Бремя серого человека 9

22 мая 2020. За неделю Директор оценил работу нового прибора и сделал выводы. Возможность мистификации Директор обдумал и отбросил, как непродуктивную версию. Вероятность очень мала, а проверить всё-равно невозможно. Прибор фиксировал серых людей в центре Москвы во время массовых мероприятий, внутри государственных учреждений и крупных коммерческих компаний. Во всех случаях серого человека прикрывали – толпа на улице или скопление людей в зданиях, и опознать его или их не было возможности. Да, их! Судя по показаниям прибора, их много. Сотни или даже тысячи! Увы, возможности пользования приборами в госучреждениях ограничены, особенно – в правительственных и президентских. А ведь именно их и нужно чистить в первую очередь. Этим он обязательно займётся, но пока следует определиться, что он должен делать в рамках своих обязанностей, а именно - как строить стратегию отношений с партнёрами, не основанную на необходимости в них. Ведь если пришельцев много, то образец можно захватить на Земле, и не гоняться за одним экземпляром на МКС. Но, с другой стороны, космической корпорации нужно будет как-то обосновывать деятельность по поимке невесть кого на Земле. Заменят ли опыты на Земле опыты в невесомости? На это Директор ответить не мог, но теперь знал, какие вопросы поставить перед рабочей группой.
-- --
24 мая исполнилось 2 года работы Рогозина в должности руководителя корпорации. Политические враги, завистники и представители обиженных группировок, сидящих на финансовых потоках, давно искали повод от него избавиться, но эти два года он проработал достойно. Обычно таким поводом становилась какая-нибудь яркая авария, но её всё не было и не было. И в этом была заслуга не только его, но и его соратника Ивана Харченко. Тот проанализировал предыдущие аварии с точки зрения безопасности, и выяснилось. Выяснилось, что в девяти авариях Протона было потеряно только две иностранных полезных нагрузки, из них одна – в парном пуске с нашей. Другая не была бы потеряна, если бы в последний момент не заменили ракету на ту, которая была зарезервирована под наш спутник. И всё это на фоне того, что Протон в восьми случаях из девяти выводил иностранные спутники.
После этого на всём цикле производства ракет были проведены мероприятия по усилению не только технологического, но и противодиверсионного контроля. И вот межаварийная пауза затянулась, все ракеты выполняли задачу. А значит, он с работой справился, а в тяжёлой эпидемической ситуации, в которую погрузилась страна, никто не будет в таких случаях поднимать кадровый вопрос.
-- --
26 мая 2020 года состоялось заседание наблюдательного совета корпорации, и вёл его Юрий Борисов. Директор сумел пронести на заседание и сканер и датчик. Он лелеял надежду, что будет улов, но к его разочарованию приборы ничего не показали. На совете его пытались критиковать, однако по-серьёзному предъявить было нечего. За два года и два дня работы ни одного провала. Конечно, не всё продвигалось гладко, ну а у кого – гладко? Цеплялись к мелочам. Борисов высказался в отношении научной деятельности – что зачастую некоторые научные подразделения занимаются непонятно чем, и роскосмос тратит деньги на какую-то ерунду. Решили провести ревизию такой деятельности.
С этой проблемой Директор был знаком давно – из года в год большие средства тратились на различные НИРы и проекты, которые заканчивались отчётами, которые, в свою очередь, сдавались в архив. При нём что-то подвинулось, но проблема осталась, и быстро её решить было невозможно. Это не расхитителей ловить, в таком деле нужно обладать квалификацией и научными знаниями. Которых Директору, несмотря на степень доктора наук, не хватало.
Руководитель ФПИ Андрей Григорьев предложил решить проблему кардинально:
- Нужно прекратить финансирование исследований, на основе которых не предполагается разработка новых технологий.
На что руководитель Росатома Андрей Лихачёв возразил:
- Я полагаю, что на сегодня роскосмос не готов к таким переменам. Но предлагаю его руководству учесть высказанное пожелание.
Не понравилась совету и новая редакция стратегии развития корпорации, её вернули на доработку.
