10 пионер квест

Пионеры пребывали в полном афиге со всего, что творилось вокруг. От возбуждения он говорили без остановки, перебивая и дополняя информационный поток. Прежде чем вскипела в жестяной кружке вода и опала чайная корона Васька знал о них все.

Последние пять лет они провели в боях. Они истребляли полчища чудовищ и мутантов, прикрывая друг другу спину в лихих драках на огненных мечах и делясь последней аптечкой. Жизнь их, полная битв и подвигов проходила в популярной онлайн игре. И жизнь та была прекрасна. Особенно, когда предков нет дома.
 
Но тут грянул карантин. Они краем уха слышали что-то про поразивший мир вирус, но у них были дела поважней. Они вели войну с другим кланом. В ответ на ряд дерзких и эффективных рейдов противник выбрал тактику экономического прессинга и блокировал поставки ресурсов, истреблял экспедиции заготовителей и держал высокие цены на рынке. А тут еще надо было крафтануть новые спелы и обгрейдить навигационную систему И на карте стоял… короче были они вне информационного потока. Поэтому новость о карантине грянула как петарда в кастрюле. И весело, и не приятно. Приятно, что в колледж теперь не надо и можно не делать вид, что спишь и рубить проклятых орков фиолетовыми топорами круглые сутки.
 
А вот то, что теперь и предкам на работу не надо было очень печально. Предки потеснили воинственных отпрысков в медиа пространстве. Хуже всех пришлось тому, кто сегодня положит под подушку подарок для зубной феи. У него был полный комплект предков. С утра мама смотрела в большой комнате телевизор, а батя используя увесистый пивной авторитет, как таран, вышибал совершеннолетнего дитятю из-за компа и играл в тупую стрелялку. У него, оказывается был аккаунт на рабочем компьютере и даже высокое звание в клане. И у них как раз перед карантином шла заруба с кланом «кровожадных скунсов» из отдела прогнозирования рисков. И там тоже были серьезные боевые действия. Вечером мама, пересаживалась в компьютерное кресло и пересказывает в скайпе все, что увидела по телевизору подругам, которые тоже весь день смотрели телевизор. В это время батя ел под телевизор. Или пил пиво. Их отпрыску некуда было деваться в квартире.

Но и двум другим пришлось хлебнуть лиха. Две разведенные мамы тоже, оказывается, умеют тратить время в интернете. На игру удавалось вырвать только часов восемнадцать в сутки, да еще и не одновременно. И конкурирующий клан мог бы воспользоваться этим, но, видимо страдал от тех же проблем. Но все равно, удерживать захваченное стало труднее. Силы иссякали, ресурсы таяли, по всем фронтам появился острый дефицит. Неотвратимый итог приближался.  Их виртуальную империю рвали в клочь жадные соседи.
 
А полный крах наступил, когда в игре резко активизировались Банды Рейдеров нападая на всех подряд с задором дворовой шпаны. Это со всех концов света, страдая избытком времени и денег игроки с купив за настоящие деньги виртуальные прибабахами крушили врукопашную их, матерых ветеранов и магистров как слепых котят. Все быстро и бесповоротно приходило в упадок. И однажды все рухнуло.
Больше нечего было делать в интернете, а находится дальше в квартирах, где телевизор безостановочно кричит о чуме было невыносимо. Но предки были дома, а значит, телевизор не выключался. И из него текли бесконечные новости, которые иногда прерывали экстренными новостями. Родители иногда пили чай на кухне, где работал только маленький телевизор, и пересказывали новости, которые только что видели по телевизору в комнате, под аккомпанемент новостей из маленького кухонного телевизора. А новость была одна. Корона. И некуда было от новости той деваться.

От скуки стали они конектить через телефон, это же тот же самый интернет, только видеокарта слабее и экран меньше. И тут выяснилось, что они живут рядом. Двое, вообще на одной улице, на расстоянии в четырнадцать остановок. остановке общественного транспорта, а третий, будущий счастливый обладатель сотрясения мозга, жил в другом районе, но тоже по маршруту троллейбуса номер 13.

Несколько дней назад в чат попросился один старый знакомый, бывший враг, глава враждебного клана, который тоже стер в порошок карантин с его бесконечным притоком запертых дома людей с карточками, привязанными к аккаунтам... И тоже оказался земляком. Район другой, а город тот же. Он и предложил сходить в рейд на Остров. И на его мобильный девайс неизвестный скинул дорожную карту с резистами, чек поинтами, и курсовым указателем. И он же первый слился. Его не отпустила мама. Оказалось, что ему одиннадцать лет от роду, и ни о каком походе на природу, с ночевкой у костра и речи быть не может.

