8 Музыка

У самой тропы разложились Музыканты. Выглядели он жалко. По утрам, а полдень для них несусветная рань, они всегда так выглядят, если выглядят вообще. Такая у парней работа. Не то, чтоб сильно пьяницы. Они пьют только по праздникам, но в Таборе праздник каждый день. А уж тем более, День Рождения. А что за праздник без музыки? А что за музыка без Музыкантов?

Хмурый увалень Флойд Перец играет на банджо, и на укулеле. Он никогда не расстаётся с ними и как матрос революции всегда перечеркнут черными ремнями громоздких кофров. А еще он может играть на гитаре, балалайке, мандолине, дутаре, на всем, у чего есть струны и нет смычка.
 
Длинный Гнутый может извлечь звук даже из пустой алюминиевой банки, если наковыряет в ней дыр, дует во все, включая самодельный инструмент из привязанных к палке пластиковых бутылок, но лучше всего у него получается играть на хитровыгнутой конструкции из медных трубок, клапанов и раструбов, которую он называет трубой. Он тоже всегда таскает её, и от того кажется, что и сама его долговязая фигура изогнута.

Литр панк. Он отвечает за ритм. А ритм он может выколотить камнем из ржавого ведра. И выколачивает. Но это вечером. А утром они выглядят жалко. Похмелье и творческий кризис, убойная комбинация. Им сейчас так плохо, что они даже не могут сидеть. Играют, как бухие римляне периода упадка, полулежа. И очень плохо играют. И сами понимают, что играют плохо, сами страдают от этого. Причем играют песенку мамонтёнка про маму. Жалобную.

Шляпа Гнутого лежит на краю Тропы. Пустая. Только две сигареты удалось заработать. Васька решил облегчить их страдания. Он опустил подножку и пристроил велосипед на траву.

- Здравствуйте, Музыканты. – сказал Васька, усаживаясь возле музыкантов.

- Здравствуй, добрый человек. – нестройно ответили музыканты очень хриплыми голосами. Видимо им было очень плохо. Они его не узнали.

- Да уж, плохо вам, типы. Общая нестойкость организма.

- Слышь, добрый человек, ты чего до нас догребся? – Полез в бутылку Литр. Как всякий ударник он любил конфликты. Один глаз открылся, сфокусировался на велосипеде.  Он, толкнул локтем перебирающего струны в оцепенении Перца.

- Здорова, Штопор! А это ты?! Васька. Точно-точно, Штопор говорил, что ты нам велик оставишь на хранение.

- Когда это он вам успел сказать про велик? Он по идее, еще и не знает, что я уехал.

- Когда?! - Перец, превозмогая похмелье и депрессию, яростно поскреб затылок, потом отчаянно потер лоб, потом охватил руками виски. Ничего не помогало. Он призвал на помощь коллег.

- Гнутый, мы, когда Штопора видели?

- А какой сегодня день? – вопросом на вопрос ответил Гнутый, который тоже был далеко от суеты.

- Среда, допустим, а что это меняет? Я тебя спросил, когда мы видели Штопора?
Гнутый тщательно протер глаза, потом помассировал себе затылок, потом потер лоб, и тоже обхватил виски ладонями. Потом нашёл выход.

- Литровый, мы, когда видели Штопора?

- Вот это ты сейчас мощно продвинул процесс. Я же сам бы нипочем не догадался спросить Литра. А ты так вот взял, и нашел решение. Молодец. – отвратительно скрипучим от сарказма голосом возмутился Перец.

- Нет, сегодня не может быть среда. Не похоже на среду. Все совсем не так, как должно быть в среду. Ничего общего. Ни малейшего сходства. Даже не думай, какая в рыбьи жабры, сегодня может быть среда? Тем более, сегодня?! Я понимаю, если бы среда была вчера, или позавчера. Отлично. Но ведь, если подумать, может так случится, что среда вообще случится завтра. Но, если среда случится завтра или случится вчера, то совершенно не может быть, чтобы среда была сегодня. – ответил Литровый не дожидаясь вопроса.

- Вот спасибо тебе, дорогой человек, теперь все стало ясно. Конечно, откуда сегодня среда возьмется?! Где это видано, чтобы среда, да вдруг сегодня?! – Перец задыхался от сарказма и похмелья. – Я то тебя что спрашивал? Когда мы видели Штопора?

- Ты не спрашивал. Или не меня. Меня спрашивал Гнутый. Но он сегодня вообще несет лютую пургу. А я ему еще вчера говорил, не надо пить микстуру с эльфами. А он, еще и две гитары им сломал. А одну сжег. Он вообще, такое вчера творил. Микстуру запивал прямо из Бесконечной Канистры. Из горла. Вот теперь у него мозги и не на месте. Даже те, что были. А было их там не много. Птичке на яички не намажешь.

- Точно, Васька, вспомнил! – Перец на звонко хлопнул себя по лбу. – Вчера мы его видели. Точно. Он же с эльфами на спор через костер на пляже прыгал.
 
