Секунды вечности Часть 1 Глава 29

Автор: Кристина Громова
Глава 29 (первая часть)
Переступивший через чужую честь переступит
и через чужую жизнь.
Tatiana_Silver_Hawk
Уже на следующий день Снежин вспомнил почти все, что с ним случилось. При поддержке своих немногочисленных, но верных друзей он развел бурную деятельность: были улажены бюрократические формальности с полицией (даны и записаны его показания о случившемся), получены записи с камер видео наблюдений кафе и магазинчиков напротив (благодаря чему преступление Таниной было раскрыто по горячим следам).
Чуть позже полиции удалось найти и двух амбалов, за определенную сумму согласившихся затащить «изрядно выпившего» по словам заказчицы мужа сначала в машину у кафе, потом и к нему, Снежину, в квартиру. Провернуть такую операцию Таниной не составило никакого труда: дубликат ключей от квартиры Григория, в которой они вместе просуществовали теперь бессмысленные для мужчины пять лет, был изъят полицией только при задержании.
Снежин (с помощью нанятых адвокатов) подал на Жанну в суд с формулировкой «покушение на убийство». Данный факт подтверждался многочисленными медицинскими заключениями врачей о содержании в крови у поступившего по скорой пациента смертельной дозы наркотика клоделина. К судебному иску также прилагалось и видео с одной из камер, расположенных в зале кафе, где было четко видно, что именно Танина подсыпала наркотик в стакан с минералкой. Администрация кафе только рада была помочь следствию, ведь произошедшее событие бросало тень на репутацию их заведения.
Жанну по итогам работы оперативной группы задержали, но позже отпустили под подписку о невыезде из города до заседания суда, назначенного только через месяц.
Ну а нефтяной магнат, которым так бравировала Жанна перед матерью Снежина, на поверку оказался обычным аферистом, испарившимся, как только ему стало известно о преступлении пассии. Причем исчез предприимчивый молодой человек с драгоценностями, подаренными Снежиным своей экс-возлюбленной.
Григория все вышеперечисленные события оставили равнодушным, впрочем, как и судьба женщины, пытавшейся его убить. Он переживал совершенно о другом: до суда, весь этот кошмарный месяц, Василиса ничего не должна была знать о случившемся, чтобы, не дай Бог, не засомневаться в его честности по отношению к ней.
На четвертый день своего заточения в больнице мужчина вынужден был выписаться: через несколько часов прилетала из Иркутска Василиса.
И доктор Кузнецов, и друзья, и его мама были не согласны с решением близкого им человека: они твердили, что выписываться опасно для его здоровья, а девушке нужно рассказать все как есть. Однако Снежин оставался непреклонен и настаивал на своем. Только он слышал слова Ираиды Андреевны, той странной мудрой женщины, сказанные ему совсем недавно: «Если ты хоть раз предашь ее - не простит, даже если кинешься с головой в черную бездну».
И все же, понимая недоумение собравшихся людей, которых Григорий пригласил к себе на квартиру для приватного разговора, Снежин, взяв длительную паузу перед финалом общего совещания, решился пояснить свою позицию:
- Признаваясь в случившемся Василисе, я должен буду ей сказать и о том, что ключи от моей квартиры все это время находились у женщины, с которой я прожил пять лет, которая в любой момент могла прийти в эту квартиру, даже когда я был дома!
Григорий обвел присутствующих вопросительным взглядом и дополнил уже спокойней, но твердо:
- А еще я должен буду рассказать своей девушке, в каком виде меня нашли Сергей и бригада скорой помощи. Вы бы на ее месте поверили мне, если б я вам сказал, что не сам разделся догола, но догадываюсь, кто это сделал и зачем?
Ответом мужчине была тишина. Наконец все поняли, что у Григория были веские основания до суда хранить молчание.
Гнев, который мужчина испытывал в тот момент относительно ситуации, в которую попал, читался во всем его облике: в сжатых до посинения костяшек фаланг пальцев кулаках, напряженной вытянутой спине, бьющейся у виска жилке, но, главное, в черных (вместо медово - карих), как сама ночь глазах.
- Один месяц, дорогие мои, один месяц, - просто убийственно тихо сказал он, - помогите мне...