Две роковые силы часть - 2

                ЧАСТЬ 2

За ужином он напутствовал сына на мудрость в торговле, где
можно продешевить, где поднять цены.
— Первого покупателя не упускай! Для почину всякого уважь.
С него и торг пойдёт. Старайся стать на бойкое место, там торговля
сподручней. А уж если оптом, то и там не зевай, цену своему товару
знай. На оптовый товар много найдётся купцов.
— Па! Я это всё давно усвоил. Ты что, забыл? Ты мне каждый
вечер это долдонишь. Я же уже взрослый мужик, а ты всё как
маленького учишь.
— Лишнее слово, глядишь, в ушах и застрянет, а то всё мимо летит,
— рассердился отец. — Му-жи-и-к он! Будешь мужик, когда
женишься, а пока в голове ветер, а в жопе дырка. Мужик...
По всему было видно, что отец переживает, отправляя сына одного
с обозом. Младшего брата Димитрия он тоже считал ещё не
зрелым мужиком.

Утром отец проводил Ивана до большака, где обычно выстраивался обоз.
Наказал Димитрию приглядывать за Иваном, выпивкой
не увлекаться и баб не заманивать в обоз, при торге не наглеть.
— Что ты, братка, надумал? Щас пост, а как торг вести — это дело
обычное, — засмеялся Димитрий.

— Бес попутает, всё на косяк пойдёт, стоит только расслабиться.
— Ладно, не каркай! Мы мужики бывалые! — ответил брат.
— Поезжайте с Богом!— перекрестив сына и брата, Михей отошёл
на обочину дороги. Зашумели мужики, хлопая вожжами по
спинам дремавших лошадей. Обоз тронулся сначала медленно,
постепенно набирая скорость, и только когда он скрылся за
поворотом, Михей резко повернулся и пошёл домой.

Со слов отца и по записям Димитрия Иван хорошо знал дорогу
на Волгу и вызвался ехать впереди обоза. На полпути его поменяли,
на более опытного вожака. Некоторые мужики, не доезжая до
конечного пункта, продавали свой товар.

Всё сложилось очень ладно, выручка получилась солидной. Де-
нег хватит и товар закупить, и домой деньжат привезти. Решили
мужики перед дальней дорогой немного отдохнуть. Остановились
они на постоялом дворе на окраине города, чтобы запастись
продуктами на обратную дорогу, повкуснее поесть, да послаще
поспать в своём возке, закутавшись в тулупчик.
 
Димитрий отпустил Ивана в город, прикупить кое-какие подарки.
— Моей жене шаль купи кумачовую, ребятам — рукавицы ме-
ховые, сибирские, матери сатину купи, а отцу табачку покрепче и
носки верблюжьи. Никак последний раз едем. А что же нам себе на
память купить?— задумался Димитрий.

— Я тебе плёточку витую куплю, ребят воспитывать, чтобы каждый
раз ремень не искать, — смеётся Иван.
— Я серьёзно спрашиваю, а у тебя всё шуточки. Вот себе ты что
купишь?
— Что понравится, то и куплю. А тебе может «аленький цвето-
чек» купить?
— Хватит ржать! Иди, я сам себе куплю.
Иван вернулся поздно и привёл с собой кралю писаную, лет
двадцати от роду. Димитрий так и ахнул.
— Ты что надумал? Забыл, что тебе отец говорил? Где ты её нашёл?

— Хватит вопросов, остановись и послушай. Я её выкупил
у одного, проигравшегося в карты, купца.
Он отдал мне её почти даром, денег взял у меня только на дорогу.
Говорил, что он богат и лишнего ему не надо, а девка для
него в дороге только обуза. Она сирота.
Его жена после смерти брата взяла девочку к себе и,
пока была жива, опекала её, лелеяла как родную. А сейчас
она никому не нужна, а ему она давно надоела. Говорит,
что с ней только лишние расходы и старался хоть куда её
пристроить, лишь бы с глаз долой. Богатый, а жадный.
Пожалел я её, сироту, да и понравилась она мне. Вот такой
подарок я сделал себе. Привезу домой как жену.

—Тебе отец этого не простит, попомни моё слово.
Димитрий не знал, что ещё можно сказать, глядя на девицу.
- «Хороша стерва», — подумал он.
Отойдя в сторонку, Иван просил Димитрия по приезду домой
замолвить за него слово перед отцом.
Скажи ему, что мы венчаны в придорожной церкви. Посмотри
на неё, какая она красивая и какая несчастная. Ты напугал её,
она плачет. Я не смогу её оставить одну, она пропадёт.
А если бы ты слышал, как она поёт... Был бы холост,
и ты бы с ней не расстался.