Идея турпохода понравилась предкам всех троих даже больше чем самим пионерам. Они с удовольствием стали спонсорами экспедиции. Батя привез из гаража три пыльных рюкзака и котелок. Разведенные мамы набили рюкзаки свитерами, носками и консервами. Правда, они понятия не имели о Таборе и об Острове даже о Зеленых Кругах. До предков такая информация не доходит.
 
В реале они познакомились сегодня утром, на конечной остановке 300 микрорайона. И это Ваську заинтересовало. Большинство пионеров знало две дороги от Города до Табора. Пешком от элки, или на велике по федеральной. Некоторые знали путь от Райцентра на сельской маршрутке. А вот про то, что с конечной 300 микрорайона ходили дачные автобусы не знал никто, кроме того пацана, которого не отпустила мама. И если сеть на любой из них, а потом, через одиннадцать остановок выйти, перебраться через высоченную насыпь железной дороги, цепляясь руками за колючие кусты акации, то на той стороне выйдешь на проселок, где рандомно резистится дачный автобус до самой деревни Новые Бредни. А там уж – рукой подать. Но вот только знали этот маршрут очень немногие. И уж тем более, никто им не пользовался. Длинный трудный и дорого маршрут получался. Да и удовольствие от поездок в пропахших пенсионными книжками автобусах то еще удовольствие.
 
Ваське не понятны и не интересны были их проблем. И имущество их его не интересовало. Он успел выяснить что ни одна их зарядка ему не подходит. Интересно было, от кого сами пионер узнали про Табор, но такая информация всегда приходит сама. Однако бросить их на Тропе у Водопойки он не мог. Наверное, они хорошие люди, если в свои 18 лет они впервые выперли из зоны комфорта, пол дня тащили на плечах дурацкие каркасные рюкзаки, шесть часов провели в душегубках автобусах и на раскаленных автобусных остановках, получили по морде, намочили штаны, и все еще даже не думают, что можно повернуть обратно. И, конечно же, не стоило оставлять их огромные рюкзаки в пределах прямой видимости барахолки. Нужно было хоть бы помочь им найти место для палатки, в последнее врем остро встал квартирный вопрос. Сосновый лес вокруг озера уже с трудом вмещал прибывающий народ. Но брать на себя такой геморрой желания не было. Он опустил на глаза очки и посмотрел на солнце.

Дядьков в Таборе не много, и все они похожи. Среднего роста и то что в анкетах и переписях называется среднего возраста. Всем им хорошо за тридцать. Все они ходят в комбезах из палаточного брезента под майку. И все себе на уме. Средние. И в среднем у них в биографии по одному диплому о высшем образовании и одной судимости. Но это очень в среднем. И живут они все больше на Дальних Хуторах, или еще где, тихо без лишней суеты. Посмотрись со стороны, скучные серые стариканы. Скучно доживают до простатита и Альцгеймера. Но Васька случайно знал, что это не так.

Дядьки, они все были заняты одним общим делом. Было у них оно. Ведь, если присмотреться, то все они были люди не простые. Звездочет – дядёк. И Человек – Ракета дядек, да почти уже дед. И Буба, верховный жрец Гандистана. И Супер Лапша, если разобраться, тоже дядек. Шкипер, тоже, хотя многие уверены, что Шкипера не существует. Его никогда не видели без Штопора, и на этом основании эти самые многие считали его просто галлюцинацией исполняющего обязанности придворного шута для мелких поручений и собутыльника для опохмела. И все они о чем-то молчат при посторонних. Сумасшедшие они все поголовно. И самый безумный из них инженер Попов.  И именно он подошел и присел к их огоньку.  Он нес на палке через плечо две баклажки воды, и решил передохнуть.

- Здравствуйте, люди молодые незнакомые. Извините за назойливость, по вашим бледным лицам вижу, что вы только с дилижанса. Как там в нашем родном любимом Городе дела? Какие сводки с фронтов? – обратился он к трем путешественникам. Ваську поприветствовал жестом.- Тот, кто до сих пор носил в кармане свой зуб с радостью откликнулся на контакт. А это было ошибкой, от которой Ваське лень было его предостерегать. Этот дядёк не даром носил имя изобретателя радио.
- Говорят, уже больше миллиона погибших. Карантины по всей Европе. Все сидят по домам?
- Миллион, скажите пожалуйста?! – дядёк выудил из кармана сигарету. Все. Теперь он уже никуда не торопился. – Не многовато ли для нашего Городка? Это же чуть больше, чем каждый первый?! Кто в лавке остался?
Зубоносный первопроходец отказался от предложенной ему сигарете и поддержал беседу.
- Нет, это в мире. Там, говорят, вообще дела плохи.  – ответил лишившийся зуба путешественник.