-- --
28 мая 2020 года Дмитрий Рогозин заявил журналистам, что после инцидента с «дыркой» в Союзе на российском сегменте МКС установили системы защиты и контроля. Однако, добавил он, все же риск нарушения герметичности МКС есть, так как станция старая. Журналисты стали допытываться, кто же всё-таки проделал «дырку», применяя не совсем честную тактику задавания вопросов, и Директору отвертеться не удалось. В конце концов он просто сообщил, что «Роскосмос» не может рассказать, кто сделал «дырку» по «самым разным причинам».
Ну а что сказать журналистам? Знали бы они, какой клубок тайн потянет это небольшое, около двух миллиметров, отверстие. Директор уже забыл о нём, его мысли и планы были сосредоточены на том, что делать с явлением дальше. То, что будет борьба, он прекрасно осознавал, но даже формулировка идеи и целей этой борьбы давалась ему с трудом. А дальше… станут ли его приближённые его соратниками? Наверное, станут. Но этого мало, если пришельцев тысячи. И это только в Москве. Было бы правильно, чтобы этим занялась ФСБ. Но чтобы прийти и заявить, что Москва насыщена оборотнями, нужно располагать достоверными фактами и доказательствами. Поэтому ближайшее время будет посвящено осторожному, без привлечения лишнего внимания, сбору информации и наращиванию технических возможностей.
-- --
30 мая произошло долгожданное событие – запуск американского пилотируемого корабля после долгого перерыва. В 22-22 по московскому стартовал пилотируемый корабль Драгон с экипажем из двух человек. Опытные американские астронавты Даглас Хёрли и Боб Бенкен в этот полёт отправились не от НАСА, а от компании Спейс-Икс. Это был большой успех, теперь русская монополия по доставке астронавтов на МКС приказала долго жить. Это отметили и Брандестайн и Маск на пресс-конференции через четыре часа после старта. Несмотря на то, что поздравления были получены и от роскосмоса, Илон съязвил:  «Trampoline is working», но тут же оговорился, что это шутка для внутреннего потребления. Но шутку заметили все, и в России в первую очередь. В ответ на поздравление Маск написал в Твиттере уже на русском: «Спасибо, сэр, ха-ха. Мы рассчитываем на взаимовыгодное и процветающее долгосрочное сотрудничество.». Это звучало как «мы вам утёрли нос». Директор понял, что Илон обнаглел. Но ни он, ни Маск не ведали, что «Trampoline» - это частный российский космический проект.
-- --
31 мая 2020. Девятнадцать часов потребовалось Драгону, чтобы добраться до МКС и состыковаться. Экипаж радостно встретил пополнение, больше всех был рад Крис Кэссиди, и понятно, почему. Иванишин и Вагнер попросили новичков поближе показать скафандры. Космонавты видели снимки масконавтов перед посадкой в корабль, и скафандры вызвали сомнение. Оригинальный дизайн шлема отличался несферической формой, что было нерационально с точки зрения прочности. А сапоги… с ними скафандр больше походил на костюм химзащиты. У Ивана Вагнера даже возникли опасения, что при разгерметизации такой сапог может вырвать стопу. Но как бы там ни было, экипаж увеличился до пяти человек, и новички включились в работу
-- --
Через пару дней старый экипаж заметил, что у масконавтов есть отдельное задание. Они вооружились какими-то причудливыми приборами и, стараясь их не показывать, втайне тщательно обследовали все уголки станции, пытаясь проникнуть и в российский сегмент. За ними наблюдали краем глаза с не очень здоровым любопытством, давили улыбки, между собой заключали пари. Но на третий день это надоело, и старый экипаж пригласил масконавтов на чай и поговорить.
Собравшись вместе и вскрыв карты, охотники за серым человеком посмеялись и пошутили, а после Даглас, командир экипажа Драгона сказал:
- Теперь я не сомневаюсь, что мы никого не найдём. Но организация у нас частная, деньги нужно отработать.
И масконавты продолжили программу поисков, уже не таясь.
-- --
Весь июнь Директор среди других дел следил за датчиком, и время от времени замечал присутствие пришельцев, но персонально опознать никого не удалось. А дела шли своим чередом.