— Но я разумею, аукциона не было. Кроме тебя, дураков
не нашлось, — съехидничал Димитрий, но Иван, не обращая внимания
на его шутки, продолжал:
— Захожу в торговый дом, смотрю, стоит у бара прекрасная
барышня, одета прилично и поёт с цыганами романс «Не пробуждай
воспоминаний», а слёзы из глаз так и катятся. Мужики за столиками
жевать перестали. Толпа собралась послушать. А потом люди деньги
стали им бросать в сумку, которая стояла на полу у её ног.
Она зарабатывала деньги для своего хозяина, чтобы он смог
уехать домой. Её он, наверное, решил цыганам оставить.
Видя, как хозяин приказывает ей петь, я подошёл к нему.
За столом сидел солидный «барин», представился купцом
первой гильдии, торговал мехами. Мы разговорились, я угостил
его пивом, и мы быстро решили его проблему. Он был даже
мне благодарен, что я его выручил. В гости приглашал.

— Да-а-а... Вот так история, — сокрушался Димитрий, — как же
быть? Ты ведь знаешь характер своего отца, он не простит тебе такой
смелой выходки. Он не будет смотреть на её красоту, и романтичной
историей его не проймешь. Это у меня сердце слабое и то, когда не
меня касается. Я не знаю, как бы я поступил, если бы мой сын
подобное учудил. Наверное, тоже был бы против?
Мне от брата тоже не поздоровится. Будет кричать:
- «Куда смотрел, зачем пришлая баба нам нужна, пошёл на
поводу у племянника... и так далее.

Подвёл ты меня под монастырь, будет, что вспомнить в старости.
А как зовут то её?»
— Агата, — тихо и с нежностью в голосе сказал Иван.
— Красивое имя. У нас так не называют. Не из русских она.
По виду — не то татарка, не то еврейка. Еврейки в молодости красивые
бывают, глаз радуют, а к старости в бабу- ягу превращаются. Ста-
новятся толстые, приземистые, нос крючком, глаза навыкате. Куда
красота девается, не понятно?

— Хватит пугать-то, дядя Димитрий, — тебе только волю дай, и
корова на козу похожа будет.
— Не вспоминай козу, это отродье на чертей похожа.
Кто их разводит скорее всего с нечистой силой связаны, —
я так думаю.
— Дядя Димитрий, ночью чертей вспоминать — не к добру это.
— Всё недоброе уже свершилось, остаётся только результатов
ждать. Спокойной ночи, племянничек. Иди, успокой плаксивую
Ага-а-ту. Подъём будет ранний. Возьми мой тулупчик, пригодится,
а я в доме посплю, на соломке.

Когда Агата пела с цыганами, она словно прощалась с жизнью,
глядя в пустоту своими большими чёрными глазами полными слёз.
Она не могла представить, что значит остаться с цыганами.
- «Она, Агата, одна среди цыган. Что со мной теперь будет?
Где же мой Ангел-хранитель? Почему он меня бросил? — думала она,
и её юное сердце разрывалось от горя. — Нет, лучше утоплюсь,
но в табор не пойду».

В эту минуту, когда цыгане стали считать заработанные
деньги, Агату окликнули. Она вздрогнула и вскинула взгляд в сто-
рону хозяина. Он кивнул ей, чтобы она подошла к нему. За столом
с хозяином сидел молодой голубоглазый парень и приветливо
улыбался, как давний знакомый.
— Ну как, Агата, пойдёшь с цыганами кочевать? — смеясь спросил
хозяин.
— Утоплюсь, но с цыганами кочевать не пойду, — помолчала, а
потом добавила, — Илья Потапыч, я их боюсь, — и опять заплакала.
— Ну ладно... ладно... Чего реветь. Так сложилось, не досуг мне
с тобой нянькаться. Вот видишь, какой молодец сидит напротив,
мой старый знакомый, (приврал Илья Потапыч) Иваном кличут. Он
желает тебя с собой взять в Московию. Добрый парень, не обидит.
А если что? То, я за тобой приеду.

— «Совсем заврался, — думает Иван, — вот так-то молодых де-
вок и дурят». — Наконец-то Агата удостоила Ивана долгим
изучающим взглядом. Как в зеркале он увидел себя в её
лучистых глазах и понял, что утонул в них навсегда.
— Я согласна, это всё лучше, чем топиться.
Иван не стал долго мешкать, попрощавшись с Ильёй Потапычем,
взял Агату за руку, и они пошли. Цыгане, видя такое дело,
всполошились.

— Ой! Я деньги забыла взять у цыган.— Агата хотела вернуться,
но Иван держал её руку крепко.
— Господь с ними, с деньгами. Илья Потапыч возьмёт, они ему
нужнее.
Следом выбежало несколько цыганок, стали звать Агату к себе,
угрожали, предсказывали ей недоброе житиё, жалко им красоту
отпускать, хорошие денежки с ней уплывают. Злые цыганки
проклятия вслед кричали.




                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ http://proza.ru/2022/05/29/453