Дядек с удовольствием стукнул спичкой по коробку высек пламя и неторопливо раскурил сигарету. Блин как у этих ископаемых получается, кольнула Ваську сожаление.  Искусство добычи огня трением серы о серу ему преподавал Звездочет, но безуспешно. Так же безуспешно, как попытки Ленки научить Звездочета есть суши палочками. Хотя, тут, возможно, дело было в суши. Готовить Ленка не могла клинически. Чем больше она старалась, тем отвратительнее получалось. Но, приготовить хорошее суши в эмалированном ведре на костре, имея из продуктов только рис и банку шпрот, мало кому удастся.

Пионеры от предложенных дядьком сигарет отказались. С их стороны было кране необдуманно явиться в Табор совсем без дурных привычек. Но это дело быстро поправимое. Можно гарантировать, что вечером они, умотанные в щи, будут прыгать через костер и разбегаться с пляжа, чтобы проскочить как можно дальше по зыбкой лунной дорожке, отраженной в озере. Или будут петь жалобную песенку про мамонтенка. Или… вечер покажет.
- А в Городе, как дела?! Сколько
 трупов вы лично видели, пока пробивались к нам из города где мародеры грабят аптеки и линчуют врачей? Успели ли военные взять ситуацию под контроль? Как организованна эвакуация? Дошло ли дело до массового каннибализма? Или, не приведи господи, до заметного падения рейтинга Президента?! Или все не так плохо, как должно быть, если половина из того что сообщают о вирулентности правда?!

- Трудно сказать. Я не выходил из квартиры несколько недель. И многого не знаю. Если смотреть в окно, то ничего не изменилось. Только на турниках теперь не пьют пиво пацанчики на корточках, а качают пресс взрослые дяди, и на футбольной площадке во дворе все время гоняют мяч папаши, которых выпнули из квартир с колясками. Еще алкомаркет в соседнем доме стал кишеть покупателями круглый день. Если честно, даже патрулей не прибавилось. Один раз видел у соседнего подъезда долго стояла скорая, и два человека в комбинезонах и респираторах сажали в нее бабульку. – ответил потерявший зуб.