8 июня завершился очередной отбор в отряд космонавтов. Но этот раз он был гласный, и в конкурсе могли участвовать все, кто считал себя достойным. Прошло 30 кандидатов, но большинство из них будет отсеяно. Всего же было более четырёх сотен желающих, которые потратили своё личное время и средства на углублённый медицинский осмотр.
-- --
12 июня была обнародована рентгеновская карта неба, сделанная научным аппаратом «Спектр-РГ», вызвавшая большой интерес в мире.
-- --
16 июня Президент потребовал переоценить и переписать космическую программу России, наконец-то не упомянув сверхтяжёлую ракету. Теперь руки у тех, кто верстал стратегические планы роскосмоса, были развязаны.
-- --
17 июня генеральный конструктор КБ "Салют" Центра Хруничева Сергей Кузнецов сообщил о готовности отправить модуль "Наука" на космодром Байконур в июле.
-- --
19 июня Директору доложили о существовании «Объединенной ракетно-космической корпорации» (ОРКК), у которой возникли финансовые проблемы. Оказалось, эта корпорация была создана, чтобы консолидировать предприятия ракетно-космической промышленности, но почему-то была отодвинута от этих дел Ракетно-космической корпорацией, поступив в её подчинение. Зачем иметь две корпорации, оставалось загадкой, и ответы на неё могли дать только законы Паркинсона.
-- --
Зато дела в Энергии не могли не радовать – внутренние дрязги прекратились, 21 июня был назначен главный конструктор по новому пилотируемому кораблю, и вообще разработки стали двигаться.
-- --
А 23 июня Госкорпорация "Роскосмос" в духе требований президента утвердила техзадание на разработку эскизного проекта космического ракетного комплекса с новой ракетой-носителем на сжиженном природном газе. Впервые в отечественном ракетостроении было заложено требование «design to cost», то есть, основной целью проектирования являлась цена единицы выводимой массы..
-- --
2 июля Генеральный директор Госкорпорации «Роскосмос» Дмитрий Рогозин космодром Восточный с рабочим визитом, где провёл весь день. Вылетел он обратно вечером, и прилетел в Москву вечером с разницей в один час, так как самолёт летел за Солнцем.
Летать с Дальнего Востока удобно – можно делать там какие-то дела, а прилетев, в тот же день о них отчитываться и давать распоряжения. Но это выматывает. Поэтому после рабочего дня Директор пришёл домой и почти сразу упал и заснул. И приснился ему сон.

Сон Директора

И приснилась ему высокая белая стена, уходящая куда-то далеко во тьму. В стене был проём, в котором установлены ворота. На входе стояли охранники в экипировке и с оружием, три человека. Рядом – машина, легковой фургон. Всё было в чёрном – и машина, и стёкла её, и форма охранников, включая шлемы с забралами, закрывавшими лицо. Падавший редкий снег только подчёркивал эту черноту. К пропускному пункту выстроилась очередь, разные люди – молодые и старые, женщины с детьми, и он тоже стоял в этой очереди. Люди по одному подходили к охране, наклоняли голову и отгибали верхний кончик уха. Охранники внимательно его осматривали, и пропускали. «Наконец-то власть взялась за серых людей», - с удовлетворением отметил Директор. Внезапно у очередного проверяемого они что-то нашли и наставили на него оружие. Тот как будто оказался немым, потому что интенсивно жестикулировал и пытался что-то объяснить. Его поставили на колени, но он не унимался. Директор заметил, как парень, стоявший через одного впереди него, сильно разволновался. Он мелко топтался, не находя себе места, затем пропустил вперёд себя одного человека, а затем – и его. Охранники о чём-то посовещались, и один из них постучал в стекло авто. Вылез сонный доктор, подошёл к стоящему на коленях, достал лупу и осмотрел его ухо, потом второе. Махнул рукой. Задержанного отпустили, и он пошёл в ворота радостной походкой.
Когда настала его очередь, Директор уверенно шагнул вперёд. Однако охранники после осмотра направили на него оружие, отвели в сторону и поставили лицом к стене, потребовав, чтобы он упёрся в неё руками. Они отошли на несколько шагов, когда молодой нервный тип, пропустивший его вперёд, выскочил из очереди и пустился бежать куда-то в сторону. Охрана тут же бросилась за ним. Раздались звуки борьбы, затем крики:
- Вы не имеете права!
