхом остался звенеть в воздухе.

Вернулась Заренка в лесной терем. А там матушка щей да каши наварила, пирогов напекла! Радуется, да по горнице светлой танцует. А сытый черный кот янтарные глазищи таращит, и урчит на печке так, что весь терем ходуном ходит.


...И с тех пор зажили Заренка с матушкой счастливо. Все, что было предсказано –  исполнилось.  И не осталось для Заренки никаких тайн на земле. По-прежнему собирала она целебные травы в лесу, а если какому доброму человеку была нужна помощь, находил он к ведунье - деве лесной дорогу. Словно сам лес перед ним расступался. Заренка и хвори лечила, и могла рассказать обо всем, что в жизни человеческой было и будет. Да так ясно, точно в воду глядела.  Но злым людям не было к Заренке дороги.  И как бы они ни плутали, как бы ни старались разыскать лесной терем – все было напрасно. Словно кто-то глаза им отводил.


На том и сказке конец. Да только не сказка это вовсе.

А откуда я об этом знаю?.. Да от самой Заренки. Я знакома и с нею, и с ее матушкой, и с огромным черным котом с янтарными глазами. И с четырьмя сестрицами – душами Земли, Воздуха, Огня и Воды. Ведь я – это они и есть, и все живые существа на свете. Деревья, цветы, люди, звери да птицы. Те, что жили много лет тому назад, и те, что еще не родились. Я знаю обо всем, что было, и что будет. И помню все сказки на свете.
…Потому что пряду само седое время в светлом тереме посреди осеннего леса.




Написано 19-20 августа 2018 г., в гостях у крестной, в дачном поселке Загорянский, на лесной опушке.




__________________
Копирование, публикация и любое использование моих произведений или отрывков из них допускается только с моего письменного разрешения, с указанием моего полного имени и фамилии, а также с указанием ссылки на текст произведения, размещенный здесь, на моей авторской странице. Во всех остальных случаях это будет расценено как прямое нарушение закона о защите авторских прав.