- Вы достаточно сказали, я могу не репетировать траурный спич на похороны цивилизации. Конец света опять оказался учебным. Наш мир, опять, устоял. И, скорее всего, устоял так, что даже не извлечет из трагического опыта нужные выводы. Даже немного жаль. Цивилизация, которая сама себя насмерть запугала инфекцией – очень ироничный финал. У Создателя сложное чувство юмора. Или вы воинствующие адепт атеизма? Крестоносцы агностики?
Инженер Попов обвел взглядом три пары глаз. И светившееся в них оловянное непонимание вызвало у него надежду и улыбку.
- Сартр или Ницше? Камю или Шопенгауэр? – плохо скрывая азарт продолжил опрос Попов. - Мартов или Бакунин? Вам что-то говорят такие имена? Ульянов, Джугашвили, Шикельгрубер? Знакомые имена? Маркс? Энгельс? Никаких ассоциаций?! – пионеры безмолвствовали раскрыв удивленные глаза. - План Даллеса? Протокол сионских мудрецов? Риббентроп – Молотов? Хотя бы архивы Гурджиева? Вам это о чем-то говорит? – На каждый свой вопрос поучал он один и тот же, выражающий полное недоумение жест, он приходил все в больший восторг. И выпалил тираду.
- Вот! Вот теперь этот софист жонглер и дремучий бурбон будет посрамлен и растоптан. Теперь никакое жюри ему не поможет. Привык, понимаешь, выигрывать за счет симпатий аудитории. Вот теперь пусть попробует. Так, юноши без имени, сегодня вечером вы все трое просто обязаны быть в кинотеатре. У нас сегодня решающий диспут. Пока счет один – один. Но все жюри прикормлено новгородцами и запугано партизанами. А зрителям засрали мозги годы постсоветской советской пропаганды. Пусть он попробует людям не предвзятым и не имеющим своей политической позиции доказать, что массовые репрессии и массовый голод — это хорошо, а международная интеграция плохо. Теперь надо их спрятать, а то они к вечеру нахватаются идей. Тут в кого не плюнь, компрадорская сволочь и конформист, но при этом все топят за тотальную революцию. Особенно те топят, кто и знать не знает, чего хочет поменять. Такую ересь несут, особенно ближе к вечеру, - хотя мумию вождя святой водой поливай, кипит наш разум возмущенный. А вечером мы ему устроим коллективизацию. Раскулачим интеллектуального банкрота. Будет, рыба донная, знать. Подумаешь, ставки одиннадцать к трем. Рано радуется. – погрозил Попов неизвестному интеллектуальному банкроту.
Инженер так возбудился, что лицо его из землистого снова стало живым, расправились плечи, и даже устойчивый запах переработанного гептила улетучился. И тростниковая шляпа, сидевшая до этого на голове унылым блином сбилась на затылок по-ковбойски. Из глаз сыпались искры мыслей. Взгляд уносился вверх по длинным цепочкам ассоциаций. Он был готов к соревнованию. Ему реально нужны были девственные мозги, чтобы сотворить… Васька даже испугался за него, как бы до вечера не перегорел. 
- Нет, надо эти чистые от политики головы спрятать до вечера. Вы, молодые люди, где пропишетесь? – получив очередной немой ответ инженер продолжил. - Так. К Партизанам вас вписывать нельзя. А то вам там Вук так мозги к вечеру прополощет, что вы сами решите, что мир станет лучше, если очень хорошие люди с горячими сердцами и руками в тактических перчатках, упразднят пару-тройку устаревших общественных институтов, и поставят к стенке пару тройку миллионов людей плохих. Ништяк идея.  А военный коммунизм на всей планете вообще огонь! Так они же еще и наливают, ренегаты и волюнтаристы, по полной кружке.
Инженер поскреб бороду, видимо, стимулируя мысль.
- В Гандистан вас тем более не вариант. Ну их, в ерша обглодыша, этих йоганутых да юродивых, креста на них нет. Там вам еще и не такой либерально-шаманистской дряни в голову нальют, и гашишом закрепят, как эпоксидной смол. Будите думать, что войну можно остановить сунув в каждый ствол по цветочку. Дело, может и хорошее. Не, ну а фигали?! Ну вдруг?! Никто же не пробовал?! Просто никто пока не добежал с цветком до автоматчика, но в теории, в сферическом гнедом коне в сингулярном вакууме, хрен его знает, может быть и вполне рабочая схема? Хотя, лично я сильно в этом сомневаюсь. Будут они вечером шестируких синих баб вокруг сосен хворостиной гонять и ждать, когда их отпустит. А их не отпустит. Эти вегетарианцы нашли такие грибы. Я сам два дня уверял сам себя в том, что я не существую, и это с полгриба. Так что не вздумайте.
Попов запустил руку под шляпу и заскрежетал ногтями по черепу.
- Ну, и Новгород, не лучше. Там та же самая мистическая дрянь, помноженная на гиперборейскую национальную идею. К вечеру им будут открыты тайные значения рун, и они сами поверят в неимоверно исключительную роль прото славян в прото истории прото цивилизаций. Короче, нет времени на раскачку, товарищи. И вариантов нет. Впишем их к Подкидш. Давно пора его раскулачить и уплотнить. И идей мальки от него не нахватаются никаких. Он эпикуреец и глухонемой.


Недавно на пляже между Русалочьим мысом и волейбольным полем появился экран. Кто-то вкопал два вертикальных ствола в песок метрах в десяти от воды. Между их вершинами натягивали стропу с несколькими керосиновыми лампами и пустое пространство между водой и столбами становилось сценой, а пустое пространство между столбами и стропой становилось экраном, странной конструкцией из света и фантазии, на котором показывали кино.

Нет, конечно, никакого настоящего кино там быть не могло. Не было электричества. Туземцы сами исполняя роли. Иногда исполняли очень близко к оригиналу, имитируя актерскую игру знаменитостей прошлого. А иногда давали зрителю собственное прочтение событий и роли. Некоторые делали это так удачно, что в репертуаре кинотеатра появлялись настоящие хиты. И, естественно, настоящие звезд.