- Я свой, это недоразумение!
- Я носил маску с завязками, не на резинках! И я…
Автоматная очередь прервала крик.
Охранники подошли к нему и остановились. Внезапно он краем глаза заметил, что кто-то, пользуясь тем, что все отвлеклись на него, серой тенью бесшумно проскользнул в ворота. Он отпустил стену, обернулся и хотел что-то сказать, но звуки завязли в горле. Последнее, что он увидел, перед тем, как проснуться, направленные ему в лицо дула автоматов.
Проснувшись, Директор понял, что пора.
-- --
3 июля 2020. В этот день Директор собрал на совещание посвящённых, чтобы ознакомить их с новой ситуацией и поставить новые задачи.
- Не для всех, - он посмотрел на Бориса, - но для многих будет сюрпризом то, что наша проблема оказалась серьёзнее, чем мы представляли. Мы пытались бороться с серым человеком на станции. И упускали его не раз. Мы самыми примитивными методами пытались найти его следы на предприятиях отрасли. И тогда у нас не получилось. Но теперь у нас есть новые методы и приборы, и они дали результаты. И результаты странные. Наши предприятия оказались чисты, или, если применить статистический подход, которым любит пользоваться наш молодой коллега – относительно чисты. Но серые люди есть, они обосновались в центре Москвы, и их немало. Приборы фиксируют их присутствие в административных и общественных зданиях, на улице. Выделить их не удалось, но они есть. Что они делают в центре столицы? Думаю, обитают, и, подозреваю, что это небезобидно для нас. Возможно, они управляют страной, возможно, мешают ей развиваться. Этого так оставлять нельзя. Задачу борьбы с пришельцами нам никто не ставил, но я решил, что это космические пришельцы, и поэтому кому, как не нам с ними бороться? Да! С этой минуты мы начнём это делать. Как, я пока не знаю, но ставлю задачу – найти методы выявления и нейтрализации серых людей. Когда это у нас будет, мы  найдём сторонников, и почистим Москву, а затем и регионы. А теперь подробности расскажет Борис.
Борис рассказал о возможностях новых приборов и о том, что они показали, после чего произошла пылкая дискуссия, в которой интересен был только один вопрос. Задал его Марк Серов:
- Если проблема столь масштабна. Мы на МКС несколько раз снаряжали экипажи средствами поимки пришельца, но каждый раз космонавты сами его выпроваживали до прибытия этих средств. Может быть, ОН таким образом уклонялся от захвата?
Когда дискуссия затянулась, Директор её прекратил, и выступил с итоговой речью. Обычно он не готовил тексты заранее, и к совещанию только набросал тезисы. Но другое выступление он тщательно готовил и репетировал – ему нужно было что-то сказать своим сподвижникам по партии Родина, съезд которой был намечен на завтра. Это было сложно, так как партия была воссоздана недавно на обломках старой «Родины», и её деятельное ядро всё ещё формировалось.
Когда он встал, что-то подступило к горлу, сознание слегка поплыло, и он почувствовал себя не в окружении небольшой группы соратников, а перед народом, заполнившим большую площадь и готовым внимать каждому его слову. И он начал сначала ровно, затем - усиливая речь по мере её развития:
- Мы запускаем людей в космос. Оттуда, сверху, они смотрят на нашу планету и восхищаются: как она прекрасна! Голубые океаны, белые облака, зелёные леса и поля, пожелтевшие степи. В ночи светятся города, заводы и магистрали. Даже ледники, почти безжизненные горы и пустыни прекрасны. И всему этому угрожает серость. Она расползается по нашей планете, проникает в общество людей, и, если мы её не остановим, то будем лишены всего этого. Опасность реальная и нешуточная.
Директор почувствовал, что собрал внимание, и начал бросать в толпу фразы, как лозунги:
- Они живут среди нас! Они маскируются под нас! Они выживают нас, не гнушаясь тайными убийствами! Они отнимают у нас работу и делают её бездарно! Кто они такие, откуда пришли? Мы не знаем. Они походят на нас внешне, но сущность их иная - серая и непривлекательная!
