Мира, где мы 20. За городом

Фред готовился к встрече с минуты на минуту. За каждым поворотом он видел тень, каждого человека принимал за врага. Он то и дело хватался за карман: там лежал складной нож. Старый, правда - еще из детства. Отцовский.
 
Бессильная тоска и бессильная ярость переплелись в душе юноши. Странно, но исчез страх — за себя ли, за Миру ли. А чего бояться, если это все равно конец? Найдется девушка — конец горю, все вернется на круги своя. А не найдется… Фред будет искать. Он пройдет по всем дорогам, он не испугается ничего.
 
А если окажется, что искать бесполезно, он убьет себя. Он не вернется без Миры.
 
И тогда они будут вместе в землях Смерти. Или, может быть, найдут друг друга в другой жизни. Конечно, найдут, о чем речь. Не могут не найти…
 
Дома мельчали. Фред никогда не был здесь; он даже не знал названий этих улиц.
 
А кольцо все тянуло, тянуло его вперед, по узким дорожкам, через парки, между домами. К пустырям.
 
Там ждал Фреда неизвестный враг. Юноша вдруг почувствовал даже запах свежего следа — запах крови, мужского пота и железа — и почти что побежал. Раскрытый нож сам собой оказался в руке.
 
Он шел по невидимому пути, замирал иногда, прислушиваясь, не крик ли раздается вдалеке, и опять кидался в погоню. Он не чувствовал ни ласкового ветра, ни тепла солнца.
 
Не было ни похитителя, ни Миры, ни даже уже следов. Но враг ждал где-то там, Фред чувствовал его взгляд и готовился к бою.

 

Солнце уже садилось, а странник все брел, брел, следуя за кольцом. Дома остались позади, и под ногами была лишь трава, и наверху только серое небо, и серая чаща вырисовывалась вдалеке.
 
Фред умел долго идти. Он брел весь день, почти не останавливаясь. Но кольцо по-прежнему тянуло, тянуло, тянуло…
 
Зазвонил телефон из последних сил. Работа? Она еще существует? Юноша совсем забыл о ней.
 
Вынуждены сообщить, что потому и потому мы решили сократить список сотрудников. Как бы вам сказать. Ну да, так бывает. Вы уж извините. Нам очень жаль. В общем, вы уволены.
 
Это все напоминало план. Кто-то решил, что Фреду пора менять жизнь, и отнимал у него все, что было.
 
Но ведь, если лишаешься чего-то, что-то обязательно и получаешь, правда? Нужно лишь дождаться…
 
Телефон выключился. Странник швырнул его об землю. Блеснули осколки.
 
Все. Пусть он потеряет Интернет, пусть будет отрезан от мира. Нет сетей. Нет звонков. Нет карт. Ничего нет.
 
Стемнело окончательно. Мрак подступал со всех сторон, смеялся над Фредом, путал его скрипами и шепотами. Юноша спотыкался, падал порой, и казалось, что это раненое животное упало и из его горла струится кровавая лента.
 
Кольцо тоже устало и висело безжизненно. Ему было очень стыдно, что нет сил показывать дорогу; впрочем, Фред не винил его.
 
Но что это? Чернеет что-то еле видно. Еще одно видение, как запах следов? Нет; это проход. Фред подполз ближе. Из норы дохнуло на юношу обжигающим жаром, ужалило больнее холода. Осталось только снять железную клетку…
 
Юноша ухватился за горячие прутья. Он дергал, колотил, бился о них всем телом; то ли сил не хватало, то ли вход был зачарован. Мира должна быть там! Эта мысль придала Фреду сил. Он не зря шел! Не зря страдал!..
 
Кольцо осмотрелось, заглянуло за решетки, подумало немного… И потянуло дальше.
 
Значит, Миры здесь не было. Нужно было вновь отправляться в путь.
 
Но Фред не мог. Не было сил.
 
— Мы останемся здесь до утра, — сказал он хрипло и опустился на землю. Веки отяжелели и закрылись сами собой.
 
Было так тихо, что он слышал, как идут на глубине вагоны метро.

 

Фред очнулся от сна; тяжелый это был сон, беспокойный, переполненный кошмарами. Кольцо еще не проснулось, не вылезло из-под шарфа.
 
Странник лежал, перепачканный грязью. Комья земли налипли на волосы, черные пятна расплылись по лицу. Горло пересохло, хотелось есть.
 
Чудилось, не день — месяц прошел с тех пор, как Фред ушел из города. Еще недавно ботинки, лакированные, блестели, а теперь они были исцарапаны и на них налипла грязь. На штанах остались черные пятна. Одна пуговица на его черной куртке висела на ниточке, другая и вовсе пропала. Волосы растрепались.
 
Но разве это важно? Да, его одежда порвалась; но, быть может, у Миры сейчас нет ее вовсе, и она стоит нагая перед злодеем, и кровь течет по белой спине, и тонкое тело изрублено ножом… Нет, нет, не думать об этом!
 
Нужно было поесть немного и отправляться в путь.
 
Если Мира готовила что-нибудь, оно никогда не остывало и не портилось.
Хлеб оставался таким же свежим, не затвердевали пироги. Фред однажды спросил, как готовить так же, а девушка ответила, что нужно знать волшебные слова: «Добро отдай под землю»

Юноша, конечно, понимал, что дело вовсе не в заклинании, а в самой Мире, но не спорил; более того, он сам привык говорить эти непонятные слова, когда готовил. Правда, у него ничего не получалось…
 
Фред достал лепешку. Она пахла свежим хлебом, словно ее только что достали из печи. Вода почти кончилась.
 
Кто бы узнал в этом бродяге, сидевшем в грязи около трубы, того Порядочного Молодого Человека, которым Фред был еще год назад!
 
Вдруг юноша услышал шуршание. Он выстро обернулся, выхватив нож; но только мышь выскочила из трубы и побежала куда-то. Странник нерешительно опустил оружие.
 
Мышь побегала кругом, поискала что-то, и наконец посмотрела на лепешку. Фреду стало не по себе отчего-то, и он, словно извиняясь, пробормотал:
 
— Слушай, я не могу с тобой поделиться. У меня самого мало!
 
Зверек испугался, наверно, и бросился бежать. Он юркнул обратно в трубу, и вдруг оттуда раздалось слабое пищание.
 
В гнезде — и как Фред раньше не видел его? — копошились пятеро или шестеро мышат. Они хотели есть, но у матери ничего не было.
 
Мира бы отдала хоть все. К тому же, разве не такова ее воля — «добро отдай под землю»? Фред вздохнул и просунул еду между прутьями.
 
Все равно это конец; так какая разница, кому достанется какая-то лепешка?
 
Юноша разбудил кольцо и пошел дальше. Странно, однако ему стало легче на душе. Что бы не говорил отец — сначала думай о себе — Фред ничуть не жалел. Почему-то ему казалось даже, что он сделал Мире немного легче, спасает ее.
 
Спасает — если есть еще, кого спасать. А если лежат ее размолотые кости вперемешку с пеплом? А если изрезали ее тело да и раскидали по полю?..
 
Никто не видел Фреда, и он плакал. Кольцо иногда прижималось к щеке, но он не обращал внимания.