Представление начиналось не раньше девяти вечера. Раньше было слишком жарко. И слишком светло для кино. Сначала был театр. Первыми на песке собирались мамаши с детьми. Детям обычно показывали сказку про репку или про курочку Рябу. В отсутствии привычного излучения телевизоров и компьютеров дети следили за сюжетом разинув рты. Тем более, что сюжет был каждый раз разным. Труппа театра смело вводила в архаичный сюжет новых персонажей, новые сюжетные ходы, и даже переносила действие курочки Рябы в новые декорации.

 Сразу после заката, когда темнота обступала сияющую рампу кинотеатра туземцы собирались на песке, садясь лицом к рампе и к озеру. А те, кто хотел выступить садились на песок по другую сторону, к воде спиной.

Ленка выходила в свет ламп и в роли Ани Чалотра. Но её не узнавали, и публика не аплодировала. Ваське обидно было за Ленку до слез. Она старалась. Но оригинал он никогда не видел, и понятия не имел, похоже или нет.  Скоро Ленка бросила сценическую карьеру и увлеклась рисованием. Впрочем, тоже не на долго.

Иногда кино затягивалось почти до рассвета. Но чаще, еще раньше, чем сгорит весь керосин в лампах, заканчивались актеры. Да и многие зрители засыпали на теплом песке. Но, далеко не все. Наоборот, некоторые собирались к финалу кинотеатра, ради другого развлечения. И тогда, вторым номером программы шли политические дебаты.

Два человека, отстаивающие разные точки зрения на один вопрос должны был по очереди убедить зрителей в своей правоте. Иногда и дебаты длились дольше чем скоротечная июньская ночь, особенно когда ораторы умели держать внимание публики. А они, как правило, умели. Они могли язвительно разрушать аргумент оппонента, или выставлять смешными дураками признанных классиков и политических титанов, они могли доводить до абсурда любые устоявшиеся аксиомы и подвергать сомнению сам принцип деления единого мира на некое условное зло, и еще более условное добро. Главное, не быть скучным, иначе публика просто уснет на мягком песке.

На каждое высказывание отводилось не больше трех минут. Песочные часы из двух пластиковых бутылок вели счет времени. Количество раундов могло быть любым.
И особым шиком было закончить раунд ударив в гонг до того, как иссыплется песок времени. Гонгом работал старый диск сцепления, найденный Васькой в Черном Лесу за Старым Западным стойбищем.

Ну, а раз были соревнования, то как не быть и тотализатору? Ни что так не помогает зрителю разделить радость победы как выигрыш. Да и внимание аудитории, чье благосостояние хоть как-то зависит от исхода соревнования привлечь куда проще.
Сам по себе, любой тотализатор сложная система. А в Таборе, где бумажные деньги были редкостью, а электронные средства платежа не действовали, эта система была запутанна чрезвычайно. Туземцы ставили на кон вещи. Чаще всего, бесполезные. Такие, что не жалко проиграть. А выиграть всегда приятно, даже бесполезные. Но подсчитать, кто кому что должен, было сложно. Сколько лопат равны в цене мотку капронового шнура? На какое количество пальчиковых батареек справедливо менять керосиновую лампу? А мизинчиковых? А наконечники для стрел меняются на йод и бинты по какому курсу? И является ли стальная термокружка адекватным эквивалентом накомарника?

Конечно, все добровольно, и хозяин вещи сам решит, устраивает его такой обмен или нет. Но все же хочется чувствовать, что не продешевил. Поэтому три брата барахольщика принимали ставки и не боялись конкурентов. Кроме них никто не разбирался в ценности вещей. Хотя, очень может быть, они манипулировали ценами. И так же точно, очень, может быть, что они просто брали цены с потолка. Поди – проверь. Экономика – наука сложная.

Инженер Попов тоже был одной из звезд кинотеатра. Он отстаивал социалистические взгляды, при этом стоя на остро антимарксистских и анти-либеральных позициях одновременно. А это очень оригинальная и сложная позиция. Просто акробатическая. Особенно, без уклона в тоталитаризм толка Большого Брата. Это не Васька такой умный. Это Погром, который раньше по возможности не пропускает ни одних дебатов с участим инженера Попова как-то ему объяснял. Погром тоже был социалистом. Внимательно слушал дебаты и отчаянно свистел неугодным идеям. Отчаянно аплодировал идеям прогрессивным. И кое что украдкой записывал в блокнот, который носил в файле в трусах. Иногда Васька замечал в его блокноте рваный строй четверостиший. А потом Погром ушел в Партизаны.



http://proza.ru/2022/05/28/1522