Давайте спросим себя, зачем мы живём на Земле? Какова наша миссия? В чём смысл нашей жизни? Достаточно ли просто проплыть жизнь по течению  и уйти в мир иной?
Нет! Это наша Земля!  И мы, как вид, должны беречь планету и населять её. Мы, как поколение, должны оставить нашу Землю потомкам в лучшем виде, как старались и наши предки. Подчеркну – нашим потомкам. И потому мы, как часть Земли, должны защищаться от инопланетных вторжений. Вы хотите есть серые яблоки, одеваться в серые одежды, жить на улице без названия? Вы хотите видеть серые рассветы, серую радугу и дарить женщинам серые украшения?
Нет! И я хочу, чтобы небо было голубое, трава – зелёной, а люди оставались людьми!
Сказал уже спокойнее, но твёрдо:
- Главное, что мы поняли угрозу и можем распознать противника. Вполне возможно, что он занял удобные позиции и должности, и борьба будет не простой. Но мы доведём её до конца. Серые люди – это главная беда и главная угроза и для нашей отрасли, для нашей страны и, возможно, для всего человечества. – И про себя подумал: «Даже если их нет».
Неожиданно для себя он вскинул руку и патетически произнёс:
- Мы – земляне! Слава Земле!
На что присутствующие вскочили, вскинули руки и хором ответили:
- Слава Земле!
Все, кроме Бориса, но и он привстал от неожиданности и негромко произнёс:
- Слава Земле…
Директор понял, что высказался. От сердца отлегло, многоликая толпа рассеялась, реальность вернулась. Пять пар широко открытых глаз смотрели на него со смесью удивления и восхищения.
-- --
В субботу, 4 июля 2020 г. После посещения КБ Арсенал в Петербурге, Рогозин приехал на съезд партии «Родина», который проходил в городе Зеленогорске Ленинградской области. Где сделал короткое выступление, в котором отчитался, что выполнил обещание, данное им на предыдущем съезде  - сократил зарплату менеджменту роскосмоса на 20%. В остальном говорил о простых вещах – о том, что нужно любить Родину, бороться и идти до конца. Но в узком кругу, не для прессы, он сообщил:
- В нашей власти расплодилось множество тех, чьи интересы расходятся с интересами народа, и тех, кто не способен управлять. Но это не навсегда. Приближается время, когда эти люди будут низвергнуты, и к этому процессу каждый должен быть готов. Готовность нужна во всём – как к выявлению и удалению недостойных, так и к тому, чтобы занять их места. На всех уровнях власти.
Эти слова повергли многих в изумление, а лидер партии Алексей Журавлёв задал уместный вопрос:
- Дмитрий, а это не переворот?
- Не волнуйтесь, всё в рамках закона.
-- --
4 - 5 июля 2020. Наличие серых людей в обществе давало возможность переосмыслить некоторые исторические события, понять те из них, которые ранее были необъяснимы и нелогичны. Два выходных дня Борис провёл в библиотеке и архивах, изучая историю репрессий в СССР, незаслуженно называвшихся «сталинскими». Впервые он узнал о них во время учёбы, но там они упоминались поверхностно, вскользь. Были, плохо, и всё. Но став бойцом идеологического фронта, он столкнулся с тем, что репрессии поминались направо и налево идеологическими противниками, и в этот вопрос пришлось окунуться. Конечно, противники оказались повержены, нужные аргументы найдены, но остался осадок какой-то недосказанности, какой-то нелогичности события.
В самом деле, после Гражданской враги советской власти остались, были и репрессии. Но они были невелики. Настолько невелики, что СССР не выделялся среди других стран. И вдруг, менее чем за два года, было репрессировано в три раза больше людей, чем за предыдущие 17 лет. И почти все - по самым тяжёлым статьям УК. А по сравнению с самыми спокойными годами интенсивность репрессий подскочила в сотни раз! Объяснения этому нигде не было. И потому Борис окунулся в архивы.
Он имел опыт, и знал, что период 1936-1937 годов исследован энтузиастами, и ответов он там не найдёт. Его заинтересовали предвестники – открытые процессы, предшествовавшие так называемому «массовому террору».