- И что, он тебе вчера сказал, чтобы я сегодня вам велик оставил?! – Васька почти не удивился. Со Штопора удивляться, удивления не хватит. Но и Музыканты, честно говоря, те еще источники информации. Маловероятно, что вчера, когда Длинный запивал микстуру гептилом они за этим отстраненно наблюдали. А вот то, что вчера они все пили из Бесконечной Канистры и из маленькой бутылочки вероятно куда более. Тем более, предыдущий вечер для них мало отличался от любого вечера сезона.

- Не так. Он сказал, Васька завтра придет с великом на Водопойку, и даст нам лекарство от похмелья и от запоя. В смысле, велик даст лекарство. – уточнил Перец.

- Та-аа-к?! Давай спокойно и медленно скажу, что я понял, а ты меня поправишь. – Васька попытался внести ясность. Но Музыкантам было уже не до него. Литров не отрывая задницы от травы, и стоная при каждом движении подобрался к велику, запустил два жадных пальца в седельную сумку.  В ней должны были брякать ключи. Васька сам брал в той сумочке пассатижи пару недель назад, когда делал качели на Русалочьем Мысу. Маленькая сумочке битком была забита полезным железом. Но Литр вытащил оттуда хороший комок стафа.

Сам Штопор никогда ничего не курил. Ну, разве что, иногда под очень хорошим газом, синий Винстон.  Но многие говорили, что иногда он угощает черным планом. И план тот особенный. И еще много такого рассказывали, но истории те стоило бы собрать в книжку сказки народов табора. И издать в нуаровом комиксе. Ну, это же Штопор. Про него чего только не рассказывают. Только уши подставь. В условиях отсутствия интернета устное народное творчество заняло освободившуюся нишу средств массовой информации. Табор развлекал себя сплетнями и убаюкивал баснями. И большинство сплетен рождалось именно тут, на пересечении информационных потоков, на Водопойке.

За то время, пока Васька думал эту мысль, Гнутый успел выудить из бороды кусок фольги из которого свернул печку, и стебель тростника, уже довольно закопченный. Перец выудил из кармашка в кармане шорт зажигалку.
 
Маленькая черная капля на печке вскипела и обратилась в серый дым. Который весь утянуло в закопченную тростниковую трубу. Зрачки Перца замерли, сфокусировавшись на точке за пределами реальности. Дым медленно потек из ноздрей. И лицо его, серое от похмелья и мятое от депрессии медленно розовело и разглаживался.
 
Второй кропаль отправила в путешествие Гнутого. Он долго держал дым. Потом просто упал в траву не выпуская изо рта трубочку. И только через пару секунд над его головой поднялось серое облако, и трубочка издала умирающий фа диез.
 
Литр проводил товарища завистливым взглядом, выдернул из его губ трубку, и только тут понял, что подобно сказочному медведю, попал в безвыходную ситуацию.
 
Технология ингаляций была проста. В одной руке ты держишь печку, второй подносишь огонь под фольгу, а третьей держишь трубку. Очень удобно, если у тебя есть треть рука. А если еще есть и запасной глаз на выдвижном манипуляторе. Но вдвоем это делать удобнее.

Васька штопоровского раньше не видел и не пробовал. Но сразу понял, только по одному запаху, что стаф отличный. И оказался чертовски прав.

Сержант Флойд Перец и Гнутый Джарвис покинули чат. Васька и Литр остались одни на плоском земном диске, вращающемся вокруг них чудодейственной силой стафа.

- Вот какая тебе, Кот Василий, фундаментальная разница, когда кто где видел Штопора? Это ведь все условно. Время штука глючная и у каждого в нем свои баги. А тем более Штопор. Я вот вчера вообще у эльфов не был. А был я, как и они оба на Дне Рожденья Человека – Ракеты, где Штопора и видел. А вот позавчера я был на свадьбе на Лысой Горе. И там точно его не было. А все уверенны, что там его видели. И рассказывают, что он там творил. А творил он там примерно то же, что и на других праздниках, где он точно был. Штопора так везде много, что хрен разберёшься, кто где и когда его на самом деле видел. И его ли? Это я к тому, что позавчера это очень долго. Позавчера это давно.

- Так он вам вчера, на Дне Рождения Человека Ракеты сказал, что я сегодня к вам на Водопойку приеду на велике?

- Он не сказал, куда ты приедешь. Он сказал, что завтра мы немного посторожим его велик, а нас за это от похмелья и от запоя спасут. А нам, Васька, пора спасться. Печень может катапультироваться из организма без предупреждения. А фляга уже свистит так, что я сам не понимаю, кто я, и зачем? А тут еще и эта рыбья среда может случится в любой момент. А велик надо отдать именно в среду. Но я не помню кому. Но того, кому надо отдать велик знает Гнутый. В лицо знает, вроде бы. А по имени его как соседа Флойда Перца. Ну или типа того. Пароль – Скажите, сегодня случайна не среда?! А вдруг среда вообще никогда не придет?! – По глазам Литра уже было понятно, что он не тут. Его уже мало что интересовало, он озирался в поисках предметов, из которых можно извлечь ритм, и потянулся к велосумке. На этот раз он не стал запускать пальцы, а расстегнул замочки и поднял крышку. И сумка оказалась плотно набита металлическими предметами. Из которых можно было извлечь кучу грохота и шума. А из чего еще рождается музыка?