1934 год, разгар индустриализации. С нуля строятся многие отрасли промышленности, не всё получается гладко, бывают ошибки, аварии. Акты саботажа тоже бывают. По отдельным случаям в ход пущен термин «вредители», начались судебные процессы, в том числе – общегосударственного уровня. Впервые на скамье подсудимых оказались хоть и второстепенные, но руководители советской власти и народного хозяйства. И характер процессов показался Борису необычным. Их участники охотно признавались не только в содеянном, но и в иных преступных помыслах, и каких! Заговор, работа на английскую, японскую, польскую разведки, планы продать предприятия союзного значения капиталистам и прочий абсурд, явно непосильный для людей такого уровня. Никто не защищался аргументами типа «я хотел, как лучше, но не получилось!», хотя такие возможности были, и современный суд такие аргументы принял бы. Были случаи, когда подсудимые признавались в преступных связях с теми, с кем их связывала пара-тройка мимолётных встреч. Вот так, встретились, пожали друг другу руки и уже заговор.
От материалов по процессам у Бориса создалось впечатление, что некоторые их участники не представляли, о чём говорили – говорили заученно, не понимая, что их ждёт. Возможно, они и не понимали, что делали на рабочем месте, и тем самым наносили ущерб промышленности, только и всего.
Результатом процессов были и расстрелы. И почему-то с этих пор тела расстрелянных перестали выдавать родственникам, а потом всегда прибегали к кремации. Дальше акты саботажа и вредительства пошли на спад, но репрессии не прекращались. Почему начались репрессии массовые, по характеру совершенно иное явление, когда судебное производство было максимально упрощённое и негласное. При этом число их жертв на порядок превысило планы, а под репрессии попали и совершенно посторонние люди.
За эти два дня Борис почерпнул в архивах многое, и загадочная картина происходящего у него сложилась. Завтра он встретится с Директором для серьёзного разговора, и ему есть что сказать.
-- --
Вечером Борис в назначенный срок связался с Вустером. Несмотря на то, что пути роскосмоса и НАСА стали расходиться, Борис и Вустер с ведома руководства продолжали контакты. Они не делились планами и техникой дела, но сообщали о всех достижениях в изучении серого человека – о всём новом, что удалось узнать о его свойствах и повадках. В этот раз Вустер кое-что узнал раньше директора роскосмоса.
-- --
Но на следующий день встреча Бориса с Директором не состоялась. Сначала Директора не было, потом «будет после 12-00, но…». И, пока было время, он решил пройтись. Солнце припекало умеренно, осадков не ожидалось, прогулка по Бережковской набережной обещала быть лёгкой и приятной. И Борис двинулся в направлении Хмельницкого моста, ещё раз прокручивая в голове и структурируя предстоящий разговор.
У самого моста он перешёл дорогу и собрался идти обратно, когда услышал сигнал сканера. Это было неожиданно! Борис рывком скинул рюкзак и выхватил из него планшет. Да! Он здесь! Экран показывал отчётливую точку метрах в двадцати пяти. Борис сориентировался – там! Небольшая группа прохожих направлялась к мосту, и он был среди них. Который? По виду не догадаться. Но людей немного, догнав, он опознает чужого.
«Это неожиданная удача! Судьба сама послала серого человека прямо ко мне в руки, и всё, что я делал, или хотя бы многое, можно проверить при контакте», - думал Борис, с планшетом в руках догоняя незнакомца.
Когда Борис сократил расстояние наполовину, один из прохожих что-то почувствовал, резко и коротко обернулся, и пошёл быстрее. А у Бориса повело сознание – люди стали путаться, ноги ослабели, мысли поехали в сторону. Он припал на колено, и машинально достал из рюкзака и одел специально заготовленную на всякий случай шапочку с металлической сеткой. Помогло. Борис поднялся, посмотрел в толпу, и незнакомца не опознал. Экран планшета был пуст. Забросив бесполезный прибор в рюкзак, он бросился в погоню. И понял, кого ему нужно преследовать. ОН выделялся из толпы одеждой не по погоде – длинный халат почти до пят, с балахоном. «Откуда взялся халат?» - и Борис понял, что тот расправил то, что ему показалось лёгкой курткой. Незнакомец шёл быстро сквозь людей, но ни с кем не сталкиваясь.