Выуживая из сумки ключи, он уронил одни на раму. Рама издала металлический лязг. Странно, Васька был уверен, что у Штопорова велика рама как у всех, карбоновая. Звук понравился Литру. Он несколько раз ударил по раме разными ключами, долго и основательно изучая рожденные соприкосновением металлов звуки. Потом, совершенно спокойно, как так и надо, начал скручивать передние тормоза. Получив тросик он нанизал на него освободившиеся гайки и шайбы, потом скрутил гайки с передней оси, откатив в сторону не нужное колесо и вытащив из втулки руль. Руль, тоже оказался металлическим. И очень звучным. Литр воткнул его в землю так, чтобы из рогов можно тоже было выбить ритм. Велик перевернул и поставил на седло. Задумчиво крутанул педаль. Видимо, в его голове появился новый проект. Он задумчиво хлопал себя по карманам в поисках материала для будущей музыки. При этом он все делал не отрывая задницу от земли.

Васька не мог оторвать взгляда от его действий. Неотвратимая деконструкция велика его совершенно не волновала. Еще он подумал о том, что сегодня удивительный день. К полудню он уже увидел трех человек, которых прет. Правда два из них были под стафом. Но это ничего не значит. Просто совпадение.  А впереди был еще вечер. И он подумал о Ленке, но тут же забыл эту мысль. Литр собирал музыкальную машину.

Тем временем, не обнаружив в своих карманах необходимого материала Литр подверг ревизии содержание карманов шорт Гнутого, и тут же нашел там сплющенную пластиковую бутылку. Васька, уже понимая его замысел, протянул ему складешок. Литр тут же нарезал лепестков и прикрепил куски пластика к спицам бывшего заднего колеса бывшего велосипеда синей изолентой. Запыленный моток изоленты он извлек из кармана шорт Перца. Тот иногда заклеивал ей подушечки пальцев.
 
Довольный результатом Литр некоторое время любовался творением. Потом осторожно толкнул педаль… провел ключом одиннадцать на тринадцать по ключу девять на одиннадцать…  встряхнул стальным тросиком с гайками и шайбами… брякнул по раме и пнул руль по звонку… И мир до краев наполнился шумом и лязгом. И стал ритм. Вот-вот должна была родиться Музыка.

И она родилась. Сначала танцевали только дети. Откуда в Таборе берутся дети, было не понятно, но их всегда было много на Водопойке. Они подходили и начинали танцевать. Васька понял, что произойдет дальше, решил смотать удочки, пока не началось. Но, он подумал, что будет хорошо и Ленку угостить штопоровым стафом, вдруг она вспомнит, что еще совсем недавно умела улыбаться. И он отломил себе немного от комка, который Литр уронил в траву. Потом подумал, что может быть стоит угостить Погрома, при следующей встрече. И он еще немного отломил.
Тут с деревянным скрипом из травы восстало тело Гнутого, поднесло к губам трубу, пошевелило губами и произнесло. – Васька, спаси нас. Забирай весь комок. Нам только со стакана слезть было надо. – Тут надо было уже бежать. Потому что теперь началась Музыка. А где музыка, там и танцы. А от танцев нет спасения.

Заботливые мамы, решившие удалить детей из эпицентра лязга и грохота, сердцем чувствуя недоброе, попали под первый акустический удар трубы. Сначала они обратились в соляные столбы в цветных парео или разношенных трениках, а через 16 тактов они уже танцевали с недоумевающими лицами. А когда подключилось банджо Сержанта Флойда Перца лица стали счастливые. И танцевали уже и йогини, которые как раз отйожились и шли с водой по родным стойбищам. Шли себе мимо. Но мимо Музыки не пройдешь.

И вот уже упитанный дядЁк, идущий с барахолки с фонарём с дохлыми батарейкам, бросил все и кинулся в пляс. Вот и солидные тридцатилетние тети в очках диоптриями, побросали баклажки и начали извивать бедра и чертить в воздухе змеиные знаки руками, вот и старый как большевистская газета Искра Отшельник, который забрел на Водопойку за батарейками, начал вкидывать коленца, напоминающие гопак с саблями. Вот уже и солидная Валерия Степановна, Васькина и Погромова математичка бросила мешок тыкв на песок и прыгает через него, веселясь как первоклассница с косичками. Да Васька удивился, заметив, что он сам пляшет среди Русалок. Музыка. Нет от неё спасения. Пора было бежать.

Он, не переставая танцевать, медленно отступил к пляжу. Там тоже танцевали, даже в воде. Но уже без такого энтузиазма и не все. Чувствовалось, что для мирового успеха Музыкантам не хватает колонок на много-много мегават. И это было к лучшему. У них не было солиста. А современный человек не может понять музыку, если в ней нет слов.

http://proza.ru/2022/05/28/1186