И Борис побежал. Без мыслей, что он будет делать, когда догонит. Просто незнакомец уходил, он догонял. Но так как Борис бежал, а он очень быстро, но шёл, расстояние сокращалось. Так он взошёл по эскалатору и дошёл до середины моста. Борис уже был близко, когда незнакомец остановился, повернулся к стеклянной стенке и ударил по ней ладонями. Раздался треск, а затем – звон разбитого стекла. Незнакомец шагнул в проём, вспорхнул на перила, и прыгнул вниз. Воды Москвы-реки сомкнулись.
Борис опешил, но окружающие отнеслись к происшествию как-то по-деловому. Кто разбил? Как выскочил? Куда ушёл? Прыгнул? Не может быть!
Однако, кое-что незнакомец оставил. Один из торчащих осколков стекла распорол халат и удержал кусочек ткани. Борис взял её в руку. Очень тонкая ткань для халата, но в жару она должна быть приятна. Приглядевшись, он заметил в ней металлизированные нити.
Падение тела было замечено службой спасения, а инцидент – охранной службой наблюдения через камеры. Поэтому Бориса привлекли, как свидетеля, и придержали, надеясь довести дело до обвинения. Но закончилось ничем. Спасатели выловили только халат, а камеры чётко засняли только события внутри. Поэтому не было уверенности, что в воду упал человек, а не какой-то груз. Ну, было преследование, и что? Борис сказал, что тот человек показался ему подозрительным, и в это поверить было легко после того, как незнакомец каким-то необъяснимым образом разрушил прочнейшее стекло. Через четыре часа, как положено, Бориса отпустили. Но рабочий день уже подошёл к концу.

А Директор не смог его принять, так как сегодня, 6 июля, он должен был встретиться с президентом для доклада о состоянии дел в роскосмосе, а также решения о продлении или прекращении его полномочий на посту главы корпорации (срок контракта был на исходе). Назначенную встречу президент отменил без объяснения причин.
 
-- --
 7 июля 2020, утро
Борис вышел из дома, предварительно заказав авто. Однако вместо такси стояла машина совсем иного вида, а путь преградили два серьёзных человека, и прежде, чем первый из них что-то сказал, он всё понял.
…
- Вы обвиняетесь в передаче секретных сведений иностранному государству. - Следователь сделал паузу и внимательно посмотрел на Бориса. Но тот упёрся взглядом в стену, находившуюся за следователем, и не реагировал.
– Измена Родине, статья 275, вам грозит…
Но Борис не слушал. Он уже понял, что влип всерьёз и надолго, и никто не придёт его выручать. Единственный, кто в ближайшее время может ему помочь – это он сам. И помочь может только одним – всё отрицать или просто молчать.
- Как давно вы начали передавать сведения  иностранной разведке?
И Борис молчал. Ну и в самом деле, сведения за границу он передавал? Передавал! Сведения секретны? Да, секретны. Так что все основания упрятать его за решётку, и надолго – есть.
- Можете не сомневаться, мы всё знаем и так. Но лучше – чистосердечно…
Как же, знают! Подозревают, не более. Если бы знали, разговор был бы совсем другим. Возможно, куда более дружелюбным. И максимум, что у них есть, это фиксации факта разговоров с Вустером, но не их содержание. Или всё-таки есть и это? Вокруг кругами ходила мысль, и он гнал её от себя, но безуспешно. «А ведь улики могут сфабриковать!». И ему, как в недавнем прошлом работнику идеологического фронта в Сети это было очень даже понятно.
- Можете ли вы описать роль директора Роскосмоса в вашем трудоустройстве в корпорацию?
Вот оно что. Если дело только в этом, то можно чувствовать себя увереннее. Сведения, которыми он обменивался с Вустером, ни в каком виде не подойдут для суда. Никаких средств из-за рубежа он не получал. И если его хотят упрятать от общества, то дело придётся фабриковать, выдвигать несостоятельные обвинения. На ум приходила неуместная аналогия с 1937 годом. Или уместная?

29.05.2022